| На одно из киевских имений митрополита, на село Толокну, сделал нападение какой-то пан властный Горностай, завладел этим селом и не хотел его возвратить митрополиту, несмотря на грамоты короля; митрополит Иона чрез своего киево-софийского наместника Богуша Гулькевича-Глебовского принес жалобу киевскому воеводе князю К. К. Острожскому. И Острожский два раза писал (8 января 1576 г. и 30 января 1577 г.) князьям, земским врядникам и всей шляхте земли Киевской, жившим около Овруча, чтобы они съехались вместе, отобрали село Толокну у пана Горностая и передали киевскому наместнику митрополита, а два имения Горностая за его вину «привернули» к киевскому королевскому замку . В 1576 г. митрополит Иона, глубокий старец, почувствовал, что уже не в силах как должно нести всех лежащих на нем высоких обязанностей. И потому решился уступить свое архиепископское достоинство дворянину Илье Иоакимовичу Куче, которого признавал для того годным, удерживая, однако ж, за собою старейшинство в делах духовных до своей кончины, и в этом смысле выдал Илье Куче грамоту за своею печатью и подписью. Куча данную митрополитом грамоту представил королю Стефану Баторию и просил, чтобы он изъявил свое согласие и пожаловал ему митрополию Киевскую и Галицкую, о чем тогда же ходатайствовали и некоторые паны рады. Король, имея в виду, что Иона сам добровольно уступил свое достоинство, и снисходя на ходатайство своих панов рад, дал Илье Куче королевскую грамоту (23 сентября 1576 г.) на митрополию Киевскую и Галицкую, с тем чтобы он, пока жив Иона, правил ею, как они условились между собою, а по смерти Ионы принял ее в свое полное управление, по примеру всех прежних митрополитов. Илия немедленно был произведен в сан епископа митрополитом Ионою и начал свое служение, но едва прошло полгода, как Иона скончался. Тогда король отправил грамоту (апрель 1577 г.) к Цареградскому патриарху Иеремии II, в которой, извещая о кончине митрополита Киевского и Галицкого и о том, что на это достоинство уже назначен им, королем, «смиренный владыка Илия Куча», просил первосвятителя благословить Илию на митрополию Киевскую, и Галицкую, и всея Руси и прибавил: «За что обычную благодарность от нас, как и от предков наших, вы получите»,— знак, что за благословление и утверждение Западнорусских митрополитов патриархам всегда посылались деньги или подарки . |
| Не случайно в послании шведскому королю Иоганну III Грозный пишет, что достоинство государя проистекает из его принадлежности к роду самодержцев. Во всех великих государствах самодержцы не имеют себе равных, не зависят от подданных и не терпят малейшего стеснения от советников 260 . Польскому королю Стефану Баторию он напоминает, что удостоился быть царем “по Божьему повелению, а не по многомятежному желанию человечества” 261 . В послании предшественнику Стефана Сигизмунду II Августу, писанному от имени боярина Воротынского, Иван сопоставляет “вольное самодержство” с положением “посаженного”, т. е. выборного короля: “Наши великие государи – все самодержцы, начиная с Августа кесаря, обладавшего всей вселенной, и брата его Прусса и до великого государя Рюрика и от Рюрика до нынешнего государя, вольны жаловать добрых и казнить дурных, никто им ничего не указывает; ты же не волен в своих делах, потому что ты – не наследственный государь, а посаженный: захотели твои паны, пожаловали тебя и дали тебе государство” 262 . Истинное царство, олицетворяемое государем, учреждено Богом и без Его воли не может быть завоевано. По сути дела, это единственное незыблемое установление в мире сем: “Господь мне бысть помощник не убоюся, что сотворит мне человек? Божия воля, милость и десница поддерживает самодержавие царя и