| XLIII. Авия, Аса, Иосафат в Иуде; Власа, Амврий, Ахаав в Израиле Авия, сын его и дочери Авессаломовой, превознесенный им над всеми братьями, воцарился после Ровоама, и властвовал только три года. Крепкая брань произошла между ним и Иеровоамом, на горах Ефремовых. – Готовясь к битве, Авия напомнил Иуде и Израилю, каким образом избрал Господь дом Давидов, чтобы царствовать над всем Израилем, и как огложился Иеровоам, пользуясь слабостью отца его. «Ныне ли хотите противостать Давиду, воскликнул он, вы, уповающие на тельцов златых и отринувшие священников Божьих, когда напротив мы не оставили Бога нашего, и еще доныне у нас сыны Аароновы и Левиты приносят всесожжения, утром и вечером, Господу и курится Ему фимиам и хлебы предложения лежат на его трапезе и горят светильники! С нами Господь! Он сам вождем нашим, и его священники, трубящие против вас трубами святилища. Сыны Израилевы, не ратуйте против Господа Бога отцов ваших, ибо не будет вам успеха.» – Еще говорил Царь, когда стал обходить Израиль стан его, но по данному знаку вострубили трубами жрецы и бежали испуганные сыны Израиля, страшно было поражение на поле битвы, и уже не дерзал более восставать Иеровоам против Иуды. Он скончался после двадцати двух летнего правления, оставив престол сыну своему Навату, который властвовал только два года, ибо сотворил лукавое пред Господом и ходил во всех путях отца своего, увлекая за собой весь Израиль. Вааса, сын Ахиев, из колена Иссахарова, восстал против него и умертвил Царя, со всем его домом, так что не осталось и младенца от рода Иеровоамова, как предсказал ему Пророк Ахия; но и Вааса, царствовавший в Израиле двадцать четыре года, подражал грехам своих предместников и поднимал оружие на Иуду. Последние дни Авии, Царя Иудейского, ознаменовались также заблуждениями отца его, ибо сердце его не было совершенно пред Господом, как сердце Давидово; но Давида ради сохранил ему племя Господь, чтобы никогда не угасал светильник его в Иерусалиме, ибо во всю свою жизнь не уклонялся Давид от заповедей Божьих, кроме одного только греха против Урии. – Аса наследовал Авии, и в течении сорокалетнего правления угодил Господу, ибо сокрушил алтари чуждые, разбил идолов, посек дубравы и обратил сердце народа к истинному Богу отцов своих. Он стал укреплять города Иудины, пользуясь долгим миром, которым посетил Господь его страну; когда ополчился против него Зарай Ефиоплянин, с тысячами тысяч воинов и тремя стами колесниц, Аса выступил с тремя стами тысяч ратных, и воззвал к Богу пред началом битвы: «Господи, не во множестве у Тебя спасение, ибо многе и малое ничто пред Тобой; укрепи уповающих на тебя, во имя Твое исшедших на сии бесчисленные полчища. Ты Бог единый, да не превозможет против Тебя человек!» Так помолился Богу, и поразил Господь Ефиоплян пред лицом его; погнавшись вслед за ними, Аса истребил все их множество, селения и шатры, и с богатой добычей, пленниками и стадами, возвратился в Иерусалим. |
| Обратихся и видех… яко ни легким течение, ниже сильным брань, ниже самому мудрому хлеб, ниже разумным богатство, ниже ведущим благодать (Еккл. 9:11). И продолжает: Блага мудрость паче орудий ратных: и согрешаяй един погубит благостыню многу(Еккл. 9:18). И Господь говорит Своим ученикам: Пребудьте во Мне, и Я в вас. Как ветвь не может приносить плода сама собою, если не будет на лозе, так и вы, если не будете во Мне. Я есмь лоза, а вы ветви; кто пребывает во Мне, и Я в нем, тот приносит много плода; ибо без Меня не можете делать ничего (Ин. 15:4-5). И это справедливо, ибо Сам Он есть Свет и Жизнь человеков (Ин. 8:12; 14:6) и все чрез Него начало быть, и без Него ничто не начало быть, что начало быть (Ин. 1:3). Ему же слава во веки. Аминь. Возможно и разночтение: «Утверждающего плоть мышцы Своей». Слово 102. О том, чтобы избегать ненужных встреч... Весьма хорошо и особенно полезно избегать ненужных встреч и обходить