| К сонму замечательных русских подвижников нового времени, чтимых народом, принадлежит и Мещовский, Христа ради юродивый, Андрей. Блаженный Андрей родился в 1744 году, в Овсянниковской деревне, Клетина прихода, в Мещовском уезде, Калужской губернии. В раннем детстве, по смерти отца, за выходом матери вторично замуж, Андрей, вместе с матерью перебрался в соседнюю деревню Бобровицы, где и жил в доме отчима несколько лет. С детства Андрей резко отличался от сотоварищей, держался уединенно, не играл, мало говорил, был тих и кроток, полевых работ чуждался. И стали смотреть на него как на полоумного. Ведь часто бывает в жизни, что, чего в человеке не можем понять, считаем неестественным и странным; признав же непонятное для себя явление за проявление глупости, или объяснив недостатком развития, уже успокаиваемся и более не вникаем... По некотором времени мать Андрея умерла и он, возвратившись в родную деревню, уже прямо вступил на путь юродства ради Христа; стал ходить почти нагим, с топориком и кнутиком, топорик держал на левом плече, а рукоятку в правой руке. Этот топорик служил ему и подушкой, когда он спал. А спал он на печи, и как бы она горяча не была, без всякой подстилки. Но спал он мало. По ночам, часто, тайно от родных, он уединялся на дворе и там подолгу молился. Мерцали ли яркие звездочки, проносились ли темные тучки при унылом завывании вьюги, шел ли снег, или было тепло – вдохновенная молитва блаженного неслась к небесам; полуобнаженный и всеми озлобляемый, он молился за грешных людей, когда те спали, забывшись от дневных трудов своих и огорчений. Днем же, ходя по деревням, блаженный Андрей, когда слышал хорошие разговоры, улыбался, когда же бранились, печально отходил прочь. Много терпел он побоев и обид от крестьян и крестьянских детей. А как бывают неотвязно-жестоки невоспитанные крестьянские мальчики – всякий знает... Но все это кротко переносил блаженный и лишь на время уходил в дома благочестивых людей; в с. Клетине он более всех любил бывать в доме Никулина. Однажды блаженный Андрей пришел в соседнюю деревню Староселье, когда там крестьяне сеяли рожь. Один крестьянин, считая его праздно ходящим, в насмешку, предложил ему засеять полосу... Андрей взял и стал сеять, говоря: «пропало, замерло!» Попросил о том же и другой крестьянин, но только почитавший блаженного и веривший, что после посева Андреем, ради его Господь благословит урожаем. Андрей засеял и его полосу. И что же?! Когда пришло время жатвы, на полосе последнего лежало редкое множество снопов снятой ржи; а у первого полоса пустая поросла сорными травами... После этого события многие при случае просили блаженного о сеянии, и где он сеял – всегда снимали обильный урожай. Так Господь начал прославлять раба Своего. |
| Василий, узнав о сем явлении Самозванца, о сем новом движении и скопище мятежников в южной России, отрядил Воевод, Князей Литвинова-Мосальского и Третьяка Сеитова, к ее пределам: первый стал у Козельска; второй занял Лихвин, Белев и Болхов. Скоро услышали, что Меховецкий уже в Стародубе с сильными Литовскими дружинами; что Заруцкий призвал несколько тысяч Козаков и соединил их с толпами Северскими; что Лжедимитрий, выступив в поле, идет к Туле. Воеводы Царские не могли спасти Брянска и велели зажечь его, когда жители вышли с хлебом и солью навстречу к мнимому Димитрию... В сие время один из Польских друзей его, Николай Харлеский, исполненный к нему усердия и надежды завоевать Россию, писал к своим ближним в Литву следующее письмо любопытное: «Царь Димитрий и все наши благородные витязи здравствуют. Мы взяли Брянск, соженный людьми Шуйского, которые вывезли оттуда все сокровища, и