| Это такой же факт истории и культуры, как и то, что в России говорят по-русски – конечно, не для всех граждан он родной, но пытаться нам запретить говорить по-русски на основании «многоязычности» нашей страны было бы нелепо. Что значит «многонациональная и многоконфессиональная» страна? Сам термин уже содержит ошибку – «конфессиями» обычно называют течения внутри одной религии (как Православие и Католицизм, например), и, видимо, те, кто его употрябляют, хотят сказать «многорелигиозная». Но что он означает? Разумеется, в России живут люди разных национальностей и вероисповеданий – и их права должны тщательно соблюдаться. Но оборот «многоконфессинальная и многонациональная страна» никогда не употребляется, когда речь идет собственно о защите меньшинств. Я никогда не слышал этот речевой штамп от представителей самих неправославных общин. Когда разговор заходит о «многонациональной и многоконфессинальной стране», вы можете быть практически уверены, что перед вами не католик и не мусульманин, не иудей и не буддист, а человек, не принадлежащий ни к каким конфессиям вообще – если только не выделять неверующих в отдельную конфессию. «Многонациональная и многоконфессинальная страна» понимается не как «страна, где живут люди разных национальностей и мировоззрений» (сейчас это справедливо в отношении любой страны), а «страна без истории и идентичности». Корявое слово «многокультурная», по сути, означает «страна без истории и культуры». Мы понимаем, что Италия или Польша – традиционно католические страны, культура США сложилась под преобладающим влиянием протестантизма, Мьямна – страна буддистская, а Индонезия – мусульманская. Эта реальность их истории и культуры никак не меняется из-за того, что в этих странах живут (и живут давно) представители других религий и люди просто неверующие. И только России должно быть запрещено иметь свою историческую и культурную идентичность. Почему? С чем связана эта враждебность к собственной культуре? Конечно, нам могут сказать – и обычно говорят – что Церковь угрожает правам неверующих и вот-вот устроит в стране «православный Иран». Что же, люди могут придерживаться самых странных теорий заговора – и теория о грядущей «православной диктатуре» в России одна из самых странных. Россия – одна из самых секулярных стран Европы |
| Скачать epub pdf О многонациональной стране и светском государстве – Православные здесь у себя дома – Что значит «многонациональная и многоконфессиональная» страна? – Россия – одна из самых секулярных стран Европы – Покажите нам пример «светского государства» – Проблема выпадения из собственной культуры – Домой можно вернуться Содержание Православные здесь у себя дома Что значит «многонациональная и многоконфессиональная» страна? Россия – одна из самых секулярных стран Европы Покажите нам пример «светского государства» Проблема выпадения из собственной культуры Домой можно вернуться Мы начнем с цитаты из письма одного из наших читателей; он не один такой, и нам стоит рассмотреть это умонастроение подробно (орфография и пунктуация сохранены). Здравствуйте, уважаемые православные. Не обнаглели ли вы? У нас светское государство. Многонациональная, многокультурная страна. Соответственно, что очень много верований (секты не учитываются). И я что-то не припоминаю, чтобы они переманивали на свою сторону кого-то. Я не пытаюсь вас оскорбить, но и вы имейте совесть. Вы ещё крестовый поход на другие страны устройте, чтобы наверняка. Я просто поражаюсь. Верьте себе спокойно. Кто действительно верит, тот придёт. Не нужно промывать мозги. Не становитесь сектой, пожалуйста. Вы, наоборот, больше людей отталкиваете навязыванием, чем притягиваете. Вы становитесь посмешищем. И это обидно. Я – агностик, но всё же скажу. Без иронии и сарказма. Побойтесь Бога. Православные здесь у себя дома Иногда, чтобы понять ситуацию, на нее стоит взглянуть издалека. Представим себе человека, который приехал в Рим и стал бурно возмущаться тем, что по центру города невозможно пройтись, не наткнувшись на какую-нибудь церковь , кругом кресты и образы Христа, Богородицы и Святых, и священники с монахами расхаживают прямо как у себя дома. Разве Италия – не многонациональная и многоконфессинальная страна? Вероятно, добродушные итальянцы объяснят синьору иностранцу, что священники тут именно что у себя дома, что тут столетиями жили верующие католики, и они воздвигли все эти церкви в своем родном городе, украсили их произведениями искусства, на которые люди съезжаются полюбоваться со всего мира, и что если синьора огорчает присутствие христианской религии, он напрасно приехал в Рим. Возможно, ему стоит переместиться в Пхеньян, где опасность наткнуться на священника минимальна. |