стороной мудрствующих по-мирски, кроме великой нужды. Ибо иное устроение у тех, кто вне мира, и иное устроение у тех, кто в мире. Так же как нелепо содружество быка и буйвола, подъяремного животного и онагра, так и монахов и мирских. Ибо монах своей власти не имеет, потому что поработился Завербовавшему его [в войско], так как преклонил выю свою под ярмо Выгнавшего его [на поле], не оправдываясь, пахать борозды в долинах смирения, напояемые небесным орошением Живодавца-Духа и дающие урожай Божественного хлеба,в каплях которого веселится (Пс. 64:11) взращивающая Божественные помышления человеческая душа. Ибо тому, кто вожделеет безмолвия и желает беспрепятственно беседовать с Богом, неполезно вообще с кем бы то ни было встречаться, ибо это мера совершенных — умертвивших себя для мира и прилепившихся к любви Божией. Если же и возникнет нужда в общении, то [Col. 1741] пусть общается с отцами духовными, со сподвижниками или братиями, нуждающимися в помощи. Ибо такое общение вменяется в благословение, и он во всяком случае или доставит пользу [другим], или [сам] получит пользу. |
| – Что ж, хорошего ты ищешь, господин мой, – ответствовал авва. Монах остался очень доволен таким ответом. Но оказалось, что мудрец еще не закончил свою речь. – Скажи, брат мой, – спросил он, – а если ты найдешь старца по своему желанию, захочешь ли ты остаться с ним? – Конечно! – ответил монах. – Хорошо, – говорит авва, – а как тогда должно быть, по-твоему: тебе ли следует исполнять волю старца или ему следовать твоей воле? Устыдился тогда юноша своего самомнения и сразу покаялся: – Прости меня, отче, что я много вознесся. Я, ничего не знающий, думал, что хорошо говорю. Один воин всю жизнь провел в ратных подвигах и всегда этим гордился. Но настал тот день, когда он ощутил огромное желание покаяться. Потому что, оглядываясь на прожитые годы, он начинал понимать, как много было в нем всегда стремления к богатству и славе и как мало – любви к Богу и ближнему. – Только вот примет ли Господь мое раскаяние? – с волнением спрашивал он духоносного старца. – Быть может, я опоздал, и грехам моим нет прощения? – Да, похоже, за многими сражениями ты позабыл о самой главной – духовной брани, – вздохнул старец. – Без помощи Божией ни один христианин не одержал в ней победы. Но скажи мне, возлюбленный, если у тебя разорвется плащ, то выбросишь ли его? – Нет, я зашью его и буду носить, – удивился такому вопросу воин. – Ну, если ты так щадишь свою одежду, то тем паче Бог не пощадит ли Свое творение? Покайся, и по милости Божией очистишь свою душу. А наперед помни: как ветвь не может приносить плода сама собою, если не будет на лозе, так и вы, если не будете во Мне. (Ин. 15: 4). И не было в жизни воина наставления более утешительного и полезного. Некий монах пришел к христолюбивому и мудрому подвижнику с просьбой: – Помолись обо мне, отче, ибо я немощен. Авва ответил словами одного из святых: – Наливающий на руку свою елей, чтобы помазать слабого, сам прежде принимает целебную силу от елея; так и молящийся за брата, прежде чем принесет ему пользу, сам получает пользу от свободного проявления своей любви. Будем же молиться, брат мой, друг за друга, чтобы исцелиться нам обоим, ибо и апостол убеждает, говоря: Молитесь друг за друга, чтобы исцелиться (Иак. 5: 16). |
| вам делать. И пошли они и вошли в юноши Левита, в доме Мика, и приветствовали его мирно. Шестьсот вооруженных ратных мужей, что из сынов Дановых, оставались перед воротами; а пять мужей, что ходили исследовать землю, пошли и взяли изваяние и эфод и терафим и литое; священник же стоял у ворот с шестьюстами вооруженных ратников. Когда же те вошли в дом Мика и взяли изваяние и эфод и терафим и литое, — сказал им священник: что это вы делаете? — Сказали ему: тише! положи руку на уста свои и иди с нами, и будешь нам во отца и во священника. Лучше ли тебе быть священником в доме одного мужа