| Св. Исаак говорит: «остерегайтесь, возлюбленные, праздности, потому что в ней сокрыта верная смерть, и без нее невозможно впасть в руки домогающихся пленить инока. В день оный не за псалмы осудит нас Бог и не за опущение молитв, но за то, что опущением сим дается вход бесам. А эти, когда найдут себе проход, войдут и затворят двери очей наших; тогда тиранически наполнят нас такими нечистотами, кои подвергают божественному приговору, с наистрожайшим отмщением. И делаемся мы, таким образом, за опущение малого, что однако же ради Христа почтено достойным великого попечения, как написано: «кто не покоряет воли своей Богу, тот попадет под иго сопернику Его». Посему да будет почитаемо тобою, как бы стеной против ищущих пленять нас, сие, кажущееся тебе малым, совершение чего в келье, по духу откровения, мудро установлено заведующими церковным чином для охранения нашей жизни, и опущение чего малым почитается немудрыми, не берущими во внимание происходящего от того вреда. Но у этих и начало пути, и средина – необузданная свобода, которая есть матерь страстей. Почему лучше подвижнически понуждать себя не опускать сего малого, нежели опущением его давать место греху. Ибо конец этой бедовой свободы – жестокое рабство» (Сл. 71, стр. 519). Немного спустя тут же говорит он опять: «О, как сладки позывы страстные! Страстные дела, бывает, что иной может иногда отсечь и удалением от предметов их мирность некую в себе водворить и порадоваться покой от них, но позывов страстных остановить не может. Почему и не хотя искушение испытываем мы; и о страстях (что восстали) скорбим, но любим продление позывов или сластей страстных. Грехов же не желаем, а приводящие нас к ним позывы с услаждением приемлем; от чего эти вторые делаются в нас причиной первых в действительности. Кто любит страсти страстные, тот по неволе и подручен им, и не желая того, раб есть страстей. Ненавидящий грехи свои, перестанет грешить, и исповедующий их, получит отпущение их. Невозможно же человеку оставить навык греховный прежде стяжания вражды к нему, и получить прощение, прежде исповедания прегрешений; из коих одно служит причиной истинного смирения, а другое – сокрушения, от стыда порождающегося в сердце» (там же стр. 520–1). И еще: «нет греха не прощаемого, кроме того, в коем не каются» (Сл. 2, стр. 12). Впрочем об этом довольно. Ты же по пропетии сказанных часов, сядь поешь, – держа и молитву во время вкушения пищи, чтоб, так действуя, придти, благодатью Божией, в навыкновение непрестанно молиться, по заповеди. – Но слово о пище, тело, по неизреченной премудрости Создавшего, поддерживающей, пусть подождет немного, а прежде да прострется слово о пище, душу укрепляющей и оживляющей, которою служит, по слову св. отцов, священная и боготворная молитва: что вполне справедливо, потому что душа драгоценнее тела. 29. Еще о молитве, и что молиться надлежит всегда. |
| Когда же человек старается иметь сердце смиренное и мысль сохранить в мире, тогда все козни вражии бывают бездейственны; ибо где мир помыслов, там почивает Сам Бог: в мире, сказано, место Его ( Пс. 75, 3 ). Начало покаяния зарождается от страха Божия и внимания к себе, как говорит св. мученик Вонифатий (Чет.-мин. Декабря 19): страх Божий есть отец внимания, а внимание-матерь внутреннего покоя. Страх Господень пробуждает спящую совесть, которая делает то, что душа, как в некоей воде чистой и невозмущенной, видит свою некрасоту, и так рождаются начатки и разрастаются корни покаяния. Мы всю жизнь грехопадениями своими оскорбляем величество Божие, а потому и должны всегда со смирением просить у Господа оставления долгов наших. Можно ли облагодатствованному человеку по падении восстать чрез покаяние? Можно. По Псаломнику: превратихся пасти, и Господь прият мя ( Пс. 117, 13 ). Когда св. пророк Нафан обличил Давида в грехе его, то он, покаявшись, тут же получил прощение ( 2Цар. 12, 13 ). К сему примером