| То, что в Περα говорится о друнгарии флотов, делает уже необходимым такое заключение. Если друнгарий имел судебную власть над служащими во флоте, то нет оснований оспаривать принадлежность судебной власти доместикам схол, занимавшим аналогичное положение с друнгарием флотов. Исторические факты подтверждают это заключение. Пример Исаака Комнина, к которому в бытность его стратигом-автократором (в 1072–1073 гг., при Парапинаке) обращался какой-то икониец с жалобой на обидевшего его норманна и который хотел наказать последнего, 2292 показывает, что по византийскому воззрению юрисдикция главнокомандующего простиралась не только на местные греческие войска, но и на наемников (с каковым воззрением, как видно из того же примера, а также из примера немцев, взбунтовавшихся против Диогена, сами наемники не хотели соглашаться). Понятно, главнокомандующий не в состоянии был лично с успехом выполнять судебную функцию, в ущерб прямой своей обязанности – командованию армией; для помощи при нем были войсковые судьи. Этих судей мы встречаем в походах Романа Диогена, о них упоминается благодаря тому исключительному обстоятельству, что Атталиот, описывающий походы, сам состоял в числе войсковых судей. Он говорит, что император, отправляясь в поход, взял его с собой для того, чтобы производить суд по делам, возникавшим в войске. 2293 Он участвовал не только в первом походе, но и во втором, и в третьем. Раз, во время второго похода, когда войско стояло лагерем у Мелитины, на военном совете было принято императором решение, одобренное всеми, возвратиться домой и войско распустить. Когда это решение было утверждено, царь вспомнил о войсковых судьях ( τν του στρατοπδου κριτν), они были призваны и спрошено их мнение. Остальные судьи одобрили решение, Атталиот же подал особое мнение, которое и было принято императором. 2294 Случай этот показывает, во-первых, что войсковых судей было несколько, а не один, во-вторых, что они, помимо своей ближайшей обязанности, приглашаемы были, по усмотрению главнокомандующего, на совещание при обсуждении стратегических вопросов. |
| По смерти Мономаха, в царствование Феодоры, Пселл возвратился в Византию. При Феодоре и Стратиотике он держал себя в некотором отдалении от двора, неохотно вмешивался в дела, между тем жил в столице и, разумеется, непраздно. Каковы были его занятия, видно из того, что в посольстве, отправленном в 1057 г. к Исааку Комнину, он выступает с титулом ипата философов. 2741 Следовательно, все это время он по-прежнему, как и при Мономахе, преподавал в Академии, занимая кафедру философии. Со вступления на престол Исаака Комнина обстоятельства стали благоприятствовать процветанию Академии. Мы сказали, что первым условием ее процветания была благосклонность императоров, на средства которых школа содержалась. Между тем Исаак Комнин и его преемники питали глубокое уважение к науке. Исаак Комнин хотя сам был мало образован, не обладал достаточными познаниями в законах, даже в грамматике, однако же не презирал науки, как это делали другие недалекие по образованию государи; он стыдился своей малограмотности, устранялся от собственноручных резолюций, из опасения сделать ошибку против орфографии, к ученым относился милостиво и охотно принимал их при своем дворе. 2742 Преемник его Константин Дука был горячий любитель наук ( λγων ραστς θερμτατος) и его любовь еще до вступления на престол была началом знакомства и дружбы его с Пселлом. 2743 По вступлении на престол он, как дилетант, не блиставший глубокими познаниями в философии и риторике ( φιλοσοφας κα ρητορεας ο πνυ μετχων), 2744 любил в часы, свободные от государственных забот, заняться книгами, выслушать богословское рассуждение о тайне Воплощения и других предметах догматики, читал Священное Писание и углублялся в его таинственный смысл. Пселл был неизменным его собеседником и руководителем в книжных занятиях ( συνην π λγοις). 2745 О науке он отзывался, что предпочел бы славу ученого славе государя. 