| 2) Образование воли должно состоять в развитии желания и силы делать добро до возможно полного осуществления его человеком; 3) образование сердца состоит в развитии чувства истины, добра и красоты до возможно полного духовного услаждения тем, что составляет истинную жизнь человека. См. здесь же Григор. Нисск. 1-е. Блаженны алчущие и жаждущие правды, потому что они насытятся. 4-е блаженство. Хотя можно под сим именем (правды) разуметь всякую добродетель, которая должна быть вожделенна христианину, как пища и питие; но преимущественно должно разуметь ту правду, о которой в пророчестве Даниила сказано: приведется правда вечная, т.е., человека, повинного пред Богом, оправдание посредством благодати и веры во Иисуса Христа ( Дан.9:24 ). О сей правде говорит Ап. Павел: Правда Божия чрез веру в Иисуса Христа во всех и на всех верующих: ибо нет различия; потому что все согрешили и лишены славы Божией, получая оправдание даром по благодати Его искуплением во Христе Иисусе, которого Бог предложил в жертву умилостивления в крови Его чрез веру для показания правды Его в прощении грехов, соделанных прежде... ( Рим.3:22, 25 ). Что значит здесь насыщение? По подобию того, как насыщение телесное приносит, во-первых, прекращение чувства голода и жажды, во-вторых, подкрепление тела пищей; насыщение духовное означает, во-первых, внутреннее успокоение помилованного грешника, во-вторых, приобретение силы к деланию добра, подаваемой благодатию оправдывающею. Впрочем, совершенное насыщение души, сотворенной для наслаждения бесконечным благом, последует в жизни вечной, по изречению Псалмопевца: насыщуся, внегда явитимися славе Твоей ( Пс.16:15 ). Катих. стр. 86 – 87. Срав. также (Пол. I, стр. 56 – 57) VI Всел. соб. прав. 96. 3) См. выше (здесь же) Григ. Нисск. пр. 1. – Средства для предупреждения нравственных падений и укрепления ея в добре: 1) постоянное внимание к своему нравственному состоянию; 2) удаление от соблазнов; 3) подавление греховных желаний и помышлений; 4) распинание плоти со страстьми и похотьми и упражнение в противоположных греховным привычкам добрых делах. 1) См. выше (перв. полов., 57 – 58 стр.) Испов., III, отв. на вопр. 37; также Апост. Постанов. кн. VII, гл. 31. |
| А вообще, Епископ есть мученик: и это не только в дни гонений на Церковь Божию, когда главным образом стараются уничтожить и томить в тюрьмах и ссылках, а и в дни внешнего спокойствия. Епископ преждевременно умирает от забот, скорбей, болезней за души многочисленного своего стада. Если добрый священник раньше срока, по возрасту судя, сходит в могилу, болея за свою паству и трудясь иногда сверх сил (хотя у него сравнительно небольшая паства), то что сказать о верном Епископе, не спящем и болеющем о целой области. Не о властолюбии здесь речь, а о том, что без Епископа нет и Церкви в данной Епархии. Смысл всех строгих канонов, о которых я говорил в начале нашего с Тобою письма, Дорогой Друг, тот, что все в жизни религиозного человека освящается благословением Божиим, передаваемым через местных Епископов, которым поручено от Господа пасти духовное стадо. Всякий священник, не подчиняющийся своему Епископу, тем самым лишается благословения Божия в своем пастырском деле, а значит: оно бесполезно и вредно. Представь себе, Дорогой Друг, что в каком-либо граде большом – Епископ-инок не высокого образования, но хорошей жизни: разумный, верный труженник; и в этом же городе – священником ученый муж-профессор. У такого священника есть опасность возгордится, унизить своего Епископа, а тем и действовать по-своему, иногда даже вопреки благословению своего святителя. Посторонний человек скажет: «Конечно, профессор-священник прав. Ведь он лучше может понять всю жизнь религиозную, чем Епископ, хотя и хорошей жизни, но не получивший высшего богословского образования». И это будет суждение неправильное. Епископ действует не как личность, а как высшее уполномоченное лицо от Самой Церкви. Он выступает как Апостол Христов, и его благословение есть благословение Божие. И