или быть тебе священником для колена и для племени во Израиле? — И было это по сердцу священнику, и взял он эфод и терафим и изваяние и пошел среди народа. И повернули они и пошли, и послали пред собою детей и стада и лучшее имущество. И когда они отдалились от дома Мика, мужи, что в домах около дома Мика, возопили и погнались за сынами Дановыми. И кричали вслед им; они же, обративши лице свое, сказали Мика: что с тобою, что ты так вопишь? — И сказал: богов, что я сделал себе, вы взяли, и священника, и уходите, и чего же мне еще? И как же это вы говорите мне: что с собою? — И сказали ему сыны Дановы: чтобы не слышно было голоса твоего у нас! А то нападут на вас мужи с душою озлобленною и приберут душу твою и души домашних твоих. И пошли сыны Дановы дорогой своею; и убоялся Мика, ибо сильнее они его, и повернул и возвратился в дом свои. А они взяли то, что сделал Мика, и священника, бывшего у него, и пошли на Лаиш, к народу тихому и безопасному и поразили их острием меча, а город сожгли огнем. И не было им избавителя, ибо далеко он был от Цидона 114 и не имел никаких дел с людьми, а помещался он в равнине, что у Бэт-Рехоба; и выстроили они (сыны Дановы) город и поселились в нем. И нарекли имя городу Дан, по имени Дана, отца их, что родился Израилю, а в прежние времена Лаиш было имя городу. И поставили себе сыны Дановы изваяние, и Ионатан, сын Гэршома, сына Манассиина, — он и сыны его были священниками колену Данову до дня пленения земли, И держали у себя изваяние Мика, которое он сделал, все время как дом Божий (бэт-га элогим) был в Шило» (Суд. XVIII). |
| Вопреки насмешкам, издевкам и смерти Памяти Ивангородских священномучеников Александра Волкова и Димитрия Чистосердова Игумен Довмонт (Беляев) Игумен Довмонт (Беляев), настоятель Успенского храма в Ивангородской крепости, – о верных пастырях, отдавших жизнь Христу и людям: священномучениках Александре Волкове (1873–1918) и Димитрии Чистосердове (1861–1919). Священномученик Александр Волков – Отец Довмонт, заканчивающийся 2019 год – 100-летие мученической кончины двух замечательных пастырей Ивангорода, который был в то время просто районом большой Нарвы. Отец Александр и отец Димитрий пострадали в 1919 году, на второй день Рождества Христова, когда Церковь празднует Собор Пресвятой Богородицы. Причем пострадали от рук большевиков сбросившей с себя «оковы царизма» Эстонии… – Я считаю, что к подвигу этих священномучеников можно смело применить слова апостола Павла: «Вы, братия, сделались подражателями Церквам Божиим во Христе Иисусе, находящимся в Иудее, потому что и вы то же претерпели от своих соплеменников, что и те от иудеев, которые убили и Господа Иисуса и Его пророков, и нас изгнали, и Богу не угождают, и всем человекам противятся, которые препятствуют нам говорить язычникам, чтобы спаслись, и через это всегда наполняют меру грехов своих; но приближается на них гнев до конца» (1 Фес. 2: 14–16). Беда здесь, думается, в том, что, если человек или страна сбрасывают с себя бремя Христово, они тут же подпадают под иго Его противника: что Россия, что любое другое государство, отказавшись от Бога, попали в сети темных сил. Борьбой с монархией только прикрывалась война против Христа. Монархия как таковая тут ни при чем. – Но в качестве официальной вины отцам приписывался именно монархизм. – Вспоминая наших святых, мне хотелось бы сказать о них именно как о священниках и как о представителях той эпохи, русской жизни того, безвозвратно ушедшего, времени. Многое останется непонятным, если мы, современники, не знаем значения Принаровского края, этой земли, ее истории. А значение это было большим: Нарва с давних времен, а особенно с эпохи Петра Великого, считалась местом славы русского оружия, местом великих ратных и духовных подвигов – все ли знают об этом сейчас?.. Впоследствии здесь постоянно проводились военные маневры, а также учения, парады, в