| Имп. Елизавета Петровна установила ежегодный «пенсион в 15 000 рублей» черногорскому об-ву и отправила российского представителя полковника С. Пучкова в Цетине для контроля за распределением выделенных средств. В марте 1760 г. Пучков писал о Черногорском гос-ве как о дикой стране, где правят деньги, кровная месть и сила, священство сребролюбиво, церкви пустуют, правосудия нет. Далее он отмечал, что «добрым предводительством и нравоучительным наставлением можно из него со временем (хотя и с трудом) нечто доброе сделать, к чему никто более способствовать не может, как их два архиерея, так называемые черногорские повелители, с тою токмо кондициею, чтоб архиерей Василий, от естества человек неспокойный, невместно честолюбивый, сребролюбивый и возмутительный клеветник, между ими не был». В 1762 г. митр. Савва и В. с целью оправдания послали через доверенных лиц в С.-Петербург на имя царицы и в Коллегию иностранных дел письма, в них содержались также просьбы о защите Черногории и разрешении В. посетить С.-Петербург. В ответе был совет соблюдать мир с турками, а в приезде В. было отказано. Он смирился, призвал соплеменников выплачивать харач и не вступать в столкновения с турками и венецианцами. По примеру митр. Саввы стал скупать землю для Цетинского мон-ря, только с сент. 1763 по март 1764 г. он приобрел 14 участков. В окт. 1765 г. В. прибыл в Россию поздравить имп. Екатерину Алексеевну со вступлением на престол и изложить прошения черногорского народа в организации адм. управления и установлении рус. протектората над страной, чтобы от «частаго турецкаго нападения и тиранства вечно освободить», упоминалось и об ожидании экономической помощи от России. Вскоре В. тяжело заболел. В завещании, составленном в день кончины, он просил царицу «не оставить народ черногорский без внимания и милостивой защиты». По имп. распоряжению В. был похоронен за гос. счет в усыпальнице Благовещенской ц. Александро-Невской лавры. В. писал стихи об истории черногорского и серб. народов. Одно из них посвящено Иван-бегу Црноевичу, строителю Цетинского мон-ря, и Пресв. Богородице, защитнице обители. Ист.: Полит. и культурные отношения России с югослав. землями в XVIII в.: Док-ты. М., 1984. Лит.: Каманин И. М. Письмо черногорского владыки Василия Петровича 1757 г.//Изборник киевский. К., 1904. С. 148-161; Мартинович Н. С. Черногорский писатель Василий Петрович Негош и его значение в истории лит-ры//Изв. АН СССР. Сер. лит-ры и яз. М., 1968. Вып. 3. С. 109-131; Гл. Митр. Bacuлuje и доба (1740-1766). Београд, 1978; Р. и др. Срби у XVIII в.//Ucmopuja српског народа. Београд, 1980. 4. Т. 1. С. 501-510; Записи. 5. С. 110, 114-115; Ucmopuja. 2. С. 220, 228-230, 236; C. Capaлuja «Ucmopuja Црне Горе». 1997. В. И. Косик Рубрики: Ключевые слова: АМФИЛОХИЙ (Радович Ристо; род. 1938), митр. Черногорско-Приморский, Брдско-Зетский и Скендерийский Серб. Правосл. Церкви; экзарх Печского Патриаршего престола; богослов, духовный писатель |
| По-моему, инициатива перемен, скорее всего, придет из центральной Сербии, т.е. Шумадии - несмотря на то, что эта область все те годы находиться вне поля зрения многих наблюдателей. Тут сербский народ более чем во всех других областях размещен плотно и цельно. Отсюда более 200 лет тому назад началось освобождение сербов, и остальных южных славян. Накануне Первого восстания здесь тогда в последний раз у нас и созван съезд, который можно назвать земским собором. 