| [Греч. Μιχαλ Δοκας] (ок. 1050, К-поль - ок. 1090, там же), визант. имп. (24 окт. 1071 - 31 марта 1078), митр. Эфесский. Старший сын имп. Константина X Дуки и Евдокии Макремволитиссы. В кон. 1059 г. вместе с младшим братом Константином М. Д. был провозглашен соправителем своего отца. После смерти имп. Константина X (22/23 мая 1067), несмотря на совершеннолетие М. Д., правящая семья Дук не решилась передать ему бразды правления. Официально императорами стали М. Д. с братом Константином, но при них был образован регентский совет, который возглавили Евдокия Макремволитисса и дядя императоров Иоанн Дука, получивший титул кесаря. Чтобы еще более укрепить положение семьи, 1 янв. 1068 г. Евдокия вышла замуж за полководца Романа IV Диогена , к-рый ранее уже заявлял о своих претензиях на трон и теперь получил реальную власть. М. Д. и его братья Константин и Андроник оставались соправителями Романа. В авг. 1071 г. правление Романа завершилось разгромом визант. войска тюрками-сельджуками в битве при Манцикерте, в ходе к-рой Роман был захвачен в плен. После получения известий об этих событиях в К-поле семья Дук организовала новый дворцовый переворот. По плану кесаря Иоанна Дуки и придворного советника Михаила Пселла Роман был заочно объявлен низложенным, Евдокия Макремволитисса отправлена в монастырь Пиперудион на берегу прол. Босфор близ К-поля, а М. Д. был коронован как старший император 24 окт. 1071 г. В конце того же года Роман Диоген был освобожден сельджуками и вновь попытался бороться за престол. Однако против него на восток по приказу М. Д. были отправлены войска, к-рые возглавил Константин Дука, сын кесаря Иоанна. Роман с небольшими силами был разбит близ Амасии (ныне Амасья, Турция) и бежал в Киликию, где нашел поддержку у арм. князя и катепана Антиохии Хачатура. В 1072 г. войска М. Д. осадили Романа в крепости Адана, и спустя нек-рое время тот согласился официально отречься от престола и сдаться в обмен на сохранение ему жизни под письменные гарантии, к-рые утвердил М. Д. Роман был отправлен под стражей в К-поль, но по пути туда, в Котиее (ныне Кютахья, Турция), 29 июня 1072 г. был вероломно ослеплен, вероятно, по приказу М. Д. Он был поселен под надзором на о-ве Проти на Мраморном м., где вскоре умер. |
| Внутренняя стабилизация Руси при В. В. сопровождалась обострением внешнеполитических противоречий. Еще в 1112 г. вел. князь выдал свою дочь Евфимию за кор. Кальмана, но вскоре брак был расторгнут венг. стороной. Борьба с Ярославом Святополчичем вылилась в конфликт с Венгрией и Польшей, правители к-рых Иштван (Стефан) II и Болеслав III Кривоустый поддержали бывш. волынского князя. Конфликт завершился гибелью Ярослава под стенами Владимира-Волынского в 1123 г. Сложнее обнаружить конкретные причины войны с Византией, вспыхнувшей в 1116 г. Вероятно, Киев стремился к контролю за Н. Подунавьем - районом, традиционно важным для Руси (и соседней с ней Византии) как в торговом, так и военно-стратегическом отношениях, особенно после того как в кон. XI в. Русь потеряла Тмутараканское княжество. Визант. самозванца Льва Псевдо-Диогена, выдававшего себя за сына бывш. имп. Романа IV Диогена , В. В. женил на своей дочери (или сестре?) Марице (возможно, еще ок. 1095), поддержал его выступление против имп. Алексея I Комнина . После скорой гибели Льва рус. гарнизоны заняли ряд нижнедунайских городов, ранее предавшихся Льву. Однако главную визант. крепость в этом районе - Доростол (совр. Силистра, Болгария) взять не удалось. Мир, условия к-рого неизвестны, был заключен не позднее 1121-1122 гг., когда в Византию «за ц(еса)рь» (предположительно за Алексея, старшего сына и соправителя Иоанна II Комнина , а не за Андроника, как часто считается в историографии) была выдана замуж дочь Мстислава Владимировича, а В. В. заложил в Киеве ц. во имя Иоанна Предтечи, в к-рой, по всей вероятности, была положена доставленная из К-поля реликвия - перст святого. Это событие отразилось в древнерус. проложном сказании о «пренесении честнаго прьста Иоанна Крестителя, десныя его руки, в Русь от Царьграда… при князи Володимере Мономасе» ( Никольский Н. К. Мат-лы для истории древнерус. духовной письменности//СбОРЯС. 1907. Т. 82. 4. С. 56-57); церковь находилась на Сетомли «у Купшина монастыря», по др. источникам неизвестного. |
