| Если к этому присовокупить, что для нашего представителя в Иерусалиме неизбежно знание: постановлений и истории церкви, сношений и отношений Святейшего синода с единоверными патриархатами и, наконец, греческого языка, по меньшей мере, как своего родного, то мне кажется достаточно ясным, что полезным представителем нашим в Иерусалиме может быть лишь духовное лицо и первенствующее в нем значение должна иметь духовная миссия. Случайное, как мы видели, перенесение силы тяготения на нашего светского представителя и было источником той борьбы, которой в течение четверти века, к соблазну православного мира и к умалению значения России, мы были свидетелями в Иерусалиме. Борьбы, среди которой мы видим иерусалимский патриархат, постоянно придерживающийся начала: divide et impera. Не более последовательно, следует сознаться, было наше отношение к иерусалимскому патриархату, а отсутствие этой последовательности, конечно, не способствовало ни к улучшению наших с ним сношений, ни к тому, чтоб вселить в нем доверие к нам. На низложение патриарха Кирилла, мы отвечали 21 ноября 1873 г., конфискованием доходов с имений, преклоненных Святому гробу в пределах России. Была ли такая мера справедливою и законною, другой вопрос, но она была единственною, посредством которой, мы могли оказать некоторое, существенное влияние на патриархат и показать ему наше неудовольствие. Большая часть этих имений, а именно 35 имений, в количестве до 74 т. десятин находятся в бессарабской губернии и приносили доходу до конфискации около 200 т. р. в год, другая меньшая часть раскинута мелкими участками по всей Грузии, которые приносили святогробскому братству около 10 т. р. ежегодно. Из конфискованных доходов с 1874 по 1877 г. мы расходовали ежегодно: 10 т. р. лично патриарху Кириллу до его смерти и 30 т. р. в непосредственное распоряжение нашего иерусалимского консула для употребления на нужды местного православного населения. Это все были потребности патриархата, а потому против употребления этих сумм, едва ли можно что возразить. Иным представляется затрата из этих доходов 108 т. р. на постройку духовных училищ и церквей в кишиневской епархии. Правильность такого расхода из доходов с этих имений объясняли лежащими на этих имениях обязательствах, вытекающих из духовных завещаний и иных документов, по которым имения эти поступили в собственность патриархата. К сожалению, и теперь по прошествии 8 лет эти обязательства, если они действительно существуют, а главное сумма их, не смотря на хлопоты об этом бессарабского земства, не приведены в малейшую ясность. А раз эти обязательства сомнительны, трудно усмотреть право, по которому мы расходовали чужие деньги на свои нужды. |
| Auparavant nous étions heureux, grâce à la générosité de la Russie, qui envoyait de l’argent pour l’entretien des écoles qu’elle a fondées, mais malheureusement ces écoles orthodoxes ont été fermées faute d’argent pendant la guerre écoulée. Pendant que les susdites institutions étaient ouvertes elles florissaient sous la surveillance de la Russie, qui y assemblait les enfants orthodoxes, qui remplissaient les écoles étrangères, mais la guerre a été cause qu’on a cessé d’envoyer l’argent de la part de Russie et les écoles orthodoxes ont été fermées faute d’argent pour payer les maîtres et nous sommes rentrés au précédent mauvais état. Nous prions très humblement de vouîoir bien prendre les mésures necessaires auprès des bienfaiteurs pour que nos écoles soient ouvertes pour y placer nos enfjants, qui sont dispersés dans les écoles latines et catholiques et protestantes, et puisque nous comptons sur Votre bienveillant appui, alors nous sommes persuadés que Vous voudrez bien employer Votre zèle chrétien en notre faveur par humanité, pour l’amour de Dieu et de la S-te Vierge, à ce que Vous fassiez ouvrir nos écoles comme par le passé et à ce que Vous obteniez l’ordre pour protéger nos droits que les étrangers influents foulent et par cela Vous gagnerez nos prières et celles de nos enfants. Как бы, не сознавая всей опасности такого положения дел, грозящего привести в весьма недалеком будущем к повторению прискорбной болгарской распри, или, что вернее, к поголовному переходу православных в иноверные общины, иерусалимский патриархат видит в этом движении лишь интриги России, желающей будто бы выгнать греческих пришельцев, заменить их туземцами и через них приобрести влияние в патриархате. Положение армянского патриархата в Иерусалиме составляет идеал, даже не скрываемый, для многих из святогробского братства. Патриархат без паствы; доходы те же, расходов меньше; корпорация эллинская и уничтожение предлога для русского вмешательства. Мы не можем, однако же, не заметить, что под напором всех этих разнообразных и своекорыстных стремлений: латинской и протестантской пропаганд, западного панэллинизма и константинопольского фанариотизма, число православных в Святой земле становится из года в год все менее. |
