| В 1885 г. на этот предмёт, было собрано 102 рубля; в 1886 г. высыпано из кружки, сооруженной в государственном банке, 411 рублей, И. М. Турыгин пожертвовал 500 рублей, от детского праздника, устроенного в приюте, очистилось 118 рублей, и собрано еще около 75 рублей мелкими пожертвованиями. С тех пор в продолжение четырех лет капитал на учреждение приютта для девочек постепенно и понемногу вырастал пополняясь преимущественно высыпкою из кружки в государственною банке, ежегодно около 600 рублей; в 1890 году поступило пожертвование по завещанию М. И. Яковлевой в 300 рублей. В 1891 году П. Е. Демидова пожертвовала на устройство приюта для девочек 5,000 рублей. Это пожертвование сразу изменило выжидательное отношение общества, и было решено приобрести новое, более обширное место, для устройства нового дома под благотворительные учреждения общества, а пока поместить приют для девочек в имеющемся здании общества, Тем временем поступили на устройство приюта новые пожертвования: от А. А. Лисенковой 1,000 рублей, от И. И. Дементьева 500; продолжала делать свое дело кружка в банке, нарастали проценты на образовывавшийся капитал приюта. Наконец, в 1894 году, 18 декабря, приют для девочек был открыт, первоначально на 5 вакансий; в 1897 году содержалось в приюте 6 девочек. Председателем совета общества со дня основания общества состоит Илья Иванович Соколов. Кроме тех пожертвований в пользу общества, о которых уже упомянуто, сделаны значительные вклады от следующих лиц: А. Н. Игнатьев в 1878 году внес 1,500 рублей на стипендию имени известного нашего героя, генерала М. Д. Скобелева, устроил в 1892 году на дамбе у Мытного перевоза (ныне у Биржевого моста), по проекту архитектора Ф. Б. Нагеля, изящную часовенку-киот, в память чудесного события 17 октября 1888 года, ценностью до 5,000 рублей, пожертвовал 500 рублей на содёржание у этой часовенки неугасимой лампады и пожертвовал в разное время еще свыше 500 рублей, а также приносил и некоторые вещественные пожертвования. После его смерти, в 1895 году, его жена, Н. |
| Из особенностей в статьях поступлений можно упомянуть, что кружечного сбора собирается ежегодно обыкновенно несколько более 500 рублей, а по подписным листам лишь немногим более ста. Главнейший доход в последние годы – проценты с капитала, в прежние годы был – членские взносы. На ежемесячные пособия общество расходует в три последние года от 400 до 800 рублей; на единовременные около 100, не считая приблизительно такой же суммы из средств Императорского Человеколюбивого общества, с которым оно состоит во взаимодействии уже 20 лет. Главнейшими благотворителями общества были Н. Ф. и М. Т. Козьмины, о которых уже сказано. Кроме упомянутых пожертвований, Н. Ф. Козьмин в 1837 году внес еще 8,000 рублей, не объявляя тогда своего имени: «от неизвестного». М. И. Алексеева со второго года деятельности общества вносила ежегодно по 100 рублей, а умирая, в июне 1889 года, завещала обществу еще 2,000 рублей. Кроме того, с 1883 года она предоставила в распоряжение общества бесплатно две квартиры для бедных, которые были закрыты только после ее смерти. По 400 и по 200 рублей ежегодно жертвовала М. В. Дурново, всего свыше 700 рублей пожертвовал А. А. Дорогин, свыше 600 – Н. Ф. Леонтьев. 