4. Видите ли Вы историческую параллель между событиями 1914 года и событиями нынешними (в связи с Косово)? В обоих случаях Сербия оказалась в окружении предельно враждебно настроенных западных держав, подверглась ультиматумам. Но их нынешние шантажирование является несравнимо тяжелее, более неприемлемым, чем 100 лет назад. Вот только одно из «ожиданий в 7 пунктов» врученных Сербии от правящей Германией «демохристианской» партии: «Постоянное влияние Белграда на сербов с севера Косово в целях активного сотрудничества с ЕУЛЕКС и КФОР, изменения их сознания». Что означает словосочетание «изменить сознание»? Не что иное, как, наконец, понять, что оккупанты являются твоими друзьями. А потом, может быть, они тебе простят то, что тебя же били и убивали. Такое требование - неслыханная наглость. А оно не одно, примеров можно приводить сколько угодно. Намерения Запада в отношении Сербии в 1914 и ныне - тождественны: «Serbien muß sterbien». Для этой цели все союзники - кстати, вплоть до террористов и уголовников. Но есть и серьезна разница. В начале ХХ века сербское государство было на подъеме во всех отношениях - экономическом, национальном, военном, культурном, нравственном. Народ дышал одной грудью. Страной правил всем народом почитаемый, любимый король Петр I - «дядя Пера», внук Карагеоргия, освободителя сербов от турецкого ига. Был один надежный, мощный союзник в лице Императора Николая II. После балканских войн Сербия с Черногорией, правитель которой был тестем Петра I, король Никола Петрович Негош - добились расширения государств до общих границ, освободили Косово с Македонией - тогда «Южной Сербией», и на повестке дня уже был вопрос объединения сербов в одно, общее государство. |
| После этого игумен Рафаил пошёл в Острог и поведал о воле Святого острожским монахам. Иноки установили строгий пост, служили ежедневно литургии, и через 7 дней, окадив гроб Св. Василия, отворили его. Пред ними предстали нетленные мощи Святителя, которые были жёлтые как воск и благоухали как базилик. Монахи взяли тело Святого, положили в ковчег и перенесли в Введенскую церковь, где оно почивает по сей день. Весть об открытии мощей Св. Василия быстро разнеслась по всем православным краям, и народ стал стекаться к его гробу. Среди многих паломников был и последний печский патриарх (1763-1765гг.) Василий (Бркич-Йованович), умерший в Петербурге в 1772г. и похороненный в Благовещенской церкви Александро-Невской Лавры. Патриарх Василий бежал от турецких притеснений и нашёл убежище в Черногории. В Остроге он провёл 6 месяцев и в это время составил службу и житие Святителя. Акафист Св. Василию в 1947г. составил протоиерей Василий Ивошевич, ученик другого черногорского святого - преподобного Симеона Дайбабского (Поповича). Первую икону Василия Острожского написал Гавриил Дмитриевич в монастыре Морача спустя 30 лет после прославления Святителя. Как во время земной жизни Св. Василий подвергался гонениям от неприятелей Божиих, так и после его блаженной кончины враги не оставляли в покое мощи его. Три раза черногорцам приходилось спасать свою святыню. В 1714г., когда кровавый Нуман-паша Чуприлич с огнём и мечём прошёл всю Черногорию, острожские монахи закопали мощи Святителя на берегу реки Зеты. Вода омывала ковчег, но мощи остались неповреждёнными. Во второй раз мощи спасали в 1852-1853гг., когда турки во главе с Омером-пашой вторглись в Черногорию с 4-х сторон. Измаил-паша с шеститысячным войском неожиданно подошёл к Острогу. Брат черногорского князя Мирко Петрович-Негош с сотней черногорцев пробился к Верхнему монастырю и, засев за его стенами, мужественно отражал все нападения. Турки врывались во двор, где резались в рукопашную. Даже помосты церкви были залиты кровью. Трупы турок усеяли все скаты Острожской горы. Лишь когда к монастырю подошёл сам Омер-паша с 17 тыс. войска, черногорцы, взяв мощи Св. Василия, ночью проскользнули мимо неприятеля, и ушли в Цетинье. Там положили ковчег с мощами в церкви Рождества Пресвятой Богородицы Цетиньского монастыря рядом с мощами Св. Петра Цетиньского. Сам Острог был сожжён турками. |
