| Список 1781 г. был собственностью И. Е. Евсеева , его местонахождение сегодня неизвестно, так что судить о его тексте остается по тем немногим стихам, которые опубликовал в свое время сам Евсеев. Из них видно, что список 1781 г. при несомненном сходстве с ОБ заметно расходится с другими известными списками этого перевода. Ср. 1:16 перклади нашего кедровыя и столя кипарисная ОБ, преклади домовъ наших кедровыя, дски наши кипарисныя список 1781, бръвна храмов наших кедрии, дъскопокровиа наша кипариси КК, список XV в. (Минчева 1989). Как указывалось (§ 11), перевод Константина Костенецкого неизвестен восточнославянской рукописной традиции, а это значит, что сообщение издателей ОБ в предисловии о поисках ими рукописей в монастырях Сербии и Болгарии является достоверным. Влияние других славянских источников сказывается значительно меньше в тексте Песней ОБ. Так, в отдельных случаях можно подозревать влияние издания Франциска Скорины. 2посреде друвес лесных ОБ, посреде древием лесным Скорина, в древех л31;га ЧП, в древех села ТП, в древесех КК, ν τος ξλοις δρυμο LXX 4стада пострижены ОБ, стада овець пострыженых Скорина, стада острижена ЧП, нет ТП, стада остриженых КК, γλαι т ν κεκαρμνων LXX 7чаша не черпания ОБ, репица пития Скорина, чеша не лиши ся пива ЧП, чяша не лишаема черпания ТП, кратир нелишаемь растворениа КК, κρατρ μ στερομενος κρ μα LXX. Однако эти совпадения ОБ и Скорины могли возникнуть и независимо при стремлении точнее передать греческий оригинал и в условиях сходной языковой среды. Особенностью Песни песней в ОБ является введение кратких пояснений, которые придают тексту характер комментированного перевода. Случаи эти немногочисленны, но заслуживают особого внимания, потому что представляют собою принципиальное новшество в истории славянского библейского перевода. Комментированный перевод стал применяться в Европе при распространении Библии на народных языках для домашнего внецерковного употребления. Он, в частности, был хорошо знаком создателям библейских текстов на чешском и польском языках в XV-XVI вв. |
| Несколько раньше, 31 октября 1781 г., предводитель дворянства с штаб и обер-офицерами Нижнедевицкого округа возбудили дело перед Св. Синодом о перечислении нескольких сел из Белгородской епархии в Воронежскую. На общем собрании 26 сентября 1781 г. они обратили внимание на то обстоятельство, что в Нижнедевицкий округ при образовании Воронежского местничества (1779 г.) вошло много сел из Белгородской губернии, преимущественно Старооскольского уезда. Самый г. Нижнедевицк образовался из села Нижняя Девица. В состав его уезда вошло 20 сел: Есенки, Верхняя Девица, Першино, Богородицкое 5), Березово, Меловое, Болото, Терехово, Архангельское, Дмитриевское, Солдатское, Слобода Знаменская, Шестаковка, Богородицкое 15), Солдатское, Вислое – из Новооскольского уезда, Роговатое, Потчдань, Уколово – старого прихода, Уколово – нового прихода. Все приходы были в ведении Белгородской епархии, притом самые ближайшие в 140 верстах, а самые дальние в 200 верстах, от Белгорода; от Воронежа самые отдаленные находились в 90 верстах, а ближайшие в 50 верстах. Отдаленность церквей и приходов затрудняла сношения с епархиальным начальством. Долгосрочные отлучки священников по делам к архиерею сопровождались обычными, конечно больше на бумаге в прошениях, печальными явлениями в приходе – большие умирали без причастия, дети без крещения, роженицы без молитв и т. п. Все прихожане, дворяне и крестьяне с священнослужителями желали быть в ведении ближайшей к ним Воронежской консистории, о чем просили Св. Синод через Наместническое Правление. Св. Синод 18 ноября 1781 г. удовлетворил их просьбу, приписав названные села «вкупе с городом» Нижнедевицком к Воронежской епархии. Но тут возникло небольшое недоразумение. Под 5 и 15 значились два села под именем «Богородицкого». Село Богородицкое 15), Старооскольского уезда, принадлежало не к Воронежской, а к Курской губернии и тамошний помещик подпоручик Иван Бекарюков с вотчинными крестьянами-прихожанами совсем не желал быть в ведении Воронежской епархии, о чем писал, епископу воронежскому Тихону (Малинину). Недоразумение скоро разъяснилось очень просто. Тут случилась ошибка писца наместничьей канцелярии, написавшего под 15 «Богородицкое» вместо «Городище», как было в списке сел у самого господина правителя наместничества и в подлинном доношении дворян. Когда разъяснилось дело, Св. Синод предписал селу Городищу быть в Воронежской епархии, а Богородицкому – в Белгородской. 711 |
