| В настоящее тревожное время люди очень много говорят, очень много пишут о текущих событиях, о теперешнем положении дел в России. Но понять вещи в их истинном свете, высказать беспристрастное, объективное суждение о событиях и действующих лицах, сказать правду и только правду теперь труднее, чем когда бы то ни было. Время теперь смутное, устои мысли и жизни поколеблены и пошатнуты, люди выбиты из обычной колеи, и множество людей не знают, как отнестись к событиям, что думать и делать, куда идти, за кем идти, кому верить, кого считать друзьями и кого врагами, кого поддерживать, кому противодействовать. Производится переоценка и перестройка сложившегося уклада жизни и привычных взглядов. Оглянуться на себя, взвесить и оценить недостатки сложившегося строя жизни и изыскать надлежащие средства к их устранению – дело хорошее, но трудное. Начинается разноголосица, в которой нелегко разобраться. Растерянность мысли, неуверенность в оценках, колебания в избрании пути для деятельности усиливаются от смутности времени. Тревоги и ужасные бедствия, переживаемые Россией вот уже три года, нависшие всюду опасности, забастовки, насилия, грабежи, убийства, разорение, ожидание бедствий в будущем, неуверенность даже в завтрашнем дне, ослабление уважения к власти и к закону, упадок порядка, дерзость одних, малодушие других – все это сделало людей нервными, беспокойными, люди как-то растерялись. В таком положении затруднительно жить спокойно, мыслить здраво, говорить обдуманно и трезво. Неожиданный, быстрый, резкий и крутой переход от стеснений к свободе подействовал на многих, как угар на голову. Свобода хороша, но люди, не привыкшие к ней, не знают, как ею пользоваться, как и что делать при новом порядке вещей; мысли их разбредаются; люди мечутся туда и сюда, как угорелые, как больные головой. В смутное время смута в умах и расстройство в делах усиливаются от действия разных побочных причин. Пользуясь расстройством порядка, слабостью власти, упадком законности, многие под шумок сводят свои личные счеты, иные не упускают благоприятного случая ловить рыбу в мутной воде, иные, наконец, в партийных интересах изливают целые потоки заведомой лжи в печати, а изустно распускают лживые слухи, клеветы, чтобы очернить тех или иных лиц, подорвать доверие к тем или другим мероприятиям и усилить смуту. В особенности революционеры, как известно, не пренебрегают никакими, даже самыми гнусными, средствами, лишь бы достигнуть своих целей. |
| Всюду смута на Руси, всюду стоны, слёзы и кровь, брызги которой, к великому удивлению и скорби миссионеров, долетели ли до нашего мирного поля. Можно ли было допустить, чтобы миссионерская беседа вызвала вооружённое столкновение, жертвами которого пали десятки людей, среди которых погибли „наглой“ смертью невинные жертвы неразумной ревности о православии! А это страшное дело совершилось в Ставрополе после беседы синодального миссионера о. прот. Крючкова! Как мог допустить старый ратоборец-миссионер на миссионерской беседе такое „разжение страстей“, которое вовлекло раскольников в грубое глумление над православными святынями, вызвавшее ожесточение православной толпы? Неужели о. миссионер не понимал, что теперь смутное время, что православные и раскольники находятся в раздражённом и приподнятом настроении после закона 17 апреля о религиозной свободе, что довольно одной спички, чтобы произошёл взрыв негодования с обеих сторон! Необходимо епархиальным властям всюду принять меры, чтобы в наше бурное, смутное время не производилось скопления взбудораженных народных масс и в частности для полемических религиозных споров. Здесь всегда найдётся почва для острых впечатлений и невольных недоразумений, которыми смутьяны воспользуются для скандала. Для миссии есть другие способы назидания – церковная проповедь, частные беседы. Надо забыть нашим самородкам-миссионерам из простецов