| Специалисты в сфере традиционной литургической музыки, музыковеды, историки музыки, певчие, регенты, протопсалты единодушно подчеркивают, что такое пение передается от учителя к ученику, а не посредством учебников. Даже те, кто сегодня учится расшифровывать рукописи с невменной нотацией или условными обозначениями, изображающими древние мелодические формулы, признают и подчеркивают необходимость устного предания, обойтись без которого невозможно. Как и в написании икон, литургическим пением нужно овладевать с учителем, который сам перенял его от своего учителя и т.д. Однако речь не идет здесь о «реставрации прошлого». Ликургос Ангелопулос, один из самых больших знатоков и, возможно, лучший исполнитель византийской музыки, говорит, что он «видит себя живым носителем православной традиции» на сегодняшний день и для сегодняшнего дня. Ликургос Ангелопулос говорит также: «Восточная музыка живет только в голосе, потому что голос — это все тело, вся личность, весь человек». И добавляет, что «пение — это духовный путь, аскетическая практика, вхождение в тайну». Можно констатировать, что мнение протопсалта вполне совпадает с тем, что говорит Владимир Мартынов и Анатолий Гринденко (Владимир Мартынов — российский композитор, историк и теоретик музыки. Анатолий Гринденко — художественный руководитель Мужского хора Московского Пат?риархата «Древнерусский распев». — Прим. ВЖ) . Однако Ликургос Ангелопулос не обольщается небесной иерархией ареопагитиков, подобно Владимиру Мартынову, чьи рассуждения на этот счет очень интересны. «Обольщение» состоит в том, что, согласно логике аналитических исследований Мартынова, мы придем к тому, что в церкви смогут петь только достигшие самой высокой ступени святости. Такой подход к литургическому пению как «духовному пути, аскетической практике, вхождению в тайну», хотя и без крайностей, присутствует и у другого русского исследователя епископа Илариона (Алфеева), превосходно представившего богословие литургического пения в докладе, прозвучавшем в Ленинграде на конгрессе 1988 года, посвященном тысячелетию Крещения Руси. Владыка Иларион рассуждает о богословском характере именно русского литургического пения. Чтобы понять то, что Ликургос Ангелопулос говорит о человеческом голосе, надо услышать, как он поет, обучает свой хор и управляет им. Как и у лучших исполнителей аутентичной византийской музыки, пение у него настолько тесно связано со словом, что можно говорить здесь об «объективации» голоса, которая стирает или полностью преодолевает всякий элемент индивидуальной чувственности, «субъективную реакцию» (епископ Иларион Алфеев), «личные впечатления по поводу псалма» (Николай Осоргин) того, кто поет или читает. Здесь происходит «объективация» мелодии, меняющая (каким бы парадоксальным это ни показалось) характер «музыки» в светском смысле слова. Можно сказать, что голос «стирает» мелодию, ее мелодический характер. |
| Специальными премиями отмечены произведения главного редактора журнала «Наш современник» Станислава Куняева, совместно с сыном Сергеем Куняевым написавшего книгу «Есенин»; искусствоведа Марины Колотило, посвятившую свою монографию людям, жившим ранее и проживающим сейчас в знаменитом Толстовском доме в Санкт-Петербурге («Толстовский дом: люди и судьбы»); капитана 2 ранга Владимира Шигина о моряках, положивших жизнь на алтарь Отечества («Герои забытых побед»); известных питерских историков Галины Корнеевой и Татьяны Чебоксаровой «Россия и Европа. Династические связи. Вторая половина XIX – начало XX в.»; основателя театрального музея музыкальной культуры, музыковеда Бориса Розенфельда «Шаляпин на Кавказе»; литературоведа и критика Виктора Калугина, впервые в своей антологии «Молитвы русских поэтов» представившего молитвы и молитвенные стихи русских поэтов XI-XXI веков. В Санкт-Петербурге чествовали лауреатов