500 – Г. П. Елисеев, 200 рублей завещала К. Э. Энно, по 100 рублей пожертвовали: М. 3. Бельский, 3. И. Дегтярев, П. П. Дурново, В. Е. Елисеев, М. И. Иванов , О. К. Осеченская, М. Г. Петров, Г. М. Петров, Н. И. Святский, Н. А. Шрамченко. О других уже упомянуто ранее. Из кружки в лавке И. М. Тупицына ежегодно поступало свыше 200, иногда свыше 300 рублей. И. М. Тупицын скончался в 1893 году. Доктор В. Ф. Шрам около 12 уже лет бесплатно оказывает бедным прихода медицинскую помощь. Председателем совета общества состоял протоиерей В. Я. Михайловский, с 1890 года новый настоятель, священник В. Е. Георгиевский, а с 1892 года состоит новый настоятель, священник И. Я. Соколов. В отчете за 4-й год существования общества напечатано: «Все заседания в году, как ежемесячные, так и особенные, были проникнуты истинно братским единодушием, спокойствием и миролюбием. Все члены совета, при общей христианской доброте, проникнуты. были и осторожностью в расходовали вверяемых сумм. Заседания совета имели не столько официальный характер, сколько являли собою дружество, братство. При скромности средств, при отсутствии эгоизмов, такое свидание членов на заседаниях взаимно ободряло на общественный труд и всегда оставляло добрые впечатления в сердцах членов». |
| Как бы то ни было, 9 октября, Федоренко, в сопровождении сотников и старшины, явился в польский лагерь и, в присутствии военачальников, с поднятыми вверх двумя пальцами, произнес пред евангелием присягу в том, что казаки не будут предпринимать ничего неприязненного против Польши и союзников 178 . Стефан вступил в замок, «Жена Лупулы (говорит современник) с твердостью встретила супругу соперника, теперь заступившую ее место 179 , и сохраняя свое достоинство, уехала с приближенными женщинами. Однако, Степан не отпустил ее без мщения: он приказал распороть ноздри сыну Василия, чтоб он не мог быть господарем по причине уродства» 180 . Немного поживился в крепости новый господарь, как ожидал, думая, что богатства, Лупулы несметны. Предусмотрительный Лупула заранее пустил свои капиталы в оборот, раздав венецианским, амстердамским и гданским негоциантам на проценты 181 . Победителю досталось только много драгоценных камней и дорогих металлических вещей, но и то большею частью было раздарено поздравлявшим его с победою 182 . В знак благодарности, он послал польскому королю сто яловых коров, 300 баранов и 80 бочек меда и вина к столу 183 . Поляки взяли с собою также несколько орудий и, таким образом, отправились к лагерю 184 . Хмельницкий получил известие о ране сына среди приготовлений к защите Украины против нашествия короля, готового вступить в русскую землю и, в порыве горести, переменил свои планы н решился двинуться в Молдавию. Старшины вознегодовали на него. На собранной раде полковники сказали: «Не потребно нам чужу землю оборонити, а свою без остереганья метати, потреба нам за себе стояти и свою землю обороняти.» Гетман, быв тогда пьян, взбесился и саблею ударил по руке черкасского полковника Воронченка, но потом, опомнившись и, вероятно, увидев, что эта горячность еще более вооружила против него подчиненных, просил прощения, три раза поклонился казакам в землю, выкатил им меду и сквозь слезы умолял их: «Дитки мои! Напийтеся та и мене не подайте!» Такая кротость восхитила вольных казаков. |
| Любопытно, что более полугода Синод был в полной неизвестности относительно своего жалованья, и только 22 сентября 1721 года сенат, после запроса Синода, сообщил копию высочайшего указа о размерах жалованья членам, и свое постановление, а может быть только соображение, что светским лицам, состоящим на службе при Синоде, следует относительно жалованья руководствоваться указом 1715 года 1200 . Один процент с жалованья вычитался на лазарет 1201 . Жалованье выдавалось по третям, обыкновенно в конце трети 1202 . Выдача производилась по ассигновкам из штатсконтор–коллегии. По-видимому, каждый раз приходилось напоминать о выдаче жалованья особым прошением 1203 . Но иногда и напоминания не имели успеха. Когда у штатсконтор–коллегии не было денег, жалованье удерживалось на полгода и более и Синод напрасно слал в коллегию указ за указом с напоминанием, что пришло время выдачи жалованья. Удовлетворение наступало иногда только после третьего указа. Не дождавшись удовлетворения от штатс–конторы, Синод иногда выдавал своим