служит и один пустынник, который, пошедши за водой, при источнике пал в грех . Но возвратившись в келью, он сознал свое согрешение и паки начал проводить жизнь подвижническую, как прежде. Враг смущал его, представляя ему тяжесть греха, отрицая возможность прощения и стараясь отвлечь его от подвижнической жизни. Но воин Христов устоял на своем пути. О сем случае Бог открыл некоему блаженному отцу и велел брата, падшего в грех, ублажить за таковую победу над диаволом. Когда мы искренно каемся во грехах наших и обращаемся ко Господу нашему Иисусу Христу всем сердцем нашим, Он радуется нам, учреждает праздник и созывает на него любезные Ему Силы, показывая им драхму, которую Он обрел паки, то есть царский образ Свой и подобие. Возложив на рамена заблудшую овцу, Он приводит ее к Отцу Своему. В жилище всех веселящихся Бог водворяет и душу покаявшегося вместе с теми, которые не отбегали от Него. Итак, не вознерадим обращаться к благоутробному Владыке нашему скоро и не предадимся беспечности и отчаянию, ради тяжких и бесчисленных грехов наших. Отчаяние есть совершеннейшая радость диаволу. Оно есть грех к смерти, как гласит Писание ( 1Ин. 5, 16 , Ант. Сл. 77). «Аще не предашься унынию и нерадению, – говорит Варсонофий, – то имаши почудитися и прославити Бога, как Он применяет тя от еже не быти во еже быти» (то есть из грешника в праведника, отв. 114). |
| 26) Как, востав от сна, проводить время до утра. Пробудившись от сна, первее всего воздай славу Богу, и призвав Его себе заступление, начни главнейшее свое дело, т. е. молиться в сердце непарительно и чисто, и помолись так с час. Тогда ум сам по себе большею частию бывает тих и немятежен; мы-же заповедь имеем, — первейшее и наилучшее Богу приносить в жертву, т. е. свое первомыслие в чистой сердечной молитве неуклонно простирать к Господу нашему Иисусу Христу, — как говорит Св. Нил: «тот молитву свою делает услышанною, кто всегда свое первомыслие, как зрелый плод приносит Богу» (гл. 126). Потом пропой полунощницу. Если же ты, не будучи тверд в совершенном безмолвии, не можешь начать так, как мы сказали, — по этой, или по другой какой причине, как часто случается с теми, кои только начинают еще такое делание, а иной раз, хотя редко, и с теми, кои довольно успели в нем, но еще не достигли совершенства, ибо только совершенные вся могут о укрепляющем их Христе (Фил. 4, 13), — так если не можешь, то возстав от сна и возставив, сколько можешь, бодренное трезвение, пой прежде полунощницу, со вниманием и разумением поемаго. После сего, сядь и молись в сердце чисто и непарительно, как показано, час один, лучше же, сколько даст тебе Податель благ. Лествичник говорит: «в продолжении ночи большую часть времени посвящай молитве, а меньшую отдавай Псалмопению; днем же устрояй делания свои. сообразно с силами своими» (Сл. 27, 77). Если и после такого себя нуждения подвижническаго, все еще будешь одолеваем сонным разслаблением и разленением, встань и напрягись, все держась молитвы, и стараясь, как знаешь, привести себя в бодрственное состояние (Св. Исаак: «выди наружу и походи»). Потом сядь и молись, как написано, всегда со всем тщанием стараясь чистою молитвою с Чистым беседовать Богом. Затем встань, пропой разумно шестопсалмие, пятьдесятый псалом, и канон, какой хочешь. После сего сядь опять и с бодренным трезвением искренно помолись пол-часа. И опять встав пой хвалитны, обычное славословие и первый час. И затем сотвори отпуст. |