| До 1517 года Палестиной владели египетские султаны, при которых из всех христиан господствующее и преобладающее положение в Иерусалиме принадлежало туземным православным сиро-арабам. Египетские правители подозрительно смотрели и на греческих императоров и, после падения Константинополя, на турок, и потому не допускали, чтобы греки империи имели какое-либо значение в Иерусалиме. Из политических видов они покровительствовали туземным православным арабам, из которых избирались патриархи, архиереи п члены святогробского братства. Рядом с арабами в Иерусалиме стояла тогда другая православная национальность – грузины, которые тоже пользовались покровительством египетских султанов, имели в Иерусалиме несколько богатых монастырей, им же принадлежала Голгофа и некоторые другие св. места. Правители Грузии оказывали тогда большую помощь св. местам. Встречается в Иерусалиме и третья православная народность, именно сербы, которые владели лаврой св. Саввы Освященного и монастырем Архангельским в Иерусалиме и пользовались некоторой церковной автономией. Всего менее значения, к началу XVI века, имели в Иерусалиме греки, к которым сильно не благоволили египетские султаны, так что греки почти вовсе не ходили даже на поклонение св. местам, хотя греческие императоры, до самого падения Константинополя, продолжали оказывать поддержку и покровительство православным в Иерусалиме. В самом Иерусалиме греков в то время, вероятно, было очень мало, так как к ним не только подозрительно относились египетские правители, но их не любили и сами православные, жившие в Иерусалиме. По словам Иерусалимского патриарха Досифея, после падения Константинополя «греков стали презирать в Иерусалиме». И не только туземцы арабы, но и влиятельные в Иерусалиме грузины, замечает Досифей, «не любили патриархов греческих и превозносились над ними». Точно так же и сербы не хотели подчиняться патриархам грекам и вступили потом с ними в открытую борьбу. Причину этого нерасположения православных народностей к грекам, Досифей видит не только в том, «что греки, как говорит Еврипид, не могут и не должны быть в близких дружественных сношениях с варварами, но и потому, что патриархи жили в бедности, ибо Палестина находилась под властью египетского султана, а греки большей частью под властью оттоманов и уже не могли ходить на поклонение» 2 . |
| Земельное владение и русская школа в Бейт-Джале, таковое же владение и женская монашеская русская община в Горней, место у дуба Мамврийского с русскими на нем постройками и другие многие приобретения, а еще того более приобретение и усиление нравственного влияния русского имени в Палестине – суть несомненные и велия заслуги отца Антонина. Конечно, если Россия и православие с утешением все это и подобное могли видеть, то главным образом благодаря тому, что имели в Палестине такого человека, каков был отец Антонин, который и по отличному знанию греческого языка и местных наречий, и по личным высоким достоинствам и способностям, к тому же изощренным долговременным опытом (с 1850 г.) пребывания и трудов на востоке, наиболее пригоден был к занятию своего важного поста. Однако нельзя же было отнять способностей, понимания дела и проч. и у его предшественников; но многое ли сделано до того? Если что и делалось тогда, то парализовалось часто, не говоря о святогробском Братстве и чуждых православию стихиях, влиянием, даже противодействием своих же (светских). А все это к чему же приводит? – К признанию необходимости вожделенного единодушия и единомыслия всех православных – и восточных и русских – во имя православия всем нам дорогого. Что в 1866 году за год до своей кончины, говорил в Бозе почивший святитель Филарет, митрополит Московский, обращая слово к находившимся тогда во взаимной распре православным грекам и болгарам, а именно 52 : «возлюбленные соправославные братья, еллины и болгары, не ослабляйте себя и друг друга ослаблением единства; укрепляйте себя охранением единства: не давайте вашим разделением случая чуждым расхищать ваше духовное стадо; равно да чтят общее священноначалие, еллин и болгар; равно да печется общее священноначалие о еллине и болгаре»: то же самое, ближе всего, применимо к местному православному священноначалию и населению Палестины, как мы уже замечали, далеко не вполне согласно живущему (особенно греки и арабы), а затем – и к призванному действовать там русскому – духовному и светскому представительству. |
