| Ничто так не желательно, как соблюдение этого условия. Делатели усердны бывают до самоотвержения, применяют все способы к обращению оглашаемых, но когда видят злонамеренные преграды успехам Евангельской проповеди и противозаконную пропаганду со стороны чуждого суевера – то такое положение миссионеров наших поистине безотрадно. Желающих принять истинную веру всегда найдется не мало, еще более окажется понимающих тщету языческих суеверий и правоту господствующей в Империи православной веры, – но редкие решаются выступить из общей массы, крепко сплоченной связями язычествующих родоначальников и фанатически оберегаемой полчищами лам. Пора доложить преграду представителям язычества вести такую пропаганду, воспретив её во всех видах в силу основных законов Империи, где православная вера одна имеет право господства и распространения своей вселенской истины. В виду усилившегося зла от развития языческой ереси необходимо личное участие правительственных лиц по Высочайшей воле Верховного защитника Православия в делах миссии и трудах апостольских. Православная миссия молит Всевышнего, чтобы скорее наступили благоприятные времена для успехов и торжества христианства в нашей необъятной Российской империи. При Сперанском появился полный перевод Библии Ветхого и Нового Завета на Монгольский язык, сродный бурятскому и калмыцкому. Ученый Шмидт воспользовался готовым переводом одного умного бурята. И новейшая система переводов тоже держится туземных переводчиков, предпочитая народный, разговорный язык книжному. Такова система Н. И. Ильминского . Шмидтов перевод и перевод Нового Завета Английских миссионеров сделан был по старой методе. Однако ж до сего времени – он единственный в полном составе. В то время он встречен был с восторгом. Граф Сперанский отнесся к нему слишком идеально, воображая произвести при помощи его решительную реакцию в буддийском мире. Он распорядился о рассылке сего перевода тайшам (главным родоначальникам) и Бандидо-Хамбе, 120 и по поводу этого писал главноуправляющему духовными делами в Империи князю Голицину: «надеюсь, что он (бандида) и сам будет читать и другим сообщит». |
| А для этого нужен призыв и свобода перехода к лучшему состоянию. Простой народ в Средней Азии действительно не привержен к магометанству, только бы найти средства спасти его от влияния фанатических мулл. 138 С церковной точки зрения необходимо скорейшее открытие и терпеливое действие духовных миссий в Средней Азии с свойственными им учреждениями – с храмами, школами и благотворительными учреждениями, для блага человечества. Для поправления прежних исторических ошибок по Средне-Азиатскому религиозному вопросу, вероятно, правительство придет к таким же мерам, какие были испытаны с ламством. Эти меры следующие: 1) упразднить связь, существующую в управлении духовными делами Киргизов с духовным управлением Татар и Башкир; 2) подчинить их общему местному гражданскому управлению и чрез него Министру Внутренних Дел, 3) предоставив выбор духовных лиц самим обществам, необходимо установить избрание мулл только из Киргиз; 4) избрание на должность муллы казалось бы возможным не обусловливать необходимым предварительным испытанием в знании магометанского закона; 5) установить какую-нибудь норму для числа мулл и мечетей в степных обществах: 6) обязать мулл ограничиться в своей деятельности только религиозным служением, исполнением только треб мусульманского исповедания; 7) необходимо принять меры к отделению, насколько возможно, обучения от религии, или направления этого обучения, согласно с русскими интересами. Улучшение дел в Средней Азии необходимо для устранения преград на пути просвещения дальнего Востока. Мы знали только северный путь в Китай чрез свои Сибирские владения. Южный же путь для нас был недоступен и непроницаем по причине враждебных мусульманских орд. Изучение же Срединной империи для нас необходимо во всех отношениях, потому что наши пограничные инородцы многое заимствуют от Китайцев, и стараются подражать им, предпочитая обычаи и образованность китайскую русской. А между тем история гласит о многом таком, что в приложении к ним было бы хотя и здорово, но невыгодно. |
