| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла ВРЕМЕННЫЙ ВЫСШИЙ ЦЕРКОВНЫЙ СОВЕТ (ВВЦС), коллегиальный орган григорианского раскола (по имени архиеп. Екатеринбургского Григория (Яцковского) ). Возникновение ВВЦС представляло собой попытку захвата высшей церковной власти, учреждение и работа его осуществлялись при активной поддержке ОГПУ. После ареста 10 дек. 1925 г. Патриаршего Местоблюстителя митр. сщмч. Петра (Полянского) временное исполнение обязанностей Местоблюстителя (согласно завещанию митр. Петра) возложил на себя Нижегородский митр. Сергий (Страгородский , впосл. Патриарх Московский и всея Руси). К этому моменту ОГПУ подготовило самочинную группу епископов во главе с Екатеринбургским архиеп. Григорием и Можайским еп., вик. Московской епархии Борисом (Рукиным) , ведшим переговоры с ОГПУ еще до ареста митр. Петра. Они взяли на себя инициативу по созыву собрания епископов и, обратившись с этой просьбой к власти, получили на это разрешение. По приглашениям в Москву прибыло только 10 архиереев; остальные либо отказались, либо не были поставлены в известность. 22 дек. 1925 г. в Москве, в Донском мон-ре, состоялось совещание, на к-ром группа архиереев, основываясь на неправильно понятом принципе соборности, решила узурпировать высшую церковную власть, сосредоточив ее в руках группы епископов. Создание ВВЦС было прямым нарушением церковных канонов, а при наличии законных преемников Патриарха Тихона - захватом высшей власти в РПЦ. Первоначально в состав ВВЦС, также именовавшегося Малым собором епископов, вошли 7 архиереев из числа присутствовавших на совещании: Екатеринбургский архиеп. Григорий - председатель, бывш. Могилёвский архиеп. Константин (Булычёв) , Можайский еп. Борис (Рукин), Симбирский еп. Виссарион (Зорнин) , Переяславский еп. сщмч. Дамиан (Воскресенский) , Каменский еп. Иннокентий (Бусыгин) , Усть-Медведицкий еп. Тихон (Русинов) . Остальные епископы - сщмч. Вассиан (Пятницкий) , бывш. Егорьевский, Митрофан (Русинов) , Уразовский, и Иоанникий (Соколовский) , бывш. Омский,- признали и подчинялись ВВЦС. В кон. 1925 - нач. 1926 г. к ВВЦС присоединились еще 5 архиереев: Донской митр. Митрофан (Симашкевич) , Минский еп. Мелхиседек (Паевский) , Екатеринославский архиеп. Владимир (Соколовский-Автономов) , Чебоксарский еп. Симеон (Михайлов) , Елабужский еп. Ириней (Шульмин) . |
| Из патриаршей келии, куда сначала было доставлено тело почившего, на носилках Святейший торжественно был перенесён в собор, в сопровождении сонма духовенства, во главе с Преосвященным Борисом [Рукиным], епископом Можайским, и облачен в патриаршее облачение золотое, с темно-зелёной бархатной оторочкой, шитой золотом и образами. Присутствовавшие архиереи руками Святейшего благословили народ, точно сам почивший Патриарх, отходя в лучший мир, прощался со своею паствою, в последний раз благословляя её. Вербное воскресение. 30 марта (12 апреля) 1925 г. В половине шестого утра я совершил раннюю литургию в церкви Саввы Освященного, в сослужении священников: отца Димитрия Крючкова и отца Александра Гумановского. Поминали, как и всюду в Москве: «Господина нашего, места патриаршего блюстителя Высокопреосвященнейшего Петра [Полянского] митрополита Крутицкого», и за упокой – «Новопреставленного раба Божия Великого Господина и отца нашего Святейшего Тихона, Московского и всея России Патриарха». После литургии совершили торжественную панихиду и, в половине девятого, отправились в Донской монастырь. Так начался праздник Входа Господня в Иерусалим – день погребения Святейшего Патриарха Тихона. Первая же пересадка (с 17 на “Б”) у Смоленского рынка показала, что мы можем опоздать не только к обедне (до обедни оставалось ещё полтора часа), но и к отпеванию: весь Смоленский рынок был переполнен народом, стремившимся в Донской. Это не была кучка благочестивых старушек, нет, это был весь целиком русский народ, вся Москва, представители всех слоёв населения не только Москвы, но и прилегающих сел, деревень и городов. Интеллигенция, по обычаю, молчала и пряталась, а простые верующие совершенно определенно и громко спрашивали билеты «до Донского» или говорили прямо: «к Святейшему», вполне справедливо предполагая, что кондуктор должен знать, куда дать билет. Видя такую громадную толпу, мы не мало смутились: трудно, пожалуй, даже невозможно, будет попасть в трамвай. Но, к моему величайшему удивлению, толпа зашевелилась; раздались голоса: «Батюшки пришли, пропустите батюшек». |