| Кто рисовал этот рисунок – неизвестно. Но доска антиминсная с подобным рисунком находилась в руках частного лица, именно статского советника Никиты Демидова. 1781 года июня 23-го статский советник и кавалер Никита Демидов, представив в Московскую типографскую контору антиминсную доску, гравированную на меди, просил отпечатать ею в Московсной типографии двадцать семь антиминсов на атласе, для церквей вотчин его. Типографская контора, по определению Св Синода, отпечатав тою доскою два экземпляра на бумаге,взнесла их в контору Св. Синода, для представления в Св. Синод на рассмотрение. И сама Московская типографская контора репортовала Св. Синоду, что отпечатанный с означенной доски в Московской типографии один экземпляр на бумаге типографскими корректорами был свидетельствован и сравнен с имеющимся антиминсным рисунком в той конторе, опробованным в Св. Правительствующем Синоде, и оказался не во всем с ним сходным. Это видно из выписки корректоров и из отпечатанного экземпляра рисунка, приложенного к репорту. Сверх того, мастер рисовального художества, находящийся в Московской типографии, Семен Второв показал, что эта медная доска совсем выпечаталась, и не токмо не может печатать на тафте или на атласе, но ясно и на бумаге. А поправить доску этот мастер не может потому, что она сделана шварцкунштным, а не грыдоровальным мастерством, а он, кроме грыдоровального художества, другому не обучался и не знает 185 . Св. Синод, 1781 года декабря 20-го, приказал антиминсную доску статского советника Демидова взять в Московскую типографию, и что следует, исправить в ней, и если по исправлении она окажется годною, то печатать антиминсы ею, как для епархии, так и для церквей статского советника Демидова. В 1782 году, в силу такого указа, доска была отдана мастерам рисовального и грыдорованного художеств Семену Второву и Алексею Андрееву. Они, освидетельствовав доску, донесли типографской конторе, что доска сделана шварцкунштною, а не грыдоровального работою; сверх того, доска была употребляема в печатании весьма не мало, и совсем выпечаталась. Грыдоровальный же мастер Андреев не обучался шварцкунштной работе и совсем не знает её. А так как к поправлению этой антиминсной доски не имеется мастеров не только из ведомства типографской конторы, но из сторонних, и, по многовременном изыскивании, никого не отыскано знающих такое мастерство; посему типографская контора представила такое свое мнение Св. Синоду, не соблаговолит ли он на этой сделанной антиминсной доске шварцкунштною работою сгладить бывшую работу, и вырезать антиминс вновь грыдоровальным мастерством, сходно с пробованным Св. Синодом кунштом. Св. Синод, 1784 года июня 21-го, приказал, согласно с мнением типографской конторы, сгладить на показанной доске сделанную шварцкунштную работу и, вместо того, вырезать вновь антиминс грыдоровальным, самым добрым, художеством, но опробованному Св. Синодом куншту. (Дело арх. Св. Синода, 1781 г июня 25-го, 123). |
