| Господь обличил их в этом, и открыл, какой помысел должен быть в сердце, чтобы светлым оком смотреть вокруг: «Подавайте лучше милостыню из того, что у вас есть; тогда все будет у вас чисто». Как только научишься видеть во всем повод для творения милостыни, сразу все темные чары рассеются, мир преобразится, и все внутри и вокруг «будет светло» «так, как бы светильник освещал тебя сиянием». Так и в приведенном в начале примере. Второй прохожий поистине желал творить милостыню «из всего, что у него есть». Едва увидев человека на улице, он первым делом подал ему милостыню хотя бы добрым помышлением о нем. Среда. О десятине и о милостыне Лк.11:42–46 1Сол.4:1–12 Обличая фарисеев, Господь сказал: «Горе вам, фарисеям, что даете десятину с мяты, руты и всяких овощей». А вчера мы слышали: «Подавайте лучше милостыню из того, что у вас есть». Закон о десятине был установлен в ветхозаветные времена. Бог через Моисея повелел, чтобы одиннадцать колен Израилевых, между которыми была разделена земля обетованная, давали бы «десятину из всего» – двенадцатому колену, колену Левия, «за то, что они исправляют службы в скинии собрания» ( Чис.18:21 ). Но Господь не противопоставляет милостыню десятине. Понятие милостыни и шире, и глубже, как и все, чему учил Господь, по сравнению с Ветхим заветом. Вот на упорный вопрос: «что сделать мне доброго, чтобы иметь жизнь вечную»? – Господь не десятину предлагает платить: «если хочешь быть совершенным, пойди, продай имение твое и раздай нищим; и будешь иметь сокровище на небесах» ( Мф.19:16,21 ). Вот Закхей мытарь восклицает: «Господи! половину имения я отдам нищим и, если кого чем обидел, воздам вчетверо» ( Лк.19:8 )! Или вот – бедная вдова тайно кладет в сокровищницу две лепты, и пред Богом оказалось, что она положила «больше всех» ( Мк.12:43–44 ). Да и стакан воды, поданный ради Христа, тоже Ему дорог. Милостыня – все то, что в духе свободы и любви. И десятина может быть как милостыня, если она по свободному произволению, от чистого сердца. Авраам сам, по своей воле, дал Мелхиседеку, «священнику Бога Всевышнего», «десятую часть из всего» ( Быт.14:18–20 ). Иаков обещал на пути в Месопотамию: «Из всего, что Ты, Боже, даруешь мне, я дам Тебе десятую часть» ( Быт.28:22 ). Не за то укорял Господь фарисеев, что давали десятину, но за то, что при этом нерадели «о суде и о любви Божией». |
| И далее следующие вопросы, к которым приводит этика сублимации как этика Благодати: 3) Основные возражения против религиозной этики. Антиномия Н. Гартмана. Телеологизм и теодицея. Всякое творчество «имеет в виду» Абсолютное (закон сублимации). 4) Этика Благодати отвергает ли Закон? «Я пришел не нарушить Закон, но исполнить» 5 . Антиномия упразднения и сохранения Закона у ап. Павла и ее решение. 5) Закон как борьба со злом. Антиномия противления и непротивления злу и ее решение. Проблема власти у ап. Павла и антиномия власти. 6) Идея права и смысл права и государства с точки зрения метаномической и метаполитической этики Благодати 6 . Высшая ступень соборности как сверхправового общения. Иерархия ступеней общения: хозяйственная солидарность, справедливость и любовь. Париж. Октябрь, 1931. I АНТИТЕЗА ЗАКОНА И БЛАГОДАТИ 1. ЗАКОН И ЦАРСТВИЕ БОЖИЕ Всякая великая религия содержит в себе и открывает некоторую систему ценностей; иначе говоря, устанавливает некоторое этическое учение. И совершенно неверно, будто все религии открывают одни и те же ценности и совпадают в своих этических учениях. Христос открывает миру и возвещает совершенно новую систему ценностей, выраженную в едином символе «Царствия Божия». В этом Его «Откровение», Его «добрая весть» и Его «Новый Завет». «Евангелие Царствия Божия» — вот первое и простейшее определение проповеди Иисуса Христа: «приблизилось Царствие Божие» (Мк. 1: 14, 15; Мф. 3:2, 4:17, 23). Оно, это Царствие Божие, или Царство Небесное, есть абсолютно ценное и абсолютно желанное, то, во что мы верим