| 40 Напротив, лишенная хотя сколько-нибудь значительных денежных средств Русская духовная миссия не только не могла соперничать с ними, в пользу православия, в таком же приобретении земельных имуществ, постройке храмов и других учреждений, но и для достижения ближайшей своей цели, – стяжания драгоценной жемчужины, – знания Востока, не имела достаточных средств: на приобретение дорогих для православия древних рукописей, на покупку даже печатных, более или менее ценных, пособий для той же цели и под. Если же присоединить к тому подозрительное, даже более того, – неприязненное иногда отношение святогробского братства, греков вообще и турок, не говоря о враждебных прямо отношениях других инославных исповеданий к русской миссии, зависимость последней от светского представительства России в Иерусалиме, крайне стеснительные правила инструкции, которыми связаны были члены миссии 41 , и другие неблагоприятные условия: то понятно будет, почему эта миссия, несмотря на семилетний почти срок пребывания своего в Палестине, много не могла сделать для своей главной 42 , если не ближайшей, сейчас упомянутой, цели. Несмотря на то, что эта миссия, как свидетельствует сам начальник её 43 , первоначально послана была лишь на три года, в виде опыта, в Иерусалим, при более благоприятных условиях она могла бы продержаться (как и продержалась) там и более, могла бы даже и навсегда утвердиться. Но тут как раз открылась Крымская война, которая, как известно, и возгорелась из-за вопроса о правах разных народностей и исповеданий на святые места Палестины, – и Русская духовная миссия (в 1854 году) была отозвана из Иерусалима, как мы заметили выше. Что же, однако, при всем том успела сделать наша Иерусалимская миссия за 1847–1854 годы? Кроме совершения священно-служений для русский поклонников, кроме участия в священно-служениях с православными восточными иерархами, Русская духовная миссия много труда, и труда не безуспешного, положила на учреждение училищ в Палестине и на заботливое наблюдение над этими училищами, в видах противодействия вторжению духа римского католичества и протестантства в туземное православное, особенно арабское население 44 ; во многих пунктах и разными другими способами вела очень осторожную по обстоятельствам и духу того времени, но правильную борьбу с латинством и протестантством 45 ; давала, особенно в лице самого архимандрита Порфирия, благоразумные советы Иерусалимской патриархии и другим представителям восточной иерархии церковной 46 и т.д. |
| Послание Поликарпа весьма важно в историческом отношении, как свидетель существования уже в начале II века многих новозаветных писаний, которые в нем процитированы. УЧЕНИЕ ДВЕНАДЦАТИ АПОСТОЛОВ («ДИДАХИ»). Дидахи – одно из древнейших памятников литературы послеапостольского периода, упоминается у многих древнецерковных писателей. Климент Александрийский (в «Строматах») цитирует его как «Писание», Св. Афанасий Великий уравнивает его значение с неканоническими книгами Ветхого завета. Поскольку этот памятник не вошел в Кодекс новозаветных книг, рукописи его недостаточно хранились, и текст памятника был утерян. Только в 1883 году этот текст был вновь открыт митрополитом Филофеем Вриеннием по рукописи XI века, хранившейся в библиотеке Иерусалимского Святогробского братства. Тогда же этот текст был опубликован и подвергся всестороннему изучению. Имеется несколько русских переводов. Барденхевер считает его наиболее древним после книг Нового Завета и полагает, что в нем «находится ключ для решения многих загадок в истории первохристианства». Полное заглавие памятника – «Учение Господа народам через двенадцать Апостолов» сближает содержание памятника с повелением Господа учить и крестить все народы (ср. Мф. 29,20 ). Текст памятника разделен на 16 глав первым издателем. (Текст полностью прочитывается во время занятий). (Не присутствовавшим рекомендуется самостоятельно ознакомиться со всем текстом памятником). СОДЕРЖАНИЕ УЧЕНИЯ ДИДАХИ I. В главах 1–6 излагается учение о двух путях – пути жизни и смерти, более подробно, чем в послании Варнавы. Путь жизни излагается весьма подробно. Сперва, делается общее указание, что путь жизни состоит: в любви к Богу; любви к ближнему, как к самому себе ( Мф. 22,37–39 ); в так называемом «золотом правиле» – чего не желаешь себе, того не делай другому. Затем (с. 1.3.) начинаются наставления автора, причем наставления 1-ой главы носят специфически – христианский характер и заимствованы из Нагорной беседы, а наставления 2-ой главы представляют собой запрещения разных грехов и пороков на основе десятословия (не убий и т. |