премии «Александр Невский» 14.09.2011 «Александр Невский» – премия долгожитель, уже в седьмой раз (с 2005 года) ею награждаются писатели-историки, а с 2009 года еще и музейные работники, так как в рамках премии существуют и органично дополняют друг друга два больших конкурса – исторических литературных произведений и музейных мемориальных проектов. Среди большого количества разнообразных конкурсов, «Александр Невский» занимает свою уникальную нишу, оценивая биографические издания и выставочные проекты музеев, посвященные выдающимся личностям отечественной истории. На пресс-конференции, состоявшейся также 12 сентября, учредитель премии, генеральный директор группы компаний «Талион» Александр Ебралидзе заверил собравшихся, что традиции премии планируется продолжить: «Мы двигаемся дальше», – заверил он. Соучредитель премии, председатель Союза писателей России Валерий Ганичев отметил: «На литературный конкурс мы принимаем историческую публицистику, отражающую кропотливый, серьезный, основательный исследовательский труд писателя-историка. Благодаря этой премии мы имеем возможность обозначить пунктир развития отечественной исторической литературы». Говоря о музейной части конкурса, Валерий Ганичев сказал, что «музеи отражают и сохраняют для потомков реальный исторический взгляд». |
| Заголовки глав книги Шестова — как бы рубрики, темы Кьеркегорова мышления: «Иов и Гегель», «Жало в плоть», «Отстранение этического», «Движение веры», «Вера и грех», «Страх и Ничто», «Жестокое христианство», «Страх и первородный грех», «Бог — есть любовь», «Отчаяние и Ничто», «Свобода», «Бог и принуждающая истина», «Тайна искупления». « Голос Киргегарда был и, надо думать, навсегда останется голосом вопиющего в пустыне. Экзистенциальная философия, устремленная к Богу, для которого все возможно, открывает, что Бог ни к чему не принуждает, что Его истина ни на кого не нападает и сама ничем не защищена, что Бог сам свободен и сотворил человека таким же свободным, как и он. Его [Кьеркегора] неистовые, исступленные, безудержные, полные надрыва писания и речи только об этом и говорят нам: глас вопиющего в пустыне об ужасах Ничто, поработившего падшего человека! Безумная борьба за возможность, она же есть и безумный порыв от бога философов к Богу Авраама, Богу Исаака, Богу Иакова ». Триада книг самого Кьеркегора — «Или — Или» — первая крупная книга Кьеркегора, совершенно чудная, удивительная вещь. Это — не трактат, но как бы роман в этико-религиозных, эстетических, музыковедческих эссе, психологических заметках, афоризмах, художественных произведениях и пр. и пр. — притом атрибутированных разным авторам: и вся эта полифония голосов, жанров, тем и идей образуют сложное, живое единство. Развитый тут дискурс эстетической, этической, религиозной стадий стал классическим; входящая в «Или — Или» работа о «Дон Жуане» Моцарта — шедевр философии «Эстетическая значимость брака» — может быть, лучшая работа вообще по философии/теологии брака; «Дневник обольстителя» — классика психологической прозы и т. д. и т. д. Великолепная художественная литература, с точки зрения психологизма, иронии, стиля и т. д. («художественная» — буквально, здесь есть не только «философия», но и герои, сюжет). — После «Или — Или» Кьеркегор пишет целый ряд выдающих работ; выберем из них «Страх и трепет» , кажется самую известную и, кажется, самую короткую. |