и на что надеемся: «да придет Царствие Твое» " . Притчи изображают «Царствие», как высшую ценность, ради которой стоит отдать все остальное, как драгоценную жемчужину, как сокровище, зарытое в поле. Оно есть предел человеческих исканий. Новая система ценностей, Новый Завет, со всею силою противополагается старому. Вся Нагорная проповедь построена на этой противоположности, постоянно повторяемой: «вы слышали, что сказано древним… а Я говорю вам» 2 … Праведности книжников и фарисеев противопоставляется другая, более высокая праведность, без которой нельзя войти в Царство Небесное (Мф. 5:20). Старая система ценностей в этом противопоставлении чаще всего объемлется понятием закона (Тора 3 ). «Закон и пророки до Иоанна — отныне Царствие Божие возвещается» (Лк. 16:16; Мф. 11:12, 13). Или, как говорит ап. Павел, «старое прошло, теперь все новое» 4 . Действительно, праведность «книжников и фарисеев», т. е. еврейских ученых и учителей жизни, именно и состояла в строжайшем и точнейшем исполнении буквы закона. Закон есть высшая ценность ветхозаветной религиозной этики, а может быть, и всей дохристианской этики вообще. 2. ЗАКОН И БЛАГОДАТЬ |
| И действительно, Матфей начинает свою повесть временем сорокадневного поста и бывшего тогда искушения, говоря: слишав же (Иисус), яко Иоанн предан бысть, отыде (из Иудеи) в Галилею ( Мф.4:12 ). Тоже и Марк: no предании Иоаннове, прииде Иисус в Галилею (Мк.1:14). Близкое к этому время означает и Лука, когда, не начав еще описывать дела Иисуса, говорит: приложи (Ирод) и сие над всеми (соделанными им беззакониями) и затвори Иоанна в темнице ( Лк.3:20 ). По сему-то стали, говорят, просить апостола Иоанна, чтобы он в (особом) своем Евангелии описал время, о котором умолчали прежние евангелисты, и изобразил дела Спасителя, относящиеся к тому времени (т. е. дела до заключения Крестителя в темницу). На это именно указывает Иоанн, когда говорит: се сотвори начаток знамением Иисус ( Ин.2:11 ), и опять, когда среди повествования о делах Иисуса упоминает о Крестителе, что он крестил в Еноне близ Салима ( Ин.3:23 ). Это ясно также из следующих слов его: не убо бе всажден в темницу Иоанн ( Ин.3:24 ). Итак, в евангельском своем писании Иоанн повествует о делах, совершенных Христом тогда, когда Креститель еще не был заключен в темницу; между тем как прочие три евангелиста упоминают о событиях, случившихся после темничных уз его. Кто вникнул в это, тому не покажется, что Евангелия взаимно себе противоречат, (тот увидит) что в Иоанновом повествуется о первых делах Христа, а прочие содержат в себе повествования о событиях, последовавших за тем временем». К приведенным выдержкам из бл. Иеронима и Церковной истории Евсевия нам нечего прибавить. Из них каждый может видеть ясно, что повествование о начале общественного служения И. Христа находится в одном только четвертом Евангелии, которое в настоящем случае, равно как и во многих других, служит прекраснейшим и незаменимым дополнением к первым трем. События, относящиеся к началу общественного служения И. Христа, следуют в Евангелии Иоанна в таком порядке: прежде всего он приводит свидетельства Предтечи о Христе (1:19–37 ); затем повествует о первых учениках Его (1:38–51), о чуде в Кане Галилейской (2:1–11), о празднике Пасхи и очищении Господом храма Иерусалимского (2:13–16), о беседе И. |
| Итак, величие Галилеи в истории царствия Божия на земле предсказано ясно пророком Исаией за семь с половиной веков до Р. Христова. 