| Аннотация Публикация завершает цикл сочинений свт. Кирилла Александрийского , сквозной темой которых является критика антропоморфизма. Она представляет собой перевод его небольшого послания, адресованного одному из египетских епископов. В нем святитель опровергает воззрения антропоморфитов и решает иные вопросы богословского и дисциплинарного характера. В предисловии напоминается об антропоморфистском споре при предшественнике свт. Кирилла – архиепископе Феофиле Александрийском, сообщаются сведения об адресате послания, дается обзор его содержания, рукописной традиции и изданий. Представленное в русском переводе «Послание Калосирию» свт. Кирилла Александрийского по своей главной теме (критика антропоморфных представлений о Боге) продолжает сквозной мотив опубликованных в предыдущих выпусках «Богословского вестника» его же трактатов «Ответы диакону Тиверию» и «Разъяснение догматов» 1 . Но если там ему приходилось отвечать на вопросы монахов Палестины, то здесь критика антропоморфизма касается пустынников его собственного патриархата. Как известно, антропоморфизм в Египте вызвал серьезные проблемы в период, когда епископом был предшественник и дядя свт. Кирилла – архиепископ Феофил Александрийский. В монашеской среде возникли жаркие споры между «антропоморфитами», противниками некоторых положений аллегорической экзегезы Оригена и практики умной молитвы Евагрия Понтийского , и их оппонентами, которых называли «оригенистами». Согласно Сократу Схоластику , после того как в своем «Пасхальном послании» 399 г. архиепископ Феофил провозгласил, что Бога следует представлять бестелесным и чуждым человеческой формы, он столкнулся с мощным противодействием монаховантропоморфитов и сменил позицию, подвергнув оригенистов суровым гонениям 2 . Одним из последствий этого стало столкновение архиепископа Феофила со свт. Иоанном Златоустом , который позволил себе принять участие в судьбе преследуемых оригенистов, что, в конечном счете, вылилось в гонение на самого Златоуста и его осуждение на печально известном Соборе при Дубе 403 г. 3 |
| М. род. в сер. IV в. в семье правителя пров. Софена, столицей к-рой являлась Амида (ныне Диярбакыр, Турция). На родине М. изучал медицину, затем был рукоположен во епископа Майферката. После смерти отца к М. перешла светская власть в Софене. Григорий Бар Эвройо сообщает о широкой известности М., ставя его в один ряд со свт. Епифанием Кипрским ( Greg. bar Hebr. Chron. eccl. Vol. 1. Col. 121). После заключения мира с персами визант. имп. Аркадий направил к шаханшаху Йездигерду I посольство (399 или 400), к-рое возглавил М. ( Socr. Schol. Hist. eccl. VII 8; Greg. bar Hebr. Chron. eccl. Vol. 3. Col. 46-52). Результатом этого посольства стало улучшение положения христиан на территории сасанидского Ирана. Согласно Сократу Схоластику, почтительное отношение шаханшаха к М. было вызвано в частности тем, что последний излечил его от головной боли, а посетив Иран во 2-й раз, избавил его сына от демона. Йездигерд I позволил М. собрать мощи персид. мучеников (см. ст. Мартиропольские мученики ). М. доставил их в свой город, к-рый в связи с этим получил название Мартирополь (греч. «город мучеников»; о дальнейшей судьбе города см.: Fiey. Martyropolis syriaque. 1976). Арм. традиция (BHO, N 159) приписывает М. также перенесение в Мартирополь мощей ап. Варфоломея (см.: Calzolari. 2012. P. 160-163). Ряд исследователей ( Ortiz de Urbina. PS. P. 48-49; Пигулевская. 1979. С. 197) относят 1-е посольство М. ко времени правления шаханшаха Шапура II (309-379), жестоко преследовавшего христиан (см. ст. Гонения на христиан в доисламском Иране ), что противоречит данным «Истории» Григория Бар Эвройо. Свт. Иоанн Златоуст в письме к диакониссе св. Олимпиаде , которое датируется кон. 404 г. ( Ioan. Chrysost. Ep. 9. 