начетчиков старые, рассчитанные на жестоковыйность раскола, взятые на прокат у раскольничьих же апологетов приёмы библейских проклятий и взаимных укоризн, пора оставить „грозный“ тон, чуждый мира и кротости, рассчитанный на „спасительный страх“, порождаемый не столько небесными громами, сколько опасениями полицейского протокола. Теперь времена другие, – переменились законы, надо и нравы свои менять. Довольно быть через это миссии „притчей во языцех“. Неужели для убеждения в азбучных миссионерских истинах потребна была такая страшная катастрофа, забрызгавшая кровью страницы истории современной миссии? Больно и стыдно! Жаль бесконечно этих пострадавших, неразумных младенцев в вере! Конечно, здесь была злонамеренная агитация смутьянов, подогревавших страсти на площади. Но неужели нельзя было обойтись без пролития крови? Пришёл ли кто на помощь осиротелым семьям, искалеченным кормильцам? Конечно, нужна пострадавшим, кто бы они ни были, помощь и материальная, и нравственная, и юридическая, но об этом ни от кого не слышим. Мы читали в „Русс. Слове“, что местные юристы и дума занялись исследованием причин вооружённого столкновения. Вероятно, по суду либеральных служителей Фемиды, окажутся виновными ревнители православия и миссионеры, а что же сделано местной духовной властью? |
| Православный человек беспокоится не столько о земной жизни своих детей и внуков, сколько об их вечной участи. У Алексея Михайловича Жемчужникова есть стихотворение о смерти сына, в котором он благодарит Бога. Мальчик умер, ещё не осквернив своей души страстями и пороками. Сняла с меня судьба, в жестокий этот век, Такой великий страх и жгучую тревогу, Что я сравнительно – счастливый человек: Нет сына у меня; он умер, слава Богу! Ссылка на стихотворение И от себя добавлю стихотворение. Мы ожидали, он укажет путь, Ему известны омуты и броды; Наивно сердце русского народа, Нас, как дитя, нетрудно обмануть, Речь по бумажке выучить на ять, Дать пустословью аромат жвачки. Нам выдали нечаянно подачки, Чтобы как надо шли голосовать. А за Москвой – безмолвие полей И городов игрушечные стены, Там будут жить узбеки и чечены На землях русских смердов и князей. На что нам уповать? На крестный ход, На правость веры, пение иконе – «Сии на колесницех и на конех», А нас Госпóдь восставит как народ. Лапшин Сергей Серафимович , поэт, православный публицист, Тамбовская область Заметили ошибку? Выделите фрагмент и нажмите " Ctrl+Enter " . target="" > Поделиться РНЛ работает благодаря вашим пожертвованиям. Комментарии Закрыть Закрыть 4. Сейчас азиатов в Москве больше, чем поляков в Смутное время. Поляки хоть и не право, но всё же веровали во Христа, а новая орда исповедует «зловерие агарянское» (преп. Максим Грек). Патриарх Гермоген нашёл, что сказать русскому народу. Интересно, под понятие " азиаты " у автора попадают только мусульмане? Например, якуты или буряты с тувинцами - под это понятие попадают? И что тогда предлагается предпринять? Или это опять из оперы " я обозначил проблему, а уж как её решать - думайте сами " ? Так ведь " Критикуя - предлагай " (И.В, Сталин). 3. Может, нужно меньше думать?? Чтобы в семье рождались дети, родители должны верить в их счастливое будущее. Если бы так рассуждали люди, то Русь вымерла бы уже во времена княжеских междоусобиц или в темные времена Орды... а потом были Смутное время, голод, войны, неурожаи, эпидемии, революция, гражданская, репрессии, Великая война... Но люди рожали, растили детей... |
