| Ныне разобрать в нём ничего не возможно, ибо курган этот порос травою, и только кое-где валяются по нему различной величины камни, может быть, даже принесенные после, ибо монголы на северо-западном и юго-восточном углах этого холма поставили свои необходимые об. Такой же курган сохранился и у восточной стены и в том же расстоянии от неё, в каком находится курган, прилегающий к западной стене. Этот второй курган длиннее первого, но за то он гораздо ниже его. Кроме этих двух холмов внутри первой ограды ничего не имеется и она, как сказано, представляет совершенно ровную площадь. Вторая городская стена окружает первую на расстоянии 300 шагов от неё. Пространство между ними совершенно ровное и теперь по нему пробит с юга на север один из множества боковых колёсных путей, проходящей на расстоянии не большем полуверсты отселе, большой купеческой дороги из Калгана в Ургу. Эта вторая стена гораздо ниже первой и по местам значительно выбита колёсными дорогами. Последнее обстоятельство совершенно лишает в настоящее время исследователя возможности определить точно местонахождение и количество её ворот. Наконец третий и самый внешний вал, окружающий город, идёт на расстоянии не меньшем версты от второй стены. Он почти не заметен и только указания местных монголов заставили меня обратить на него внимание. Как и о Хара-балгасу’не, монголы ничего не могли сообщить мне относительно истории этих развалин; не говорили даже и того, чтобы в старину жил здесь «какой-нибудь» монгольский хан и отзывались прямо незнанием. Хотя правда, что монголов не скоро можно вызвать на подробные рассказы их преданий, однако молчание их в данном случае является замечательным фактом в виду того спорного вопроса, который представляется в отношении к истории Чагн-балгасу’на. О. Иакинф говорит, что «сей город, по назначению, должен был составлять столицу дома Юань, под названием Чжн-ду», что значит – средняя столица. Спрашивается, если город предназначался быть столицею, то каким образом он мог иметь только семь ли в окружности, как говорят об этом китайские источники? Очевидно, китайцы, при описании городища, имели в виду только то, что больше всего бросается в глаза, именно первую, самую внутреннюю и самую высокую из всех трёх стен, окружающих город. |
| Курака, Куракин : Иван Куракин, крестьянин, 1495 г., Новгород; кн. Андрей Васильевич Патрикеев, умер в 1544 (1554? – С. В.) г.; от него – князья Куракины; Курака Тимофеевич Унковский [см. Унковский], стрелецкий голова, опричник, казнен около 1572 г.; кн. Федор Васильевич Гагарин [см. Гагара], середина XVI в. [см. Голица] Куракса Петр Левонов, 1553 г., Рязань; от него – Левоновы-Кураксины Куранда Василий, крестьянин, 1608 г., Нижний Новгород Курап, Курапов : Куран Спешнев [см. Спешнев], помещик, начало XVI в., Кашин; Курбат [см. Курбат] Курапов, 1545 г., там же; Курапа Мартинов, крестьянин, 1592 г., Арзамас Курахта Павлов, посадский человек, 1585 г., Псков Курачов Сидор, земский целовальник, 1533 г., Белоозеро Курбак , крестьянин, конец XV в., Новгород Курбат, Курбатов : Курбат Иванович Борков [см. Бор ков], 1569 г., Ярославль; Иван Иванович Курбат Загряжский [см. Загряжские], вторая половина XVI в.; Пятый Злобин [см. Злоба] Курбатов, 1559 г. [см. Верига, Грамотин, Дедюлин, Князь, Курап, Пешек] Курбат – толстяк, карапуз Курган, Курганов : Максим Курган, крестьянин, конец XV в., Новгород; Курган Тырыданов [см. Тырыдан] Акинфов, дворянин, 1544 г.; Курган Владимирович Глебов, 1586 г., Москва; Курганов, бобыль, начало XVII в., Новгород [см. Лапа] Кургановский Василий Иванович, 1596 г., Волок Ламский Кургач Аким, крестьянин, 1564 г., Олонец Кургин Алекса, крестьянин, 1571 г., Новгород Курдюк кн. Федор Данилович Шаховской [см. Шаховские], конец XVI в.; Курдюк Андрей Федорович Сумин [см. Сума], 1540 г.; Ефрем Семенович Новиков [см. Новиков], 1578 г., Кашира [см. Маслеев] Курдюм, Курдюмов : Курдюм Семенович Калитии [см. Калита], 1541 г.; Курдюмов Семен, посадский человек, 1638 г., Москва [см. Щербунов] Курдяев Андрей, крестьянин, 1627 г., Белев Куренок Яков, 1638 г., Москва; Никита Куренков, крестьянин, 1627 г., Белев Курень , торговый человек, 1425 г., Звенигород Куретников Андрей Евстафьевич, 1600 г., Арзамас Курило, Курилов : Курило, серебряный мастер, середина XV в.; Курилов Лев Саввич, 1490 г., Ростов |