5), упоминает о М. и о посланных к нему 2 письмах. Свт. Иоанн намеревался узнать о состоянии миссии в Иране, результаты которой очень волновали его (высказывалось мнение, что он был одним из инициаторов этой миссии, см.: Stevenson. 2010). При этом свт. Иоанн Златоуст писал о необходимости извлечь М. «из западни», что может служить указанием на сложности в их отношениях, причиной к-рых было участие М. в Соборе «при Дубе» (403), к-рый осудил свт. Иоанна. |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла ПАТРИАРХ [Греч. πατριρχης, от πατρ - отец и ρχ - начало, власть], титул предстоятеля автокефальной Церкви; употребляется также в инославных Церквах - восточных (нехалкидонских), Римско-католической и нек-рых протестантских; иногда используется в сектантских общинах и непризнанных схизматических образованиях. Это слово употребляется также применительно к праотцам человеческого рода (Адаму, Сифу, Ною и др.) и праотцам евр. народа (Аврааму, Исааку, Иакову и др.). Титул П. носили в Иудее, завоеванной Римом, председатели синедриона, являвшегося высшим органом как религиозной, так и автономной светской власти. Вне религиозного контекста - в исторических науках и в социологии - слово П. применяется по отношению к родовым старейшинам, главам большой семьи. В переносном смысле П. называют основоположников научных школ, технологий, направлений в искусстве, социальных институций или практик, политических движений. В церковных источниках слово П. по отношению к епископам употребляется с кон. IV в., первоначально, однако, без однозначного, фиксированного значения. Так, согласно церковному историку Сократу Схоластику , Вселенский II Собор вверил каноническое окормление отдельных областей на востоке Римской империи епископам, к-рых он именует П. Первым сохранившимся офиц. документом, в к-ром слово П. употреблено как высший иерархический титул, является «Конституция» имп. Зинона 477 г. В VI в. титул П. стал использоваться широко, в т. ч. в актах гос. законодательства, в частности в Новеллах Юстиниана , применительно к главам автокефальных Церквей, первенствующим в диптихе. В канонах этот титул появляется лишь в кон. VII в., впервые - в 7-м прав. Трулльского Собора, тематика которого, однако, не связана с характеристикой значения сана П. Появление иерархического титула П. связано с процессом развития поместной структуры Церкви под влиянием изменений в адм. делении Римской империи. При имп. св. Константине империя была разделена на 4 префектуры: Галлию, Италию, Иллирик и Восток, при этом 2 столицы империи - Рим и К-поль - имели особый статус и не входили в префектуры. Каждый диоцез включал в себя по неск. провинций. Экзархами (в зап. части империи - викариями) первоначально именовались гражданские начальники диоцезов. Подобно тому как деление империи на провинции послужило основанием для образования митрополичьих областей, введение диоцезальной организации гражданского управления привело к объединению митрополий в более крупные церковные области - экзархаты, первые епископы к-рых стали именоваться экзархами или архиепископами. |
| Приснодева Богородица Впервые: The Ever-Virgin Mother of God//The Mother of God/Ed. ву E. L. Mascall. London, 1949, рр. 51–63. Перевод выполнен по изданию: The Collected Works III, рр. 171–188. О. Георгий сопроводил статью следующим вступительным замечанием: «Автор прекрасно осознает недостатки своей работы. Строго говоря, это не богословская статья, а всего лишь сымпровизированное выступление на данную тему, наскоро записанное через некоторое время после произнесения. Единственное намерение автора – наметить корректный подход к проблеме и открыть дискуссию. Основная идея статьи в том, что мариология является неотъемлемой частью учения о Христе и, если можно так выразиться, входит в тот необходимый минимум догматического единомыслия, без которого ни о каком единстве веры не может