| Мария, музыкант: на концертах папа сначала спал — Мои родители были обычными инженерами. Они отдали меня в музыкальную школу — хотели, чтобы я везде себя попробовала и стала заниматься тем, что мне больше понравится. Раз в месяц все ученики должны были посещать концерты в нашей Омской филармонии. Я была еще маленькая, и папе пришлось ходить на эти концерты со мной. Концерты были замечательные, вела их очень хороший музыковед — она рассказывала и о композиторах, и об оркестре. Сначала папа на этих концертах спал. А потом начал слушать, все больше интересоваться музыкой. Затем стал покупать пластинки, у него появились любимые произведения. А сейчас он уже большой знаток и ценитель серьезной музыки. Георгий, художник: решил питаться не одними сникерсами — Среди моих друзей не было таких, которые слушали бы Баха или Вивальди. А моя мама любила классическую музыку и в детстве пыталась приучать меня к ней. Она ставила условие: полчаса в день слушаешь классику, а потом — все, что хочешь. И какое-то время я так делал. Но то, что мама всегда говорила про мою музыку — это гадость, и только классика — музыка, вызывало протест. Когда я стал взрослым, я начал слушать классическую музыку «от ума», подумал: не одними же сникерсами питаться, надо и хорошей еды попробовать, тем более что уважение к классической музыке где-то внутри было. Стал себя к ней приучать, ставить, например, в машине. Сейчас с удовольствием слушаю. Я стараюсь быть в курсе того, что любят и слушают мои дети, и стараюсь делать так, чтобы классика в их «рационе» присутствовала — например, в машине, когда мы вместе куда-нибудь едем. Поскольку вы здесь... У нас есть небольшая просьба. Эту историю удалось рассказать благодаря поддержке читателей. Даже самое небольшое ежемесячное пожертвование помогает работать редакции и создавать важные материалы для людей. Сейчас ваша помощь нужна как никогда. Поделитесь, это важно Выбор читателей «Правмира» Подпишитесь на самые интересные материалы недели. Материалы по теме 24 декабря, 2021 |
| Этот мотив был разработан Григорием и в самостоятельном кратком толковании Пс. 6: GNO V, 187-193, см. об этом H.Ch. Knuth, Zur Auslegungsgeschichte von Psalm 6 , Tübingen 1971, стр. 36-41. О тайне восьмерки в этой толковании Григория см. также A.J. Visser, De zesde en de achtste: Gregorius van Nyssa over de zesde psalm , in: Homiletica en Bilica , 20, 1963, стр. 126-131; о значении восьмерки в патристической мысли и в древнехристианской литургии и архитектуре см. A. Quacquarelli, L " ogdoade patristica e suoi riflessi nella liturgia e nei monumenti , Bari 1973. Согласно K. Sallmann " у Августин отрицает «миметическую» музыку как нерефлектированное уподобление природе, в то же время он развивает теорию «знающей музыки», основанной на известных правилах (см. K. Sallmann, Augustinus " Rettung der Musik und die antike Mimesistheorie , in: H. Eisenberger, изд., ERMHNEYMATA , стр. 81-92). О значении музыки в языческих культах см. J. Quasten, Musik und Gesang in den Kulten der heidnischen Antike und christlichen Frühzeit , Münster 2 1973, стр. 3-68; G. Wille, Musica Romana. Die Bedeutung der Musik im Leben der Römer , Amsterdam 1967, стр. 26-74. В другом месте походим образом размышляет и сам Григорий о том, что пение вносит в душу страсти, см. In Eccl. hom. 4: GNO V, 347,4-21. О раннехристианском преодолении языческого и еврейского понимания музыки и о месте музыки и пения в раннехристианской литугрии см. J. Quasten, Musik , стр. 78-157. H.-I. Marrou, Une théologie de la musique chez Grégoire de Nysse? , in: J. Fontaine - Ch. Kannengiesser (изд.), Epektasis , стр. 501-508. См. P. Boyancé, Études sur le Songe de Scipion. Essais d " histoire et de psychologie religieuses , Bordeau - Paris 1936, стр. 104-115. С музыковедческой точки зрения отдельными представлениями о космической гармонии занимался и Th. Reinach, La musique des sphères , in: Revue des Études Greques , 13, 1900, стр. 432-449. См. In inscr. Ps. I,3: GNO V, 29,23-30,14. О музыке и пении, насколько они сопровождали жизнь ранних христиан, см. |
