| Обратимся теперь к вопросу о том, что же такое этот пресловутый «византизм», поистине «камень преткновения» для протестантствующих рационалистов наших дней, и как этот вопрос связан с проблемой культурной преемственности? Для любого непредвзято настроенного исследователя, в достаточной степени владеющего историческими и культурологическими знаниями, вполне очевидно, что это есть не что иное, как древнее (то есть дохристианское) античное «тело», «плоть и кровь» античной цивилизации, обретшее новую душу в крещении и воцерковлении, античная культура, переработанная и переосмысленная христианством, эллинизм античный, переплавленный в эллинизм христианский синэргийным и промыслительным действием Божественной и человеческой воли в истории. Внешней оболочкой, без которой было бы невозможно это богочеловеческое историческое творчество, была столь ненавидимая нашими «реформаторами» империя, сила «удерживающего», великой римской идеи, меч кесаря, подхваченный христианством из слабеющих рук языческих римских государей. Но не это сегодня наша главная тема. Столь очевидная и вполне «школьная» мысль о неразрывности формы и содержания в истории, в духовном и культурном творчестве (мысль, одновременно и непонятая адекватно, и страшно раздражающая церковных и околоцерковных либералов) с неожиданной простотой и остроумием выражена Арнольдом Тойнби в его главном труде «Постижение истории». Говоря о ересях монофизитов, с одной стороны, и несториан, с другой, он подходит к проблеме неожиданно не с догматической, а с культурологической точки зрения. Он считает подлинным двигателем этих ересей восстание того, что он называет «сирийской цивилизацией», против эллинизма. «Фундаментальная причина, по которой несториане и монофизиты потерпели поражение, состояла в том, что они стремились к невозможному. Эллинский сплав (из контекста понятно, что Тойнби имеет в виду, конечно, не эллинский, а эллинистический. – В.С.), из которого хотели вычленить христианство, оказался неделимым. Христианство – это либо синкретизм (на самом деле, конечно, не синкретизм, а синтез. – В.С.), либо ничто, и хотя любая из составляющих могла быть уменьшена до минимума, ее нельзя было свести к нулю» . По вполне очевидной мысли Тойнби, дело, проигранное монофизитами (избавление от эллинизма), вскоре (в локальном масштабе) было выиграно исламом, но понятно при этом, что ислам – это уже принципиальный выход за пределы христианства как религии и как культуры. |
| 8. Ответ на 6., Влад.Атласов: Погнали Христа вилами,а обернулось противоположностью - рогами и копытами. Да что тебе до Христа? У тебя семь тонких тел,сам сказал. 7. Да уж, Погнали Христа вилами,а обернулось противоположностью - рогами и копытами. 6. Re: Всё равно вернётся: А.Дж.Тойнби и концепция «Москва – Третий Рим» " ...Как под Распятием, так и под серпом и молотом Россия — все еще " Святая Русь " , а Москва - все еще " Третий Рим " . ГОНИ ПРИРОДУ ВИЛАМИ, все равно вернется " . " Гони природу вилами " - это про гонителей " под серпом и молотом " ? Тойнби прав - ничего они не добились и не добьются - Россия все еще Третий Рим, природа все равно вернется. А многие иностранцы, действительно, иногда более русские, чем сами некоторые русские. Высочайший пример - святая Царица Александра Феодоровна. Сообщение для редакции Закрыть Закрыть В Саранске за дорогую аферу арестован директор «Спецсервис» УЖАС: Молодая жена Петросяна рассказала в СМИ о тяжелой болезни В России водителей на любой заправке могут оштрафовать за это Актриса Уколова ужаснулась от Сызрани и написала мэру: читать Организации, запрещенные на территории РФ: «Исламское государство» («ИГИЛ»); Джебхат ан-Нусра (Фронт победы); «Аль-Каида» («База»); «Братья-мусульмане» («Аль-Ихван аль-Муслимун»); «Движение Талибан»; «Священная война» («Аль-Джихад» или «Египетский исламский джихад»); «Исламская группа» («Аль-Гамаа аль-Исламия»); «Асбат аль-Ансар»; «Партия исламского освобождения» («Хизбут-Тахрир аль-Ислами»); «Имарат Кавказ» («Кавказский Эмират»); «Конгресс народов Ичкерии и Дагестана»; «Исламская партия Туркестана» (бывшее «Исламское движение Узбекистана»); «Меджлис крымско-татарского народа»; Международное религиозное объединение «ТаблигиДжамаат»; «Украинская повстанческая армия» (УПА); «Украинская национальная ассамблея – Украинская народная самооборона» (УНА - УНСО); «Тризуб им. Степана Бандеры»; Украинская организация «Братство»; Украинская организация «Правый сектор»; Международное религиозное объединение «АУМ Синрике»; Свидетели Иеговы; «АУМСинрике» (AumShinrikyo, AUM, Aleph); «Национал-большевистская партия»; Движение «Славянский союз»; Движения «Русское национальное единство»; «Движение против нелегальной иммиграции»; Комитет «Нация и Свобода»; Международное общественное движение «Арестантское уголовное единство»; Движение «Колумбайн»; Батальон «Азов»; Meta |
