| 50 В предисловии к Essai de Chronographie Byzantine par E Maralt (Спб. 1855, стр. XXI–XXIII) исчисляются следующие славянские списки Амартола 1) болгарские а) уваровский на бумаге XIV–XV в. б) – моск. дух. академии 100 XIII в. в) ibid. 148 г) погодинский 1371 г. 2) сербские а) синодальный московский 1386 г. 148 б) шафариков 1389 г. в) Румянцевского музея 42 XVI в. г) супрасльский. Над приведением в известность списков Амартола трудились кн. Оболенский (Чтения общ. истор. и др. 1846 г.) и Ундольский в своих «вопросах об Амартоле», к сожалению неизданных. 51 Академику П. М. Строеву принадлежит честь первого обстоятельного указания на Амартола, как на византийский источник Нестора, – в приложении к 1-й части Софийского временника (М. 1820. 459–465) и потом подробнее в записке о византийском источнике Нестора (Труды общ. ист. И др. р. М. 1828 стр. 167–183). В настоящее время, когда академию наук издан греч. текст Амартола, сличение между Нестором и Амартолом доступно для каждого. 56 В речи Полоцкого игумена царю 30 окт. 1656 г. (Вивлиоф. Новикова III, 322, в патр. грамоте на учреждение Белгородской митрополии. ibid. – 421 в грамате собора 1682. ibid. XVIII. 113, и в известном сочинении Крыжанича (Прил. к р. Бес. 1860 г. 4. 4. 5. 119). 59 В гербовом клейноде кн. Константина Острожского, помещенном на заглавном листе Библии , изданной в Остроге 1581 г., есть след, стихи И ты крестное знамение не туне носиши Великому Константину им ся подобиши. Он бо на небеси видев победил супостаты Тыже побеждай еретики и бесов тристаты. Крест бо похвала царем, Бесом же незносный ярем. 60 Ив. Грозный обращает внимание на то, что Константин в. убил своего сына и во святых причитается. Сказания кн. Курбского Спб. 1833. II, 29–30. Другие обращали внимание на то, что царь Константин, Елена и другие цари, живя в браке, Богу угодили. Вивлиоф. Новикова XIV. 236 62 О существовании верования в целебную силу теплой младенческой крови см. также Пролог, под 28 октября. 64 Лавр. лет. Спб. 1873, стр. 108–9. Достойно замечания, что и Амартол и Нестор сочли нужным вступать в полемику по вопросу об обстоятельствах крещения равноапостольных государей. Амартол, полагающий крещение Константина в. в Риме в 312 г., говорит следующее «суесловят облыгающие в. Константина и утверждающие, что он крестился пред смертью, а дотоле пребывал некрещенным. Как мог такой богобоязненный и христолюбивый, и теплейший к вере муже оставаться так долго отлученным от божеств. общения в таинствах, особенно пребывая с такими св. отцами, и радостно и сознательно следуя их учению и законоположению? «и пр. Αμαρτ. 429. – Нестор, полагающий крещение св. Владимира в Корсуне, счел нужным высказаться против утверждающих иное. «Сеже не сведуще право глаголют. яко крестился есть в Киеве; инииже реша в Василеве, друзии же инако скажют». Лавр. л. 109. |
| Церковную археологию и литургику преподавал Иван Данилович Мансветов . Высокий, стройный брюнет с большими серыми глазами и часто с нежным румянцем на щеках. Он казался мне настоящим красавцем. Страдавший недугом легких, он был чрезвычайно раздражителен, и у него происходили частые столкновения со студентами по поводу лекций и экзаменов. Дело в том, что в Академии царили: философия с Платоном, Кантом и др., богословие с Василием Великим , Григорием Богословом и др. Писание, история – церковная всеобщая и русская, гражданская русская, литература иностранная и русская, – а литургика и церковная археология рассматривались как предметы побочные, неважные и неинтересные. Напротив, сам профессор, как и большинство археологов, склонен был смотреть на свои дисциплины, едва ли как не на краеугольный камень всего научного здания Академии. Эта переоценка дисциплины о тонкостях византийского стиля, его отличия от