| В 695 г. разразился бунт, который возглавил генерал Леонтий. Заговорщики собрались в Св. Софии. Туда же явился и патриарх Каллиник, заявив народу: «Сей день, его же сотвори Господь!», а народ кричал: «Разнесем кости Юстиниана!» Императора захватили, отсекли ему нос (отсюда его прозвище - Безносый) и сослали в Крым, в Херсонес Таврический. Леонтий стал императором. Он не убил Юстиниана, так как считал его отца, Константина Погоната, своим благодетелем. В любом случае нанесение человеку физического увечья, по законам Империи, делало его непригодным для царствования, так что Леонтий считал, что проявил гуманность, тем не менее устранив Юстиниана навсегда. Леонтий процарствовал всего три года. Его свергли войска, возвратившиеся после неудачной экспедиции по защите Карфагена от арабов. Во время остановки на Крите они провозгласили императором адмирала Тиверия. Тот ворвался в Константинополь, арестовал Леонтия, отсек ему нос и запер в монастырь. А Юстиниан тем временем жил в Херсонесе, многолюдном торговом городе, через который Византия, утратившая Египет, получала скифский хлеб. Жители Херсонеса были вольнолюбивы, пользовались автономией и привыкли к ссыльным знаменитостям: некогда тут были в ссылке Климент Римский, Тимофей Элур (Кот), папа Мартин. Но Юстиниана херсонесцы не жаловали, считая его тираном, и даже просили Тиверия убрать от них этого вздорного ссыльного. Накануне назначенной выдачи имперским властям Юстиниану удалось бежать к хазарскому кагану. Тот принял ссыльного императора очень хорошо и даже отдал ему в жены свою сестру, которой Юстиниан в крещении дал имя Феодора, опять же с намеком на своего великого тезку. Тиверия стало беспокоить укрепление позиций Юстиниана. Он надавил на своего союзника кагана и вынудил его выдать Юстиниана Империи. Однако каган недооценил физической силы ссыльного императора: когда ночью в его покои в Фанагории (Керчи) ворвались дюжие наемные убийцы, тот задушил их всех голыми руками и бежал в гавань Символов (Балаклаву). Там он навербовал себе «дружину» и отплыл к устью Дуная. Поднялась буря, и суденышки отряда императора были на краю гибели. «Государь, - взмолился один дружинник, - мы гибнем. Дай обет Богу, что, если вернешь царство, не будешь мстить врагам». Но не таков был Юстиниан: «Пусть Бог потопит меня здесь же, если я пощажу хоть одного из них», - вскричал он, топнув ногой. |
| Значит ли это, что оппозиция базировалась только на культурных, национальных и этнических факторах? Были ли вероучительные вопросы искусственно использованы для прикрытия культурного сепаратизма сирийцев, армян и коптов и их ненависти к грекам и Византийской империи? Эта точка зрения широко распространена и в наше время, и до сих пор ее многие защищают 493 , хотя и не замечая, что совершают серьезные исторические ошибки. Культурные различия способствовали расколу, но не они были главными. Как показано выше, антихалкидонская оппозиция была если не оправданна, то хотя бы понятна ее чисто христологическая почва во второй половине Vb., когда этому способствовали упорные «антиохийские» толкования Халкидонского собора в среде самой верхушки халкидонитов 494 . Почти все представители оппозиции были греками, глубоко преданными империи, как, например, Диоскор, Тимофей Элур и Севир Антиохийский. Сделанная Акакием Константинопольским и Петром Монгом неловкая попытка обойти проблему, вместо того чтобы ее разрешить («Энотикон»), была обречена на провал. Но почему же оппозиция продолжала существовать и после 553г.? Причины противостояния Халкидонскому собору во время царствования Юстиниана и после него следует видеть в глубоком консерватизме народных масс и их сильном недоверии к часто колеблющемуся церковному руководству, хотя нельзя совершенно исключать и возрастающие культурные и этнические различия как факторы, способствовавшие оппозиционному духу. Позиция монофизитов заключалась по существу в своего рода кирилловском «фундаментализме», не допускавшем никакого компромисса. Православный халкидонский лагерь делал большие уступки в терминологии и занимался разъяснением; антихалкидониты не делали ни того, ни другого. Даже великий Севир Антиохийский, который, несомненно, видел опасности, подстерегающие непреклонное монофизитство, и понимал важность утверждения реальности человечества Христова во всей ее полноте, начисто отказывался признавать «две природы после их соединения». Впоследствии несколько отдельных вождей монофизитства признали Халкидонский собор, но они были отвергнуты своей паствой 495 . |
