| В то же время совратившийся Иоанн Векк убеждал епископов не противиться воле императора, но напрасно. Видя бессилие Векка, император еще раз созвал епископов и стал упрекать их в непокорности его власти такими словами: «Я стараюсь о мире только для того, чтобы избежать жестоких войн и пощадить кровь вашу, ничего не вводя вновь в Церкви. Условия с Римской Церковью ограничиваются тремя предметами: первенством, апелляциями и поминовением, которые все обращаются в ничто, если только внимательно рассудить о них. Ибо когда придет папа занимать первое место? Кто решится переплыть море и сделать столь дальний путь, чтобы защищать права свои? И, наконец, что за нужда поминать имя папы, когда Патриарх служит в Великой церкви? Сколько раз отцы наши делали подобные снисхождения, вы же ссоритесь и предаете нас анафеме, как будто мы хотим идти далее и совершенно изменить обычаи по примеру латинскому. Итак, пусть каждый скажет свое мнение, имея в виду общее благо». Слыша такие укоры, епископы единодушно отвечали, что никто из них не проклинал императора и что им нельзя давать канонических решений без Патриарха. Спрошенные императором поодиночке, некоторые епископы отвергли все три предложения; другие же согласились на признание папского первенства и апелляции в той, однако, надежде, что это будет только на словах, а не на деле, но отказались поминать имя папы на молитве, дабы не иметь общения с изменившими Символ Веры. Великий же эконом Ксифилин бросился к ногам императора и умолял его отказаться от своих намерений устраивать дела внешние, дабы не возбудить войны внутренней, для государства самой опасной. Тогда император стал требовать от епископов подписей в том, что они не будут ослушниками и противниками выработанных им условий для соединения Церквей, и для устрашения стал изгонять их из домов, якобы принадлежащих казне, и готовить корабли для рассылки их в заключение, в силу чего некоторые епископы из-за страха и принуждения покорились его воле. Напрасно весь клир умолял императора подождать, по крайней мере, возвращения послов с Лионского Собора; император был неумолим и объявил всех, которые не дадут своих подписей, государственными изменниками. А чтобы успокоить их совесть, он под страшной клятвой обещал, что, требуя признания папского первенства, апелляций и поминовения, и то только на словах, никого не принудит признавать что-либо большее. Этим он добился, что малодушные подписались, а твердых он изгнал. Так предварительно подготавливал Палеолог почву для признания его подданными унии в надежде, что таковую принесет ему Лионский Собор. Глава V ЛИОНСКИЙ СОБОР |
| В. На высшем уровне католичества — в официальных папских высказываниях — прослеживаются попытки новой интерпретации Предания. Приведу только один пример, весьма показательный для отношений между Римом и православием. По случаю семисотлетия II Лионского собора папа Павел VI выступил с официальным заявлением, в котором назвал Лионский собор 1274 г. «собором Запада», неправильно действовавшим в отношении Восточной Церкви. До этого заявления II Лионский собор в католицизме обычно признавался «вселенским», санкционировавшим церковную унию с Востоком и утвердившим внесение в Символ веры прибавки Filioque. Признание его всего лишь «западным» означало, что он не имеет вселенского авторитета. Но в таком случае и решения других соборов — например, Флорентийского, Тридентского, I и II Ватиканских — как и вероучительные определения римских пап, никогда не признававшиеся на православном Востоке, также должны быть низведены в разряд западных теологуменов, связанных с определенным историческим моментом и не имеющих обязательной силы для восточных христиан. Если последовательно идти этим путем, вся проблема взаимоотношений Рима и православия предстанет в новой перспективе. Если Священное Предание определяется всецерковным признанием, а не папской санкцией, то как обозначить статус вышеназванных актов, получивших в свое время эту санкцию? И как относиться к нынешним папским заявлениям? Если все они не признаются на Востоке, могут ли они стать предметом официальной критики и опровержения? И если