классического, – романском, готическом, древнерусском и др. стилях, об особенностях древнерусского богослужения и под. по сравнению с Гомерами, Платонами, Ветхим и Новым Заветами, отцами Церкви, Вселенскими Соборами, Кантами и пр. представлялась студентам делом субъективизма и личного увлечения узкого специалиста, – ответного сочувствия во всяком случае не вызывало. Кроме того И. Д-ч имел странную манеру вычитывать на лекциях целые листы выдержек на латинском и греческом языках. Я попал именно на такую лекцию о стилях и, хотя имел порядочную лингвистическую подготовку, просидел всю лекцию, ничего не понимая. Не удивительно, что, приезжая из Москвы, И. Д-ч иногда находил в аудитории одного только дежурного студента. Раздраженный лектор быстро возвращался в профессорскую комнату, а дежурный бежал в номер с предупреждением слушателей. Собиралось приличное число их, начинались переговоры и уговоры не давать делу официального движения и кончалось успокоением лектора и благополучным проведением лекций. Наверное эти казусы с большим вредом отражались на здоровье И. Д-ча и ускоряли роковую развязку. Такого же рода были и экзаменационные билеты, – по поводу их происходили возбужденные переговоры студентов с профессором, кончавшиеся тем, что многие, если не все, шли на экзамен с tabula rasa в голове и тем заставляли сильно волноваться раздражительного профессора. |
| Следует сказать несколько слов о судьбе собрания П. И. Севастьянова. По его возвращении из поездки на Афон, с 9 февраля по 14 марта 1859 г. в залах Святейшего Синода было выставлено собрание рисунков, привезенных Севастьяновым из афонских монастырей 123 . Но уже в то время собрание П. И. Севастьянова, несмотря на то, что позитивы были сделаны в большом количестве, оказалось распыленным. Как уже упоминалось, часть снимков так и осталась в Андреевском скиту на Афоне, другая часть поступила в ведение Академии художеств в Петербурге, многие фотографии оказались в ряде других собраний Петербурга и Москвы. Так, например, уже Т. Фло-ринский, издавший в 1880 году некоторые из афонских актов 124 , не имел этих фотографий полностью, а пользовался только той их частью, которая хранилась в Петербурге. Впоследствии часть собрания П. И. Севастьянова была передана им в Московский Публичный Музей на правах временного пользования, еще в первый год существования Музея, в 1862 году. Затем, согласно завещанию от 5-го апреля 1865 года, оно было предназначено к безвозмездной передаче в полную собственность Музея, но, к сожалению, П. И. Севастьянов не успел придать надлежащей официальной формы своему завещанию. Поэтому после его кончины 10 января 1867 года появились разные затруднения, которые отдалили окончательное поступление собрания в собственность Музея до октября 1874 года. Примерно в то же время от наследников П. И. Севастьянова в Музей было передано большое, принадлежавшее ему собрание фотографических снимков (925) с афонских рукописей и древностей и его бумаги 125 . Кроме того, в Музей было передано 77 греческих рукописей, 10 рукописей на латыни и восточных языках, славянских рукописей – более 50-ти. Т. Флоринский полагал, что в Румянцевском музее (ныне Российская Государственная библиотека) совершенно нет фотографий из коллекции П. И. Севастьянова 126 , но он ошибался; уже в отчете по музею в 1864 году Н. В. Исаев указал на получение от П. И. Севастьянова фотографических снимков с афонских рукописей и славянских актов. В отчете за 1873–1875 гг. находятся более подробные сведения о Севастьяновском собрании; там отмечены «снимки с 25 греческих, 4 молдавских и 6 турецких актов, принадлежащих разным афонским монастырям 127 . Уже после появления работы Т. Флоринского акты этого собрания были включены в описание, сделанное А. Викторовым 128 . |