служащим деньги из своих специальных средств заимообразно, а затем покрывал эти выдачи жалованьем, когда оно, наконец, поступало 1204 . А в сентябре 1724 года, в виду большой траты времени на переписку со штатс–конторою, Синод решил просить у государя разрешения обходиться при выдаче жалованья без штатс–конторы, пользуясь суммами, переходящими через Синод 1205 . Все сказанное относится к «денежному жалованью». «Хлебное жалованье» было выдаваемо самим Синодом, из имеющихся запасов. В первое время, когда у Синода не оказалось запасов хлеба, «хлебное жалованье» было выдано деньгами – по Расчету стоимости хлеба. В сентябре 1721 года четверть ржаной муки стоила 1 рубль 80 копеек, четверть овса – 1 рубль 40 копеек 1206 ; в 1722 году юфть хлеба ценилась в 3 рубля 20 копеек 1207 ; с каждым годом цена на хлеб росла, и в 1723 году юфть хлеба ценилась уже в 5 рублей 1208 . Когда в казне ощущался полный недостаток в деньгах, то обыкновенно выдавалось только хлебное жалованье, а вместо денежного выдавались «сибирские и другие казенные товары» на сумму жалованья, по казенной расценке. |
| Бумага покупалась сначала по 1 рублю 40 копеек за стопу. Потом стали употреблять бумагу второго разбора, стоившую по 1 рублю за стопу. Сургуч стоил от двух и свыше трех рублей фунт, свечи сальные по 50 копеек за 100 штук 1284 . Покупалась бумага «у купцов» и «в адмиралтействе». С 1723 года, по повелению государя, Синод, как и все другие правительственные учреждения, стал покупать бумагу только в адмиралтействе, с Петербургской и дудоровской фабрик адмирала Крейса, который жаловался государю, что бумаги у него приготовлено много, но никто ее не покупает 1285 . У Крейса бумага стоила, по сравнению с купцами, процентов на двадцать пять дешевле, но, по–видимому, была худшего качества. Для удешевления стоимости бумаги Синодальный комиссар, когда он был назначен, предлагал покупать бумагу оптом 1286 . В 1722 году куплено и израсходовано бумаги: обыкновенной писчей 92 стопы, самой лучшей 2 и 2 дести почтовой. Образцы бумаги, при покупке, были рассматриваемы самим Синодом 1287 . Купленная бумага раздавалась канцеляристам, причем они давали подписку, что употреблять ее будут «на приказные дела со всяким бережением», а «на челобитческие дела и во излишество никуда» тратить не будут 1288 . Насколько дорожили бумагой, видно из того, что монах Кролик, которому поручен был перевод одной иностранной книги, должен был обращаться в Синод с особым прошением о выдаче ему бумаги, и Синод определил выдать ему полстопы 1289 . С 1725 года стала в употреблении гербовая бумага нового образца, с водяным изображением государственного герба в середине листа и с надписью по верхнему краю: «гербовая бумага». Бумага нового образца введена была вследствие обнаруженной выделки фальшивой гербовой бумаги 1290 . По вечерам канцелярия освещалась сальными свечами. Небольшое количество расходовалось и восковых свечей, ценою по 24 копейки за фунт. Для восковых свечей были медные подсвечники со щипцами 1291 . Канцелярские расходы производились комиссаром, потом были просматриваемы и утверждаемы самим Синодом 1292 . По генеральному регламенту, «приказные расходы» – на свечи, сургуч, дрова, воск и прочие потребы – причислялись к мелочным расходам и деньги на них были в распоряжении актуариуса или регистратора 1293 . XI |