| «Ваше правительство, – говорил п. Кирилл архим. Порфирию, – о назначении своего епископа в Иерусалим вело переговоры с Портою, а меня не уведомило заблаговременно, и я уже от Порты узнал ход сего дела; уже она дала мне знать, что ею утверждено пребывание русского архиерея в св. граде, хотя в кодексах ее и не значится, чтобы Россия когда-либо посылала туда такое сановное лице. Нам больно такое пренебрежение достоинством православного патриарха. Но что делать? Ας κτηπσουν τ κεφαλ μας – пусть бьют нас по голове! Внезапное посольство русского епископа в Иерусалим привело всех нас в смущение. Мы не могли постигнуть, для какой цели решено было у вас нарушить правила церкви, воспрещающие епископу чужой области действовать в пределах предстоятеля другой церкви, и ежели приняли вашего епископа, то потому, что принять его приказала нам Порта. Соборными правилами и обычаями ограждены права и определены взаимные отношения предстоятелей всех церквей в предотвращение всяких тревог и смут, какие они могли бы причинить друг другу, действуя самовольно. Все мы должны свято соблюдать эти правила и обычаи» 150 . Разумеется, что ничего подобного не было бы, если бы наше правительство, именно министерство иностранных дел вместе с турецким правительством и наместниками святогробского братства спросило также мнения и у иерусалимского патриарха по поводу предположенной к учреждению миссии. Подготовляя почву на Востоке для водворения миссии в Иерусалиме, русское правительство в то же самое время и у себя дома принимало необходимые меры к осуществлению выработанного плана организации новой миссии. Прежде всего, был составлен и 30 марта 1857 года утвержден штат миссии. По этому штату, иерусалимская миссия должна была состоять из начальника – епископа с жалованьем в 3000 р., двух иеромонахов по 1000 р. каждому, одного иеродиакона с жалованьем в 800 р., одного драгомана, которому назначалось жалованье из 600 р., шести певчих по 500 р. каждому; кроме того, полагалось на наем прислуги 500 р., на содержание церкви 1000 р., на общий стол для епископа, двух иеромонахов и одного иеродиакона, по примеру прежней миссии, по 500 р. |
| С 15 сентября архимандрит Леонид приступил к сдаче Миссии новому начальнику, причём оказалось, что и отчётность её была найдена в образцовом порядке. «За полночное сидение у хозяина, – говорится в дневнике, – и принятие от него тех да других сумм всё золотыми червончиками: австрийскими, китайскими, русскими и французскими – это значительно побольше будет, чем в Царьграде». Пересмотрена была разница. 17-го числа принят архив, 18-го – визит обоих архимандритов к армянскому Патриарху; 19-го архимандрит Леонид простился с Патриархом Кириллом и Владыками и ночевал у Святого Гроба, 20-го передал в дар Миссии свою библиотеку, а 21 сентября, после братской трапезы, архимандрит Леонид простился с архимандритом Антонином и выехал из Иерусалима. «Оставляя Святой Град Иерусалим, я, – писал о своём отъезде из Иерусалима архимандрит Леонид А. С. Норову от 2 ноября 1865 года, – конечно, по долгу христианскому, простился со всеми, начиная с Блаженнейшего, и был весьма утешен тем искренним приветом и откровенным выражением сочувствия ко мне от всех благонамеренных лиц греческого духовенства, в особенности Преосвященного Никифора и Фаворского отца Иоасафа и всего Святогробского братства. Все русские поклонники с моим братством и отцом архимандритом Антонином провожали меня до Поклонной горы с благожеланиями и благословением». Так закончила краткие дни своего злополучного бытия третья Русская Духовная Миссия в Иерусалиме. Переселившись «в начальническое отделение и усевшись в малой зале, где обычно заседал, грыз перья и отгрызался от своих и чужих мой злополучный предместник», архимандрит Антонин приступил к выполнению своей срочной работы и к чтению архивных бумаг. 8 октября отец Антонин донёс послу в Константинополе об отъезде туда из Иерусалима бывшего начальника Миссии архимандрита Леонида и о том, что он, во исполнение указа от 16 июня, донёс 26 сентября Святейшему Синоду, что он вступил «во временное заведывание делами здешней Духовной Миссии», и с следующей почтой надеется представить «изложение того, в каком виде он нашёл дела Миссии и что он находит нужным сделать для водворения в ней прочного порядка». |