| Та же участь постигла и Хоринских бурят, от коих в 1853 г. выделилось еще Агинское ведомство, за Читой. О религии Хоринцев, перешедших в русское подданство, как они говорят, с 1604 г. Селенгинская летопись передает следующее: «потомки Хоридоя, Ихирида и Булгада в трех родах проживали около Байкала, опоясанного горами, лесами и реками, пропитывались лесною дичью и рыболовством, не знали ни Бога, ни лам, ни буддийской религии, а также ни закона, ни власти, ни старших, покланялись горам, лесам, водам; обряд их исполняли шаман и шаманка, вели дикую бродячую жизнь, проживая в разных местностях перекочевывая с места на место». Проникают в Даурию русские и несут с собой Православие. Являются и веропроповедники в конце XVII ст., возникают св. церкви по острогам и укреплениям. В тоже время тайно совершается совращение в чужеземное, пришлое суеверие ламства. На р. Хилке останавливается кочевая юрта с кумирницей, ждет себе поклонников, но некого еще было поймать в расставленные сети. Пропаганда подвигается дальше; появляются такие же кумирни на Хоринских степях, как и в Селенгинских. Таковы: Тугнуйская кумирня (дацан) построенная на счет ясачных Хоринцев в 1773 г., стоимостью 15 т., Курбутская при р. Мунку, 1775 г. на 8 т., Онинская каменная при р. Ане, 1811 г., в 45,365 р., Агинская каменная, 1816 г., в 49,630 р. Средним числом каждая кумирня обошлась до 45 т. р. К настоящему времени их не только не убыло, а даже устроилось до 34 дацанов, из коих большая часть каменных. Миллионы затрачиваются на дела идолопоклоннического суеверия, на заведение идолов и построение кумирень, не только не нужных, но и положительно вредных для населения. 109 Справедливо сказал Барон Бюлер: Иезуитизм не выдержал пред нашим правительством, был изгнан из России, а ламаизм вошел в пределы нашего государства в самое короткое время, подчинил себе более 100 тысяч наших подданных, приобрел себе права гражданства, устроил свои дацаны, и доселе распространяет, обставил себя так, что православное правительство, заботящееся о просвещении бурят св. верою христианскою, в тоже время должно невольно покровительствовать и ламаизму. Разгадка этого явления заключается в том, что ламаизм сперва покорил себе наших подданных, а потом их именем потребовал от правительства гражданских прав для своего существования. Этой же политики он держится и теперь, и правительство, не подозревая обмана и во имя веротерпимости и неприкосновенности вероисповеданий своих подданных, продолжает делать ему свои уступки. 110 |
| По низложении Галдана, хана Джунгарского, возбуждавшего междуусобие в Монголии, – и по восстановлении Китаем Тушету-хана, уже не все эти роды возвратились восвояси, дорого поплатившись за свое возмущение. В марте посол заключил другой договор с Табангутскими Салтами о вечном подданстве, с платежом ясака (подати). Они вышли с вершин Енисея, или иначе с развалин Урянхайского ханства. В составе Селенгинских монголов до ныне есть 4 Табангутских рода, кочующих в раздельных местах. Об одном Салте, которого семью не отпускал Галдан, по прежней принадлежности, была переписка между Тобольским воеводством и контайшею. Должно полагать, что в этот год, проведенный послом на Селенге, в Удинске и Селенгинске, присоединились, по причине заграничных смятений, к поддавшимся родам Хоринцов и остальные роды, подобно тайше Дзясакту, который в ту сумятицу со внуком Очароя и с меньшим братом Кутухты в числе 600 монголов вышел из Халхи и поддался Российскому Престолу. 14 – В 1703 году была жалоба от бурят на притеснение и обиды со стороны русских и об оставлении их под Нерчинским присудом, а не Иркутским. «В прошлых годех, говорят они в челобитной, ясно указывая на вышеизложенные обстоятельства о подданстве России, Полномочный посол Боярин и Воевода Федор Алексеевич Головин, с товарищи, будучи на Селенге, по Великаго Государя указу, призывал многих монгольских тайшей, тайшу Бинтухая с товарищи во многолюдстве, и иных многих тайшей со всеми родами их во многолюдстве под Селенгинской город и под Удинской в ясачной платеж, и посол пожаловал их Великаго Государя жалованьем, и тайши детей своих и братьев в Селенгинский город отдали в аманатство. После того тайши эти платили повсегодно ясак, но Селенгинские и Удинские служилые люди их тайшей и с родами их со всеми улусами отогнали своими обидами и налогами – и они тайши, не могши их обид и налогов терпеть, покиня детей и братьев своих в аманатстве приклонились к Китайскому хану; а последе того которые от них тайшей остальцы билли в Селенгинском, Удинском и Ильинском и Кабанском острогах и по заимкам, всех их прибили и побросали в Селенгу реку, а жен и детей и живот их по себе разделили и распродали; а которые из тех остальцов с побою пришли к ним иноземцам под Нерчинский присуд, – до ныне многия радетельныя, непрестанныя службы несут и ясак платят». |