| 3) осуждения заграничных епископов и 4) в дальнейшем определенного контакта в деятельности с правительством в лице Тучкова. За это обещалось официальное оформление управления и неприкосновенность тех епископов, кои будут назначены на епархии по соглашению с властью. Митрополит Пётр решительно отказался от предложенных ему условий и, в частности. от подписания предложенного Тучковым текста декларации. Тогда 27 ноября (10 декабря) 1925 г. у митрополита Петра был произведён ночью обыск, сам же он сперва был арестован на дому, а через два дня переведён во внутреннюю тюрьму на Лубянке при ГПУ. Одновременно с ним была арестована группа проживавших в Москве иерархов, близких митрополиту Петру и, очевидно, по мнению ГПУ, одинакового с ним настроения. Это были: архиепископы Николай [Добронравов] Владимирский, Пахомий [Кедров] Черниговский, Прокопий [Титов] Херсонский, Гурий [Степанов] Иркутский, епископы Парфений [Брянских] Ананьевский, Дамаскин [Цедрик] Глуховский, Тихон [Шарапов] Гомельский, Варсонофий Каргопольский и др. Согласно завещанию, оставленному Петром [Полянским], в случае его ареста в управление Церковью должен вступить в качестве Заместителя Местоблюстителя сперва митрополит Сергий [Страгородский] Нижегородский, затем митрополит Михаил [Ермаков], экзарх Украины и, наконец, архиепископ Иосиф [Петровых] Ростовский. К моменту ареста митрополита Петра [Полянского] ГПУ уже подготовило самочинную группу епископов, во главе с архиепископом Григорием [Яцковским] Екатеринбургским и епископом Борисом [Рукиным] Можайским, каковая – по примеру Живой Церкви при аресте Патриарха – немедленно же, как только был арестован митрополит Пётр, созвала совещание своих заранее сговорившихся участников – 9-ти епископов, живших в Москве. Совещание это объявило, что деятельность митрополита Петра была контрреволюционной и неканоничной и что, ввиду его ареста и отсутствия, таким образом, управления Церковью, – они, т. е. собравшиеся 9 епископов, организуют из себя Временный Высший Церковный Совет (ВВЦС) и берут в свои руки управление Церковью. Советская власть, подготовившая через ГПУ выступление этих епископов ещё, очевидно, когда митрополит Пётр был на свободе, ныне широко пошла им навстречу: организованный ими ВВЦС получил немедленное официальное признание, разрешение на печать, канцелярию и, наконец, возможность печатать в типографии свои послания и широко распространять их. Вместе с тем истинный Заместитель митрополита Петра – митрополит Сергий лишён был права выезда из Нижнего Новгорода в Москву и, таким образом, не мог вступить в управление Церковью. |
| В ОГПУ тем временем продолжалась подготовка григорианского раскола. Переговоры об условиях существования новой структуры чекисты вели в основном с епископом Можайским Борисом (Рукиным). Именно ему было предложено составить декларацию о полном сочувствии советскому правительству в обмен на легализацию. Поскольку статус епископа Бориса (Рудкина) был невысок, в ОГПУ решили привлечь к расколу более известных архиереев. Среди согласившихся на авантюру был архиепископ Екатеринбургский Григорий (Яцковский), имя которого и дало название расколу. Однако в Москве новую организацию именовали «борисовщиной». 22 декабря в Московском Донском монастыре состоялось совещание 10 архиереев, избравших «Временный Высший церковный совет» (ВВЦС) в составе шести иерархов во главе с архиепископом Григорием (Яцковским). Лидеры нового раскола проигнорировали назначение митрополита Сергия и заявили, что после ареста митрополита Петра Церковь осталась без управления, так как назначать себе преемника он не имел права. В своем обращении к пастве григориане заявили, что при митрополите Петре церковная ситуация ухудшилась и созданный ныне ВВЦС должен исправить ситуацию и подготовить канонически правильный Собор. Митрополит Сергий, узнав о самочинии григориан, тут же опротестовал их действия. Раскольники в ответ солгали, что не знали о назначении митрополита Сергия заместителем местоблюстителя и пригласили его в ВВЦС для выяснения церковного положения. Григориане вполне могли использовать митрополита Сергия для упрочения своего канонического положения, а затем «выставить его за дверь». К тому же со стороны митрополита Сергия было вовсе неразумно, получив власть от местоблюстителя, вступать в союз с организацией, которая хулила митрополита Петра. А потому 29 января 1926 г. митрополит Сергий запретил григориан в служении. Чтобы поправить свое положение, раскольники решили обратиться к митрополиту Петру и передали ему свой доклад. Пользуясь изолированным положением святителя, аферисты представили дело так, что назначенные им заместители либо не могут, либо не хотят взять власть в Церкви, и предложили передать церковное управление коллегии. Введенный в заблуждение митрополит Петр разрешил деятельность коллегии, что раскольники тут же представили, как передачу им власти. 4 марта митрополит Петр предложил митрополиту Сергию прибыть в Москву для переговоров с григорианами. |