| При правлении владыки Петра II Петровича Негоша Цетинский монастырь значительно расширяется, но его все равно перестает хватать для светской деятельности черногорского правителя. Поэтому в этот период резиденция главы государства переносится за пределы монастыря. Последняя перестройка монастыря, определившая его нынешний облик, произошла в 1927 году, когда была построена новая митрополичья резиденция. Главная монастырская церковь посвящена Рождеству Пресвятой Богородицы. Здесь хранятся основные святыни монастыря: ковчег с мощами Святого Петра Цетинского (Петра I Петровича Негоша), десница Святого Иоанна Предтечи (Иоанна Крестителя), частицы Святого Креста Господня. Интерес представляет и церковный иконостас — он полностью вырезан из дерева. Иконы написаны либо Николаем Аспиоти с острова Корфу, либо братьями Джиновски из Македонии — единого мнения у исследователей нет. Место главной иконы занимает образ Петра Цетинского, хотя сама церковь посвящена Рождеству Богородицы. В церкви похоронены Данило I Петрович Негош и его брат воевода Мирко. На месте старого монастырского комплекса сейчас стоит придворная церковь Рождества Пресвятой Богородицы, которая также является частью современного Цетинского монастыря. Прочие достопримечательности монастыря: могила вдовы Данило I Петровича — Даринки, келья Святого Петра Цетинского с частицей мощей Святого Феодора Стратилата, корона короля Святого Стефана Дечанского, епитрахиль Святого Саввы I, старинные облачения черногорских митрополитов, собрание рукописных и печатных книг XIII-XIX веков. Монастырь является действующим мужским монастырем Черногорско-Приморской митрополии Сербской православной церкви, здесь служит более 10 монахов, проводятся регулярные службы. Источник Цетинский монастырь обладает одной из самых богатых и значительных сокровищниц в Черногории. В музее обители хранятся трость и печать Ивана Црноевича с его гербом, Особенно ценным считается сборник рукописи датирующийся XIII-XVIII веками. Среди экспонатов выделяется Дивошево евангелие, рукопись 1350 года писанное для боснийского правителя Дивоша Тихорадича. |
| Родился в сентябре 1748 года (или в апреле 1747) в Негушах от набожных родителей Марка Петровича и Ангелины, урожденной Мартинович. Брат его деда Дамиана – знаменитый владыка Даниил (1700–1735; известен в числе прочего и тем, что в своей внешней политике переориентировался с католической Венеции на православную Россию) – стал первым Черногорским митрополитом и правителем из династии Петровичей-Негошей, которая владела Черногорией до 1916 года. После смерти Даниила в 1735 году его преемником стал дядя святителя Петра – Савва (1735–1750), и с тех пор митрополичий, а затем княжеский престол стал наследственным в семье Петровичей, переходя от дяди к племяннику. С 1758 года десятилетний Петр стал жить в Цетиньском монастыре, где под руководством митрополита Саввы и инока Даниила, своего наставника, учился книжной премудрости. Принял монашество в двенадцать лет с именем Петр (мирское имя его осталось неизвестным), а в семнадцать был рукоположен в иеродиакона. Недолгое время учился в России, затем стал ближайшим помощником владыки Саввы, который рукоположил его в иеромонаха, а вскоре затем возвел в сан архимандрита. Митрополит Савва умер в 1781 году, а 13 октября 1784 года Петр I Петрович-Негош стал митрополитом и правителем Черногорским, Скендерийским и Приморским. Всю свою героическую и святую жизнь он посвятил Богу и народу. Примирял враждующие племена, отражал нападения внешних врагов, был собирателем сербских земель. Особенно он прославился после победы над войсками Наполеона (1804–1814; 1815) в Боке Которской и Далмации. После поражения русских войск под Фридландом в 1807 году и заключения Тильзитского мира, по которому Александр I (1801–1825) уступил Боку Которскую Наполеону, черногорцы остались один на один с французами в своей борьбе с ними. Однако десятитысячная французская армия была разбита в 1808 году, а затем в 1812 году черногорцы одержали победу над союзниками французов – турками. Таким образом стало возможным присоединение Боки Которской (то есть Приморья) к Черногории. |
