| Допустим же, что войска бунтовщиков только летом 988 г. стали на Босфоре, угрожая Константинополю. – Прежде всего есть некоторые основания думать, что и раньше, весной 988 г., империя находилась в крайне печальном положении, именно, вследствие возмущения Варды Фоки, и столице её грозила серьезная опасность. В апрельской новелле 988 г. император Василий, отменяя изданные Никифором Фокой законы «о Божиих церквах и богоугодных домах», голосом полным безнадежности говорит, что до дня издания хрисовула (4-го апр.) он не видел никакого добра в жизни, но напротив испытал всевозможные несчастья, которые заключаются в «ниспровержении и смятении всей вселенной» 137 . Правда, здесь ни слова не говорится о бунте Варды Фоки; но какое же смятение разумеет император в своей новелле, – смятение, представленное им «настоящим бедствием», если не возмущение Фоки, находившееся в полном разгаре к апрелю 988 года? А выражение Василия, что смятение это коснулось «всей вселенной» не указывает ли на то, что восстание охватило всю малоазийскую территорию империи и уже готово было проникнуть на европейский берег?!. Впрочем, на основании той же новеллы императора, возражают, что так как Василий в своем законодательном акте говорит «безнадежным тоном о своих постоянных неудачах» 138 , то трудно допустить, чтобы русский военный отряд находился тогда в Константинополе. Но на такое возражение т. Завитневич сделал совершенно справедливое замечание, что прибытие вспомогательного отряда не есть еще победа над неприятелем 139 ; критическое положение империи и после прибытия русских не уничтожилось, оно могло закончиться лишь после развязки на поле битвы, но можно ли было предугадать вполне счастливый исход сражения с бунтовщиками? А торжествовать победу было и решительно преждевременно; скорее всего в ней были уверены противники императоров, предавшиеся, как мы знаем, беспечности и пьянству. Напротив, Василий обнаруживал недоверие к своим силам, сознание своей слабости для борьбы с неприятелями, не даром же он старался подействовать на бунтовщиков убеждениями и долго уговаривал Дельфину отступить от Хрисополя. |
| Возникает вопрос, почему же Василий пошел на такое унизительное замужество сестры, если речь шла только о варяжском корпусе, как полагает большинство исследователей вслед за В. Г. Васильевским . 548 Сами скандинавские конунги не обладали властью, которая бы позволила им запретить викингам наняться, к кому они хотят. Тем более не мог им помешать Владимир – для этого нужно было бы предпринять военную акцию с сомнительным исходом. Единственное, что можно было сделать, это препятствовать передаче соответствующей информации в скандинавские страны. Но и тут император мог выйти из положения, переправив ее с купцами. Некоторый свет на этот вопрос проливают византийские военные руководства X в. 549 Как уже было сказано выше, русы начали служить в императорском подразделении византийского флота с 909 или 911 г., т. е. сразу после похода Олега. Последняя морская экспедиция, в которой они упоминаются, это захват Крита Никифором Фокой (тогда еще полководцем Романа II) в 960 г. 550 Логично предположить, что это были викинги. Но во второй половине X в. заметно изменение ситуации. В «Стратегике императора Никифора», написанной вскоре после 969 г., росы упоминаются рядом с «дротикометателями» и «другими язычниками». Их задача – прикрывать интервалы в пехотном каре. 551 Трактат посвящен ведению войны с арабами в условиях Ближнего Востока. В трактате «Об устройстве лагеря», в отличие от первого, посвященном европейскому театру военный действий, «росы» упоминаются многократно. Ю. А. Кулаковский , в 1900 г. посчитавший их «русским гвардейским отрядом», в примечаниях к изданию «Стратегики императора Никифора» в 1908 г. уже воздерживается от такого определения. 552 Трактат «Об устройстве лагеря» был написан вскоре после катастрофы в Болгарии в 986 г. Первый раз автор рассматривает походный порядок. Он пишет: «Пусть император имеет при себе собственных токсотов (лучников), если пожелает; пусть при нем будут также росы и малартии». Кто такие малартии, постоянно упоминающиеся вместе с росами, не ясно: в других текстах о них не говорится. Далее о росах опять сказано как о пехотинцах, которые следуют с императором вместе с лучниками и малартиями. Последний раз автор пишет о «верховых росах» в рекомендациях по ночному штурму вражеского лагеря. В. В. Кучма полагает, что в трактате речь идет о небольшом подразделении (тагме) численностью в 150 человек неясной этнической принадлежности. 553 |