благословляет достойных его советников, и не только жалкая и ничтожная морская зыбь, но и бóльшая буря не может нас погубить, ибо мы стоим на церковной твердыне, которую утвердил Христос, и не одолеют ее врата адовы” 263 . Самодержавие – единственная подлинно христианская форма правления, тогда как в безбожных странах властители правят не самостоятельно, а по желанию подданных. Московские же самодержцы изначально пользовались всей полнотой власти 264 . Лишь неограниченная монаршья власть способна отстаивать и блюсти честь державы. Как писал Грозный Елизавете Английской в 1570 г., “ мы думали, что ты в своем государстве государыня и сама владеешь и заботишься о своей государской чести – поэтому мы и затеяли с тобой эти переговоры. |
| Получив ответ на свои предложения, Иван IV приказал воеводам начать военные действия и 23 июня 1581 года обратился с письмом к королю Стефану. Это последнее из обширных посланий, написанных им за годы его политической деятельности. Смысл ответа сводился к тому, что условия мира, предложенные Баторием, он принять не может и, пока король не изменит своей позиции, прерывает с ним мирные переговоры. «А будет же не похочеш доброго дела делати, а похочеш кровопролитства хрестиянского, и ты б наших послов к нам отпустил, а уже вперед лет на сорок и на пятьдесят послом и гонцом промеж нас не хаживать». Для того чтобы это высказать, достаточно было довольно краткой грамоты, однако из-под пера царя вышел весьма обширный и сложный по структуре текст. Поскольку в тексте послания имеется много резких высказываний в адрес Батория, исследователи полагали, что царь, вынужденный при переговорах терпеть проявления неуважения и сдерживаться, пока была надежда на мир, теперь, когда война стала неизбежной, дал волю тем чувствам гнева и раздражения, которые вызывали у него действия Батория. Ряд особенностей послания противоречит, однако, такому пониманию. В отличие от других посланий такого рода, в которых ярко прослеживаются изменение настроений царя, эмоциональные вспышки, вызванные тем или иным непосредственным импульсом, послание Баторию производит впечатление продуманного текста, где эмоциональные, подчас весьма яркие высказывания подчинены проходящей через весь текст некоторой общей идее. Идея эта находит свое воплощение в образе короля Стефана, нарисованном на страницах послания. Он противопоставляется своим предшественникам — «хрестьянским побожным» государям, которые стремились к миру, «чтоб как на обе стороны любо было, а хрестьянская бы кровь невинная напрасно не проливалася», а теперь «в твоей земле хрестьянство умаляется», и поэтому король считает возможным нарушать все традиционные нормы отношений между государствами, не соблюдая взятые на себя обязательства. А не только христианские, но и мусульманские государи соблюдают заключенные соглашения: «хотя и в бесерменех и государи дородные и разумные то держат крепко и на себя похулы не наведут». |
| Совершенно напрасно под апостольскими словами нет власти не от Бога некоторые подразумевают, наряду с царскою единодержавною властью, власть республиканскую и конституционную. 335 Самый текст апостольского учения о власти свидетельствует, что здесь все время говорится только о царской самодержавной власти. За это говорит и здравый смысл: как могли Апостолы разуметь под Богопоставленной ту власть, которая царскую Богопоставленную власть ниспровергает. А республика есть ниспровержение монархии, даже посредством всякого насилия, вплоть до кровавого террора. 336 Нельзя иначе, как ниспровержением Богоустановленной самодержавной монархической власти назвать и конституцию. Правда, здесь личность монарха сохраняется, но власть захватывается народом, как в республике, чем фактически уничтожается Богоустановленный монархический принцип и создается неестественное и тяжелое положение царя, при котором он «царствует», но не управляет. 