2 . Народ, ходящий во тьме, увидит свет великий; на живущих в стране тени смертной свет воссияет. Галилея по преимуществу названа страною „тени смертной“, потому что она близко соприкасалась с народами языческими, с Финикией с одной стороны, с за-Иорданскою и за озерною страною с другой, а в этой последней пребывание язычников ярко обозначено стадами свиней ( Мф. 8:28–34 , Мк. 5:1–20 ), которых не могло быть в поселениях народа, держащагося закона Моисеева. Галилея находилась таким образом, как бы под тенью, бросаемой крыльями демона, полновластного среди народов, преданных идолослужению 548 . Этим отчасти объясняется и множество бесноватых, которых приводили к Господу с просьбою исцелить их 549 . В этой доселе темной стране появляется „свет великий“. Евангелист Матфей IV, 14–16, сказуя о начале проповеди Господа в Галилее, вслед за возвратом Его из пустыни, – где Он как человек подвергся искушению 550 , – приводит первые два стиха главы IX Исаии, прямо указывая, что появление Господа среди народа есть именно воссияние того великого света, о котором говорит пророк. В Иерусалиме должен 551 был страдать и умереть и воскреснуть Господь, но свет начал распространяться из Галилеи; здесь впервые люди увидели свет великий. Но и после вознесения Господа проповедь спасения предоставлена была „мужам Галилейским“, как назвали учеников Господа Ангелы ( Деян. 1:11 ). Когда же Господь пред самым вознесением на горе Елеонской ( Деян. 1:8,12 ) глаголал им: „Вы приимете силу, когда сойдет на вас Дух Святый, и будете Мне свидетелями в Иерусалиме, и во всей Иудее, и Самарии и даже до края земли“,-то Господь в этом завете не упоминает особенно о Галилее, потому что самые посланные суть уроженцы страны, в которой воссиял свет. Для знающих священные писания Иудеев, Евангелисты Матфей и Лука приводят родословные Господа Иисуса из колена Давидова и указывают на предсказанное пророками Его рождение в Вифлееме; но для язычников, обращенных в христианство , которые вовсе не знали или мало знали ветхозаветные книги, свет, осиявший души их и успокоивший их мятущияся доселе души, исходил из Галилеи; они поверили „Иисусу из Назарета“ 552 , – „Которого Бог помазал Духом Святым и силою, и Который благотворил и исцелял всех, обладаемых диаволом, потому что Бог был с Нимы. Исцеление той тоски, которая одолевала языческий мир времен Римской Империи, было делом Божественным; свет осиял человечество с неба от Бога, а воссиял он в Галилее в лице „Иисуса из Назарета“ воплощенного Бога, вот все, что нужно было знать язычникам. |
| Как мы отмечали в книге «Начало Евангелия», Иисус видел в Своей миссии продолжение миссии пророков. 6 Об этом Он говорил в Нагорной проповеди ( Мф.5:17 ), во многих притчах, в особенности в притче о злых виноградарях ( Мф.21:33–41 ; Мк.12:1–9 ; Лк.20:9–16 ), в полемике с иудеями. Иисус обличал книжников и фарисеев за то, что они строят гробницы пророкам, но продолжают дело своих отцов, которые были убийцами пророков ( Мф.23:29–32 ). И в Галилее, и за ее пределами Иисус приобрел репутацию великого Пророка. Вопреки бытовавшему мнению, Он не был лишь одним из пророков: Он был обетованным Мессией. Но внешние параметры Его земного служения во многом напоминали образ жизни и образ действий пророков. И закончить жизнь Он должен был так же, как заканчивали ее многие пророки: насильственной смертью в Иерусалиме. 1. «Восходя в Иерусалим». Предсказания Иисуса о Своей смерти С самых первых страниц Евангелия от Иоанна мы слышим, как Иисус упоминает о Своем «часе» или «времени». На браке в Кане Галилейской Он говорит Своей Матери: Еще не пришел час Мой ( Ин.2:4 ). На предложение братьев отправиться из Галилеи в Иерусалим на праздник Кущей Он отвечает: Мое время еще не настало ( Ин.7:6 ); Мое время еще не исполнилось ( Ин.7:8 ). Евангелист, говоря о пребывании Иисуса в Иерусалиме, отмечает: И искали схватить Его, но никто не наложил на Него руки, потому что еще не пришел час Его ( Ин.7:30 ). Однако за шесть дней до Своей последней Пасхи Иисус говорит народу: Душа Моя теперь возмутилась; и что Мне сказать? Отче! избавь Меня от часа сего! Но на сей час Я и пришел ( Ин.12:27 ). Мотив вознесения на крест присутствует в том же Евангелии почти с самого начала. В беседе с Никодимом Иисус предсказывает: И как Моисей вознес змию в пустыне, так Должно вознесену быть Сыну Человеческому, дабы всякий, верующий в Него, не погиб, но имел жизнь вечную ( Ин.3:14–15 ). Этот же мотив звучит в словах, произнесенных за шесть дней до последней Пасхи: И когда Я вознесен буду от земли, всех привлеку к Себе. Приводя эти слова, евангелист поясняет: Сие говорил Он, давая разуметь, какою смертью Он умрет ( Ин.12:32–33 ). |
