| 1) Вт. древнейших свидетельствах объем запрещения тог же самый, что и в пастырских посланиях. В «Κατστασις το κλρου» второбрачие запрещается вполне ясно лишь епископу, диакону и, в довольно общей форме, пресвитеру, хотя здесь же упоминается и о должности чтеца и должность эти ставится высоко 838 . Точно так же у Тертуллиана второбрачие предписывается лишь епископу, пресвитеру, диакону и вдовицам, хотя у него же упоминается и о должности чтеца 839 . Только этим лицам запрещает второбрачие и Ориген (233). Климент Александрийский из клириков, которым запрещено второбрачие, упоминает лишь диакона о пресвитера (185). Таковой объем запрещения объясняется прежде всего непосредственною зависимостью этих памятников от предписания пастырских посланий, а кроме того и историей низших должностей в церкви. Это должности возникли в Церкви не вместе с должностями священнослужителей, а впоследствии; первоначально же обязанности низших клириков несли отчасти диаконы, отчасти миряне. Даже и тогда, когда эти обязанности стало поручаться особым лицам, последние сначала причислялись не к клиру, а к мирянам. Таким образом между священнослужителями и мирянами не было ничего третьего, а так как мирянам второбрачие дозволялось, то запрещение второбрачия и ограничивалось лишь тремя иерархическими степенями и вдовицами. Но и в позднейшее время, когда церковнослужители уже были причислены к клиру, объем запрещения иногда также ограничивается одними священнослужителями. Это мы видим, напр., в «Исповедании веры» Митрофана Критопула и в современной практике русской Церкви. 2) Однако, во многих других свидетельствах объем запрещения обширнее, сравнительно с предписанием пастырских посланий. Расширение это объясняется прежде всего историей термина «клир» 840 и его синонимов. Тогда как в древнейших памятниках под клиром разумеются лишь священнослужители, так как церковнослужителей или не было или они причислялись к мирянам, в более позднее время в клир включаются и церковнослужители. Естественно, что из запрещения второбрачия клирикам, т. е. священнослужителям впоследствии стали выводить запрещение второбрачия и для клириков в новом смысле, т. е. и для церковнослужителей. |
| По отношению к вопросу о церковном единении И. Е-ч делает такой вывод: по существу единение возможно, так как армяне не монофиситы, а запутавшиеся в догматических неясностях антихалкидониты. Византологический элемент наблюдается в исследовании постольку, поскольку автор касается сношений церкви армянской с византийской. Кроме того, И. Е-чу принадлежит несколько небольших работ византологического содержания, из которых мы отметим его статью „Учено-литературные труды о. архимандрита Андроника Димитракопула“ 29 , – где весьма обстоятельно оцениваются его издания греческих рукописей Московской синодальной библиотеки, сочинение о Митрофане Критопуле, дополнения к новогреческой филологии Сафы и исследование „Православная Греция“, и – весьма основательный критический этюд по поводу сочинения архимандрита Амфилохия „Кондокарий в греческом подлиннике XII – XIII в.“ 30 . В тесной связи с специально-византологическими трудами И.Е-ча находятся многочисленные его статьи по новейшей истории греко-восточной церкви, которые, под заглавием “Вести с востока”, ученейший профессор систематически помещал в ,,Христианском Чтении“ и “Церковном Вестнике” почти в течение всей своей многолетней профессорской деятельности. Теперь эти статьи, – без преувеличения должно сказать,– имеют значение научного источника. Всякий, кто работал в области современной истории греческого востока, хорошо знает, как скудны наши сведения относительно этой истории, как мало материалов имеется в распоряжении исследователя, которому приходится положительно дорожитъ всяким листком старого греческого журнала или вырезкой из старой греческой газеты. А И. Е-ч был всегда в курсе этого дела. Он получал несколько греческих журналов и газет, тщательно следил по ним за ходом церковной жизни и заносил на страницы своей восточной летописи все достопримечательное, важное, полезное, освещая новейшие сведения весьма поучительными историческими справками из богатейшего запаса византологических своих познаний. Его статьи всегда имели животрепещущий интерес, и обращали на себя внимание даже на востоке, среди греков, которые чутко прислушивались к тому, что писал о них этот ,,πολυμαθεστατος φιλλλην» на берегах Невы. Важны были эти статьи во время своего появления, но еще ценнее они теперь, как исторический источник для знакомства с прошлым. Вообще, для наследователей новейшей истории греческого востока, рассматриваемые труды И. Е-ча должны стоять на первом плане. |