бежали так скоро, что их нельзя было настигнуть. Димитрий теперь в Карачеве, ожидая знатнейшего вспоможения из Литвы. С ним наших 5000, но многие вооружены худо... Зовите к нам всех храбрых; прельщайте их и славою и жалованьем Царским. У вас носится слух, что сей Димитрий есть обманщик: не верьте. Я сам сомневался и хотел видеть его; увидел, и не сомневаюсь. Он набожен, трезв, умен, чувствителен; любит военное искусство; любит наших; милостив и к изменникам: дает пленным волю служить ему или снова Шуйскому. Но есть злодеи: опасаясь их, Димитрий никогда не спит на своем Царском ложе, где только для вида велит быть страже: положив там кого-нибудь из Русских, сам уходит ночью к Гетману или ко мне и возвращается домой на рассвете. Часто бывает тайно между воинами, желая слышать их речи, и все знает. Зная даже и будущее, говорит, что ему властвовать не долее трех лет; что лишится престола изменою, но опять воцарится и распространит Государство. Без прибытия новых, сильнейших дружин Польских, он не думает спешить к Москве, если возьмет и самого Шуйского, которые в ужасе, в смятении снял осаду Тулы; все бегут от него к Димитрию»... Но Самозванец, оставив за собою Болхов, Белев, Козельск, и разбив Князя Литвинова-Мосальского близ Мещовска, на пути к Туле сведал, что в ней славится уже не Димитриево, а Василиево имя. |
| Сей наглый обманщик недолго был в бездействии. Дружины за дружинами приходили к нему из Литвы, конные и пехотные, с Вождями знатными: в числе их находились Мозырский Хорунжий Иосиф Будзило, Паны Тишкевичи и Лисовский, беглец, за какое-то преступлейие осужденный на казнь в своем отечестве: смелостью и мужеством витязь, ремеслом грабитель. Узнав, что Василий распустил главное войско, Лжедимитрий, по совету Лисовского, немедленно выступил из Трубчевска с семью тысячами Ляхов, осмью тысячами Козаков и немалым числом Россиян. Воеводы Царские, Князь Михайло Кашин и Ржевский, укрепились в Брянске; Самозванец осадил его, но не мог взять, от храбрости защитников, которые терпели голод, ели лошадей и, не имея воды, доставали ее своею кровью, ежедневными вылазками и битвами. Рать Лжедимитриева усилилась шайками новых Донских выходцев: они представили ему какого-то неизвестного бродягу, мнимого Царевича Феодора, будто бы второго сына Ирины; но Лжедимитрий не хотел признать его племянником и велел умертвить. Осада длилась, и Василий успел принять меры: Боярин Князь Иван Семенович Куракин из столицы, а Князь Литвинов из Мещовска шли спасти Брянск. Литвинов первый с дружинами Московскими достиг берегов Десны, видел сей город и стан Лжедимитриев на другой стороне ее, но не мог перейти туда, ибо река покрывалась льдом: осажденные также видели его; кричали своим Московским братьям: «спасите нас! не имеем куска хлеба!» и со слезами простирали к ним руки. Сей день (15 Декабря 1607) остался памятным в нашей истории: Литвинов кинулся в реку на коне; за Литвиновым все, восклицая: «лучше умереть, нежели выдать своих: с нами Бог!» плыли, разгребая лед, под выстрелами неприятеля, изумленного такою смелостию, вышли на берег и сразились. Кашин и Ржевский сделали вылазку. Неприятель между двумя огнями не устоял, смешался, отступил. Уже победа совершилась, когда приспел Куракин, дивиться мужеству добрых Россиян и славить Бога Русского; но сам, как Главный Воевода, не отличился: только запас город всем нужным для осады; укрепился на левом берегу Десны и дал время неприятелю образумиться. |
