| Ныне еще действуют два кодекса: «Уложение о наказаниях» более полувека, и другой – «Уголовное уложение 22 марта 1903 года». Первый кодекс сохранил и поныне во многих чертах своих патриархальную седину. Второй – плод 23-летнего творчества. А за последние 2025 лет вместо возмездия заговорили об исправлении. В эту эпоху и было издано уголовное уложение 1903 года. Этим кодексом проводится индивидуализация наказания. Установлены широкие пределы между высшей и низшей мерой наказаний, применение которых разумный судья определяет сообразуясь с индивидуальными особенностями виновного. Каждая народность вносит в науку и право свой дух: «немцы – глубину, французы – ясность, русские – человечность, вдумчивость и мягкость». Интересны главы, трактующие о жизни России, вообще, и в частности, о просвещении и общественности, а также о личной жизни, но особенно знаменательно заключение, в котором констатируется оскудение в России духовной жизни и ослабление чувства законности. У нас в России (пишет автор) интересы духовной жизни недавно стояли на первом плане и вызывали обширную литературу. А теперь вместо «оправдания и свободы добра» появилась специальная литература «свободы зла», при полном оскудении духовных интересов и духа жизни. Но оскуделое отрицание не заменит богатых основ христианской нравственности. Наша революция шла как бы рука об руку с деморализацией общества, что отразилось и в области печати и литературы. В освободительно-увеселительных журналах начинают появляться совершенно неблагопристойные картинки. Во главе героев являются «благородные босяки», выдвигаются воры, гетеры, анархисты, убийцы. В этом же роде издаются книги quasi – научной области. Отвлеченная беседа в нашем обществе уступила место житейскому разговору, сплетням. Живопись уступает место олеографии, музыка заменяется граммофоном, театр – иллюзионом, отвлеченные науки – справочными сведениями. Забылись идеалы. Грустно заРоссию, пережившую не только Порт-Артур и Цусиму, но еще и Выборг, Свеаборг, расстройство флота на войне и в мирных водах Черного моря. И все это объясняется ослаблением чувства законности в России. |
| Опуская же право архиереев Комиссия мотивирует это тем, что по её взгляду ныне разрешение вступать в брак до брачного совершеннолетия предоставляется главным образом крестьянам, когда по хозяйственным соображениям представляется желательным женить оставшегося после смерти отца несовершеннолетнего сына. Эти два отступления от действующего закона вызывают сильное возражение со стороны А. Л. Боровиковского в его исследовании о браке и разводе по проекту гражданского уложения. Против первого положения г. Боровиковский говорит, что «отлагать до установления правил о введении Уложения в действие целесообразно только такие постановления, за которыми предполагается сохранить лишь характер временный; но из соображений Комиссии не видно, чтобы ею предрешался такой характер правил. Вопрос оставляется ею открытым; мало того, делается намек на возможность установления особо раннего брачного совершеннолетия и для других местностей, находящихся «в одинаковых климатических условиях» с Закавказьем. Это по взгляду г. Боровиковского будет уже совсем неуместно во временных правилах о введении Уложения в действие». По второму поводу г. Боровиковский, находя исключение из текста закона «права архиереев» неосновательным, говорит, что «более чем сомнительно, чтобы крестьянам часто удавалось добиться архиерейских разрешений на довозрастные браки», что, напротив того, «разрешение архиереями дается почти исключительно высшим сословиям и что наиболее обычное основание ходатайств о таких разрешениях беременность невесты. Впрочем, составители проекта, принимая во внимание и эти случаи, говорят: далеко не всегда для самой обольщенной девушки брак с обольстителем является лучшим исходом. Мужчина, обольстивший девушку 15-ти лет, в большинстве случаев не способен стать достойным главою семьи, и поэтому для самой обольщенной девушки иногда лучше нести последствия своего поступка, нежели связывать себя на всю жизнь с недостойным человеком». Это заключение Комиссии, осуждающее бедного юношу на вечное лишение семейной жизни, невольно вызывает улыбку и вспоминается нам одно место из «Сахалина», Дорошевича, где приводятся слова Ландсберга, некогда блестящего гвардейского офицера, осужденного в каторжные работы за убийство ростовщика Власова: «Вот на что следует обратить внимание! – вот на что», говорит Ландсберг, и далее разражается горячей филиппикой против пожизненности всякого рода наказаний и заканчивает её словами: «Неужели взрослый мужчина должен терпеть за то, что сделал какой-то мальчишка?» 71 |