быть и речи». Всё догматическое учение о Владычице нашей выражено в двух Ее именах: Богородица и Приснодева – θεοτκος и ειπρθενος. Оба имени получили кафолическое признание, оба приняты Вселенской Церковью. О девственном Рождении Спасителя прямо говорит Новый Завет; этот догмат – неотъемлемая часть церковного Предания. «Воплотившийся от Духа Свята и Марии Девы» (или «рожденный от Марии Девы») 230 – говорится в Символе веры . И это не просто утверждение исторического факта. Это вероучительное утверждение, исповедание веры. Имя «Приснодева» формально принято на Пятом Вселенском Соборе (553 г.). А «Богородица» – нечто большее, чем имя или хвалебное величание. Это догматическое определение в одном слове. Даже до Эфесского собора (431 г.) имя Богородицы было критерием истинной веры) отличительным знаком Православия. Уже свт. Григорий Богослов предупреждает Клидония: «Кто не исповедует Марию Богородицей, тот чужд Богу» (Epist. 101). Это имя широко употребляют Отцы четвертого и, может быть, даже третьего века, например, Ориген – если верить Сократу Схоластику (Hist. Eccl. VII, 32 ) и отрывкам, сохранившимся в катенах (In Luc. hom. 6 и 7). Несторий и его сторонники отвергали и порочили уже утвердившуюся традицию. |
| [греч. Υπατα] (ум. в 415, Александрия), философ, математик, преподаватель философии неоплатоников. «Церковная история» Сократа Схоластика является основным источником сведений о жизни и гибели И. Согласно Сократу, она была дочерью александрийского философа и математика Теона (Феона), к-рый обучил ее философии, математике и астрономии. И. преподавала в философской неоплатонической школе, комментировала сочинения Платона и Аристотеля. Кроме того, отличаясь познаниями в риторике и ораторском искусстве, часто выступала с публичными речами. Среди ее почитателей был префект Александрии Орест. По словам Сократа Схоластика, популярность язычницы И. в Александрии вызвала ненависть к ней в церковной общине. Ситуация осложнялась тем, что Орест находился во враждебных отношениях с архиеп. Александрийским свт. Кириллом . В правление свт. Кирилла при попустительстве городских властей произошло нападение иудеев на христиан (414). Архиепископу пришлось улаживать конфликт, что вызвало жалобу префекта Ореста на его самоуправство. Однако послание свт. Кирилла к императору решило дело в его пользу. На помощь христианам Александрии пришли 500 монахов из Нитрийской пустыни. Один из них, Аммоний , был схвачен властями и умер в заключении под пытками. Такое противостояние церковных и светских властей накалило обстановку в городе. Александрийские монахи напали на колесницу Ореста и, обзывая его язычником, бросили в него камень ( Socr. Schol. Hist. eccl. VII 14). Судя по последовательности повествования Сократа, это случилось незадолго до убийства И., к-рая тоже стала жертвой внутригородского противостояния языческих властей и христ. общины. Александрийские христиане подозревали, что именно она настраивает Ореста против свт. Кирилла и мешает их примирению. По сообщению Сократа Схоластика, инициатором расправы был некий чтец Петр. Ведомая им толпа подстерегла И., возвращавшуюся домой, и потащила к церкви Кесарион, где с нее сорвали одежды и зарезали ее глиняными черепками. Растерзанное на части тело отнесли в местность Кинарон, где сожгли. Сократ сообщает, что событие произошло во время поста, и дает точную хронологию по годам епископства свт. Кирилла Александрийского и правления консулов. Он категорически осуждает это убийство как противное духу Христову, свидетельствуя также, что убийство И. группой фанатиков причинило немало скорби архиепископу и всей Церкви (Ibid. VII 13-15). |
