| В 520 – 527 гг. Севир вел полемику с Юлианом, бывшим епископом Галикарнасским (ум. 538), с которым он был знаком еще по Константинополю, где они совместно выступали против патриарха Македония, а потом встретился в египетском монастыре Энатон в 518 г. Памятниками этой полемики стали «Три письма к Юлиану», «Против томоса Юлиана», «Против предположений Юлиана», «Против прибавлений Юлиана», «Против Апологии Юлиана», а также «Апология Филалета». Позиция Юлиана состояла в том, что во Христе после воплощения нет различия не только природ (в смысле частных природ), но также сущностей (в значении вторых сущностей Аристотеля), свойств и действований. По этой причине Юлиан, полагая (при формальном признании единосущия нам Христа по плоти), что Христос есть Бог по природе, настаивал на нетленности человечества Христа с момента рождения, тогда как Севир полагал, что тело Христа стало нетленным только после Воскресения. Предпосылка, из которой исходил Севир в споре с Юлианом, состояла в том, что тление (в общем смысле) является необходимым признаком человеческой природы. В результате споров между Севиром и Юлианом в монофизитской партии произошел раскол. Позднее каждая сторона поставила своего патриарха на Александрийскую кафедру. Со стороны севириан это был патриарх Феодосий, со стороны юлианитов – Гаиан (в результате чего египетские последователи Юлиана стали зваться гаианитами). От Севира Антиохийского дошли корпус из 315 посланий, большое количество гомилий, а также некоторые литургические произведения, в частности гимны. Практически все произведения Севира сохранились лишь в переводе на восточные языки, прежде всего на сирийский и, кроме того, на саид-ский диалект коптского (коптские переводы имеют важнейшее значение, поскольку дают более полную версию текста, в отличие от сирийских, которые зачастую опускают спорные и малопонятные места), а также на арабский и эфиопский. На греческом сохранились лишь небольшие фрагменты в сочинениях сторонников Халкидона. Севир Антиохийский. Против нечестивого Грамматика. |
| Искупительность страданий Христовых отрицала для Юлиана их «тленный» характер. Следовательно, «плоть Христова с самого начала была такой же, как она явилась нам по воскресении . И слезы Христа были нетленны, и плюновение божественно. A кто после неизреченного и неизъяснимого единства дерзнет говорить ο двух природах, существах, свойствах, действиях, тот, как и говорящие ο двух ипостасях и лицах, да будет анафема...» Каково же православное учение об этих подробностях? Юлиан, кроме монофизитских предпосылок, исходил еще из такого понимания первозданного человека, какого не знают ни церковь, ни Севир Антиохийский. Мы учим: первому человеку ничуть не чужды были ни голод, ни усталость, ни «тление.» «Беспорочные страдания — παθη αδιαβλητα» — от начал естественных. С другой стороны, страдания Богочеловека в каком-то смысле «добровольны.» Β каждую минуту Он мог уйти от страдания. Но неизбежные природные страдания не исключались для Иисуса Христа. Он мог и не поститься, и не голодать. Но, раз приняв на себя подвиг поста, не мог после 40 дней не взалкать. Он в момент предательства не призвал 12 легионов ангелов, но добровольно пошел на истязания и крест со всей полнотой их естественных страданий. Монофизиты тут мыслят иначе. Севир хождение по водам рассматривает как действие простое. A мы — как сложное. Наоборот, в страсти крестной мы мыслим просто: Он «благоволил взыти на крест,» но тут же и в то же время Он уже и неизбежно страдал по естеству. A для Севира и Юлиана Господь не переживал неизбежной муки боли по своему человечеству, a лишь предварительно соглашался на переживание болевых ощущений. Спор Севира с Юлианом разветвлялся, переходил в разгадки разных второстепенных казусов христологии, но «подслушивался» и православными и их заражал исканием ответов на изощренные вопросы. Юлиан утверждал, что тело Христово нетленно. A Севир — что тленно. И все человечество в Нем было ограничено. Если Он голодал, то Он также по-человечески и не знал многого. За эти утверждения юлианистов обзывали «несотворенцами — ακτιστιται.» A те севировцев — «неведомцами» — «αγνοηται.» |