| Пробудившись от сна, первее всего воздай славу Богу, и призвав Его себе заступление, начни главнейшее свое дело, т.е. молиться в сердце непарительно и чисто, и помолись так с час. Тогда ум сам по себе большей частью бывает тих и немятежен; мы же заповедь имеем, – первейшее и наилучшее Богу приносить в жертву, т.е. свое первомыслие в чистой сердечной молитве неуклонно простирать к Господу нашему Иисусу Христу, – как говорит Св. Нил: «тот молитву свою делает услышанной, кто всегда свое первомыслие, как зрелый плод приносит Богу» (гл. 126). Потом пропой полуночницу. Если же ты, не будучи тверд в совершенном безмолвии, не можешь начать так, как мы сказали, – по этой, или по другой какой причине, как часто случается с теми, кои только начинают еще такое делание, а иной раз, хотя редко, и с теми, кои довольно успели в нем, но еще не достигли совершенства, ибо только совершенные «вся могут о укрепляющем их Христе» ( Фил. 4, 13 ), – так если не можешь, то восстав от сна и восставив, сколько можешь, бодренное трезвение, пой прежде полуночницу, со вниманием и разумением поемого. После сего, сядь и молись в сердце чисто и непарительно, как показано, час один, лучше же, сколько даст тебе Податель благ. Лествичник говорит: «в продолжении ночи большую часть времени посвящай молитве, а меньшую отдавай Псалмопению; днем же устрояй делания свои, сообразно с силами своими» (Сл. 27, 77). Если и после такого себя нуждения подвижнического, все еще будешь одолеваем сонным расслаблением и разленением, встань и напрягись, все держась молитвы, и стараясь, как знаешь, привести себя в бодрственное состояние (Св. Исаак: «выди наружу и походи»). Потом сядь и молись, как написано, всегда со всем тщанием стараясь чистою молитвою с Чистым беседовать Богом. Затем встань, пропой разумно шестопсалмие, пятидесятый псалом, и канон, какой хочешь. После сего сядь опять и с бодренным трезвением искренно помолись полчаса. И опять встав пой хвалитны, обычное славословие и первый час. И затем сотвори отпуст. Читаемое тобою произноси устами своими лишь на столько высоким голосом, чтоб то слышно было ушам твоим: так как и плод устен приносить Богу заповедано нам, всею душой и всею мыслью благодаря человеколюбивого и попечительного о нас, премудрого Бога, по безмерной милости своей сподобившего нас благополучно прейти пучину минувшей ночи, и увидеть светлое поприще настоящего дня, и тепло при сем также молясь и о том, да дарует Он нам безбедно протечь мрачную и свирепую бурю бесов и страстей. 27. Как подобает жительствовать с утра до обеда. |
| Читаемое тобою произноси устами своими лишь настолько высоким голосом, чтоб то слышно было ушам твоим: так как и плод устен приносить Богу заповедано нам, всею душою и всею мыслию благодаря человеколюбивого и попечительного о нас, премудрого Бога, по безмерной милости Своей сподобившего нас благополучно прейти пучину минувшей ночи и увидеть светлое поприще настоящего дня, и тепло при сем также моляся и о том, да дарует Он нам безбедно протечь мрачную и свирепую бурю бесов и страстей. 27) Как подобает жительствовать с утра до обеда С утра до обеда, весь всецело возложившись на Единого Бога и Ему с сердцем сокрушенным помолившись, да будет помощником тебе, немощному, ленивому и беспечному, старайся, сколько сил есть, все время провести в молитве сердечной, чистой и непарительной, и в чтении. Когда читаешь положенное тебе из Псалтири, Апостола и Святого Евангелия, читай то стоя, так же поступай и при возношении молитв к Господу нашему Иисусу Христу и Пречистой Богородице; прочие же чтения Святых Писаний совершай сидя. Потом в свое время со вниманием пропой обычные часы, очень премудро свв. отцами установленные, всеусильно и вседушно отревая праздность, учительницу всякому худу, и избегая вместе со страстями и поводов к ним, как бы малыми и безвредными они ни казались. 