| Одним из признанных специалистов по истории Церкви был действительный член ОИДР Г. Ф. Карпов. В ЧОИДР он опубликовал работу «Очерки из истории Российской церковной иерархии» (1864. Отд. 1. Кн. 3, 4), в к-рой прежде всего рассматривал вопрос о влиянии Церкви на процесс объединения земель вокруг Москвы. В ЧОИДР были опубликованы труды Е. Е. Голубинского «История Русской Церкви» (1900. Кн. 1; 1901. Кн. 3; 1904. Кн. 2-3; 1906. Кн. 2; 1916. Кн. 4; в качестве приложений помещены библиография, атласы, фототипические снимки) и «История канонизации святых в Русской Церкви» (1903. Кн. 1). Некоторые публиковавшиеся исследования были посвящены крупным памятникам книжности XVI-XVIII вв. и изучению биографий их создателей. Наряду с церковной историей важное место в публикациях ОИДР отводилось внутренней и внешней политике средневек. Руси («История борьбы Московского государства с Польско-Литовским» Г. Ф. Карпова (1866. Отд. 1. Кн. 3, 4), «Новгород сам в себе» В. В. Пассека (1869. Отд. 1. Кн. 4), «О влиянии борьбы между народами и сословиями на образование строя Русского государства в домонгольский период» М. Д. Затыркевича (1873. Отд. 1. Кн. 1-4)), истории XIX в. («Пятидесятилетие Бородинской битвы» И. П. Липранди (1866. Отд. 1. Кн. 1-4), «О существе польских волнений» С. П. Шипова (1862. Отд. 1. Кн. 1)). В ЧОИДР публиковались различные типы источников: Изборник 1073 г. (1882. Кн. 4; подготовлен к изданию Бодянским и А. Л. Дювернуа); «Историко-юридические акты переходной эпохи XVII-XVIII вв.» (1886. Отд. 1. Кн. 3, 4; К. П. Победоносцев); «Русско-австрийский союз 1759 г.» (1887. Отд. 1. Кн. 1; Д. Ф. Масловский); «Россия и Швеция в 1-й пол. XVII в. Сб. мат-лов, извлеченных из Московского гл. архива МИД и Шведского гос. архива... в 1616-1651 гг.» (1897. Отд. 1. Кн. 3, 4; 1898. Кн. 1; К. И. Якубов); «Акты Литовско-Русского государства» (1899. Отд. 1. Кн. 4; М. В. Довнар-Запольский); «Разрядные записи за Смутное время (7113-7121 гг.)» (1907. Отд. 1. Кн. 2-3; Белокуров); «Дневальные записки приказа Тайных дел 7165-7183 гг.» (1908. Отд. 1. Кн. 1-2; Белокуров); «Сотницы, грамоты, записи» (1902. Отд. 1. Кн. 2; 1903. Кн. 3; 1904. Кн. 4; 1908. Кн. 4; 1909. Кн. 4; 1911. Кн. 3; 1913. Кн. 4; С. А. Шумаков); серия документов под общим названием «Смутное время Московского государства» (1910. Отд. 1. Кн. 3; 1911. Кн. 4; 1912. Кн. 1-2; 1915. Кн. 2, 4; 1916. Кн. 1; 1918. Кн. 1; С. К. Богоявленский, С. Б. Веселовский , Готье, Н. В. Рождественский, Л. М. Сухотин и др.). Члены ОИДР (Барсов, Белокуров и др.) публиковали различные документы из монастырских архивов и др. источники по истории Русской Церкви. |
| Фомичев С.А. Комедия о царе Борисе и о Гришке Отрепьеве А.С.Пушкина//Труды Отдела древнерусской литературы. Т. 48. СПб., 1993. С. 421. Лучше всего тип декабриста описан в воспоминаниях современников. См., например: Писатели-декабристы в воспоминаниях современников: В 2-х т. Л., 1980–1981. Отметим, однако, что мысль Афанасия Пушкина в некотором роде следует гегелевской триаде: тезис, антитезис, синтез. Вначале – «спасенный царевич» как носитель благодатного начала, затем – демонский дух и, наконец, самозванец, в котором соединились добро и зло. «Мысль чудная уже поселилась и зрела в душе мечтателя, внушенная ему, как уверяют, одним злым иноком» (Карамзин Н.М. История государства Российского. Т. 10. С. 370). В литературе уже указывалась связь этой сцены со «Сценой из “Фауста”» А.С. Пушкина (Фомичев С.А. Комедия о царе Борисе… С. 422). Подобная параллель не случайна: существует народное предание, по которому Отрепьев с отчаяния продал свою душу диаволу за власть над Москвой: «Пошел Гришка-расстрижка в полночь по льду под Москворецкий мост и хотел утопиться. А тут к нему лукавый и говорит: “Не топись, Гришка, лучше мне отдайся: весело поживешь… Я могу тебя большим человеком сделать”. Гришка говорит ему: “Сделай меня царем на Москве!” “Изволь, сделаю, – отвечает лукавый, – только ты мне душу отдай и договор напиши кровью своею”» (Костомаров Н.И. Смутное время Московского государства. М., 1903. С. 234). При том, что Костомаров слышал эту легенду в селе Тушино в 50-е годы XIX века, нет оснований считать, что она не могла быть известна Пушкину, который в Михайловском сам занимался сбором народных легенд и преданий. Костомаров Н.И. Русская история в жизнеописании ее главнейших деятелей. Т. 1. М., 1912. С. 507. Цит. по: Костомаров Н.И. Смутное время Московского государства в начале XVII столетия//Костомаров Н.И. Собрание сочинений. Т. 4. Кн. 2. М., 1903. С. 220. См. сцену встречи Ричарда Глостера с леди Анной, когда из ран Генриха VI, убитого Ричардом, течет кровь при появлении убийцы: «Вот образец твоей кровавой бойни!/О, посмотрите, джентльмены, раны/Застылые открылись, кровь течет» (Шекспир В. Ричард III. Акт 1, сц. 2). |