| 715 . Благоприятный исход дела священников Ефимова и Иванова, кажется, послужит поводом еще двум священникам Астраханской епархии Балашовского округа села Дмитриевского Авраамию Семенову и села Преображенского – Басманова тоже – священнику Иванову просить Св. Синод в 1781 году исключить их села из Астраханской епархии и приписать по близости к Тамбовской. Резоны были совершенно одинаковы и, конечно, прежде всего дальность расстояния. От Тамбова село Дмитриевское находилось в 200 верстах, а Преображенское в 160; от Астрахани первое более, чем в 800 верстах, второе более 1300 верст. Но и тут были иные мотивы. К священнику Авраамию Семенову в село Дмитревское без нужды, по подложному прошению, определен вторым священником его дьякон Яков Семеонов. При 100 дворах двум священникам жить оказалось нечем. Дело было сделано еще при епископе Мефодии. Авраамий Семенов просил епископа Антония вывести в другой приход второго священника, но владыка не соглашался; этого мало, он принуждал просителя принять монашество. К тому же владыка побуждал Иванова. Оба они были люди семейные, что не позволяло им принимать монашество. Словом, в деле 1781 года повторилась история 1775 года об отписке церквей сел Покровского и Архангельского к Тамбовской епархии, только результат был совсем иной. 10 сентября 1781 года Св. Синод постановил отказать просителям, так как на их прошениях не оказалось подписей прихожан. Просили же они лишь по одному тому, что их побуждали принять монашество. С другой стороны, Св. Синод сделал замечание епископу Антонию, запретив ему принуждать вдовцов к принятию монашества. Если против правил в село Дмитревское назначен лишний священник, то приказано вывести его в другой приход. На этом дело кончилось. Оба села, несмотря на отдаленность, остались в Астраханской епархии, 716 вероятно, в виду малочисленности в ней церквей и приходов. В 1779 году Св. Синод отказался приписать по близости к Тамбовской епархии два села Владимирской епархии Нижнеламовского уезда: село Спасское с Преображенской церковью и село Ингуженский Майдан с Никольской церковью. |
| Рескрипт этот произвел великую тревогу в Варшаве, Риме и в среде униатов. Униатов особенно тревожило подтверждавшееся вновь старое известие, что полоцкое униатское архиепископство предположено уничтожить и что этого добиваются Чернышев и Безбородко. 801 В Петербурге они имели теперь единственную надежную опору –председателя иностранной коллегии Н. Панина, который давно известен им был, как охранитель Польши. 802 К нему направлен был польский посланник в Петербурге Деболи, который получил от него уверение, что постарается отвратить этот удар и ждет только удобного времени, чтобы подействовать на императрицу. 803 На тревожное опасение Невинского, что для Панина обыкновенно много нужно времени, что между тем полоцкая архиепископия а в ней и вера униатская погибают, в кабинете польского короля ему отвечали таинственно: patientia (терпение)! 804 Ожидалось действительно нечто большее. Папа написал к Екатерине письмо в защиту униатской церкви в Полоцке, и это письмо в начале 1781 года уже ходило по рукам в Белоруссии и радовало униатов. 805 Но эта радость скоро уступила место печали и великому смущению. В начале февраля 1781 года получен был ответ папе Екатерины, который папский нунций в Варшаве долго прятал и долго не решался посылать папе, 806 так как из него оказывалось, что для спасения унии папа должен быть покорным исполнителем желаний русской императрицы. «Нунций имеет копию ответа императрицы на письмо папы, писал Невинский, но по политическим причинам хранит ее пока в глубокой тайне и не дает никому даже прочитать, ходит, однако, слух, что сущность этого ответа следующая: сделай, тогда и я сделаю, т. е. когда папа сделает Сестренцевича архиепископом Белой Руси, тогда и императрица даст белорусским униатам архиепископа. 807 Ответ этот, впрочем, вскоре сделался известен не только в Варшаве, но и в Полоцке. Базилианский провинциал Миляновский писал об нем из Полоцка 15 мая 1781 года к базилианскому прокуратору в Варшаве Новицкому: «из этого ответа легко попять, кто причиной нашей погибели.» 808 |