| Храм Троицы Живоначальной на Грязех у Покровских ворот (Москва) Материал из Азбука паломники Идёт загрузка карты… Церковь Троицы на Грязех у Покровских Ворот построена в 1861 году по проекту архитектора М. Д. Быковского на средства надворного советника Е .В. Молчанова. Храм построен в классико-ренессансных традициях и выходит западным фасадом на улицу Покровку. Содержание История [ править править код ] Строительство храма [ править править код ] Построена в 1861 году по проекту известного московского архитектора М. Д. Быковского на средства надворного советника Е. В. Молчанова. Ей предшествовали 4 каменных храма, последовательно сменявших друг друга в XVI—XIX вв. Деревянная церковь с престолом Василия Кесарийского известна на этом месте с 1547. Она стояла на заболоченном берегу небольшой речки Рачки, почему и получила название «грязи». С 1619 года известен престол Покрова. В 1649 году построена первая каменная церковь с обоими престолами. В 1701 году построена вторая, с новым приделом Введения. Летом 1742 года рухнула колокольня с нижней и верхней трапезной, вероятно оттого, что были выстроены на топком месте. В 1745 году разрешено строить новую церковь без васильевского придела. Престол Введения освящен в июле 1748, главный — Троицкий, в 1752 году. В 1819 году теплая церковь разобрана и на средства Борисовской выстроена новая с престолами Собора Богоматери и св. Николая. В 1855 — 1884 годах протоиереем церкви был Александр Соколов. В 1899 году храм, построенный Быковским был обновлён и освящён 31 октября. Советский период [ править править код ] В 1929 году храм был захвачен представителями так называемых «григорианцев» (образовавшими Временный Высший Церковный Совет — ВВЦС) во главе с лжемитрополитом Борисом (Рукиным). В январе 1930 года храм Троицы был закрыт по решению Моссовета от 20 декабря 1929 года для занятия церкви под зернохранилище. В середине 1950-х годов здание храма было переоборудовано под дом культуры. Купол и колокольня снесены. Внутренний объём здания был разделен перегородками и перекрытиями на множество помещений, помещавшихся на трех этажах. При этом своды северного придела были разрушены и достроен третий этаж. В центральном приделе был устроен киноконцертный зал со сценой на месте Алтаря. |
| В 1604 г. покорный сибирский князь Тоян из племени еуштов просил царя Бориса Феодоровича Годунова построить русский город в его волости. Годунов согласился. Послан указ тюменскому голове Безобразову, чтобы тот выслал из Сургута казацкого голову Гаврила Писемского и боярского сына Василия Тыркова ставить город в Сургутском уезде в Томской волости на р. Томи. Дело не замедлилось. В 1604 г. стоял уже Томский острог на одном из верхних правых притоков р. Оби 1156 . Но тут русская колонизация остановилась. Ее ненадолго задержало смутное время самозванщины. Поэтому верховья Томи заняты были лишь в 1617 году, когда сын боярский Астафий Харламов с присланными к нему на помощь татарским головой Осипом Кокаревым и казачьим Молчаном Лавровым построили Кузнецкий острог при устье р. Кондомы 1157 . В следующем 1618 г. русские заняли среднее течение Енисея. Первыми туда присланы из Тобольска пелымский боярский сын Петр Албычев с тобольским стрелецким сотником черкасом Рукиным. Им велено, приехав на Енисей, поставить новый острог, собирать с тамошних людей ясак и до указа быть приказными. Разумеется, приказание было исполнено 1158 . Явился таким образом на юге податной город Енисейск, подобно северному Мангазее. В 1619 г. по дороге от Кетского острога и Томска на Енисейск построены еще три острожка – на Кети Маковский, на р. Чулыме Мелецкий и Бельский 1159 . Русские владения росли необыкновенно быстро; одновременно с ними росла территория русской церкви. Но о качественном и количественном распространении христианства в Сибири нельзя говорить многого. Несомненно, лишь одно, что там, где не было и понятия о христианстве, там, где жили инородцы язычники и иноверцы с приходом русских людей явились монастыри, христианские храмы, а если не храмы, то часовни и кресты. Общим правилом русских поселенцев в Сибири, говорит Словцов, было: где зимовье ясачное, там и крест или впоследствии часовня, где водворение крепостное, там церковь и пушка, где город, там правление воеводское, снаряд огнестрельный и монастырь, кроме церкви 1164 . |