| Но изменники в другом месте были счастливее. Они, подобно Царю, соображали свои действия наступательные, следуя общей мысли и стремясь с разных сторон к одной цели: освободить Болотникова. Гибель Мосальского не устрашила Телятевского, который также шел к Калуге и также встретил Московских Воевод, Князей Татева, Черкасского и Борятинского, высланных Мстиславским из Калужского стана. В жестокой битве на Пчелне легли Татев и Черкасский со многими из добрых воинов; остальные спаслися бегством в стан Калужский и привели его в ужас, коим воспользовался Болотников: сделал вылазку и разогнал войско, еще многочисленное; все обратили тыл, кроме юного Князя Скопина-Шуйского и витязя Истомы Пашкова, уже верного слуги Царского: они упорным боем дали время малодушным бежать, спасая если не честь, то жизнь их; отступили, сражаясь, к Боровску, где несчастный Мстиславский и другие Воеводы соединили рассеянные остатки войска, бросив пушки, обоз, запасы в добычу неприятелю. Еще хуже робости была измена: 15000 воинов Царских, и в числе их около ста Немцев, пристали к мятежникам. Узнав, что сделалось под Калугою, Измайлов снял осаду Козельска; по крайней мере не кинул снаряда огнестрельного и засел в Мещовске. Сии вести поразили Москву. Шуйский снова колебался на престоле, но не в душе: созвал Духовенство, Бояр, людей чиновных; предложил им меры спасения, дал строгие указы, требовал немедленного исполнения и грозил казнию ослушникам: все Россияне, годные для службы, должны были спешить к нему с оружием, монастыри запасти столицу хлебом на случай осады, и самые Иноки готовиться к ратным подвигам за Веру. Употребили и нравственное средство: Святители предали анафеме Болотникова и других известных, главных злодеев: чего Царь не хотел дотоле, в надежде на их раскаяние. Время было дорого: к счастию, мятежники не двигались вперед, ожидая Илейки, который с последними силами и с Шаховским еще шел к Туле. 21 Маия Василий сел на ратного коня и сам вывел войско, приказав Москву брату Димитрию Шуйскому, Князьям Одоевскому и Трубецкому, а всех иных Бояр, Окольничих, Думных Дьяков и Дворян взяв с собою под Царское знамя, коего уже давно не видали в поле с таким блеском и множеством сановников: уже не стыдились идти всем Царством на скопище злодеев храбрых! Близ Серпухова соединились с Василием Мстиславский и Воротынский, оба как беглецы в унынии стыда. |
| руб. серебр. билетами коммерческого банка. Ходил слух, хотя и не доказанный вполне, что вся эта огромная сумма денег составляла „общественный капитал“ скопцов, которым они всегда связывали и связывают руки правительству 545 . Суд над Плотицыным и прочими, привлеченными по этому делу, окончился в том же 1869 году. Далее, в Белгороде, курской губернии, привлечено было к следствию сто скопцов; из них только 33 человека подверглись наказанию, остальные же, по неимению признаков оскопления, отпущены на свободу 546 . В тульской губернии, в дер. Воронцах, белевского уезда, привлечены были к суду и подверглись законному наказанию пять скопцов 547 . Наконец, в петербургском военно-окружном суде разбиралось дело о самооскоплении рядового иркутского пехотного полка Юганова 548 .– В 1870 году, по словам „Судебного Вестника“, стало замечаться особенно быстрое распространение скопчества между лютеранами, проживавшими в разных уездах петербургской губернии 549 .– В 1871 г. были заарестованы и преданы суду сто скопцов в мещовском уезде, калужской губернии. В этом же году судебное следствие обнаружило существование скопцов в значительном количестве в козельском уезде той же губернии. При этом дознано было, что козельские скопцы находились в сношении со скопцами следующих 17-ти губерний: пермской, вологодской, тульской, орловской, смоленской, тверской, рязанской, московской, нижегородской, воронежской, с.