28) О том, сколь потребно избегать праздности, и о том, что церковное предание должно соблюдать и безмолвствующему Св. Исаак говорит: «остерегайтесь, возлюбленные, праздности, потому что в ней сокрыта верная смерть, и без нее невозможно впасть в руки домогающихся пленить инока. В день оный не за псалмы осудит нас Бог и не за опущение молитв, но за то, что опущением сим дается вход бесам. А эти, когда найдут себе проход, войдут и затворят двери очей наших; тогда тиранически наполнят нас такими нечистотами, кои подвергают божественному приговору с наистрожайшим отмщением. И делаемся мы, таким образом, за опущение малого, что однако ж ради Христа почтено достойным великого попечения, как написано: «кто не покоряет воли своей Богу, тот попадет под иго сопернику Его». Посему да будет почитаемо тобою, как бы стеною против ищущих пленять нас, сие, кажущееся тебе малым, совершение чего в келлии, по духу откровения, мудро установлено заведующими церковным чином для охранения нашей жизни, и опущение чего малым почитается немудрыми, не берущими во внимание происходящего от того вреда. Но у этих и начало пути, и средина – необузданная свобода, которая есть матерь страстей. Почему лучше подвижнически понуждать себя не опускать сего малого, нежели опущением его давать место греху. Ибо конец этой бедовой свободы – жестокое рабство» (Сл. 71, стр. 519). |
| Несколькими гениальными штрихами Пушкин изображает это состояние угасания души и духа. Это — «расточение» сердечных сокровищ («Воспоминания в Царском Селе», 1829), угашение «отрадного сердцу света» («Безверие»), это — «Болезнь любви в душе» («Признание»), это «злая отрава» («Война»). Духовно-душевное оцепенение может кончиться смертью духа, второю смертью человека, если не будет духовной встряски, спасительной паузы, возвращения к самому себе и к божественным источникам творчества. Таков заключительный аккорд пушкинской автобиографической биософии. Можно «Оставить счастья призрак ложный» («Алексееву»), как это много раз пытался сделать поэт, но проблема счастья не перестает волновать поэта-биософа. Что такое все-таки счастье? Житейский, обыденный ответ на этот вопрос не очень обещающ и утешителен. Шекспир в «Двух веронцах» говорит: «один общий праздник, один дом, одно общее счастье». Христианский подвижник Феофан Тамбовский говорит: «Удовлетворение вкусов сердечных дает человеку покой сладкий, который и составляет свою для всякого меру счастья. Ничто не тревожит: вот и счастье» («Начертание христианского нравоучения», 1891, стр. 307). Покой души нарушается в страстях и неразумных склонностях ума, воли и чувства. Великий подвижник древней церкви Исаак Сирин говорит: «Если человек небрежет о Царствии Небесном, то разве по надежде малого здешнего утешения» («Творения. Слова подвижнические», изд. 2е, 1893, стр. 224, сл. 49). Это «утешение» настолько мало, что не удовлетворяет даже неверующих, толкает их ко всяким эксцессам «Вакха и Киприды» и ведет к пессимизму. Пушкин сам знает хорошо цену покою, тишине, уединению, сосредоточению, жизни на лоне природы, которая к тому же дает ему стимулы к творчеству и сближает с Музою, примиряет с тяжкими невзгодами жизни, гонениями и одиночеством. Это все — только суррогат счастья, а не само счастье. Их много в жизни, этих суррогатов счастья. Онегин пишет в своем письме к Татьяне: Я думал, вольность и покой Замена счастью. Боже мой! Как я ошибся, как наказан! |
| Оживление души Словом Божиим производит живую веру во Христа. Живая вера как бы видит Христа ( Евр.11:27 ). Для взоров ее христианство, пребывая тайною, делается открытым; пребывая непостижимым, оно ясно, понятно, не закрыто уже тою густою, непроницаемою завесою, которою оно закрыто от веры мертвой. Не нуждается оно уже в знамениях, будучи всесовершенно удовлетворено знамениями Христовыми и величайшим из Его знамений, венцом знамений, Его Словом. Желание видеть знамения служит признаком неверия, и знамения даны были неверию, чтоб обратить его к вере. Прилепимся к слову Божию всей душой, соединимся с ним в один дух, и знамения антихриста не привлекут к себе даже внимания нашего. С пренебрежением и презрением к ним мы отвратим от них наши взоры, как от позорища бесовского, как от деяния исступленных врагов Божиих, как от поругания Богу, как от яда и заразы смертоносных. Будем помнить следующее особенной важности замечание, извлеченное из опытов подвижнической деятельности. Все