| А. был родом из Келесирии (по Филосторгию) или из Антиохии (по Сократу Схоластику). Он добывал себе средства на жизнь в качестве золотых дел мастера, затем врача. В зрелом возрасте приступил к изучению риторики, философии и богословия. В целях самообразования А. объехал мн. города Сирии, посетил Египет. В Антиохии был посвящен в диакона арианином Леонтием, еп. Антиохийским ( Socr. Schol. Hist. eccl. II 35; Philost. Hist. eccl. III 17). В дальнейшем под давлением Флавиана Антиохийского и Диодора , еп. Тарсского, Леонтий запретил А. священнодействовать. А. был близок с цезарем Галлом, что, по-видимому, послужило причиной его изгнания из Антиохии после казни Галла в 354 г. В 356 г. в Александрии А. начинает проповедовать аномейство; его учеником становится Евномий. В Антиохию А. вернулся, когда после смерти Леонтия Антиохийскую кафедру занял арианин Евдоксий , к-рый сделал попытку восстановить А. в диаконском сане ( Болотов. С. 71, 74). А. не изменял строгому арианству, поэтому отказался принять рукоположение во епископа от арианина еп. Секунда Птолемаидского вследствие общения того с никейцами ( Philost. Hist. eccl. III 19). После Анкирского Собора 358 г., анафематствовавшего аномеев, А. был отправлен в ссылку в Пепузу (Ibid. IV 8), но вскоре ему и др. аномеям позволено было возвратиться. Вторично был осужден после Аримино-Селевкийского Собора , когда к имп. Констанцию II для выработки единой вероисповедной формулы прибыли делегаты 2 противоборствующих партий вост. епископов, присутствовавших на Селевкийском Соборе: омиусиан (сторонников подобосущия Сына Отцу) и омиев (сторонников подобия, но не по существу). Омиусиане, чтобы привлечь на свою сторону императора, отрицательно относящегося к аномеям, представили ему исповедание веры Евдоксия, в к-ром ясно говорилось о неподобии Сына Отцу. Евдоксий сослался на то, что автором текста является А., и был вынужден произнести анафему на аномейскую доктрину. А. был вызван Констанцием и признался в авторстве. После подтверждения осуждения на К-польском Соборе 360 г. был отправлен императором в ссылку во Фригию, откуда возвращен имп. Юлианом Отступником ( Sozom. Hist. eccl. V 5). В 362 г. состоялся Антиохийский Собор , на к-ром сторонники арианского еп. Евзоия Антиохийского сняли обвинения с А. |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла АММОНИЙ ДОЛГИЙ [Безухий] (2-я пол. IV - ок. 403), прп., один из егип. братьев-отшельников, прозванных за высокий рост Долгими, или Длинными (греч. ο Μακρο). 4 брата (А. Д., Евсевий, Диоскор и Евфимий) и 2 сестры удалились в Нитрийскую пустыню (см. Келлиотские мон-ри ), где стали вести монашеский образ жизни. В «Лавсаике» Палладия Еленопольского об А. Д., ученике аввы Памвы , сообщается, что он «достиг высот боголюбия» и не только знал наизусть Свящ. Писание, но и тщательно изучил творения Оригена , Дидима Слепца , Пиерия и папы Стефана I . А. Д. прославился духовной мудростью в руководстве братией, даром пророчества и строгой аскетической жизнью: с юности трапезу его кроме хлеба составляли лишь сырые овощи. Аскет Евагрий Понтийский говорил, что не видел человека, настолько избавившегося от страстей, как А. Д. Слава о нем распространилась по всему Египту, и жители одного города просили Патриарха Александрийского Тимофея I рукоположить А. Д. епископом в их город, но отшельник отказался покидать пустыню. Поскольку посланцы Патриарха настаивали, А. Д. сначала пытался бежать, а когда его догнали, собственноручно отрезал себе ухо, сказав, что теперь как увечный не может стать епископом (тогда А. Д. и получил прозвище Безухий ( Παρτης)). Патриарх Тимофей, узнав о происшедшем, возразил, что христианину отрезанное ухо не мешает стать епископом, и добавил: «Приведите хоть безносого, но достойного, я и его рукоположу». Тогда А. Д. поклялся, что если его не оставят в покое, то он отрежет себе язык. Патриарх Феофил против воли поставил брата А. Д. Диоскора епископом Гермопольским, а 2 др. «Долгих братьев», Евсевия и Евфимия, сделал клириками и поручил им