| 2) Указание на то, что в данном случае наказывается вторичное отпадение, так сказать рецидив апостазии, не вполпе точно, так как ст. 204 относится и к прирожденным раскольникам, наказанным напр. за совращение, и потом присоединившимся к православию. 3) Если же принять, что ст. 204 наказывает не за отпаденпие, а так сказать за надувательство, за притворство, благодаря коему виновный воспользовался известною льготою, то и с этой точки зрения постановления ст. 204 представляются чрезмерно суровыми, так как остается предположением, что присоединение бывшего раскольника было лишь обманом, актом лицемерия; вторичное отпадение в раскол могло произойти чрез много лет после обращения в православие и возвращения из ссылки при совершенно новых условияхъ» 1434 . По этим основаниям два члена Коммиссии полагали, что раскольник, возвращенный из ссылки вследствие обращения его в православие, должен быть наказываем на тех же оспованиях, как раскольники вообще, что посему за самое обращение его вновь в раскол он может подлежать ответственности только при наличности условий, в статье 346 указанных, что затем в Уставе о ссыльных можно сохранить постановление ст. 524 Уст. о том, что правила о возвращении из ссылки раскольников, припявших православие, не распространяются на тех из раскольников, которые, быв возвращены из ссылки вследствие обращения их к православию, вновь совершат преступное деяние, за которое они, как за преступное проявление раскола, должны на общем основании подлежать поселению 1435 . Вторичное отпадение в раскол – последнее, по месту в Проэкте, религиозное преступление. Им заканчивается его 17 глава. Такова система религиозных посягательств, включенных в проэкт Нового Уголовного Уложения. Внимательно всматриваясь и вчитываясь в статьи этого проэкта, мы должны будем сказать, что вся 17 глава его, посвященная «посягательствам на ограждающие веру законы», носит до некоторой степени двойственный харакгер. Этот двойственный характер выражается в том, что новый проэкт как-бы балансирует между двумя полюсами – выводами юриспруденции с одной стороны, а с другой – данными действующего Уложения. Первая категория религиозных преступлений носит на себе влияние юриспруденции, вторая же – Уложения о наказаниях. |
| Конявская Е. Л. XII Международная научная конференция«Комплексный подход в изучении Древней Руси» XII Международная научная конференция «Комплексный подход в изучении Древней Руси», организованнаяИнститутом российской истории РАН (ИРИ РАН), Институтом археологии РАН (ИА РАН) и научным журналом «Древняя Русь. Вопросы медиевистики» при поддержке Фонда «История Отечества», прошла в ИРИ РАН 11–15 сентября 2023 г. Главной ее темойстало приближающееся 375-летие принятия Соборного уложения (1649 г.). В конференции участвовали 224 исследователя, выступилидокладчики из 22 регионов страны. Прозвучало 240 докладов (ряд ученых сделали доклады в двух секциях). Часть выступлений прошли он-лайн.В конференции приняли участие исследователи из 10 стран: России, Беларуси, США, Италии, Болгарии, Германии, Узбекистана, Сербии, Австрии, Греции. В докладах,посвященных различным аспектам изучения Соборного уложения, общим принципиальным вопросам, касающимся разделов Уложения и значения нового кодекса, пришедшего на смену Судебникам, были подняты вопросы, связанные с содержанием, значением создания памятника, предпосылок его формирования, практикой исполнения его положений. Выступления на эту тему прозвучали на пленарных заседаниях первого дня конференции, а также в секции 1 «Соборное уложение и его эпоха». Предметом рассмотрения стали разделы Уложения и реальная практика по пресечению уголовных преступлений ( В. А. Аракчеев, РГАДА, ИРИ РАН), система наказаний ( А. В. Сумин, НИУ «Высшая школа экономики» в Санкт-Петербурге), обеспечение защиты политической системы ( Д. А. Савченко, Сибирский институт управления – филиал РАНХиГС). Общая картина, очерченная в заглавных докладах, дает возможность заключить, что российская правовая система к середине XVII в. достигла высокого уровня развития. Определенные нормы, принятые Уложением, основывались на предшествующем опыте и практиках, но во многом можно говорить о коренной переработке всего предшествующего законодательства. Важные, во многом основополагающие проблемы формирования термина и феномена «уложение» были освещены в докладе Д. В. Лисейцева ( ИРИ РАН). В выступлении С. В. Стрельникова ( Санкт-Петербургский государственный экономический университет) «О видах систематизации законодательства: от Русской Правды до Соборного уложения» затронуты вопросы развития законодательства. Доклад А. Г. Гуськова ( ИРИ РАН) « Соборное уложение 1649 г. и новоуказные статьи в практике Посольского приказа»расширяет представление о владении жителями Российского государства XVII в. правовой информацией и показывает ее практическое применение. Отдельной темой стала история создания самого свитка – оригинала Соборного уложения, а также история его хранения и реставрации ( М. А. Волчкова, Ю. М. Эскин, РГАДА; Б. Н. Морозов, Институт славяноведения (ИСл) РАН). Исследован и характер распространения старопечатных изданий этого памятника права ( Л. А. Тимошина, Научное издательство «Альянс-Архео»). |