337 Очень хорошо выявляет несостоятельность такого положения, а вместе с ним и конституционно-государственного строя, царь Иоанн Грозный. В ответ на порицание его поступков кн. Курбским как несоответствующим, по свидетельству последнего, народному праву других стран, Иоанн Грозный писал ему: «О безбожных человецех что и глаголати! Понеже тии все царствиями своими не владеют: как им повелят подданные («работные»), так и поступают. А российские самодержавцы изначала сами владеют всеми царствами (т. е. всеми частями царской власти), а не бояре и вельможи...» «Если бы у вас, – говорит Иоанн Грозный шведскому королю, – было совершенное королевство, то отцу твоему архиепископ и советники и вся земля в товарищах не были бы». По словам Грозного, шведский король «точно староста в волости». А польскому королю Стефану Баторию чрез его послов тот же русский государь заявил: «Мы, смиренный Иоанн, царь и великий князь всея Руси, по Божиему изволению, а не по многомятежному человеческому хотению». Таким образом, как власть республики, так и конституционной монархии, одинаково не только не являются Богоустановленною властью, но самое их бытие начинается с ее отрицания. Ясно, что не Божественная воля, выраженная в Св. Писании, а человеческая многомятежная, греховная воля с открытым ниспровержением Богооткровенного и святоотеческого учения о царской самодержавной власти лежит в основе республиканского и конституционного строя. |
| Повесть 1988 - Повесть о Савве Грудцыне. - ПЛДР, т. 10. М., 1988. Повесть 1988а - Повесть об Азовском осадном сидении донских казаков. - ПЛДР, т. 10. М., 1988. Повесть 1989 - Повесть о взятии Смоленска Иваном Грозным. - ПЛДР, т. 11. М., 1989. Подобедова 1972 - О.И.Подобедова. Московская школа живописи при Иване IV. М., 1972. Послание 1982 - Послание на Угру Вассиана Рыло. - ПЛДР, т. 5. М., 1982. Послание 1986 - Послание Ивана Грозного польскому королю Стефану Баторию 1579 года. - ПЛДР, т. 8. 1986. Послание 1986а - Послание Ивана Грозного польскому королю Стефану Баторию 1581 года. - ПЛДР, т. 3. М., 1986. Поучение 1978 - Поучение Владимира Мономаха. - ПЛДР, т. 1. 1978. Похвала 1981 - Похвала роду рязанских князей. - ПЛДР, т. 3. М., 1981. Псковская 1987 - Псковская летописная повесть о Смутном времени. - ПЛДР, т. 9. М., 1987. Псковская 1990 - Псковская икона XIII-XVI веков. Л., 1990. Рассказ 1981 - Рассказ о восстании в Новгороде в 1418 году. - ПЛДР, т. 4. М., 1981. Рассказ 1981а - Рассказ о преступлении рязанских князей. - ПЛДР, т. 3. М., 1981. Рукописание 1981 - Рукописание Магнуша. - ПЛДР, т. 4. М., 1981. Русская 1954 - Русская повесть XVII века. М., 1954. Святая 1995 - Русь Святая. Краткая иллюстрированная история Православия на Руси. М., 1995. Серегина 1994 - Н.С.Серегина. Песнопения русским святым. По материалам рукописной певческой книги XI-XIX вв. " Стихирарь месячный " . С-Пб., 1994. Сказание 1981 - Сказание о битве новгородцев с суздальцами. - ПЛДР, т. 4. М., 1981. Сказание 1981а - Сказание о Довмонте. - ПЛДР, т. 4. М., 1981. Сказание 1981б - Сказание о Мамаевом побоище. - ПЛДР, т. 4. М., 1981. Сказание 1981в - Сказание о нашествии Едигея. - ПЛДР, т. 4. М., 1981. Сказание 1981г - Сказание об убиении в Орде князя Михаила Черниговского и его боярина Феодора. - ПЛДР, т. 3. М., 1981. Сказание 1984 - Сказание о князьях Владимирских. - ПЛДР, т. 6. М., 1984. Сказание 1985 - Сказание о Борисе и Глебе. М., 1985. Сказание 1987 - Сказание Авраамия Палицина об осаде Троице-Сергиева монастыря. - ПЛДР, т. 9. М., 1987. |