которых принимали участие и представители Царской Семьи. И поэтому, когда потом священномучеников Александра и Димитрия в Нарвском ЧК обвинят в монархизме, это будет иметь под собой почву, вполне объяснимо. Жить, служить здесь и не быть монархистом было просто невозможно для русского человека, если он хоть немного знал историю собственного Отечества. А священники, люди образованные, знали ее прекрасно – знали и старались донести до паствы. Когда в храм, где ты служишь, заходит августейшая фамилия в полном составе, и не просто заходит, а искренно молится, участвует в Литургии, то ты не можешь кривить душой, если ты настоящий служитель Христов, и тебе не до политических дискуссий. |
| И когда услышали мужи слово сына Фараонова, ужаснулись весьма, и опечалились, и сказали ему: – Молим тебя, господине, помоги нам; и если что повелишь рабам твоим, исполним. И сказал им сын Фараонов: – В нощь сию убью я отца моего, ибо Фараон, отец мой, как отец Иосифу, вы же убейте Иосифа; и возьму Асенеф в жены. И сказали ему Дан и Гад: – Что до нас, сотворим поведенное нам от тебя! Слышали мы, как Иосиф говорил к Асенеф: «Иди заутра на поле наследия нашего, ибо настала пора сбора винограда». И дал он ей шесть сотен воинов могучих и пятьдесят мужей дозорных. И когда услышал сын Фараонов глаголы сии, дал он каждому из четырех мужей по пять сотен воинов, их же поставил военачальниками и игемонами. И сказали ему Дан и Гад: – Что до нас, мы выступим в ночи, и учиним засаду у потока, и укроемся в зарослях тростника; ты же возьми с собою пятьдесят лучников конных и выступай впереди поодаль. И придет Асенеф, и впадет в руки твои. Мы изрубим воинов, сущих с ней; и побежит Асенеф на колеснице своей, и впадет в руки твои, и сотворишь с ней, как хочет душа твоя. После же сего убьем Иосифа, который печалиться будет о Асенеф, и сынов его убьем пред очами его. И возрадовался сын Фараонов, когда услышал слова сии, и отрядил с ними две тысячи ратных. И пришли они к потоку, и укрылись в зарослях тростниковых, и пять сотен засели впереди, по ту и другую сторону; и была большая дорога между ними. Глава 25 И пришел сын Фараонов к ложнице отца своего, дабы убить его; но возбранили ему телохранители отца его войти к нему. И сказал им сын Фараонов: – Желаю видеть отца моего, ибо отхожу ко сбору винограда на виноградник мой новонасажденный. И сказали ему телохранители: – Страданием страдает отец твой, и без сна был всю ночь, и ныне покоится, и повелел нам: «Никто да не входит ко мне, ниже сын мой первородный». И отошел он в ярости, и взял лучников конных пятьдесят, и повел их, как присоветовали ему Дан и Гад. И сказали Неффалим и Асир к Дану и Гаду: – Чего ради сызнова лукавое творите противу отца нашего Израиля и противу брата нашего Иосифа? И сего сохранит Бог как зеницу ока. Не вы ли продали его однажды? И ныне он царь есть над всею землею, и спаситель наш ·, и кормилец. И если сызнова лукавое умыслите на него, умолит он Бога Израилева и низведет огонь с небес, который пожрет вас; и ангелы Божьи ополчатся на вас |
| Молитва веры одолела вражью силу, бежали нечестивые. С великим торжеством возвращался благоверный князь в Великий Новгород, воспевая Богу благодарственный псалом: «Ты дал ему, чего желало сердце его, и прошение уст его не отринул. Ибо Ты встретил его благословениями благости, возложил на голову его венец из чистого золота. Он просил у Тебя жизни; Ты дал ему долгоденствие на век и век. Велика слава его в спасении Твоем; Ты возложил на него честь и величие. Ты положил на него благословение навеки, возвеселил его радостью лица Твоего, ибо царь уповает на Господа и по благости Всевышнего не поколеблется. Рука Твоя найдет всех врагов Твоих, десница Твоя найдет (всех) ненавидящих Тебя». (Псалом 20-й, благодарственная песнь Богу за дарованную царю Давиду победу.) И прославлено было имя Александра во всех странах до моря Понтийского и до