всякий, даже самый ученый клирик, идущий без оснований канонических, против своего Епископа, идет против Церкви Божией и Самого Господа. Впрочем, я это сказал в качестве лишь примера, так как ученые люди, в большинстве своем, всегда смиренны и к носителю благодати Епископской послушны. Во всяком деле мирском, а, тем более, церковном, необходимо послушание младших старшим. Грех непослушания клирика своему Епископу весьма велик. И его нельзя оправдать не только какими-нибудь научными соображениями, но и даже добрыми, но самочинными делами. Припоминаются мне здесь грозные слова святого пророка Самуила, сказанные Саулу, не послушавшему Самуила и принесшему самую богатую жертву Богу без благословения пророка: «И отвечал Самуил: неужели всесожжения и жертвы столь же приятны Господу, как послушание гласу Господа? Послушание лучше жертвы и повиновение лучше тука овнов; ибо непокорность есть такой же грех, что волшебство, и противление то же, что идолопоклонство; за то, что ты отверг слово Господа, и Он отверг тебя» (1 Цар.15:22—23). |
| Наконец, если бы у меня спросили, откуда Иисус Христос получил душу, то я предпочел бы здесь сам поучиться у людей более ученых и достойных, чем я; со своей стороны, скорее отвечу так: «Оттуда, откуда и Адам», чем: «От Адама». Ибо если взятая от земли персть, из которой раньше никто из людей не был образован, заслужила быть одушевленной свыше, то не тем ли более этого заслужило тело, взятое от плоти, из которой вторично никто из людей не был образован, получив «душу благую»? В первом случае был воздвигнут тот, кто должен был пасть, во втором — Тот, Кто пришел восстановить. И, может быть, слова: «получил (sortitus sum) душу благую» (если только эти слова надобно понимать в приложении к Нему) сказаны потому, что то, что дается по жребию (золе), дается, как правило, свыше; а может быть, так надобно было сказать для того, чтобы даже и эту душу не считать поставленною некоторыми предшествовавшими делами на такую высоту, что с нею именно Слово стало плотью и обитало среди нас (Ин. 1:14), т. е. о жребии сказано лишь затем, чтобы устранить всякое предположение о предшествовавших заслугах. Глава XIX В послании к Евреям есть одно место, заслуживающее тщательного рассмотрения. Это — когда по поводу Мельхиседека, который был как бы образом будущего, (апостол) отличает священство Христа от священства левитского и говорит: «Видите, как велик тот, которому и Авраам патриарх дал десятину из лучших добыч своих. Получающие священство из сынов Левииных имеют заповедь — брать по закону десятину с народа, то есть со своих братьев, хотя и сии произошли от чресл Авраамовых. Но сей, не происходящий от рода их, получил десятину от Авраама и благословил имевшего обетования. Без всякого же прекословия меньший благословляется большим. И здесь десятины берут человеки смертные, а там — имеющий о себе свидетельство, что он живет. И, так сказать, сам Левий, принимающий десятины, в лице Авраама дал десятину: ибо он был еще в чреслах отца, когда Мельхиседек встретил его» (Евр. 7:4-10). Итак, если для определения, насколько священство Христа превосходит священство левитское, имеет значение и то, что священник Христос предизображался тем, кто получил десятину от Авраама, в котором дал десятину и Левий, то Христос, понятно, не дал десятины в лице Авраама. |
| Пусть подумает он и о том, что значат слова: «И произрастил Господь Бог из земли всякое дерево, приятное на вид и хорошее для пищи» (Быт. 2:9); неужто те деревья, что Он создал в третий день, были неприятными на вид и непригодными для пищи, хотя все это и было признано Богом «хорошим»? И что означают слова: «Господь Бог образовал из земли всех животных полевых и всех птиц небесных» (Быт. 2:19)? Неужто прежде они были образованы не все или же вообще не образованы?! Да и не сказано же, что Он образовал еще какие-то необразованные ранее породы, но — всех. Пусть подумает и о том, каким образом, с одной стороны, Бог все создал в течение шести дней, а именно: в первый