хозяйственные дела Александрийской Церкви. Однако впосл., согласно Сократу Схоластику , они покинули Патриарха, не стерпев его корыстолюбия. Конфликт вскоре принял богословскую окраску: Патриарх Феофил, в пасхальном послании 399 г. обличавший тех, кто представлял Бога в человеческом облике, теперь обвинил братьев в оригенизме за учение о бестелесной природе Бога и возбудил против них монахов-антропоморфитов. «Долгим братьям» пришлось бежать в Палестину, откуда они вместе с пресв. Исидором, также отлученным Феофилом, отправились в К-поль и представили дело на суд Патриарха Иоанна Златоуста (398-404). Свт. Иоанн, хотя и не принял в общение братьев, однако предоставил им убежище и написал Патриарху Феофилу, что их мнения вполне православны; в ответ он был обвинен во вмешательстве в дела чужой кафедры. Впрочем, подобная трактовка событий церковным историком Сократом, симпатизировавшим оригенистам и плохо знавшим реалии монашеского Египта, далеко не бесспорна. |
| Нам известно, что Патриарх Феофил заступился за язычников перед императором и смог умилостивить его. При этом нет НИ ОДНОГО свидетельства, что по вине Святейшего погибла хотя бы одна книга, принадлежавшая Александрийской библиотеке. Кто же её в таком случае уничтожил? Сами же язычники! В 273 году Мусейон был разрушен, а библиотека сожжена по приказу императора Аврелиана во время подавления очередного бунта в Александрии. Филиал Мусейона – храм Сераписа – уцелел, но книги оттуда спустя какое-то время вывезли. Римский историк Марцеллин около 378 года написал о Серапеуме в прошедшем времени. Ни библиотеки, ни научного центра там ко времени правления Патриарха Феофила не было. Мнимое уничтожение храма, якобы по камню раскатанного египетскими монахами, заключалось в том, что оттуда вынесли статуи идолов. Язычники, описавшие это происшествие с яростью и сарказмом, не стали додумывать ни про сожжение книг, ни про разрушение зданий. Если по совести, то информации у них было больше, чем у нынешних «борцов с мракобесием». Что нам известно об Ипатии? Известно нам об учёной деве очень немного, поразительно мало на фоне тех бесчисленных романов, статей, научных монографий, которые ей посвящены. Кое-что можно узнать из писем её ученика – православного епископа Синезия, который относился к учёной деве совершенно восторженно, называл «гениальной», «святой», «другом» и «матерью». Кстати, он был ставленником Патриарха Феофила. Прекрасно зная (по утверждению академика Лосева), что Синезий с трудом усваивает православную мысль, Святейший доверил ему высокий пост за любовь ко Христу. Это вполне передаёт атмосферу, которая царила в школе Ипатии, и отношение к ней Церкви. Помимо философии, Ипатия преподавала математику и астрономию (её отец Теон был крупнейшим математиком своего времени), а также интересовалась механикой. Считается, что именно она изобрела ареометр – прибор для измерения плотности жидкости. Большая часть сведений об учёной принадлежит церковному историку Сократу Схоластику. Он писал: |
| Флавиан был окончательно признан в Риме при папе Анастасии I (399-401; согласно Сократу Схоластику и Созомену: Socr. Schol. Hist. eccl. V 15; Sozom. Hist. eccl. VIII 3) или при Иннокентии I (401-417; согласно Феодориту Кирскому: Theodoret. Hist. eccl. V 23). Однако часть сторонников Е. продолжала отстаивать свою позицию еще десятилетие спустя по смерти Флавиана (Ibid. V 35). Дата кончины Е. неизвестна, вероятно, после рукоположения он прожил недолго ( Hieron. De vir. illustr. 125; Socr. Schol. Hist. eccl. V 15; Sozom. Hist. eccl. VIII 3). В нач. V в. ради сохранения мира имя Е. было внесено в диптихи Александрийской Церкви после имени Флавиана ( Cyr. Alex. Ep. 75//PG. 77. Col. 352). Св. Палладий, еп. Еленопольский, в «Диалогах о жизни Иоанна Златоуста» дал положительный отзыв о Е. как о великом борце за благо Церкви ( Pallad. Dial. de Vita Ioan. Chrysost. 