| Что пользы бедняку, если ему достанется покос в дальнем расстоянии от места его жительства, ныне тут, а при другом переделе в ином месте, также неподручно? При таких условиях бедняку ничего не остается делать, как одолжаться у богатого и быть неоплатным должником и вечным батраком в кабале у знатных фамилий, сильных связями и ловко обделывающих всякие делишки. Чем скорее рушится такой порядок вещей, тем лучше, а время к тому приходит, с переселением добровольцев на Восток. Поземельный вопрос в Забайкалье уже поднят, суждения и выводы слышатся верные и справедливые. 144 Привязанность к кочевой жизни у здешних номадов не напускная, как и ламство. То и другое держится до поры, до времени, пока существуют условия к тому располагающие, или представляющие свои несомненные выгоды. Кочевая жизнь поддерживается именно общинностью земли. Укажите каждому его участок, как исключительную собственность с правом, или без права продавать и отчуждать, в первом случае только под оседлость, то кочевая жизнь сама собой стеснится. Точно также стеснится она, если и вообще земля общественная будет облагаться по десятинно. Если общество увидит, что оно не в силах оплачивать всю землю, так как напр. его скот может прокармливаться и на меньшем пространстве, то оно откажется от лишней, тогда эта лишняя может быть продана участками в собственность или русских, или самим же бурятам, – последнее, впрочем, не так желательно, как первое, потому что главная причина дикости кочевников заключается в незнакомстве с русскою жизнью, в неимении посреди себя русского элемента, особливо же земледельческого. Если номад получив в собственность участок земли, будет еще пользоваться общественной землей, то тот, который не захочет отстать от кочевой жизни, останется на общей земле и готов будет сбыть свою за бесценок, так как из среды номадов не будет охотников покупать, у всякого есть свой участок. Тогда покупателями явятся, конечно, русские. Но так как некоторые из номадов особенно бедняки, у которых не много скота, предпочтут довольствоваться одним собственным участком, не неся тягости в плате за общественную землю, то таким образом в среде каждой кочевой общины явятся поселки, русские перемешавшись с номадами, заставят их обрусеть, расположат к принятию христианства, и потом увлекут за собой и прочих номадов. |
| – Это правило может быть приложимо не к одним только бурятам, но и калмыкам, киргизам, даже не к кочующим, а и бродячим по тайге звероловствующим инородцам. Велика и сильна идея собственности. Если человек готов защищать свою последнюю тряпку, то что и говорить о поземельной собственности... Земля не может пропасть, её нельзя утащить. Как скоро у каждого будет свой земельный участок, то чем дольше он живет, тем больше он будет к нему пристращаться, и кончит тем, что с любовью на нем осядет, подумает и придумает, как бы его обработать в свою пользу. Люди известного строя, а здесь идет речь о номадах, о людях стоящих на низшей степени понимания, не могут и подумать свободно об изменении своего строя; они видят какой-то непреложный закон в общинном владении, они наверное боятся даже, как бы не приняли их желание иметь собственность за бунт, как дело выходящее из пределов веками сложившегося порядка вещей от старых предков. Вообще не только у инородцев, но и у самих русских крестьян нет способности к инициативе. Само правительство не только может, но и должно указывать, или предлагать им новые начала жизни. Бедный, неимеющий скота номад, желающий за получением участка отказаться от прочей общественной земли имеет право требовать за то от общины известного вспомоществования на свое обзаведение. Новокрещенным для поощрения оседлости нужно дать льготы и привилегии, в виде ли денежного пособия, или избавления от натуральных и других повинностей, и права обрабатывать землю беспошлинно. В Забайкалье русские поселения также стеснены крайне в земельных владениях. Эта нужда выражается в том, что крестьяне и казаки вынуждены брать в аренду земли у Бурят, которые в сущности являются пустующими дачами, где Буряты мало занимаются земледелием. Такое положение дел с государственной точки зрения не может быть признано нормальным, так как привилегированное землепользование инородцев является прямою несправедливостью по отношению к русскому земледельцу. В видах равномерного землепользования и устранения вековых споров и столкновений, которые не прекращаются и доныне следовало бы перечислить всех инородцев Забайкалья прямо в крестьян, уничтожив их собственное управление (степные думы, инородные управы и родовые управления), а вместо него образовать волости и произвести им земельный надел из тех угодий, которыми они теперь пользуются, в размере хотя бы 30 десятин на каждую наличную мужскую душу. |