| Леонтий царствовал всего три года — с 695 по 698 г. Его также свергли взбунтовавшиеся войска, возвратившиеся после неудачной экспедиции для защиты Карфагена от арабов. Они на Крите провозгласили императором своего любимца Апсимара, назвав его Тиверием. Тиверию удалось взять Константинополь, арестовать Леонтия, отсечь ему нос и запереть в монастырь. Семь лет царствовал Тиверий (698-705 гг.) и был тоже свергнут... Юстинианом Ринотмитом! Херсонес, куда был сослан Юстиниан II, был в эти века богатым многолюдным торговым форпостом Византии, связывавшим ее с Сарматией и Скифией, т.е. будущей Россией. Жители Херсонеса были вольнолюбивы и управлялись автономно. Византия очень дорожила Херсонесом. Потеряв после арабского завоевания свою житницу — Египет, Византия из Скифии вывозила хлеб. Херсонесцы привыкли к ссыльным знаменитостям. Сюда ссылались: Климент Римский, Тимофей Элур, папа Мартин. Херсонесцы не жаловали Юстиниана, считая его деспотом. Они даже просили императора Тиверия убрать от них этого ссыльного. Юстиниан взаимно возненавидел херсонесцев. И убежал от них к хазарскому кагану. Тот выдал свою дочь за него замуж, и она в крещении получила имя Феодоры. Но Юстиниан был несносен. Зная это, император Тиверий уговорил кагана выдать ему Юстиниана. Каган подослал к Юстиниану убийц, но Юстиниан смог задушить их своими руками. Он бросил Феодору и из Фанагории (Керчи) убежал сначала в гавань Символов (Балаклаву), a оттуда с навербованной «дружиной» к устью Дуная. Лодчонки дружинников грозила разбить буря. «Государь, — взмолился один дружинник, — мы гибнем. Дай обет Богу, что, если вернешь царство, не будешь мстить врагам.» Но не таков был Юстиниан. «Пусть Бог потопит меня здесь, если я пощажу хоть одного из них!» — заявил беглый император. Добравшись до Болгарии, Юстиниан сговорился с болгарским князем Тербелем, и в марте 705 г. болгарские войска уже стояли под Константинополем. «Ринотмит, — говорит один историк Византии, — обладал смелой предприимчивостью и жестокостью, необходимыми для главаря шайки разбойников, соединенными y него с фанатической верой в его наследственное право на престол, так что никакая авантюра в этом направлении не казалась ему безнадежной.» И действительно, он посрамил издевавшихся над ним жителей Константинополя. |
| Н. был одним из адресатов окружного послания («Энкиклион»; греч. Εγκκλιον) имп. Льва I (457-474), разосланного в кон. 457 или нач. 458 г. В послании император, занимавший прохалкидонские позиции, предложил всем епископам империи дать оценку определениям IV Вселенского Собора, а также обсудить ситуацию в Александрии (текст «Энкиклиона» см.: Evagr. Schol. Hist. eccl. II 9). В результате народного волнения на Пасху 457 г. здесь был убит сщмч. Протерий , архиеп. Александрийский, и кафедру занял антихалкидонит Тимофей II Элур . Н. и 8 подчиненных ему епископов из пров. Осроена высказались в поддержку Халкидонского Собора и осудили Тимофея (ACO. T. 2. Vol. 5. P. 40-41). Ту же т. зр. выразило и большинство епископов империи. Эдесская хроника сообщает о широкой строительной деятельности Н. в Эдессе и ее окрестностях. При нем были возведены ц. св. Иоанна Крестителя, больница для прокаженных близ ворот Бет-Шемеш, мартириум во имя св. бессребреников Космы и Дамиана при больнице, а также некоторое число мон-рей. Кроме того, при Н. строились мосты, дороги и городские башни. Несмотря на то что с 449 