| Среди нас есть лингвисты, занятые изучением таких ценных индоевропейских под-диалектов, как греческий язык христианских авторов (Patristic Greek) или латинский язык христиан (Latinitas Christianorum); есть историки литературы, исследующие труды таких великих писателей, какими были Святые Отцы; есть просто историки, для которых те же Отцы являются особенно важными свидетелями того великого этапа в истории человечества, каким было распространение христианства в первые века нашей эры. Я знаю, что среди нас есть также археологи и музыковеды, такие, как отец Метью или доктор Веллеч, – к этому мы еще вернемся. Есть, наконец... люди Церкви, историки духовности, литургисты, богословы. Из различий между ними я упомяну только одно, но весьма серьезное: Отцы Церкви, «наши Отцы в вере», являются общим достоянием всех христианских конфессий: в самом деле, мы видим здесь рядом друг с другом ученых из восточных Православных Церквей, римо-католиков, англикан и протестантов, объединенных одним интересом, отличающихся разве что в степени почитания этих столпов Церкви, – так кто может остаться безразличным к тому высокому духовному значению, которым уже одним этим фактом обладает наше собрание? Вместе с тем, само богатство и сложность нашей программы может создать серьезные препятствия для ее состоятельности: без определенных усилий по согласованию работы наши труды рискуют потеряться в хаотическом беспорядке. Если каждый из нас будет углублять только свой собственный рудник, оставаясь при этом безразличным к тому, кто работает рядом, то чего мы добьемся? Неподготовленный наблюдатель, прочитав подряд программу из 150–200 заявленных докладов, испытает определенную растерянность: здесь все собрано воедино – даты и место, предметы исследования и научные позиции. Этот недостаток присущ также многим другим разделам современной науки – жертвам собственного развития, профессионализации специалистов, бесконечности исследовательского процесса. И это происходит не в первый раз: уже наши древние учителя обратили внимание на антиномию, наметившуюся между гуманизмом и «полиматией», т.е. |
| Музыка Музыка сочинялась тяжело. В феврале 1891 года Чайковский сообщает брату: «Я работаю изо всей мочи, начинаю примиряться с сюжетом балета». В марте: «Главное — отделаться от балета». В апреле: «Я тщательно напрягал все силы для работы, но ничего не выходило, кроме мерзости». Ещё позже: «А вдруг окажется, что… ‘’Щелкунчик’’ — гадость…» П. И. Чайковский, 1893 Начало 1890-х стали для композитора временем размышлений о жизни и смерти. В 1891 году умирает его сестра Александра Давыдова-Чайковская, и ее смерть он воспринял очень болезненно. Впереди были самые трагические сочинения композитора — «Пиковая дама» и Шестая симфония. В музыковедении последних лет высказывается идея, что «Щелкунчик» — это сочинение из того же ряда, балет о смерти и бессмертии, а всё, что случается с героиней, происходит в некоем ином мире. Возможно, снежная буря — метафора перехода из земной жизни в другое состояние, а Конфитюренбург — это рай. В Вальсе снежных хлопьев и в знаменитом Адажио есть, кстати, музыка весьма страшная, даром что мажорная. Первая часть балета — это действие в чистом виде. Второе же, за исключением финала, представляет собой обычный для балета того времени дивертисмент 6 . Идея кондитерского дивертисмента в Конфитюренбурге, городе сладостей, не слишком нравилась самому Чайковскому; впрочем, с поставленной задачей он справился блестяще. Александра Ильинична Давыдова, сестра Петра Ильича Чайковского В музыке «Щелкунчика» есть несколько пластов. Есть сцены детские и взрослые, фантастические и романтические, есть танцы дивертисмента. В музыке много аллюзий на культуру XVIII века: это, например, и галантный Танец пастушков, и Китайский танец, который, скорее, псевдокитайский (есть такой термин «шинуазри», то есть «китайщина»). А романтические фрагменты, наиболее связанные с эмоциональной сферой, становятся для композитора поводом для личных, очень интимных высказываний. Их суть непросто разгадать и очень интересно интерпретировать. На пути симфонизации музыки композитор зашёл очень далеко даже по сравнению с «Лебединым озером» (1876) и «Спящей красавицей» (1889). Композитор обрамляет дивертисмент, который требовал от него балетмейстер, музыкой, насыщенной подлинным драматизмом. Сцена роста елки в первом акте сопровождается музыкой симфонического размаха: из тревожного, «ночного» звучания вырастает прекрасная, бесконечно льющаяся мелодия. Кульминацией всего балета стало Адажио, которое по замыслу Петипа танцевали Фея Драже и принц Оршад. |