| Когда Бог явился ночью Соломону после освящения первого Иерусалимского храма, то сказал ему: «Я услышал молитву твою и избрал Себе место сие в дом жертвоприношения. Если Я заключу небо и не будет дождя, и если повелю саранче поядать землю, или пошлю моровую язву на народ Мой, и смирится народ Мой, который именуется именем Моим, и будут молиться, и взыщут лица Моего, и обратятся от худых путей своих, то Я услышу с неба и прощу грехи их и исцелю землю их» (2 Пар. 7: 12–14). Из этих слов видно, что прощение грехов и исцеление земли не приходит автоматически как награда за терпение скорбей. Нет, страждущие должны сами смириться, молиться и обратиться от своих худых путей. От лица Бога пророк Исаия упрекает людей за механическое произнесение слов молитв, в то время как сердце приходящих в храм занято посторонними вещами. «Их страх стал предо Мной просто-напросто заученной заповедью» (Ис. 29: 13). Формальную молитву Господь обесценивает: «Люди сии чтут Меня устами, сердце же их далеко отстоит от Меня» (Мк. 7: 6). Следовательно, запустение «дома молитвы» начинается с запустения души самого молящегося. «Дом молитвы» – это не только здание храма , но и всякое место, где собираются верующие, чтобы от глубины сердца едиными устами просить о чем-то Бога . Ибо, где двое или трое собраны во имя Христово, там и Он посреди них (см.: Мф. 18: 20). Иисус говорил Самарянке, что «не в Иерусалиме будете поклоняться Отцу… но настанет время и настало уже, когда истинные поклонники будут поклоняться Отцу в духе и истине» (Ин. 4: 21, 23). Апостол Павел прибавляет, что отныне мы, принявшие благодать крещения, являемся «храмом Бога живаго» (2 Кор. 6: 16) и тела наши – «храм Духа Святого» (1 Кор. 6: 19). «Ибо вы вкусили, что благ Господь, – писал апостол Петр. – Приступая к Нему, камню живому, человеками отверженному, но Богом избранному, драгоценному, и сами, как живые камни, устрояйте из себя дом духовный, священство святое» (1 Пет. 2: 3–5). Посему мы, как камни живого дома Божия, как часть общего тела Церкви, должны «приносить духовные жертвы, благоприятные Богу Иисусом Христом» (1 Пет. 2: 5). |
| Любовь – плод труда и дара. Дар уже дан Христом, и это называется – благодать. Труд по стяжанию и усвоению этого дара – это наши усилия, которые подчас кажутся бесплодными. В браке, в общине, в приходе, в Церкви – мы призваны вновь и вновь приносить хлеб наших усилий по стяжанию любви, даже если нам он уже давно кажется пресным, на престол Божьей милости. И если Бог решит явить нам очевидность Своей благодати, сходящей на эти усилия, то мы увидим, что и сами они, усилия, были движимы той же благодатью… «Все от Него, Им и к Нему». Проблема в том, что здесь не за что уцепиться, нет опор. Христиане в истории многократно пытались эти опоры искусственно создать, чтобы быть уверенными, что они-то уж точно находятся в Церкви. Для кого-то опорой были правильные догматы или апостольское преемство рукоположений, для кого-то – непогрешимость определенных решений предстоятеля Церкви, для кого-то – буквальное соответствие жизни верующих Писанию, для иных и земное благополучие христиан… А для некоторых – пребывание в общине. Где проповедуется и декларируется любовь. Я не говорю – «только лишь декларируется». Возможно, она там и правда есть. Я – за общины. Но опор все равно не должно быть! По простой причине. Христиане призваны быть водимыми Духом (Рим 8:14). А Дух – не опора. Нет ничего более антагонистичного, чем Дух и нечто статичное, неподвижное, прочное, что связывается для нас с понятием «опора». Дух дышит, где хочет. И во время Евхаристии мы не пребываем в