-петербургской, херсонской, екатеринославской, курской, тобольской, томской и якутской 550 . Факт этот в высшей степени замечательный; он неотразимо свидетельствует о необыкновенной живучести скопчества и значительной его распространенности в данное время.– В 1873 г. судились 17-ть скопцов в московском окружном суде; из них особенно замечательны: Меньшутин, Сигитов, Соболев и др. 551 .– В 1874 г. подверглись судебному преследованию скопцы уфимской губернии, где в одном златоустовском уезде их привлечено было к суду до 90 человек, да в стерлитамакском уезде их существовало не малое количество 552 . |
| Леваш – левша Леверев Федор, помещик, 1614 г., Вологда Левский Рюма [см. Рюма] Александрович, 1550 г., Нижний Новгород; Левские, слуги дома св. Софии в Новгороде, XVI–XVII вв. Левуха Иванов, крестьянин, 1580 г., Новгород Левушин Клим, посадский человек, 1624 г., Зарайск Левушинский Иван Дмитриевич, 1596 г., Алексин Левшин Жук [см. Жук], 1505 г., Новгород; Яков Жуков, 1531 г. [см. Ненарок] Легасов Юрий, посадский человек, 1638 г., Москва [см. Пьянко] Легода Емельян, крестьянин, 1495 г., Новгород Легостаевы : Несвитай [см. Несвитай] Яковлевич, окладчик новиков, 1596 г., Мещовск; Некрас [см. Некрас] Васильевич, тогда же новик по Орлу Легостай – легкомысленный человек Легостин Тимофей, крестьянин, 1613 г., Соль Вычегодская Легчан ( Легчин ? – С. В.) Кондратов, крестьянин, вторая половина XV в., Кострома Лежалец Василий, крестьянин, 1627 г., Белев Лежнев Иван Мокиевич, 1585 г., Торжок Лезга, Лезгин : Иван Лезга, крестьянин, 1545 г., Новгород; Степан Лезгин, солдат, 1660 г. [Ср. Лязга] Лекарь Федор, крестьянин, конец XV в., Новгород Лелечин Юрий Федорович, писец, 1529 г., Московский уезд Лелюхин Степан, посадский человек, 1660 г., Вязьма Леляхин Григорий Матвеевич, 1578 г., Арзамас Лемешев Тимофей, крестьянин, 1608 г., Нижний Новгород Ленивцев Перша [см. Перша], крестьянин, 1504 г., Соль Галицкая; Ленивцевы, помещики, 1608 г., Нижний Новгород Ленин Дмитрий, помещик, 1624 г., Руза Ленков Даниил Иванович, 1559 г., Волок Ламский; Жук [см. Жук] Степанович, 1560 г., Волок Ламский Лентьев Дмитрий, своеземец, конец XVII в., Новгород Лентие – ширинка, полотенце, утиральник (Даль) Лепесткин Осип, крестьянин, 1572 г., Новгород Лепест – тонкий пласт мыла и т. п. Лепех, Лепехин : Лепех, посадский человек, 1582 г., Новгород; Афанасий Лепехин, крестьянин, 1606 г., Белев Лепеха – лепешка Лепешка : Василий Михайлович Беззубцев [см. Беззубец], XVI в.; Денис, крестьянин, 1607 г., Нижний Новгород; Павел, кузнец, 1612 г., Нижний Новгород Лепило Иван, кузнец, 1624 г., Нижний Новгород Лепихин Мануха [см. Мануха], крестьянин, 1605 г., Юрьев |
| Южак Онисифор, таможенный целовальник, 1639 г., Епифан Юла Ларион, 1638 г., Москва Юматов Петр Александрович, середина XVI в., Переяславль; Петр Алексеевич, 1551 г., Переяславль Юмашев Алексей Артемьевич, 1579 г., Ряжск Юмин Иван, дьяк на Земском соборе, 1566 г., казнен в опричнине; Юрий Микулин, подьячий, 1595 г., Новгород 112 Юма – лодка, речное судно Юмран ( Юрман ): Юмран Львович Нащокин [см. Нащока], воевода в литовском походе, 1519 г.; Юмран Нарбеков [см. Нарбек], губной староста, 1603–1610 гг., Новгород; Юмран Алферьев Азарьин, умер в 1648 г.; Юрман Кочебаров Погожего [см. Кочебар, Погожий], середина XVI в., Ярославль Юр , крестьянин, 1499 г., Владимир; Дружина [см. Дружина], крестьянин, 1611 г., Суздаль Юрасов Второй [ср. Вторышка], царский конюх, 1573 г.; Юрасов Яков Иванович, 1629 г., Карачев Юреня, Юренев : Игнатий Юренев, серпуховитин, в конце XV в. получил поместье в Новгороде; Юреневы, позже, Новгород, Псков и Коломна; Иван Юреня, 1640 г., Вологда [см. Ульмез] Юреня – Юрий Юрло, Юрлов : Тимофей