| Петр Ив. Шувалов думал, что крестьянские восстания можно предупреждать соблюдением некоторых предосторожностей. Он говорил в Сенате: «К каким печальным последствиям влечет недоверие поселян относительно посылаемых к ним указов! Два только примера, о которых я здесь намерен упомянуть, заставляют изыскивать средства к сохранению людей от жестоких наказаний и пролития крови, тем более что крестьяне подвергаются этим наказаниям не по злонамеренности своей, а по простоте: первый случай представляет дело о крестьянах Демидова; кровопролитное позорище было следствием недоверия крестьян к указу, находившемуся в руках начальника команды. Второй случай: Починковская поташного правления контора представила в Сенат, что из тамошних крестьян некоторые, считая фальшивыми письменные сенатские указы, приказывали работникам, наряженным на машинные суда, строящиеся для возки соли, требовать печатного указа; а так как его им не объявлено, то из них 333 человека, прибивши конвойного унтер-офицера, бежали, с тем чтоб убить до смерти судью и земского старосту: первого – за наряд в работу, а другого – за послушание этому наряду – и, прибежавши в Починки, избили старосту смертельно, за что по усмирении подверглись жестокому наказанию; но наказание не может на будущее время предотвратить таких вредных приключений, тогда как дело требует немногого, т. е. вместо письменного указа объявлять печатный и соблюдать некоторые другие предосторожности. Сенат согласился. Составление нового Уложения продолжалось, хотя, по мнению Сената, шло медленно. Сенат требовал от комиссии сочинения Уложения, чтоб остальные части оканчивались как можно скорее и для того члены комиссии присутствовали бы постоянно в указанные часы. Комиссия отвечала, что она определила неоконченные главы III части сочинять немедленно и над приказными людьми иметь надзор и взыскание стат. советнику Юшкову; а четвертой части главы сочинять профессору Штрубе вместе с бургомистром Вихляевым, а до окончания этих глав членам комиссии не для чего собираться ежедневно. Сенат, получив этот ответ, приказал: комиссии прилагать крайнее старание об окончании остальных частей и глав Уложения и членов ее к тому неослабно понуждать. |
| 465. После избрания по жребию и после отводов, если таковые были, окончательно избранные окольные люди записываются в протокол, с означением о всем происходившем. 466. Окольные люди допрашиваются под присягою, с соблюдением общих правил, установленных для допроса свидетелей. 15 В ст. 1244 Т. Х, ч. 1, Св. Зак. Гр., изд. 1900 г., изображено: если безвестно-отсутствующий явится прежде истечения десятилетнего срока со дня объявления в ведомостях, и надлежащим образом докажет, что имение по наследству принадлежит ему, тогда оно возвращается ему со всеми доходами со времени взятия в казенный присмотр, за вычетом только издержек, употребленных на сохранение его; издержки сии однако же ни в каком случай не должны превышать одного процента со ста. 17 В 1690, 1692 и 1571 ст. Ул., изображено: 1690. За подложное составление актов, которые должны быть совершаемы или являемы у крепостных дел, или у нотариусов и маклеров, а равно и за подложное означение учиненной будто бы явки таких актов, и за умышленную переправку или. подчистку и другие изменения в актах настоящих, виновные подвергаются: или лишению всех правь состояния и ссылке в Сибирь на поселение; или же лишению всех особенных, лично и по состоянию присвоенных, правь и преимуществ и ссылке на житье в Сибирь или отдаче в исправительные арестантские отделения по четвертой степени статьи 31 Уложения. 1692. За подделку других, домашним порядком составленных какого-либо рода актов и бумаг, которые в делах исковых иль тяжебных или же в делах торговых могут быть по закону принимаемы в доказательство права на имущество, или принятых кем-либо обязанностей виновные подвергаются: лишению всех особенных, лично и по состоянию присвоенных, правь и преимуществ и ссылке. на житье в Сибирь или отдаче в исправительные арестантские отделения по пятой степени статьи 31 Уложения. 1571. Кто, для сокрытия бывших к заключению брачного союза препятствий, предъявит заведомо поддельные или с умыслом измененные акты или документы, или же употребит какой-либо иной подлог, тот за сие подвергается: наказаниям, в статьях 1690 и 1692 Уложения за подлоги определенным. Строгость оных возвышается или уменьшается сообразно с родом предъявленных заведомо поддельных или с умыслом измененных документов или иных бумаг, или по другим обстоятельствам дела. |