твердокаменной убежденности, что Он непременно снизойдет на наши Дары. Нет, мы «просим, и молим, и мили ся деем», чтобы Он это сделал! Это живые отношения. Бог свободен в них в той же мере, что и мы. Поэтому, являемся ли мы в данный момент в Церкви и Церковью, находятся ли в ней, или не находятся, «расцерковленные» – вопрос этот более чем открыт. …Иисус позвал Андрея, позвал Петра, позвал Иоанна (Мк 1:16-20)… Каждый из них откликнулся – и они оказались вместе. Но их опорой не была ни личность кого-либо из них, ни их общение, единство и общее служение, ни идея того, что они должны быть вместе. Опорой каждого из учеников и всех их вместе была сама Личность Христа. А Он сказал, что пребудет с ними до скончания века. Вот это – Церковь. |
| Нам поручено быть солью и светом (см.: Мф. 5, 13–14), научать все народы заповедям Господа Иисуса (см.: Мф. 28, 19), проповедовать Евангелие всей твари (см.: Мк. 16, 15), возвещать совершенства Призвавшего нас из тьмы в чудный Свой свет (см.: 1 Пет. 2, 9), совершать добрые дела (см.: Еф. 2, 10) и сиять, как светила в мире (см.: Фил. 2, 15). Это огромная, почетная и самая важная миссия, которая может быть у человека, — миссия быть христианином. Через Крещение Бог принял нас в Свою Церковь, и теперь мы — люди, отделенные Богом для Его целей. Это бывает трудно осознать — мы, конечно, верующие, но принимать на свой счет все эти удивительные, возвышенные и грозные слова Писания… Тем не менее, если мы вообще принадлежим к Церкви Христовой — они про нас. Отрицать наш статус как посланников Христовых в этом мире, оказанную нам ошеломляющую честь и связанные с ней обязанности — значит, отрицать нашу веру как таковую. Как говорит Апостол: Итак мы — посланники от имени Христова, и как бы Сам Бог увещевает через нас; от имени Христова просим: примиритесь с Богом (2 Кор. 5, 20). Мы не можем уклоняться от нашей миссии в этом мире, и все, что мы делаем, включая повседневный труд, заботу о домашних и, конечно, разговоры в Сети, — часть этой миссии. Не так давно я видел интервью, которое один официальный представитель Церкви давал иностранному журналисту. Журналист был специалистом по доведению интервьюируемых до белого каления — это была его обычная манера работы, благодаря которой он и прославился. И я видел, как человек, которого изо всех сил доводят беспочвенными нападками, грубостями, прямыми оскорблениями, общим прокурорским тоном, сохраняет глубокое спокойствие и отвечает очень вежливо и по существу. Как ему это удавалось? Очевидно, благодаря осознанию того, что он здесь — на службе. Его эмоции или обиды не имеют отношения к делу. Он — официальный представитель Церкви. Он на работе. В определенном — и очень буквальном — смысле, мы все, христиане, официальные представители Господа, и мы все на работе. Таково возложенное на нас поручение, от которого мы не можем отказаться. Вступая в тот или иной диалог, нужно об этом помнить: я на задании, которое гораздо важнее, чем мои личные реакции или обиды. У меня есть цель. |
| Не остави же ю (Христос церковь ) убогу и не имущу, чем куплю деяти, но десятью мнасами обогати, благодатью Святого Духа, хиротонией епископа, пресвитера и диакона, предав их десяти рабам, трем вышесказанным чинам, имже и куплю деяти повеле, дóндеже приидет. В сих числе и действе совершение священнического чина, и ни меньше, ни больше их быти лепо (Благовестн. от Лк. зач. 95, лист 205). 13 И епископом изобильнейшую даде благодать ( Дионисий Ареопагит о священноначалии) 14 : кроме того (епископа) ниже жертва, ниже иерей, ни жертвенник, ни хиротония, ниже миро святое, ниже убо христиане: чрез того убо истинное христианство и Христовы чрез того все тайны ( Симеон Солунский , книга 1, глава 77: книга 2, глава 88). 15 Без епископа церковь Христова быть не может, и никогда не была (Палинодия, часть 2, раздел 8, артикул 1). 16 Ей же (церкви) в залог вечного спасения, ключи царства небесного Христос поручи (Евангелие от Мф. зач. 67; от Ин. зач. 65; Книга о вере, слово 8, лист 66). 