| К сожалению, текста у меня не сохранилось. В нем рассказывается, как Иларион, глядя на стоящий в его приемной аквариум, задумывается о рыбе и об икре и приходит к мысли, что полезно было бы монахам Лавры для кандидатских сочинений писать об икре: иностранных и древних языков они не знают, а тут могли бы писать на основании личного опыта. Им же было бы лестно получить кандидатский значок, тем более что некоторые из них иногда достигают высоких степеней. Правда, тут же Иларион с иронией отмечает, что значок этот для них не подходит: он был бы «яко усерязь злат в ноздрех свиния». Затем Иларион якобы с грустью размышляет, какие высокие звания носят восточные патриархи – «Папа», «Судия Вселенной», «Тринадцатый Апостол» – будучи при том всегонавсего «рабами султана», но спохватившись и воскликнув – «Не введи меня во искушение!» – кричит: «Василий, чаю!» Язык памфлета острый и меткий, совсем в духе высказываний Рождественского, когда он, выражаясь словами Н.С. Лескова при описании Аввакума Китайского («Таинственные предвестия»), бывал «начитавшись этикеток»... Приведенные слова о П.А. Флоренском находятся в другом, самом интересном и значительном произведении сборника – «Челобитной на черного дьякона Трифона», о которой я говорю более подробно в связи с иеродиаконом Вассианом (Пятницким). «Тайная история Академии» была издана, по-видимому, крайне ограниченным тиражом и если имелась в академической библиотеке, то на руки студентам не выдавалась, и я о ней ничего не знал приблизительно до 1925 г., когда получил ее от С.С. Глаголева уже не в качестве ученика, а как сослуживец по школе. He менее любопытно и то, что название «Academiae Historia Arcana» встречается в «Воспоминаниях» профессора М.Д. Муретова (Богословский вестник, 1916, 10–12, с. 602) не как указание на определенную брошюру, a как своеобразный эзотерический термин в применении к аналогичному сборнику фольклорного порядка, только рукописному, который существовал в 1873–1877 гг. и был тогда же вскоре сожжен. 78 О поездке футуристов к Флоренскому весной 1916 г. |
| (т.е.ЗЗ + 1873=1906). Позволю себе привести еще несколько выдержек, дающих представление об этом замечательном документе христианского – и гражданского! – сознания Флоренского. «Безбожное дело убийства Сына Божия как бунтовщика, развращающего народ, свершилось. И этот урок, казалось бы, ужасом перед насильственной смертью должен наполнить душу всякого царя, всякого правителя, всякого священника, всякого патриота, всякого потатчика убийству. Теперь перенесемся через протяжение 19-ти веков в самый христианский центр считающегося самым христианским из государств. Иль вы не понимаете, что это вновь и вновь Христа расстреливают, и вешают, и бьют, и оскверняют ? He понимаете, что каждый выстрел направлен в тело Христово?.. Все это творится перед глазами нашими, перед глазами христиан! Стоны замученных и убиваемых, убитых без покаяния, вопли заключенных и оскорбляемых несутся к алтарю Всевышнего и заглушают наши молитвы. Слезы и рыдания тысяч матерей и сестер мешают нашим песнопениям. Бог не может быть с нами: по горло поднялась кровь пролитая; ею скоро захлебнемся в океане собственных преступлений. Смотрите, чтобы не сбылись над нами слова Господа Иисуса: «Да приидет на вас вся кровь праведная, пролитая на земле от крови Авеля праведного до крови Захарии, сына Варахиина, которого вы убили между храмом и жертвенником». Да минует нас cue, Господи Иисусе! He дай новым фарисеям вновь насмеяться над Твоею смертью, когда вспоминают страдания Твои!..» 82 Приведу первую (биографическую) часть цитированной статьи: « Флоренский Павел Александрович, математик, физик, богослов. Род. 1882 г. Окончил Московский университет в 1904 г., где работал главным образом на математическом ф-те под руководством Н.В. Бугаева и изучал на историко-филологическом ф-те философию под руководством С.Н. Трубецкого и Л.М. Лопатина. В 1904 г. поступил в Московскую духовную академию и сосредоточился главным образом на философии и истории религий. В 1908 г. был избран на кафедру истории философии. В 1914 г. защитил магистерскую диссертацию «О Духовной Истине» и в том же году принял сан священника, не занимая приходской должности. |