| Слишком двуличный и неискренний Пселл писал к ослепленному Диогену, что царь нисколько не повинен в его несчастии, что все произошло без его ведома и по воле окружающих. Главная ответственность должна пасть на кесаря, но, конечно, при дворе знали об его намерении, знал и царь, и его советник Пселл. В его истории есть достаточные на это указания. Так, говоря о полученном Андроником поручении идти на Романа, он обронил замечание, что это очень тревожило царя, ибо он боялся, как бы это не окончилось для Романа несчастием, если он попадет в плен, и как бы он не подвергся членовредительству. Нет сомнения, что опасения подобного рода могли основываться на реальных основаниях, а не на догадках. Михаил мог действительно жалеть Романа, но он ничего не сделал, чтобы его спасти, точно так же как не воспользовался своей властью для защиты своей материи. Это был педант, достойный ученик Пселла, приготовленный для составлений хрий и для собеседований по теоретическим вопросам, но стыдившийся резкого слова с приближенными и благодушно переносивший проступки даже прислуги. При таком государе влияние на дела должно было перейти к приближенным: сначала все зависело от кесаря Иоанна, дяди царя, а потом наступило всемогущество евнуха Никифорицы. Никифор, получивший в истории прозвище Никифорица, известен был как правитель Антиохии, откуда был переведен в Элладу и Пелопоннис, и отовсюду шла недобрая слава об его жестокости и любви к взяткам. Тем не менее скоро после низложения Романа Диогена он пошел в гору, его вызвали в столицу и назначили на большой государственный пост – в логофеты дрома; его друзья, способствовавшие возвышению его, жестоко в нем обманулись, так как он не хотел играть подначальной роли и постарался оклеветать и удалить от царя тех лиц, которые стояли выше его. Так по его совету удален был под видом почетного назначения на военную должность в Азию кесарь Дука, так при его посредстве произошло охлаждение между царем и его братьями. Сделавшись временщиком, он легко удалил Иоанна, митрополита Сиды, бывшего при Михаиле первым министром, и занял его место. |
| Его же к Проту Св. горы Илариону о том, чтобы без его ведома Святогорцы не ходили в Константинополь. Его же ко всем Святогорцам о духовном значении Св. горы. Его же разрешение Проту Гавриилу призывать на Афон ближних Епископов для рукоположения Иеромонахов и Иеродиаконов. Питтакион Царя (Имрек) к судии Солунскому Ксифилину об имениях м. Дохиарского. Февр. Инд. 12. Дохиар. Того же Царя к тому же судии о подобном предмете. Март. 25 дн. Инд. 12. Дохиар. Статья 4. Хрисовулы, сигиллионы и приказы Царей, Деспотов и Севастократоров Греческих 1) Сигиллион Царя Василия Македонянина о том, чтобы никто из мирян ничем не беспокоил отшельников Афонских. (Есть выметка). Протат. 6393. Сигиллион Царя Льва Мудрого об освобождении Святогорских отшельников от притязаний Афонского великого монастыря Иоанна Колову. Протат. 6419. Христовул Романа и Константина, подтверждающий вышеупомянутые сигиллионы. Протат. 