| Ересь седьмого века – монофелитство находится в самой родственной связи с ересью монофизитов. Хотя над монофизитством церковь давно уже, еще в V веке на соборе Халкидонском четвертом Вселенском, произнесла свой суд, однако же ересь эта не переставала иметь многочисленных приверженцев в VI и VII веках. В этом последнем веке монофизитство является в новом виде своего развития, – из него вырождается ересь монофелитская. Монофелиты утверждали, что во Христе одна воля и одно действие божеское, человеческой же воли и человеческой деятельности не признавали в Богочеловеке. Такой переход монофизитства в монофелитство был весьма естествен. В самом деле монофизитское учение об одной природе во Христе – божественной и непризнание в Нем природы человеческой само собой вело к учению об одной воле во Христе тоже божественной, и к непризнанию в Нем воли человеческой. Одно естество необходимо имело и одну волю. Один современник VI Вселенского собора 66 (папа Агафон) именно объявляет монофелитство плодом монофизитства. Он говорит: «Те, кои сливают таинство святого воплощения, уже тем самым, что исповедуют единое естество (монофизитство) во Христе, составившееся из Божеского и человеческого, стремятся признать в Нем, как едином, единую волю и единое личное действие» (Деян. т. VI, стр. 71). Но и в среде самих православных лиц нашлись такие, которые посредством неправильных умозаключений от истинного учения о Богочеловеке, утвержденного на III и IV Вселенских соборах также приходили к монофелитству. Церковь в борьбе с несторианством и монофизитством выразила свое православное учение в таком роде, что в противоположность несторианству утвердила единство лица (ипостаси) Богогочеловека, а в противоположность монофизитству-двойство природ во Христе. Некоторые из среды православных, обращая внимание лишь на одну сторону этого учения, – именно на учение о единстве ипостаси Богочеловека, делали отсюда неправильное заключение, что признание единства лица требовало допущения и единства воли во Христе. Подобные люди рассуждали таким образом: «Господь наш Иисус Христос и по воплощении пребывает в двух совершенных естествах неслитно и нераздельно в одном лице и одной ипостаси; особенности того и другого естества стеклись в одно лицо, в одну ипостась; поэтому мы исповедуем Христа в новом образе без телесных хотений и человеческих помыслов, исповедуем в Нем одно ипостасное хотение и действие» ( Дeяh. VI. 177 ). Но это было монофелитство, а не истинно-православное учение, хотя оно и выводилось из учения Вселенской церкви. Правильное же церковное учение заключалось в признании во Христе двух воль Божеской и человеческой; эта истина была необходимым выводом из утвердившегося в церкви учения о двух природах во Христе: если во Христе находятся две природы полные, всецелые, со всеми своими свойствами, то они не могли быть без их принадлежностой-воли божественной и человеческой; иначе они были бы неполны, несовершенны, лишены своих необходимых свойств ( Дeяh. VI, 314. 315 ). |
| RELIGARE («РЕЛИГИЯ и СМИ») , religare.ru постоянный URL текста: http://www.religare.ru/2_12414.html 01 декабря 2004 Григорий Дильдяев Православие и ислам в Казахстане – вместе навсегда Интервью с митрополитом Астанайским и Алматинским Мефодием Источник: http://www.kazpravda.com Казахстанская правда – Владыка, вы не раз говорили в проповедях о том, что исповедуемые большинством верующих казахстанцев две великие религии имеют древние и мощные взаимопроникающие корни. При этом утверждаете, что их питает один источник, а сама история возникновения христианства и мусульманства на территории республики исчисляется многими столетиями. На каких реальных фактах базируются эти убеждения? – С мая прошлого года я возглавил митрополичий округ в новой для меня стране – Казахстане. Выполняя свое пастырское служение, естественно, захотел побольше узнать в том числе о бытовании и взаимоотношениях ислама и православия в наших пределах. О том, что обеспечивает многовековое добрососедство двух мировых конфессий. Надо