право на такую критику есть у восточных христиан, не очевидно ли, что оспаривать их могут и христиане Запада? Да и применимы ли категории «Восток» и «Запад» в наше время так, как они использовались в Средние века? Мы живем в тесном мире, где культуры и традиции нельзя считать изолированными друг от друга, как прежде. И если христианскому Преданию суждено быть принятым нашими современниками, оно должно открыться им как таковое, т. е. в своем универсальноэкзистенциальном значении. Какова позиция Православной Церкви в несмолкающих дебатах о природе Предания? Эту позицию можно определить двояко — негативно и позитивно. |
| При Михаиле Византия в последний раз была великой державой. Своей беспрецедентной дипломатической активностью и крайним напряжением всех сил своего государства ему удавалось сохранять его позиции в мире. Чем-то его правление было похоже на правление Мануила Комнена, который жил явно не по средствам и расточил ресурсы, накопленные его дедом и отцом. Но Михаил Палеолог начинал с куда более скромными возможностями. После его правления Империя была полностью обескровлена. Начался упадок уже без всякой надежды на возрождение. Политически Империя была обречена. 9. Андроник II (1282-1328) оказался одним из наиболее слабых и неспособных правителей на византийском троне. Но при этом он был высококультурным, образованным, очень благочестивым человеком, богословом и миротворцем. Именно в его правление начался знаменитый палеологовский ренессанс. Он был также единственным Палеологом, никогда не вступавшим в унионистские переговоры с папами. Ему с самого начала пришлось столкнуться с двумя проблемами: арсенитским расколом и унией. Первое, что сделал Андроник II, - собрал собор в Константинополе ( 1282 г. ), на котором Лионская уния была отвергнута, а Иоанн Векк низложен. Новым патриархом стал профессор Георгий Кипрский, принявший имя Григорий II. Андроник убрал с руководящих постов всех сторонников унии, но, в отличие от своего отца, не применял к ним никаких карательных мер. Арсениты, возглавлявшие антиунионистов, постепенно начали примиряться с иерархией. Однако в большинстве своем они составили внутрицерковную фракцию, известную под названием «зилоты». Зилоты проповедовали аскетизм и созерцательную жизнь и с большим подозрением относились к имперскому двору и к интеллектуалам, имевшим к нему отношение - как мирянам, так и клирикам. Их оппоненты, известные под названием «политики», выступали за сотрудничество с государством и за более широкое применение икономии. Соперничество между этими двумя партиями сыграет свою роль в дальнейших событиях. На новом соборе в 1283 г. патриарх Иоанн Векк и Михаил Палеолог были осуждены как еретики. В 1285 г. был созван новый собор во Влахернском дворце , на котором сформулирован богословский ответ Лионскому собору. На нем председательствовал патриарх Григорий II. Лионская уния была вновь отвергнута и латинская церковь обвинена в ереси. Томос этого собора - единственное православное соборное осуждение filioque. |
| Вместе с тем папа писал Людовику Венгерскому, чтобы он в продолжение года не исполнял своей клятвы помочь императору, пока император не присоединится вместе со своим народом, к римской церкви. Узнав обо всем этом, император лично отправился к Людовику и здесь клятвой уверил короля в своей готовности вместе с сыновьями повиноваться папе, а Людовик за это обещал ему помощь. Для скрепления договора послали к папе, который тотчас же отправил к императору символ Климента IV, т. е. Лионский, и формулу отречения от схизмы. В ответ на это император уведомил папу (чрез особое посольство из 8 человек), что он лично явится для отречения от схизмы. Папа, решившийся из Авиньона переселяться в Рим, встретил послов на дороге. Важность интересного известия побудила его писать в Константинополь – сыновьям императора, императрице, ее отцу Кантакузену, архимандритам и монахам, даже к патриархам Константинопольскому Филофею, Александрийскому Нифонту и Иерусалимскому Лазарю, убеждая их всех последовать примеру императора и в сопровождении свиты вместе с императором скорее прибыть в Рим; но патриархи признали, что