| [Melbourne, 2015]. Портрет М. имеется среди изображений 4 вост. патриархов в рукописи «Титулярника» 1672 г., подготовленной в московском Посольском приказе (РГАДА. Ф. 135. Отд. 5. Рубр. 3. 7. Л. 85. Опубл.: Царский Титулярник/Общ. ред.: Ю. М. Эскин; вступ. ст.: М. П. Лукичев, Ю. М. Эскин. М., 2007. Кн. 1. Л. 85). Копии с этого изображения, выполненные в ином стиле, были сделаны в др. украшенных миниатюрами экземплярах «Титулярника» ( Косцова А. С. «Титулярник» собрания ГЭ//Русская культура и искусство. Л., 1959. Т. 1. С. 16-40. (Тр. ГЭ; 3); Грибов Ю. А. Лицевой Титулярник кон. XVII в. из собр. ГИМ//Русский исторический портрет: Эпоха парсуны: Мат-лы конф. М., 2006. С. 117, 120. Рис. 3. (Тр. ГИМ; 155)). Портрет из «Титулярника» 1672 г. был впервые опубликован в последнем выпуске перевода «Путешествия...» архидиак. Павла Алеппского, выполненного Г. А. Муркосом, который отметил, что портрет относится «ко времени второго приезда патриарха Макария в Москву, и потому патриарх представлен на нем уже довольно престарелым и как бы чем-то удрученным» ( Павел Алеппский. Путешествие. 1900. Вып. 5. С. IV и вкладка; 20052. С. 546, 549). Это черно-белое изображение, дополненное на иллюстрации подписью и печатью М., многократно воспроизводилось и широко известно. По мнению Ю. М. Эскина, портреты Паисия Александрийского и М. были написаны с натуры, когда патриархи приезжали в Москву в 60-х гг. XVII в. ( Эскин Ю. М. Титулярник - тексты и иллюстрации//Царский Титулярник. М., 2007. Кн. 2. С. 23). Однако сравнение портрета М. с гравюрой фламандского мастера Якоба ван дер Хейдена 1627 г., изображающей Митрофана Критопулоса (Александрийский патриарх в 1636-1639), позволяет предположить, что именно она могла быть использована моделью (что согласуется с примерами аналогичного копирования при написании других портретов «Титулярника»), хотя художнику пришлось несколько «состарить» персонаж и изменить одеяние (подробнее см.: Ченцова В. Г. Портрет Антиохийского патр. Макария III Ибн аз-За‘има в «Титулярнике» 1672 г.//Europe in Arabic Sources: «The Travels of Macarius, Patriarch of Antioch»: Proc. of the Intern. Conf. «In the Eyes of the Orient: Europe in Arabic Sources» (Kyiv, 22-23 Sept. 2015)/Ed. Y. Petrova, I. Feodorov. K., 2016. С. 160-174). |
| 13. Сочинение о том, что Латиняне, говоря о происхождении Св. Духа и от Сына, не могут избежать обвинения в том, что приписывают одному Духу дла начала. Оно написано к Акиндину, бывшему еще в числе благочестивых и друзей св. Паламы 57 . 14. Спор между Еммануилом Хрисолором и св. Григорием Паламой о происхождении Святого Духа 58 . 15. Пророчество св. Паламы о раздроблении Римской церкви на многие части. Исполнению этого пророчества по смерти его удивляется Митрофан Критопул в своем Исповедании Веры 59 . Но это сочинение, к сожалению, не издано в свет и не известно где находится. В Каталогах западных библиотек об нем не упоминается. В. От св. Григория Паламы , как препиравшегося преимущественно с Варлаамом, естественно ожидать и сочинений против этого врага Православия. Но известно, что они спорили между собой большей частью устно. Впрочем есть несколько сочинений св. Григория Паламы и против Варлаама, но почти все они известны нам только по заглавиям 60 , и суть следующая: 1. Каталог нелепостей, вытекающих из предложенных Паламе Варлаамом вопросов о сущности и действиях Божиих; 2. Каталог нелепых заключений этого философа; 3. Опровержение нелепостей, находящихся в сочинениях Варлаама; 4. Сочинение против двух начал в Божестве, не искусно высказанных Варлаамом; 5. Трактат против Варлаама, который в одном из своих сочинений утверждал, что нельзя философически доказывать ни одного из богословских предметов. Палама, вопреки сему мнению Варлаама, в своем трактате против него говорит, что некоторые из богословских предметов можно доказывать и философски; рассуждает о том, каковы могут быть доказательства этого рода; и, наконец, отвергает способ доказывания истин чисто-Аристотельский, как неуместный в Богословии и вне богословских, истинных доказательств, бесполезный. О духе и свойствах обличительных трудов св. Григория Паламы против современных ему еретиков можем судить по крайней мере приблизительно по перечню сочинений, написанных им против единомышленников и защитников Варлаама 61 . Эти сочинения суть: |