полагать, первые семена христианства были занесены в эти края еще во времена апостолов. По свидетельству Бируни, уже через 200 лет после Рождества Христова в Мерве (ныне г. Мары в Туркмении) появились первые христианские общины, содержащие ортодоксальное учение церкви. В VI веке христианство стало распространяться среди тюркских племен Средней Азии. По свидетельству писателей Феофилакта и Феофана, у восточнотюркских пленных, отправленных Нарзесом в конце VI века к императору Маврикию, были различаемы на лице черные точки, расположенные крестом. Пленники объяснили, что во время чумы соплеменники-христиане научили их изображать крест на лбу во избежание болезни. Одним из известнейших на Востоке христианских проповедников был митрополит Мерва Илия (середина VI века), активно обращавший в веру тюркские племена, включая их правителей. И в историю этот епископ вошел как " апостол тюрок " . Распространение христианства в кочевой среде с поры раннего средневековья было тесно связано с активными контактами тюркских каганов с Византией и новыми векторами взаимосвязей с ними по Великому шелковому пути, северное направление которого переместилось в VI-VII вв. |
| поиск: разделы рассылка Григорий Дильдяев Православие и ислам в Казахстане – вместе навсегда Интервью с митрополитом Астанайским и Алматинским Мефодием Источник: Казахстанская правда – Владыка, вы не раз говорили в проповедях о том, что исповедуемые большинством верующих казахстанцев две великие религии имеют древние и мощные взаимопроникающие корни. При этом утверждаете, что их питает один источник, а сама история возникновения христианства и мусульманства на территории республики исчисляется многими столетиями. На каких реальных фактах базируются эти убеждения? – С мая прошлого года я возглавил митрополичий округ в новой для меня стране – Казахстане. Выполняя свое пастырское служение, естественно, захотел побольше узнать в том числе о бытовании и взаимоотношениях ислама и православия в наших пределах. О том, что обеспечивает многовековое добрососедство двух мировых конфессий. Надо полагать, первые семена христианства были занесены в эти края еще во времена апостолов. По свидетельству Бируни, уже через 200 лет после Рождества Христова в Мерве (ныне г. Мары в Туркмении) появились первые христианские общины, содержащие ортодоксальное учение церкви. В VI веке христианство стало распространяться среди тюркских племен Средней Азии. По свидетельству писателей Феофилакта и Феофана, у восточнотюркских пленных, отправленных Нарзесом в конце VI века к императору Маврикию, были различаемы на лице черные точки, расположенные крестом. Пленники объяснили, что во время чумы соплеменники-христиане научили их изображать крест на лбу во избежание болезни. Одним из известнейших на Востоке христианских проповедников был митрополит Мерва Илия (середина VI века), активно обращавший в веру тюркские племена, включая их правителей. И в историю этот епископ вошел как " апостол тюрок " . Распространение христианства в кочевой среде с поры раннего средневековья было тесно связано с активными контактами тюркских каганов с Византией и новыми векторами взаимосвязей с ними по Великому шелковому пути, северное направление которого переместилось в VI-VII вв. |
| священномученик Василий Соколов Отдел II. Богословское учение и полемическая деятельность Леонтия Византийского Глава 1 Краткий очерк учения о Лице Господа И. Христа до Леонтия Виз. Христология евангельская, апостольская и святоотеческая. Учение о Лице И. Христа восточных писателей: свв. Афанасия Великого , Василия Великого , Григория Богослова , Григория Нисского , Кирилла Александрийского , и западных: Тертуллиана Карфагенского, Илария, еп. Пиктавийского, блаж. Августина, еп. Иппонского и св. Льва, папы Римского . Согласие папы Льва с Кириллом и Флавианом, архиеп. Константинопольским. Христология соборов: Антиохийского 269 года, 1-го вселенского, Александрийского 362 г., 2-го вселенского, 3-го вселенского, Константинопольского 448 года и 4-го вселенского Халкидонского. Анализ вероопределения Халкидонского собора. Задачи, поставленные этим собором в отношении христологии для последующего времени. Изложению богословского учения Леонтия Виз. мы считаем необходимым предпослать краткий очерк учения о Лице Господа нашего И. Христа с тою целью, чтобы показать, какие результаты в этом учении были достигнуты вселенскою церковью к началу VI-ro века, т. е. ко времени писательской деятельности нашего автора. На основании этих результатов мы можем без ошибочнее судить, какие черты в ученой физиономии Леонтия являются типическими для него, что в нем оригинального сравнительно с его предшественниками, что у него составляет ту подпочву, на которой базировалась и развивалась его литературная деятельность, и какое, судя по всему этому, значение должна иметь эта деятельность. Учение Иисуса Христа о Себе Самом, с одной стороны, как о Сыне Божием, Истинном Боге, единосущном с Отцем, с другой, как о Сыне человеческом, истинном человеке, единосущном со всеми людьми, это учение, какое мы находим в св. евангелии 400 , отличается такою таинственностью и прикровенностью, что может быть истолковано, как и действительно истолковывалось в разных смыслах: то в смысле признания в Нем только Бога, одной Божественной природы, (как это делали древние докеты и монофиситы вообще), то – одного человека, одной человеческой природы, (как это допускали древние евионеи, несториане et tutti quanti), то в смысле признания Его Бого-человечества, ипостасного соединения в Нем двух природ – Божеской и человеческой, (как это искони признавала и признает православная кафолическая церковь ). Но это Богочеловечество, соединенное из противоположных элементов – вечного и временного, бессмертного и смертного, всемогущего и немощного, вездесущего и ограниченного, оно ео ipso трудно приемлемо для человеческой мысли. Вот почему как некогда многие из слушавших Христа учеников, так и многие из последующих христиан даже доднес на благовестие о Богочеловечестве, Боговоплощении готовы сказать: «жестоко есть слово сие, и кто может его послушати?» ( Иоан. 6, 60 ). |
| Содержание Предисловие Св. Григорий Палама, архиепископ Фессалоникийский, его труды и учение об исихии I. Св. Григорий Палама как мистик и исихаст (вступительная общая характеристика) II. Св. Григорий Палама при свете научно-литературных данных о жизни его и учении III. Жизнь и труды св. Григория Паламы до собора 1341 г. IV. Исихия, сущность ее и оценка св. Григорием Паламой и Варлаамом V. Учение св. Григория Паламы о сущности и действиях Божества и воззрения Варлаама по тому же вопросу VI. Жизнь и деяния св. Григория Паламы от собора 1341 г. до его кончины (†1360 г.) VII. Творения св. Григория Паламы – догматические и полемические VIII. Творения св. Григория Паламы – нравоучительного содержания IX. Творения св. Григория естественнонаучного содержания, гомилетического характера и иные X. Критические замечания Никифор Влеммид, византийский ученый и церковный деятель XIII века Церковная политика византийского императора Исаака II Ангела I II Приложение. Афонское монашество в его прошлом и современном состоянии I II III IV V VI VII VIII IX X XI XII XIII XIV XV XVI XVII XVIII XIX XX Се бо истину возлюбил еси, безвестная и тайная премудрости Твоея явил ми еси... Слуху моему даси радость и веселие, возрадуются кости смиренныя. Отврати лице Твое от грех моих и вся беззакония моя очисти. Сердце чисто созижди во мне, Боже, и дух прав обнови во утробе моей. Не отвержи мене от лица Твоего... и Духом Владычним утверди мя... Жертва Богу дух сокрушен: сердце сокрушенно и смиренно Бог не уничижит. Пс.50:8, 10–14 Свт. Григорий Палама , архиепископ Фессалоникийский, его труды и учение об исихии Никифор Влеммид, византийский ученый и церковный деятель XIII в. Церковная политика византийского императора Исаака II Ангела Вступительная статья А. В. Маркидонова Имя и труды выдающегося русского историка Церкви и канонического права, профессора Санкт-Петербургской Духовной академии Ивана Ивановича Соколова (1865–1939) уже