2746 Супруга Константина Дуки и его преемница, вышедшая вторично замуж за Романа Диогена, Евдокия, была образованнейшей женщиной своего времени и покровительствовала науке; в то время как Роман Диоген был занят походами против турок, она, не щадя издержек, приобретала рукописи, увеличивала императорскую библиотеку, поощряла ученых и их занятия, так что в посвятительном (присоединенном к «Ионии») письме к мужу могла указывать на то, что государство украшено наукой, людьми учеными и их трудами. 2747 Сын Константина и Евдокии Михаил Дука Парапинак, преемник Диогена, воспитанный ученым Пселлом, был до страсти предан наукам. Высшим наслаждением для него было чтение книг и кабинетные занятия; он любил сочинять стихи, писать истории, беседовать с учеными людьми. 2748 Вообще род Дук был привержен к наукам и нет надобности усматривать» преувеличение и тщеславие в словах Анны, что «Дуки были науколюбивейшие ( φιλολογτατιο), как братья императора, так и сам император Михаил». 2749 |
| Автор сообщает нам только один случай производства из низшего чина патриция в вестархи. Этот случай приведен Скилицей и касается Романа Диогена; но в этой части Скилица находится в полной зависимости от Атталиота, который называет Диогена вестархом и в то же время τις των επατριδν (что Скилица передал через πατρκιος) раньше того сражения с печенегами, после которого, по словам Скилицы, он был произведен в вестархи; Атталиот, как очевидец, заслуживает гораздо большего доверия, и производство Диогена из патрициев в вестархи (основанное, вероятно, на слухе, дошедшем до Скилицы) подлежит большому сомнению. Заметим, что можно было быть в одно и то же время патрицием и вестом или вестархом, и что к таким лицам прикладывался то тот, то другой титул. Так, например, Атталиот (Р. 22) рассказывает, что Мономах почтил Торника титулом веста, 3157 а Скилица называет его патрицием. Скилица, рассказывая о сражении, в котором был убит Михаил Докиан (Cedr., II, 601), называет его патрицием, а Атталиот (Attal., 34), говоря о том же сражении, – вестархом. Неужели это было бы возможно, если бы вестарх и вест были бы такими же чинами, как патриций? Как тогда объяснить, что Атталиот в апогее своей славы, уже в зрелом возрасте, занимая видную должность и пользуясь особым покровительством императора, имел чин низший (он был патрицием-антипатом), чем Пселл или Катакалон Кекавмен при начале своей карьеры, когда они были еще молодыми и незначительными чиновниками (они носили титул веста, который, судя по некоторым оговоркам автора, если не выше, то и не ниже патрицияантипата). Изо всего нами сказанного, мы, кажется, вправе заключить, что чины веста и вестарха имеют особенное, вероятно – придворное значение, и что они не могут быть включены в общую табель, а должны занимать отдельное место, как и у нас невозможно камер-юнкера или камергера втиснуть в ряд коллежских и статских советников. Когда были введены титулы веста и вестарха, определенно сказать нельзя, но догадка автора, что эти титулы были установлены Константином Мономахом, не выдерживает критики. Скилица упоминает веста Никифора в первый год царствования Цимисхия (Cedr., II, 379), Евстафий Роман в «Пере» титулуется постоянно вестом; известны и еще несколько вестов в царствование Василия II (Cedr., II, 433; «Журнал Министерства Народного Просвещения». 1881. Август. С. 320). |