| И ныне ты къ нам отпустила нашего посла, a с нимъ еси к намъ своего посла не прислала. А наше дло здлала еси не по тому, какъ посол твой приговорилъ. 327 А грамоту еси прислала обычную, какъ прожжую. А такие великие дла без крепостей не длаютца и без послов. А ты то дло отложила на сторону, а длали с нашимъ посломъ твои бояре – все о торговых длех, а владли всмъ дломъ твоим гости – сертъ Ульян Гарит да сертъ Ульян Честер. 328 И мы чаяли того, что ты на своемъ государьстве государыня и сама владеш и своей государской чести смотриш и своему государству прибытка, и мы потому такие дла и хотли с тобою длати. Ажно у тебя мимо тебя люди владют, и не токмо люди, но мужики торговые, 329 и о нашихъ о государских головах и о честех и о землях прибытка не смотрят, а ищут своих торговых прибытков. А ты пребываеш въ своемъ девическомъ чину, как есть пошлая девица. 330 А что которой будет хотя и в нашемъ дле был, да нам изменил, и тому было врити не пригож. 331 И коли уж такъ, и мы т дла отставим на сторону. А мужики торговые, которые отставили наши государские головы и нашу государскую честь и нашимъ землямъ прибыток, а смотрят своихъ торговыъ длъ, и они посмотрят, какъ учнут торговати! А Московское государьство покамсто без аглинских товаров не скудно было. А грамоту б еси, которую есмя к теб послали о торговомъ дле, прислала къ нам. А хотя к намъ то грамоты и не пришлеш, и намъ по той грамоте не велти длати ничего. Да и вс наши грамоты, которые есмя давали о торговых длех, по сей день не в грамоты. Писана в нашем государстве града Москвы лта от созданья миру 7079-го октября в 24. Послание шведскому королю Юхану III 1572 года Подготовка текста Е. И. Ванеевой, перевод и комментарии Я. С. Лурье Послания Ивана IV шведскому королю Юхану III выполняли функции дипломатических грамот, и копии их помещались в составе «Книги Свейских посольств» в архиве Посольского приказа, а впоследствии – Министерства иностранных дел. Два послания (1572 и 1573 гг.), включенные в настоящее издание, принадлежат к числу многочисленных дипломатических посланий Ивана IV к шведским королям; публицистический характер сближает их (как и послание Елизавете I и послания Стефану Баторию) с иными сочинениями Ивана Грозного. Публицистический характер этих посланий ощущался уже древнерусским читателем: послания эти переписывались в «четьих» сборниках XVII–XVIII вв. (один из списков помещен в сборнике РНБ конца XVII века, собр. Титова, охр. 1121 вместе с Первым посланием Курбскому). |
| Ревельцы и Шенкенберг-Аннибал также непрестанными впадениями тревожили Эстонию Российскую; а Воеводы Иоанновы спокойно отдыхали в городах, презирая слабых врагов, и своим бездействием вселяя в них смелость. Пишут, что Литовские сановники, желая отнять у нас Дюнебург, употребили хитрость: как бы в знак дружбы прислали тамошним Московским воинам бочку вина, ночью ворвались в крепость и всех их умертвили пьяных. Немцы, служащие Баторию, столь же внезапно и легко взяли еще гораздо важнейшее место, Венден, прославленный великодушною гибелию Магнусовой дружины и жестокою местию Царя. Оплошные Воеводы не видали, не слыхали, как немцы, подделав ключи к воротам Венденским, вступили в город, чтобы резать сонных Россиян. В то же время сведал Иоанн, что тень мнимого Королевства Ливонского, изобретение хитрой его Политики, исчезла наконец бегством мнимого Короля. Измена, уже давно замышляемая, совершилась: жертва честолюбия и страха, Магнус, снова присягнув в верности к Иоанну, снова обратился к Баторию, заключил с ним договор и тайно уехал из Оберпалена в Курляндию, в городок Иильтен, вместе с юною супругою, которая не без горести пожертвовала ему своим отечеством, хотя и не могла