достаточно хорошо известны современному российскому читателю. В настоящий том сочинений вошли одни из лучших его византологических работ по истории поздней Византии – этюды о свт. Григории Паламе , Никофире Влеммиде и императоре Исааке II Ангеле. Все эти исследования позволяют нам новыми глазами посмотреть на многие знакомые явления и имена византийской истории – судьбы афонских монахов-исихастов XIV в. во главе со свт. Григорием Паламой , место исихии в православной восточной аскетической практике, необычайная судьба монаха, ученого и богослова Никифора Влеммида, взаимоотношения Церкви и государства в церковной политике императора Исаака II Ангела и многое другое. В качестве приложения помещена статья об афонском монашестве в его прошлом и настоящем (до нач. XX в.). |
| Религиозный идеал святого Афанасия Александрийского 178 Статья написана, возможно, в связи с новым, вторым, исправленным изданием Московской Духовной Академии перевода творений святого Афанасия в 1902–1903 гг. 179 и представляет обстоятельное изложение основ учения святого Афанасия о сущности спасения 180 . Состоит статья из введения (без особого заглавия) и семи глав: I. Составные элементы религиозного идеала святого Афанасия; II. Онтологические предположения религиозного идеала святого Афанасия; Ш.Обожение первых людей; И40;.Обожение человеческой природы в лице Искупителя; V. Обожение искуплённых; VI. Религиозный идеал святого Афанасия и вопрос о природе Сына Божия; VI. Религиозный идеал святого Афанасия и монашество. В кратком введении автор выясняет задачи предпринятого им исследования, которые состоят, во-первых, в выяснении учения святого Афанасия о благе религии и условиях его достижения и, во вторых, в уяснении, в каком отношении стоит религиозный идеал святого Афанасия к основным задачам его жизни, а именно, к его борьбе с арианством и к аскетическим идеям своего времени. Первая, вводная, глава посвящена «составным элементам религиозного идеала святого Афанасия», под которым он понимает: 1) явления Святого Духа в жизни Церкви, выражавшиеся в даре языков, исцелениях больных, изгнании бесов, пророчествах и видениях; для получения этой харизмы требовались чистота, молитва и пост; 2) учение святого Иринея Лионского , как представителя малоазийского богословия, который учил, что грехопадением человек лишился Духа Святого и Божественной жизни, Боговоплощением же Божество вновь соединилось с человечеством, а повторением (рекапитуляцией) всех подробностей жизни Адама Христос распространил действие Своего воплощения на весь человеческий род, который сподобляется этим нравственного обновления, духовных дарований и уничтожения смертности; 3) учение Платона о противоположности эмпирического и идеального миров и необходимости отрешения от земного и чувственного для получения истинной жизни в созерцании Бога. |
| Как известно, латинское учение о Filioque, или «двойном исхождении» Св. Духа от Отца и Сына, было главным объектом критики патриарха Фотия в адрес Римской Церкви с догматической точки зрения. Эта критика встречается во многих сочинениях Константинопольского святителя: и в его Окружном послании, и в послании к архиепископу Аквилейскому, и в его знаменитой «Мистагогии». При этом сам Фотий едва ли осознавал тесную связь учения о «двойном исхождении» Св. Духа с латинской тринитарной теологией в целом, сформировавшейся на Западе в первые пять столетий христианской эры и коренным образом отличной от греческой тринитарной теологии. Константинопольский святитель был склонен видетъ в учении о Filioque досадное отклонение отдельных западных богословов и церковных деятелей от магистральной линии учения Церкви о Пресвятой Троице, сложившегося в период первых четырех Вселенских Соборов и подтвержденного последующими Вселенскими Соборами VI–VIII вв. Именно поэтому он разными способами пытался убедить своих адресатов и читателей в том, будто Римская Церковь в лице своих предстоятелей, от пап Дамаса и Целестина до Uoahha VIII и Адриана III, неизменно исповедовала это соборное учение о