| Но эпитимия не была единственным наказанием за прелюбодеяние. Котошихин свидетельствует о другом порядке вещей. «А которые люди, говорит он, – воруют з чужими женами и с девками, и как их изымают и того ж дни или на иной день обоех мужика и женку, ктоб каков ни был, водя по торгом и по улицам нагих бьют кнутомъ» 751 . Это подтверждается и Павлом Алеппским: «Прелюбодею, если царь и о нем не узнают, возможно спасение от казни: после того как его обведут по городу под кнутом, заключают в тюрьму и налагают большой штраф 752 . 3. Непочтение детей к родителям. О нем впервые говорит Устав св. Владимира: «отца или матерь бьет сын и дчи». Первоисточник этой статьи в законе Моисеевом: «иже бьет отца своего или матерь свою, смертию да умретъ» (Корм. ч. II, гл. 45, 6). В Уставе Ярослава об этом преступлении говорится так: «аще сын бьет отца или матерь, да казнят его волостельскою казнию, а епископу в вине» (ст. 29). Почему здесь говорится о волостельской казни, трудно сказать что-либо определенное. Известно, что в XVII в. родители на детей в непослушании били челом 753 . Нужно ли разуметь под этим непослушаниемь побои, наносимые непослушным сыном отцу, или нет, – сказать не возможно. Может быть, ко времени кодификации Ярославова устава нанесение побоев родителям детьми стало наказываться уже князем, а потому, чтобы спасти епископскую юрисдикцию, кодификатор Ярославова устава все же внес в него это преступление, отмечая церковную подсудность этого преступления неопределенным выражением: «епископу в вине». Но все это лишь догадки. Яснее и определеннее об этом преступлении говорит Уложение: «А будет кто сын или дочь, не помня закону Христианского, учнет отцу или матери грубые речи говорити, или отца или матерь с дерзости рукою зашибет и в том отец или матерь учнут бити челом: и таких забывателей закона Божия за отца и матерь бити кнутомъ» (Улож. XXII, 4). Возможно, что на включение этой статьи в Уложение повлиял Литовский Статут, где находится подобное же постаповление: «естли бы сын, албо девъка непомнечы на пана бога и на родича свои торъгнулъся ркою ударыл, або пхнул з гневу такового не толко выречи се может, али горлом от уряду за жалобою и доводом родичов каран быти маеть» 754 . |
| Предоставляя, однако, раскольникам и сектантам (за исключением тех из них, которые принадлежат к означенным решительно непримиримым с условиями благоустроенного человеческого общежития сектам) свободу в исповедании той веры, в которой они родились новое Уложение, исходя из другого закона Российской Империи, усвояющего одной только православной Церкви право убеждать не принадлежащих к ней к принятию ее учения о вере и в то же время обязывающего всякую духовную власть и всякое частное лицо, как инославного христианского, так и иноверного исповедания не прикасаться в делах веры к убеждению совести последователей других вер, (ст. ст. 70 и 77 Уст. о пред. и прес. прест. Т. ) 85 , признает наказуемым совращение православного «в существующие или во вновь проповедываемые расколоучение или секту», в особенности же в изуверные секты (ст. 84 Улож.). При этом новое Уложение считает более тяжким преступлением и определяет посему более строгое наказание за принудительное совращение, коим признается в Уложении отвлечение от православной веры «посредством насилия над личностью или наказуемой угрозы». В отношении ненасильственного совращения Уложение обусловливает наказуемость особыми способами воздействия на волю совращаемого, а именно «злоупотреблением властью, принуждением, обольщением обещанием выгод или обманом». Кроме этих двух видов (принудительного и непринудительного) совращения, ст. 90 нового Уложения предусматривает также совращение посредством «произнесения или чтения публично проповеди, речи или сочинения», а также «распространения или публичного выставления сочинения или изображения, возбуждающих к переходу православных в расколоучение или секту». В тесной связи с постановлениями, ограждающими православных от совращения в раскол или секты, стоит 91 ст. Уложения, определяющая ответственность раскольников или сектантов, виновных в совершении по своим обрядам крещения или иной духовной требы, знаменующей принятие в раскол или секту, над лицом заведомо православным или подлежащим крещению по правилам церкви православной», а равно и в совершении иной требы «над лицом, заведомо во время ее совершения исповедывающим веру православную. |