| Впервые публикуется на русском языке. 1 . Орден монахов-доминиканцев – нищенствующий орден братьев- проповедников, получивший такое название от имени его основателя Доминика. Основан в Тулузе в 1215. Главной целью ставил борьбу с распространением еретических учений. Все доминиканцы имели солидную теологическую подготовку. Такие выдающиеся философы, как Альберт Великий и Фома Аквинский, были доминиканцами. 2 . Тойнби (Toynbee) Арнольд Джозеф (1889–1975) – английский историк, историософ и религиозный мыслитель. Из множества сочинений самую большую известность ему принесла его 12-томная работа «А Study of History» (Постижение истории, 1934–61). Его труд – попытка синтеза научного метода и теистического умозрения, соединения «мирской» и «сакральной» перспектив. Высший смысл постижения истории для Тойнби – это поиск действующего в истории Бога. Элементарное умопостигаемое поле исторического исследования он обозначил словом «цивилизация». 3 . Данилевский Николай Яковлевич (1822–1885) – русский философ, социолог, публицист и ученый-естествоиспытатель, идеолог панславизма. Основатель цивилизационного подхода к истории. Самая известная работа «Россия и Европа» (1886), где он изложил свою теорию «культурно-исторических типов». Первого варианта теории локальных цивилизаций, впоследствии разрабатываемой О. Шпенглером и А. Тойнби. В представлении об историческом процессе опирался на христианское учение о действии Промысла Божия в истории и на концепцию блж. Августина о борьбе града земного с Градом Небесным. 4 . Лосский Владимир Николаевич (1902–1958) – русский православный богослов и патролог. Рассматривая тему соотношения католического и православного вероучений, Лосский считал, что речь должна идти в первую очередь не об отдельных формулировках и мнениях некоторых религиозных мыслителей, а о серьезных различиях в сложившихся богословских учениях Востока и Запада в целом. Тем не менее он не исключал, что православные и католики со временем смогут «вместе исповедовать нашу кафолическую веру в Пресвятую Троицу, живую и царствующую в вечном сиянии своей славы». См. более полную биографию в книге: Лосский В. Семь дней по дорогам Франции; Этюд о терминологии святого Бернарда. – СПб.: Духовное наследие, 2014. – С. 80–86. |
| То же было и у нас в период Великой Отечественной войны: вопреки официальному атеизму, православная самоидентификация, память столетий отстаивания своей веры перед лицом крестоносного Запада, польско-католической экспансии пробилась наружу, сыграв важную консолидирующую роль. В будущем для России вполне вероятно усиление политической роли Православия и Церкви. В будущем для России вполне вероятно усиление политической роли Православия и Церкви Как мы уже показывали, текущие показатели и сейчас делают общину Русской Православной Церкви крупнейшей и влиятельнейшей из общественных групп. Для сравнения: по самой сдержанной оценке, число воцерковлённых россиян достигает 12 млн. человек, тогда как в самой большой партии – «Единая Россия» – состоят 2,1 млн. членов, у КПРФ таковых насчитывается всего около 160 тысяч. Православие как цивилизационная основа Наконец, самый общий контур присутствия Православия в нашей жизни объясняется генезисом России – составной части Восточно-Европейской православной цивилизации, восприятием ею принципов византийской традиции, с принятием, после схода Византии со сцены, ведущей роли в православном мире. Напомню, что теория цивилизаций, или локальных культурно-исторических типов, первоначально была развита в XIX в. отечественным философом и социологом Н.Я. Данилевским. Впоследствии его подход поддержали и продолжили О. Шпенглер, А. Тойнби, П. Сорокин, С. Хантингтон и др. Всего Тойнби выделял 21 локальную цивилизацию, существующие поныне и древние. К основным действующим учёный относил: западную, православную христианскую в России, иранскую и арабскую (исламскую), индуистскую, восточно-азиатскую. В числе крупных исчезнувших упоминаются шумерская, вавилонская, египетская, эллинская и цивилизация майя. Сторонники цивилизационного подхода ставят во главу не экономику и политику, а нематериальные факторы, такие как религия, искусство, нравственность, право и др. Как пишет Арнольд Тойнби в своём «Постижении истории»: «культурный элемент представляет собой душу, кровь, лимфу, сущность цивилизации; в сравнении с ним экономический и тем более политический планы кажутся искусственными, несущественными созданиями природы и движущих сил». |