Троице и исхождении Св. Духа от Отца, закрепленное в Никео-Константинопольском Символе веры 1 . Однако Фотий, не владевший латинским языком и читавший труды отдельных западных богословов только в греческом переводе, зачастую далеком от точности, не мог знать о том, что практически все упоминаемые им святые отцы, а также множество других латинских богословов IV–IX вв., признавали учение о «двойном исхождении» Св. Духа и считали его неотъемлемой частью христианского тринитарного учения 2 . В связи с этим нам представляется важным предпослать публикации русского перевода антилатинских сочинений свт. Фотия небольшое исследование о возникновении и распространении данного учения в латинской богословской традиции со II в. вплоть до времени правления Константинопольского святителя (вторая половина IX в.). 2. Латинская традиция до Августина |
| Отдел 2. Внутренняя жизнь церкви: выяснение догматического учения и начал церковной дисциплины и обряда I. Раскрытие учения о богочеловеке («богословская» стадия по преимуществу: учение о Св. Троице) 108 1. Учение о Христе, как Боге, и теория о Логосе В рассматриваемый период было положено начало выяснению тех вопросов, споры из-за которых составляют главное содержание следующей эпохи – эпохи вселенских соборов. Если бы достаточно было одного синтеза, то историю богословской мысли периода вселенских соборов, по VI включительно, можно бы определить парою слов: это опыт церковного истолкования слова θενθρωπος («Богочеловек»). К объяснению этого слова и сводилась вся задача деятельности соборов и церковной литературы. В истории разъяснения этого слова различаются две стадии: богословская и христологическая. Под «богословием» (θεολογα) разумеется учение о Христе, как Боге, как втором лице Св. Троицы, как это видно из самого слова; под «христологией» же – то, что древние выражали словом οκονομα («домостроительство»), т. е. учение о воплощении и о том, что было результатом его: единении божества и человечества во Христе. Различие этих двух стадий определилось не сразу. Вначале элементы богословский и христологический излагались совместно, и трудно выделить из этого комплекса строго богословский элемент. В сущности то, что мы называем учением о Троице, сводилось к вопросу о том, что думать о Христе? Этот вопрос – христологический, но так как в нем на первый план выдвигалась божеская сторона Христа, то рассуждения об этом и получили название «θεολογα», богословие. Легко представить, что во времена апостолов и ближайшие к ним для догматствования не было повода. В писаниях апостольских сохранилось достаточно отдельных случаев, из которых мы знаем, как совершалось крещение. Прозревали во внутреннее человека, оценивали серьезность заверения и на этом основании крестили, не пускаясь в какие-либо длинные оглашения. Бывали случаи, что вера возгоралась в минуту и в следующую уже минуту крестили, уяснение же учения о Христе предоставлялось дальнейшему времени пребывания в церкви. Крестились преимущественно лица еврейского происхождения или затронутые еврейскими воззрениями, а для них самый важный вопрос состоял в том, пришел ли Мессия, и когда кто-либо крестившийся из них говорил «верую во Христа», то этим исповедовал, что Мессия пришел и что жизнь должна устроиться иначе. |
| Закрыть itemscope itemtype="" > Эсхатологические ожидания в христианской культуре X -XI вв 04.08.2008 580 Время на чтение 7 минут Учение о конце света и конечной судьбе мира и человека - Страшном суде - составляет важную часть христианского богословия. Основанием для этого учения служат библейские тексты, прежде всего Евангелие от Матфея и Апокалипсис Иоанна Богослова. Значительно более разработано учение о конце света в Священном Предании. С первых веков христианства мысль богословов напряженно работала в попытках определить дату Второго пришествия Христова, хотя в Евангелии напрямую говорится о тщетности подобных попыток: " О дне же том, или часе, никто не знает, ни Ангелы небесные, ни Сын, но только Отец " (Марк 13:24-26,30-32). Во II-III вв. господствовала вера в то, что конец света последует в шеститысячный год (Ириней Лионский, Ипполит Римский), а седьмая тысяча будет временем земного царства славы. Однако начиная со второй половины III в. преобладают доктрины спиритуалистов, которые отвергали учение о земном царстве праведников, но в лице Оригена допускали возможность множественности кончины мира. Мнение о кончине мира с истечением седьмой тысячи лет, то есть, в 1492 году от Р.