| Брэдшоу, написанная для Кембриджского руководства к изучению Боэция 489 . В ней автор показывает зависимость тринитарной доктрины Боэция от аристотелевской логики и учения Августина 490 . Насколько нам известно, не существует специальных исследований, посвященных тринитарной доктрине других латинских энциклопедистов VI-VIII вв. – Клавдиана Мамерта, Кассиодора, Исидора Севильского и Беды Достопочтенного . Есть лишь ряд работ, в которых показывается их положительное отношение к античной образованности и науке, в том числе к философии 491 . Единственным оригинальным исследованием теологии св. Беды (включая его тринитарную доктрину) продолжает оставаться старая работа Генри Сомса, датируемая 1830 годом 492 . Если мы теперь обратимся к отечественным исследованиям, то сразу обнаружим огромное отставание российской историко-философской и патрологической науки в интересующей нас области. В самом деле, тринитарное учение западных христианских мыслителей эпохи патристики в отечественной научной литературе рассматривалось лишь фрагментарно в составе общих работ и немногочисленных специальных статьях, посвященных отдельным авторам: Тертуллиану (А. А. Спасский 493 , К. Попов 494 , Н. В. Штернов 495 , Н. И. Сагарда 496 , Киприан Керн 497 , А. Р. Фокин 498 , Ю. В. Максимов 499 ), Арнобию ( Н. М. Дроздов 500 , А. Р. Фокин 501 ), Лактанцию ( А. И. Садов 502 , А. Р. Фокин 503 ), Иларию Пиктавийскому (В. Самуилов 504 , А. П. Орлов 505 , И. В. Попов 506 , Г. Г. Майоров 507 , А. Р. Фокин 508 ), Лукиферу (В. Самуилов 509 ), Фебадию (В. Самуилов 510 ), Григорию Эльвирскому (В. Самуилов 511 , А. Р. Фокин 512 ), Дамасу Римскому ( А. Р. Фокин 513 ), Зинону Веронскому ( А. Р. Фокин 514 ), Марию Викторину (В. Самуилов 515 , А. Ф. Лосев 516 , Г. Г. Майоров 517 , А.Р. Фокин 518 ), Фаустину (В. Самуилов 519 ), Амвросию Миланскому (В. Самуилов 520 , И. И. Адамов 521 , А. Р. Фокин 522 ), Августину (В. Самуилов 523 , Н. П. Остроумов 524 , И.В.Попов 525 , П. Верещатский 526 , архим. Плакид Дезей 527 , А. |
| Когда и эта вторая цель будет достигнута, окончена будет эмансипация папства и вообще Церкви, тогда приступить к осуществлению третьей и последней задачи: к подчинению государства Церкви, к утверждению за папами права распоряжаться престолами царей и князей в той мере, в какой прежде последние распоряжались папской и епископскими кафедрами, пользоваться не меньшим влиянием в делах светских, чем прежде люди светские пользовались в делах церковных. Мало-помалу, благодаря благоприятно сложившимся обстоятельствами талантливым деятелям папства, задачи были осуществлены. Осуществление их было начато со вступлением на папский престол Льва IX (1048– 1054). В лице Льва IX вступил на престол папа, как нельзя более пригодный для партии. Это был человек строгих нравов, благочестивый, преданный Церкви и готовый на жертвы ради блага Церкви; вместе с тем это был человек мягкий, податливый, которым легко было руководить, и он с первых же шагов своего нового поприща подпадает влиянию реформаторов и во все время поступает по их указаниям. Он вступает в тесный союз с монашеством, покровительствует ему (что доказывается массой данных им разным монастырям привилегий), в свою очередь пользуется поддержкой монахов, окружает себя такими личностями, как Гильдебранд, Гумберт, Фридрих, всю жизнь посвящает реформе, направленной к возвышению Церкви в материальном и нравственном отношениях. При вступлении его на престол папская казна находилась в запустении; по словам биографа папы Зиберта, 3000 в ней не было ни гроша, так что папе и его приближенным приходилось продавать одежду, чтобы выручить средства к пропитанию. Это тоже свидетельствует об отсутствии или по меньшей мере крайнем оскудении патримоний – главного источника доходов. Об этом же свидетельствует и тот факт, что Льву, по вступлении на престол, дозволено было императором Генрихом III, хорошо знавшим ресурсы папского престола, удержать ради кормления епархию Туль, которую Брюнон занимал прежде, чем превратился в Льва IX, подобно тому как дозволено было в этих же видах и предшествующим папам оставить за собой по вступлении на престол – Клименту II епархию Бамбергскую, Дамасу II – Бриксенскую. |