г. Н. сменил на кафедре Иву, осужденного «Разбойничьим» Собором, в восточносир. традиции за ним закрепился образ вполне правомыслящего епископа. В «Хронографии» Илии бар Шинайи , еп. Нисибинского († 1046), к нему не прилагается эпитет «яковит» в отличие от предшественника Ивы на кафедре Раввулы († 435/6), к-рый с определенного момента стал сторонником свт. Кирилла Александрийского. В литературе высказывалось предположение, что Н. активно препятствовал деятельности Нарсая († не ранее 502), убежденного приверженца антиохийского богословия, на посту главы Эдесской школы. В «Истории святых отцов, за веру гонимых», или «Церковной истории», Бар-Хадбшаббы Арбайи (VI в.) говорится о «еретике» Кийоре, еп. Эдессы, интриговавшем против Нарсая ( Barhadb. Hist. eccl. 31. P. 599-600), однако известный исследователям Кийоре не занимал Эдесскую кафедру: как сообщает Бар-Хадбшабба Халванский (кон. VI - нач. VII в.) в соч. «Причина основания школ», он был 1-м главой школы. Именно при нем здесь начался перевод с греч. языка на сирийский произведений Феодора , еп. Мопсуестийского († 428), крупного представителя Антиохийской школы, что привело к рецепции Церковью Востока антиохийской христологии ( Barhadb. Halw. Caus. P. 382-383). Т. о., вост. сирийцы не могли именовать Кийоре «еретиком». Издатель «Истории...» А. Шер предложил исправить Кийоре на Н., однако более вероятно, что Бар-Хадбшабба Арбайя имел в виду др. Кийоре (Кира), занимавшего Эдесскую кафедру в 471-498 гг. ( Fedalto. Hierarchia. Vol. 2. P. 804; см. также: Chron. Edess. 71, 74). |
| Нужно отметить, что многие халкидонские иерархи почитались монофизитами, а монофизит Петр Ивериец (возможный автор «Ареопагитик») помещен в святцы Грузинской Церкви. Халкидонец император Маврикий упоминается монофизитским историком Иоанном Эфесским как «боголюбивый император», а сирийские монофизиты почитают его как святого. И халкидонский патриарх Александрийский св. Иоанн Милостивый (612-617) также помещен в святцы Коптской и Эфиопской церквами. Более того, халкидонские патриархи Иоанн Схоластик Константинопольский (565-577) и Анастасий I Антиохийский (559-569) даже председательствовали на встречах между враждующими монофизитскими фракциями, пытаясь примирить их между собой. Все эти факты показывают, что раскол еще не был окончательным. Однако упрочению и распространению раскола способствовали два фактора: 1) учреждение Иаковом Бар-Аддаем параллельной монофизитской иерархии, что обеспечивало для всех желающих альтернативу халкидонскому единству; 2) внутренние разделения монофизитов, сделавшие невозможным даже для самых уважаемых их лидеров, типа Феодосия и Иакова Бар-Аддая, выступать или вести переговоры от лица всех нехалкидонцев. 2. В одном только Египте к концу VI в. антихалкидонская оппозиция была разделена на 20 групп, каждая из которых заявляла о своей канонической и вероучительной чистоте. Многие из этих групп имели своих членов в Сирии, Аравии и Персии. Некоторые из этих группировок - как правило, самые экстремистские - были «акефальными» (буквально «безголовыми»), то есть беспоповцами. Некоторые из них отвергли «Энотикон» 482 г. и, следовательно, иерархию, происходящую от Петра Монга и его преемников. Другие - «диоскоровцы» - отвергали всю иерархию после смерти Диоскора (454 г.), так как его преемник Тимофей Элур принимал переходящих в монофизитство халкидонских клириков в сущем сане. Еще одна группа, «неведенники», хотя и отвергала Халкидон, но и отказывалась принять крайних кирилловцев, настаивавших на полном обожении человечества Христа. Их лидер, александрийский диакон Гемистий, утверждал, что Иисус как человек разделял человеческое неведение. |