для этого необходим вселенский собор и начали было уже делать приготовления к нему 1179 . Это было в 1367 г. В 1369 г. 18 октября в церкви Св. Духа в Риме, в присутствии 4-х кардиналов, император торжественно прочитал Лионский символ, присягу и отречение от схизмы (confessionem, juramentum et abjurationem) и вручил кардиналам письменное исповедание веры на латинском и греческом языке, снабженное императорской печатью 1180 . Через три дня тоже самое повторил он в церкви св. Петра в присутствии папы, при чем была совершена церемония поклонения папе: император сделал пред папой три коленопреклонения и потом поцеловал у него ногу, руки и уста; взяв императора за руку, папа запел Те Deum, затем совершил мессу. Во время пребывания императора в Риме от него взято было, кроме того, особое удостоверение, что под римской церковью, которой он клятвенно подчинился, он разумел именно ту церковь , глава которой Урбан V, а не ромэйскую или греческую. |
| Здесь, как видим, упоминается провинция (eadem provincia), в которой жил епископ Лионский Фаустин. Автор письма решительно отличает ее от других местностей Галлии (разделительное et в последней фразе: dirigantur in pravinciam et ad plebem Arelate). Таким образом, под eadem provincia у него понимается не вся страна кельтов, а в собственном смысле Lugdunensis provincia. Фаустин и другие епископы, жившие в ней, по словам св. Киприана, извещали его и папу о происшедшем. Очевидно, их было здесь несколько. А форма выражения Киприана (a caeteris coepiscopis nostris in eadem provincial constitutis) и самый факт коллективного обращения в Рим и Карфаген указывают, как справедливо замечает Гарнак, 682 что, может быть, в Лионе (вероятно, под председательством Фаустина) был даже собор по делу Маркиана, состоявший из епископов одной и той же провинции. Но в таком случае, мы имеем право думать, что их было достаточное количество и в остальных пяти. 683 Допустим, что каждая провинция имела 4–5 епископов, 684 и то в результате во всей Галлии их оказывается до 25–30. Во всяком случае, сообщение Киприана не мирится с утверждением Дюшена, что до середины III в., кроме Лиона, в этой стране не было ни одного епископа. 685 Исторических сведений, определяющих количество кафедр во II в., нет. Но, принимая во внимание данные, относящиеся к началу IV и середине III столетий, можно уже думать, что и во времена Иринея существовали здесь, кроме Лионского, и другие епископы. Кроме того, нельзя забывать, что Галльская церковь этого периода находилась в интенсивной связи с малоазийскими и, вероятно, даже оттуда именно получила первых проповедников христианства. Но в Малой Азии все более или менее значительные города имели своих епископов (Ефес, Смирна, Сарды, Лаодикия, Иераполь и др.), 686 фактически подтверждая этим, особенно, кажется, распространенное здесь изречение Игнатия Богоносца , что «без епископа нет Церкви». 687 Естественно предположить, что такой же практики поставления епископов во всех выдающихся центрах держались проповедники христианства – выходцы из Малой Азии – и в Галлии. |
| 963 В Mission und Ausbreitung des Christentums in der ersten drei Jahrhun-derten. Bd. I-II. Leipzig, 1906.2 Aufl. 967 «Сколько из наших христиан претерпели без малейшего стона сожжение не руки только, но всего тела... Я сопоставляю своих мужчин с Муцием или Аквилием, или Регулом; но у нас не только мужчины, даже отроки и женщины наши, вооружившись терпением в страданиях, презирают ваши кресты, пытки, зверей и все ужасы казней» (Migne. PL. Т. III. Col. 353; русск. перев. (Сочинения древних христианских апологетов. М., 1867). С. 366).Ср.: Евсевий. Церковная история. V, 1,20–24,37–40,41 –42,52,53–56. 980 «Pulchra in figura ecclesiae de Maria prophetata sunt» (De institutione virginis. Cap. XIV – у Mignéя PL. Т. XVI. Col. 526–527). 987 Это считают почти несомненным многие исследователи; см., напр.: Ziegler(S. 26–27), Freppel (P. 172) и др. Последний находит даже сходство в стиле послания с языком подлинных сочинений Иринея (Ibid.). 989 Подтверждение этому можно найти почти на каждой странице самого послания, где христиане решительно отличают себя от «мучеников» (см., напр.: V, 1,4 (у Schwarmz’a S. 171;русск. перев.