| Архив Пн Интервью Святейшего Патриарха Кирилла телеканалу Russia Today 17 февраля 2016 г. 01:36 Святейший Патриарх Московский и всея Руси Кирилл в ходе визита в страны Латинской Америки дал эксклюзивное интервью Эду Шульцу, ведущему программы «Новости с Эдом Шульцем» на телеканале Russia Today. — На днях, как известно, состоялась историческая встреча (с Папой Римским Франциском — RT ). Каким образом христиане всего мира должны воспринимать это событие? Означает ли оно, что для христианства открывается новая эра? — Я бы хотел сказать о том, что встреча, конечно, имеет большое значение. Речь идет о попытке на самом высоком уровне выработать общее понимание того, где мы и куда мы идем. Во-первых, как христианская семья и, во-вторых, как человеческая цивилизация. — Почему в качестве места встречи была выбрана именно Куба? — Для Кубы, конечно, проведение такой встречи имеет большое значение. Но и для нас Куба была очень правильным местом. Потому что, с одной стороны, это страна католической традиции, но реально это страна секулярная, с коммунистической идеологией. И Россия, традиционно, — страна православная, но мы все вышли из того же самого идеологического и политического контекста. Поэтому для меня, как для человека, родившегося в Советском Союзе, Куба — это что-то очень понятное. И еще один момент, который был, может быть, решающим в выборе этого места. Куба дает возможность посмотреть на наши исторические разделения и конфликты, которые были в европейском контексте, как бы со стороны. Избирая Кубу местом встречи, мы как бы хотели сказать: да, мы знаем наше тяжелое прошлое, но оно там, в стороне. А наша главная задача — вместе посмотреть в будущее. Вот поэтому избрали Кубу. — В России сейчас наблюдается возрождение христианства, и многие американцы, кстати говоря, об этом даже не подозревают. Как Вы объясняете этот интерес людей к вере? — То, что произошло в России в девяностые и двухтысячные годы, и то, что сейчас происходит с точки зрения возрождения веры, я описываю одним словом — чудо. Потому что после десятилетий господства атеистического режима началось действительно возрождение веры, религиозной веры людей. И это возрождение охватило разные слои общества: и простых людей, и образованных, интеллигенцию и бизнес, и политический уровень — все они имеют сегодня какое-то соприкосновение с Церковью, и мы видим, как люди очень часто мотивируют свое поведение христианскими убеждениями. Поэтому мы отметили в совместной декларации с Папой Франциском тот факт, что в Восточной Европе действительно произошли поразительные изменения за это время, и, может быть, все эти изменения и подготовили ту встречу, которая здесь состоялась. Потому что сейчас Русская Церковь, так же как и Католическая Церковь, способны иметь глобальное видение происходящего и обсуждать проблемы совместно — те проблемы, которые стоят перед христианами и перед всем человеческим родом. |
| - История показывает, что, когда у людей все есть, появляется опасность застыть в материальном и душевном комфорте. Например, богатые Скандинавские страны в религиозном отношении довольно индифферентны. А во что верит " средний австралиец " ? - Для большей части австралийцев религия - это футбол. Еще - скачки, пиво, семья. И несмотря на то что более 46 процентов браков распадаются, большинство австралийцев скажет, что семья - " это для нас " . Но мне кажется, у нас в какой-то мере происходит то, что происходило в Риме в конце империи: спортивными состязаниями и прочим мы отводим мысли о том, что общество разлагается. Мы увлекаем людей футболами, скачками, гонками и чем-то еще, лишь бы они не думали о том, что христианские ценности, на которых основана западная культура, утрачиваются. Хотя посмотрите: недавно в Аделаиде на ежегодном фестивале искусств был представлен рекламный плакат: Божия Матерь сидит, но вместо младенца у Нее гармошка. Крик поднялся на всю страну! И не только Церковь, вся страна возмутилась, в газетах много об этом писали. Значит, если расшевелить австралийца, у него за душой есть что-то настоящее. Ведь известно: гром не грянет, мужик не перекрестится. - А как в Австралии относятся к Православию, другим религиям? - Мне кажется, что мы живем в постхристианской эре. Если раньше говорили, что Австралия - это христианская страна, то теперь этого уже не скажешь. Теперь начали говорить, что Австралия - это светская, секулярная страна, в которой все конфессии уважаются и прочее. Государство говорит, что это мнение людей, люди говорят, что это мнение государства. Заколдованный круг. Но у англикан и у католиков храмы пустеют. - Есть ли в стране православная миссия? Ведь в Австралии живут язычники, аборигены. - С аборигенами мы не встречаемся и своей миссии среди них у нас нет. У сербов есть один храм в среде аборигенов. Но туда ходят исключительно белые. Аборигены даже и не думают туда ходить. Они до