| Переводчик передал слова одно и другое армянским выражением вомн ев вомн, выражением, которое по духу армянского языка прилагается только к лицу одушевленному, а не предмету неодушевленному. Следовательно смысл послания, в котором одно и другое относилось к двум естествам во Христе, был изменен чрез слово вомн; выражение одно и другое представлялось относящимся не к естествам в Иисусе Христе, но к лицу Христа, и слово вомн, повторенное два раза, подало армянам повод думать, что речь идет о двух различных лицах, или ипостасях. Кроме того, по сравнительной бедности армянского языка понятие природа или естество, сущность и лице передавались одним словом пнутиун. Подозревая халкидонский собор в несторианстве, армяне придали своему пнутиун значение лица, вследствие чего опять вместо двух естеств выходило два лица. Ко всему этому сами греки как бы сомневались в святости халкидонского собора. После этого собора многие епископы из подписавшихся под его определениями колебались между монофизитством и халкидонским учением. Казалось, что большинство стоит на стороне монофизитов; по крайней мере во многих местах сила была на их стороне. В Палестине против этого собора восстали 10 тысяч монахов и, свергнувши патриарха Ювеналия, который прежде был на стороне Евтихия и председательствовал на нескольких заседаниях ефесского собора 449 года, поставили монофизита Феодосия. В Александрии тоже произошло сильное возмущение против халкидонского собора и после нескольких лет волнений на александрийской патриаршей кафедре посажен был монофизит Тимофей Элур. Антиохийским патриархом был тоже монофизит Петр Гнафевс, введший в употребление прибавку к трисвятому: «распятый за нас». Императорское правительство своим отношением в халкидонскому собору положительно унижало его. Преемник Маркиана Лев, хотя не был монофизитом, но при виде многочисленности противников халкидонского собора, требовавших нового собора, спрашивал о халкидонском соборе отдельно всех главных епископов, бывших на нем, и тем как бы выразил сомнение относительно его святости. |
| С V в. местные митрополиты и епископы известны почти исключительно по спискам участников Вселенских и нек-рых крупных Поместных Соборов. Согласно актам Халкидонского Собора 451 г. и «Энкиклиону» имп. Льва I 458 г., в это время митрополии Г. подчинялись 5 епископий: Помпейополь, Сора, Амастрида, Ионополь и Дадибра ( Mansi. T. 7. Col. 609-610; ACO. T. 2. Part 1. Act. 2. P. 147; Part 2. Act. 5. P. 87-88; Act. 6. P. 110). На Халкидонском Соборе возник конфликт между епископами Петром Гангрским и Евсевием Анкирским о порядке подчинения этих митрополий К-польской Церкви. Поскольку Г. некогда входили в состав пров. Галатия и их община изначально подчинялась митрополии Анкиры, то ко времени Халкидонского Собора епископы Г. уже в течение неск. десятилетий поставлялись напрямую из К-поля. Собором было утверждено подчинение митрополии Г. непосредственно К-польской Патриархии (ACO. T. 2. Part 1. Act. 3. P. 97-98). В дальнейшем число подчиненных Г. епископий постепенно сокращалось, что отражает стагнацию и упадок региона и города. Получили ранг архиепископий и были выведены из подчинения Г. Помпейополь (VII в.) и Амастрида (X в.). В V-VI вв. Г. неск. раз становились местом ссылки известных церковных деятелей. С кон. 451 г. здесь находился в ссылке Диоскор Александрийский и здесь же 4 сент. 454 г. он умер. В 459-460 гг. в Г. был сослан Тимофей II Элур , затем переведенный в Херсонес. Низложенный в 511 г. патриарх Македоний II К-польский был переведен в заключение в Г. и умер здесь 25 апр. 516 г.; похоронен в ц. св. Каллиника. В 519 - нач. 521 г. в Г. находился в ссылке еп. Филоксен Иерапольский, смещенный имп. Юстином; затем переведен в Филиппополь. Как место ссылки Г. использовались и в средневизант. эпоху. Известно неск. имен опальных чиновников, находившихся здесь; среди них - препозит Иосиф Вринга, сосланный в 963 г. имп. Никифором II Фокой. Г. и их окрестности были опустошены персами в 608-609 гг., во время одного из их рейдов на Халкидон. Регион неоднократно подвергался нападениям арабов - в 712, 724, 742 гг. |