6). Сочинения Блж. Иероним упоминает, что, когда он жил в Антиохии, Е. читал ему свои произведения, еще никому не известные ( Hieron. De vir. illustr. 125//PL. 23. Col. 713). Наиболее значительный труд Е.- перевод на лат. язык Жития Антония Великого, посвященный другу Иннокентию из Аквилеи (Vita Antonii//BHL, N 609; PL. 73. Col. 125-170). Так же как блж. Иероним, Е. придерживался принципа передачи скорее смысла произведения, а не дословного перевода ( Hieron. Ep. 57//PL. 22. Col. 572). Эта традиция оказала большое влияние на развитие перевода у зап. монашества, вытеснив более раннюю, основанную на дословном переводе. Сохранились также послание Е. к свт. Василию Великому (нач. 374; ранее ошибочно приписывалось свт. Аполлинарию Лаодикийскому), «Опровержение лицемерия Мелетия и Евсевия Самосатского» (375; посвящено защите еп. Павлина и опровержению арианства-омийства). Содержание этого сочинения говорит о том, что автор был плохо знаком с церковной жизнью в Антиохии и с богословской позицией Мелетия после 363 г. Ж. Морен предполагал возможное отождествление Е. с Амброзиастером , но эта гипотеза не нашла признания в совр. |
| И что же выходит? Выходит то, что свет действительно сам закрывает от нас источник света – солнце с живительною теплотой его; вместо нравственного царства, во все времена являемого истинною Церковью, мы получаем систему его; свободное влияние небесной благодати думаем заменить доказательствами школы; расследованное, изученное, систематизированное немощною мыслью Откровение Бога становится не делом Божьим, а будто нашим собственным произведением; Евангелие Сына Божия обращается в мнимое философское убежище; Его таинства являются логическою необходимостью; Иисус Христос , наконец, есть как будто тоже своего рода логическая необходимость в мире; даже сам Бог оказывается естественным произведением наших собственных мыслей... Но и этого для философской гордости мало: наша эгоистическая мысль, сама мысль, или, как выражается известная школа, идея с её логикою и есть именно наш бог, творец и зиждитель вселенной!.. Усилие выяснить царственную печать, которою Творец запечатлел душу человека при его создании, и уразуметь живой, в каждый момент и во всех проявлениях человеческой жизни действующий, союз нашей души, с одной стороны, с бесконечным Творческим Духом, с другой – с планетною жизнью, усилие самое настойчивое, напряженное, в сущности взгляда независимое от влияния каких-либо иностранных теорий, составляло отличительную черту всех философских чтений и произведений покойного профессора, и объясняет, между прочим, его преимущественную любовь к великим мудрецам древности Сократу и Платону. История в свое время оценит, насколько верно понял покойный профессор потребность своего времени и насколько успел удовлетворить ей, и укажет ему достойное место в ряду отечественных мыслителей. Для нашей цели достаточно напомнить, что в то время, когда западная философия ценила человека преимущественно по его схоластически-развитой голове и едва удостаивала внимания требования живого, любящего сердца, – в духе человеческом видела почти один холодный, всезнающий ум, забывая о других, питающих самый ум и по меньшей мере столько же, как и он, коренных сторонах нашей природы, – когда эта философия, лишенная сама, следовательно, жизненной почвы, часто шла наперекор здравым практическим требованиям истины, – наш покойный наставник видел узел, в котором органически соединяются между собою небесный и земной элементы нашей чудной природы и сосредотачиваются все явления и свойства человеческой личности в чувстве, или сердце 2 , один полюс которого оживляет и характеризует наши земные, планетные отношения, другой же непрестанно обращен к питающему его вечному источнику света и жизни, к лону беспредельной любви Отчей. |
|
|