Х., появилась в церковном сознании в III - VI вв. Обоснование для этого тезиса православные экзегеты находили в целом ряде библейских текстов. Они опирались на тексты Псалтыри: " Тысяча лет пред очима твоима яко день вчерашний " (Пс. 89,5), Екклизиаста: " Даждь часть убо седмым и тогда осмому " , Второе Послание апостола Петра: " у Господа один день, как тысяча лет, и тысяча лет как один день " . О " седморичности " человеческих времен писали святые отцы Василий Великий, Григорий Богослов, Иоанн Дамаскин, Анастасий Синайский, Иоанн Лествичник. Хотя в творениях отцов церкви и проводилась евангельская мысль о невозможности заранее угадать сроки Второго пришествия, но мнение о конце мира, долженствующий произойти в 7000 г., сделалось, по всей видимости, на Востоке всеобщим. Восточная церковь в отличие от Западной, по-видимому, не знала пика эсхатологических ожиданий в 1000 г. Приближение страшного 7000 г. инициировало в Византии процессы, аналогичные тем, что пережила Западная Европа в X-XI вв. Всемерно способствовали обострению эсхатологических чаяний в Византии внутренние смуты и внешнеполитические неудачи, поставившие некогда могучую империю перед лицом неизбежной катастрофы. В широких слоях общества распространилось убеждение, сформулированное Михаилом Пселлом: " Все устремилось к гибели, и ухудшилась донельзя участь Ромейской державы " |
| Г. И. Беневич Прп. Максим Исповедник и богословие VII века Св. Евлогий Александрийский, прп. Максим Исповедник, свт. Софроний Иерусалимский. Полемика с тритеизмом (Г. И. Беневич) 182 Хотя православная триадология сформировалась в IV в., а весь период с V по VII в. традиционно считается периодом христологической полемики, отдельные аспекты учения о Троице, разработанного в IV в. главным образом Каппадокийцами, стали снова предметом обсуждения в VI и VII в. в контексте споров, возникших в связи с появлением в монофизитской среде (о происходящем в ней были осведомлены и халкидониты) тритеизма 183 . Появление тритеизма датируется примерно 557 г. и связывается с учением сирийца-яковита 184 уроженца Апомеи, Иоанна Аскуцангиса (или Аскоснагиса). Про него известно, что он учился в Константинополе у некоего Самуила или Петра, а после его смерти выступил с оригинальным учением о том, что во Святой Троице не одна сущность, а три. Это позволяло примирить учение об одной природе Бога-Слова воплощенной с учением о Троице так, чтобы исключить воплощение всех Трех Лиц, т. е., таким образом, как будто решалась проблема теопасхизма, поскольку, по тритеитам, воплощение Бога-Сына не влекло воплощения Отца и Духа из-за того, что у них иная «частная» Божественность. Вскоре у Иоанна появились ученики, однако тритеизм почти сразу получил отпор в своей же монофизитской среде. С трактатом против этого учения выступил Феодосий Александрийский (тогдашний лидер монофизитов), находившийся в это время в почетной ссылке, точнее, под царским присмотром в Константинополе. Вплоть до смерти Феодосия в 566 г. о тритеизме больше ничего не было слышно, однако вскоре тритеитами себя признали два монофизитских епископа, получивших хиротонию от Иакова Варадая – Конон Тарсийский и Евгений, епископ Селевкии Исаврийской. В 567 и 568 г. тритеизм был осужден на собраниях монахов в Сирии. Примерно в это же время тритеизм получил подкрепление в лице выдающегося философа и ученого Иоанна Филопона 185 , написавшего во второй половине 567 г. в поддержку этого учения трактат «О Троице» 186 . Отныне тритеизм связывается по большей части с его именем. Между тем, большинством монофизитов это учение не было принято. |
|
|