| Соединение совершенного Божества и совершенного человечества они описывали крайне неудачным термином «синафия», означающим поверхностную связь двух самостоятельных объектов. Отсутствие реального объединяющего фактора, с одной стороны, и последовательный отказ приписывать Богу Слову то, что в Евангелии говорится о Христе в человеческом смысле (рождение от Девы, страдания, распятие), — с другой, привели это течение к тому, что впоследствии стало называться несторианской ересью. Несториане признавали во Христе две природы, представляющие собой также и две ипостаси, поскольку природа, тем более совершенная, не может существовать вне ипостаси. При этом в общем и целом различия между терминами «природа» и «ипостась» несториане не видели. Таким образом, получалось, что Сын Божий и Слово не есть то же самое, что и человек Христос: Он лишь присоединяет того к Себе, чтобы спасти род человеческий. Несторианские воззрения, особенно в их крайней форме, вошли в противоречие уже не с чем иным, как с Никейским Символом Веры, который говорит, что мы веруем «в Сына Божия Единородного… распятого за ны при Понтийстем Пилате». Наиболее решительного противника несториане встретили в лице св. Кирилла Александрийского, самого выдающегося представителя александрийской богословской школы. Св. Кирилл показал, что реальное единство личности Христа не может быть соблюдено без признания так называемого «communicatio idiomatum» (порусски можно перевести как «взаимообмен свойств»), которое состоит в том, что к Божеству Слова применяются высказывания, относящиеся собственно к Его человечеству, и наоборот, как например «Бог Слово был распят» или «Христос Бог наш». Вместе с тем, св. Кирилл, говоря о Христе, не только не проводил четкого различия между «ипостасью» и «природой», но практически употреблял их как синонимы (в этом он сходился с несторианами). К сожалению, св. Кирилл также был очень привержен формуле «единая воплощенная природа Бога Слова», поскольку думал, что она принадлежит св. Афанасию, тогда как на самом деле это выражение было аполлинаристского происхождения (оно впервые встречается в сочинении, сфабрикованном аполлинаристами и приписанном св. Афанасию). И хотя сам св. Кирилл вкладывал в эту формулу вполне православное содержание (как можно видеть хотя бы из тех фрагментов, которые приводит св. Иоанн), люди, претендовавшие на то, что они защищают его наследие, воспользовались ею для обоснования собственного еретического учения. Хотя монофиситство было осуждено как ересь уже в 451 г. на IV Халкидонском Вселенском Соборе, среди православных долгое время не появлялось богослова, способного дать достойный отпор таким безусловно незаурядным личностям, как Тимофей Элур или Север Антиохийский. Положение стало меняться к лучшему лишь в середине VI века, когда в полемику с несторианами и монофиситами на стороне Халкидона вступили сразу три крупных мыслителя: Леонтий Византийский, Леонтий Иерусалимский и император Юстиниан I. |
| Сочинение Нестория по-сирски носит заглавие «Тегурта Гераклидис.» Это можно перевести: «Коммерция Гераклида.» Бетюн-Бэкэр перевел: «The Bazaar of Heraclides.» Ho это, вероятно, передача греческого слова «πραγματεα,» что означает торговый договор, трактат. Отсюда и просто «трактат» в литературном смысле: «Πραγματεα περι=трактат ο...» Ираклид Дамасский — это псевдоним. Имя Нестория обрекло бы книгу на сожжение. Β книге представлен диалог между Несторием и Софронием. Последний псевдоним явно скрывает Кирилла Александрийского. Β диалоге подвергнуты критике акты Ефесского собора 431 г. и много других писаний Кирилла. Приводится и примирительный акт 433 г. Затем Несторий откликается на те сведения, которые дошли до него ο деле Евтиха и Флавиана, ο позорном триумфе Диоскора в Ефесе 449 г., ο смерти Флавиана, ο вмешательстве папы Льва, ο смерти Феодосия II и ο новом курсе при Пульхерии и Маркиане. Последний факт, неизвестный нам из других источников, — это попытка Диоскора убежать от ссылки. A в ссылку, как мы знаем, Диоскор все-таки был увезен уже после Халкидонского собора, именно в Гангры Пафлагонские. Ο