| Белорусские и польские униаты действительно не могли иметь на этот счет больших сомнений. Между ними, правда, ходили слухи то о назначении им православного епископа, то кого-либо из таких униатов, который бы после своего вступления на кафедру согласился принять православие; 809 но более основательные известия склоняли их к той мысли, что их хочет подчинить себе Сестренцевич. 15 апреля 1781 года, поверенный Смогоржевского, Беликевпч, передавал ему чрез Левинского известие, полученное им из Петербурга, что Сестренцевич старался об этом и теперь, что, находясь в Полоцке, он часто заговаривает о Струне и собирается осматривать его. 810 В начале 1782 года униаты имели известие, что Сестренцевич будет иметь двух суффраганов, одного из них для управления униатами, что этим суффраганом будет Лисовский, 811 что скоро будет дозволен переход униатов в латинство, 812 и что Сестренцевичу поручено войти в сношение с Смогоржевским, не согласится ли он дозволить это. 813 На эти известия сочувственно откликнулись прежде всего полоцкие базилиане. «Мне кажется, – писал Миляновский к Новицкому 15 мая 1781 года, – что следовало бы как-нибудь надоумить Рим, что бы нам дозволено было, по крайней мере, быть хоть под властью епископа римского обряда, потому что несомненно, известно, что в унии мы не долго останемся: так лучше вовремя принять меры и закрепить существование наших монастырей.» 814 Сочувственно к этому относились и даже предупреждали ожидаемое течение дел не одни базилиане. В полоцкой области, известной давно множеством ревнителей, выступавших под знаменем Кунцевича, радовавшегося всегда переходу униатов в латинство, нашлось, видно, и теперь не мало ревнителей этого перехода. Еще в начале 1781 года тот же Миляновский писал: «весьма многие перешли в латинство и не перестают идти.» Но в тоже время он сообщал, что в Могилевской области совсем другое направление дел, что там десятки приходов отпали от унии и перешли в православие. Все эти факты ясно показывают, что уния в Белоруссии поставлена была в зависимость от латинства, а сейчас увидим, что от обоих этих вероисповеданий поставлено было в зависимость присоединение униатов к православию, не смотря на то, что это чисто русское, народное дело с давних пор стояло прямо во всей своей народной простоте и ясности и могло идти путем совершенно независимым и от латинства и от унии. Глава VIII |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла КАЗАКОВ Родион Родионович (1758, Москва - 27.02.1803, там же), рус. архит. эпохи классицизма, ученик и последователь В. И. Баженова и М. Ф. Казакова . Характеристика творчества К. затруднена из-за слабо документированной биографии. Большую сложность создает и тот факт, что К. был однофамильцем одного из своих учителей: их работы начали путать, вероятно, еще при жизни зодчих. К. самостоятельно работал на рубеже XVIII и XIX вв. в стилистике зрелого классицизма. Творческой манере К. приписывают напряженный драматический пафос, характерный для эпохи романтизма. Однако собственных проектов архитектора немного, достоверно известны лишь 3 его постройки, сохранилось 2; ему приписывают множество других, но не все атрибуции вызывают доверие. К. (в документах упом. как Родион Родионов) был сыном отставного прапорщика архитектуры в команде Д. В. Ухтомского. Первоначальные знания по архитектуре получил у отца. В июле 1770 г., выдержав экзамен, поступил учеником в Экспедицию кремлевского строения к Баженову. В сент. 1770 г. К. в числе прочих работал над моделью Кремлевского дворца. В 1774 г. направлен в команду к М. Ф. Казакову на строительство деревянного Пречистенского дворца. Здесь К. участвовал в выполнении лепных работ. В 1776 г. К. создал 1-й самостоятельный проект дворца на Воробьёвых горах (не реализован, не сохр.). В дек. 1777 г. К. получил звание архитекторского помощника и вместе с начальником и учителем М. Ф. Казаковым отправился в Коломну, где они были заняты снятием плана города и осмотром «ветхостей» Коломенского кремля. В февр. 1778 г. К. получил чин 14-го класса. С 1776 г. К. помогал своему учителю в строительстве подмосковной усадьбы Н. А. Демидова Петровское (Княжищево). Сохранилось документальное свидетельство (окт. 1780) совместного пребывания М. Ф. Казакова и «архитектора Родиона Родионова» на строительстве в усадьбе. В янв. 1781 г. К. был уже поручиком архитектуры. С дек. 1781 г. К. определен в команду К. И. Бланка на строительство Екатерининского дворца в Лефортове, тогда же ездил в С.