| Но употреблялась ли вода в последующее время в чине елеосвящения? Мы уже отметили, что после рукописи Синайской библиотеки 1153 г. упоминание о воде не наблюдается в рукописях. Но видимо, употребление воды все же было по местам. По крайней мере, венецианские издания евхология 184 , помещая упоминание об употреблении в великой церкви вина вместо воды, этим самым показывают, что по местам, вне великой церкви, употреблялась и вода при совершении таинства. И наши славянские рукописи сохраняют обычай употребления вина и воды вместе с елеем. Однако преимущественное употребление имело вино. Южнославянские редакции чина елеосвящения дают указание только о елее 185 . То же наблюдается и в некоторых русских редакциях чина елеосвящения 186 . Но, наряду с этим указанием об одном елее, в русских редакциях чина елеосвящения встречаем упоминание и о вине и воде. В рукописи Софийской библиотеки 859, 15в. читаем: поставляем бывает посреди столець, покрыт чист, на нем же блюдо с пшеницею, в нем же кандило с вином, аще ли вина несть то вода 187 . Современное замечание о вине и воде из славянских изданий требника впервые помещает Стрятинское издание 1606 года. Затем оно есть в издании требника Петра Могилы и включено в Никоновское издание требника. Филаретовские и последующие до-Никоновские издания требника в Москве делают указание только о елее в согласии с Киприановой редакцией чина елеосвящения. Но чем было вызвано употребление вина и воды при совершении таинства елеосвящения? Обращаясь к греческим писателям, мы находим у них однородное объяснение о причине употребления вина в таинстве св. елея, именно у них указывается на пример самарянина, возлившего на израненного разбойниками вино и елей ( Лк. 10: 34 ). В исповедании Митрофана Критопуло читаем: «Полагается на трапезе сосуд, в котором вино и елей, так как эти (вещества) и самарянин в притче уготовал на попавшего к разбойникам. Ибо сказано: возливая ему елей и вино (те вещества), которые означают благодать Божию, радость и веселие» 188 . |
| В конце XVI и начале XVII в. усиливается приток желавших учиться греков в протестантские университеты. А это не результат ли тоже константинопольско-тюбингенских сношений? Но, впрочем, об этом явлении подробнее будем говорить в дальнейшем очерке. Протестантская смута в Греческой церкви XVII в.... I Умножение путешествий греческих духовных лиц за границу, преимущественно в протестантские страны, в конце XVI и начале XVII в., цель этих путешествий; - сведения о такого рода путешествиях конца XVI в.; путешествие Кирилла Лукариса с научной целью в конце XVI и начале XVII в.; — такого же рода тринадцатилетнее путешествие Митрофана Критопула в начале XVII в.; — подробности об этом последнем путешествии; — значение этих путешествий в религиозном отношении; — как отозвалось заграничное путешествие на образе мыслей Кирилла Лукариса? Два взгляда на религиозный образ мыслей Кирилла Лукариса, отзывы об этом разных ученых и писателей; — современное нам состояние вопроса о переписке Кирилла с лицами протестантского мира и об «Исповедании веры», приписываемом Кириллу и носящем протестантский характер. Сношения Греческой церкви с протестантами, достигшие значительного развития при Константинопольском патриархе Иеремии II в XVI в., не только не ослабевают в дальнейшем, XVII в., но еще расширяются, усложняются и вызывают знаменательные движения в Греческой церкви. Начало XVII в. было особенно благоприятно для сношений греков с протестантами. В это время усиливается влияние на Порту правительств западных протестантских народов — англичан, голландцев, шведов. Послы этих протестантских правительств получили большой вес в глазах главнейших представителей Порты. Это преимущественно нужно сказать об английском и голландском посольствах. Порта, как мы уже знаем, и вообще благосклонно относилась к протестантским державам, а послы этих держав, находясь в Константинополе, в свою очередь, покровительствовали Греческой церкви, видя ее неприязненно настроенной против папства, что было приятно представителям протестантских государей. Между протестантскими послами и Греческой церковью устанавливались вообще добрые отношения. А это располагало греков к более обстоятельному и близкому ознакомлению с протестантским строем мысли и учением протестантских религиозных обществ. |