| Где нам искать ответ, который поможет разрешить подобные проблемы? Кто-то начинает со свидетельств, а это зачастую обозначает возвращение к рукописям. Если глаз наметан, то проблемы очевидны уже при взгляде на современный литургический узус, еще до начала разысканий в рукописной традиции. Поэтому, как правило, стоит обратить внимание на современные литургии, и сформулировать вопрос, который для историка обычно звучит – «как они стали развиваться по этому пути?» Затем я делаю следующий шаг – возвращаюсь к наиболее раннему сохранившемуся свидетельству, как к точке отсчета, и от нее двигаюсь в обратном направлении, пытаясь реконструировать предысторию с помощью более ранних источников и компаративного литургического анализа. После этого, описывая развитие литургии, можно параллельно сверяться с диахронной рукописной традицией. Это метод проб и ошибок: мы ищем совпадения свидетельств, которое всегда неполно. Он сопоставим с собиранием пазла, состоящего из 1000 деталек, по сохранившимся 350. Мы гипотетически реконструируем этот пазл: в уверенности, что использовали все имеющиеся от него детали, строим предположение о том, как могли выглядеть недостающие секции на основании общих представлений компаративной литургике о развитии литургии. Что касается практических результатов, на эту тему я написал пространную статью на немецком языке «Über die Liturgiewissenschaft heute», TheologischeQuartalschrift 177 (1997) 243-255. Проблема связана с самой природой литургической науки как академической дисциплины. Изучающие литургию, как музыку или медицину, делятся на теоретиков и практиков. Так же, как наравне с композиторами и виолончелистами существуют музыковеды, которые изучают историю и теорию музыки, так и здесь есть литургисты, занимающиеся историко-текстологическими исследованиями, а есть клирики и регенты, вовлеченные в уставное планирование и служение литургии. Это вновь возвращает нас к вопросу методологии. Из того, что я только что сказал, должно быть очевидным, что изучение литургии не является вопросом рукописей и истории. Но, безусловно, изучение литургии имеет историческое измерение, потому что как и все остальное на лице земли, литургия тоже имеет свою историю. И эта история изучается не для того, чтобы вернуть прошлое, но с тем, дабы интеллектуально осмыслить настоящее, которое возможно целостно воспринять, лишь как часть большего целого. Одним словом, для того, чтобы изучать аутентичную традицию, необходимо сперва выделить в ней то, что могло быть стерто потоком времени. Более важно: знание истории абсолютно необходимо для формирования «подвижной точки зрения», чувства относительности, восприятия настоящего как неизменно пребывающего в динамическом напряжении между прошлым и будущим, а не как статической «данности». Это поможет избежать общепринятого заблуждения юности, склонной считать каждый позднейший сдвиг в современном сознании как некий великий прорыв человеческого духа, не заметный их отсталым предкам. |