-Петербург с его планами. В 1783 г. параллельно с М. Ф. Казаковым послан в Могилёв к Г. А. Потёмкину. В 1785 г. от начальника Экспедиции кремлевского строения М. М. Измайлова К. получил аттестат о работе в Крыму и в Херсоне, где предположительно был занят сооружением ворот крепости. |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла ГЕДРОЙЦ [Гедрайтис; литов. Giedraitis] Иосиф Арнульф (Юозапас Арнульфас) (29.06.1754, Гедройце, ныне Гедрайчяй, Литва - 5(17).07.1838, Ольсяды, ныне Альседжяй, Литва), еп. Самогитский (Жямайтский), переводчик Свящ. Писания на литов. язык. Потомок ветви кн. Фабиана Гедройца, 2-й сын ротмистра литов. войск Йонаса Гедройца и племянник Инфляндского, затем Самогитского еп. Степонаса Йонаса Гедройца. Начальное образование получил в Вильно. С 1771 г. учился в семинарии в Ворне (ныне Варняй, Литва), где располагалась кафедра Самогитского еп-ства. Еще не будучи клириком, получил от дяди должность каноника капитула Инфляндского еп-ства. 24 янв. 1781 г. рукоположен во пресвитера, назначен настоятелем прихода в Лайжеве (ныне Лайжува, Литва). С 1781 по 1785 г. обучался в Риме, куда был направлен по протекции дяди-епископа. В 1785-1786 гг. Г. совершил поездку по Сев. Италии, Франции, останавливался в Париже. Через Нидерланды и Германию вернулся на родину, где в 1786 г. был назначен каноником капитула Самогитского еп-ства. В 1788 г. стал прелатом-архидиаконом, в 1789 г. был комиссаром по сбору средств на общественные нужды. За успешное осуществление этой миссии польск. кор. Станислав Август наградил Г. орденом св. Станислава. В Виленском ун-те Г. получил степень д-ра канонического права (1790) и д-ра богословия (1792). С согласия польск. короля папой Римским Пием VI Г. был утвержден в должности епископа Ортенсийского in partibus infidelium и 11 апр. 1791 г. назначен коадъютором (помощником) епископа Жмудского с правом наследования еп-ства. После 3-го раздела Речи Посполитой Г. в 1795 г. был избран первым делегатом от духовенства и народа Жямайтского княжества и отправлен в С.-Петербург, где его приняла имп. Екатерина II , пожаловавшая Г. крестом с бриллиантами. В 1801 г. в связи с болезнью дяди Г. вступил в управление Самогитским еп-ством и после смерти епископа (13 мая 1802) занял эту кафедру. При Г. в еп-стве открылось ок. 20 новых приходов. Он способствовал духовному просвещению паствы, в чем видел одну из главных задач. По его распоряжению при каждом приходе были организованы школы. Г. сумел установить хорошие отношения с рус. властями и пользовался активной поддержкой министра иностранных дел Российской империи кн. Адама Чарторыйского. При его участии помимо начальных приходских школ Г. смог организовать в поветах гимназии и школы для продолжения образования. Оказывая содействие развитию благотворительной деятельности, Г. помогал в организации лечебных учреждений. Стараниями Г. было построено новое здание кафедрального собора Самогитского еп-ства в Ворне. |
| Geschichte der Beziehungen zwischen Théologie und Naturwissenschaft von Zöckler, 1877–1879 гг. (библиографический очерк) В виду споров, возбужденных в новейшее время, по вопросу об отношении между религией и наукой вообще и особенно между богословием и естествознанием, получает большой интерес история этого вопроса. В нашей литературе вопрос этот, во всем его широком объеме, еще ни однажды не ставился на историческую почву и в иностранной литературе, насколько нам известно, первая попытка такой его обработки явилась лишь в нижеозначенном труде немецкого ученого теолога. Сообщим сначала сведения о главном содержании этого труда. История отношений между богословием и естествознанием подразделяется у автора на 6 периодов, обнимающих: 1) древне-церковную эпоху (90–750 г.); 2) средние века (750–1492 г.); 3) время реформаторских движений на Западе (1492–1675); 4) период господства