| Когда плоды их старой политики созрели, они продолжали думать только о себе, о своих интересах, о своем тщеславии. Ни слова для спасения царской фамилии, которую они же сгубили. Разочаровавшись избранием набожного Святейшего Патриарха нашего Тихона, они без его благословения оставили свои епархии, уехали за границу, говорили и действовали против его воли, против его повелений; они организовали синод и собирали Соборы, несмотря на его запрещение. Патриарх сначала их предупреждал, затем обличал, осуждал, но они ничего не слушали и ничего не поняли. Он умолял их не подвергать неприятности всех православных России, а они думали только о себе, о своих непосредственных успехах, о будущих выгодах». Хотя была настоятельная просьба к аббату опубликовать все это на Западе, а за словами явно скрывалось желание оправдаться в глазах гражданских властей, едва ли подлинное отношение епископа Варфоломея и, вероятно, Местоблюстителя патриаршего престола, единомысленного с ним в отношении к карловацким епископам, было противоположно тому, что сказано в интервью. Митрополит Петр помогал многим заключенным и сосланным: отправлял деньги митрополиту Казанскому Кириллу, архиепископу Никандру, своему предшественнику по Крутицкой кафедре, томившемуся в ссылке в Туркестане, секретарю Патриарха Тихона Петру Гурьеву и другим изгнанникам. Он благословил приходы жертвовать в пользу заключенных священнослужителей. Эта деятельность митрополита Петра вызывала крайнее недовольство гонителей Церкви. В ГПУ был выработан план, как устранить его от должности Местоблюстителя и спровоцировать новый раскол в Церкви, играя на честолюбии архиереев во главе с епископом Можайским Борисом (Рукиным) и архиепископом Екатеринбургским Григорием (Яцковским). Представители ГПУ предлагали епископу Борису образовать инициативную группу и подать от ее имени ходатайство во ВЦИК о легализации ВЦУ, одновременно издав обращение к пастве, в котором будет особо подчеркнуто вполне сочувственное отношение Церкви к политике советского правительства. |
| – И.Д.). До появления воззвания Петра Крутицкого эта группа подавала надежды, что она окажет свое давление на епископов и постарается сдвинуть их с непримиримой позиции. Но как только появилось воззвание Петра... они заговорили другим языком и опустили свой флаг... то же самое произошло и с тихоновскими мирянами». «...До распространения воззвания Петра Крутицкого большинство духовенства и церковно-приходских советов Тамбовской епархии готовы были принять участие в благочиннических собраниях и епархиальном съезде... на миролюбивое настроение «низов» сильно повлияло воззвание Петра Крутицкого. На благочиннические съезды, собранные после появления этого воззвания, тихоновцы уже почти не явились...» «В целом ряде епархий, как иллюстрируют приведенные данные, идущая из Крутиц непримиримая линия тихоновцев выразилась в полном отказе даже от разговоров о церковном примирении. Тихоновские архиереи этого типа или отмалчивались, или сразу резко выражали свое отрицательное и враждебное отношение и вообще боялись даже вступать в какие-либо сношения с синодальными представителями: очевидно, они буквально исполняли директивы своего начальства, но были и такие архиереи, где, что называется, удавалось «завязать разговор» с тихоновскими главарями, однако кончались эти разговоры обычно той же непримиримостью». После послания Местоблюстителя советские газеты начали печатать статьи, обвиняющие его в контрреволюционной деятельности . На обновленческом соборе священник Александр Введенский прочел фальшивый документ, в котором Местоблюститель обвинялся в связях с заграницей. Уже спустя месяц после смерти Патриарха Тихона ГПУ начало создавать новый раскол в Церкви. Представитель ГПУ Полянский встретился с Московским викарным епископом Борисом (Рукиным) и предложил ему создать инициативную группу «Защита православия» и подать от ее имени соответствующее ходатайство во ВЦИК. Представитель ГПУ уверял, что Православная Церковь после этого будет немедленно легализована, причем Церковь решительно отмежуется от всех новшеств, включая обновленчество. |