| Выделение Христианской цивилизации, как некоей целостности, расходится с концепциями авторитетных историков и философов, придерживавшихся полицивилизационного подхода к истории. Так, на противопоставлении романо-германской Европы и России, как центра славянского мира, строится концепция Н. Я. Данилевского, который систематизирует и доводит до провоцирующей крайности более гибкие и осторожные идеи ранних славянофилов. Евразийцы, ставя во главу угла российской цивилизации Византийское наследие, в то же время, тесно сближали Россию с кочевым миром тюрко-монгольских племен, считая воздействие степи на Русь более глубоким и интенсивным, чем поверхностное влияние Христианского запада: иными словами, придерживались старинной максимы Жозефа де Местра: «если поскрести русского, обнаружится татарин», находя в ней повод не для самоуничижения, а для гордыни. О. Шпенглер в перечне культур, которыми он называет, приблизительно, то же самое, что у А. Тойнби именуется цивилизациями, не упоминает Христианской культуры, противопоставляя западную культуру арабской, которая для него охватывает и Византийский мир, рассматривая, при этом, Россию, как еще один тип культуры, отличный и отдельный от Византийского, и названный им, не без неуклюжего немецкого остроумия, «сибирским». У Тойнби западнохристианская и восточнохристианская цивилизации представлены не в изоляции друг от друга и, исключительно, по контрасту, как у Шпенглера или Данилевского, но с учетом общности их происхождения из греко-римской цивилизации под влиянием Христианской закваски. Тем не менее, и Тойнби видит в них не разновидности одной и той же, но две различные цивилизации. Иными словами, гвоздь поставленного вопроса в том, являются ли, выражаясь конспективно, Византия и Россия, с одной стороны, и запад – с другой, модификациями одной и той же культуры или двумя разными мирами, родственные черты и исторические связи которых носят вторичный характер. Первый вариант ответа представляется более убедительным, если не сказать – очевидным. |
| Глобальные духовные, политические и экономические интересы налицо. Но импульс к экспансионизму одних измеряется во многом провоцирующим вакуумом духовной, исторической и политической воли других. Одна из причин обострения соперничества и его новый объект очевидны – толчок дало разрушение исторической России, а предмет борьбы – не что иное, как сама Россия и поствизантийское пространство, сферы влияния и позиции на Балканах. На таком историческом и геополитическом фоне развивается нынешняя евразийская стратегия США, поддержанная Британией, лишь следующей давним константам своей политики. На этом фоне идеология либерального глобализма и претензий на глобальное управление вызывает разные формы противодействия – от государственной политики непризнания американского диктата арабскими режимами авторитарного типа, до религиозно обоснованного терроризма, не контролируемого правительствами тех стран, где его финансовые и идейные центры расположены. Очевидно, что западная цивилизация, будучи на пике своего материального и военного могущества, вступила в период духовного упадка. " Теплохладность " и отсутствие духовного целеполагания западной цивилизации, обращение ее ранее бесспорного культуртрегерского и духовного импульса исключительно в сферу материального отмечал А.Тойнби – сам скептик и агностик, равнодушно сделавший вывод о конце христианской культуры. Бросая технологический, военный вызов другим цивилизациям, не утратившим духовные цели за пределами человеческого земного бытия, Запад сам духовно разоружен в отличие от времен крестовых походов. Америку, претендующую на руководство миром, невозможно победить технологическими и военными средствами. Поэтому духовным антиподом меркантильной цивилизации выступают диаметрально противоположные аскетические учения. А.Тойнби предсказал этот протест, который он назвал " зелотизмом " , проведя параллель с восстанием иудеев против Римской империи. Тойнби даже предположил, что это будет нарочитый " архаизм, вызванный к жизни давлением извне со стороны потребительской цивилизации " . Он отметил, что в современном исламском мире это будет протест " пуританской направленности " , и даже назвал " североафриканских сенусситов и ваххабитов Центральной Аравии " . |