| [серб. Петар] (29.06 (11.07).1844, Белград - 16.08.1921, там же), кор. сербов, хорватов и словенцев в 1903-1921 гг.; 4-й из сыновей кн. Александра. Начальное образование получил в Белграде и Женеве. В Париже окончил коллеж, военную школу Сен-Сир (1864) и в звании подпоручика - военную школу в Меце. В составе иностранного легиона 15-й франц. армии участвовал в неск. битвах германо-франц. войны (1870-1871), был награжден орденом Почетного легиона. В 1875-1876 гг. под псевдонимом Петар Мрконич участвовал в серб. восстании в Боснии и Герцеговине. В февр. 1883 г. женился на старшей дочери черногорского кн. Николы I Петровича-Негоша (впосл. король) (см. ст. Петровичи-Негош ) Любице-Зорке (1864-1890), ее родные сестры Милица и Анастасия были женами рус. вел. князей братьев Петра Николаевича и Николая Николаевича Романовых, а Елена - женой итал. кор. Виктора Эммануила III Савойского. До смерти жены жил в Черногории, затем переехал в Женеву. После убийства кор. Александра Обреновича (май 1903) 15 июня 1903 г. был избран королем. В начале первой мировой войны назначил своим соправителем сына Александра, разделил тяготы отступления серб. армии к адриатическому побережью. Получил прозвища Король-изгнанник, т. к. большую часть жизни прожил за рубежом, и Король-освободитель благодаря успехам Сербии в балканских войнах. В 1903 г. начал возведение величественного храма во имя вмч. Георгия Победоносца на высоком холме Опленац в Тополе, в крипте к-рого устроил династическую усыпальницу. Сюда он перенес прах деда, Карагеоргия, и отца, кн. Александра. Был похоронен в этом же храме, строительство храма завершил его сын кор. Александр I. Торжественное освящение храма состоялось 9 сент. 1930 г. Храм высотой 27 м обложен мрамором и украшен богатыми мозаиками (513 в храме и 212 в крипте, общая площадь мозаик 3500 кв. м), на которых представлено 1,5 тыс. фигур. Имел 5 детей (двое умерли в младенчестве). Старший сын, Джордже (27.08(8.09).1887, Цетине - 17.10. 1972, Белград), получил образование в Пажеском корпусе в С.-Петербурге. Отличаясь вспыльчивым нравом, убил своего камердинера и под давлением общественности был вынужден отречься от престолонаследия в пользу брата Александра. Участвовал в неск. военных операциях первой мировой войны, получил тяжелое ранение. В 1925 г. по распоряжению брата, кор. Александра, заключен в психиатрическую лечебницу. Был выпущен после завоевания Югославии фашистами, к-рые планировали поставить его королем на оккупированных сербских землях. Ответив отказом на предложение оккупантов, завоевал уважение большинства сербов. После войны в отличие от других членов семьи К. не подвергался гонениям со стороны коммунистических властей Югославии и до смерти жил в Белграде, получая гос. пенсию. |
| Что касается «Луча микрокосма»: перевод был выполнен мною по заказу Института мировой литературы РАН. Данная религиозно-философская поэма величайшего сербского поэта и митрополита Черногорского Петра II Петровича Негоша (1813-1851), написанная им за несколько первых недель Великого поста (1845), на русский язык ранее никогда не переводилась, если не считать подстрочного перевода ряда фрагментов, сделанного еще в XIX столетии известным филологом-славистом П.А. Лавровым. Мой перевод был опубликован в одном академическом сборнике в конце прошлого года. В Сербии в июне этого года, как раз в ходе нашей поездки, состоялась его торжественная презентация в Нови-Саде («сербском Петербурге»), в Матице Сербской (старейшее культурно-просветительное учреждение в стране, параллельная Академия наук). Президент Матицы, коллеги-слависты, пресса и телевидение действительно меня хвалили. Я понимаю, насколько бледным, хотя и верным (среди первых читателей были и авторитетные богословы и епископы Сербской церкви) подобием является сей перевод по сравнению с боговдохновенным оригиналом. Вот в чем была главная сложность. Хотя я и взялся за сей труд по благословению владыки Амфилохия, у меня были определенные сомнения. Лучше бы мне предложили подготовить и перевести «Избранное» Дучича. Йован Дучич (1871-1943), крупнейший сербский поэт ХХ века, глубоко верующий христианин и патриот своей славянской отчизны, мне в принципе вполне по силам. Его я способен переводить адекватно оригиналу, что не раз и доказывал («На берегу Неретвы» и