| И снова закричала, воздев руки к небу и никого не видя рядом. — Так, — распорядился Курган, — стволы в сторону, вон туда под дерево, а сами… Он увидел во дворе колодец. — По ведру воды на себя — и в пекло! Может, успеем! Окатившись ледяной водой, в мокрой одежде они одним ударом проломили входную дверь и ворвались вовнутрь. Раскаленный воздух моментально обжег им дыхание и легкие. Закашлявшись и чуть не лишившись сознания от ядовитого дыма, они легли на земляной пол, где гулял сквознячок, еще больше раздувая пожар; через нагромождение обгоревших ящиков, стульев, табуреток они протиснулись в комнату, стараясь разглядеть живых. Первой увидели саму мать — Гальку, валявшуюся посреди этого хлама без чувств, но слабыми стонами еще подававшую признаки жизни. Она была грузная, заплывшая: ее обгоревшая кожа, покрытая страшными ожогами, местами свисала черными кусками. Взвалив на себя и набросив сверху мокрую куртку Ушастого, чтобы не добавить ожогов, Кирпич потащил ее к выходу, тогда как сам Ушастый и Курган искали в разных углах детишек, чьи крики о помощи разрывали душу. Трех из них, что постарше, они увидели сбившимися под маленьким глухим окошком, вокруг которого полыхали грязные занавески. Дети были похожи на загнанных зверьков перед лицом неизбежной смерти: они отчаянно визжали, закрывая личика ручонками — тоже обгоревшими, в копоти и саже. — Давай сюда, сорванцы! — прохрипел Курган, подобравшись к ним. Он выбил кулаком стекло и, не обращая внимания на хлеставшую кровь, сначала вытащил из раны торчавшие осколки стекол, а затем по одному вытолкал наружу детишек, где их уже принимали чьи-то мужские руки. — Еще двое остались! — услышал он в окно крик. «Грамотей нашелся, — подумал про себя Курган, снова пробираясь в черном непроглядном дыму. — Без тебя до пяти считать умею» Пробравшись на кухню, он услышал даже не крик, а детский писк, но никак не мог понять, откуда он доносился. И лишь заглянув под чугунную ванну, увидел двух малышек, неизвестно как забравшихся туда, чтобы укрыться от огня. |
| С Курганом Славы связана и одна любопытная история. В 1972 году Курган в сопровождении Петра Машерова посетил Фидель Кастро. Осмотрев мемориал и окрестности, команданте неожиданно шагнул за пределы ступеней (у лестниц нет перил) и стал спускаться прямо по склону, по влажной траве. Машеров был озадачен таким экстравагантным поступком кубинского гостя, но, некоторое время поколебавшись, последовал вслед за ним. Тогда точно так же, прямо по траве, стали спускаться и многочисленные сопровождавшие их лица. Курган Славы хорошо виден со всех сторон с проходящих мимо автомобильных трасс. Здесь обязательно проезжают и прилетающие в Белоруссию пассажиры минского аэропорта. Даже те, кто уже не раз видел мемориал, проезжая мимо, восклицают: «Смотрите - Курган!» И все невольно поворачивают головы в ту сторону, где в небо взметнулись штыки... Так и было задумано в своё время П.М. Машеровым. Курган Славы включён в государственный список историко-культурных ценностей Республики Беларусь. Приближается 9 мая и совсем скоро по лестницам Кургана Славы поднимутся непрерывные вереницы людей с цветами и венками в руках. Всё меньше среди них ветеранов, да и подняться на вершину многие старики не в состоянии. Они обычно смотрят на поднимающуюся по лестницам молодёжь, вспоминают былое... Конечно, не всё так просто в Белоруссии. И у нас есть люди, которые не прочь поставить под сомнение героическое прошлое белорусского народа, обвинить не фашистов, а именно партизан в массовой гибели населения - дескать, партизаны специально провоцировали оккупантов на карательные акции, чтобы заставить белорусов уходить в леса. И с каждым годом такие голоса, требующие пересмотра итогов войны, и опирающиеся на западные гранты, звучат всё громче и назойливей, такой «правдой» о войне наполнены белорусский интернет, оппозиционные газеты, напечатанные за границей книги. Всё это рассчитано, в первую очередь, на молодое поколение, для которого отгремевшая война - далёкая история. Но слишком дорогую цену пришлось заплатить белорусам за своё освобождение от коричневой чумы, и партизанская Белоруссия пока сопротивляется всему этому потоку грязи и лжи. |