| Восставший Исаак Комнин начал продвигаться к Константинополю, имея при себе охранную стражу из своих родственников. 2023 В 1053 г. греческое войско было разбито печенегами при Великом Преславе. В сражении участвовал, между прочим, Никифор Вотаниат, который с небольшой горстью стратиотов предпринял затем отступление, под тучей стрел печенегов, наскакивавших со всех сторон. Лошади у греков были перебиты и они шли пешком, закрывшись щитами. На третий день стратиотам удалось отбить у печенегов три лошади, каковые были предложены Вотаниату и двум его оруженосцам. 2024 Когда в 1067 г. малоопытная в военном деле молодежь, отданная под команду антиохийского дуки, потерпела, как выше сказано, неудачу в борьбе с турками и возвратилась на родину, магистр Никифор Вотаниат (антиохийский дука) стал сдерживать набеги варваров с помощью местных жителей и собственных своих оруженосцев. 2025 Восставший в 1077 г. против Парапинака Никифор Вриенний двинулся из Диррахия в Адрианополь со стратиотами, прислужниками и союзниками. 2026 В городе Редесто в пользу Вриенния стала агитировать Ватацина. Когда историк Атталиот, оказавшийся в тот раз в Редесто, хотел выехать из города в сопровождении своих людей, он нашел городские ворота на запоре и под охраной гоплитов Ватацины. Лишь угроза Атталиота начать войну и боязнь Ватацины и ее сыновей за исход войны раскрыли перед ним ворота. 2027 Затеявший восстание Никифор Василакий насчитывал в рядах своего войска немалое число собственных оруженосцев. 2028 Обычай окружать себя родственниками и вооруженными прислужниками и в сопровождении их выступать на поле битвы практиковался не только у выдающихся властелей военного сословия, но и у обыкновенных стратиотов, как показывает последний поход Романа Диогена, в 1071 г. Из истории этого похода известно, что когда однажды прислужники стратиотов вышли на добычу, турки сделали на них нападение и смяли; 2029 известно также, что каппадокийцы были построены по группам из родственников и соседей, – в таком порядке они отступали после рокового сражения Диогена с турками. |
| 1906 . Бремя, угнетавшее податные классы, делалось еще тяжелее вследствие того, что находились охотники приумножить тяжесть, имевшие в руках средства достигнуть этого. К числу их принадлежали некоторые претенденты, поднимавшие оружие против царствовавших государей, и вообще бунтовщики, выступавшие против законной власти. Были претенденты, которые для приобретения популярности и приверженцев считали нужным объявить облегчение и даже снятие податей, – к числу таких принадлежали Маниак и Лев Торник. 1907 Но не все держались этого правила, многие, напротив, нуждаясь в деньгах для осуществления замыслов, собирали дани с населения. Так Исаак Комнин, восставший против Стратиотика, поставил караулы по дорогам, ведшим к столице, так, чтобы без его ведома и разрешения никто не мог пройти и проехать, и затем стал собирать подати; к чести его нужно сказать, что сбор производился не беспорядочно, но с соблюдением строгой отчетности – составлены были особые присутствия, назначены сборщики и все взысканное записывалось, с тем чтобы впоследствии можно было зачесть платежи. 1908 Судьба благоприятствовала Комнину, и подданные вследствие того не понесли ущерба. Но едва ли обошлось без убытка для плательщиков в другом случае, когда Роман Диоген, освободившись из турецкого плена, двинулся от Манцикерта к Амасию и по пути собрал государственные подати: 1909 весьма сомнительно, чтобы правительство Парапинака, объявившее Диогена низложенным с престола, зачло за подданными уплаченные ими низложенному государю деньги. В царствование Романа Диогена мятежный предводитель норманнской наемной дружины, Криспин, делал нападения на сборщиков и отнимал у них собранные подати, 1910 а его преемник, Ур-сель, бунтовавший при Михаиле Парапинаке, обходил населенные места около Амасии и Неокесарии и принуждал жителей платить себе дань. 1911 В пользу Вриенния, восставшего против Парапинака, тоже взимаема была дань с жителей Кизического полуострова, 1912 а кесарь Иоанн, стоявший на стороне Комнинов, восставших против Вотаниата, поступил наподобие Криспина: встретив сборщика, везшего в Византию мешок золота, он сначала уговаривал его перейти в лагерь бунтовщиков, когда же тот не согласился, отнял у него деньги и, навьючив на своих лошадей, отправился к Комниным. 1913 |