| Характеристические черты ее областности очевидны: первоначальное, вольно-народное, колонизационное само устройство каждой областной общины на особой речной системе или на отдельной волоке; общее стремление областных общин к особности, к локализации; местное, большею частью разноплеменное историко-этнографическое самообразование каждой областной массы населения: местное вечевое самоуправление, земско-советие, самобытно- местное, федеративное взаимодействие и местно-удельная междоусобная борьба областных общин. Эта основная историческая форма земско-областной жизни естественно сложилась вследствие колонизационно-территориального стремление всех областных общин быть особно. Тут до эпохи собирания, централизации русской земли, история необходимо должна говорить главным образом о внутреннем, местном самоустройстве и саморазвитии каждой областной общины в особенности, и потом о федеральном взаимно-отношении всех местных общин. Вторая историческая форма – соединенно-областная. Установление этой новой формы исторического строя областных общин также было местно-областное. Оно окончательно совершилось после великой розни областных общин и совокупного решения их в смутное время на местных земских советах – быть в соединении. Областной элемент положен был в основу и этой соединенно-областной формы: областные общины, обособляясь по старым удельно-областным городам, порешили на своих местных земских советах быть в любви, в совете и соединении, следовательно – в значении земско-областной федерации. Потом местно-областное начало жизненно выражалось, в течение всего XVII века, в многочисленных и разнообразных общинно-областных челобитных, подававшихся обыкновенно областными выборными ходоками «во всех вместо» т.е. от целых областных общин. В этих общинно-областных челобитных выражалась общинно-областная совещательность и инициатива, общинно-областная протестация против областных приказных властей и учреждений, наконец местно-областное влияние посредством и этих почти повсеместных челобитных на развитие общего законодательства, так как царские указы и грамоты, сведенные после в Уложении, были прямым ответом на общинно-областные челобитные. |
| Но по ту сторону увалов, в областях верхне-волжских, начинает преобладать более или менее чистый славянский тип, особенно в женских физиономиях. Впрочем, и в самой Ростовско- Московской области не вдруг исчез древний чудско-мерьский элемент. До XIII столетия, ростовцы, как видно из жития Аврамия Ростовского, живяху чудски, и Ростов, по племенному и религиозному антагонизму, делился на два конца: Славянский и Чудский. Следы чудско-Мерьского обличья не вдруг, конечно, изгладились и в городе Галиче-Мерьском, в селах московских, называвшихся по имени мери, и в тех многочисленных селениях Московской, Ярославской, Владимирской, Костромской и других губерний, в которых некогда господствовал народ чудский, и которые от него сохранили названия: Чудь, Чудины, Чудские, Чудиново, и т. д. Независимо от финской стихии, Московское Государство с XVI века представляло смесь, амальгаму всяких других народностей в смутное время, новгородцы в своей стокгольмской грамоте так, например, характеризовали его этнографическую разносоставность: «Московского Государства всяких чинов люди, царевичи разных государств, князи и мурзы, атаманы и казаки, новокрещеные