6453. Август Инд. 7. Христовул Константина Порфирородного, данный м. Предтеченскому в Солуне. Его же об имениях м. Иверского. Христовул Романа, данный Афонскому монастырю Иоанна Колову, – о 40 поселянах. Примечание. В этом христовуле упоминается уже о поселении склавов Болгар в Афонской деревне Ериссо. Лавра. Лавра. Инд. 9. Хрисов. Василия Порфирородного о присоединении к м. Иверскому обителей: Леонтия в Солуне, Иоанна Колову в Ериссе и Климента на Афоне. Хрисов. Михаила Пафлагона, данный о разных имениях сего монастыря. 6453. Хрисов. Константина Мономаха, подтверждающий второй устав Св. горы. В начале несколько строк изгладилось. Протат. Хрисов. Константина Мономаха о назначении царского сановника попечителем Лавры. Лавра. Инд. 5. Хрисов. Константина Мономаха, данный и Лавре, о том, чтобы называть Афонскую гору Святой. (Я не видал сего акта). Лавра. Хрисов. Михаила Младшего о денежном пособии Лавре. 6565, Генвар. Инд. 10. Лавра. Хрисов. Царя Константина Дуки об освобождении Лавры от многих повинностей поземельных и гражданских. 6568, Июля. Лавра. Сигиллион Романа Диогена, данный м. |
| Кратко говоря, после поражения византийского войска при Манцикерте ход событий развивался следующим образом. Окруженный отрядом сельджуков, которые у историка названы, впрочем, послами 51 , царь в турецкой одежде направился к Феодосиополю, где оставался несколько дней для лечения ран. Политическое положение страны хорошо рисуется замечанием летописца, что бывший в Манцикерте гарнизон разбежался и крепость перешла во власть сельджуков. Вторым местом остановки была Колония, на пути к Черноморскому побережью. Весьма дурным предзнаменованием для Романа было то, что здесь тайно оставил его катепан Эдессы, проедр Павел, который, как замечает летописец, «догадывался о том, что замышляли в столице». Конечно, не от этого важного в администрации чина, но и от других спасшихся из-под Манцикерта в Константинополе имели уже достоверные сведения о том, что последовало за битвой. Главная роль здесь принадлежала кесарю Иоанну Дуке, который занимал первое место в фамилии Дук и всех больше имел счетов с Романом. События, последовавшие на отдаленной окраине, поставили на ноги всех недовольных царем Романом Диогеном. Правительница, царица Евдокия, когда еще кесарь Иоанн не возвратился из Вифинии, где он находился в удалении от дел, созвала сенат и представителей военной и гражданской администрации для обсуждения чрезвычайного положения, в каком оказалось государство. Общее мнение склонялось к тому, что теперь не время думать о Романе, а необходимо озаботиться утверждением власти правительницы и ее сыновей от первого брака. К этому мнению присоединился потом и кесарь Иоанн и настоял на том, чтобы Евдокия была объявлена августой и управляла вместе со старшим сыном Михаилом. Но скоро дела приняли иной оборот. Царица получила непосредственные известия о событиях из письма к ней Романа Диогена. Царица, по-видимому, была склонна принять совершившийся факт и ждать возвращения из плена несчастного супруга, чтобы совместно обсудить положение дел, но выше ее оказался авторитет представителя фамилии Дук. |
| Приведем сначала соображения и доводы, на основании которых г. Сафа принимает, что эти письма были адресованы Роберту Гвискару. Он пишет: «Два письма, обнародованные здесь в первый раз, извлечены из корреспонденции Михаила Пселла , и хотя они не имеют ни даты, ни подписи, ни адреса, однако, с полной уверенностью можно утверждать, что они писаны около 1072–1073 годов, немного времени спустя после смерти храброго Романа IV, императором Михаилом Дукою Парапинаком к знаменитому герцогу Апулии, Калабрии и Сицилии, Роберту Гвискару. В обоих посланиях греческий император просит у норманнского завоевателя руки одной из его дочерей для брата своего, Константина Дуки Порфирогенета. Эти документы бросают некоторый свет на фамилию Роберта Гвискара и особенно на узы, соединявшие ее с византийским императорским домом. «Скилиций, Зонара и Анна