| — Я студентка консерватории и могу добавить к вашей цитате из Патриарха Мирона, что она была произнесена, когда великий фольклорист и музыковед Константин Брэилою опубликовал в 1931 году «Колядки и песни о рождественской звезде». — Я приятно удивлен тем, что в вашем поколении, о котором я уже думал, что ему нужны одни только манеле, встречаются столь утонченные натуры! — Могу сказать вам также, что в прошлое воскресенье, после чтения Евангелия… Тут наша беседа прервалась, поскольку микроавтобус, словно в танце, закружило на шоссе, завизжали тормоза, мы стукнулись головами о спинки стоящих впереди кресел… раздались пронзительные крики… и мы правым бортом зависли прямо над кюветом. Разбитые стекла, занавески, развевающиеся на ветру… Мы повыскакивали из микроавтобуса прямо в грязь, другие выползали из разбитых окон, какая-то женщина лежала без сознания, двое детишек плакали. Шофер, чтобы избежать лобового столкновения, со всех сил нажал на тормоза, и наше счастье, что справа оказалась парковка, на которую и унесло наш микроавтобус. Мы все тряслись от холода и пережитого шока. Больше всех был напуган Баланел. Он сжался в клубок и плакал, из носа у него текло, он явно был в панике. Держась за столбик со знаком парковки, он что есть мочи рот орал: — Мама-а-а-а, я чуть не погиб… Мама-а-а-а, я чуть не погиб… Увидев, что я смотрю на него, он закричал: — Батюшка, ну скажи что-нибудь… скажи что-нибудь… Мне страшно, прочитай молитву-у-у! — и стал быстро класть поклоны. Барышня — студентка консерватории, глядя на эту сцену, ко всеобщему удивлению подняла руки, словно собираясь пуститься в пляс, щелкнула пальцами и затянула: Хай чики-чики-чики-ча, Кабы пришла моя жена, Глянула, какой я милый, На парковке самый си-и-ильный! Рейтинг: 9.7 Голосов: 22 Оценка: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 Манеле — румынская попса в стиле арабских и турецких песнопений. Николай Йорга (1871–1940) — энциклопедически образованный человек, румынский академик, историк, поэт, премьер-министр. Блаженнейший Мирон (Кристя; 1868–1939), первый Патриарх Румынии (1925–1939) и одновременно румынский премьер-министр в 1938–1939 гг. |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла М. Адамис [греч. Αδμης] Михаил (род. 19.05.1929, Пирей), совр. греч. композитор, хоровой дирижер и музыковед. Учился в Афинской и Пирейской муз. школах, Греческой консерватории (1947-1959), пел в детском хоре при Афинской митрополии. В 1954 г. окончил богословский фак-т Афинского ун-та. А. основал хор мальчиков часовни королевского дворца (1950; руководил им до 1967) и Афинский камерный хор (1958). Переехав в 1961 г. в США, А. до 1963 г. преподавал визант. музыку и управлял хором в Богословской академии Св. Креста в Бостоне (Массачусетс), а в 1962-1965 гг. занимался по классу композиции у А. Бергера и визант. муз. палеографии у К. Ливи в ун-те Брэндейз (там же). В 1965 г. А. вернулся в Афины и с тех пор занимается преимущественно муз. композицией. В том же году организовал первую в Греции студию электронной музыки. С 1968 по 1999 г. декан муз. фак-та и руководитель хора в Пирс-колледж (Афины). В 1975-1985 гг. А. был председателем Греческого об-ва совр. музыки. C 1979 г. председатель Греческого визант. хора, а с 1999 г.- также Афинского камерного оркестра. В 1981-1984 гг. возглавлял Комитет по хоровому искусству Министерства культуры Греции. Член адм. совета Союза греч. композиторов и член администрации Ионийского ун-та в Керкире (1990-1994). Разработал и рекомендовал программу обучения для муз. фак-та указанного ун-та, введенную в 1992 г. А.- автор многих вокальных и инструментальных сочинений, как сольных, так и камерных. Музыка А. ярко индивидуальна, принадлежит авангардному направлению; в ней отражаются черты, характерные для визант. муз. традиции, не ориентированные на западноевроп. гармонию и тематическое развитие; ей свойственна линеарная, полимелодическая фактура. Использование микроинтервалики, особенностей гласового мелоса (см. Глас , Осмогласие ), исократимы , а также мелизматических украшений, унаследованных от визант. церковной музыки, позволяют А. сохранить в своих сочинениях специфику греч. |
|
|