сих пор живут в каменном веке. Конечно, у нас есть определенное пополнение в рядах православных. Православие принимают, когда женятся или выходят замуж за православных. Иногда это происходит формально, иногда очень искренне. Но мне кажется, что, для того чтобы православие могло бы стать коренной верой этой страны, оно должно быть рожденным кровью мучеников. Если человек не готов постоять за что-то, он это не ценит. Например, очень много англикан относятся к Православию с огромным уважением, ходят на службы, расспрашивают, вникают в подробности, но не могут сделать решительный шаг. Ведь для них, особенно если человек из высшего общества, это означает не только переход в другую веру, но и другую культурную, социальную среду. Они должны отказаться от всей прежней жизни. И потом Православие в Австралии сегодня все-таки сохраняет эмигрантский оттенок. |
| Отец Александр Шмеман в свое время говорил: «Какой странный парадокс! Америка — самая религиозная и одновременно самая секулярная страна». Он имел в виду, что почти половина американцев не просто религиозны, но практикующие верующие, а культура, образование, государство от религии отделены, то есть процент верующих высок, а общество секулярно. Конечно, в Европе этот процент существенно ниже. Но вот что показательно: когда господствовала классическая теория секуляризации, Америку считали странным исключением, а теперь, когда утверждается постсекулярный взгляд, наоборот — именно секулярная Европа рассматривается как исключение по сравнению с остальным миром, где религиозность остается сравнительно высокой. Культурная идентификация или религия? Степень религиозности и различие ее форм — другая тема, которая не связана жестко с секуляризацией. Некоторые склонны идеализировать Средневековье как эпоху всеобщей религиозности, но историки показывают, что это не так. И в Европе, и в России далеко не все ходили в церковь регулярно, у простого народа христианская религиозность уживалась с языческими верованиями и практиками и так далее. Но с точки зрения теории секуляризации Средневековье действительно религиозная эпоха, потому что Церковь занимала важное место в социальной структуре и государство было религиозным. Потом оно стало светским, но это связано не с уровнем религиозности, а с тем, что религию вытеснили из общественной сферы в частную. Постсекулярное общество характеризуется не ростом религиозности, а возвращением религии в общественную сферу. Прекрасный пример из нашей действительности — социологические опросы о религии. В последние годы 70–80 процентов участников таких опросов называют себя православными, но при этом около половины из них не верит в Бога, да и у многих других о Православии весьма смутные представления. Показательно, что на результаты этих соцопросов и секуляристы, и люди церковные реагируют примерно одинаково. «Вот видите, никакая это не религия!», — восклицают секуляристы. «Какой ужас! Что ж это за православные, которые в Бога не верят», — сокрушаются ревностные православные. |
| Отец Александр Шмеман в свое время говорил: " Какой странный парадокс! Америка – самая религиозная и одновременно самая секулярная страна " . Он имел в виду, что почти половина американцев не просто религиозны, но практикующие верующие, а культура, образование, государство от религии отделены, то есть процент верующих высок, а общество секулярно. Конечно, в Европе этот процент существенно ниже. Но вот что показательно: когда господствовала классическая теория секуляризации, Америку считали странным исключением, а теперь, когда утверждается постсекулярный взгляд, наоборот – именно секулярная Европа рассматривается как исключение по сравнению с остальным миром, где религиозность остается сравнительно высокой. Культурная идентификация или религия? Степень религиозности и различие ее форм – другая тема, которая не связана жестко с секуляризацией. Некоторые склонны идеализировать Средневековье как эпоху всеобщей религиозности, но историки показывают, что это не так. И в Европе, и в России далеко не все ходили в церковь регулярно, у простого народа христианская религиозность уживалась с языческими верованиями и практиками и так далее. Но с точки зрения теории секуляризации Средневековье действительно религиозная эпоха, потому что Церковь занимала важное место в социальной структуре и государство было религиозным. Потом оно стало светским, но это связано не с уровнем религиозности, а с тем, что религию вытеснили из общественной сферы в частную. Постсекулярное общество характеризуется не ростом религиозности, а возвращением религии в общественную сферу. Прекрасный пример из нашей действительности – социологические опросы о религии. В последние годы 70–80 процентов участников таких опросов называют себя православными, но при этом около половины из них не верит в Бога, да и у многих других о Православии весьма смутные представления. Показательно, что на результаты этих соцопросов и секуляристы, и люди церковные реагируют примерно одинаково. " Вот видите, никакая это не религия! " , – восклицают секуляристы. " Какой ужас! Что ж это за православные, которые в Бога не верят " , – сокрушаются ревностные православные. |