| Всего заграничное странствование жаждущего знаний Митрофана Критопула длилось полных тринадцать лет. 467 Значит, это было путешествие, удивительное по своему долголетию: ученый грек начала XVII в. посвятил заграничной науке столько времени, сколько не отдают ей специалисты, профессора нашей эпохи, изучающие светские научные предметы, не говоря уже о лицах духовных и преподавателях богословских наук. Искавшие просвещения греки, как видно из вышесказанного, избирали для этой цели протестантские страны и протестантские учебные учреждения. Само по себе понятно, что такое явление не могло обходиться без важных последствий, в особенности когда такими искателями просвещения были лица, заинтересованные больше всего состоянием западного богословия и мало вооруженные научной критикой. Для них открывалась возможность увлечений. Из числа вышепоименованных лиц такую возможность легче всего можно было бы найти у Критопула как человека, проведшего очень много лет среди крайних проявлений протестантского мира; и действительно, в его воззрениях иногда усматривали некоторые отпечатки неправославных влияний. Но подобного рода утверждение, нужно сознаться, неосновательно и причисляется в настоящее время к явным ошибкам. Иное дело — Кирилл Лукарис, который путешествовал по западным странам с ученой целью, хотя и не так долго (о чем мы уже говорили), как Критопул, но на которого неправославный Запад оказал очень сильное действие. Впрочем, наука не единогласно решает этот последний вопрос. В рассматриваемом случае в ней замечается разделение. В чем же заключается эта разница? Вся западная наука, как римско-католическая, так и протестантская, допускала и допускает, что Кирилл Лукарис, ставший потом Константинопольским патриархом, является в истории Греческой церкви сторонником протестантских воззрений. Поэтому приводить отдельные мнения западных ученых, подкрепляющие это общее положение, мы не усматриваем надобности. Скажем лишь, что основанием для такого научного отношения к Кириллу Лукарису служат его многочисленные письма (своим содержанием) к некоторым представителям протестантизма того времени, а также существующее под его именем «Исповедание веры», как известно, протестантского или, точнее, кальвинистического характера (обо всех этих документах более обстоятельная речь предстоит впереди). |
| А. Павлов Лебедев А.П. Протестантская смута в греческой церкви XVII-ro века//Богословский вестник 1900. Т. 1. 4. С. 631–654 (3-я пагин.). (Начало). —631— I. (Умножение путешествий греческих духовных лиц заграницу, преимущественно в протестантские страны, в конце и нач. XVII веков, цель этих путешествий, – сведения о такого рода путешествиях из конца ΧVI века; – путешествие Кирилла Лукариса с научною целью в кон. и нач. XVII в.: – такого же рода тринадцатилетнее путешествие Митрофана Критопула в нач. XVII-ro в., – подробности об этом последнем путешествии; – значение этих путешествий в религиозном отношении, – как отозвалось заграничное путешествие на образе мыслей Кирилла Лукариса? Два взгляда на религиозный образ мыслей Кирилла Лукариса, отзывы об этом разных ученых и писателей; – современное нам состояние вопроса о переписке Кирилла с лицами протестантского мира по «Исповедании веры», приписываемом Кириллу и носящем характер протестантский). Сношения Греческой церкви с протестантами, достигшие значительного развития при константинопольском патриархе Иеремии II-м, в веке, не только не ослабевают в дальнейшем, XVII веке, но еще расширяются, усложняются и вызывают знаменательные движения в Греческой церкви. Начало XVII-ro века было особенно благоприятно для сношений Греков с протестантами. В это время усиливается влияние на Порту правительств западных протестантских народов – англичан, голландцев, шведов. Послы этих протестантских правительств получили большой вес в глазах главнейших представителей Порты. Это преимущественно должно сказать о посольствах английском и голландском. Порта, как мы уже знаем, и вообще благосклонно относилась к протестантским державам, а в свою очередь послы этих держав, находясь в Кон- —632— стантинополе покровительствовали Греческой церкви, видя ее неприязненно настроенною против папства, что было приятно представителям протестантских государей. Между протестантскими послами и греческою церковью устанавливались вообще добрые отношения. А это располагало Греков к более обстоятельному и близкому ознакомлению с протестанским строем мысли и учением протестантских религиозных обществ. |