17 И то вручение ключей церкви бысть первее в лице Апостолов, по них же наследуют их власти преемники, сиречь епископы, а чрез них и священники. Вечность же священства Христос с непреложностью утверди, по силе живота своего неразрушаемого (к Евр. зач. 316). 18 Якоже сам Христос не умирает, тако и преданное Им священство не престанет (Книга Кирил. глава 8, лист 77) 19 ; с нимже и вечно пребывать обещал (Кн. о вере, л. 59) 20 , и обещание Его всегда исполняется, еже врата адова не могут одолети церкви, ниже против его Апостольским престолом, то есть епископом (та же Кн. о вере, гл. 19, лист 173 на об.). 21 Златоуст святой о вечности первопрестольства церковного так утверждает: удобнее солнцу угаснути, нежели церкви без вести быти (Маргарит, лист 193) 22 ; Небеса и стихии и вся тварь изменятся, а церкви и Евангелие никогдаже (Благовестн. от Лк. зач. 117; от Мк. зач. 62). 23 Вот в каком виде чинов, силе дарований Святого Духа, действии таин, и с каковыми обетованиями вечности, непреложности, неодолимости Христос церковь свою основал, по собственному Его неложному свидетельству и святых отцов учению! Посмотрим же теперь и старообрядческими наставниками показанную церковь , носит ли она в себе существенные знамения церкви Христовой, или нет. |
| Ну и, по сути дела, мы с вами уже сказали, что если имеет место не только параллелизм, но определённое противопоставление, это называется хиазмом. Самый известный пример – это Евангелие от Матфея: «будут последние первыми и первые последними» ( Мф.20:16 ). Хиазм, потому что можно если мы пишем «будут последние первыми и первые последними», соединяем соответствующие по значению слова, получается греческая буква χ – вот он, этот хиазм, и получается. Исследователи выделяют разные виды хиазма, я не буду, наверное, перечислять всё, что я себе выписал, но давайте отметим, что кольцевой параллелизм иначе называется инклюзией, то есть это АВА’. В таком случае центр обрамляется с двух сторон параллельными строчками, бинарными единицами. И вот по определению одного исследователя Брауде, инклюзия относится к такой писательской технике, когда целые произведения или их части как бы упакованы тем, что имеют в конце и в начале одинаковую структуру и тему. Ну, вот обычно в качестве стандартной инклюзии приводят пример Евангелия от Марка: «После же того, как предан был Иоанн, пришел Иисус в Галилею, проповедуя Евангелие Царствия Божияи говоря, что исполнилось время и приблизилось Царствие Божие: покайтесь и веруйте в Евангелие» ( Мк.1:14-15 ). Ну и здесь выделяют: А – после этого, как предан был Иоанн, пришёл Иисус в Галилею, проповедуя Евангелие Царствия Божия; В – исполнилось время; А’ – приблизилось Царствие Божие: покайтесь и веруйте в Евангелие. А и А’ говорят о Евангелии; В – о том, что приблизилось время, и вот это считается основной мыслью. То есть не линейное повествование, а то, что находится в центре. Ну и вот концентрический хиазм, это ещё одно определение, которое дают исследователи, в частности, Джон Брек, который этим много занимался. Он определяет его как литературный приём, структуру, состоящую из двух или более параллельных строчек, расположенных относительно центральной темы. «Правильный анализ этой центральной темы, её смысла, открывает новые важные пути к пониманию авторского замысла», – пишет Джон Брек. То есть получается, что произведение может быть построено концентрически по отношению к какой-либо идее. И в таком случае мы можем выделять не просто АВА’, а АВСВ’А’, ABCDC’B’A’ и так далее. То есть, как матрёшки, вложенные одна в другую, вот мы их раскрываем и получаем, в конце концов, смысл. Но только в данном случае смысл будет не в конце произведения, а где-то в его центральной части. В качестве такого концентрического хиазма обычно приводят пример из Первого Послания Иоанна Богослова ( 1Ин.3:9 ): |
|
|