| Она стоит, светит, аккуратная, белая, я гляжу на нее и думаю: “А вот как мы свою смерть будем встречать, если почуем ее? Как встретим… А?” Серьезный вопрос. Стенькин курган И вот вошла в голову дурь, вошла и не уходила. И Матвей Яшкин, серьезный сорокалетний мужик, ничего не мог с собой поделать. Терпел он день, другой, третий, а потом привязывал к велосипеду удочку, говорил домашним: “Поеду посижу, може…” А то и прямо с работы, молчаком, садился и крутил педалями, правил от дома. Но рыбы от его поездок не видали. Да ее и быть не могло, потому что рулил он не к займищу, где добрые люди с удочками сидят, а вовсе в другую сторону, на Стенькин курган. На правом и без того высоком донском берегу Стенькин курган поднимался доброй горою, обрываясь к воде страшенным яром. Раньше, от веку, называли это место Городищем. А потом незаметно на Стенькин перешли. Видно, сказал кто-то и прилипло. Оно и подходило: гора высоченная, оттуда все видать верст на тридцать. Самое для разбойников, выглядывать. От хутора Стенькин курган лежал далековато. А шофера приспособились там отдыхать, на природе, вдали от жен и начальства. И Матвей Яшкин, сварщик из совхозной мастерской, попал однажды туда ненароком. Ехали со второго отделения и завернули пообедать. День выдался колготной, солнце уже за полдень перевалило, а харчи все еще лежали в сумках нетронутые. На Стенькином и решили пообедать, в хорошем месте. Приехали, начали располагаться. Матвей, как вылез из машины, ближе к обрыву подошел, огляделся и замер. Казалось, в единый миг открылись его прижмуренные глаза; так широко открылись и так много увидели, что голова пошла кругом. Далеко внизу спокойно синел Дон, посверкивая под солнцем рыбьей чешуей волны. Длинное его коромысло одним плечом тоньшало и убегало серебряной прядью вверх, теряясь в светлом тумане края земли, другое — ширилось, уходя к Калачу, а там, почти за три десятка верст, легкой паутинкой висел над рекою мост. И был виден. Но что Дон, что воды его — малая морщинка земли, когда с высоты открывалась глазу такая безудержная ширь, такой размах, что захватывало дух. |
| IV Вильгельм заметался. Та самая тоска, которая гнала Грибоедова в Персию, а его кружила по Европе и Кавказу, завертела теперь его по Сибири. Он стал просить о переводе в Акшу. Акша – маленькая крепостца на границе Китая. Живут там китайцы, русские промышленники, живут бедно, в фанзах, домишках. Климат там суровый. Нерчинский край. У Вильгельма была уже семья, крикливая, шумная, чужая. Жена ходила в затрапезе, дети росли. В Акше недолго прожили. Раз Дросида Ивановна, смотря со злобой на бледное лицо Вильгельма, сказала: – Ни полушки нет. Хоть бы удавиться, Господи. С китайцами жить – в обносках ходить. Проси, чтобы перевели куда. Нет здесь житья. И Вильгельм запросил перевода в Курган, Тобольской губернии. В самый Курган его жить не пустили, а разрешили поселиться в Смоленской слободе, за городом. Проезжая Ялуторовск, заехал он к Пущину. У Jeannot были висячие усы, мохнатые нависшие брови. При встрече они поплакали и посмеялись, но через день заметили, что отвыкли друг от друга. Пробыл он у Пущина три дня. После его отъезда Пущин писал Егору Антоновичу Энгельгардту, дряхлому старику, переживавшему одного за другим всех своих питомцев: «21-го марта. Три дня прогостил у меня Вильгельм. Проехал на житье в Курган со своей Дросидой Ивановной, двумя крикливыми детьми и с ящиком литературных произведений. Обнял я его с прежним лицейским чувством. Это свидание напомнило мне живо старину: он тот же оригинал, только с проседью на голове. Зачитал меня стихами донельзя; по правилу гостеприимства я должен был слушать и вместо критики молчать, щадя постоянно развивающееся авторское самолюбие. Не могу сказать вам, чтоб его семейный быт убеждал в приятности супружества. По-моему, это новая задача провидения – устроить счастье существ, соединившихся без всяких данных на это земное благо. Признаюсь вам, я не раз задумывался, глядя на эту картину, слушая стихи, возгласы мужиковатой Дронюшки, как ее называет муженек, и беспрестанный визг детей. Выбор супружницы доказывает вкус и ловкость нашего чудака: и в Баргузине можно было найти что-нибудь хоть для глаз лучшее. |