| Теперь мы подходим к самому знаменательному времени в жизни Кирилла Лукариса, – ко времени, когда им было выдано знаменитое «исповедание веры» протестантско-кальвинского характера, наделавшее столько шума в Греции и заграницей. Вот что известно о внешних услови- —37— ях, при каких появилось это произведение Константинопольского патриарха. В 1627 году известный уже нам Митрофан Критопул, отправленный заграницу для основательного образования, прибыл в Женеву, это отечество кальвинизма, и здесь в беседах с профессорами и пасторами изобразил печальное состояние греческой и в особенности константинопольской церкви, претерпевавшей немало бед от козней иезуитских. Эти беседы, как думают, и побудили женевское «общество пасторов и профессоров» завязать тесные связи между кальвинизмом и греческою церковью. Указанное общество снеслось с Голландиею или с представителями кальвинизма здесь и с общего согласия решились отправить способного человека в Константинополь с выше означенною целью. Разумеется, в этом случае принято было в расчет и то, что было известно в Женеве и Голландии о Кирилле Лукарисе. Выбор пал на лице очень способное, ловкое, очень просвещенное и знакомое с греческим языком – на, Антона Лежера (Leger); он отправлен был в Константинополь в качестве пастора при голландском посольстве, во главе которого, как мы знаем, стоял Корнелий Гаген, жаркий приверженец кальвинизма, желавший пропагандировать это вероучение и на Востоке 1077 . Это было в 1628 году. Лежер оставался в Константинополе восемь лет, не теряя из виду планов «женевского общества» и Гагена. Нужно сказать, что тотчас по прибытии Лежера в этот город между ним и патриархом Кириллом установились самые тесные отношения. Может быть, не проходило дня, когда друзья не встречались бы и не вели беседы. Если встречались препятствия к свиданию между ними, патриарх отправлял письма к Лежеру с выражением своей печали по этому поводу, при чем в письмах часто фигурировала illustrissima madonna, signora Leonora, κυρα Лежер, т.е. жена Лежера, которой корреспондент обыкновенно посылал свои благожелания и приветствия. В весеннее время Кирилл нередко отправлялся на очаровательные берега Босфора, приглашая с собою Лежера и еще какого-то священника Иоанникия, где и устраивалось оживленное пирше- |
| После пятнадцатилетнего управления александрийскою Церковью, вступив в 1622 году на патриарший престол константинопольский, Кирилл Лукарис направил все свои силы на борьбу с иезуитством, в то время сильным в Константинополе. Он был человек образованный, много учился, много путешествовал по Европе в молодые годы; находился в сношениях со многими знаменитыми учеными европейских университетов. Он понимал, что успех иезуитской пропаганды на Востоке всего более рассчитан на упадке образования между греками, и потому всячески старался поднять образование в православном народе, поддерживал сношения с западноевропейскими учеными, посылал молодых даровитых людей в западные университеты (из них образовались твердые и ученые поборники православия, каков например был один из учеников Кирилла, Митрофан Критопул, в последствии патриарх александрийский). В самом Константинополе Кирилл основал типографию, с целью печатать в ней сочинения против латинства, для противодействия сочинениям, распространяемым иезуитами; дело это поручено было надзору ученого греческого монаха Григория Метаксы. С другой стороны, зная, что успех иезуитства много поддерживается пособием политической силы, Кирилл старался, с своей стороны, противопоставить им другую политическую силу. Влияние иезуитов при султанском дворе поддерживалось послами католических государств – Французского и Австрийского. Для противодействия им Кирилл сблизился с представителями протестантских держав – Англии и Голландии. С этого времени успехи латинства на Востоке и самое положение православной Церкви в Греции много зависели от того, какая политическая сила брала перевес при султанском дворе, попеременно поддающемся влиянию то католических, то протестантских держав. Политика Кирилла иногда имела такой успех, что действия иезуитов в Константинополе были совершенно стеснены, и даже, однажды, в 1628 году, ему едва не удалось выхлопотать у правительства указ об изгнании иезуитов из Константинополя. В свою очередь иезуиты направляли все свои усилия против Кирилла; пятнадцать лет патриаршества Кириллова в константинопольской Церкви прошло в непрерывной борьбе. |
|
|