| Они не прочь были принять, если бы правительство на том настояло, русского православного начальника над собой с правами главного наблюдателя. Могли бы подчиняться особому светскому, даже духовному лицу (миссионеру), если бы правительство пришло к этому мероприятию решительно, вверив ему блюсти не ламайския, вероисповедные правила, а исполнение гражданских, общеобязательных и нравственных законов. Тогда преследовалось бы вымогательство и обирательство лам как в частности по юртам, так и в виде общественных сборов на языческие капища и народные праздники в смысле идолопоклонническом. У калмыков есть особый попечитель этого народа. Если бы он твердо стоял за православие, – мог бы благоразумно направлять к большей свободе действий нашу миссию, если бы не входил в область самого суеверия и не отстаивал интересов идолопоклонства – каковы вообще всякие сборы и поборы, совращения в ложное суеверие и закрепление в таковом рабстве. Но единичный представитель еще не порука за успех дела, при обширности задачи. Лучше всего подчинение общим законам и Богоучрежденной власти, без исключений и привилегий. Но в Забайкалье не было ни того, ни другого. Мы видели уже, что вместо воспрещения всякой пропаганды лжеверия, – полиция помогала вторжению чужеядного ламства в кочевья шаманистов, вместо воспрещения сборов на кумирни и идолослужение и поддержку ламства, – смотрела на это обирательство сквозь пальцы и даже поощряла к тому, рассчитывая на выдел себе львиной части всегда, когда понадобится. На такие подачки падки были многие, с тою разницей, что представители власти повыше брали под разными благовидными предлогами. Мзда слепит очи. Чего доброго можно ждать от таких приставников, хромающих на обе плесне? Никакой уполномоченный, подвергаясь такой слабости, не сделает шага вперед в исполнении высокой задачи христианского просвещения закоснелых в невежестве и двоеверии инородцев. Но закон неумолим. Когда всех сравняют в правах, подчинят общим законам, – тогда всякий пожелает благоденствовать лучше в подчинении закону, чтобы не подпасть под его кару, у нас ламы буддийские не только не были положены в подушный оклад, были избавлены от военной службы вместе с молодежью – хувараками, но даже не вносились в ревизские сказки. |
| Впрочем, соседственный нам народ Монголии издавна более был расположен к России, чем к Китаю, вследствие особенных обстоятельств, условленных положением дел Китайской империи. Этот кочевой народ, вспоминающий о временах Чингис-хана, рассчитывавшего завладеть Среднею Азией, был управляем князьями и ханами, готовыми подчиниться всякой сторонней власти, более сильной. Так это и было в XVII стол. Монгольский владелец Алтын-хан, кочевавший около Красноярска, перешел под власть Белого царя со всем своим владением, о чем в 1636 году и договор с ним заключен. Калмыцкий хан, сын тайши Пунцука в 1670 г. поселился со своею ордою между Волгой и Уралом, а в 1673 г. принял русское подданство, с обязательством оберегать южные берега от Ногаев и Татар. Очирой Саин-хан и брат его Багур тайша в 1673 г. присылали своих посланцев в Москву, с прошением не воевать с ними, а жить в мире и совете. Обстоятельства эти очень важны. В них стало обнаруживаться сильное влияние России на значительную часть Монголии. Только Халхасские владельцы и князья Тушету-хан, Цецэн-хан и Саин-хан предались Манчжурам, с 1646 г. получившим господство над колоссальным Китаем, Монголией, Тибетом и Турецкими племенами. Мы указали теперь на главные грани в положении дел Русского государства и Православной церкви в Азии, коими определились изначала наши отношения к азиатским народностям. Для уяснения этих взаимных отношений, неизлишне сделать хотя краткий обзор внешних сношений России с сопредельными народами в Азии, клонившихся к установлению миролюбивых отношений, к развитию торговли в интересах России. По мере успеха в этих делах, в путях Промысла Божия, открывалась дверь веры для этих народов, сидящих во тьме и сени смертней. С купеческими караванами и русскими послами нередко путешествовали духовные лица, а потом и церковные миссии. Вообще по старому доброму обычаю русский народ и его представители при караванах и посольствах религиозные интересы ставили на первом плане. II. Исторический ход и характер внешних сношений России с Китаем и монгольскими владельцами |