| По возвращении в Константинополь Фока справил триумф, радуя жителей столицы великолепным зрелищем. В апреле 962 г. августа Феофано вызвала блистательного полководца в столицу, несмотря на бешеное сопротивление его противника Иосифа Вринги. Синклит утвердил за Фокой пост стратига-автократора 83 Азии. Никифор вернулся к войскам, дав клятву свято блюсти интересы юных василевсов Василия и Константина. Однако уже тогда, видимо, он замыслил переворот, понимая, что добром соперничество Вринги и братьев Фок не кончится. Евнух тоже это понимал, но Никифор и Лев, имевшие поддержку армии и малоазийской военной знати, были недосягаемы для его происков. Влияние Иосифа падало, и он, в состоянии, близком к отчаянию, послал в лагерь стратига письмо, адресованное магистрам Роману Куркуасу и Иоанну Цимисхию (будущему императору), предлагая соответственно посты доместиков схол Запада и Востока в обмен на ослепление Никифора. Цимисхий, взвесив все «за и против», показал это послание самому Никифору. Медлить далее было бы неразумно. 2 июля под Кесарией Каппадокийской войска провозгласили Никифора Фоку императором ромеев. К началу августа он привел свою армию под стены Константинополя. Вринга попытался захватить отца узурпатора Варду, но народ отстоял старика. 9 августа Иосиф, явившись в центр города, вне себя от злости кричал, угрожая жителям голодом: « Я смирю вашу дерзость и бесстыдство! Я сделаю так, что, купив хлеба на номисму, вы унесете его за пазухой!» – и велел прекратить выпечку хлеба. Вечером народ напал на стоявшие в городе части фракийских фем, начались погромы жилищ сторонников паракимомена – в основном представителей торгово-ремесленной верхушки. Конечно, пользуясь случаем, активизировали свою деятельность грабители: «... разрушены были дома не только тех знатных и влиятельных лиц, которые, как казалось, противились [перевороту], но и многих других богатых людей... И если у кого была распря с каким-либо лицом, то он приводил с собой нестройную толпу к дому врага и безо всякого препятствия его уничтожал. И многие люди были убиты во время такого бесчинства» с. 116]). Восставших возглавил отстраненный из-за интриг того же Вринги Василий Ноф, вооруживший три тысячи (!) своих слуг. Несколько дней на улицах шли жестокие бои, к вечеру 15 августа в город ворвались солдаты узурпатора, и вскоре все было кончено. На следующее утро Никифор торжественно въехал в столицу и был коронован, Иосиф Вринга принял постриг в одном из пафлагонских монастырей, куда его сослали. Скилица, видимо не очень хорошо настроенный по отношению к Никифору, писал, что тот никак не наказал участников беспорядков, а когда жаловались на бесчинства его стратиотов, говорил: «Неудивительно, что при таком множестве людей некоторые своевольничают» с. 118]). |
| Да будет известно, что в то время, когда пачинакиты были изгнаны из своей страны, некоторые из них по собственному желанию и решению остались на месте, живут вместе с так называемыми узами и поныне находятся среди них, имея следующие особые признаки (чтобы отличаться от тех и чтобы показать, кем они были и как случилось, что они отторгнуты от своих): ведь одеяние свое они укоротили до колен, а рукава обрезали от самых плеч, стремясь этим как бы показать, что они отрезаны от своих и от соплеменников 659 . Должно знать, что по сю сторону реки Днестра, в краю, обращенном к Булгарии, у переправ через эту реку, имеются пустые крепости: первая крепость названа пачинакитами Аспрон, так как ее камни кажутся совсем белыми; вторая крепость Тунгаты, третья крепость Кракнакаты, четвертая крепость Салмакаты, пятая крепость Сакакаты, шестая крепость Гиэукаты 660 . Посреди самих строений древних крепостей обнаруживаются некие признаки церквей и кресты, высеченные в песчанике, поэтому кое-кто сохраняет предание, что ромеи некогда имели там поселение. Должно знать, что пачинакиты называются также кангар, но не все, а народ трех фем: Иавдиирти, Куарцицур и Хавуксингила, как более мужественные и благородные, чем прочие, ибо это и означает прозвище кангар. (Перевод Г. Г. Литаврина С. 33–53, 155–159) Воинский трактат X в. Анонимный воинский трактат об организации лагеря и воинской тактике в рукописных списках сохранился без указания автора. Автор сочинения касается и различных бытовых ситуаций, стычек в ущельях (клисурах), методов осады и атаки. Исторические примеры черпаются из опыта войн с соседями, к которым относятся как болгары, так и более отдаленные – печенеги, турки (венгры), а также росы. Таким образом, памятник отражает ситуацию второй половины X в. Автор представляется не столько книжным теоретиком, сколько человеком практического воинского опыта, знакомого с битвами с болгарами. Император, к которому обращен трактат идентифицируется чаще с Василием II или с Никифором Фокой. В первом случае тогда речь может идти о болгарских войнах 991–995 гг. |