Халкидонском соборе Несторий уже не говорит. Его перо остановилось раньше получения сведений об актах собора. Мы знаем, что Нестория навестил в оазисе Павел, епископ из Сирии, низложенный потом Диоскором в Ефесе. При кончине Нестория при нем находился верный друг его, ссыльный епископ Дорофей Маркианопольский. Вот пути, какими осведомлялся Несторий. Он был в восторге от томоса папы Льва и не написал ему только потому, чтобы своей перепиской не повредить авторитету папы. Но Несторий написал письмо жителям Константинополя, выражая свою солидарность с Флавианом и папой Львом. Тут он осуждает и анафематствует Евтиха, критикует суждения некоторых «несториан» и аполлинаристов. Это письмо подало повод в Константинополе добиваться, чтобы Несторий был приглашен на Халкидонский собор. Спустя несколько десятилетий Александрийский патриарх Тимофей Элур сообщает нам, будто в этот момент к Несторию в местность около Ахмина (Панополиса) прибыл посланец от императора Маркиана и объявил Несторию, a вместе с ним и Дорофею Макрианопольскому, что они теперь не должны бояться преследований своих врагов. Захария Схоластик прибавляет к этому, что изгнанники даже выехали в путь. Куда? Как бы к себе, в родные пределы. Но падение с лошади ускорило смерть Нестория. Несторианские биографы рисуют этот момент как начало полной реабилитации Нестория и что лишь смерть помешала ему испытать торжество. Биографы яковитские (монофизиты), наоборот, рисуют этот момент как авантюрную попытку Нестория вырваться из ссылки, причем его падение с лошади завершилось страшной смертью: выпадением языка и заполнением чрева убившегося червями... |
| Обе стороны конфликта апеллировали к суду Л. Чиновник, к-рого Л. вскоре отправил в Александрию, ограничился наказанием непосредственных виновников убийства патриарха Протерия, но не выдвинул обвинений против Тимофея Элура. Понимая, что захват Александрийской кафедры монофизитами ставит под вопрос всю религиозную политику империи, Л. некоторое время склонялся к мысли о созыве нового Вселенского Собора. Однако К-польский патриарх св. Анатолий (449-458) и папа св. Лев I Великий (440-461) категорически возражали против этого, тем более что сам Тимофей Элур ратовал за созыв нового Собора, который, как надеялись монофизиты, мог бы позволить им пересмотреть халкидонские вероопределения. В кон. 457 или нач. 458 г. Л. разослал всем епископам империи окружное послание («Энкиклион»; греч. Εγκκλιον), в котором провозглашал верность к-польского правительства постановлениям Халкидонского Собора, а также призывал всех обсудить вопрос о признании Тимофея Элура патриархом Александрии и известить К-поль о своих решениях. К «Энкиклиону» прилагались ходатайства, направленные в адрес Л. обеими сторонами александрийского конфликта ( Zach. Rhet. Hist. eccl. IV 5-8; Evagr. Schol. Hist. eccl. II 9-10; Ioan. Nic. Chron. 88; Theoph. Chron. P. 111-112). Почти все епископы поддержали халкидонское вероисповедание Л. и высказались против Тимофея. Вопреки большинству осмелился выступить только еп. Амфилохий Сидонский, к-рого Л. потребовал немедленно низложить, но заступничество Аспара позволило тому остаться на кафедре. Этот вопрос занял довольно много времени, как можно судить из посланий папы Л. к императору. Летом 458 г. Тимофей был низложен, арестован и выслан из Александрии в Гангру (ныне Чанкыры, Турция) ( Zach. Rhet. Hist. eccl. IV 7-9; Evagr. Schol. Hist. eccl. II 10-11; Ioan. Nic. Chron. 88; Theoph. Chron. P. 111). Арест Тимофея сопровождался новыми беспорядками в Александрии, а на пути следования от Берита до Гангры он встречал сочувствие значительной части народа. В Гангре Тимофей, получая большие суммы денег из Александрии от своих приверженцев, раздавал их бедным, чем вызвал резкое недовольство местного епископа, т. к. тем самым вторгался в сферу его полномочий. Через неск. лет Тимофей был сослан в Херсон (Крым), где содержался до конца жизни Л. ( Zach. Rhet. Hist. eccl. IV 7-12). |
|
|