день — сам этот день, во второй — твердь, в третий — образ земли и моря, а из земли — траву и деревья, в четвертый — звезды и светила, в пятый — животных из воды, в шестой — животных из земли, а с другой стороны, потом говорится: «В то время, когда Господь Бог создал небо и землю, и всякий полевой кустарник, которого еще не было на земле, и всякую полевую траву, которая еще не росла» (Быт. 2:4-5)? Каким образом Бог сотворил кустарники и травы прежде, чем они выросли из земли? Пусть также подумает, как можно сотворить все разом, и при этом отделить создание одного от создания другого не то что часами, но даже днями. Пусть покажет, как можно совместить без внутреннего противоречия сказанное в книге Бытия, что Он почил «в день седьмый от всех дел Своих» (Быт. 2:2), и то, что Он «доныне делает», как сказал Господь (Ин. 5:17)? Пусть также обратит внимание и на то, каким образом названное совершившимся называется и начавшимся. Все эти свидетельства божественного Писания, в истинности которого может сомневаться только неверующий и нечестивый, привели нас к тому высказанному нами мнению, что Бог от начала века сотворил все разом: что-то в его собственном, уже законченном виде, что-то — в предуготовительных причинах, т. е. сотворил Он, всемогущий, не только как настоящее, но и как будущее, и от свершенных дел почил, устрояя затем Своим управлением и промышленном уже сам порядок времен и всего временного, а потому, с одной стороны, завершил творение, положив предел всем родам его, а с другой — начал его, положив начало времен; так что с точки зрения завершенного — почил, а с точки зрения начатого — и поныне делает. Впрочем, если кто-либо все это объяснит лучше — с радостью приму и подчинюсь. |
| Эту-то последовательность упорядочиваемой твари и познавал тот день и, некоторым образом присутствуя при ней этим познанием шесть раз, дал место как бы шести дням (хотя это был один день), познавая ее первоначально в Творце, потом в твари, и, не оставаясь в ней, но от нее вновь возвращаясь в своей любви к Богу, полагал в ней утро, полдень и вечер, но не в смысле моментов времени, а в смысле порядка создаваемых вещей. Наконец, представляя познание покоя, которым Творец почил от всех дел Своих, познание, в коем уже нет вечера, он удостоен был за это благословения и освящения. Поэтому и само число семь некоторым образом посвящено Духу Святому, что подтверждается Писанием и известно Церкви. Таково происхождение неба и земли, потому что в начале Бог сотворил небо и землю по некоторой, если так можно выразиться, способной к образованию материи, которая по слову Его должна была получить образование, предшествуя своему образованию не по времени, а по порядку. И вот, когда она начала свое образование, прежде всего явился день; а когда явился день, Бог сотворил небо и землю и всякий полевой злак, прежде чем явился он на земле, и всякую траву, прежде чем она выросла из земли; все это следует понимать в том смысле, в котором мы объяснили, если, конечно, кто-либо не предложит лучшее объяснение. Глава VI А к чему относятся и что значат следующие слова: «Ибо Господь Бог не посылал дождя на землю, и не было человека для возделывания земли» (Быт. 2:5), доискаться непросто. На первый взгляд может показаться, что Бог сотворил траву полевую, которая еще не росла, потому, что не было на земле дождя, ибо если бы дождь предшествовал ее появлению, она бы скорее выросла благодаря дождю, нежели своему сотворению Богом. Но ведь и произрастающее после дождя сотворено Богом. А почему столь важно, что еще не было человека, который бы возделывал землю? Действительно, человек был сотворен в шестой день, после чего Бог почил от всех дел Своих, и, быть может, (бытописатель) хотел этими словами лишь напомнить, что травы и деревья были созданы в день третий, когда не было еще ни дождя, ни человека? Но когда Бог сотворил кустарник и полевую траву, прежде чем они выросли из земли, то не было не только человека, который мог бы обрабатывать землю, но и самой травы, созданной прежде, чем она произросла. Или же создание злаков в третий день вызвано именно тем, что не было человека, способного своим возделыванием как бы вызвать их из земных глубин? Но ведь многие деревья и травы рождаются безо всякого старания со стороны человека. |