любить дяди, убийцы несчастных ее родителей. В конце лета 1578 г. Воеводы Московские, Князья Иван Юрьевич Голицын, Василий Агишевич Тюменский, Хворостинин, Тюфякин, приступили к Оберпалену, занятому Шведами после Магнусова бегства с согласия тамошних Немцев. Взяв сию крепость и 200 пленников, Воеводы отослали их в Москву на казнь и смерть; должны были идти немедленно к Вендену, но споря между собою о начальстве, не исполняли Царского указа: Иоанн с гневом прислал в Дерпт знаменитого Дьяка Андрея Щелкалова и любимого Дворянина своего Данила Салтыкова, велев им сменить Воевод в случае их дальнейшего ослушания. Наконец они выступили, дав время изготовиться неприятелю и Литовцам соединиться с Шведами; осадили Венден и чрез несколько дней (21 Октября) увидели неприятеля за собою: Сапега с Литвою и Немцами, Генерал Бое с Шведами напали на 18000 Россиян, едва успевших построиться вне своих окопов. |
| Ливонский поход не мог остаться без отомщения со стороны Батория, давшего при своем восшествии на польский престол обещание возвратить Польше то, что еще прежде было в руках московского царя. Баторий отправил к царю посольство с требованием возвратить отнятые ливонские города. На это отвечали в Москве, что царь не только требует Ливонию и Курляндию, но еще Киев, Витебск, Канев и другие города. Послам объявили, что бывший дом Ягеллонов происходил от полоцких князей Рогволодовичей и на этом основании московский государь, как родич последних, считает Великое княжество Литовское и королевство Польское своим наследием. Царь не хотел называть Батория братом, а называл его только соседом и приказывал через своих бояр перед польскими послами говорить разные оскорбительные речи его именем. " Ваш король Стефан не ровня нам и братом быть не может. Мало кого выберете вы себе в короли! Носились слухи, что вы хотите посадить себе на королевство Яна Костку или Николая Радзивилла. Что ж, по вашему избранию разве и этих считать нам братьями? Ваш король недостоин такого великого сана; можно бы и хуже что-нибудь сказать про него, да не хотим для христианства " . После такого приема война была решена. Вести ее Баторию было нелегко; поляки и литовцы вовсе не отличались воинственным духом и не давали королю денег. Баторий, при помощи канцлера и гетмана Яна Замойского, преодолел большие трудности, употребил на военные издержки собственные деньги, пригласил опытную пехоту венгерскую и немецкую, снарядил исправную артиллерию. К счастью Польши, Швеция также взялась за оружие против Ивана. Первое столкновение произошло в Ливонии. Магнус, которому Иван, простивши его, дал Оберпален, передался Баторию. Русские воеводы по царскому приказу двинулись на Венден, но были окружены и разбиты наголову соединенными польскими и шведскими войсками. Главные предводители пали в битве другие попались в плен; иные бежали. Царь Иван тем временем с большим войском выступил в Новгород и вдруг услышал, что его войска разбиты и Баторий подступает к Полоцку. |
| Вероятно, что сию мысль внушил Григорию Посол Императорский Кобенцель: ибо он славил в Европе не только могущество, но и мнимое доброжелательство Россиян к Латинской Церкви, говоря в донесении к Венскому Министерству: «Несправедливо считают их врагами нашей Веры; так могло быть прежде: ныне же Россияне любят беседовать о Риме; желают его видеть; знают, что в нем страдали и лежат великие Мученики Христианства, ими еще более, нежели нами уважаемые; знают, лучше многих Немцев и Французов, святость Лоретты; не усомнились даже вести меня к образу Николая Чудотворца, главной святыне сего народа, слыша, что я древнего Закона, а не Лютерова, для них ненавистного». Но Кленхен, кажется, не был в Москве: наставление, ему