гор Араратских, по обе стороны моря Варяжского и до Рима. С тех пор народное прозвание «Невский» соединилось с именем великого князя. А благодарная церковь запечатлила его этим именем в своих скрижалях. В то время умножился народ литовский, и начали они тревожить область Александрову. Он же стал их избивать. Случилось ему однажды выехать на них, и побил он семь полков ратных за один выезд, множество князей и воевод, одних побил, других забрал в плен. Слуги же его привязали насильников к хвостам коней своих. И стали они бояться имени его. (...) Некогда же пришли послы из Рима от папы и так говорили князю Александру Ярославичу: «Папа наш сказал: «Слышал я, что ты князь славный и храбрый, и что земля твоя велика. Того ради послал я к тебе от двенадцати моих кардиналов двух искуснейших, Агалдада и Гемонта, да послушаем ученья их о Законе Божьем». Князь ж е Александр подумал с мудрецами своими и так ему ответил: «От Адама до потопа и до разделений народов и до Авраама, от Авраама до прохода Израиля через море, от исхода сынов Израилевых до смерти Давида-царя, от начала царства Соломона до Августа и до Рождества Христова, до распятия и воскрешения, от воскрешения и восшествия на небо до Константина-царя, от первого собора до седьмого обо всем этом я хорошо знаю». И добавил: «Учения Вашего мы не примем». Они же возвратились восвояси. |
| Оставила небесная Церковь свои престолы, низложила свои венцы, поклоняясь Богу и Агнцу, воспела песнь. Но ей этого недостаточно – взяла гусли. Но и этого недостаточно – взяла молитвы земных, чтобы все и всё единым собором возвеличили Бога. Откр.5:9–10 И поют новую песнь, говоря: достоин Ты взять книгу и снять с нее печати, ибо Ты был заклан, и Кровию Своею искупил нас Богу из всякого колена и языка, и народа и племени, и соделал нас царями и священниками Богу нашему; и мы будем царствовать на земле. И поют новую песнь. Человек пришел к Богу. В его устах смолкают дикие и непотребные напевы, он научается песни новой. О ней говорит псалмопевец: «Пойте Господу песнь новую; хвала Ему в собрании святых» ( Пс. 149:1 ). Новый гимн звучит в возрожденном сердце. Но с какой новой силой он звучит там, у престола Всевышнего! О дальних странах, ратных подвигах, о потерянной любви – поют певцы в долине земной. О чем же поете вы, святые, у престола на небе? Какая новая песнь родилась в вашем сердце? Не научите ли вы и нас воспеть эту песнь новую? Так слушайте же, о чем поют небеса: достоин Ты взять книгу и снять с нее печати. Не было достойного ни на небе, ни на земле, ни под землею, – но вот небо и земля поют Агнцу-Христу: «Аксиос! Достоин! Достоин!» Достоин вникнуть в тайны Божии и вскрыть их. Достоин совершить домостроительство спасения! И сейчас Церковь , подходя к посвящению служителей тайн Божиих, поет: аксиос! Но это достоинство земных обретается только достоинством Небесного Агнца, Которому небесные поют: Ты был заклан, и Кровию Своею искупил нас Богу из всякого колена и языка, и народа и племени! Вот она, песнь новая! Отверженного земными воспевает небо! Воплощенный Бог приносит себя в жертву миру. Это важнейшее из всех событий несмолкаемо и боголепно воспевает земная Церковь . Но нужна еще новая песнь Церкви небесной, чтобы воздать достойную славу Искупителю. Кровь Иисуса Христа, Божественного Агнца, вот та дорогая цена, которою мы искуплены Богу ( 1Кор. 6:20 ). Искупление Христово простирается на все народы. Нет веры русской или немецкой, есть вера Христова во всех народах, есть Кровь Агнца-Христа, омывшая иудея, эллина, немца, русского, китайца, человека белого и черного, красного и желтого. Из всех народов собирает Христос Свою Церковь . |