| В свое время мною было сделано невольное открытие, которым я и спешу поделиться с вами. Оказалось, что образование и грамотность, которые мы привычно считаем чуть ли не синонимами, на деле таковыми не являются. Достаточно вспомнить печально известное письмо десяти российских академиков, в числе которых значатся даже нобелевские лауреаты (?!), к тогдашнему президенту страны с требованием воспрепятствовать преподаванию в российских школах такого замечательного предмета, как «Основы православной культуры». Как и в былые, недоброй памяти, времена призывы остановить «мракобесие». Ну никак сии «ученые мужи» не могут (или не желают) взять в толк ту очевидную истину, что у русского народа с его тысячелетней христианской историей попросту нет иной культуры. Та, что есть, – православная. Так было и, хочется надеяться, будет всегда. Что они, собственно, предлагают упразднить: изучение русскими (и не таковыми) детьми, проживающими в России, основ традиционной русской культуры? Но тогда так и надо было откровенно заявить, а не упражняться в словоблудии. Во всяком случае, честнее. Вот и получается, что такие грамотные и даже высокограмотные (и, что немаловажно, каждый в своей конкретной области знаний) люди оказались попросту необразованны в том главном, сокровенном смысле этого слова, что несет в себе наш мудрый язык. И не о таковых ли поется в акафисте Матронушке, блаженной московской старице: «Радуйся, слепотствующих умом мудрецов века сего посрамляющая» (Икос 1). Помнится, авторы сего дерзкого послания (а по сути, ультиматума) главе нашего государства даже как-то гордились эдакой своей светскостью, педалировали на собственный атеизм, как твердую гарантию их некоей объективности. Не хочется даже комментировать этого, позволю себе лишь сослаться на известные слова из Священного Писания: «Сказал безумец в сердце своем: «нет Бога» (Пс. 13, 1). Да еще напомнить «мудрецам века сего» слова воистину премудрого Соломона: «…право мыслите о Господе, и в простоте сердца ищите Его, ибо Он обретается не искушающими Его и является не неверующим Ему. Ибо неправые умствования отдаляют от Бога, и испытание силы Его обличит безумных. |
| Верую. Вера образованных людей Предисловие В наше время многие люди, особенно молодые, после долгих и мучительных духовных скитаний и поисков открывают для себя православную веру, ее богодухновенную истину, ее неоценимое значение для жизни и спасения каждого человека. Между тем, чтобы начать жить в этой истине, необходимо узнать о ней из подлинных, достоверных источников, от истинных свидетелей веры, но по возможности современных читателю и близких ему в его духовных стремлениях. «Итак, вера от слышания, а слышание от слова Божия» ( Рим. 10, 17 ). Основанная на слове Божием, записанном в Священном Писании , проповедь веры, хранимая и передаваемая в Церкви из поколения в поколение опытом церковной жизни и спасения, прежде всего в святой литургии, представляет собой одну из главных задач и для нынешнего поколения пастырей и богословов; это важно особенно сегодня, когда умножаются ложные пророки и самозванные учителя веры, люди извращенного ума и далекие от истины, горделивые невежды, не следующие «здравым словам Господа нашего Иисуса Христа и учению о благочестии,... зараженные страстью к состязаниям и словопрениям» ( 1Тим. 6, 3–4 ). Подлинное церковное учение о вере, то есть истинно православный, апостольский и святоотеческий катехизис, является сейчас насущной потребностью как для тех, кто только вступает на путь веры, так и для тех, кто вырос и воспитан в Православии с детства, но не имел возможности получить более глубокие знания о вере. Такой катехизис должен быть неотделим от церковной проповеди , вдохновленной словом Божиим, но в то же время простой, доступной и убедительной «не в убедительных словах человеческой мудрости, но в явлении духа и силы» ( 1Кор. 2, 4 ). Таким был катехизис раннехристианских веков, самый известный из которых написан святым Кириллом Иерусалимским . Святоотеческий катехизис, как правило, был адресован катехуменам (оглашенным, то есть тем, кто изучает веру для принятия святого крещения) или новокрещеным и толковал Символ веры, краткое исповедание основных истин христианской веры, которое произносится перед таинством крещения. |