| Напомню еще, что Эльба и Мейсен - это онемеченные славянские названия Лаба и Мишен - как, впрочем, и почти все топонимы восточной части Германии...) Вдумаемся в процитированное рассуждение Арнольда Тойнби. Имеет смысл, забегая вперед, отметить следующее: Тойнби или не знает, или - это правдоподобнее - не хочет признать, что западная цивилизация, продвинувшись с «тамерлановской» (по определению самого историософа) жестокостью на восток, вплоть до «линии», за которой начинались территории православной цивилизации (Византии и Руси), отнюдь не была намерена остановить свое движение на этой линии. Но об этом мы еще будем говорить подробно. Сейчас же необходимо сосредоточиться на других сторонах проблемы. Арнольд Тойнби вполне прав, утверждая, что Империя Карла Великого (имея в виду, конечно, и его преемников) создала, сотворила западноевропейскую цивилизацию и культуру во всем объеме этого понятия. Об этом же сказано и в цитированной выше статье БСЭ; однако о евразийской империи Чингисхана, Батыя и их преемников в той же БСЭ говорится как о неком «искусственном» явлении, которое к тому же выразилось лишь в «разрушениях», «жертвах», «ограблении»... Такой «приговор» вынес еще Гегель в своей «Философии истории», заявив, что Монгольская империя не привела «ни к каким иным результатам, кроме разорения и опустошения», что «движения народов под предводительством Чингисхана... все растаптывали, а затем опять исчезали, как сбегает опустошительный лесной поток, так как в нем нет жизненного Надо прямо сказать, что эта характеристика ни в коей мере не соответствует действительности. Во-первых, Монгольская империя представляла собой высокоорганизованное государство, сумевшее установить единый и прочный порядок на гигантской, не имеющей прецедентов территории - от Тихого океана до Карпат. Сложнейшая социально-политическая структура этой империи очень существенно отличалась от структуры западноевропейской империи, но нет оснований «принижать» первую, сопоставляя ее со второй. Здесь целесообразно сделать одно отступление. |
| Закрыть itemscope itemtype="" > Новые горизонты историософии: о монографии М.А.Емельянова-Лукьянчикова «Распятая радуга» 18.06.2014 1374 Время на чтение 9 минут Новая монография М.А. Емельянова-Лукьянчикова «Распятая радуга» (М., 2014) является прямым продолжением книги «Иерархия радуги» (М.: Pycckiй мipъ, 2008). Собственно, если бы не соображения объема, то этот труд следовало бы рассматривать как единое произведение. Произведение, остающееся единственным в своем роде даже среди обширного массива современной историографии. В своих историософских построениях М.А. Емельянов-Лукьянчиков неизменно исходит из наследия четырех великих мыслителей, которых он причисляет к классикам цивилизационного подхода: Н.Я. Данилевского, К.Н. Леонтьева, О.А.Г. Шпенглера и А.Дж. Тойнби, при этом достаточно часто обращаясь и к современным авторам и интерпретаторам цивилизационного подхода – из которых, впрочем, ни один не может претендовать на сколь-нибудь оригинальный и глубокий ход мысли. Несомненным достоинством М.А. Емельянова-Лукьянчикова является детальное знание как всего комплекса произведений Данилевского, Леонтьева и Тойнби, так и посвященных им работ западных и отечественных историков. При этом если недостатка в исследователях Данилевского и Леонтьева сейчас не ощущается (правда, это обычно историки и филологи, а не историософы), то по достоинству оценить важность наследия Тойнби сегодня в России способны лишь единицы, например, А.И. Фурсов. М.А. Емельянов-Лукьянчиков же свободно ориентируется не только в «Постижении истории», но в воспоминаниях, статьях и заметках английского историка. К сожалению, крайне интересные исторические и философские труды позднего Шпенглера, как и значительная доля немецкой историографии о нем, остаются за пределами внимания автора, но это отчасти компенсируется вдумчивым усвоением центральных идей немецкого мыслителя его «классического» периода. Нельзя не поразиться как безусловно верному выбору четырех классиков цивилизационного подхода, так и основательному знанию автором современной литературы по концепции локальных цивилизаций 1990-х – 2000-х годов. Единственное принципиальное замечание, которое мы хотели бы здесь высказать, заключается в том, что Л.Н. Гумилев безусловно может быть поставлен пятым в ряд упомянутых классиков, и его евразийство здесь совершенно ни при чем. Речь идет о том, что полноценное обращение М.А. Емельянова-Лукьянчикова к гумилевской модели фаз этногенеза позволило бы лишний раз подкрепить абсолютно все выводы автора «радужной» дилогии, не поколебало бы ни один из них, а только придало бы исторической зоркости автора еще большую глубину. |