| Стратиотида – корабль для перевозки войск (архаичное название, употребляемое рядом византийских авторов). Стратиотикон – ведомство (секрет), управлявшее войсковой казной и занимавшееся снабжением армии. Логофет стратиотиотикона занимался составлением списков военнообязанных стратиотов по фемам, вел учет военных участков (стратий), распределял налоговые льготы для солдат, осуществлял налогообложение хозяйств тех стратиотов, которые выставляли воина в складчину (синдота), а также мог ведать вербовкой солдат для регулярных тагм, строительством укреплений и военными расходами. Стратия – 1) воинская повинность, распространявшаяся на крестьян- стратиотов; 2) с XI-XII вв. стала пониматься более широко, как всякая общественная обязанность; 3) армия в целом; 4) воины военного похода; 5) земли, за счет которых покрывались расходы на одного воина. Стратопедарх – 1) начальник военного лагеря, полководец, иногда стратиг- автократор, командующий армией во время кампаний. Эта должность была создана Никифором II Фокой (963–966 гг.); практически дублировала функции доместика, с той лишь разницей, что была доступна евнуху; 2) великий С. – командующий войском в эпоху Никейской империи (XIII в.), позже – интендант армии, отвечающий за вооружение и снабжение солдат. Под его началом находилось четыре С. – для кавалерии, арбалетчиков-тзангаратов (см.: арбалет), ветеранов и лучников. Армией при этом командовал великий доместик. Стратор – дословно с лат. «попонщик»; 1) в римской армии – денщик при старшем офицере, порученец, слуга по уходу за лошадьми; 2) в византийской армии – конный солдат, помогавший архонту садиться на коня; 3) византийский титул ниже ипата; придворный конюх; в обязанности этого царского служителя входило сопровождать императора во время конных выездов и приглядывать за лошадьми царских конюшен; 4) в XI-XII вв. значение С. повысилось до уровня высших придворных и военных должностей. В военных походах протостраторы чаще всего командовали авангардом или кавалерийскими отрядами специального назначения. |
| В 967 г. византийский император Никифор Фока предлагает киевскому князю; Святославу Игоревичу (945–972) за большую оплату совершить поход на Балканы против враждебной Византии Болгарии. В 968 г. Святослав разбивает болгарское войско, но не лишает при этом трона болгарского государя Бориса. Через некоторое время происходит объединение военных сил Бориса и Святослава и совместный поход против Византийской империи. Святослав был князем-рыцарем, предпочитавшим воинскую славу всякой другой. Киев он не любил и мечтал основать новую столицу на Дунае в Переяславце. Поэтому он совершает три похода на Дунай, т.е. трижды сталкивается с Византийской империей в качестве ее врага. Во время последнего похода в 971 г. войско Святослава было разбито. По дороге домой, в Киев, на Днепровских порогах его встретили войска печенегов во главе с вождем Курей. Святослав был убит. В исторической науке эта встреча печенегов с остатками русского войска считается не случайной. Есть основания полагать, что она была подготовлена византийской дипломатией. Убийство великого киевского князя не сыграло существенной роли в русско-византийских отношениях и не послужило поводом к их разрыву, при всей их холодности и нестабильности. В 987 г. во время правления великого киевского князя Владимира Святославича (980–1015) византийский император Василий II просит о военной помощи для борьбы с узурпатором Вардой Фокой. Князь Владимир просьбу исполнил, но поставил условие Василию II – выдать за него императорскую сестру, принцессу Анну . Русские войска одержали победу над узурпатором, но выполнять обещание Василий II не торопился – видимо, не в силах был преодолеть исторически сложившуюся неприязнь к династическим бракам с руссами. Тогда князь Владимир захватывает Херсон (Корсунь) – византийское владение в Крыму. И только после этого император Василий II присылает в Корсунь принцессу Анну, удовлетворяя требование великого князя Владимира. В это же время французский король Гуго Капет, стремясь к военно-политическому союзу Франции с Византией, также пытался добиться брака своего сына с Анной, но это ему не удалось. |
| Одни из них прославились миссионерской деятельностью внутри самой Империи, а другие – вне ее. К числу первых относится св. Никон Метаноите († 998). Первоначальным местом его миссионерской деятельности был остров Крит. Никон прибыл сюда вскоре после того, как остров был отнят у сарацин Никифором Фокой († 961). Крит, по словам биографа св. Никона, был тогда полон мерзких суеверий агарян. Греческое население вследствие продолжительного сарацинского ига забыло о святой христианской вере и усвоило религиозные воззрения своих поработителей. Оно нимало не уступало последним в фанатической привязанности к новой религии. Достигнув острова, св. Никон торжественно начал провозглашать свое – покайтеся . Островитяне первоначально были удивлены странным и неслыханным родом проповеди, а когда первое впечатление прошло, сильно были возмущены смелым проповедником. Их бешенство против него достигло высшей степени, так что они хотели было наложить на него руки. Видя грубость и суровость народа, св. Никон удалился с острова, но с тем, чтобы вскоре опять возвратиться сюда и начать свое святое дело иным способом. Избрав несколько человек наиболее разумных и способных к восприятию добра, он сперва ласковыми и мягкими поучениями укрощал жестокость и грубость их сердца, затем возбуждал в них сознание греховности и наконец преподавал истины христианской веры. Действуя таким образом, св. Никон скоро сделался ловцом человеков. Критяне стали считать Никона своим апостолом, посланным от Бога, и молва о нем разнеслась по всему острову. Отовсюду к нему потекли жаждущие истины, оказывали ему уважение, как человеку святому, и придавали силу закона всему, что бы он ни говорил. Вскоре весь остров превратился в христианский. Никон построил церкви по всему Криту, позаботился о назначении к храмам духовенства и преподал ему правила христианского богослужения. Закончив здесь свое дело, Никон перешел с проповедью в Аттику и Пелопоннес, имея намерение просвещать и христиан, позабывших о своей вере. Из Дамалы, или Эпидавра, (в Пелопоннесе) Никон отплыл на Саламин, который нашел совершенно опустевшим, а потом в Афины. |
| С ними было то же, что и с Никифором Фокой: как и последний, они сознавали ненормальности в жизни монашества, видели настоятельную нужду в устранении их, находили и средства для этого; но когда брались за дело, невольно сбивались с намеченного пути, поступали несогласно со своими планами и инстинктивно становились не врагами, но друзьями монахов. Всеобщее увлечение византийцев монашеством оправдывалось и на них. Поэтому бедствия Империи, обусловливавшие лишь временные антимонашеские меры, не имели в пределах рассматриваемого периода существенного вреда для монашества. Монашество продолжало расти с каждым годом по количеству монастырей, монахов и монастырских владений. Иная пора наступила в его истории после смерти Мануила Комнина. «Кажется, как будто в божественном совете решено было, чтобы со смертью Мануила Комнина разрушился строй ромейского царства и чтобы с закатом этого солнца покрыла нас непроглядная тьма». 1345 Эти слова знаменитого фессалоникийского иерарха лучше всего характеризуют тот безотрадный порядок дел, какой установился в Византии при Андронике Комнине и Ангелах. Действительно, именно в это время Империя стала на тот путь, который привел ее к гибели. Когда сошел в могилу последний из знаменитейших Комнинов, счастливо отражавших внешних врагов и смирявших внутренние крамолы, в Византию легко получили доступ те и другие. Империя сделалась ареной непрерывных интриг, мятежей и восстаний, сопровождавшихся самыми ужасными жестокостями. Каждый день открывал новые заговоры, каждый день приносил новые неурядицы. Жизнь была непрерывной и самой жестокой борьбой. Внутренние смуты в самой основе потрясали государственные силы и колебали весь государственный строй. В Империи воцарились беспорядки и анархия. 1346 Неурядицами в государстве искусно пользовались внешние враги. Болгары, сербы, турки, скифы, венецианцы, валахи и особенно латиняне- крестоносцы самым беспощадным образом опустошали страну и еще более усиливали ее бедствия. Как плачевна была политическая жизнь Византии в конце XII и начале XIII в. |
| Понимая сложность положения Константина, в 912 г., перед смертью, Л. М. передал власть не ему, а брату Александру. При этом Л. М. добился клятвы от представителей синклита в том, что они будут почитать и защищать Зою и малолетнего Константина. Имп. Лев VI перед Иисусом Христом. Мозаика в люнете под главным входом Св. Софии в Константинополе. Кон. IX — нач. Х в. Положение Византии в мире при Л. М. было весьма неблагоприятным. Л. М. лично никогда не принимал участия в военных кампаниях, но Византия вела войны почти непрерывно. Этот период - время наивысшего расцвета Первого Болгарского гос-ва, к-рым правил Симеон I (894-927). Отречение болг. кн. Бориса в 889 г. во многом перечеркнуло результаты усилий византийцев, которые в предыдущие годы стремились через проповедь христианства в Болгарии создать прочный союз с этой страной. Распространение христианства в Болгарии и др. регионах Балкан продолжалось, но оно не привело к стабилизации военно-политического положения на полуострове. Преемник Бориса, его младший сын Симеон, поддерживал прохрист. политику, однако стремился добиться гегемонии Болгарии на Балканах. Затяжная серия войн византийцев с болгарами началась в 894 г. Визант. хронисты, видимо отражая общественное мнение в Византии X в., возлагали вину за развязывание войны на Стилиана Зауцу. Считалось, что предлогом для войны стало мероприятие Зауцы, к-рый, вероятно следуя своим личным интересам, перенес часть торговых рынков для болгар из К-поля в Фессалонику и увеличил для болг. купцов пошлины. Болгары посчитали себя обманутыми, и их жалобы Симеон использовал для начала войны. Тем не менее все же сложно признать, что такова была главная причина столь напряженных военных действий, продолжавшихся почти без перерывов более 30 лет. Война была крайне неудачной для византийцев. Осенью 894 г. визант. полководец Кринит потерпел поражение от Симеона в сражении при Адрианополе. В 895 г., собрав свои основные силы во главе с Никифором Фокой Старшим, византийцы предприняли решительное наступление на север Балкан, одновременно ввели эскадру в устье Дуная и отправили посольство к венграм, чтобы склонить их к союзу против Болгарии. Перед лицом превосходящих сил и угрозы военных действий с 2 сторон Симеон был вынужден заключить перемирие. Однако в 896 г., победив венгров, он возобновил наступление на Византию. В битве при Булгарофигоне (ныне Бабаэски, Сев.-Зап. Турция) визант. войско было полностью разбито. Симеон в 1-й раз подошел к стенам К-поля, и Л. М. пришлось заключить мир, уступив болгарам значительные территории на побережье Чёрного м. Соглашение не остановило экспансии Симеона, к-рый продолжал нападения на визант. Македонию и Фракию. Договор 904 г. передавал под власть болгар большую часть Сев. Греции, сев. побережье Эгейского м. восточнее Фессалоники, большую часть Сев. Эпира (совр. Албания). Вторая осада К-поля Симеоном состоялась в 913 г., уже после смерти Л. М. |
| Его жители, отличаясь внешней физической красотой, которая и доселе выделяет критских аспазий из ряда прочих соплеменниц, благодаря таким естественным счастливым условиям страны, развили в себе дух предприимчивости, отваги, мужества и полной независимости. И политические обстоятельства для критян сложились гораздо благоприятнее, чем для других соплеменников их. После непродолжительного владычества на Крите испанских мавров, этот остров был отнят и присоединён к византийской империи храбрым византийским императором Никифором Фокой (963–975), а затем, после образования в Константинополе латинской империи в 1204 г., он отдан был по дележу Бонифацию Монферратскому, который в скором времени продал его Венецианцам. Позже всех других провинций этот остров подпадает турецкому владычеству, с сохранением, однако же, некоторых привилегий в самоуправлении, и до последнего времени ведёт упорную борьбу за свою свободу и независимость. Вот поэтому-то, когда просвещение и даже национальность греческая начинают падать в Константинополе и Афинах, на Крите всё это не только не погибает, а находит самую живительную почву для развития и процветания. «Ради истины нужно признать, – говорит учёный Герман Григорас, – что после общего переворота, постигшего нашу Грецию, Крит, приняв в свои недра многих (бежавших из-под власти турок) образованных мужей, стал достопримечательным убежищем греческого обучения и образования, стал многоплодной матерью, давшей много весьма полезных мужей, деятелей и сотрудников в деле восстановления того, что было разрушено. И мы видим, что в XV и XVI веках появляется между критянами особенная любовь к просвещению» 65 . Критские уроженцы, получив первоначальное образование на родине, отправляются для довершения его в итальянские университеты: в Венецию, в Падую, в Рим и другие города. При Падуанском университете из критской молодёжи образовалась целая критская колония; такая же колония была и в Венеции. Многие из них, по окончании образования за границей, возвращались на родину и там служили делу народного образования, но некоторые, более даровитые, оставались вне своего отечества, делались профессорами заграничных университетов, например, в Венеции Марк Мусурус, во Флоренции Марк Критянин и др., а успели стяжать себе славу учёных, как, например, Иоанн Григоропул и Иоанн Мусурус, оба члены Альдинской Академии, Павел Скордилий и преподаватель греческого языка в Ферраре и др. |
|
|