| М. Соловьев в самых мрачных чертах изображает так называемое Святогробское братство. О нем автор пишет следующее. В прежнее время Иерусалимской церковью управляли не сами патриархи, проживавшие в Константинополе, а «наместники, за которыми была учреждена целая система явного надзора и тайного шпионства. Около Святого Гроба из этих пришлых греков мало-помалу собралось многочисленное братство, захватившее в свои руки заведование святыми местами, доходы и управление Церковью в духе Фанара. Святогробское братство, составленное исключительно из греков, представляется учреждением чрезвычайно своеобразным. В него вошли, кроме должностных лиц патриаршего управления и соборного духовенства, все иерархи Иерусалимской церкви (С. 78–79). Святогробское братство не имеет устава, канонически учрежденного, не составляет монастырской общины и не входит в состав Иерусалимского синода: оно сплочено только единством греческого происхождения своих членов, прикосновенных к участию в пользовании доходами от св. мест, состоящих в их заведовании, и в силу сего в руках его сосредоточились все церковные дела Палестины (С. 80). Если православные туземцы арабского языка составляют живую, чудом сохраненную древнюю народную основу славной некогда Иерусалимской церкви, то Святогробское братство является паразитным существом на этом организме, которое желает прикрыться имевшим прежде законное местное значение греческим характером иерусалимского клира, ныне утратившим смысл. Опыт достаточно доказал, что патриарх-грек не может, не отрекаясь от греческой идеи, упразднить братство с его зловредными традициями и преобразовать свою церковную область на народных началах» (С. 92–93). Автор решительно выражает мысль, что братство это должно быть упразднено. – Анонимный автор книги «Новые поборники...» находит, что все подобные рассуждения г-на Соловьева лишены основательности. «Устав Святогробского братства, – говорит он, – настолько же каноничен, насколько канонично высшее русское церковное управление. Святогробское братство в полном смысле составляет общину, члены которой и по переходе на служение к другой Церкви не разрывают связь со Св. |
| Обсудив изложенное, Святейший Синод находит, что хотя, согласно уведомлению Блаженнейшего Дамиана, Патриарха Иерусалимского, им приняты меры к ограничению злоупотреблений со стороны членов Святогробского братства и вообще подведомых Патриарху духовных лиц воззваниями о пожертвованиях, однако злоупотребления эти, очевидно, не скоро могут быть искоренены, и воззвания о пожертвованиях продолжают получаться из Палестины по настоящее время и в разных местах России. Почему настоятельно необходимым оказывается принять меры к дальнейшему ограничению сказанных злоупотреблений путем широкого предупреждения против них православного населения Империи при посредстве печати. В виду сего и, вместе с сим, признавая также необходимым обратить внимание и принять требующиеся меры против злоупотреблений по сбору пожертвований, допускаемых, по сообщению в послании Патриарха Дамиана, некоторыми членами Российской Духовной Миссии и русскими монахами, выдающими себя за таковых лицами в Палестине, Святейший Синод определяет: 1., поручить Хозяйственному управлению, в предупреждение православного населения Империи о незаконно рассылаемых по России из Палестины воззваниях о пожертвованиях, напечатать сообщение в «Церковных Ведомостях» и «Сельском Вестнике», по возможности избегая при этом указаний, могущих уронить в глазах народа высокий сан некоторых авторов воззваний, и 2., предписать Вашему Высокопреподобию о вышепоименованных членах и вообще относящихся к Миссии лицах и русских монахах в Палестине, допускающих злоупотребления по сбору пожертвований, доставить в Святейший Синод сведения и объяснения, о чем и послать Вашему Высокопреподобию указ, а в Хозяйственное управление передать выписку из сего определения. Архив РДМ, п. 12, д. 216. 6 л. 597. Уведомление на имя начальника Русской Духовной Миссии в Иерусалиме архимандрита Леонида о представлении его императору Николаю II С.-Петербург 10 декабря 1912 г. Подлинник Его Императорскому Величеству благоугодно было Всемилостивейше разрешить Вашему Высокопреподобию представиться в понедельник, 10-го декабря 1912 года, в 12 часов дня, в Царскосельском Дворце, о чем Церемониальная Часть Министерства Императорского Двора имеет честь уведомить. |
|
|