натур-философского догматизма, при застое опытного исследования (1675–1781 г.); 5) новое время – развития естественнонаучного универсализма (1781–1859 г.) и 6) самый последний промежуток, открывающийся с начала дарвинистских споров (1859–1877 г.). Труд автора распадается на два тома. Первый том (780 стр.) обнимает время от начала христианской церкви до Ньютона и состоит из четырех частей. В первой части этого тома излагается сущность христианского воззрения на природу в том его виде, как оно выражается в св. Писании; во втором представляется раскрытие этого воззрения в древней свято-отеческой письменности; в третьей характеризуется отношение между богословием и естествознанием в период господства средневековой схоластики; в четвертой очерчивается положение дела в реформаторский период – с Лютера до Ньютона. Второй том заключает в себе три отдела, в которых описывается отношение между богословием и естествознанием а) в период, предшествовавший знаменитым открытиям в области естествознания Гершеля и Лаузьера и др., b) в новое и с) в самое новое, ближайшее к нам время. Главное значение труда автора состоит в собрании и группировке огромной массы материала, относящегося к предмету исследования. |
| Глава 1. Церковнославянский язык в культурно-языковой ситуации XIX-haчaлa XX века Левша отвечает: – Наша наука простая: по Псалтирю да по Полусоннику, а арифметики мы нимало не знаем. Англичане переглянулись и говорят: – Это удивительно. А Левша им отвечает: – У нас это так повсеместно (...) Они говорят: – Это жалко, лучше бы, если б вы из арифметики по крайности хоть четыре правила сложения знали. (Лесков II, с. 209) Читай, продолжай читать Евангелие и весь вообще Новый Завет на славянском, а не на русском языке. В местах или словах затруднительных тебе легко определить смысл их по английскому. Из письма М.М. Сперанского дочери (Корсунский 1886, с. 26–27) 1.1. Степень распространения церковнославянского языка в XIX-haч. XX в. Сфера употребления возникшего в XVIII веке нового литературного языка вплоть до 20-х годов XX века была ограниченной. Владение русским литературным языком не выходило за пределы образованной части общества. При этом государственная политика была направлена на расширение сферы употребления русского литературного языка. Характерно, что в мае 1781 г. Синод издает указ, согласно которому дети священнослужителей должны наряду с церковнославянской азбукой изучать и гражданскую. Принятие этого указа мотивируется тем, что священник должен быть в состоянии огласить в храме напечатанный гражданским шрифтом правительственный указ: «1781 года мая 19 и 31 числа по указу Ее Императорского Величества, Святейший Правительствующий синод, имея рассуждение, что в епархиях священно- и церковнослужительские дети (...) при начале учения чтению российской грамоте обучаются по азбукам одной церковной печати, а нам за нужное почитать должно, чтоб не только обучающиеся в семинариях, но и все духовенство разумели читать сверх церковной (...) и гражданскою печатью, тем паче, что выходящие ко всенародному сведению и исполнению манифесты и указы, из коих (...) некоторые и в церквах обнародываются, обыкновенно печатаются гражданской азбукой. И в церквах, особливо сельских, кроме священно- и церковнослужителей, читать их некому, ныне же вновь изданная и напечатанная по высочайшему Ее Императорского Величества повелению в Санкт-Петербурге, при Императорской Академии наук, азбука надежнейшим к тому средством служить может, которая и продается при оной Академии, каждый экземпляр по восьми копеек, того ради приказали оных азбук в Императорской Академии наук купить по половинной цене три тысячи триста экземпляров (...) и разослать во все великороссийские и малороссийские епархии, в каждую по сто экземпляров (...), приуказуя с тем, впредь как в семинариях, так и в прочих училищах священно-церковнослужительские дети и другие отроки грамоте (...) сверх обыкновенной обучаемы были и по сей азбуке непременно». 21 |
|
|
