| Множество святых были вестниками Божиими, возвещавшими Благую Весть людям по всему свету. Русские Цари советовались во всех важнейших вопросах со святыми старцами, стремясь узнать волю Божию. Бог предлагает всем нам стать Его вестниками. Прочтите последние стихи Евангелия от Матфея (28:18–20). И еще: Мк.16:15–16 ; Лк.24:44–48 ; Деян.1:8 . 1 . Какую весть Христос Спаситель просит нас передать? 2 . Кому мы призваны передать ее? 3 . Каким образом надеетесь вы передать эту весть? Словом, действием, молитвой? 4 . Напоминает ли о Благовестии Христовом ваша собственная весть, которую вы записали вначале? Самое время обсудить это вместе со всеми. 5 . Почему вы избрали именно такую весть? Что в ней исключительно важного? 6 . Когда вы записывали свою весть, думали ли вы о том, как передадите ее миру? Могут ли некоторые из ваших способов пригодиться для распространения Вести Христовой? Острожская Библия Первая Библия, напечатанная на славянском языке. Ветхий Завет был написан на древнееврейском языке и впоследствии переведен на греческий. Предание рассказывает нам, что этим переводом занимались семьдесят человек и закончили его за семьдесят дней. Поэтому греческий Ветхий Завет называется Септуагинтой или переводом семидесяти толковников. А Новый Завет с самого начала появился на греческом языке. Хотя Иисус Христос и Его ученики говорили на арамейском (семитский язык, родственный древнееврейскому), апостолы проповедовали Евангелие во всех городах ойкумены – обитаемого мира Средиземноморья, где греческий был распространен повсеместно. Именно на греческом Священное Писание Ветхого и Нового Завета стало каноническим, общепринятым текстом для христиан всей Римской Империи. Печатное издание делает Священное Писание доступным большему числу людей С изобретением печатного станка и подвижных металлических форм стало возможным напечатать Священное Писание в значительном числе экземпляров. Теперь гораздо больше людей смогли приобщиться к его духовному богатству. Прежде каждую Библию копировали от руки. Некоторые монахи в монастырях посвящали всю свою жизнь переписыванию Библии. Копии, изготовленные ими, предназначались для использования в храмах. |
| Так, например, известно, что Ориген жаловался на порчу текста книги Иова, в коей недоставало против еврейского текста около 400 стихов; Ориген вставил их из Феодотиона и в таком смешанном виде текст книги Иова сохранился в списках LXX. А между тем в Коптском переводе кн. Иова этих вставок нет и она здесь сохраняется в прежнем, сокращенном, очевидно до-оригеновском, виде. При общем сходстве Коптского перевода с Исихиевой рецензией, естественно думать, что такова была книга Иова в рецензии Исихия. Современные ученые предполагают, что Исихий намеренно «восстановлял» древний до-оригеновский тип текста LXX и освобождал его от «порчи,» внесенной Оригеном. Предположение очень смелое и может быть не вполне основательное! Затем в списках Исихиевой рецензии замечают частую перестановку греческих слов, соответственно логическому ударению предложений, и замену греческих слов синонимичными, но другими, излюбленными рецензентом. При этом заметно, что автор не стеснялся внешними рамками, оригиналом или копией его, а действовал свободно по собственному «чутью,» внося красоты греческого стиля. Встречаются и кроме подобных произвольных изменений уклонения, объясняемые какими-либо древними чтениями в списках LXX, еще нигде не встречающимися. Есть особенности в правописании слов (любовь к ει, γ) и собственных имен, зависевшие также или от древних греческих рукописей, или от личного взгляда рецензента. Встречаются иногда и добавления, подтверждаемые творениями Кирилла Александрийского; они может быть стояли прежде на полях, а потом Исихием внесены в текст. Все ученые, наконец, согласны, что Исихий еврейского языка не знал, под руками еврейских списков не имел и о приближении греческого текста LXX к еврейскому не старался. С этой стороны, по общему мнению, он совершенно отличен от Оригена и Лукиана. Исихиева рецензия для православного русского богослова имеет значение по месту своего происхождения — Египту и Александрии, тождественному с происхождением так называемого Александрийского кодекса перевода LXX. По внешним историческим свидетельствам (о внутреннем текстуальном соотношении рецензии Исихия и Александрийского кодекса сведения еще довольно гадательны), должно бы ожидать по единству места происхождения обоих памятников наибольшего взаимного их сходства. А Александрийский кодекс перевода LXX всегда служил руководственным для русских составителей и (особенно) исправителей нашего церковнославянского перевода Св. книг, для Острожских и Елизаветинских справщиков. И вообще наша славянская Библия, несомненно, из греческих списков ближе всех стоит к Александрийскому. По этому соображению издана в Москве в 1821 году греческая Библия по Александрийскому списку, так как издатели считали его наиболее «православно-церковным» греческим текстом. |