| Таким образом вокруг Севастополя, на протяжении 8 верст, явилась цепь укреплений или земляных окопов и насыпей, уставленных пушками и соединенных траншеями (рвами в рост человека с небольшим валом, по которым могли бы безопасно переходить солдаты с одного укрепления на другое). На более возвышенных местах устроены были бастионы, т.е. четырехсторонние земляные укрепления, с высоким валом и глубоким рвом впереди; за валом помещаются на дощатых помостах (платформах) пушки, концы которых выглядывают из прорезов (амбразур) в этом валу. В средине бастиона обыкновенно находились пороховые погреба, землянки (блиндажи), поперечные стенки для защиты (траверсы). На севастопольской оборонительной линии главных бастионов было семь: четыре – 1, 2, 3 и Малахов курган – защищали южную бухту и Корабельную сторону с адмиралтейством, а три: 4, 5 и 6 – город. Между бастионами было много промежуточных батарей, т.е. мелких земляных укреплений. Ближайшим к городу бастионом был четвертый, а, по своему высокому положению на всей линии, Малахов курган представлял самое выгодное место для обороны. Им воспользовались защитники отлично: на кургане поставлено было 63 орудия, так что он имел вид небольшой отдельной крепости. Необходимо было укрепить курган еще и потому, что он защищал собой бухту с судами и адмиралтейскими постройками, которые как-раз находились сзади него. III. Против наших укреплений неприятели возвели свои, и – началась знаменитая в летописях мира Севастопольская осада и беспримерная Севастопольская оборона, длившаяся 11 месяцев (с 12-го сентября 1854 по 27-е августа 1855 годов). Но каждый месяц этой обороны, в силу огромности подъятых в это время трудов и геройских подвигов, по причине громадности опасностей и утрат, понесенных нашим славным воинством, Высочайше повелено считать за год. В продолжении этих 11 месяцев – годов произошло четыре генеральных сражения: при Альме – 8-го сентября, при Балаклаве – 12-го октября, Инкерманское – 24-го октября 1854 и на Черной речке 4-го августа 1855 г., и множество вылазок, которые стоят настоящих сражений. |
| За их гибель отомстил брат Эанмунда Эадгильс, вступивший в войну с дядей в союзе с гаутами, «и враг, застигнутый зимним походом, сгинул Онела», а Эадгильс стал конунгом шведов. Произошло это в 530-е гг. В «Саге об Инглингах», составленной в 13 в., встречаются имена трех шведских королей – Ауна, Эгиля и Адильса, а Саксон Грамматик в своей «Хронике» рассказывает, что конунг Адильс опился и умер на пиршестве, устроенном после гибели своего врага Хрольва, или Хродвара. Таким образом, Адильс может быть надежно отождествлен с Эадгильсом из «Беовульфа» – это означает, что, несмотря на относительно поздние источники, упоминаемые в них два других конунга, Аун и Эгиль – могут быть реальными историческими лицами, тем более что на окраине Старой Уппсалы, в историческом центре Уппланда, ставшего ядром Шведского государства, посреди равнины тянется цепь курганов, среди которых возвышаются расположенные в один ряд три особенно высоких кургана, которые по традиции именуются курганами Одина, Тора и Фрейра; в них погребены не божества, но, как это видно по материалам раскопок двух из них, высокопоставленные лица, – и весьма вероятно, что как раз эти три конунга 6 столетия: обугленные останки двух из них обнаружены в раскопанных курганах. Курганы Старой Уппсалы являются «немыми свидетелями могущества воинственной шведской династии, последовательно распространявшей свою власть на соседние земли – материковый Гаутланд и ближайший остров Готланд» 1082 . Добавим только для уточнения, что эта экспансия выходит за хронологические рамки 6 в. и заняла не одно столетие. Более детально эту версию генеалогии королевского рода излагает Хильда Дэвидсон: центральный курган в Старой Уппсале «был возведен в 5 веке, а примерно через сто лет расширен. Восточный курган был сооружен в начале 6 века, тогда же, когда и третий… Западный курган был возведен последним – примерно в середине 6 века. Под этими тремя курганами были погребены первые короли Швеции, упоминаемые в «Беовульфе» и «Саге об Ингингах». В современной науке эта гипотеза считается наиболее обоснованной. |