| Г. Григорьев на 1,150 рублей, 3. А. Поплескин на 300, Г. Р. Шаров, Н. Д. Егоров на 200, И. И. Пирогов, Ф. Леонтьев, В. Е. Репин, на 100. Наконец, 1,850 рублей заплатил по счетам из своих средств церковный староста И. И. Кокин и 700 рублей братство. В 1891 году в братском доме была приспособлена квартира для помещения городского начального училища. Цель у братства при этом была двоякая: получать арендную плату и воспользоваться училищем для обучения в нем содержащихся в приюте детей, которое доселе в приюте не имело правильной постановки. Переделка потребовала снова до 4,000 рублей, и эта сумма была покрыта главным образом пожертвованиями: И. П. Столетова в 1,000 рублей, Я. А. Брусова и С. А. Смурова по 300, А. Н. Тряничева, И. И. Пирогова, С. А. Иванова и Н. П. Брусницына по 200, В. И. Лихачева и А. М. Игнатьева по 100 рублей. А. И. Волков и торговый дом Громова и Ко отпустили материалов – первый на 300 и второй на 100 рублей, не потребовав уплаты. Братство приплатило по всем счетам только 650 рублей. Наконец, к двадцатипятилетию храма в 1896 году снова был произведен его ремонт, причем М. Я. Брусов пожертвовал 3,000 рублей и А. Н. Тряничев 2,895. С основания братства и до 1893 года число призреваемых не изменялось: 6 стариков и 20 детей, а в этом году число первых увеличено до 8 и вторых до 25. В 1899 году содержалось в богадельне 9 стариков и в приюте 30 воспитанников. По отчету за 1899 год братство получило около 13,150 рублей, из них членских взносов 822 рубля, кружечного сбора 1,634, процентов на капитал 4,497 рублей. Израсходовало за тот же год 6,922 рубля, в том числе на содержание приюта и богадельни 5,221 рубль, в пособие причту 480 рублей. Но списку 1899 года братство считало в своей среде 31 почетного члена, 167 постоянных и 138 действительных. Капитал братства к 1900 году возрос до 122,655 рублей. Братство состоит под покровительством Его Императорского Величества Государя Императора. 30 В очерке учреждения братства, помещенном в отчете за 1892 год, не все обстоятельства изложены согласно с данными первых отчетов братства. Читать далее Источник: Приходская благотворительность в Петербурге: Ист. очерки С.Г. Рункевича. – Санкт-Петербург: тип. Гл. упр. уделов, 1900. – VIII, 313, с. Поделиться ссылкой на выделенное |
| С. Иванова. Балтийская железная дорога делала 50% скидки с платы за переезд детей на дачу. Обществу разрешено по уставу устройство платных народных чтений, спектаклей, музыкальных и литературных вечеров и т. п., и в приходе общества встречаются статьи: от спектакля и семейного вечера в благородном собрании (877 рублей), от маскарада в купеческом собрании (104), от домашнего спектакля в зале приюта, от лотереи-аллегри в залах немецкого клуба, от лотереи на маскараде в залах общественного собрания. от костюмированного бала в дворянском собрании (819 рублей), от прогулки на пароходе в Шлиссельбург, от четырех базаров в залах салона Варьете,. 10-процентный сбор с русско-американских гор на Марсовом поле. По всем этим статьям общество получило за все годы 3,745 рублей. В последние годы, после одного скандального вечера в дворянском собрании, когда к обществу были обращены иски об убытках, принятые, впрочем, на себя тогдашним председателем Н. Н. Львовым, общество не обращается более к устройству вечеров и спектаклей. Между статьями прихода обращает также на себя внимание: за хоровое пение детей в церкви, до 900 рублей. При всех своих прочих расходах общество расходует на выдачу денежных пособий бедным до 1,000 рублей. С 1877 года общество состоит во взаимодействии с Императорским Человеколюбивым обществом, от которого получило свыше 8,000 рублей для раздачи бедным, с 1890 года – во взаимодействии с Коломенско-Адмиралтейским отделом общества попечения о бедных и больных детях, причем общество оказывает помощь клиентам отдела выдачей пособий на погребение и определением детей в приют, а отдел снабжает маленьких клиентов общества теплым платьем и кормит их в детской столовой отдела (Садовая, 118); с 1890 же года общество, по приглашению Императорского Человеколюбивого общества, приняло на себя надзор за воспитанием детей воспитательного дома, отданных на кормление в районе действий общества; в 1895 году для помощи пострадавшим от наводнения в пределах коломенского прихода передана в распоряжение общества от благотворительного общества при Троицкой в Галерной гавани церкви, состоящего под председательством В. К. Саблера, 150 рублей, от общества ревнителей веры и милосердия 100 рублей и от городской управы 360 рублей. |