| Во-вторых, в некоторых аскетических сочинениях очевидно влияние неоплатонической философии на уровне заимствования некоторых терминов, но не в области их понимания, которое всегда оставалось на почве библейского Откровения. В качестве примера подобного влияния можно привести труды аввы Евагрия Понтийского . Православие – это антропология цельного человека, состоящего из духа, души и тела. Бог Слово воспринял полную человеческую природу вместе с её плотью. Более того, как бы ни пытались утверждать гностики (представители древней христианской ереси) призрачность телесной природы Иисуса Христа, Он и воскрес вместе с плотью. Так, после Своего Воскресения Христос является своим ученикам и говорит: «Посмотрите на руки Мои и на ноги Мои; это Я Сам; осяжите Меня и рассмотрите; ибо дух плоти и костей не имеет, как видите у Меня» ( Лк.24:39 ). Таким образом, преображение человека начинается с его воли и души. Преображение тела и его изменение произойдёт только после Второго пришествия. Апостол Павел, отвечая на вопрос, что будет с телами живущих во время Второго пришествия, говорит: «не все мы умрём, но все изменимся вдруг, во мгновение ока, при последней трубе; ибо вострубит, и мёртвые воскреснут нетленными, а мы изменимся. Ибо тленному сему надлежит облечься в нетление, и смертному сему облечься в бессмертие. Когда же тленное сие облечётся в нетление и смертное сие облечётся в бессмертие, тогда сбудется слово написанное: поглощена смерть победою» ( 1Кор.15:51–54 ). Связь антропологии, сотириологии и аскетики очевидна. Аскетизм в раю имел иной характер, чем аскетизм ветхозаветный, а подвижничество Нового Завета имеет совершенно другие цели, чем подвижничество Ветхого. В контексте темы данной конференции можно сказать и о месте аскетизма в процессе духовного образования. Духовное образование – это в первую очередь уподобление Образу Бога, которое основывается на личном становлении человека. В этом смысле интеллектуальная составляющая имеет второстепенный, прикладной характер. И подобно тому, как христианство не мыслимо без аскетизма, так и образование не полноценно без духовного делания, без нравственных усилий в изменении себя. Но единственное и принципиальное отличие христианского представления о духовной составляющей в образовании заключается в том, что нравственные усилия рассматриваются действенными и плодотворными только в общении со Христом и именно в лоне Церкви. Аскетизм без благодати – это Ветхий Завет. Только в личном общении со Христом, в мистическом Его Теле – Церкви человек получает то, что утратил в раю – Божественную благодать, укрепляющую, созидающую и животворящую. Евхаристия как встреча со Христом в мистическом опыте преподобного Серафима Саровского 187 |
| Вот что говорит Спаситель: «Я есмь дверь: кто войдет Мною, тот спасется, и войдет, и выйдет, и пажить найдет. Вор приходит только для того, чтобы украсть, убить и погубить. Я пришел для того, чтобы имели жизнь и имели с избытком. Я есмь пастырь добрый: пастырь добрый полагает жизнь свою за овец» (ст. 9–11). Несколько странные слова: «Я есмь дверь: кто войдет Мною, тот спасется, и войдет, и выйдет, и пажить найдет». Кто через Господа Иисуса Христа входит в Церковь, тот через Него восходит к высшим духовным состояниям и как бы обретает пастбища, подобно тому как как овцы, поднимаясь в горы, находят там богатые травами луга. «Пастырь добрый душу свою полагает за овцы». И таким добрым пастырем, даже, можно сказать, такой