| Курган Материал из Азбука паломники Идёт загрузка карты… 55.441004; 65.341118 Россия, Курган Курган, Курганская область Россия Александро-Невский кафедральный собор (Курган) Курган (основан в 1679 году; до 1738 — Царёво Городище; до 1782 — Курганская слобода) — административный центр Курганской области . Расположен в УрФО, по берегам реки Тобол (преимущественно на левом берегу). Население города — 326 292 чел. (2015). Курган — важный экономический, научный и культурный центр УрФО, крупный транспортный узел. Содержание Православие в Кургане [ править править код ] Распространение христианства в Сибири и, в частности, на территории современной Курганской области началось одновременно с присоединением ее к России, с походов Ермака, который имел в своих отрядах подвижную часовню с иконами и священнослужителей. С постепенным освоением Сибири увеличивалось количество русских поселенцев. Заселение Сибири одновременно совершалось и в христианском отношении через сооружение часовен, церквей и монастырей. Там, где русские ставили острог или укрепление, - они строили церковь, а там, где основывали город, - возводили еще и монастырь. Одними из первых на территории Зауралья были основаны Успенский Далматовский монастырь (1644 г.), Рафаиловский монастырь (1651г.) и заимка Устюжского монастыря (1668 г.) на р. Исеть; Богоявленская церковь г. Катайска (1660-1670-е гг.), храм Святой Троицы в селе Маслянское (1700г.), Флоро-Лавровская церковь в крепости Белоярской (1711 г.), Кирилловская церковь в селе Кислянском (1721 г.), Богоявленский храм с. Усть-Миасское (1728 г.), церкви в селах Черемуховском и Усть-Суерском (1733 г.). С 1620 г. в Сибири была учреждена особая епархия с кафедрой в г. Тобольске, который с 1590 г. был назначен вместо Тюмени главным городом Сибири. Здешние иерархи сначала именовались Сибирскими и Тобольскими, а с 1721г. (после учреждения в Иркутске отдельной епархии) Тобольскими и Сибирскими. В 1782 г. после реформы местного управления Тобольская губерния была разделена на уезды, среди которых был и Курганский. Курган получил статус уездного города. В соответствии с этим была преобразована и церковно-административная система; появляется Курганский духовный заказ. |
| Фото: Сергей Милов Сегодня Лидейка, может быть, и не так величественна, как некогда, но от этого не менее красива, особенно в окружении моря зелени. Река Лидейка (Лидея). Фото: Сергей Милов Кстати, параллельно мосту на улице митрополита Филарета, неподалеку левее расположен еще один – мост молодоженов. На нем, по установившейся традиции, заключившие брак вешают на память замок со своими именами. На крепкие узы и счастье. Мост молодоженов. Фото: Сергей Милов Фото: Сергей Милов За Лидейкой, снова по левой стороне, к улице митрополита Филарета вплотную прилегает еще одна масштабная домината города. Теперь уже героическая. Это большой парк, центром которого является мемориал Курган Бессмертия (Курган Славы). Курган Бессмертия (Курган Славы). Фото: Сергей Милов Посвящен он героям Великой Отечественной войны, освобождавшим белорусскую землю, в т.ч. и Лидщину, от немецко-фашистских захватчиков. Параллельно Кургану Бессмертия, по правой стороне, расположился жилой сектор. Курган Бессмертия (Курган Славы). Фото: Сергей Милов Ну а завершается улица в честь владыки Филарета уже современными реалиями. А главное, что тоже позитивными – целым рядом спортивных сооружений. Здесь, снова по левой стороне, разместились – спортивно-оздоровительный комплекс «Олимпия», Ледовый дворец и стадион «Старт», на котором играет местная взрослая футбольная команда, а также работает Детско-юношеская спортивная школа (ДЮСШ). Фото: Сергей Милов Вот сколько всего разного из жизни Лиды можно увидеть, пройдясь по улице первого Патриаршего экзарха всея Беларуси, длина которой чуть меньше 2 км. Ну а на вопрос – логично ли было называть часть улицы в Лиде в честь владыки Филарета? – можно уверенно ответить «да». Ведь в годы своего служения архипастырь многократно бывал в Лиде. В 1998 году он освятил в ней кафедральный Свято-Михайловский собор, а в 2006-м – храм в честь Всех святых. Последний раз митрополит Филарет был в Лиде в 2011 году, когда состоялась канонизация священномученика Киприана, пресвитера Ятранского. |
|
|