Комнина подробно говорят о браке одной дочери Роберта, по имени Елены, с сыном того же Михаила Дуки, который, подобно своему дяде, носил ими Константина; но ни один греческий историк не упоминает о такого рода союзе с братом императора. Что касается хроник норманнских, то они дают нам только запутанные подробности об этом союзе: одни утверждают, что зятем Гвискара был сын императора, другие говорят, что это был его брат, а некоторые, что зятем был сам император. Только один, именно Ордерик Виталий, говорит о двух дочерях Роберта, выданных замуж в Константинополь», вслед затем приводятся свидетельства Вильгельма Апулийского, Гильома Жюмьежского и еще одного позднейшего писателя (Philippe de Mouskes) и, наконец, Ордерика Виталия, которого г. Сафа называет самым серьезным из норманнских летописцев. «Мы можем заключить из всего предшествующего», продолжает он, «что две дочери Роберта Гвискара вышли замуж за двух членов императорской фамилии Дука. Первая, имя которой неизвестно, обрученная, до восшествия на престол Михаила VII Дуки, с одним из сыновей Романа IV Диогена, была потом обвенчана, после смерти этого последнего, с братом Михаила VII, Константином Дукою Порфирородным. Это и есть тот брак, к которому относятся письма, мною обнародованные». |
| Безумец! он забыл, что высокопарный орел увязает в силке и что медведей ловят льняными тенетами……Прошло немного времени и этот бык ревущий, бык широкогрудый попался в руки ловчих. И его привели на казнь за его дерзость. Увидела его царица, поражена была его красотой, влюбилась в него с первого взгляда, ни во что вменила дерзость Романа, забыла свои страшные клятвы. И вот царица вступает в любовную связь с узником; вместо темницы отворяет ему брачный чертог, вместо цепей дарит ему украшенные жемчугом одежды, вместо подстилки на земле – царское ложе. Освободив от смертной казни, царица провозглашает самодержцем того, кто чуть было не попал в челюсти ада. Такие-то шутки ты шутишь со смертными, о игривый коловорот жизни!» 360 . Роман был государь воинственный, гордый и подозрительный. Он был тяжел и несносен не только для вельмож, но и для своей жены и для пасынков (сыновей Михаила Дуки), которые хотели всячески от него избавиться. По этому поводу наш летописец замечает: «если ты имеешь внутренних врагов, если они сидят за твоей трапезой, то не спасут тебя от опасности ни Вавилонские стены, ни башни Семирамидины, ни толстостенные пирамиды. Если ты так несчастен, что имеешь в сожительстве предательскую душу, то хотя бы ты жил с ней в неприступной крепости, крепость ненадежна и город не уцелеет» 361 . Во время сражения с турками 26 авг. 1071 г. домашние враги царя подстроили дело так, что он попался в плен туркам. Правда благодаря великодушию султана, Роман Диоген быль отпущен на волю и возвратился в отчизну, – но не на радость себе. Худо принятый греками, он в конце концов был ослеплен и заточен на какой-то бесплодный и каменистый островок. Михаил VII 1071–1077 Михаил, сын Константина Дуки, воцарившийся после пленения Романа Диогена, так характеризуется у нашего летописца: «после того, как Михаил избавился от ближайших опасностей, ему и во сне не снились военные тревоги, ношение доспехов, воинский шум, труды и опасности. Напротив того, царь проводил целые ночи в книжных занятиях и был как бы второй Демосфен или александрийский Дидим медночревный, которого прозвали так за то, что, увлекшись книгами, он целые дни проводил без пищи» 362 . |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла ДУКИ Дуки [греч. ед. ч. οκας, жен. р. οκαινα, мн. ч. οκαι; от греч. δοξ; лат. dux - предводитель, командир], знатный визант. род, просуществовавший на протяжении последних 7 веков визант. истории. Первые Д., вероятно, происходили из М. Азии (Пафлагонии или Каппадокии). Высказывалось предположение об арм. происхождении Д. Знатные носители прозвища или фамильного имени Д. известны с сер. IX в. 1-й из них, Андроник, к-рый ок. 855 г. воевал с павликианами и силой возвращал их в лоно Православия. В X в. Д., видимо потомки Андроника, прославились как крупные военачальники: патрикий Андроник († ок. 910) успешно руководил операциями против арабов, в 906 г. поднял мятеж против Льва VI, бежал и умер в араб. плену; его сын Константин, стратиг фемы Харсиан, а позже доместик схол, в 913 г. был провозглашен на к-польском ипподроме визант. императором, но был убит в стычке у ворот Большого дворца. В IX-X вв. род Д. принадлежал к типичным представителям военной провинциальной знати. В визант. эпосе «Дигенис Акрит» родовое имя Д. становится нарицательным - его носят двое из упомянутых в эпосе визант. стратигов. Родство «старших» Д. IX-X вв. с «младшими» Д. XI в. недоказуемо, хотя Михаил Пселл ( Michel Psellos. P., 1928. Vol. 2. P. 140) и Николай Калликл ( Nicolai Calliclis Carmina. 1904. P. 322) подтверждали его. По данным Иоанна Зонары , визант. имп. Константин X имел родственную связь со «старшими» Д. лишь по жен. линии ( Zonara. Epit. hist. Bd. 3. S. 675-676). В XI в. Д. выступают как влиятельный к-польский род. Константин X Дука , участник военного переворота Исаака I Комнина, после его отречения благодаря влиянию Михаила Пселла был провозглашен визант. императором (1059-1067). Супругой Константина была Евдокия Макремволитисса , племянница патриарха Михаила I Кирулария , а преемник последнего Константин III Лихуд был его другом и обеспечил ему поддержку Церкви. Константин X был известен щедрыми пожалованиями монастырям. В его правление усилились гонения на монофизитов (сирийцев и армян), что вызвало напряженность в вост. областях и впосл. отрицательно сказалось на обороноспособности империи. Его вдова Евдокия вышла замуж за Романа IV Диогена . После пленения Романа IV сельджуками императором был провозглашен Михаил VII Дука (1071-1078), сын Константина X. Одержав победу в войне с выпущенным из плена Романом, он показал себя неспособным вывести империю из кризиса, вызванного сельджукским вторжением, и был вынужден уступить престол Никифору III Вотаниату и принять монашество в Студийском мон-ре . Позднее он был рукоположен в митрополита Эфеса, но посетил свою митрополию лишь единожды; умер он ок. 1090 г. в К-поле. Правление императоров из рода Д. обычно связывают с упадком визант. государственности, приведшим к мятежам и значительным территориальным потерям в Анатолии, образованию там тюрк. княжеств. |
| Михаил Пселл Исторические произведения Богословско-философские труды Философия. Риторика Переписка Михаил Пселл Учёный византийский монах, приближенный ко многим императорам; автор исторических и философских трудов. Биография Михаил Пселл (греч. Ψελλς) родился у бедных родителей, которые вследствие бывших им во сне видений предназначили его к учёной карьере, 10-ти лет поступил в школу, где обучался грамматике и пиитике; в 16 лет перешёл к высшему образованию и изучал риторику, философию и юриспруденцию; в 1037 году поступил на службу в феме Месопотамия, где, благодаря связям, получил место судьи. До пострижения носил имя Константин. При Михаиле V Пселл был асикритом (чиновником императорской канцелярии). В это время он ревностно занимался науками, особенно философией, изучал Аристотеля, Платона и Прокла. В 1043 году Пселл написал панегирик Константину Мономаху и в том же году оказался в числе наиболее приближённых к императору лиц; он стал протосинкритом, а затем вестом и вестархом, то есть достиг 7 чина по византийской табели. В царствование Мономаха им сочинены были ещё 4 панегирика императору, очень льстивые и не заслуживающие