| Но вот действительно достойно сожаления вмешательство местной администрации в дела суеверий, снабжение языческих капищ выписанными из Китая и Тибета их религиозными книгами, идолами и другими принадлежностями язычества. Этим она действительно поддерживала, развивала и усиливала язычество, вместо того чтобы стараться о его искоренении. Допуская ламское лечение всякому ламе, она потворствовала праздношатательству лам по улусам для гурумов, начитывания и заговоров над больными. Разве колдуны когда-нибудь на св. Руси пользовались уважением и покровительством власти? Не были ли напротив они обличаемы всенародно? Иные были даже казнимы от благоверных князей и правителей. Что за надобность, чтобы ламы соблюдали устав кумирослужения в те, или другие дни? С ослаблением усердия к идолопоклонству, народ будет ближе ко христианству. Пусть буряты больше сближаются с русскими. У кого чувствуется потребность к молитве и благоустроенной жизни, тот всегда постарается завести хорошее знакомство с русскими православными, посещать храмы Божии, участвовать в христианских праздниках, слушать благие советы и таким образом – узнавать истинный путь ко спасению. Это поведет к слиянию народностей на пользу и целость русской Империи. Составители «Положения о Ламайском духовенстве» не могли не чувствовать, что они, относясь покровительственно к чужеядному ламству, оставили без внимания «Православие», требующее особого покровительства и признания, как господствующая в Империи Вера, имеющая исключительное право на распространение. Для поправления такой крайней несообразности, они в виде приложения к «Положению» изложили правила о преступности ламской пропаганды из основных законов Империи. К сожалению, этот придаток, ничуть не соединенный ограническою связью с «Положением», вполне языческим по духу и по форме, остался запрятанным в присутственных местах, в архивах Степных Дум и родовых управлений, в литографических оттисках. 130 Считаем не лишним привести здесь этот документ, т. е. выписку из Высочайше утверждённого в 15 день мая 1853 г. |
| А стоило бы только старообрядцам оставить свое упорство и недоверие, поискать истины и открыть слух свой к голосу любви Евангельской, к ним простираемому, – тогда отпала бы от их очей завеса, скрывающая от них обилие света в Церкви православной, и водворившееся царство любви Христовой приобщило бы их к наследию вечных благ. К сожалению, число раскольников и сектантов у нас считается миллионами. Уменьшается ли это число или, напротив, растет и множится? Во всяком случае эта устарелая болезнь государственного организма, требующая врачевания сильными средствами и мерами. Ведь это наш русский народ – искони православный – сделал такое уклонение в сторону ненормальной жизни. Не истощает ли эта устарелая болезнь внутренних сил всего организма православной России? Чтобы уяснить этот вопрос, можно сделать сопоставление однородных явлений в народной жизни. Есть у нас инородцы в составе Российской империи, увлеченные в чужеземное суеверие буддизма. Это – буряты, принявшие веру из Китая и Монголии, доныне тяготеющие к этим странам, откуда перешла к ним эта суетная вера. Уже много потрачено средств этого доверчивого народа на возведение языческих капищ, и до сего времени он продолжает нести свои дары в Тибет, Китай и Монголию. Разве это не истощает нашу страну? Разве не лучше бы направить этот поток народного богатства в общее русло внутреннего благоустройства в нашем Отечестве, хотя бы и пришлось употребить усиленные расходы на усиление православных миссий для обращения этого народа в истинную веру? Но у нас средства на такое великое дело, как дело миссии, настолько еще ограничены, что при них самые энергичные действия миссий, в настоящем их составе и положении, не могут оказать своего благодетельного влияния в желанной мере. В России немалое число евреев; опять сила, истощающая наши русские общества. Кагал – эта великая сила их космополитизма – поддерживается сборами, а страсть к стяжаниям известна всему свету. Где ни появятся евреи, всюду выжимают достояние у честных граждан и доводят их до обеднения и безвыходного положения. Видно, не стало уже возможности выносить это зло, что евреев стали ограничивать в правах их местожительства. То же должно сказать и о вреде от раскола и сект. Тут та же система эксплуатации для поддержания того строя жизни, какой избирают себе раскольники и сектанты. Без материальных средств нельзя жить и расти никакой общине. Прекратить приток этих средств путем закона и справедливости, и это будет самым верным средством не только ограничивающим, даже радикально останавливающим развитие такой нравственной болезни общественного организма. |
|
|