данное, осталось только в Римских Архивах. Ласково приняв Шевригина, одарив его золотыми цепями и бархатными ферезями, Папа велел славному богослову, Иезуиту Антонию Поссевину, ехать к Баторию и в Москву для примирения воюющих Держав. Антоний нашел Короля в Вильне. «Государь Московский (сказал Баторий Иезуиту) хочет обмануть Св. Отца; видя грозу над собою, рад все обещать: и соединение Вер и войну с Турками; но меня не обманет. Иди и действуй: не противлюсь; знаю только, что для выгодного и честного мира надобно воевать: мы будем иметь его; даю слово». И миротворец Антоний, благословив Короля на дела достойные Героя и Христианина, поехал к Царю; а Баторий след за ним со всем войском, вновь усиленным, быстро двинулся ко Пскову, в августе месяце. Сие нападение уже не было нечаянным: Иоанн ожидал его и вверил защиту Пскова Воеводам надежным: Боярам, Князьям Шуйским, Ивану Петровичу и Василию Федоровичу (Скопину), Никите Ивановичу Очину-Плещееву, Князю Андрею Хворостинину, Бахтеярову, Ростовскому-Лобанову; дал им письменный наказ, и в храме Успения, пред Владимирскою иконою Богоматери, взял с них торжественную присягу, что они не сдадут города Баторию до своей смерти. Воеводы такою же клятвою обязали и Детей Боярских, стрельцов, граждан Псковских, старых и малых, все целовали крест в восторге любви к отечеству, взывая: «умрем, но не сдадимся!» Их было тридцать тысяч. |
| ГЛАВА ТРЕТЬЯ. ПРОДОЛЖЕНИЕ ЦАРСТВОВАНИЯ ФЕОДОРА ИОАННОВИЧА Состояние Польши в начале царствования Феодора. – Посольство Измайлова к Баторию. – Посольство князя Троекурова и Безнина. – Слухи о замыслах Австрийского дома на престол московский. – Приезд в Москву Баториева посла Гарабурды и переговоры его о престолонаследии. – Вторичное посольство князя Троекурова к Баторию. – Смерть Батория. – Королевские выборы в Польше. – Избрание Сигизмунда Вазы. – Сношения с Швециею. – Война с нею. – Сношения с Польшею. – Мир с Швециею. – Сношения с Австриею. – С папою. – С Англиею. – С Даниею. – С Крымом; нашествие хана Казы-Гирея на Москву. – Сношения с Турциею. – Донские казаки. – Дела кавказские. – Переговоры с Персиею. – Утверждение русских в Сибири. В то время, когда на престоле московском воцарился последний из Рюриковичей и в глазах его боролись две фамилии, Годуновы и Шуйские, которым суждено было на короткое время занимать престол московский и погибнуть в бурях Смутного времени, – в то время Европа приготовляясь к решению великого религиозного вопроса, поднятого в XVI веке. Южные полуострова – Аппенинский и Пиренейский – оставались верны католицизму; на севере, наоборот, в Англии, Шотландии, Нидерландах, Дании, Северной Германии, торжествовал протестантизм; в Швеции, несмотря на колебания короля Иоанна, торжество протестантизма также было несомненно. В государствах Средней Европы борьба продолжалась: во Франции, среди кровавых волнений, пресекалась царственная линия Валуа, но Генрих Бурбон, начавший борьбу под знаменем протестантизма, скоро должен был убедиться в необходимости уступить католическому большинству; Германия готовилась к Тридцатилетней войне, которою должно было запечатлеться ее раздвоение. В Польше брал верх католицизм; здесь оканчивал свое царствование Баторий. Баторий принадлежал к числу тех исторических лиц, которые, опираясь на свои личные силы, решаются идти наперекор уже установившемуся порядку вещей, наперекор делу веков и целых поколений, и успевают вовремя остановить ход неотразимых событий; эти люди показывают, какое значение может иметь в известное время одна великая личность, и в то же время показывают, как ничтожны силы одного человека, если они становятся на дороге тому, чему рано или поздно суждено быть. |
|
|