и татарове, и литва, и немцы», и проч. Население Рязанской Земли представляло смесь славяно-русского населения с мордовскою и мещерскою стихиею. Некоторые погосты Рязанского Княжества еще в XIV века удерживали прежнее этнографическое название – мордовское и мещерское; например, были погосты мордовские, станы мещерские. В числе бояр рязанских, в XIV веке, были люди инородческого происхождения, вроде Софония Алтыкулачевича. Кроме историко-этнографического разнообразия и особности, разно- составности, велико-русские областные общины имели некоторые отличительные особенности в духовно-нравственном и материально-бытовом характере народонаселения. Например, население Рязанской, украинской области, сложившееся из беглых и добровольных выходцев из разных русских областей, жаждавших степного простора и битвы с «погаными», как тогда говорили, закаленных в постоянном бою сперва с половцами, потом с татарами, мордвою, крымцами, ногаями и с Москвою, население рязанское отличалось суровым, храбрым, воинственным, отважным характером: по выражению Герберштейна, было «gens audacissima, bellicosissimaque». |
| Арабский историк и государственный деятель Рашид-ад-Дин, составивший летопись государства Чингизидов, так описывает те события, не уделяя, впрочем, им много места в своих летописях: «После этого они (монголы) ушли оттуда, порешив на совете идти туманами облавой и всякий город, область и крепость, которые им встретятся (на пути), брать и разрушать. На этом переходе Бату подошел к городу Козельску, осаждая его в течение двух месяцев, не мог овладеть им. Потом прибыли Кадан и Бури и взяли его в три дня. Тогда они расположились в домах и отдохнули». В течение многих лет бьются историки над загадками, которые подбросил им маленький городок. К счастью, не так давно разрешилась одна из главных тайн, не дававшая покоя умам ученых и краеведов: где именно располагался древний Козельск, уничтоженный Батыем. Были предположения, что нынешний Козельск к тому древнему городу имеет лишь косвенное отношение, что он возник впоследствии где-то неподалеку. Но результаты раскопок последних лет с полным правом дают основание утверждать, что современный город Козельск и город времен нашествия Батыя — один и тот же город. Его жители могут гордиться своей историей. Смутное время Смутное время — пожалуй, одна из самых драматических страниц истории России, и, вне всякого сомнения, заслуживает отдельного рассказа. Нас же интересует, в первую очередь, роль Козельска и одного из его «славных» сынов — козельского дворянина князя Григория Петровича Шаховского — в этот период времени. Как и великое множество русских городов, больших и малых, оказался он втянут волею судьбы в водоворот истории… Григорий Петрович Шаховской происходил из старинного рода ярославских князей, верой и правдой служил он Московскому государю, будучи воеводой в южных городах Русского государства. В октябре 1604 года войско Лжедмитрия Первого переходит границу Русского государства и движется к Москве. Нельзя сказать, что армия новоявленного государя встречала отпор на всем пути своего следования. Скорее, наоборот, население многих городов с восторгом встречало «царевича Димитрия». Присягали на верность Лжедмитрию и многие князья и воеводы. Впрочем, это было вполне обычным делом и происходило везде и всюду. |