| [...] Из патриаршей конституции вылупился типичный церковный монарх, не желающий никого знать, и Местоблюститель Петр, даже не будучи Патриархом, отлично усвоил патриаршие повадки. Но архиереи на этот раз оказались упрямы. Они настаивали, требовали созыва епископов, утверждая, что не один Местоблюститель, а весь епископат несет церковную ответственность. Петр что-то пообещал, но не сделал, а затем [...] попал под гражданскую ответственность и лишился свободы действий» 242 . И действительно, дело приняло непредвиденный оборот. Обсудив на досуге суть происшедшей с посетителями беседы и, возможно, посоветовавшись с кем-либо из близких, доверенных лиц, Местоблюститель пришел к решению не издавать никаких деклараций, предугадывая быть может во всей этой затее новые козни Е. А. Тучкова, пошедшего в обход и, в данном случае, орудующего чужими руками; возможно, что не хотел митрополит Петр уступкой издания такой декларации вселить какие-либо надежды «соответствующим инстанциям» на признаки некоторой шаткости своей позиции или чего-либо подобного. Гадать трудно. Вполне мог считать он достаточными и все прежние изъявления покорности Церкви гражданской власти. Как бы то ни было, но, без сомнения, были у Местоблюстителя какие-то веские соображения против издания декларации; подобное решение, разумеется, явилось результатом глубоких и тщательных размышлений. Напомним и то, что митрополит Петр был не из тех людей, которые с легкостью способны поддаваться разного рода внешним воздействиям, особенно когда дело идет о вопросах большой принципиальной значимости. Теперь приведем несколько выписок из различных по своему направлению источников, рисующих создавшуюся в тот момент ситуацию. «Учитывая содержание [...] статьи [Теляковского. – Сост.] и желая, очевидно, показать себя в глазах Местоблюстителя «печальником» Церкви, архиепископ Григорий вместе с еп. Борисом [Рукиным] Можайским и Иннокентием [Бусыгиным] Каменским посещает митрополита Петра и убедительно просит его реабилитировать себя, ответить на эти обвинения, затем собрать православных архиереев, находящихся в Москве и обсудить положение церковных дел. |
| Очень рано при помощи опытных наставников овладев регентским и певческим искусствами, Сергей Извеков пел на клиросе в Богоявленском кафедральном соборе Богородска и руководил хором, исполнял также иподиаконские обязанности при Богородских епископах Никаноре (Кудрявцеве) и Платоне (Рудневе). Уже в школьные годы он находил время для чтения Священного Писания и духовно-назидательных книг, особенно ему полюбились сочинения архиепископа Иннокентия (Борисова). «Я с детства увлекался творениями “русского златоуста” — архиепископа Херсонского Иннокентия», — вспоминал в 1970-е годы Святейший Патриарх Пимен. Ко времени окончания школы в 1925 году Сергей Извеков имел твердое желание стать монахом. В этом стремлении его не останавливало то, что Церковь переживала период гонения, что религиозные верования были объявлены пережитками. В августе 1925 года Сергей приехал в Саровскую пустынь, желая принять монашеский постриг. Один из старцев пустыни благословил будущему Патриарху ехать в Москву, сказав: «Тебя ждут там». Первые годы иноческого пути В Москву Сергей Извеков приехал к празднику Сретения Владимирской иконы Божией Матери. Его друг М.Е. Губонин познакомил его с настоятелем Сретенского монастыря епископом Можайским Борисом (Рукиным), который принял юношу в число братии. 4 декабря 1925 года Сергий Извеков принял от руки епископа Бориса постриг в рясофор с именем Платон. В это время ему было всего лишь пятнадцать лет. В Сретенском монастыре инок Платон пробыл очень недолго. Сразу после ареста Патриаршего Местоблюстителя митрополита Петра (Полянского) 9 декабря 1925 года образовался григорианский раскол, одним из лидеров которого был епископ Борис, так что сам раскол в народе получил название Борисовщины. Видимо поэтому инок Платон (Извеков) ушел из Сретенского монастыря. Живший в то время в Москве брат святителя Илариона (Троицкого) епископ Даниил (Троицкий) пригласил Платона стать регентом храма Спаса Преображения в Пушкарях. Затем инок Платон руководил хором в храме в честь Флора и Лавра у Мясницких ворот, в храме преподобного Максима Исповедника на Варварке, храме преподобного Пимена в Новых Воротниках (в Сущеве). |
|
|