| Невзоров Н. Исторический очерк управления духовенством Военного ведомства в России. СПб., 1875. Румянцев П. П. Из прошлого Русской Православной Церкви в Стокгольме. Берлин, 1910. Смирнов А. В. История флотского духовенства. СПб., 1914. Софоний (Сокольский), еп. Из дневника по службе на Востоке и Западе, в бытность его архимандритом при русских заграничных церквах. СПб., 1874. Ставровский А. А. Новое положение о служебных правах и окладах содержания военного и морского духовенства//Христ. чт. 1892. Ч. 2. Шавельский Г. Воспоминания последнего протопресвитера русской армии и флота. Нью-Йорк, 1954. 2 т. Глава V. Духовное образование § 19. Духовное образование до школьной реформы 1808–1814 гг. Агнцев Д. История Рязанской духовной семинарии. Рязань, 1889. Акты и документы, относящиеся к истории Киевской Духовной Академии (1721–1795)/Под ред. Н. И. Петрова. К., 1904–1907. 4 т.; то же (1796–1869)/Под ред. Ф. И. Титова. К., 1911. Т. 1. Андронников Н. Историческая записка о Костромской духовной семинарии. Кострома, 1874. Андронников Н. 150-летие Костромской духовной семинарии. Кострома, 1897. Архангельский А. Духовное образование и духовная школа в России при Петре Великом. Казань, 1883; то же в: Ученые записки Казанского ун-та. 1883. Благовещенский А. А. История Казанской духовной семинарии с восьмью низшими училищами за XVIII–XIX ст. Казань, 1881. Благовещенский А. А. История старой Казанской Духовной Академии. 1797–1818. Казань, 1875; то же в: Прав. соб. 1875–1876. Вишневский Д. А. Киевская Академия в первой половине XVIII века//ТКДА. 1902–1903. Владимирский-Буданов М. Ф. Государство и народное образование в России в XVIII веке до учреждения министерств. Ярославль, 1874; то же в: ЖМНП. 1873–1874. Голубев С. Т. Киевская Академия в конце XVII и начале XVIII столетия. К., 1901. Демков М. И. История русской педагогии. СПб., 1897. 2 т. Зеньковский В. В. История русской философии (см. общую лит. в). Т. 1. Знаменский П. В. Духовные школы в России до реформы 1808 года. Казань, 1881. |
| Л.Г. Щукиной при М.у. (позднее Ин-т психологии Академии педагогических наук РСФСР). Профессор МВЖК (с 1907). Член ГАХН (1921–1930); Ченцова Антонина Андреевна, врач-офтальмолог; Черепнин Владимир Алексеевич (1880–1945), историк, библиограф. Выпускник историко-филологического ф-та М. у. (1903 по другим данным 1904), затем Петербургского археологического ин-та и юридического ф-та Петербургского ун-та. Член-сотрудник Рязанской Учёной архивной комиссии (1905–1917). В годы советской власти работал библиотекарем, отец историка Л. В. Черепнина; Чернов Виктор Михайлович (1873–1952), политический деятель, публицист, один из основателей партии эсеров, член ЦК, главный теоретик партии. Подвергался арестам и высылкам, в 1899–1905,1908–1917 – в эмиграции, вернулся в Россию после Февральской революции. Член Исполкома и товарищ председателя Петроградского Совета рабочих и солдатских депутатов, член ВЦИК (с июня 1917). Министр земледелия (5.05–28.08.1917). После Октябрьской революции один из руководителей К-та спасения родины и революции, в январе 1918 председатель Учредительного собрания, после разгона которого жил в Самаре, Екатеринбурге, Уфе, Москве. С 1920 в эмиграции, жил в Таллине, Берлине, Праге, Париже, Нью-Йорке; Чернявский Николай, историк и краевед, магистр богословия (1916), инспектор Тобольской духовной семинарии; Чехов Антон Павлович (1860–1904), писатель и драматург; Чиж Николай Сигизмундович (1893–?), выпускник историко-филологического ф-та М. у. (1916). Сотрудник Московской секции РАИМК (1920-е), в 1921 подвергался аресту; Чижов Сергей Иванович (1870–1921), нумизмат, секретарь (с 1903), почетный член (1913) Московского Нумизматического об-ва, действ. член МАО, почетный сотрудник Румянцевского музея. С декабря 1919 работал научным сотрудником РАИМК. В конце 1920 арестован, умер еще до суда в Бутырской тюрьме (14.02.1921); Чичагов Константин Дмитриевич (1866–1920), историк искусства, библиограф, заведующий художественными библиотеками при Дирекции императорских театров, профессор Высшего художественного уч-ща в Петрограде; Членов Михаил Александрович (1871–1941), врач-дерматолог, сифилидолог, доктор медицины (1900). |
| С 1921 в эмиграции; Шаляпин Федор Иванович (1873–1938), певец (бас), народный артист Республики (1918), с 1922 в эмиграции. В 1984 прах Шаляпина перенесен из Парижа в Москву; Шамбинаго Сергей Константинович (1872–1948), филолог, фольклорист, доктор русского языка и словесности (1915). Приват-доцент историко-филологического ф-та М. у., преподаватель Высших женских историко-филологических курсов В. А. Полторацкой. С 1919 зав. отделом русской литературы в б-ке Румянцевского музея (ГБЛ); Шатерников Михаил Николаевич (1870–1939), физиолог, доктор медицины (1899), заслуженный деятель науки РСФСР (1937). Приват-доцент (до 1911), ассистент (с 1911), зав. кафедрой нормальной физиологии (1917–1930) медицинского ф-та М. у. (с 1930 – 1-го Московского медицинского ин-та). Профессор, помощник директора (с мая 1917) МВЖК. Преподаватель Коммерческого ин-та. Первый директор Ин-та физиологии питания (с 1920), глава Инсулинового к-та; Шахматов Алексей Александрович (1864–1920), языковед, текстолог, славист, археограф, историк русского летописания, общественно-политический деятель, доктор славяно-русской филологии (1893, минуя степень магистра), адъюнкт (1894), экстраординарный (1897), ординарный (1899) академик Петербургской АН, член Сербской АН (1904), член-корр. Краковской АН (1910). Приват-доцент историко-филологического ф-та М. у. (1890–1891). Директор 1-го отделения БАЛ (с 1899), член АК (с 1900), председатель ОРЯС АН (1906–1920), член редколлегии «Известий» ОРЯС (с 1896). Профессор историко-филологического ф-та Петербургского ун-та (с 1908). Член Государственного совета (1906), в 1906–1908 и 1917 – член ЦК партии кадетов; Шацких Анна Сергеевна, слушательница Петроградских ВЖК, позже, сотрудница Московского областного упр-ния архивным делом (1918–1920); Шварц Александр Николаевич (1848–1915), филолог, историк античной культуры, государственный деятель, магистр (1875), доктор (1891) греческой словесности. Доцент (1875–1884), профессор (1884–1900), заслуженный профессор (1900), секретарь (1884) историко-филологического ф-та М. |
| профессор Иван Дмитриевич Беляев (27.07.1810–01.12.1873) профессор Иван Дмитриевич Беляев Ординарный профессор Императорского Московского университета по кафедре русского законодательства; историк, автор трудов о ратном деле в средневековой Руси. Биография Родился в семье московского священника, учился в духовных школах (Дмитровское уездное училище, Московская духовная семинария), по окончании курса духовной семинарии, поступил в Московский университет на юридический факультет, курс которого и окончил со степенью кандидата 30 июня 1833 г. Еще будучи в Университете, Беляев с увлечением занимался русской историей. Поступив в 1834 г. на службу в архивы, он, по его собственным словам, читал и зачитывался архивными документами, приходя раньше и уходя позднее всех других сослуживцев. Во время своей службы им было прочитано более 20000 юридических актов, старых книг, грамот и столбцов, писанных в разное время руками старых подьячих. Кроме того, Беляев более 10 лет