| Совращение в христианския, кроме православная, исповедания наказывалось вообще во всей строгости законов, были ли совращаемые православные (ст. 199 изд. 1842 г.) или вообще, по отношению к совращаемому, иноверцы (ст. 188 изд. 1832 г.; ст. 201 изд. 1842 года). Совращение православного в еврейство, или магометанство, или идолопоклонство подвергало виновного лишению всех прав состояния, наказанию кнутом и ссылке в каторжные работы (ст. 189 изд. 1832 г.; ст. 202 изд. 1842 г.). Этому же наказанию подлежали и совратившие в одно из указанных исповеданий христианина других, кроме православного, вероисповеданий (ст. 190 изд. 1832 г.; ст. 203 изд. 1842 г.). Вероотступники от православия отсылались к духовному начальству, для поступления с ними по правилам церковным (ст. 189 изд. 1832 г.; ст. 202 изд. 1842 г.). Свод Законов Уголовных предусматривает еще один случай квалифицированного совращения, когда магометане и евреи, вступившие в брак с лицами евангелического исповедания, стали бы, вопреки данным ими подпискам, детей своих воспитывать не в христианской вере евангелического исповедания, или склонять жен и детей своих к отпадению от христианства, или просто препятствовать им в свободном содержании ими религии. Виновные подвергались наказанию во всей строгости законов (ст. 191 изд. 1832 г.; ст. 204 изд. 1842 г.). Многоженство им в этом случае возбранялось (Таже статья). Переходим к Уложению о наказаниях. Постановления Уложения о наказаниях касательно совращения и вероотступничества стоят в тесной связи с Сводом уставов о предупреждении и пресечении преступлений. При беглом ознакомлении с тем и другим памятниками русского права легко заметить между ними близкое сходство в узаконениях, относящихся к совращению и вероотступничеству. А это дает нам возможность для уяснения статей Уложения пользоваться соответствующими статьями Уст. пред. прест. Уложение о наказаниях карает не только прямые виды совращения, но и такие случаи, кои, хотя и не являются совращением в собственном смысле, но или служат к отпадению кого-либо из того вероисповедания, к которому он принадлежит, в другое, – или являются в каком-либо отношении посягательством на то первенствующее положение, какое по законам принадлежит в России православной вере. Поэтому наказанию подлежат виновные не только 1) в совращении, но и 2) в воспрепятствовании кому-либо присоединиться к православию, 3) в воспрепятствовании совершению православными их религиозных обязанностей, 4) в преступном содействии вероотступничеству, 5) в преступном попустительстве отпадению, наконец 6) виновные в вероотступничестве. Рассмотрим каждое преступление в отдельности. |
| 255. За похищение, со взломом, из самой церкви или церковной ризницы предметов священных: потиров, дискосов 117 , дарохранительниц, лжиц 118 , копий, при совершении проскомидии употребляемых, крестов, Евангелий, образов, мощей, разумея в том числе и оклады и украшения на крестах, образах и мощах, а равно антиминсов, покрывал с священных сосудов и одежд с престолов и жертвенников, виновные приговариваются: к лишению всех прав состояния и к ссылке в каторжную работу в крепостях на время от десяти до двенадцати лет, а буде они не изъяты по закону от наказаний телесных, то и к наказанию плетьми чрез палачей в мере, определенной статьею 21 сего Уложения для четвертой степени наказаний сего рода, с наложением клейм. 264. Все постановления сей главы о наказаниях за святотатство распространяются в равной мере на учинивших оное в церквах, часовнях, ризницах и церковных хранилищах как Православного, так и других признанных и покровительствуемых законами Империи Христианских вероисповеданий. 268. За разрытие могил для ограбления мертвых или для поругания над погребенными, виновные приговариваются: к лишению всех прав состояния и к ссылке в каторжную работу в крепостях на время от десяти до двенадцати лет, а буде они по закону не изъяты от наказаний телесных, и к наказанию плетьми чрез палачей в мере, определенной статьей 21 сего Уложения для четвертой степени наказаний сего рода, с наложением клейм. 269. За истребление или повреждение надгробных памятников и за наружное повреждение могил, когда сие сделано по злобному против погребенных в сих могилах или против семейств их чувству, виновный подвергается: заключению в тюрьме на время от шести месяцев до одного года, смотря по обстоятельствам, более или менее увеличивающим или уменьшающим вину его. Когда ж сие учинено по одному лишь легкомыслию, то на виновного налагается: денежное взыскание от десяти до пятидесяти рублей. Во всяком случае виновный обязан исправить на свой счет поврежденные им памятники. За похищение надгробного памятника или наружных оного украшений виновные, на основании правил о совокупности преступлений, подвергаются: |
|
|