| Закрыть itemscope itemtype="" > Истинный смысл и значение Куликовской битвы. Часть 3 «Монгольская эпоха» в истории Руси 28.09.2012 1535 Время на чтение 41 минут Часть 1. Часть 2. Что же касается общего положения в Крыму в XIV веке, в нем нельзя разобраться без уяснения тогдашней роли итальянцев, главным образом генуэзцев,- роли, поистине определяющей, оказывавшей властное воздействие на все основные крымские - хотя, конечно, не только крымские - события. О том, что итальянцы прочно утвердились еще в XIII веке в Крыму, знают, как говорится, все и каждый - хотя бы по остаткам их мощных крепостей в Феодосии, Судаке или Балаклаве, мощь которых ясно видна и теперь, в наши дни. Однако полное, всестороннее и действительно глубокое, схватывающее суть событий понятие об «итальянском присутствии» в Крыму не характерно даже и для профессиональных историков. Правда, в целом ряде исследований, обращающихся к теме этого «присутствия», содержится и верное освещение тех или иных фактов, и истинное истолкование их смысла (примеры, еще будут приведены). Но чрезвычайно редки случаи, когда понимание отдельных сторон проблемы, так сказать, вписано в общую картину мировой истории XIV века. Здесь необходимо еще раз вспомнить о цитированном выше трактате Арнольда Тойнби «Постижение истории», в котором признано, что «западная цивилизация» последовательно «продвигалась» на восток - к «линии» Эльбы, затем - Одера и, далее, Двины, и «к концу XIV века (то есть, отмечу, как раз ко времени Куликовской битвы! -В. К.) континентальные европейские варвары, противостоявшие... развитым цивилизациям, исчезли с лица земли». В результате «западное и православное христианство... оказались в прямом соприкосновении по всей континентальной линии от Адриатического моря до Северного Ледовитого океана». Тойнби, как уже говорилось, предпочел, в сущности, промолчать о том, что имели место и очень многочисленные, и чрезвычайно активные «продвижения» Запада дальше этой существеннейшей «линии». Он сказал, правда, что «литовцы последними из европейских язычников испытали в XIII-XIV вв. порыв крестовых походов (с Запада.- В. К.)... и внимание Тевтонского ордена целое столетие было приковано к Литве. Это смертельное давление (!- В. К.) Запада на литовцев стало причиной того, что и литовцы получили стимул к завоеванию и, в свою очередь, двинулись в земли русского православного христианства»; кроме того, по словам Тойнби, «скандинавы также расширяли свои владения за счет Эстонии... Финляндии и т. д. |
| Еще знаменитый английский историк Арнольд Тойнби писал, что там, где Запад пытался вторгаться в сердце других цивилизаций, навязывая свое, эти цивилизации не становились западными, а только теряли смыслообразующее ядро своего побуждения к исторической жизни и угасали. Тойнби принадлежал к мудрым мыслителям, которые отнюдь не стояли на прорусских позициях, он вообще себя именовал агностиком, но, тем не менее, были объективны. Поэтому, кстати, авторитет Тойнби никогда не мог быть использован в идеологической борьбе, несмотря на то, что он 30 лет отдал Лондонскому королевскому институту международных отношений. – Наталия Алексеевна, все это вы говорите о духовном смысле текущего момента. Но вот что мы слышим иногда из интернета: Россия осталась чуть ли не одной во враждебном мире, союзников практически нет. И производство у нас на сегодняшний день в десятки раз уступает совокупному западному. Страх у некоторых ощутим – говоря по-простому, такая мощь прет на нас... – У меня нет этого страха. Гитлер, как известно, обрушил на нас совокупную мощь практически всей Европы, как до него и Наполеон. Кто только не производил для рейха танки, вооружение, технику, продовольствие – заводы во Франции, в Чехии, в нейтральных странах, в Швеции. И мы должны были набрать силу для победы. Вот и в нынешней ситуации сначала несколько пятились, изумленные такому бесстыдному накату, в своём благородстве с трудом осознавая, что это бесповоротно и до победного конца… Как и в 1941 году сразу противостоять такой армаде было физически невозможно. Но что далее? Уже в 1943 году мы превосходили врага по важнейшим показателям, у нас были гениальные танки и передовая техника, «катюши», и самолетов стали производить больше, чем враг. Как мы смогли за какие-то два года эвакуировать заводы, построить новые, снабдить армию и тем, и другим, и прочим? Это нечеловеческое достижение, это фантастически трудно, но, значит, мы на это способны. Это было сочетание колоссальных мобилизационных рычагов социалистической экономики с духом, который вдохнула реабилитация русской истории, возвращение, пусть частично, имен Александра Невского и Дмитрия Донского, Суворова, Кутузова, таких великих страниц общенационального подъема, как Севастопольская битва... |
|
|