С.227);также V, 1,6;V, 1,11 и др.). 990 А. И. Покровский видит в сообщении Евсевия «довольно ясные следы особого Галльского собора по поводу монтанизма» около 178 г. Собор этот, по мнению автора, был «вызван восточным Иерапольским, вынесшим резкое и категорическое осуждение монтанизму. В противоположность ему, Лионский высказывается в более мягком, примирительном духе и, в общем, скорее берет даже монтанистов под свою защиту» (Соборы древней Церкви. С. 164–165). – Однако едва ли предположение А. И. Покровского о созыве в Галлии собора по поводу раскола монтанистов соответствует действительности. Время гонений нужно признать особенно неудачным для этого. Что касается отношения мучеников лионских к новому движению, об этом мы скажем несколько далее. 991 Мученики, по словам лионских христиан, негодовали, если кто-либо из них (христиан) в письме ( δ πιστολς) или разговоре называл их так (мучениками). См.: Euseb. НЕ. V, 2, 2 (у Schwarmz’a S. 183; русск. перев. С. 244). |
| Таким способом католическое учение сделалось бы запутанным и полным противоречия хаосом, который внутри церкви мог бы быть поддерживаем только посредством гнета и насилия, а вне ее служил бы беззащитным предметом поношения и неопровержимым упреком со стороны внецерковных богословов». 20 В противовес констанцким и базельским определениям паписты давно указывали на лионский 2 собор 1274 г. и ферраро-флорентийский. На этих же последних соборах обосновывались и ватиканские отцы, которые цитировали лионские и флорентийские определения сначала в адресе своем на имя Пия 9, а потом и в самом соборном декрете о папской непогрешимости. Ссылаясь в подтверждение доктрины папской непогрешимости на лионские и ферраро-флорентийские соборы, для придания этим ссылкам особого веса и значения, ватиканские отцы подчеркивали и оттеняли при этом факт присутствия на поименованных соборах представителей восточной церкви. Дёллингер первый доказал несостоятельность и этих аргументов. Цитата ватиканских отцов из лионского собора 1274 г. заключается в том, что представители востока, трактовавшие здесь с латинянами об условиях воссоединения церквей, будто бы признали авторитет папы верховным в делах веры. Дёллингер на это возражает: «Неверно, будто бы на втором лионском соборе (1274 г.) греки и латиняне согласно приняли такое исповедание веры, в котором объявляется, что «споры относительно веры должны быть решаемы приговорами папы». Ни греки, ни латиняне, т.е. собравшиеся в Лионе западные епископы, отнюдь не усваивали себе такого исповедания веры; умерший папа Климент 4 – вот кто послал это исповедание императору Михаилу Палеологу, как условие принятия его в церковное общение. Михаил, еще не обеспеченный в обладании только что отвоеванною им у неприятеля столицею и сильно угрожаемый со стороны латинского императора Балдуина и сицилийского короля Карла, имел крайнюю нужду в папе, который один мог усмирить его главного врага, и потому согласился на предписанные ему папами условия церковного подчинения, хотя греческие епископы и народ упорно противились этому. |
| Спросите сегодня наших прихожан — можно ли священнику ходить в городскую баню, могут ли они представить себе, что апостолы мылись в общих банях. Ответ вы получите возмущенно-отрицательный: «Баня — место блудное и скверное, и негоже святыню смешивать с грязью». Но древнейшая церковная история знает о другом восприятии бани — как места встречи с людьми. Священномученик Ириней Лионский в середине Il века слышал отсвященномученика Поликарпа Смирнского, личного ученика апостола Иоанна, что апостол, придя как-то помыться в баню, узнал, что тут же находится и еретик-гностик Керинф. Тогда Иоанн вскочил с места и выбежал вон, сказав своим спутникам: «Убежим, чтобы не упала баня, потому что в ней враг истины, Керинф» (Ириней Лионский. Против ересей. 3, 3, 4; Евсевий Кесарийский. Церковная история. 3, 28). А Карфагенский собор 411 г. вообще проходил в банях . Разлад между первым миссионерским повелением и последующим чуранием мира виден из сопоставления апостольских слов и канонов. