| Или яко очищает, и освящает, и дает благодать человеку творити плоды духовныя, и дает различная дарования по достоинству коегождо человека. И кто от того Хлеба не питается, есть мертв, по Давиду, глаголющему, яко: они, иже удаляют себе от Тебе, погибнут. И пища сия не подобает иным, токмо человеком, зане есть словесная, словесным токмо пристоит. Ибо Слово есть оно, еже питает без крове, яко не суть токмо от плоти они, иже питаются, ниже Он, иже питает. Ибо Духом Святым есть рожден, и по сему образу раждает и, яко плод, без страсти носит знамения от плодов земли, без страсти. Сего ради убо трапеза, и хлеб, и вино, и вода суть таинства, и сия без крове, а не жертва от плоти безсловесныя. Со четырми углы есть трапеза, зане от нея воспиташася конци и всегда и присно питаются, сиречь душы и телеса человеческая. Высока есть трапеза, яко небесная, ибо таинство есть высокое, возвышаемое, и пренебесное, и отнюдь высочайшее всея земли. Сего ради держится от четырех столпов, иже знаменуют евангелисты; многажды же един токмо столп держит ю. Ибо образуют единаго Столпа, Иже есть Верх всех, Иисус Христос ; его же (столпа) «трость» именуют, яко и Сам Иисус тростию ударися по главе и изволи от трости имети знамение, сокрушаяй главы змиевы и нам пишай спасение. И под трапезою есть ковчежец вместо гроба, и в нем полагаются мощи за 43 Христа, яко воистину гроб Христов и яко они, иже мучатся за Него, ту с Ним погребаются. И закалаяйся Христос погребается и востает, с Ним и святии прославляются, и в день он Царствия наипаче прославятся. Глава 5. Что знаменует катапетасма, сиречь завеса трапезы, и четыри столпы ея Завеса, яже есть покров святыя трапезы, есть в честь Иисуса честнейшаго и многоценнаго и во образ небесныя скинии. Четыри столпы держат трапезу во образ четырех евангелий, и оных, иже проповедаша е 44 . Сего ради трапеза нага приемлет в четырех углех своих четыри части тканныя, яко и они, иже писаша Евангелие, от земли бяху, но обаче глаголаша небесная словеса, и имена их на небеси суть написана. |
| Но аще кто яже суть благодати истязал бы, малая сущя обрящет страшнейшая и грознейшая оная. И еже о Законе и зде истинно сущее, яко не прославися прославленное в части сей, ради преимущия славы, егда увидиши Господа закалаема и лежаща, и священника, стояща над жертвою и молящася, и вся оныя честною очервленяющаяся кровию, еда ли еще с человеки быти непщуеши и на земли стояти? Но не абие ли на небеса переселятися и, всякую плотскую мысль души отверг, нагою душею и умом чистым обзираеши, яже на небесех? Оле чюдесе, оле человеколюбия Божия! Горе со Отцом седяй, в час он всех содержим бывает руками и дает Себе хотящым объяти и облобызати. Творят же сие вси тогда очевидне. Еда ли Тебе пренебрещися сия достойна являются или сицевым быти, якоже возмощи кому возстати противу им? Хощеши ли и от другаго чюдесе священнодейства сего видети преизящество – пропиши ми Илию очесем, и безчисленный народ обстоящий, и жертву, на каменех лежащую, и всех убо прочих в безмолвии и мнозе молчании, единого же токмо пророка молящася. Таже внезапу пламеню с небес на жертву метаему. Чюдна сия и всякаго ужаса исполнена. Прейди убо от онех на ныне совершаемая, и не чюдна узриши токмо, но всякий ужас превосходящя. Стоит бо священник, не огнь сводяй, но Духа Святаго, и молбу на мнозе творит, не да лампада кая, свыше опустившаяся, потребит предлежащая, но да благодать, нападши на жертву, оною всех воспалит душя и сребра светлейшая покажет раждежена. Сия убо грознейшия и пречестныя жертвы кто, кроме неистовствующагося и иступленнаго умом, пренебрещи возможет? Или не веси, яко никогда же бы человеческая душа огнь оный жертвы понесла, но вкупе вси исчезнули бы, аще убо не многая бы Божия благодать была помощь. Аще бо кто помыслил бы, елико есть человеку сущу, и еще плоти и крови приплетену, блаженнаго и нетленнаго естества оного близ возмощи быти, тогда узрит добре, еликия иереов чести благодать Духа сподобила есть. Онеми бо и сия совершаются, и другая, си ничесо же требующая в слове достоинства и спасения нашего. |
| Но обаче и сия серафимы Богородица превосходит, вящшия ради славы Божия, еяже причащается. Славу же глаголю истинную, неложную и оную, яже несть яко же есть слава наша, еяже сотвориша предел неции. И глаголют ту быти тщетное ума, внегда обретается посреде мысли и мечтания 360 и вящши приклоняет в мечтание, ибо, обретающися посреде, приклоняет и во обоя. Мечтание же есть ум страстный, зане мечтание есть со страстию, и зрит дебелостию вещественною. Слава же, яже есть сицева, не обретается стояти всегда известна во едином образе и единой мысли, зане воистинну не заблудила бы. Но сия слава может быти и инако: иногда убо добра, иногда же зла. Наша убо честь и слава несть известна, ибо мнимое есть сицевое, яко несть собственне, но яко мнится от оных, иже непщуют. Внегда несть во истине, славится, зане несть от себе, но инии славят и непщуют о нем, яко сице имат. Предел же истинныя славы есть совершение ума. И Божий ум устремлен предложеньми без средства, ум, преходяй в мысли, скончевается в славе. По сему убо пределу наипаче же и паче сего Мати и Дева глаголалася бы вящши славншая серафимов. Ибо слово есть ради оных, яже имут присно такожде. И славншую несравнительно серафимов. Да бы было во мне очиститися клещами серафимовыми, яко доволне явих, яко есть Всечистая славншая серафимов. Но недоумевает и не может ум величеством песни, и рука изнемогает писати в величестве чести Матере Божии. Но паки лепо есть недоумевати, чесо ради сущим девятим чином небесных ангелов, воспомяну токмо два перваго удобрения троическаго, иных же воспоминание остави? Или яве есть, яко большими объят и честь, и славу меньших? Ибо он, иже имать злато, имать воистинну и сребро, а не сопротивное. Аще убо Всечистая есть большая без сравнения оных чинов, иже суть честншии от иных, несумнительно есть болшая и честншая меньших. Или возможно есть глаголатися и «серафимом» девятим чином – общим именем, яко же выше рехом, ради преподаяния просвещений от первых, и собствене серафимов? Яко же и «ангели» общим словом глаголются другим осмь чинове, имуще имя от последняго чина, яко же видех сие от истории Исайи, иже виде Бога. |
| Людие: Господи, помилуй! – О избавитися нам от всякия скорби, гнева и нужди Господу помолимся! «О, людие, помолимся Господу, да освободит нас от всякия скорби, от всякаго гнева и от всякия нужди» Людие: Господи, помилуй! – Заступи, спаси, помилуй и сохрани нас, Боже, благодатию Твоею. Людие: Господи, помилуй! – «Пресвятую, пречистую» ищи во главе 84, и еже «яко подобает Ти» – глава 85. Глава 83. Что хощет прошение милости везде Подобает испытати, да вемы и оно, чесо ради священник повелевает, да молятся о многих различных вещех, вернии же, иже стоят в церкви окрест, молятся токмо и посылают к Богу, сиречь «Господи, помилуй!». Первее убо, яко глас сицевое, яко же рекохом, благодарение имать и исповедание. Таже да просим милость, юже Христос обеща дати оным, иже просят ю, и приложити и иная благая, ихже требуем. И сего ради спасаются сим молением, якоже может за вся вкупе. И откуду есть сие, глаголет, возможно ведати, яко милость Божия знаменует ЦарствоЕго? – От словес, ихже глаголет Христос к милостивым, яко наследят Царство Его за воздаяние милости. Еже убо глаголет, яко помиловани будут, и еже, яко даст им Царство, есть сие подобно, яко получат милость и Царство небесное приимут. Блажени бо, глаголет 216 , милостивии, яко тии помиловани будут. Сиречь: похвални суть милостиви, зане и тии помиловани будут. Таже и инде яко бы сказал 217 . И что знаменует, еже помиловатися? Глаголет Царь оным, иже суть одесную его: Приидите, благословеннии Отца Моего, наследуйте уготованное вам Царство от сложения мира 218 . Сиречь: «приидите, благословеннии Отца Моего, наследуйте Царство, иже есть уготовано вам из начала мира». И инако, иже восхощет любити дело Божия милости, обрящет Царство Божие. Тогда речет к милостивым: взалках и дасте Ми ясти, возжадах – и напоисте Мя. Убо и Христос оным, ихже милует, даст имети божественную трапезу. Кая есть она? Да ядите, глаголет, и пиете на трапезе Моей в царствии Моем. И да познаеши светлость трапезы оныя, яко несть трапеза за рабы, но за Царя. |
| И первее всех есть славословие, и наипаче убо, яко сие есть дело рабов благодарных, приходящих ко Владыце не приносите пред Него абие своя, но оная, яже суть благодеяния Владыки чисто. Сицевым образом есть славословие. Ибо он, иже просит, хощет, да творит Бог лучше его хотения, нежели помнит благодарити Его. И он, иже исповедается, просит свободитися от грехов. И он, иже благодарит, радуется во благих, яже ему Бог даде. И сего ради благодарит и он, иже славословит, оставляяй самого себе и сущая своя вся, славословит славу и силу Божию. Таже самое естество и приличное первее просит славословие. Ибо абие приходяще к Богу, полагаем во уме нашем безмерное славы Его, и силу, и величество. Ему же последует чюдо и ужас, и подобная сему. Еще же и славословие последует. Приходяще напредь помышляем благостыню Его, и славословие, и человеколюбие. Ему же последует благодарение. Последи сего помышляем избыточество благостыни Его и человеколюбия: знамение доволно творя лукавству нашему, яко сущим таковым, не престает творити нам благо. Ибо сие знамение научает нас и прежде всех, колико есть Бог человеколюбец, яко есть близ нас, яко да вспоминаем пред очима нашима грехи и злая нашя. Сие есть исповедание. Четвертое же – прошение, ибо прилично есть надеятися, яко ихже требуем и просим от Бога – приимем я. Последи сих – помышлении, имиже великому благоутробию Божию и человеколюбию поучаемся. Ибо Он, Иже есть еще с лукавыми, бывает благ. Кто бы был Сей благ? Понеже в первых (рече) своя грехи, по глаголу пророка 209 , иже глаголет: глаголи ты прежде грехи твоя, да оправдишися. Сиречь, рцы первее ты грехи твоя и покажи я, яко да будеши праведен. – Сим образом имать первый чин славословие, еже бывает к Богу. Сего ради прежде коеяжде молитвы и священнословия священник славословит Бога, хвалит убо триипостасное Божие, а не единственное. Ибо не рече: благословен Бог, или: благословенно Царство Божие, но глаголет лица особне. Сиречь: благословенно Царство Отца, и Сына, и Святаго духа. Яко вочеловечением Господним первее научихомся, человецы, яко три лица есть Бог. |
| – И Исаак Самого Христа знаменует, ибо яко же Исаака хотяше заклати отец его, Авраам, обаче ничтоже Исаак пострада: аще и приведе его на место, на немже хотяше пожрети, но вместо оного овча заклано бысть, еже показа ему ангел. Тако жде и Иисус Христос послан бысть от Отца Своего в мир заклатися, обаче божество убо не пострада: аще и прииде на место краниево 162 , на немже хотяше распятися Христос, но плоть едина прият страсть и распяся. – Зриши убо, како древнии пророци пророчествоваху и словесы и делы? Оная видится, яко творит священник, яже знает, яко суть в подобие жертвы оныя. Сказует и словесы и показует таинство и делы, елико есть возможно в сицевой вещи хлеба и вина показати оная, яже бяху пророчествована прежде и потом совершишася. Яко бы глаголати: «сим образом прииде на страсть Господь», «сим образом умре», «сим образом прободеся в ребра», «сим образом от прободенных ребр излияся кровь и вода» – яве тогда бе, яко сия творит первее убо, да покажет, яко же рекох, яко образи нецыи и писания бяху прежде и проявляху в человецех. Яко пишет на нем вещи жертвы прежде, даже не принесет хлеб в жертвеник пожрети и; потом являет, яко сей хлеб грядет подобитися Оному истинному Хлебу распятому, жреному, вне всех сих. Понеже подобает возвестити смерть Господню, да ни един образ поведания оставит, к немуже требовахом тмы уст: поведает и словесы и являет и деянми. Глава 69. О воспоминании Господни, и чесо ради начинает священник от того глагола речения Первие убо священник, взем хлеб, глаголет в воспоминание Господа и Бога и Спаса нашего Иисуса Христа, якоже есть заповедь Его. Ибо глаголет: сие творите в Мое воспоминание. И сие не токмо о хлебе оном, но о всем таинстве, якоже от зде начинаяй священнодействие. Понеже и Господь наш соверши все таинство, рече сие слово: сие творите в Мое воспоминание. И кое есть воспоминание сие, и како в таинстве воспоминати Господа? Что творит, како имать? Глаголю же: кая суть оная, яже непщуем о Нем? Что поведаем – яко мертвыя воскреси, и слепыя зрети сотвори, и ветры укроти 163 , и от малых хлебов многи человеки насыти? Сия ли показаша Его Бога всесилна? Ни! Наипаче же оная, яже видятся знаменовати немощь, крест, страсть, смерть. |
| Мы же глаголем, яко святая Дева роди совершенна Бога и совершенна человека со умом и душею, умною же и словесною. Зане в перваго Адама вси прегре- шишя. И подобаше сим всем соединитися и смеситися со вторым Адамом и Богом, да исцелятся. Наипаче же ум, иже первый пострада, ибо оно, еже не смесися с божеством, есть не исцельное. И оно, еже глаголет: «вторый человек – Господь с небесе, и никто же взыде на небо», и ино, аще что есть сицевое, глаголется о соединении, имже соединися божество с человечеством. И бысть человек едино лице, един во двою естеству: божества, глаголю, и человечества. Яко соединившееся совершенно божество с плотию, едино и другое естество приемлет оная, ихже не имать едино естество от другаго, яко же имать глагол, иже глаголет, яко: " быша вся Христом». И Христос вселяется в сердца наша не позримому, но по-мысленому, яко же смесистася два естества. Такова суть и именования, между собой именована со словом смешения естеству, Бог и человек. Соединение же по ипостаси есть стечение дву естеству, яже имата разнство, яко же есть душя и тело два естества во едином лице. Во ипостаси убо Бога-Слова плоть имяше свое лице, яже плоть обожися со восприятием. Три вещи быша вкупе абие: восприятие, существо, обожение плоти от слова. Восприятие глаголется оно взятие, им же взят Слово Божие плоть и носи ю. Существо есть извещение, еже быти, якоже пребываста два естества неразлучна и неразрушима во едино лице Сына. Обожение – яко обожи плоть, понеже божество соединися и смесися с нею, и бысть едино лице. Несть убо «Богородица», токмо яко Бога роди, но за обожение человеческаго естества. Ею же смешение бысть вкупе и существо абие, во едином мгновении. Сущую Богородицу. Несторий безумный многа убо и иная безместная помышляше, ибо глаголаше, яко Богородица роди нага человека, той же последи от добродетели своея соединися и смесися с Сыном Божиим, отнеле же крестися, или наипаче – отнеле же воскресе. И инако, яко Бог действова в Сыне Мариине, яко же во едином пророце. Сего ради не хотяше именовати ю Богородицу, но Христородицу, – мнением убо, яко Христа роди, си есть Бога и человека: истинною же – по намерению Его яко пророка роди, помазана Святым Духом, или и царя, ибо и царие «христи» нарицахуся. |
| Честни суть и божественныя силы ангельския предводительно, яко же первому и нетленному Свету суть соединени и просвещаются. И вся убо небесныя силы, и наипаче оныя, яже предстоят престолу Божию и приемлют вся даяния Света оного по всему чисто, без ни единаго посреде возбранения, были быша они, иже приемлют сияния без возбранения некоея вещи, яже есть посреде, первое удобрение троическое, яко же поведаетъ святый Дионисий; яко глаголет сам, елика суть удобрения, и какова суть небесных существ, и како суть – священноначалия. Ведати кому я, яко же суть? Вемы, яко едино Божество весть силы их и благочиние их. Но нам невозможно есть познати таинства небесных сил и святости и совершенства их: все благословив, сиречь божественное Писание, описа небесная существа в девять чинов, яже существа священный Дионисий разлучает во удобрения. Бог Отецъ, Сын, Дух Святый; херувими, серафими, престоли; господьства, силы, власти; начала, архангели, ангели, человецы. Первое убо есть оное удобрение, еже окружаетъ окрест Бога близ и приемлет свет божества, кроме быти ни единой иной вещи между Богом и тем добрым чином и удобрением, – многоочитии херувими и шестокрилии серафими и святейшии престоли. Второе же – господьства, силы, власти. Третие – начала, архангели, ангели. Святая убо удобрения небесных существ глаголются «честная», понеже причащаются честности Божия, имущя приближение к Нему богатое и зрящя неуклонно присно божественую любовь. Глаголются же и «силы», зане суть вся сильны естествене возвестити и служити Богу, яко же причащаются горних и дольних именем. Яко серафим именовался бы «ангел» и «сила». Но ангел не может нарицатися серафим, ибо последния силы не причащаются имене оных, яже суть вышшия и над ними. Тия же силы паки, яже суть близ Бога, якоже приемлют первее сияние света божественнаго. И от тех дается и иным силам той свет. Могут имети и имя нижних сил, глаголатися «ангели». И мы убо от последняго удобрения, еже глаголются ангели, просвещаемся и закон устроеньми ангелов нам дадеся, и многим древним святым человеком явишася, и Христу ангели служаху. И яко сице есть, глаголетъ паки священный Дионисий, чин удобрения не дадеся токмо ангелом, иже суть вышши иных, или оным, иже суть низшии, но и оным, иже суть совокуплени во едино удобрение, за пресущественое чиноначалие. На коемждо священноначалии суть первии, и среднии, и последнии в чинех и силах. Всечистая убо есть вышши всех ангелов, и тех честнших, глаголю, перваго удобрения – престолов серафимов и херувимов, иже глаголются и многоочитии. Но и от тех Всечистая, яже роди Бога, честншая есть. Честншую херувим. В еврейском языце херувими толкуются «множество разума». Являет же разумное их и богозрительное, сиречь, яко зрят Бога. И зрительное и приятельное высочайшаго светодаяния в силе перводетельной, и исполненое подаяния мудротворнаго, и приобщительное богатно ко вторым чином от премудрости, яже дадеся им от Бога. Престоли же являются быти изъемлеми чисте от всякаго смирения. |
| Яко Сын убо даде Себе нас ради, Ему же ничтоже дахом, но наипаче зело Ему прегрешихом. Ибо, глаголет апостол, яко сущим нам нечестивым, Христос о нас умре. Убо промысл Его, егоже имать нас ради, благодать есть. И яко Отец, страстей ради Сына, умиротвори род человеческий и возлюби враги, сего ради к нам призываются, яже Его. И понеже врагом, иже удружишася, подобаше совокупити своя благая богатому в милость, сие творит Дух Святый, Иже прииде на апостолы. Сего ради пришествие Его к человеком, благость, доброта, и общение глаголется. Но рекл бы кто, яко сия благая вся дашася человеком, пришедшу Спасу в мир. Убо кая потреба есть молитвы и оных дарех, иже дашася нам прежде яве, да приемше я не погубим, но да пребудем, имуще я даже до конца? Сего ради не рече: «дабы далася благодать Божия всем вам», но дабы была, глаголет, да никогда же разлучитися от вас благодать, яже дадеся вам. Сподобивый их сицевыя молитвы и воздвигнувый душы их, возвышает их от земли и глаголет: горе имамы сердца, сиречь горняя да мудрствуем, а не сущая и обретаемая на земли. И тии обещают и глаголют имети сердца тамо, идеже сокровище наше есть, идеже Христос есть, одесную Отца седяй: имамы ко Господу. Глава 100. О освящении дара и прежде сего благодарении Сице же добрейши и священнейши уставивше, что убо есть, разве обратитися ко благодарению подателя всех благих, Бога? И инако перваго Священника подражаяй, сиречь Христа, благодаряща Богу и Отцу, прежде даже предати таинство общения, и той 349 , прежде таинственыя молитвы, по нейже священно действоваше святая, благодарение сие творитъ къ Богу и Отцу Господа нашего Иисуса Христа, глаголя: благодарим Господа! И всем исповедающим и глаголющим: достойно и праведно, сам от себе приносит благодарение Богу. И славословив его и воспев со ангелы, архангелы, херувимы и серафимы и прочими чины и благодарив ради благих всех, яже сотвори нам от века, возглашает и глаголет, яко же поют Бога и глаголют онии серафими: святъ, свят, свят Господь Саваоф, исполнь вся земля. |
| «Сия, – глаголет, – благодать да не возбранится от Даров грехов ради моих». Ибо глаголется, яко действует благодать в честных Дарех сугубо: единем убо образом, по нему же тии освящаются, другим же, по нему же благодать освящает нас ими. Убо по первому образу ни едино зло человеческое, сиречь ни един грех может возбранити благодать действовати в Дарех. Но яко же освящение тех Даров несть дело человеческия добродетели, тако же ниже возможно есть возбранитися от греха человеческаго. По второму же, требует и нашего тщания. Сего ради и возбраняется от нашея лености. Ибо освящает благодать нас Дарми, аще приимет нас нарочиты ко освящению. Аще же приидет и есмы не готови, ни едину пользу принесе, но и тмочисленый вред вложи сия благодать, или прощение грехов есть токмо. Или по оном вкупе и ино дарование, данное оным, иже ядят святую вечерю. Сие священник просит да не возбранится от божественных Даров, яко же может возбранитися греха ради человеческаго. Сию молитву просить и в мале со всем множеством 369 обще. Ибо моля, просит всем единомыслие, яко же едиными усты и единым сердцем славити Бога. И по сему образу чинится датися нам милостем великаго Бога и Спаса нашего Иисуса Христа. Таже повелевает, до просится Бог глаголемою молитвою, еюже той моли вся святыя, яже призва в помощь. Ибо сие есть, еже глаголет, да помянем вся святыя, сиречь да призовем, да молим я. И что глаголет? «Помолимся Господеви о освященных Дарех»? Не да приимут тии освящение. Сего ради рече о священных. Да не непщуеши, яко о оных молится да освятятся, но да подается нам освящение святых Даров, ибо сие есть, яко да человеколюбец Бог, Иже приять я, вознизпослет нам благодать. И глаголет: «Помолимся о Дарех, да будут действительни в нас», да не не возможет к благодати сей, яко же егда со человеки зряшеся всесильное тело Его. Ибо во многих странах не сотвори чюдеса, неверствия ради их. Тако к множеству глаголя велиим гласом, таже и сам священник молится и просит тайно, моля Бога о подобных, яко же причаститися страшных таинств с чистой совестию и насладитися священныя сея и святыя трапезы в наследие Царствия небеснаго, а не в суд или во осуждение. |
|
|