| Из пожертвований более значительными были: от А. Н. Муратова 3,200 рублей при его жизни и 1,000 по смерти на поминовение; от Г. А. Тимофеевой 1,200 при жизни и 2,000 по завещанию, на содержание столовой для бедных по праздникам; от В. Н. Вансович 1,000 рублей; по завещаниям Е. В. Алексеевой, О. И. Гербель, П. А. Арефьева, П. Г. Петрова – по 1,000 рублей; 500 от Ф. Д. Булина и по завещанию А. А. Синелобова; по 300 от В. А. Ратькова-Рожнова и Н. С. Сампсонова, по 100 рублей от В. Д. Васильева, И. И. Домонтовича, И. И. Захаровой (по завещанию), М. М. Мясниковой, Е. И. Петровой, М. Г. Петрова, Н. Ф. Родрихс (по завещанию), Е. Н. Сивохина, Е. А. Успенской , четыре раза от неизвестных лиц и однажды за упокой трех имен. Председательствовали в совете общества неизменно командиры полка, генерал-майоры: князь Н. И. Святополк-Мирский, Г. И. Домонтович, А. И. Пантелеев и В. В. Пенский; дочь председателя, М. А. Пантелеева и диакон Н. П. Благодатский бесплатно учили детей в приюте. Доктора Грибовский и Пахомов оказывали безмездно медицинскую помощь. Мысль об основании Введенского общества принадлежала священнику Евстафию Васильевичу Крюкову. Переведенный к Введенкой церкви от Троицкой церкви Измайловского полка, где приходское благотворительное общество существовало с 1870 года, он принес в новый свой приход и идею, и свои практическая знания, и немало поработал над учреждением и организацией общества и впоследствии. Он скончался, в сане протоиерея, в 15-й год существования общества. Его сотрудником и. ревностным, старателем общества был почивший в тот же год протоиерей А. П. Знаменский . За 24 года существования общества получено на приходе около 236,000 рублей. Из них в настоящее время у общества остается 96,000 рублей. В отличие от других благотворительных приходских обществ источники поступлений проявляли все почти время довольно резкие колебания: членский взнос – между 2,064 и 443 рублями, кружечный сбор между 1,936 и 356, пожертвования материалами между 1,459 и 355 рублями, притом с заметным прогрессивным понижением ежегодных цифр по каждой статье. Только доход с недвижимости (дома) и проценты с капитала стояли устойчиво, первый на сумму около 2,500 рублей, а второй доведен в последний отчетный год до 3,500 рублей. Из статей расхода может обращать внимание то, что на ежемесячные пособия общество расходовало менее, чем на единовременные, при общем расходе на те и другие свыше 1,500 рублей. |
| Любопытно, что более полугода Синод был в полной неизвестности относительно своего жалованья, и только 22 сентября 1721 года Сенат, после вопроса Синода, сообщил копию высочайшего указа о размерах жалованья членам и свое постановление, а может быть только соображение, что светским лицам, состоящим на службе при Синоде, следует относительно жалованья руководствоваться указом 1715 года 1208 . Один процент с жалованья вычитался на лазарет 1209 . Жалованье выдавалось по третям, обыкновенно в конце трети 1210 . Выдача производилась по ассигновкам из штатс-контор-коллегии. По-видимому, каждый раз приходилось напоминать о выдаче жалованья особым прошением 1211 . Но иногда и напоминания не имели успеха. Когда у штатс-контор-коллегии не было денег, жалованье удерживалось на полгода и более и Синод напрасно слал в коллегии указ за указом с напоминанием, что пришло время выдачи жалованья. Удовлетворение наступало иногда только после третьего указа. Не дождавшись удовлетворения от штатс-конторы, Синод иногда выдавал своим служащим деньги