бесовские явления имеют то свойство, что даже ничтожное внимание к ним опасно; от одного такого внимания, допущенного без всякого сочувствия к явлению, можно запечатлеться самым вредным впечатлением, подвергнуться тяжкому искушению. Смиренномудрие неразлучно с духовным разумом. Говорит св. Исаак Сирский: «Только тот, кто имеет смирение, может быть признан разумным; не имеющий смирения никогда не стяжает разума» (Сл. 89). Живая вера открывает взорам души Бога: слово Божие соединяет душу с Богом. Узревший таким образом Бога, ощутивший таким образом Бога, усматривает свое ничтожество, исполняется неизреченного благоговения к Богу, ко всем делам Его, стяжевает смиренномудрие. Смиренномудрый не осмелится даже полюбопытствовать о том, что совершается вне воли Божией, что благовременно осуждено словом Божиим: знамения антихриста пребудут чуждыми смиренномудрому, как не имеющему к ним никакого отношения. Видение своего ничтожества и своей немощи, видение Бога, Его величества, всемогущества и бесконечной благости возбуждает душу устремляться молитвою к Богу. |
| На сравнение в Писании прелюбодеяния и воровства: «аще кто ят будет крадый» (Прит. 6:30 и сл.) т. 2, с. 400]. «Не знаешь ты, кажется, что черты сравнения берутся, когда речь идет о предметах однородных, а не разнородных, и не в противоположные ряды ставится сравниваемое по этим чертам, а показывается ими малость и превосходство. Как грехопадение одно худо, другое хуже, а третье всех хуже, например, воровство худо, хуже блуд, а прелюбодеяние всего хуже, так и преуспеяние одно хорошо, другое лучше, а третье всего лучше; например, брак хорош, воздержание лучше, а девство всего лучше. Посему меньшее из наилучшего ставится не в противоположный ряд, но в тот же, только ниже. Кто целомудрен, тот будет сравнивать не блуд с девством, но воздержание и честный брак. И Писание, делая сравнение воровства и прелюбодеяния, сказало: не дивно, аще кто ят будет крадый; крадет бо, да насытит душу свою алчущую. Прелюбодей же за скудость ума погибель души своей содевает (Прит. 6:30,32). Изрекло же сие не в извинение крадущему и не освобождая его от вины, но, сравнивая воровство с прелюбодейством, которое всего хуже, показало, что воровство менее грубо и легче, особенно когда оно следствие нищеты». На слова: «долготерпеливе муж мног в разуме» (Прит. 14:29) т. 2, с. 434]. «Подлинно долготерпеливый муж мног в разуме. Ибо говорится сие о нем, потому что он имеет некую многообъемлющую и великую, никем не обличаемую душу. Он обуздывает и удерживает в должных пределах раздражительность, которая стремительнее всех страстей, помрачает понятия, предупреждает помыслы. Сему великодушному человеку премудрый противопоставил малодушного, сказав: малодушный же крепко безумен, потому что, по малодушию колеблемый всеми страстями, он весьма малоумен». На слова: «седмерицею падет праведный» (Прит. 24:16) т. 2, с. 438]. Сие: седмерицею падет праведный, – сказано не просто, но потому, что борющийся законно падет необходимо и подвижнически. Сие же не во всяком случае является причиною поражения, но часто приводить и к победе. И многие, пав, истощили силу тех, которые думали устоять, ударом ноги заставив их повергнуться всем телом на землю и похитив у них победу. Почему приточник не только сказал: падет, но присовокупил: и возстанет, – чтобы указать на венец. Если же человек, когда и падет, немедленно соберется с силами и восстанет, то рассуди, насколько он доблестен. |