Михайлович Юрло Плещеев [см. Плещей], окольничий, около 1470 г.; Тимофей Юрлов, казачий атаман, 1614 г. Ср. под Москвой селение Юрлово Юрман см. Юмран Юрнов Кузьма Третьяков [см. Третьяк], помещик, 1577 г., Коломна Юродивый кн. Константин Афанасьевич Шаховской [см. Шаховские], XVII в. Юрчак Юрий Толбузин [см. Толбуга], первая половина XVI в. Юршин Иван, кабацкий откупщик, 1632 г., Москва Юрята Юрий Федорович Товарков-Пушкин [см. Товарко, Пушка], 1500 г. Юс, Юсов : Юс Григорьевич Узкого [см. Узкий], 1582 г., Новгород; Андрей Юсов, крестьянин, 1564 г., Обонежье Ютлица Степан, посадский человек, 1585 г., Псков Юфанко Иван, крестьянин, 1627 г., Белбв Юхнов Федор, городовой приказчик, 1574 г., Углич [ср. Бандин] Юхно – Юрий Юхров Илья, крестьянин, 1495 г., Новгород Я Ябедин Яблочков Пятый Иванович, 1565 г., Мещовск; Яблочковы, XVI–XVII вв., Тульский уезд Яворов Иван, воевода, 1681 г., Углич Ягановы Михаил и Тимофей Матвеевичи, середина XVI в., Ржева Ягиш и Салтан [см. Салтан] Ивановичи Киреевы [см. Киреевы], 1568 г., Ярославль |
| Пусть бы мне хоть один человек, напр(имер) хоть бы Страхов, лет 10 тому назад это сказал бы печатно… (…) Но все молчали, как дураки тогда – и никому и в голову не пришло подумать, что это человек затевает, что он думает, о чем мечтает… Это молчание не смирило меня и только усилило мою гордость, мое самолюбие, хотя и погрузило меня постепенно в неисцелимую тоску… (…) В глубоком одиночестве моем – я в припадке тоски сжег большой мой труд из русской жизни и вернуться к нему уже не могу (5, 785–787). Характерно, что о «Реке времен» Леонтьев даже не упомянул в автобиографической записке «Где разыскать мои сочинения после моей смерти» (1883). Единственный сохранившийся роман из цикла «Река времен» – «От осени до осени». …Хоть эта вещь далеко не обработанная, – но все же оконченная; – писала М. В. Леонтьева о. И. Фуделю 6 января 1912 г., отправляя ему только что выполненную копию романа, – притом, дядя почему-то её очень любил, ибо 2 раза жег и 2 раза вновь писал (5, 776). Первый раз «жег» этот роман Леонтьев еще в 1865 г. 29 сентября 1867 г. он писал Губастову из Тульчи: В полторы недели начал и почти уже кончил особый роман «От осени до осени» (5 часть «Реки времен», между «Глинским» и «В Дороге»). На днях отправляю его к племяннице, чтобы она его переписала к моему приезду в Петербург. Он был уже готов 2 года тому назад, но тогда я его сжег. 362 О времени второго уничтожения рукописи сведений нет. Если это произошло до августа 1871 г., то, следовательно, сохранившийся автограф чудом уцелел, не попавшись на глаза автору. Если это не так, то, значит, текст романа был восстановлен уже после салоникского жеста самоотречения, что менее вероятно. Насыщенность этого текста автобиографическими деталями позволяет предположить, что такого же принципа придерживался Леонтьев и в утраченных романах. Место действия романа «От осени до осени» – сельцо Куреево (это же название Леонтьев перенесет и в роман «Подруги», а впервые оно использовалось еще в романе «В своем краю»), за которым угадывается мещовское имение Кудиново. |
| Хороши в батраках огонь да вода, а не дай им бог своим умом жить. Человек не скотина – недолго испортить. Человека не пощажу, а тебя достану (говорит бог диаволу, поражая его громовой стрелой). Через который двор ворон перелетел каркая, там будет покойник. Через помело шагать – тяжело детей родить. Через порог не здороваться, не беседовать. Черная собака, черная кошка и черный петух в доме спасают от грозы и от вора (и наоборот, они опасны во время грозы. Нижегор.). Черный глаз опасный. Бойся черного да карего глаза. Черт ударил кремень о