| Страница из Острожской Библии (Пс 1–4). Острог, 1581 (РГБ) Страница из Острожской Библии (Пс 1–4). Острог, 1581 (РГБ) Как рукописное издание, существовавшее в единичных экземплярах, Геннадиевская Библия не имела широкого хождения на Руси. Однако, будучи положенной в основу печатной Острожской Библии 1580-1581 гг., она стала непосредственным прообразом библейского корпуса, к-рый впосл. утвердился в России. В предисловии к Острожской Библии она характеризуется как издание «верного» перевода, «во всем согласующегося божественного писания», т. е. перевода с греч. текста, который воспринимался в качестве единственного истинного текста Свящ. Писания. Из Москвы был получен список Геннадиевской Библии, с к-рого первоначально должно было осуществляться издание. Ее текст воспринимался как текст Библии, появившийся на Руси при ее Крещении («множае пятисот лет на славянский переведенную еще за великого Владимира, крестившего землю русскую»). Эта оценка происхождения Геннадиевской Библии показывает, что и почти через 100 лет после появления она не имела широкого распространения. В ходе работы острожские издатели установили несоответствия между полученным списком и текстом Септуагинты и поставили перед собой задачу их исправления. Непосредственно для состава ВЗ Острожской Библии редакторская работа имела важные последствия: с греческого была переведена отсутствующая в Вульгате и потому не вошедшая в Геннадиевскую Библию 3-я Маккавейская книга; слав. текст Книги Есфири в новом переводе с греческого соответствовал тексту LXX; порядок расположения книг ВЗ и деление на главы оставались такими же, как в Геннадиевской Библии, т. е. следовали Вульгате. Две последующие редакции слав. Библии, Московская 1663 г. и Елизаветинская 1751 г., практически не внесли изменений в публикуемый состав ВЗ. Московская Библия, 1-е печатное издание Библии в Московской Руси, являлась фактически копией Острожской Библии с немногими орфографическими исправлениями. Главной целью издания была печать новых экземпляров Свящ. Писания, «скудости ради велия сих божественных книг» (цит. по: Сольский. 1869. С. 545). |
| Ефрема Сирина и Аввы Дорофея с прибавлением вновь переведенных (1701), НЗ, Общей Минеи, Пролога (содержал много добавлений по сравнению с предшествующими изданиями; все издания - 1702 г.), труда патриаршего местоблюстителя митр. Стефана (Яворского) против обвиненного в ереси проповедника Г. Талицкого (1703). Важнейшей задачей Печатного двора стала подготовка нового издания слав. Библии, призванного заменить Острожскую Библию, для чего в 1712 г. была учреждена особая комиссия. Перечень необходимых изменений был утвержден Синодом в 1723 г., однако в то время публикацию осуществить не удалось, и в 1735 г. издание Библии было перенесено в С.-Петербург. Там в кон. 1751 г. увидела свет т. н. Елизаветинская Библия. В издании были замечены неточности и опечатки, вслед. чего публикацию перенесли в Москву, где в 1756 г. вышло 2-е, исправленное издание (подробнее см. в статьях Библия , Книжная справа ). После учреждения в 1721 г. Святейшего Синода Московский Печатный двор перешел в его ведение и был преобразован в Синодальную типографию . Была создана синодальная Типографская контора, введена должность протектора школ и типографий, к-рую занял архим. Гавриил (Бужинский) . Поликарпов-Орлов в 1722 г. был обвинен во взяточничестве и отстранен от должности. Однако назначенные архим. Гавриилом директора типографии не смогли должным образом наладить книжное дело. В 1726 г. на пост директора типографии возвращен Поликарпов-Орлов, занимавший его до конца жизни († 1731). В 1727 г. Верховный тайный совет постановил оставить в С.-Петербурге только 2 типографии: при Сенате (для печатания указов и распоряжений) и при АН (для издания книг по гражданской истории). Остальные книгоиздательские учреждения были закрыты. До 1736 г., когда возобновили работу Синодальная типография в С.-Петербурге и типография в Александро-Невской лавре, право издавать церковные книги имела только типография Синода в Москве. Несмотря на полученную монополию, Московская Синодальная типография долгое время оставалась убыточной. |
| Они сверили отредактированный Софронием Лихудом и Феофилактом (Лопатинским) текст Б. с греч., лат., евр. текстом, привлекая также различные версии. Все исправления редакторы представляли на рассмотрение Синоду. Книги Товита и Иудифи они перевели заново с греч., а 3-ю кн. Ездры исправили по Вульгате. В НЗ и Псалтири были сделаны пояснительные примечания к неправильно переведенным или непонятным местам. Остальные книги также были снабжены примечаниями, поясняющими грецизмы и гебраизмы, а также отражающими варианты изданий греч. текста или содержащими перевод с евр. В качестве источников использовались Альдинская Библия и Комплютенская полиглотта, 2 издания Сикстинской Библии - Л. Боса 1709 г. и К. Рейнекция 1730 г., издание Александрийского кодекса Й. Э. Грабе 1707-1720 гг. в цюрихской перепечатке 1730 г., а также издания и списки отдельных частей греч. Б. и толкования отцов Церкви на Свящ. Писание. Опираясь на эти источники, редакторы исправили многочисленные ошибки Острожской Библии. Совпадение хотя бы с одним греч. источником считалось достаточным основанием для внесения чтения в текст. Чтения, опирающиеся на евр. текст или Вульгату, заключались в скобки. Чтения Б. 1663 г. всегда сохранялись, если они поддерживались хотя бы одним греч. источником. Ветхозаветные отрывки, цитируемые в НЗ, были приведены в соответствие с текстом НЗ. Редакторы последовательно устранили ряд грамматических архаизмов. В 1750 г. работа была закончена, и в кон. 1751 г. издание вышло в свет. Иером. Гедеон (Слонимский) исправил в нем опечатки и ошибки, и в 1756 г. вышло 2-е издание Елизаветинской Библии. Любопытный эпизод поздней истории церковнослав. текста Б. представляет собой редактура Псалтири, произведенная Московским архиеп. Амвросием (Зертис-Каменским) (1708-1771); им был использован евр. текст, что отразилось и в нумерации псалмов, и в их терминологии, ср., напр., Пс 110. 1: «Рече Богъ Господеви моему» ( Амвросий, архим. Псалтирь в новом славянском переводе. М., 1878). Изд.: Quattuor evangeliorum codex glagoliticus olim Zographensis nunc Petropolitanus/Ed. |
| Общедоступной не была ни первая напечатанная Острожская Библия 1581 г., ни Первопечатная Московская 1663 г. Даже завершение столь затянувшегося и столь ожидаемого издания Елизаветинской Библии 1751 г. не смогло решить проблему очевидной нехватки библейских экземпляров. Их сугубый дефицит ощущался даже в системе духовного образования. Так, церковный историк XIX в. П.В. Знаменский отмечал: «Вместо славянской Библии в семинариях употреблялась более доступная, хотя тоже довольно редкая, латинская Вульгата; пользование ею было тем удобнее, что и лекции и оккупации (учебные занятия) по богословию были на латинском же языке». Славянская Библия была большой редкостью, почти недоступной для частных лиц и духовенства, слишком дорогой и для семинарской библиотеки даже после издания ее в 1751 г. Неудивительно, что изучения Священного Писания вовсе не было не только в семинариях, но даже и в академиях. Между духовенством о чтении Священного Писания и речи не было. Издание 1751 г., как известно, в первый раз только познакомило с Библией русскую публику, но число экземпляров, выпущенных в свет, было слишком не достаточно для удовлетворения потребностям не только народа, но и служителей Церкви, кроме того, каждый экземпляр стоил пять рублей, большой тогда суммы денег. В Смоленской, например, епархии, как рассказывает автор ее описания, «не раньше как в 1752 г., выдано было на всю епархию - архиерейский дом, монастыри, церкви и семинарию - десять Библий по пять рублей. Как было поделиться этими книгами, когда одних монастырей в епархии было десять?» По всей вероятности, то же было и в других епархиях. Казалось бы, это неестественное положение должно исправляться по мере тиражирования и, действительно, с 1751 по 1814 г. было осуществлено 22 издания Елизаветинской Библии. Тем не менее, неутешительное на этот счет свидетельство 1818 г. заставляет признать ситуацию далекой от удовлетворительной и во втором десятилетии XIX в.: «в богословском классе [высший класс] Казанской Академии ни у одного студента не было Библии, да и казенная имелась только одна». |
| Создатели этой редакции преследовали две цели: а) сделать славянский перевод сколь возможно вразумительным и понятным для русского читателя; б) привести славянский перевод в большее согласие с греческими списками, бывшими в то время в употреблении в константинопольской церкви. «Для достижения первой цели старинные мораво-паннонские, болгарские и вообще южнославянские слова, ставшие непонятными для русских, заменяются в самых широких размерах другими, русскими словами или же образуются на русский лад; греческие и вообще чужие слова, оставленные в южнославянских списках Евангелия без перевода, здесь переводятся соответствующими славянскими. Для достижения второй цели переводчиком принимаются в соображение греческие списки константинопольской рецензии, имеющиеся от и следующих веков, не редко также греческие чтения, встречающиеся у Феофилакта Болгарского в.)» 24 . Эта редакция возникла, видимо, ещё в XI в. в южной или юго-западной Руси (Владимир Волынский, Перемышль, Галич); затем списки этой редакции охотнее переписывались в Новгороде и Пскове. Примерно таковы же и выводы по второй редакции перевода Апостола 25 . 4 . Списки третьей редакции частью удерживают некоторые места древнего перевода, частью совпадают со второй редакцией, частью же имеют свои особенности в вариантах и переводе. Что касается вариантов, то третья редакция следует константинопольским спискам, а также переводу бл. Феофилакта. Отличительной особенностью перевода является его крайняя буквальность, буквальная близость к греческому подлиннику. Этот перевод не оказал влияния на современные ему списки Нового Завета, но в XVII в. московские исправители во главе с Епифанием Славинецким пользовались Чудовским Новым Заветом 26 . 5 . Четвёртая редакция восходит к южнославянской редакции Нового Завета, возникшей по почину болгарского патриарха Евфимия (XIV в.). Эта редакция, после некоторых исправлений, вытеснила совершенно все древние списки Нового Завета. К этой редакции относится первая полная Геннадиевская Библия 1499 г., печатная Острожская Библия 1580 г. |
| А согласовать и править в главах и стихах и речах против Греческой Библии грамматическим чином, а буде где в славянском против греческой Библии явятся стихи пропущены, или главы переменены или в разуме Писанию Священному греческому противность явится, и о том доносить преосвященному Стефану, митрополиту рязанскому и муромскому, и от него требовать решения. Таков Великого Государя именной указ объявил Преосвященному Стефану, митрополиту рязанскому и муромскому, и в типографии вышеписанным сказал тайный советник граф Иван Алексеевич Мусин-Пушкин» 4 . Прямой смысл указа совершенно ясен. Боролись две партии, или два направления духовного просвещения–восточное и западническое. Указ 14 ноября отдавал решительное предпочтение восточному просвещению и осуждал западнические, вернее католические стремления в обществе, властно выдвигавшиеся тогда в жизнь вместе с латинско-схоластической системой образования в тогдашней духовной школе. Идейная победа греческого просвещения выражена в повелении произвести перестройку главнейшего источника духовного просвещения–Библии по типу греческого оригинала, в противовес ее уклонению к строю латинской Вульгаты. Ближайшим образом здесь осуждалось «латинство» духовных московских кругов конца XVII века, заявлялась правота сторонников греческого просвещения. Непосредственно подвергалась косвенному осуждению первопечатная московская Библия 1663 года, по традиции передававшая справу греческой истины по латинскому оригиналу. Все это достаточно ясно с первого взгляда и подробно будет у нас разъяснено далее. Но дело этим не ограничивается: указ Петра I направлен против такой слабой стороны русского просвещения, корни которой восходят далеко глубже 1663г. Библия московского издания 1663 года с научной точки представляется несамостоятельным, совершенно малоценным предприятием московской церковной власти второй половины XVII века. Оно вызвано было назревшими к тому времени потребностями в духовном просвещении, но, по решительному недостатку образованных людей в распоряжении духовных властей того времени, исполнено было по-ученически плохо: оно представляло, по обычаю того времени, не совсем точную перепечатку Острожского издания Библии 1581 года. |
| Переведена ими и третья книга Макхавейская. Язык этого, специально острожского перевода тяжелый, не сходный с языком старых переводов. Побуждение к переводу этой книги острожские исправители могли находить с одной стороны в естественном вих положении стремлении к библейской полноте, а с другой стороны также в комплютенском издании, впервые пустившем в широкий оборот эту книгу и бывшем у них одним из главных источников. В конце книги переводчики сделали замечание: «Сии третии книги Маккавейскии в прочиих Библиах не обретаются, ниже в самои тои славенской, и ни в латинскиа ни в лятских, точию в греческой и ческой, но и мы их не оставихом». Действительно, не только геннадиевский свод не знал этой книги, но и латинская Библия знает в изданиях эту книгу только с 1532 года. Польские издания Библии пред самым 1581 годом относилис к 3-ей Маккавейской книге отрицательно. Так польская Библия 1577 года, после второй Маккавейской книги, делает замечание, что встречающаяся в некоторых изданиях Библии 3-я Маккавейская книга не принята Христовою Церковью , не была переведена Иеронимом на латинский язык и потому не признается справедливым вносить ее в польскую Библию. В Чешской Библии 3-я Маккавейская книга встречается с издания 1549 г., Praga, но это перевод не близкий к славянскому переводу Острожской Библии. Другой чешский перевод 3-ей Маккавейской книги, под именем 1-ой Маккавейской, нам известен в Чешской Библии 1579–88 г.г. (может быть, были издания раньше). Этот чешский перевод сделан с издания Бенедикта Ария. Антверпен, 1572 г. Он совершенно сходен с текстом Острожской Библии и был оригиналом для острожского издания. Для сопоставления приводим первые два стиха первой главы по чешскому изданию 1579–1588 по Острожской Библии: 1:1. Zwdw рак Filopator od tch kteri se byli nawratili, eby ta mista která on drel Antyoch wzaldai wdeti wssechnm wogskm swým pssim у gizdným4; 2. A wzaw s sebau sestru swau Arsinoe, táhk a на ta mista která gsau v Raffian, kdeto se byli poloili Antyochowi=Остр. |
| Дополнения во многих главах кн. Пр. Иеремии взяты с Вульгаты. Вообще правили большею частью текст по Вульгате и по Чешской Библии. Менее всего изменяли текст, привычный для слуха, в Псалтыри, Евангелии и Апостоле. Эту практически нужную часть Библии отпечатали, прежде всего, в 1580 году, по словам предисловия, «яко первый овощ от дому печатного». В том же году вышло и 1-е издание всей Библии, но 2-е, более распространенное в библиотеках, вышло 12 августа 1581 г. Это первая печатная Библия, данная русским миром всему православному славянскому миру и живущая у нас до сего дня, ибо Московская первопечатная Библия 1663 г. была перепечаткой Острожской Библии с очень малыми поправками, главным образом, в правописании. Патриарх Никон был недоволен этим изданием. И даже после него московское соборное определение 1674 г. решило «переводить Библию всю вновь, Ветхий и Новый Заветы с книг греческих самых семидесятых переведения». Работа началась правкой текста Нового Завета трудами Епифания Славинецкого и его помощников. Но до нового издания не дошли. При Петре Великом задача работы была углублена, расширена и дошла до исполнения только в 1751 г. в так наз. Елизаветинской Библии, которой мы с незначительными исправлениями пользуемся в Синодальных изданиях и теперь. Острожская школа Это была школа по типу иезуитской коллегии, т. е. школа средняя, хотя некоторые величали ее Академией. Первые учителя ее были греки. Сначала преподавались только славянский и греческий языки. Лишь позднее стали преподавать латинский. Первым ректором ее был русский, уже одолевший латинский и греческий языки, по общественному положению подстароста Каменецкий, Даниил Герасимович Смотрицкий. Из учителей греков здесь был знаменитый впоследствии патриарх Александрии и КПля, Кирилл Лукарис, прошедший основательную школу в Англии, в ту пору еще сравнительно молодой человек. В школу собралось довольно много русских юношей и родовитых фамилий и простого звания. Школа просуществовала во всяком случае до смерти кн. |
|
|