| « его язык, как моторчик, непрерывно повторял односложную Иисусову молитву » (с.190). Свами Нараянананда. Практические наставления по достижению Самадхи. М., 2003, с. 70 - 73. Исаак Сирин, св. Слова подвижнические. М. 1858. Сл. 55. Комментарии ( 38): Снытко Евгений, Санкт-Петербург 22 октября 2009г. 13:31 Проф. А.И. Осипов не устает бороться с прелестью афонских подвижников, причем излюбленным карающим мечом он вновь избирает слово святителя Игнатия, пытаясь " поссорить " Отцов. Теперь вместо имени блаженного старца схирахимандрита Софрония (Сахарова), которого известный профессор богословия обличал " в глубочайшей прелести " , избрано в качестве мишени имя старца Порфирия Кавсокаливита. Наверно, удобно таким образом писать статьи: время от времени проставлять среди уже готовых " богословских " штампов имя очередного подвижника, который не укладывается в прокрустово ложе аскетического учения Алексея Ильича. Что же, и после своей кончины Отцы вынуждены проходить проверку на смирение, и кто знает, какова роль во всем этом профессора. И остается нам " проделать маленькое отверстие, чтобы проник свет, и тьма исчезла " . Роман, Москва 22 октября 2009г. 20:07 Спасибо уважаемому Алексею Ильичу за столь важное исследование! В нем приводится множество интересных сравнений, причем, как правило, не в пользу героя " Рассказов " . Однако, думается, что несмотря на все несоответствия его молитвенной практики учению о молитве свт. Игнатия, странника едва ли можно заподозрить в прелести. Его молитва - молитва ребенка, для которого общение с Богом - не столько тяжкий аскетический подвиг, сколько естественная радость души. Для крестьянина-простолюдина середины XIX в., жившего и мыслившего в простоте, такое " возвышенное " состояние могло быть вполне нормальным. Поэтому и свои " откровения " он излагает без всякого изящества и прикрас. Другое дело - мы, живущие в XXI столетии мудрованием " века сего " . Поэтому, возможно, наилучшим комментарием к " Рассказам странника " является приведенное в статье высказывание свт. Феофана Затворника: " Там есть советы, не пригожие для вас, которые могут повесть к прелести " . То есть не пригожие для многих из нас, нынешних горе-подвижников. |
| —370— нин. Наш автор прекрасно решает этот вопрос в пользу православия преп. Исаака Сирина . Повторяем, что в смысле основательного знакомства с иностранной и скудной русской литературой о преп. Исааке и его трудах автор стал на высоту своей задачи. Второе достоинство сочинения – простота, нисколько не затушевывающая его научных достоинств, состоит в том, что автор сумел в весьма естественном плане, в ясных и определенных понятиях, в краткой и сжатой речи выразить мысли философа подвижника, приблизить его к обычному пониманию настолько, что сочинение может быть популярным настолько же, на сколько и научным. Обычное для студенческих работ пристрастие к философской фразеологии и высокому стилю, к громадным выдержкам, совершенно отсутствует у автора. Сочинение просто, ясно и потому легко читается; это конечно плод серьезной продуманности и глубокого уразумения глубокой подвижнической философии преп. Исаака. Все это, отмеченное нами в качестве главных и существенных достоинств сочинения, не умаляется и теми недочетами, кои свойственны всякой студенческой работе по силе краткости самого времени для работы. У автора все сочинение состоит: из Введения (1–41 стр.), 4 глав (41–196) и заключения (197–201). Во введении автор дает нам биографию преп. Исаака и сведения по литературе предмета; все, что здесь говорит автор, прекрасно и очень ценно в научном отношении. 1-я глава у него озаглавливается: „Основы и задачи христианского подвижничества по Исааку“. Здесь можно указать следующие недочеты: основное положение автора об основании христианского подвижничества по Исааку в самой природе человека (стр. 42) нужно бы сразу же подтвердить цитатой из Исаака Сирина , а потом уже и раскрывать его изложением антропологии по Исааку. И в дальнейшем у автора недостает весьма важной цитаты, какую можно было взять у преп. Исаака (сл. 3), касающейся определения понятия „страсти“ (стр. 42). У автора сужено понятие „страсти“ и не дано достаточного различия естественной страсти (потребности) от неестественной и не выяснен переход первой (естественной страсти) в неестественную (стр. 42–48 соч.). Вот по- |
|
|