| Константин X умер в 1067 г. Его сын, Михаил VII, был еще малолетним. Через год вдова императора вышла замуж за генерала Романа Диогена, который стал регентом и императором. На Востоке тем временем возникла новая угроза: турки-сельджуки из Центральной Азии разгромили фатимидский багдадский халифат и вплотную подошли к границам Империи. Еще в 1064 г. армянский князь Карса, последний независимый армянский правитель, не в силах более сдерживать турок собственными силами, передал владения Империи, а взамен получил земли в имперских пределах - в Таврских горах в Малой Азии. Многие армяне переехали туда вместе с ним. Этим было положено начало так называемой Малой (или Киликийской) Армении. Имперские границы продвинулись далеко на Восток. Надежные линии обороны были оставлены далеко позади. Теперь граница проходила в малонаселенных районах, где еще не сложился класс актридов - приграничных баронов, живших в укрепленных замках на «ничейной» земле, проводивших рейды на неприятельские земли и охранявших имперскую территорию от вторжений. Новая граница, по существу, была голой. Турки начали проводить ежегодные набеги на имперскую территорию. Малая Азия - житница Империи - несла тяжелые убытки. Роман Диоген видел, что спокойствие Империи требовало нового армянского похода. Но армия, особенно после реформ Константина Дуки, была уже далеко не та, что 50 лет назад. Тем не менее Роману Диогену удалось собрать почти 100-тысячное войско. Правда, византийцы составляли лишь половину от численного состава, и далеко не все из них были профессиональными солдатами. Другая половина состояла из наемников: варягов, франков, славян, печенегов, половцев. Армию раздирали соперничество и взаимная подозрительность. Заместителем Романа по команде был Андроник Дука, племянник покойного императора и, как и вся его семья, заклятый враг Романа. Брать его с собой было ошибкой, но и оставлять в столице было бы для Романа слишком рискованно. По необъяснимым причинам император допустил ряд грубых тактических ошибок - непростительных нарушений самых основных правил византийской военной науки. У него сильно хромала разведка, и тем не менее он, не зная местоположения противника, решил разделить свои силы. Половцы и франки были отправлены занять небольшую крепость на берегу озера Ван. Роман с армией расположился близ селения Манцикерт. Тут и произошло решающее сражение. |
| Очевидно, в походе участвовал немецкий отряд, в состав которого входил и этот немец. В рассказе о походе 1071 г. есть эпизод, из которого можно сделать некоторые заключения о значении немецкого отряда. Когда Роман Диоген стоял лагерем у источника Крии, между Кесарией и Севастией, наемные иноземцы беспощадно разорили окрестности и выпасли посевы скотом. Император по этому поводу сурово обошелся с некоторыми из немцев. Те воспламенились гневом и с варварским безумием дерзко поднялись на защиту своих прав, сели на лошадей и приготовились выступить против царской палатки и самого царя. Когда намерение их сделалось известно, в лагере произошла тревога и царь отдал приказ о войне (с немцами). Когда он сел на лошадь и двинулся строем, готовый к битве, это устрашило иноземцев. Заключив с ними договор, царь отвел им крайнее место, взамен прежней близости и службы в телохранителях, полагая в этом единственное наказание за их преступление. 2216 Последние слова показывают, что немцы начали службу в рядах византийской армии в качестве не простых союзников, но лейб-гвардии, были телохранителями. Свое положение они удерживали недолго: за возмущение 1071 г. они были лишены звания телохранителей и низведены в разряд обыкновенных наемников. Как простых наемников, видим их и после Диогена. Немцы ( λαμνοι) участвовали в усмирении болгарского восстания при Михаиле Парапинаке, ознаменовав свое участие тем, что, вместе с норманнами, разрушили дворец болгарских царей в Преспе и разграбили находившийся здесь храм св. Ахилла. 2217 При осаде Константинополя Алексеем Комнином немцы охраняли башню над Харсийскими воротами и, польстившись на золото Комнина, изменили Вотаниату. 2218 Из азиатских народов Византия, кроме арабов, которые, как выше упомянуто, служили в варягах, но могли также находиться и в числе простых наемников, 2219 изредка обращалась к содействию грузин, чаще – к содействию турок. Грузины упоминаются Ибн-ал-Атиром 2220 в числе войск, бывших в армии Романа Диогена во время похода его против турок. |