| При сыне Грозного козачество снова усиливается на Дону, и отношения его к государству нисколько не обещают последнему спокойствия со стороны степи. При Годунове государство снова готовится к решительным мерам против козачества; но является самозванец, наступает Смутное время, т. е. козацкое царство; борьба скоро принимает настоящий свой характер, характер борьбы земских людей Московского государства с козаками, которые являются грубнее литвы и немцев и стремятся утвердить свое господство, возведши на московский престол своего вождя, своего царя. Вопрос ставится ясно: бояре и все лучшие люди московские присягают польскому королевичу, чтоб не быть в рабстве у своих прежних холопей-козаков при торжестве калужского царика. Возбуждение религиозного интереса вследствие замыслов Сигизмундовых, давшее знамя, средоточие для жителей Московского государства, давшее им возможность высвободиться из прежней разрозненности для общего дела, указавшее им единство не народное, не государственное, но религиозное – общую купель, в которой они крестились в православную веру, – это религиозное одушевление, разумеется, главным образом послужило против козаков. Очищение земли от поляков было вместе очищением от козаков. Таким образом, козакам не удалось воспользоваться благоприятными для них условиями, государство восторжествовало; но козачество не отказалось от борьбы. Запертое турками с устьев Дона, оно ждало отважного и счастливого вождя для проложения себе другой дороги. Богатырь-чародей явился – Разин; толпы его перебросились на Волгу, на Яик, в Каспийское море, погромили персидские берега; по Персия была покрепче сибирского юрта Кучумова, и Разин не мог поклониться царю Алексею Михайловичу Персидою, как Ермак Тимофеевич поклонился Грозному Сибирью. Принужденные возвратиться с Каспийского моря, не имея надежды, чтоб Московское государство беспрепятственно стало пропускать их в устья Волги, толпы Разина опрокинулись на государство, поднимая низшие слои народонаселения против властей, как было в Смутное время; но государство, несмотря на все свое истощение, было сильнее козаков, Разин погиб на плахе в Москве. |
| Чтобы понять степень презрения историков к Византии, приведем одну цитату. " Относительно Византийской империи вердикт исторической науки таков: это государственное образование являет собой самую низкую и презренную форму, которую когда-либо принимала цивилизация... Рабы и добровольные рабы – как в своих деяниях, так и в своих мыслях... История Византийской империи – это монотонная история интриг священников, евнухов и женщин, полная отравлений, заговоров, повсеместной неблагодарности, постоянных братоубийств " . Это цитата из книги У. Э. Х. Леки, изданной в 1869 году, она приведена в книге современного историка Джона Норвича " История Византии " , ее можно купить сейчас в московских магазинах. Норвич пишет: " На протяжении пяти лет моей учебы в одной из самых старых и самых привилегированных частных школ Византия казалась жертвой заговора молчания. Я не могу вспомнить, чтобы она вообще упоминалась на занятиях... Я подозреваю, что и сейчас многие люди имеют такое же смутное представление о данном предмете " . Мы наблюдаем и здесь, в России, " такое же смутное представление " . Но в отличие от других стран, для жителей которых история Византии имеет преимущественно познавательное и поучительное значение, для нас, русских, Византия – один из источников нашей собственной исторической жизни, важный элемент в основании нашей национальной идентичности, элемент, часто нами игнорируемый, забываемый, но в то же время вызывающий у некоторых злобу и ненависть, а значит, действительно актуальный. Правда о Византии Позволю себе, отбросив " британскую пропаганду " , напомнить, чем была в действительности Византия. Начнем с того, что она так не называлась. Название " Византийская империя " ввели в оборот западные историки уже после того, как она перестала существовать. Это государство называлось Восточной Римской империей, а жители империи продолжали называть себя римлянами. По-гречески римляне – ромеи, отсюда еще один вариант названия: Ромейская империя. Очевидно, новое название было придумано, чтобы подчеркнуть разницу – религиозную, культурную, цивилизационную – между Византией и Римом, Античностью и историей Запада в целом, как-то противопоставить " прогрессивный Запад " " архаичному Востоку " . И это удалось в полной мере. |
|
|