из своих специальных средств заимообразно, а затем покрывал эти выдачи жалованьем, когда оно наконец поступало 1212 . А в сентябре 1724 года, ввиду большой траты времени на переписку со штатс-конторою, Синод решил просить у государя разрешения обходиться при выдаче жалованья без штатс-конторы, пользуясь суммами, переходящими чрез Синод 1213 . Все сказанное относится к «денежному жалованью». «Хлебное жалованье» было выдаваемо самим Синодом, из имеющихся запасов. В первое время, когда у Синода не оказалось запасов хлеба, «хлебное жалованье» было выдано деньгами – по расчету стоимости хлеба. В сентябре 1721 года четверть ржаной муки стоила 1 рубль 80 копеек, четверть овса – 1 рубль 40 копеек 1214 ; в 1722 году юфть хлеба ценилась в 3 рубля 20 копеек 1215 ; с каждым годом цена на хлеб росла, и в 1723 году юфть хлеба ценилась уже в 5 рублей 1216 . Когда в казне ощущался полный недостаток в деньгах, то обыкновенно выдавалось только хлебное жалованье, а вместо денежного выдавались «сибирские и другие казенные товары» на сумму жалованья, по казенной расценке. |
| При полном составе академических курсов в начале учебного года в Академии было 222 студента, именно: в I курсе – 60 студентов, во II – 53, в III – 59 и в IV – 50. В этом числе казеннокоштных было – 121, стипендиатов, содержавшихся на проценты с пожертвованных Академии капиталов – 41 2097 , на счет сумм Московской кафедры – 5, на счет специальных средств Святейшего Си- —13— нода – 11, стипендиатов Троице-Сергиевой Лавры – 16 и своекоштных – 28. Последние, а также и неполные стипен- —14— диаты в значительном большинстве в течение отчетного года пользовались пособием от Братства Преподобного Сергия, а некоторым назначено было вспомоществование и из процентов с капитала, завещанного покойной П. А. Мухановой. В течение отчетного года в составе студентов произошли следующие перемены: На IV курсе: Один студент уволен из Академии по болезни. На III курсе: а) Принят в число студентов бывший студент того же курса Киевской Духовной Академии; б) он же и еще один студент, иностранный уроженец, уволены из Академии по прошениям. —15— На I курсе: Один студент уволен из Академии по прошению и один утонул в Вифанском пруде. За происшедшими переменами студенты к концу отчетного года распределялись по группам и классам языков в таком числе: в I курсе: в первой группе – 24 студента, во второй – 34; во II курсе: в первой группе – 20 студентов, во второй – 33; в III курсе: в первой группе – 22 студента, во второй – 36; в IV курсе: в первой группе – 21 студент, во второй – 28. Греческий язык изучали в I курсе – 37 студентов, во II – 18, в III – 31; латинский язык: в I курсе – 21 студентов, во II – 35, в III – 27; французский язык – 12 студентов I курса, немецкий – 39 и английский – 7. Изъявили желание слушать лекции по естественнонаучной апологетике все студенты I курса. Из студентов Академии в отчетном году некоторые жили вне академических зданий, а именно: а) III курса Лев Лучинин и II курса Сергей Богословский – у своих родителей, с разрешения Совета Академии, данного на основании примечания к § 113 устава духовных академий; б) IV курса: Константин Фотопулос – греческий уроженец, Бранислав Повольни – венгерский подданный, Томо Буркович, Светислав Давидович, Иован Мачкич и Симон Саввич – сербские уроженцы; III курса: Илья Абуррус – сирийский уроженец, Стефан Бунтовников и Христо Попов – болгарские уроженцы, Панайот Коцампопуло и Савва Тсолакис – греческие уроженцы; II курса: Божидар Иеремич и Владан Максимович – сербские уроженцы – все тринадцать на частных квартирах, с разрешения Совета Академии, данного на основании указа Святейшего Синода от 28 апреля 1887 года за 1377, коим разрешается студентам-иностранцам жить вне академических зданий, на частных квартирах. |
|
|