веры; наградой ему за это были василикат Мадита, то есть право собирать подати с этого города, и передача ему в управление (харистикию) нескольких монастырей. Когда под конец царствования Мономаха положение Пселла было поколеблено, он постригся и принял имя Михаила, а когда император умер, удалился на малоазиатский Олимп в монастырь. Вызванный отсюда Феодорой, он вновь был приближен ко двору и награждён титулом ипертима. В 1057 году Пселл императором был послан к восставшему Исааку Комнину, чтобы уговорить его на мир; Пселл очень понравился Комнину, и при вступлении его на престол, сделан был проедром и позже, как видно из его переписки, был очень близок со всем домом императора. По желанию Комнина, Пселл написал обвинительный акт против прежнего своего друга, низложенного патриарха Михаила Кируллария. В 1059 году Пселл интриговал в пользу возведения на престол Константина Дуки, преуспел в этом, был приближен и к этому императору и получил от него чин протопроедра. Для сына императора, Михаила Дуки, Пселл написал несколько учебников. Воцарение Романа Диогена в 1068 году уменьшило значение Пселла при дворе, зато после пленения Романа Пселл подал Михаилу Дуке совет разослать по всей империи указы, с объявлением, что Роман Диоген лишён престола; однако, когда последний был ослеплен, Пселл счел нужным обратиться к нему с утешительным письмом. При Михаиле VII Пселл играл очень видную роль: писал письма от имени императора, составлял хрисовулы, разбирал тяжбы и т. п. Дата смерти Пселла точно неизвестна. Некоторые учёные датируют её 1078 годом (либо около 1076—1077 годов), другие считают, что в 1096 году он был ещё жив. |
| 68 Эта предметы религиозного почитания считались достаточным ручательством и в глазах неверных. Во время переговоров Романа Диогена с турецким султаном в 1071 г. послан султана дан был крест, как ручательство безопасности, и это их вполне удовлетворило. Atta]., 109 (Scjl., 696). 70 Anna, I, 102–103, рус. пер. 94–99. Вот еще несколько примеров, когда обращались к клятвенным и письменным удостоверениям и клятву большею частью нарушали. С Михаила Пафлагона взята была Романом III клятва на священных предметах (ρκος καθ» ερν) в том, что он не состоит в любовной связи с Зоей и не имеет против ее мужа злого умысла. Михаил поклялся, несмотря на то, что в то время был любовником Зои, а впоследствии навлек на себя подозрение в злоумышлении против Романа. К чести общественной совести византийцев (или по крайней мере их руководителей, духовенства и монашества) нужно сказать, что это клятвопреступничество вызвало против себя осуждение, выразившееся в убеждении, что болезнь постигшая ПаФлагона была Божиим наказанием за грех , Psell, IV, 43. Zon., IV, 135 (Ephr., 132). Брат Михаила Пафлагона Никита, назначенный дукой в Антиохию и не допускаемый в город антиохийцами, которые боялись наказания за умерщвление сборщика Саливы, дал гражданам клятвенное заверение (ρκοις πιστωσμενος), что им будет дана полная амнистия, но когда затем он был впущен в Антиохию, забыл клятву, возбудил против жителей преследование и многих казнил, Cedr., II, 510, Михаил Калафат клялся Зое, которою был усыновлен и с согласия которой вступил на престол, страшною клятвой (ρκοις φρικωδεσττοις) на крови Христовой и на руке Иоанна Крестителя (Attal., 11), однако ж забыл клятву и сослал Зою на остров Принца. Народное порицание этого поступка слышится в крике, которым открылся бунт: «не хотим иметь царем Калафата ставропата». Cedr., II, 537. Когда КалаФат с Константином новеллиссимом искали убежища в Студийском монастыре, эпарх Кампанар, посланный, чтобы их взять, и не желавший сначала нарушить право церковного убежища, дал клятву на священных предметах (καθ’ ερν μνς), что им не будет причинено зла. |
|
|