| 8. Ε ε δοι μτηρ , читает Ленорман по совету учёного Гаазе, и тогда начало этого стиха напоминает формулу латинскую bene quiescat, которая так часто писалась на надгробных плитах. 9. Φς το θανντων . Св. Климент Александрийский в гимне своём называет Христа бессмертным светом; а в гимне, приписываемом ныне Дамасу Бог назван Lumen. Леблан описывает христианскую гемму с надписью: Lux. Не содержит ли тут выражение: свет умерших, значение спасения грешных? Тут φς может также иметь отношение ко всем символическим выражениям, отмеченным при крещении: νεοφτιστος, νεφυτος, illuminatus. 10. Κεχαρισμνε θυμ . Ленорман замечает, что весь этот стих заимствован из Илиады (V, 326): Τυδεδη Διμηδες μω χαρισμνε θυμ. Подобные заимствования у языческих писателей, как мы увидим далее, часто встречаются на надписях. 11. χ θυ ος ερν . Недостающие тут слова Гарруччи заменил: δεπνφ ; другие, Питра, Ленорман, Франц (в 1-м толковании) пишут ερν , как общепринятую форму для надписей. К концу нашего разбора мы оставили замечания о символическом слове ΙΧΘΥΣ. Значение его слишком уже известно и сверх того мы к нему ещё возвратимся в следующей главе нашего исследования. Но надо тут заметить, что вся надпись нигде не изменяет принятому раз правилу о тайне: сначала до конца надпись обращена в хвалу символического ΙΧΘΥΣ, нигде не открывает прямое значение этого слова. Любопытно добавить, что во всей надписи ΙΧΘΥΣ повторяется три раза, может быть с символическим намерением, в начале надписи, в середине и в конце. Сверх того, пять первых стихов составляют акростих того же слова. 127 Этот параграф покойным графом был лишь набросан. Он содержит выдержки из разных источников (писателей церковных и надписей). Выдержки эти не могут быть напечатаны по той причине, что они не объединены по смыслу, и как материал не разработаны. Здесь не лишне будет привести вступительные слова к параграфу о Литургии для пояснения общего плана всего изложения, оставшегося в выдержках, находящихся на страницах 75–82 материалов. Эти страницы были вырваны из тетрадей с заметками и вложены в текст второй главы, по-видимому, для окончательной обработки, которая, однако, не состоялась. Вот текст вступления, печатаемый выше в отделе V. |
| 77. Письмо к Паммахию и Океану 9 Иероним братиям Паммахию и Океану желает здоровья! Присланное вами письмо причинило мне почетное оскорбление – превознося мой ум до унижения истины веры. И поелику то же самое добрые люди привыкли разглашать обо мне и в Александрии и в Риме и почти во всем свете и так любят меня, что без меня не могут быть еретиками, то я оставлю в стороне лица и буду отвечать только на дело и обвинения. Ибо, отвечать злословием на злословие бесполезно для дела и грызть противников по их заслугам не должно тому, кому заповедуется не воздавать злом за зло, а побеждать благим злое ( Рим.12:1 ; Сол.5), – насыщаться поношениями и ударяющему представлять другую ланиту ( Мф.5 ). Упрекают меня, зачем я иногда хвалил Оригена . Если не ошибаюсь, есть два места, в которых я похвалил: это – краткое введение к Дамасу на беседы о Песни Песней и пролог на книгу еврейских имен. Что же там говорится о догматах Церкви – об Отце, Сыне и Св. Духе, о воскресении тела, о состоянии и сущности души? Простое толкование и назидание я