дверью, для своих словесных овец явился святитель Григорий Палама. Он выступил на подвиг защиты православного учения о Божественных энергиях, когда был еще священником и отшельничал на Афонской Горе. Как кажется, он не должен был иметь какого-либо отношения к тому, что происходило в миру и волновало умы людей в больших городах. Но он не смог остаться безразличным к тому, что попирается Истина, и выступил на ее защиту. Казалось бы, какое отношение к спасению людей и вообще к жизни большинства православных христиан имело то учение, те догматы, которые защищал святитель Григорий? Ведь они по большей части касались жизни безмолвников. И предметом обсуждения в тех богословских спорах являлся опыт только немногих из безмолвников (по-гречески «исихастов»). Однако, как говорит святитель Василий Великий , если мы исказим веру в чем-то малом, то потом незаметно дойдем и до искажений в самом главном. А богословские споры велись совсем не о малом предмете, речь шла о принципах христианской жизни. Пусть даже и немногие достигают тех возвышеннейших духовных состояний, о которых спорили Варлаам и святитель Григорий Палама, но принципы духовной жизни одинаковы для всех: и для обыкновенного мирянина, живущего как будто бы в суете, и для подвижника-безмолвника. Дело происходило следующим образом. Некий Варлаам Калабрийский, итальянский грек (на юге Италии в то время проживало множество греков), приехал как некий ревнитель Православия из Италии в Грецию. Он сумел войти в доверие к византийскому императору, с некоторыми его дипломатическими поручениями ездил в Италию и мечтал прославиться как философ. Но образованность византийской интеллигенции (если можно здесь употребить это современное слово) в то время была, конечно же, неизмеримо выше, чем образованность людей на Западе. Пытаясь блеснуть на философском поприще в Константинополе, Варлаам потерпел поражение перед другим знаменитым византийским философом. |
| Заключим наше слово изречениями мудрых и богодухновенных учителей: «Бойся, сын мой, Господа и царя, и с мятежниками не сообщайся» ( Притч.24:22 ). «Ибо, что общего у света с тьмою, какое согласие между Христом и Велиаром» ( 2Кор.6:14–15 ), между сынами света и исчадиями ада? Наше знамя: вера православная, царь самодержавный, Русь нераздельная. Этого знамени никому не отдадим. В чем да поможет нам Бог! Архипастырская беседа по поводу стремления современной женщины к высшему образованию и уравнению в правах с мужчиной в общественной и государственной службе Вопрос о женском образовании и правах женщины, вызванный в последнее время усиленным стремлением некоторых женщин к высшему образованию и служебной деятельности наравне и совместно с мужчинами, привлек на себя общее внимание и сделался предметом суждений и пререканий читающей, рассуждающей и пишущей части нашего общества. Так как рассматривающие этот вопрос с разных сторон приходят к разным выводам, то позволительно взглянуть на него и с религиозной точки зрения и дать соответствующее таковому взгляду заключение. Для решения вопроса о женском образовании, при свете богооткровенного учения, прежде всего прилично припомнить совет Апостола языков: «Все мне позволительно, но не все полезно; все мне позволительно, но ничто не должно обладать мною» ( 1Кор.6:12 ). Все, что врожденно человеку, все что естественно, то позволительно. Врожденно человеку стремление к знанию, стремление к исканию истины, и такое стремление, такое искание истины позволительно, полезно; врожденно человеку стремление к жизнедеятельности, стремление, выразившееся в первозданной человеческой чете в возделывании и хранении эдемского сада; поэтому похвальна трудовая жизнь человека; врожденно стремление к красоте, гармонии, изяществу, и все это прекрасно, позволительно и вожделенно. Но если стремление человека к познанию добра и истины уклоняет его на сторону зла, приводит его ко лжи и заблуждению, то стремление к такого рода знанию и приобретение его нельзя назвать ни полезным, ни позволительным. |
|
|