| Выбор был весьма удачный, трудно было найти наиболее подготовленного для решения серьезных государственных и военных задач человека. Роман Диоген приносил с собой на престол сознание высокой ответственности и любовь к военному делу, которое так долго находилось в пренебрежении. Он ни минуты не колебался дать истребованные у него обязательства соблюдать права наследников престола и управлять совместно с царевичами Михаилом, Андроником и Константином, имена коих ставились во всех законодательных актах. Но он должен был скоро почувствовать, что против него организуется враждебная партия с кесарем Иоанном Дукой и его сыновьями Андроником и Константином во главе. Не мог простить ему быстрого возвышения и Михаил Пселл , ставший на сторону врагов Диогена и объяснявший дурными намерениями самые лучшие действия царя. Известнейшие военные генералы Никифоры Палеолог и Вотаниат также оказались на стороне противников Романа Диогена. Непродолжительное царствование его, проведенное в походах и в войнах с неприятелями, в высшей степени трагическое по своим последствиям, служит прекрасным свидетельством исключительно трудных условий, в каких пришлось действовать этому рыцарственному государю, но вместе с тем беспримерного падения доблестей и добрых нравов в занимающий нас критический период. Заниматься изложением событий, происходивших на границах империи, мы предполагаем в другом месте, теперь же наметим лишь рамки, в которых проходит жизнь быстро следующих один за другим императоров. Роман Диоген не мог не понимать затруднительности своего положения, но он до некоторой степени пренебрег своими врагами и решился немедленно выступить против внешних врагов, наносивших большой вред в особенности восточным владениям. Может быть, в целях собственной защиты он взял в первый поход своего пасынка Андроника, чтобы на всякий случай иметь в нем заложника, равно и впоследствии, оставляя столицу, имел обыкновение брать с собой Пселла, как наиболее опасного интригана, которого лучше было постоянно держать на глазах. В марте 1068 г. предпринят им первый поход против турок-сельджуков; в апреле следующего года снова был совершен поход; весной 1071 г. Роман, несмотря на тревожные симптомы и предупреждения, вновь пошел походом в Азию. На этот раз в битве под Манцикертом (у озера Ван) ему изменил подчиненный ему вождь Андроник Дука, чем приведено было в расстройство царское войско и последствием чего был плен самого царя (1071). Хотя счастливый победитель, знаменитый своими победами Альп-Арслан, отнесся к пленнику великодушно и через неделю отпустил его на свободу, но обязал его по договору уплатить огромный выкуп. |
| 141 Эти нападения и походы начались с царствования Романа Лекапина (919–945). Полководец Романа Иоанн Куркуа, разбивши на голову аравитян, отнял у них Армению, но страх, который тогда внушали еще аравитяне, не позволил империи трактовать ее, как страну завоеванную. Армянские князья, так же как и грузинские, ограждали себя угрозою, что они «откажутся от повиновения императору и перейдут к сарацинам». В прямую зависимость от империи Армения (и то не вся, а в известных частях) стала лишь при Василии II Болгароктоне (976–1026). В таковой зависимости она находилась до 1069 года, когда подпала под власть Турок-Сельджуков. Впрочем, и после этого византийским императорам из фамилии Комниных (1081–1185) удавалось не раз восстановлять свою власть по крайней мере над некоторыми областями и городами Армении. См. Н. Хониата, по русск. пер. т. I стр. 24, 34, 43, 49, 175 и д. 142 Таких размеров их взаимная ненависть достигла