| Поэтому Он и говорит в Святом Евангелии – в одном месте: Я видел сатану, спадшего с неба, как молнию ( Лк. 10:18 ), а в другом: как может кто войти в дом сильного и расхитить вещи его, если прежде не свяжет сильного? ( Мф. 12:29 ) Домом сильного называет здесь человеческую природу, которая сама предалась противнику и стала делать все, что он ни повелевал ей, и наложила на себя произвольное рабство. А в ином месте говорит: мужайтесь: Я победил мир ( Ин. 16:33 ). И еще: ныне суд миру сему: ныне князь мира сего изгнан будет вон; и когда Я вознесен буду от земли, всех привлеку к Себе ( Ин. 12:31–32 ). Сим (победой Христа над диаволом в пустыне искушения) обличается суесловие Аполлинария, который говорит, что в воспринятой плоти, вместо ума, обитал Бог Слово. Ибо, если воспринятое естество не имело ума человеческого, то, вступивший в брань с диаволом, был Сам Бог; Бог же был и, одержавший победу. Если же Бог победил, то я, как нисколько не содействовавший этой победе, не получаю от нее никакой пользы, не могу даже и радоваться о ней, как гордящийся чужими трофеями. А диавол гордится и хвалится, величается и тщеславится, как имевший борьбу с Богом и побежденный Богом; ибо велика честь для него быть и побежденным от Бога. Потому что, если бы Бог Слово был вместо ума в воспринятом (человечестве), то диавол имел бы благовидное оправдание, и мог бы, по всей справедливости, сказать: Господи и Творче всяческих, я не с Тобою вступал в брань; ибо знаю Твое величие, Твою власть, признаю господство, исповедую свое рабство, хотя и страдаю недугом отступничества. Я уступаю победу и Ангелам, и всем воинствам Небесным, к которым некогда принадлежал и я, несчастный. Но я вел брань с тем, которого Ты образовал из персти, сотворил по образу Своему, почтил разумом (Логосом-Λγος), поселил в раю и сделал владыкою земли и моря. До сего дня я всегда побеждал его, низлагал и подвергал смерти. Его-то выведи на поле брани, ему повели вступить в борьбу со мною, а Сам будь только зрителем и судиею ратных подвигов. |
| У ворот города сидел Давид, ожидая вести; над ним, на высокой стене, стоял страж и глядел в поле. Вот он видит вдали одного бегущего и предупредил о нем Царя; но Царь отвечал: «если бежит один, то с доброй вестью;» и другого увидел издали страж, и опять возвестил Царю – «и тот с доброй вестью,» сказал опять Давид. «Вижу скорый бег первого, кликнул стоявший на стене, и узнаю в нем Ахимааса, сына Садокова.» – «Он добрый вестник и добрые принесет вести,» еще однажды отвечал Давид, и пред ним простерся на землю Ахимаас, с словом победы: «благословен Господь Бог твой, сокрушивший тех, которые воздвигли руки на Царя моего!» Но кроткий отец, не радуясь победе, прежде всего спросил: «жив ли юноша Авессалом?» – не дал ему прямого ответа вестник, говоря, что только видел веселие ратных, когда отпускал его воевода. Тогда приблизился престарелый друг Хусий и сказал: «добрая весть владыке моему Царю, ибо Господь рассудил тебя ныне с врагами твоими!» – «Жив ли юноша Авессалом?» спросил опять огорченный отец, и Хусий отвечал: «подобны ему да будут все восстающие на Царя моего!» Смутился духом Давид, и взошед в горницу, над вратами, горько заплакал о сыне, рыдая же восклицал: «сын мой Авессалом! Кто даст мне смерть вместо тебя, сын мой! Сын мой! Сын мой Авессалом!» «Вот Царь плачет о Авессаломе,» пришли сказать воеводе, и общая радость обратилась в рыдание, когда услышали все, что печален Давид, о смерти сына. Народ стал расходиться, мало по малу, как бы посрамленный на брани, ибо Царь, закрыв лицо свое, не переставал взывать: «сын мой Авессалом! Авессалом сын мой!» – Тогда Иоав взошел к нему в горницу и сказал: «сегодня посрамил ты рабов твоих, которые спасли тебя со всем семейством. Ничто для тебя все князья и служители твои; ты любишь ненавидящих тебя, а любящих ненавидишь; лучше бы для тебя было, если бы мы все погибли ныне, Авессалом же один остался жив! Востань, укрепи сердце рабов твоих; ибо если не выйдешь к ним теперь, клянусь, что в сию ночь не останется ни один с тобой, и последнее зло будет горше всех, которые приключались тебе от дней юности!» |
|
|