похвалил простым словом. Ничего там не рассуждалось о вере, ничего о догматах. Предметом рассуждений служат только места, касающиеся нравственности, и при помощи ясного толкования рассеивается туман аллегории. Похвалил я толкователя, а не догматиста, ум, а не веру философа, философа, а не апостола. Если хотят знать мое суждение об Оригене , пусть почитают комментарии на Екклезиаст, пусть раскроют три книги на послания ко Ефесеям, и тогда увидят, что я всегда был против его мнений. И как глупо так хвалить чье-нибудь учение, чтобы следовать и его богохульству! И блаженный Киприан, как показывают его сочинения, пользуется Тертуллианом , но, услаждаясь умом этого ученого и пламенного мужа, не следует с ним Монтану и Максимилле. Аполлинарий пишет против Порфирия самые сильные сочинения, Евсевий прекрасно составил церковную историю; но один из них ввел половинное домостроительство 10 , другой – самый отъявленный защитник нечестия Ария. Горе, – говорит Исайя, – глаголющим лукавое доброе, и доброе лукавое, полагающим тьму свет и свет тьму, полагающим горькое сладкое и сладкое горькое ( Ис.5:20 ). Не должно порицать добрые качества и врагов, если они имеют что-нибудь хорошее, не должно хвалить пороки и друзей, и то и другое должно судить по значению не лиц, а самого дела. И Люцилия бранят за нестройность его речи, и, однако, хвалят его остроумие и игривость. |
| В 747 г. К. со свитой прибыл в Рим и принял тонзуру от папы Захарии. В Liber Pontificalis сообщается, что К., «оставив славу нынешней жизни и земное могущество, с благоговением (deuotus) прибыл к блаженному Петру, предводителю апостолов, с некоторыми из своих верных». Согласно большинству источников, К. остановился в мон-ре на горе Соракт (ныне Соратте). В Анналах королевства франков ему приписывается основание мон-ря св. Сильвестра на этой горе (Annales Regni Francorum. 1895. P. 6-7; Folcuini Gesta abbatum Lobiensium. 6//MGH. SS. T. 4. P. 58), что не подтверждается др. источниками. Как указано в послании папы Павла I Пипину Короткому (761 или 762), К. получил Сорактский мон-рь от папы Захарии. Дарение было аннулировано в связи со смертью К., и папа передал мон-рь Пипину (MGH. Epp. T. 3. P. 526-527). Также об этом говорится в хронике Бенедикта Сорактского, где основание церкви и мон-ря св. Сильвестра приписывается папе Дамасу I ( Benedicti Sancti Andreae monachi Chronicon//MGH. SS. T. 3. P. 697, 704). Согласно Эйнгарду, знатные франк. паломники, направляясь в Рим, посещали К., «словно своего господина» (uelut dominum quondam suum). Поэтому К. удалился в Кассинский мон-рь, где провел остаток жизни в монашеских подвигах (ibi quod reliquum erat temporalis uitae religiose conuersando conpleuit) (см. также: Pauli continuatio tertia. 21//MGH. Scr. Lang. P. 208). Однако в ряде источников нет упоминаний о пребывании К. в Сорактском мон-ре, сообщается лишь о том, что из Рима он отправился в Кассинский мон-рь. Так, согласно Liber Pontificalis, он дал обет пребывать в Кассинском мон-ре до конца жизни (in quo et suam finiri uitam iure professus est iurando - LP. T. 1. P. 433, 448). В Муасакских анналах сообщается, что К. по совету папы Захарии прибыл в Кассинский мон-рь к аббату Оптату и принес обеты (obedientiam regularem... promittens, monachicam professionem spopondit) (MGH. SS. T. 1. P. 292). О том, что К. принес монашеские обеты и «монашеский образ» в Кассинском аббатстве, говорится в Анналах королевства франков (et ibi monachus effectus est), в Анналах Эйнгарда (monachicum habitum suscepit - Annales Regni Francorum. 1895. P. 6-7) и в более поздней хронике аббатства Монте-Кассино (Chronica monasterii Casinensis. I 7), составители к-рой опирались на Liber Pontificalis. |