кремень – посыпались лешие, домовые, русалки, яги-бабы. Черт, черт, поиграй, да опять отдай (когда что потеряно, то перевязывают черту бороду: завивают ножку стола платком). Чесать локоть – спать на новом месте. Чихнешь в понедельник натощак – к подарку, во вторник – к приезжим, в среду – к вестям, в четверг – к похвале, в пятницу-к свиданию, в субботу – к исполнению желаний, в воскресенье – к гостям. Что скажут подслухи, то и будет (то же, под окном слушать). Что ты так зла, аль давно на медведских дубах не была? (У Мещовска, Кал. губ; при селе Медвежках два сухих дуба, где, по преданию, собираются ведьмы). Что услышишь под окном, того и жди (гаданье о святках). Чтоб леший не обошел (не сбиться с дороги), вывернуть на себе рубаху наизнанку. Чтоб не слишком тосковать по покойнике., натираться против сердца землей из могилы. Чтобы кикимора кур не воровал, вешают над насестью, на лыке, отбитое горло кувшина. Чтобы не бояться покойника, хватают его за ноги. Чтобы тараканы пропали: взять их столько, сколько жильцов в доме, и в лапте переволочь через порог и дорогу. Чу, кикимора пряжу прядет! Спи, кикимора спрядет за тебя. Шел, нашел, потерял (поговорка лешего, издали; но сошедшись с человеком, он бессловесен). Шесть недель покойник умывается, шесть недель утирается. Шея чешется к пирушке либо к побоям. Щеки чешутся или горят – к слезам. Щепу от гроба вывозить дочиста вон со двора. Язык укусить – кто-то бранит. Рекомендуемые статьи 1 Комментарий |
| На канцелярские и другие мелочные расходы Переходящих сумм, – на покупку процентных бумаг, – употреблено наличными деньгами 3669 р. 4148 р. Остается к 1896 году: а) процентными бумагами 17400 р. наличными бумагами Б) По кассе Совета Братства: Приход. 1) Остаток от 1894 года: а) процентными бумагами б) наличными деньгами 8200 р. 538 р. Поступления 1895 года: а) От обмена одних бумаг (4% облигаций внутренних займов) на другие (4% ренту) и временных свидетельств 4% ренты на подлинные процентными бумагами покойного о. протоиерея А.М. Иванцова-Платонова, 300 р. и бб) взносов действительных членов и единовременных пожертвований, в том числе и по подписным листам 550 р. 95 к., итого в) процентов по купонам от бумаг фонда, за вычетом 5% государственного налога г) возвращенных долгов (от бывшего смотрителя Мещовского духовного училища С. Никольского 25 р. и от помощника инспектора Тифлисской духовной семинарии А. Никольского 50 р.) д) переходящих сумм (при конверсии 4% облигаций внутр. займов на 4% ренту) наличными деньгами Итого: а) процентными бумагами б) наличными деньгами 8800 р. 1614 р. Расход: 1) Передано в кассу Московской Сергиево-Братской Комиссии: а) Процентными бумагами. б) Наличными деньгами (в два раза) 7900 р. 1097 р. Выдано а) в постоянное пособие кандидату XX курса Д.Я. Никольскому, по 7 р. в месяц за 8 месяцев 56 р., в единовременное ему же 25 р. и на погребение его 19 р. и б) заимообразно кандидатам Московской духовной академии А. Никольскому (долг возвращен, см. выше) 25 р. и Ю. Тиховскому 40 р., итого Записаны в расход процентные бумаги: а) 4% облигации внутренних займов на сумму 300 р. при конверсии их на 4% ренту и б) временные свидетельства 4% ренты на ту же сумму 300 р. при обмене их на подлинные, итого процентными бумагами Итого: а) процентными бумагами б) наличными деньгами 8500 р. 1262 р. Остается к 1896 году: а) процентными бумагами б) наличными деньгами (в том числе к запасному капиталу из поступлений 1895 г. при надлежит 170 р. 19 к., а остальные 905 р. 6 к. к расходному; но так как еще от 1894 года к запасному капиталу принадлежало 266 р. 9 к., то весь остаток можно отнести к запасному капиталу). |
|
|