др.); к Негошу же поначалу страшно было притронуться. Ведь это не просто классика, а национальное достояние, многие строки которого (именно строки, а не строфы, почему и при переводе сохранять приходится не только строфу, но и каждую строчку в отдельности!) давно сделались афоризмами. А еще это - святоотеческое творение Тайновидца Ловченского, обладавшего гораздо большим поэтическим даром, нежели его дядя, святитель Петр. («Темным» и «неясным» у святителя Петра Цетинского коллегам показалось не столько «Поучение в стихах», сколько знаменитое «Завещание», текст прозаический, но сложный для современного восприятия.) И Негош, и святитель Петр писали не на языке Вука, то есть не тем сербским литературным языком, который постепенно утвердился после реформ Вука Караджича в середине XIX столетия, а куда более архаичным слогом, с обилием нарочитых славянизмов. Особенно это относится к «Лучу микрокосма». Переводить эту поэму надо, естественно, не языком Пушкина ; следует учитывать также и диалектические особенности, которые в переводе могут быть отражены с помощью контрастных (по сравнению с высоким слогом) просторечий. Важный вопрос - солярная символика. Еще один момент - эпический размер, который надо стараться сохранять. Но, повторяю, главную трудность представляли вовсе не историко-лингвистические препоны и не метрика. Главное здесь - особая ответственность. Думаю, любой православный христианин меня прекрасно понимает. |
| Понятно, что делать? А кто виноват? Петр Негош вполне традиционно считает, что виноват сатана, но вот то, как формулируется мировоззрение сатаны, — необычно. Как правило, говоря о метаистории, о падении Денницы, богословы рассуждают о сатане как тиране, который узурпировал не принадлежавший ему престол, который возомнил, что может править миром вместо Бога. Петр Негош использует другую политическую метафору: Зря мой неприятель утверждает, будто б это он и сотворил нас — и меня, и эти легионы — наш отец был только тайный случай; это случай сообща нас создал, утвердил порядок для творенья положил владычеству границы, чтоб с владыкой неба горделивым власть мы и могущество делили и единые права имели. «Луч микрокосма» Выходит, сатана не против того, чтобы Бог управлял своим уделом в космосе — лишь бы он не претендовал на власть во всех уделах, отданных во владение другим владыкам, в том числе и сатане. Легко различимые контуры политической ситуации в Черногории до начала XIX века, когда это образование было полем конкуренции множества «полевых командиров», было чуждо единоначалию. Но самое интересное не это, а то, что подобное политическое устройство, по мнению Негоша, проистекает из материалистической, атеистической картины мира, где власть, законы, сам порядок бытия устанавливаются не Богом, а стечением обстоятельств. Если Бога нет, то каждый сам себе штабс-капитан. Таким капитаном возомнил себя и первый человек, Адам. Прежде века рожденный В поэме «Луч микрокосма» одним из воевод сатаны, выступивших против ангельских воинств Бога, стал Адам, который, впрочем, накануне поражения сатаны раскаялся в своем предательстве и за это был приговорен к мягкому наказанию — его отправили не в ад, а на специально созданную для него планету, сплетенную из противоречий, из красоты и уродства, боли и наслаждения (см. выше). Шар, — сказал, — один хочу воздвигнуть близ зловещего чумного ада, заточенье временное примут там Адам и те, кто воевали; новый этот шар составлен будет из хаоса и останков мрака. |
| Владыка Амфилохий был его преемником, наследником в духе. Господь и призвал владыку Амфилохия к Себе именно накануне праздника святого Петра Цетинского. Такая чреда: 30.10 – святитель Амфилохий; 31.10 – святитель Петр Цетинский; 1.11 – святитель Петр Петрович Негош – для каждого серба этим всё сказано. У владыки Амфилохия тоже слово было строгое подчас. Не скажу «наказующее», но именно предупреждающе грозное. Он постоянно, например, открыто критиковал западных приспешников во власти за то, что Черногория вошла в НАТО против воли народа. Как же он об этом скорбел! Постоянно недоумевал: «Зачем же?!» Это же предательство любви к России. Многие не понимали его прямоты. Хотя все равно уважали. И не любили, уязвленные, – там атеисты какие-то, но не уважать не могли. Это вселенский человек. Его все уважали. Он встречался с представителями разных национальностей, разных вер. Всегда был готов к диалогу. Но ни перед кем ни на йоту в вопросах веры и правды не уступал. Запросто обличал власти предержащие: замахнулись на борьбу против Бога. Но всегда с оптимизмом нас всех укреплял: никто ничего на самом деле не может против Христа учинить, против Церкви. «Врата ада, – сказано, – не одолеют ее» (Мф. 16: 18). Нас владыка так воодушевлял: – Нам надо потерпеть, и Бог явит Свою славу, силу и победу. Так всё и есть. Вирус, что опаснее ковида Владыку Амфилохия очень любил Патриарх Сербский Павел, святой жизни человек. Когда что-то решалось на Соборе – а владыка Амфилохий, как всегда, опаздывал, утешая кого-то встретившегося ему на улице по пути, – то Его Святейшество, который у нас и сам всюду пешком ходил да на общественном транспорте ездил, неизменно на требование собравшихся, что пора бы уже рассмотреть тот или иной вопрос, урезонивал их: – Надо, надо подождать брата Амфилохия! – настолько он его уважал и как богослова, и как архиерея, и как литургиста. Как сродника во Христе. Патриарх Сербский Павел и митрополит Амфилохий С каким глубочайшим осознанием присутствия Божия владыка Амфилохий предстоял престолу. Литургия всегда всего его поглощала – так он глубоко событие Бескровной Жертвы проживал… Любви Божией к этому падшему миру… Когда он выходил на амвон, время останавливалось – он реально терял чувство этих ускользающих минут, часов… Мог проповедовать и 40 минут, и дольше. И жизнь, пройдя через это горнило смысла в его словах, точно от всех примесей греха и неправды очищалась. |
| В Минске празднование сосредоточилось в стенах духовной семинарии: «Накануне этого дня отслужено было всенощное бдение, а в самый день памяти преставления святителя совершена была соборне литургия, с молебном Св. Кириллу...» В Одессе, после 1856 года ставшей неофициальным центром для собирания пророссийских сил в болгарском и сербском народах, торжества прошли масштабно. «Начальство Одесского учебного округа пригласило гимназии и [Новороссийский] университет дружно совершить воспоминание об исполнившемся тысячелетии [кончины Св. Кирилла]... Собравшись в университетской церкви, ученики и студенты, учители и профессора выслушали молебствие Св. славянскому первоучителю, совершённое соборне профессором богословия и законоучителями гимназий. Сочувствуя каждому возгласу священнодействовавших, присутствующие привели на память и подвиги, и благотворное учение виновников славянского Богослужения. Такому настроению содействовали слухи, что в Одессе предположено образовать Славянское благотворительное общество имени Свв. Кирилла и Мефодия и надежда, что и на земле, освящённой стопами Свв. Славянских апостолов, положится начало поощрительным в духе славянского Богослужения благотворениям» Продолжение следует... Примечания: 1. См.: Празднование тысячелетия памяти Святого Кирилла - первоучителя славян 14 февраля 1869 г. в Москве//Православное Обозрение. 1869. 5. С. 163-189 (изв. и заметки). 2.Внутренняя и внешняя политика//Всемирная иллюстрация. 1869. С. 114 3. Накануне в России побывал Князь Черногории Николай Петрович-Негош, принимавший у себя петербургских славянофилов, особой грамотой Князя и орденом Даниила был отмечен председатель Славянского комитета М.П. Погодин. 4. Исидор (Никольский), св. Иннокентий (Попов-Вениаминов), Арсений (Москвин). 5. Празднование тысячелетней памяти Первосвятителя Славян Св. Кирилла, 14 февраля 1869 г., в С.-Петербурге и Москве. Oslaveni tisicilete pamatky prosvetitele Slovanu Sv.Cyrilla, 14/27 unora 1869 r. v Petrohrade a v Moskve. V Praze. Tiskem dra Edv. Gregra. - Nakladem vlastnim. 1869. С. 5-6. |
|
|