| 105 Указывая Дамасу на смуты, производимые на Востоке поборцами Арианства, св. Василий просит у папы помощи и заступничества за православных и затем присовокупляет: Πντως δ οδν καινν πιζητομεν, λλ τος τε λοιπος τν πλαι μακαρων κα θεοφιλν νδρν σνηθες, κα διαφερντως μν. Οδαμεν γρ, μνμης κολουθ, παρ τν πατρων μν ατηθντων, κα π γραμμτων τν τι κα νν πεφυλαγμνων παρ ημν, διδασκμενοι. Διονσιον κενον, τν μακαριτατον πσκοπον, παρ μν π τε ορθτητι πστεως κα τ λοιπ ρετ διαπρψαντα πισκεπτμενον δι γραμμτων τν ημετραν κκλησαν τν Καισαρων, κα παρακαλοντα τος πατρας μν δι γραμμτων, κα πμπειν τος πολυτρουμνους κ τς αχμαλωσας τν δελφτητα. S. Basilii Magni Epistol. clas II. Epist. LXX. Migne. Patrolog. curs. compl. s. gr. t. XXXII, p. 436. 106 Philostorgii Ecclesiast. histor. Lib. II, c. 5. Migne. Patrolog. curs. compl. ser. gr. t. LXV, p. 467. 107 Philostorgii Ecclesiast. histor. Lib. II, c. 5. Migne. Patrolog. curs. compl. ser. gr. t. LXV, p. 467. 108 Τος ατθι νοσοντας ντα, κα τος δαιμονντας κθαιρον, Χριστν μνον νομζοντες, κα υν Θεο πικαλομενοι· προστι δε κα πολιτεαν μεμπτον φιλοσφουν, κα τας ρετας τν μμον νκων, θαυμσαντες ο βρβαροιτος νδρας το βου κα τν παραδξων ργων, εφρονεν συνεδον, κα τν Θεν λεων χειν, ε τος μενους φανντας μιμσαιντο, κα μοως ατος τ κρετον θεραπεοιεν. Προβαλλμενοι ον ατος το πρακτου καθηγητς, διδσκοντα κα βαπτζοντο, κα κολοθως κκλησαζον.. Sozomeni histor. eccles. lib. II, c. 5. Migne. Patrol. curs. compl. ser. gr. t. LXVII, p. 949. 109 Существуют разные мнения касательно автора этого сочинения. См. Admonto in libris de Vacatione omnium gentium. Migne. Patrol. curs. compl. ser. lat. t. Li. Из всех мнений Неандер склонен к тому, которое приписывает указан. труд Льву Великому , когда он был в сане диакона. 110 effectibus gratiae Christianae, etiam ipsa, quibus mundus atteritur, arma famulantur… Quidam Ecclesiae filli hostibus capti, dominos suos Christi Evangelio manciparunt, et quibus conditione bellica serviebant, eisdem fidei magisterio praefuerunt. At allii barbari dum Romanis auxillantur, guod in suis locis nosse non poterant, in nostris didecere religionibus institutione remearunt. Ita nihil obsistere divinae gratiae polest, quominus id. quod voluerit, impleatur, dum etiam discordiae ad unitatem trahunt et plagae in remedia vertuntur: ut Ecclesia unde metnit periculum, inde sumat augumentum. De Vacat. gentium. Lib. II, c. XXXIII. |
| Чтобы избежать путаницы из-за существования большого числа разных латинских переводов, папа Дамас (366–384) поручил известному толкователю Священного Писания Софронию Евсевию Иерониму выработать единый текст латинского перевода. Блаженный Иероним, благодаря своему глубокому знанию Писания и древних языков, вполне справился с этой задачей. Он взял за основу текст лучших древнелатинских переводов и исправил его по наиболее древним греческим рукописям, о чём сам говорит в своём послании папе Дамасу, помещённом в качестве предисловия к изданию латинского перевода Евангелий 384 года. Неизвестно, какие именно греческие рукописи использовал блаженный Иероним. Исследователи полагают, что они принадлежали александрийскому типу текста. Перевод всего Ветхого и Нового Завета был завершен к 405 году, но в общее употребление этот перевод блаженного Иеронима вошёл уже значительно позже, в VIII веке, и в Средние века получил название Вульгата (Vulgata=общеизвестная, распространенная Библия). До нашего времени сохранилось около 10 000 рукописей Вульгаты, в которых содержится огромное число разночтений и смешений различных типов текста. Переписчики в монастырских или университетских центрах Европы на протяжении веков при копировании текста Вульгаты либо по памяти вставляли в неё хорошо известные им строки из древнелатинских переводов, либо намеренно изменяли текст