| Америка — это не только страна западной секулярной цивилизации и либеральных ценностей, но и страна верующих, страна, в которой немало православных монастырей со строгим уставом и совсем нелегкой жизнью монашествующих. И на нехватку паломников эти обители не жалуются — американцы едут туда приходами, группами, семьями, по одиночке… И возвращаются к себе домой изменившимися. Наша землячка Алла Кисина, вот уже полтора десятка лет живущая в США и именно там пришедшая к Православию, рассказывает о паломнической поездке в один из этих монастырей. «Оазис в пустыне», «райский уголок», «главная достопримечательность Аризоны наряду с Великим Каньоном», «ежегодно более 30 тысяч паломников и туристов», — утверждают в один голос авторы публикаций о монастыре Святого Антония. И вот теперь мне, прихожанке церкви святой великомученицы Екатерины в Сан-Диего (Калифорния), предстояло воочию увидеть этот прославленный оазис в пустыне Сонора, в сотне с небольшим километров от Финикса — столицы штата Аризона. От Сан-Диего до монастыря около семи часов езды по живописной дороге, даже с индейскими руинами XIV века в конце пути. А вот наконец и они, запечатленные на многих фотографиях монастырские ворота. Справа, в некотором отдалении от общего комплекса на каменистом холме возвышается храм Илии Пророка — ослепительной белизны стены и синий купол на бледно-голубом небе. Первый же монах в иконной лавке на входе в монастырь, к которому я обращаюсь на английском, предлагает мне перейти на русский. Оказалось, отец Серафим родом из Москвы, в монастыре с 2002 года. Попечение о паломниках — его основное послушание с первых месяцев пребывания в Святом Антонии. С отцом Серафимом мы еще не раз пересечемся, и мне даже удастся взять у него интервью. Три имени, три замечательных монаха-подвижника неотделимы от истории аризонского монастыря. Преподобный Антоний — великий пустынник III–IV веков, основатель отшельнического монашества, во имя которого освящен монастырь. Старец Иосиф Исихаст (1898–1959) — ярчайшая фигура православной духовности XX столетия, возобновитель образа жизни исихастов (отшельниковмолчальников) и практики умно-сердечной Иисусовой молитвы. И ныне здравствующий старец Ефрем Филофейский и Аризонский (Мораитис) — основатель монастыря. |
| Отец Александр Шмеман в свое время говорил: " Какой странный парадокс! Америка – самая религиозная и одновременно самая секулярная страна " . Он имел в виду, что почти половина американцев не просто религиозны, но практикующие верующие, а культура, образование, государство от религии отделены, то есть процент верующих высок, а общество секулярно. Конечно, в Европе этот процент существенно ниже. Но вот что показательно: когда господствовала классическая теория секуляризации, Америку считали странным исключением, а теперь, когда утверждается постсекулярный взгляд, наоборот – именно секулярная Европа рассматривается как исключение по сравнению с остальным миром, где религиозность остается сравнительно высокой. Культурная идентификация или религия? Степень религиозности и различие ее форм – другая тема, которая не связана жестко с секуляризацией. Некоторые склонны идеализировать Средневековье как эпоху всеобщей религиозности, но историки показывают, что это не так. И в Европе, и в России далеко не все ходили в церковь регулярно, у простого народа христианская религиозность уживалась с языческими верованиями и практиками и так далее. Но с точки зрения теории секуляризации Средневековье действительно религиозная эпоха, потому что Церковь занимала важное место в социальной структуре и государство было религиозным. Потом оно стало светским, но это связано не с уровнем религиозности, а с тем, что религию вытеснили из общественной сферы в частную. Постсекулярное общество характеризуется не ростом религиозности, а возвращением религии в общественную сферу. Прекрасный пример из нашей действительности – социологические опросы о религии. В последние годы 70–80 процентов участников таких опросов называют себя православными, но при этом около половины из них не верит в Бога, да и у многих других о Православии весьма смутные представления. Показательно, что на результаты этих соцопросов и секуляристы, и люди церковные реагируют примерно одинаково. " Вот видите, никакая это не религия! " , – восклицают секуляристы. " Какой ужас! Что ж это за православные, которые в Бога не верят " , – сокрушаются ревностные православные. |