уже в 943 году. Enfin, la chose alia si loin, que les Grecs et les Armeniens no parlaient plus les uns des autres qú avec Íexpression du plus profonde mepris. Samue Aniensis под 943 г. y Рамбо в L " Empire Grec au dixieme siecle. Paris 1870. p. 518. He менее энергически выражалась эта ненависть со стороны армян и далее. В трудах тогдашних армянских историков – Матфея Едесского и его продолжателей везде, где только заходит речь о греках, выражается неодолимая ненависть и антипатия к ним. Так Матфей горько жалуется «на позорную греческую нацию» за то, что она «презирает битвы и воинскую доблесть», жалуется на ее «подозрительное правительство, которое, встречая в Армении знаменитого воина, спешит или ослепить его или утопить в море, – правительство, которое армянских юношей обращает в евнухов и вместо брони одевает их в длинные одежды с широкими складками, – правительство, которое поручало охрану Армении полководцам и воинам из скопцов до той самой минуты, пока пришли турки и овладели всем востоком». Матфей Едесский у Rambau р. 520–521. Он же называет императора Романа Диогена «Юлианом отступником». В том же роде выражаются и продолжатели его о византийских императорах. Так Guiragos de Kautzag отказывает в имени христианина Алексею I Комнину за его недостойное поведение относительно крестоносцев, равно как и матери его Анне Далансьенской, а внука его Мануила Комнина называет «антихристом» и при этом дает такое игривое объяснение его имени: Эммануил – nobiscum Deus, Мануил – longe a nobis Deus; Самуил Анийский называет Алексея I «сыном сатаны», а Мануилз «антихристом», принимая также и игривое объяснение его имени, придуманное Киракосом. См. Recueil des historiens des croisades. t. 1. Documents Armeniens. Paris. 1869. p. 413, 416, 445 и 452. |
| В 1067 г. участвовал в суде над полководцем Романом Диогеном (см. Роман IV Диоген ), к-рый был обвинен в заговоре против имп. Константина X. Видные сенаторы осудили Романа Диогена, однако 22/23 мая 1067 г. император скончался и к власти пришла его вдова Евдокия Макремволитисса (императрица в 1059-1071). Роман был помилован, возведен в магистры и вскоре вступил в брак с Евдокией. После провозглашения Романа императором (1 янв. 1068) М. А. вошел в число его приближенных. В условиях роста опасности со стороны турок-сельджуков новый император организовал против них поход. В экспедиции участвовал и М. А., к-рый выполнял обязанности одного из «судей войска» (τν το στρατοπδου κριτν); статус этой должности не ясен ( Vratimos. 2012. P. 830-833). Мн. исследователи считают (см., напр.: Tsolakis. 1965; Vryonis. 2003), что М. А. был непосредственным очевидцем битвы при Манцикерте (26 авг. 1071), в ходе к-рой войска султана Алп-Арслана нанесли поражение византийцам. Личные впечатления легли в основу описания битвы, содержащегося в «Истории» - главном сочинении М. А. Хотя представление о соответствующем фрагменте «Истории» как о наиболее точном описании сражения неоднократно ставилось под сомнение ( Cahen. 1934; Carile. 1969), весьма вероятно, что М. А., даже если и не наблюдал за битвой, опирался на сообщения очевидцев ( Vratimos. 2012). Историческое сочинение М. А. содержит информацию, касающуюся гл. обр. событий политической и военной истории при последних императорах Македонской династии, а также при Дуках (1034-1079/80). Текст не разделен на части, посвященные правлению к.-л. императора, а представляет собой единое повествование, к-рое иногда прерывается сообщениями, не имеющими прямого отношения к имп. политике. После сообщения о смерти очередного правителя М. А. обычно приводит сведения о продолжительности его пребывания на престоле. Хотя автор иногда упоминает о своем участии в том или ином событии, он делает это здесь в гораздо меньшей степени, чем Михаил Пселл в своей «Хронографии». «История» М. А. начинается с энкомия в честь имп. Никифора III Вотаниата (1078-1081), которому посвящено все сочинение. |
|
|