Вульгаты, приближая его к Vetus Latina. Таким образом, пересмотр текста Вульгаты стал со временем острой необходимостью. Из всех изданий Вульгаты наиболее известное предпринятое при папе Сиксте V в 1590 году (решение об издании исправленного текста Вульгаты было принято на Тридентском Соборе в 1546 году), которое называется Vulgata Sixtina. Следующий папа, Климент VIII, позаботился о новом издании, которое вышло в 1592 году и получило название Clementina. Третье издание этой последней, увидевшее свет в 1598 году и получившее название Sixtina-Clementina, стало на века официальной Библией Римо-Католической Церкви. Наиболее известными и важными рукописями Вульгаты являются кодексы Амиантский (VIII в.), Фульдский (VI в.), в котором Евангельское повествование выстроено по подобию Диатессарона Татиана, и Санкт-галленский кодекс V века, самый древний из рукописей Вульгаты. |
| Таким образом «osi» значит «спаси»; «anna» же есть междометие молитвы. Если захочешь из этих двух слов составить сложное слово, скажи: «osianna», или, как мы говорим, «осанна», выпуская в средину гласную букву, подобно тому, как обыкновенно делаем в стихах Виргилия, когда вместо: mene incoepto desistere victam, читаем: men incoepto. Ибо aleph первая буква следующего слова исключает при сложении последнюю букву предшествующего слова. Итак, возвратимся к началу вопроса; где мы читаем на латинском: «о Господи, спаси меня; о Господи благоспоспешествуй; благословен грядый во имя Господне», – там сообразно с смыслом еврейского можем читать: «Молю, Господи, спаси; молю, Господи, споспешествуй, молю: благословен грядый во имя Господне». Сказано: «спаси», чтобы мы подразумевали: «народ твой израильский», или вообще: «Mip». Наконец Матфей, написавший евангелие на еврейском языке, поставил: osanna barrama, то есть, осанна в вышних, поскольку с рождением Спасителя спасение распространилось даже на небо, т.е. до вышних, и стал мир не только на земле, но и на небе, так что упразднилось уже сказанное некогда:упися меч мой на небеси ( Ис. 34:5 ). Все это я высказал кратко и сжато по мере своего разумения. Впрочем, да знает твое блаженство, что не должна вкрадываться скука в чтение подобных рассуждений; потому что, хотя и мы легко могли бы придумать что-нибудь, что одним словом решало бы вопрос, как показали мы и сделали другие: но более прилично потрудиться немного для истины и прислушаться к иностранной речи, чем принимать готовое мнение с чужого голоса. 20. Письмо к Дамасу о двух сыновьях Вопрос твоего блаженства был вместе и исследованием; и искать таким образом дороги, значит указывать ее ищущим. Подлинно мудрость будет приписана тому, кто мудро спрашивает. Ты говоришь: кто такой этот отец в Евангелии, который разделил имение между двумя сыновьями ( Лк. 15 )? Кто эти два сына? Кто старший? и кто младший? Что значит, что младший расточает полученное имение с блудницами и потом при наступлении голода, приставляется начальником страны к свиньям, ест желуди, возвращается к отцу, получает перстень и лучшую одежду, и для него закалывается откормленный телец? Кто этот старший брат, и почему пришедши с поля завидует приему брата? и прочее, что полнее рассказывается в Евангелии. |