занимался в Древнехранилище Погодина, где составлял реестр рукописей и древних монет. Благодаря многолетнему непосредственному знакомству с первоисточниками, Беляев приобрел обширные знания о фактической стороне русской истории. У него не было и не могло быть надлежащей археографической подготовки, а состояние архивов, не приведенных в порядок и в большей части не описанных, затрудняло разработку и изучение богатейших архивных материалов. Несмотря на столь неблагоприятные условия, Беляеву удалось сделать очень много для русской археографии и архивоведения. Он и сам собирал рукописи и оставил ценную коллекцию, хранящуюся в Румянцевском музее. 10 марта 1848 года, по определению министра юстиции, Беляеву, как специалисту по архивным делам, было дано другое поручение — разобрать и привести в порядок собрание 1700 древних грамот Коллегии Экономии. 4 ноября того же года он был назначен советником в Московский Государственный Архив, а с 1 мая 1849 года, оставаясь в прежней должности, был определен в члены Комиссии для печатания официальных и частных разрядных книг. |
| Священники: Алексей Стефанович Иваницкий (1832), Стефан Дмитриевич Тюшев (1832), Петр Агафонов (1873), Иван Суханов (1873), Евгений Иоаннович Арзамазов (1850), Алексей Георгиевич Серебрянников (1850), Тимофей Кубасов (1873), Василий Васильевич Парышев (1896, 1902), Павел Смородинов (1900), Александр Павлович Румянцев (1902), Николай Павлович Румянцев (1900-1917), Михаил Румянцев (1902-1903), Павел Ребрин (1905), Иоанн Павлович Рещиков (1903-1913), Андрей Исаврович Гусев (1912), Вячеслав Знаменский (1916), Иосиф Иоаннович Исаков (1916-1917). Диаконы: Иван Милованов (1783), Самсон Васильевич Дергачев (1832), Феодор Андреевич Ковернацкий (1850), Григорий Петрович Карпов (1850), Алексий Кондаков (1901-1902), Иоанн Васильевич Оборин (1906-1912), Иоанн Попов (1916), Владимир Ковырзин (1916-1917). Дьячки: Кондрат Пономарев (1783), Никифор Кубасов (1783), Иван Мефодиевич Мнехин (1832), Лев Алексеевич Нисковский (1850). Пономари: Феодор Решиков (1783), Стефан Попов (1783), Николай Стефанович Попов (1832), Иван Никифорович Кубасов (1832), Алексей Васильевич Сальников (1850), Иаков Васильевич Нисковский (1850). Псаломщики: Павел Анисимов (1900-1902), Евтихий Дмитриевич Клюев (1901), Петр Орлов (1902), Филипп Иванцев (1902-1904), Иоанн Оборин (1904-1906), Владимир Добротворский (1904-1906), Лонгин Козлов (1917), Стефан Чусовитин (1900-1901, 1910-1912, 1917). Последним настоятелем до закрытия храма был Николай Павлович Румянцев. Матушка отца Николая преподавала в церковно-приходской школе. Для причта были построены два деревянных дома. Место нахождения одного неизвестно, а во втором находился музей и Дом ветеранов. С 1884 года в селе была открыта церковно-приходская школа, которая была учреждена в 1842 году. В 1897 году церковно-приходская школа открылась в деревне Володино. В 1933 году церковь была закрыта. Последним старостой был Александр Мезенцев, житель деревни Заозерная. Вскоре с церкви был снят крест, сброшены колокола и разрушена колокольня. Сама церковь была разграблена. В этом же году в Свято-Троицком приделе был расположен зерносклад, а в приделе Трех Святителей – конюшня для племенных (выездных) лошадей. В скором времени вместо конюшни на первом этаже была устроена тракторная школа, где рабочие изучали тракторное дело. До 1972 года в Свято-Троицком приделе храма был расположен клуб, а в приделе Трех Святителей – кинотеатр. С 1972 по май 1974 года здание не использовалось. В мае 1974 года в Трехсвятительском приделе, на первом этаже, размещались в алтаре – детская библиотека, в центральной части – районная библиотека. В Свято-Троицком приделе на втором этаже в разное время размещались: общежитие, отдел культуры, Дом пионеров и музыкальная школа. |
|
|