| Российская версия светскости Смысл американской " светскости " состоит в том, что религия не является обязательной для граждан. Этот подход уравнивает в правах религию и остальные идеологии и ничего общего с российским атеистическим толкованием светскости, конечно, не имеет. У поборников российского варианта " светскости " антиклерикализм в крови. Они, например, никак не могут взять в толк, что страна может считаться светской даже в том случае, если в ней есть государственная религия (государственная не значит обязательная), а церковь получает бюджетное финансирование, как в англиканской Англии. В сознании российского антиклерикала такое просто не вмещается. Он не понимает, почему рост протестантского фундаментализма в США не вызывает трепета у людей нерелигиозных. Это он предпочитает не обсуждать. Политики и чиновники, подобные Михаилу Прохорову, Сергею Митрохину или тому же Владимиру Лукину, нередко ссылаются на то, что в России, мол, не те традиции, что в США и Европе, Россия – страна в принципе нерелигиозная. Такие, мол, у нас коллективные исторические ценности. Но если Россия всегда была нерелигиозной страной, зачем понадобился ленинский декрет, вдогонку добивающий церковь в уже вполне светской стране? Если же, по чьему-то мнению, Россия перестала верить после ленинского декрета (хотя это и неверно), то 100 лет – слишком малый срок, чтобы называть это традицией. Так, ссылаясь на традицию, нас де факто хотят вернуть к состоянию разрыва с ней – к ленинскому декрету. Другой достаточно расхожий смысловой перевертыш: упирая на " равноправие " , Церкви отказывают в праве на общественно-политическую позицию, которым обладают все общественные организации. Та же история с " клерикализацией " , – этим словом, как правило, именуют рост влияния православных идей в обществе. Вопрос – как в этом случае относиться к миссионерству – вообще не ставится. Обывателю подбрасывается и такая обманка: у нас был коммунистический диктат, теперь будет религиозный. Что религия пострадала от прежнего режима, в расчет не принимается. Как в том анекдоте: " То ли он украл, то ли у него украли, точно не помню, но, в общем – подозрительный человек " . Даже простое упоминание о храме шаговой доступности вызывает отторжение у поборников " исторического прогресса " , понимаемого ими как сброс какого-нибудь балласта с корабля современности. Они любят рассуждать о " секулярном обществе " , отставая от мировой науки чуть ли не на полстолетия. Ведь теория неизбежной секуляризации, возникшая на Западе в 1960-е, была полностью отвергнута уже к концу ХХ века. |
| Валентин Лебедев: Изберем жизнь! Принятие этого закона совпадает с важным историческим обстоятельством, дающим России шанс собрать вокруг себя всех здравомыслящих людей мира, всех тех, кто выступает за традиционные ценности, и отстаивает элементарное понятие семьи как союза мужчины и женщины, призванный сохранить и приумножить человеческий род. 11 июня, 2013 Принятие этого закона совпадает с важным историческим обстоятельством, дающим России шанс собрать вокруг себя всех здравомыслящих людей мира, всех тех, кто выступает за традиционные ценности, и отстаивает элементарное понятие семьи как союза мужчины и женщины, призванный сохранить и приумножить человеческий род. Комментарий председателя Союза православных граждан Валентина Лебедева к рассмотрению закона о запрете пропаганды гомосексуализма: Рассматриваемый Государственной Думой закон о запрете пропаганды гомосексуализма в настоящее время жизненно необходим нам и с точки зрения сохранения духовно-нравственной атмосферы в нашем обществе, и с точки зрения необходимости улучшения демографической ситуации в России. Только крепкая православная многодетная семья спасет наш народ от вымирания и исчезновения с исторической карты мира. А запрет пропаганды содома — это безальтернативный шаг к утверждению православной многодетной семьи как нормы российского общества, русского и других народов России. Более того. Принятие этого закона совпадает с важным историческим обстоятельством, дающим России шанс собрать вокруг себя всех здравомыслящих людей мира, всех тех, кто выступает за традиционные ценности, и отстаивает элементарное понятие семьи как союза мужчины и женщины, призванный сохранить и приумножить человеческий род. Сегодня о печальной судьбе Содома и Гоморры принято вспоминать с сарказмом, как о рудименте архаических мифологических представлений. А ведь понятие «содом» как таковое, означает не сам по себе половой разврат, но именно узаконенный! Страна за страной дехристианизированной Европы легализуют «однополые браки». И не только республиканская секулярная Франция, но и монархическая консервативная Великобритания — страна, где Церковь имеет государственный статус. |
|
|