| 1348 В предисловии к псалмам Иероним говорил Софронию: «недавно рассуждая с евреем, ты приводил свидетельства о Господе Спасителе из псалмов: и он насмехаясь почти на каждое твое слово, говорил: не так в еврейском, так как ты противополагал ему 70 толковников. И ты со всем усердием требовал, чтобы после Акилы, Симмаха к Феодотиона, составил и новый латинский перевод». Тоже говорит Иероним о себе. Praef. in Jesaiam Epist. 89. ad Augustinum. W. 2. 267. Praefat. in Paralip. 1349 О первом своем учителе, иноке из иудеев, он так писал к Дамасу: «Есть здесь человек, у которого я с радостью изучил многое, он так изучил еврейскую словесность, что между своими писцами считается халдеем». Epist. 142. ad Damasum 111. 520. О втором: «Так как халдейский язык сроден с еврейским, то я нашел лучшего знатока того и другого языка... Praefat. in Tobiam: «Я помню, что для разумения сей книги (Иова) я купил не дешевою ценою лидского учителя, который между евреями считается первым». Praefat. in Job. сл. зам. 16. 38. 73. 1350 Вот чтò писал он о своем изучении языка библейского: «сколько труда понес я, сколько претерпел затруднений, сколько раз даже отчаивался, сколько раз бросал дело и по ревности к учению снова начинал, – свидетель – совесть моя, сам я, который страдал и совесть тех, которые со мною жили. Но благодарю Господа: теперь собираю я сладкие плоды горького посева моего». Epist. 4. ad Rusticum. p. 769. Тоже in epithaphio Paulae см. зам. 38. 1351 Praef. in Job. Haec autem translatio nullum de veteribus sequitur interpretem, sed ex ipso Habraeo Arabicoq. sermone et interdum syro nunc verba, nunc sensum, nunc simul utrumque resonabit. 1352 В письме к блж. Августину: (145.) «пусть знают наши, что заключает в себе еврейская истина. (Hebraea veritas); мы не выдумали своего, но перевели так, как нашли у евреев. Если где усомнишься, спроси евреев». Сл. 80. зам. В предисловии к притчам Sicut ergo Judith et Tobiam et Maccabaeorum libros ligit quidem Ecclesia, sed eas inter canonicas scripturas non recepit: sic et haec duo volumena, Sapientiam scilicet ed Siracidem, legat ad aedificationem plebis, non ad auctoritatem Ecclesiasticorum dogmatum confirmandam. |
| Так сложилась жизнь Иеронима к тому времени, когда папа Дамас добился от императоров созыва нового собора в Риме, и Иероним вновь оказался в древней столице. Он был известен Дамасу. Кроме писем из пустыни, Дамас получил от него небольшой экзегетический трактат о видении Исаии 725 . Папа относился с большой любознательностью к трудным в экзегетическом отношении местам Писания. Никто лучше Иеронима, столь сведущего в языках и знакомого с трудами древних и современных толкователей, не был способен просветить его по этой части. Когда в Риме Иероним оказался в полном распоряжении папы, последний стал закидывать его вопросами относительно разных трудных библейских мест; почти с бесцеремонным рвением он побуждал его переводить греческих экзегетов и настаивал, чтобы он пересмотрел или исправил по греческим или еврейским подлинникам латинский текст Свящ. Писания. Иероним слабо протестовал, но исполнял поручения; он вкушал самую чистую радость, свойственную подобным натурам, видя, что его наука приносит известную пользу. Так как на Востоке ему были хорошо известны и люди, и книги, то папа прибегал к его содействию для своей переписки с этими странами. Во всей служебной деятельности Дамаса ничто так его не рекомендует, как эта дружба с Иеронимом и тот открытый характер папы, о котором она свидетельствует. Поспешим добавить, что такое расположение Дамаса, вытекавшее притом же из таких оснований, как нельзя более способствовало тому, что ученый монах подвергся завистливому недоброжелательству со стороны римского клира. Сначала оно притаилось: Иероним был в фаворе. Его осыпали комплиментами; говорили, что он святой, смиренный, скромный; его намечали в папы. Это продолжалось недолго. Нашли несообразности в его переводах: они не согласовались с установившейся рутиной. Зависть привязалась к успеху, каким он пользовался в высших кругах. Серьезно настроенные христианские матроны любили этого строгого и ученого человека, который без всякого послабления в учении и поведении честно и достойно руководил ими на высших путях религиозно-аскетической жизни. |
|
|