| Ни один человек, чье сердце расположено к здравой вере, не станет проповедовать две природы или верить в них, ни до соединения, ни после оного, ибо, когда бесплотное Слово Бога Отца было зачато в лоне Святой Девы, тогда же от Ее плоти Он взял и тело известным лишь одному Ему образом. Оставаясь неизменным как Бог, Он соединился с плотью, ибо до зачатия Бога Слова у Его плоти не было ипостаси или сущности, которой можно было бы дать название какой бы то ни было частной или отдельной природы, ибо природа не существует без ипостаси, ни ипостась без Лица. Поэтому, если есть две природы, то должно быть два Лица, но если есть два Лица, это значит, что есть два Христа. (Тимофей Элур. «Против Халкидоиа») В сущности утверждение Тимофея сводится к двум основным моментам: во-первых, к возражению против наличия двух природ во Христе, ибо не два «существа» соединились вместе, но Слово стало человеком: во-вторых, что человеческая природа не может существовать вне ипостаси. Такую же логику мы обнаруживаем и у Филоксена Маббугского: По природе Он – Бог, и если Он стал тем, чем Он не был, то не из человека Он стал Богом, но из Бога стал человеком, оставаясь, как и прежде, Богом... Он стал, но остался неизменен, ибо Он остался тем, чем был ранее, даже в своем «становлении». (Филоксен Маббугский. «Три письма», 149, 133) Рассуждения сходного толка мы находим и у Севи-ра Антиохийского. Будучи убежденным кирилловцем, он признавал во Христе Бога и человека, но отказывался говорить о двух природах, ибо для него в этом подразумевалось бы два Лица. Отвергая халкидонскую терминологию, монофизиты ввели в употребление свою собственную. Севир был вынужден говорить о «составной природе» Спасителя, признавая наличие в Нем «двух сущностей». Севир, как и все монофизиты, предавал термину «природа» – конкретный смысл «существа». Настаивая поэтому на единой природе Христа, он в то же время соглашался с возможностью «интеллектуального» различения в Нем двух природ и даже двух ипостасей или лиц. Таким образом, разумом мы познаем во Христе две природы, но конкретно, в действительности, о «двух природах» говорить нельзя, а двойственность можно различить лишь посредством «интеллектуального воображения». Подводя итоги, можно сказать, что монофизиты были консервативны в духе богословия святого Кирилла Александрийского . Халкидонский собор спас мир от оголтелого Евтиха, но не выработал общеприемлемых положительных решений, что и послужило причиной мощной монофизитской реакции. Халкидонскому оро-су предстояло дальнейшее развитие, произошедшее при императоре Юстиниане. Но к этому времени примирение с монофизитским населением Востока было уже невозможно – раскол зашел слишком далеко. |
| После этого он отправился в Иерусалим и далее в Майюм, где поселился в одном из монастырей. Здесь он познакомился с Севиром, будущим патриархом Антиохийским (годы пребывания на кафедре 512–518) 37 , и встал ему в оппозицию, полемизируя против его учения 38 . Видимо, уже в Константинополе Нефалий, по словам Захарии, произнёс перед «собранием» речь против Севира и других монахов, которых последний защищал перед императором 39 . Захария отмечает, что в этой речи Нефалий «разделил на две природы Господа нашего Иисуса Христа» 40 , который «Один» 41 . Итак, Захария представляет нам Нефалия как того, кто исповедовал во Христе две природы, чем, естественно, вызвал полемику со стороны Севира. Помимо этого, в богословии Нефалия мы встречаем некий шаг вперёд в истолковании веры Халкидонского Собора и христологии свт. Кирилла Александрийского . Из слов Севира Антиохийского известно, что Нефалий предложил использовать две формулы для понимания соединения двух природ во Христе: «из двух природ» (χ δο φσεων) и «в двух природах» (ν δο φσεσι) 42 . В первом «Слове к Нефалию» Севир критикует его позицию, утверждая, что отцы никогда не учили о двух природах после воплощения 43 . Севир призывает Нефалия вспомнить, что Диоскор Александрийский, осуждённый на Соборе, принял только формулу «из двух природ» и отверг «в двух природах», которую принял сам Собор и папа Лев Римский 44 . Соединение двух природ Нефалий, как следует из дальнейших слов Севира, представлял «в одном лице и ипостаси» (in unam personam et unam hypostasim) 45 . Эти две природы были наделены собственными свойствами и соединены между собой «неслитно, неизменно, неразлучно нераздельно» 46 . Иными словами, Севир повторяет выражения Халкидонского ороса, которые он услышал из уст монаха Нефалия или прочитал в некоем тексте, им составленном. Это достаточно ясно представляет нам суть христологии последнего: вопервых, это следование халкидонскому определению; вовторых, она была направлена на поиски новых компромиссных решений в полемике с противниками Халкидона и в то же время последователями свт. |
| 13 О Диоскоре см. примечание 15. 14 Севир был монофизитский Антиохийский патриарх (512—538 гг.). Он явился в Константинополь, пользуясь поддержкой Двора, где сгруппировал вокруг себя приверженцев монофизитства (об этой ереси см. в прим. 15). Однажды его монахи вторглись в придворную церковь и ввели там пение Трисвятого с прибавлением: «Распныйся за ны». Они хотели проделать это и в храме Св. Софии, но народ, ревновавший за Православие и за честь своего православного Патриарха, изгнали их. Севир требовал, чтобы Халкидонский (Четвертый Вселенский) собор был предан проклятию, но его старания не увенчались успехом. Он был низложен и сослан в Египет. Этот еретик оставил весьма печальную память о себе в истории Православной Церкви. 15 Евтихий был ересиархом монофизитской ереси. Он учил, что Господь наш Исус Христос состоял из двух естеств — Божественного и человеческого — прежде соединения их, а после соединения в Нем — только одно естество (природа), именно Божественное. Сторону Евтихия принял патриарх Александрийский Диоскор. Диоскору удалось собрать собор в Ефесе (449 г.), который, действуя насильственными мерами, провел и утвердил ересь монофизитства. Этот «собор» в истории Церкви получил наименование «разбойнического». Император Маркиан увидел необходимость созвать Вселенский собор, который и состоялся в Халкидоне в 451 году, и вошел в историю как Четвертый Вселенский. Монофизитство как таковое, было признано ересью и предано анафеме. Диоскор был низложен. Памятником Халкидонского собора является его замечательное определение: «Мы все согласно поучаем исповедывать одного и того же Сына, Господа нашего Исуса Христа, совершеннейшего в Божестве и совершеннейшего в человечестве, истинного Бога и истинного человека, Того же из души разумной и тела, единосущного Отцу по Божеству и Того же единосущного нам по человечеству... Одного и того же Христа, Сына, Господа, Единородного, в двух естествах неслитно, неизменно, нераздельно, неразлучно познаваемого — так что соединением нисколько не нарушается различие двух естеств, но тем более сохраняется свойство каждого естества и соединяется в одно лицо и одну Ипостась. Не на два лица рассекаемого или разделяемого, но одного и того же Сына и Единородного Бога-Слова, Господа Исуса Христа». Святые Отцы Четвертого Вселенского собора торжественно исповедали: «Сия вера отеческая, сия вера апостольская, сия вера православная, сия вера спасла вселенную». |
| Догматическое содержание этого Соборного определения можно свести к двум главным положениям 1) во Христе два естества, сохраняющих свои свойства; 2) они являются одним лицом и одной ипостасью В своем определении святые отцы четко определили в христологии разницу терминов «природа» (φσις) и «ипостась» (πστασις) Если еще немного ранее свт. Кирилл опровергал ересь Нестория, ставил чаще знак равенства между этими понятиями, то IV Вселенский Собор разграничил их поставив знак равенства между понятиями «лицо» (πρσωπον) и «ипостась» (πστασις). 454 В христологии ипостась единое объединяющее начало, а природа является как частное в общем В православном вероучении человеческая природа своей ипостасью имеет ипостась Бога Слова и вне ее никогда не существовала. 455 Составленное святыми отцами IV Вселенского Собора вероопределение было чудесным образом благословлено свыше Патриарх Константинопольский положил свиток с православным исповеданием и свиток с исповеданием монофизитов на мощах св. великомученицы Евфимии, после чего гроб был закрыт Отцы возложили на себя трехдневный пост. По окончании этого срока император Маврикий приказал открыть гроб Перед всеми открылось достойное удивления зрелище в правой руке св. мученица Евфимия держала свиток с православным исповеданием веры, а в ногах у нее находился свиток монофизитов. Кроме того, святая, как живая, своей рукой протянула свиток императору и патриарху. 456 Тем не менее и после Собора монофизитство стало распространяться и утвердилось в основном в Армении и Египте Именно здесь по преимуществу монофизитство и существует Если Армянская Церковь является строгой последовательницей ереси Евтихия, осужденной на IV Вселенском Соборе, то Коптская церковь Египта в своей христологии придерживается догматической концепции Севира Антиохийского († 538). Но и его воззрения, и он сам были осуждены, как и Диоскор, на V и VI Вселенских Соборах. В основе богословия Севира лежит идея строгого следования терминологии св. Кирилла Александрийского , который достаточно ясно и определенно учил о реальности воплощения Бога Слова, о двух естествах, сохраняющихся неизмененными во Христе Однако Севир Антиохийский категорически отверг терминологию, принятую IV Вселенским Собором Касаясь учения о воплощении Бога Слова, он учил о «сложной природе» (σνθετος φσις) во Христе 457 Проблематичность христологии Севира состоит в запутанной терминологии, во-первых и нелогичности, во-вторых. Считая в христологии неприемлемой терминологию отцов-каппадокийцев, выработанную в ходе полемики с арианами, Севир, как и другие монофизиты, считает термин «сущность» (οσα) равнозначным терминам «личность» (τομον), «лицо» (πρσωπον), «ипостась» (πστασις) и «природа» (φσις). 458 Еще свт. Василий Великий размежевал понятия «ипостась» и «сущность» Таким образом, сущность означала всегда природу. 459 |
| Но он скоро оказался одним из числа τν διακρινομνν, т. е. колеблющихся, но выражению автора книги De sectis 22 , и начал всячески потворствовать монофиситам. Противо-халкидонская пропаганда приняла непозволительно широте размеры в виду того, что борцов за Халкидонский собор император прямо смещал и ссылал, (Евфимий и Македоний, патр. Константинопольские). А вдали от столицы, в Александрии и Сирии монофиситство развивалось столь свободно и широко, что православие боялось заявлять о себе. В начале шестого века на историческую сцену выступили горячие и талантливые поборники монофиситства: Ксенай (Филоксен, еп. иерапольский) и Севир (монах, потом патриарх антохийский). С дозволения императора они составили соборы в Антиохии (508 509 г.) и в Сидон (511 – 512 г.), на которых халкидонский догмат был отвергнут и последователи его, в том числе и патр. антйохийский Флавиан были осуждены. Возведенный в сан патриарха антиохийского за ревностную пропаганду монофиситства, Севир почел своим долгом приложить еще большее усердие в том же направлении. Чувствуя за собою силу и власть императора, он без стеснения анафематствовал Халкидонский собор, отлучал его исповедников от церкви и заменял своими единомышленниками 23 . В Палестине и, в частности, в Иерусалиме напору монофиситской волны сильно противостоял патриарх Илия, но и он в конце концов по проискам монофиситов был отправлен в ссылку (516 г.). Деятельную помощь монофиситской партии здесь оказывала проживавшая в Иерусалиме вдова (имп. Феодосия) – императрица Евдокия, тратившая огромные суммы на дело пропаганды 24 . И хотя Евдокия, благодаря влиянию на нее преп. Евфимия, сознала свое заблуждение, обратилась на путь халкидонской веры и подействовала в таком же направлении на других 25 , однако монофиситство уже взяло перевес над православными, и последним волей-неволей приходилось уступать и молчаливо терпеть. Египет с его главным центром Александрией во время правления имп. Анастасия служил главным гнездом, куда слетались, где учились и откуда расходились вожди и деятели монофиситства. |
| Однако после смерти Ивы Эдесского при поддержке разбойничьего собора епископию возглавил Нонна, при котором развилась сильная монофизитская реакция против несториан.Ее возглавили сирийские монофизитские руководители Филоксен (†523) и Севир, впоследствии ставший патриархом Антиохийским (513–518). Перс Филоксен, бывший ученик Ивы, оставил несторианство, превратившись в ожесточенного монофизита. В 485 г. Петр Гнафевс рукоположил его во епископа Иерапольского на Евфрате. Известный церковный писатель и авторитет в литургических вопросах, он принял обычную для монофизитов точку зрения, что Халкидонский собор является несторианским. Согласно утверждению Бар-Гебреуса, именно он убедил императора Зенона закрыть Эдесскую школу (489) и изгнать всех несториан из империи, в результате чего они вынуждены были искать убежища в Персии, которая стала их второй родиной. Монах из Писидии Севир, учившийся законоведению в Бейруте, принял монашество в Маюмском монастыре и занимался богословием, будучи самым плодовитым из всех монофизитских писателей. Из этой обители он затем отправился в Константинополь, где находился в течение трех лет (508–511) и был связан узами дружбы с монофизитским императором Анастасием I Дикором (491—518), который под его влиянием отринул IV Вселенский собор и принял монофизитство. Анастасий одобрил введение в Трисвятую песнь добавления “распныйся за ны” и даже приказал петь ее вместе с этим прибавлением в Софийском соборе Константинополя ко всеобщему возмущению монахов и мирян. После смерти Петра Гнафевса (488) Константинопольский патриарх Евфимий (489–495) не торопился с возведением на Антиохийский престол Севира, взяв с него письменное обещание не вводить монофизитскую реформу. Однако влияние монофизитства на Востоке было велико 4 . После Петра Гнафевса на Антиохийском престоле появляется монофизит Палладий (490–498), а потом и Флавиан II (498–513), который хотя и подписал “энотикон”, однако позднее вернулся к Халкидону, вызвав тем самым негодование монофизитов, которые были сильны в его юрисдикции и смогли поэтому изгнать его. |
| Только исповедуя общий характер человечества Спасителя, можно утверждать, что Его человечество является «открытым», в котором может реально участвовать всякий человек . Прот. Г. Флоровский отмечает, что «человечество во Христе ипостазируется в собственной ипостаси Слова, оно “воипостасно” Слову и потому Христос по человечеству Своему подобен людям, как иным нумерическим ипостасям человеческого рода, хотя в Нем нет человеческой ипостаси. И вместе с тем, “воипостасно” Слову не индивидуализированное уже человеческое естество, так, чтобы смысл восприятия ограничивался пределами одной человеческой ипостаси.., но человеческое естество в полноте его существенных определений, ипостазируемое и осуществляемое только силою Божественной ипостаси. Именно поэтому потенциально и динамически все, приобретенное Спасителем по человечеству, сообщимо и соразделимо со всем единосущным Ему человеческим родом. Человеческая ипостасность не полагает этому грани во Христе...» . Исходя из этих сотериологических предпосылок следует понимать и известную формулу свят. Кирилла «единая природа Бога-Слова воплощенная». В своем сотериологическом умозрении свят. Кирилл созерцает всецелую божественную природу, воплощенную в общей природе человечества. Совершается же это соединение в Лице божественного Логоса. Для свят. Кирилла эта формула представляет собой своего рода определение или, правильнее сказать, словесный образ Церкви. С сотериологической точки зрения это означает, что единая воплощенная природа Бога-Слова в понимании свят. Кирилла является открытой, т.е. она распространяется не только на человечество, непосредственно воспринятое Словом от Девы Марии, но и на всех тех, кто спасается во Христе и, будучи соединен с Ним как со своим Главой, составляет тело Церкви . Продолжателем этой древней традиции был и апологет Халкидонского Собора Иоанн Грамматик, с которым в начале VI в. вступил в спор Севир Антиохийский. В полемике с Иоанном Севир настаивал, что соединившиеся природы должны пониматься как частные: Христос слагается из двух природ-ипостасей . |
| Эти трудности помешали великим богословам умеренного монофизитства VI в. принять Халкидонский собор. Итак, Севир Антиохийский формально различает ουσα и φσις, придавая первой абстрактное значение: для него «сущность» – то же, что и δετερα ουσα Аристотеля 509 . Он признает во Христе две «сущности» ( οσαι), но объединенные в одну конкретную реальность, именуемую πστασις, или φσις, но отвергает учение крайних евтихиан, или синусиастов, полагавших, что во Христе – только одна сущность. Следовательно, Севир считал тринитарную терминологию Каппадокийцев абсолютно неприменимой к христологии. В ответ богословы-диофизиты разработают более точное и тщательно продуманное понятие ипостаси, следуя по пути, проложенному еще Каппадокийцами и уходящему за пределы аристотелизма и платонизма. Эти уточнения приведут к новым изменениям в самом тринитарном богословии. Аполлинарий Лаодикийский был, по-видимому, первым, кто применил в христологии слово πστασις 510 для обозначения единства Слова с плотью в одной реальности. Аполлинарий, как известно, был осужден за отказ признать Христа всецело человеком, тем не менее множество его сочинений распространялось в V в. под именем свт. Афанасия. По этой причине многие богословы стали приписывать выражения Аполлинария великому защитнику православия от арианства. Одной из наиболее видных жертв этого подлога стал свт. Кирилл: он принял выражение «единство по ипостаси " как формулу, par excellence обозначающую единство бытия Христа, а также другое, явно аполлинарианское выражение – «единая природа Бога-Слова воплощенная» – в качестве вспомогательного описания христологической тайны 511 . Только впоследствии второе выражение стало предметом разногласий между халкидонитами и монофизитами, тогда как первое принял сам собор. На самом деле одного этого факта признания должно было быть вполне достаточно, чтобы снять с Халкидонского собора все обвинения в несторианстве, ибо в V в. термин «ипостась» действительно имел строгое и конкретное значение. Его принятие собором означало большую уступку учению свт. Кирилла и со стороны Запада, и со стороны антиохийцев, поскольку для последних оно ассоциировалось с вечно пугающим аполлинарианским смешением божества и человечества. |
|
|
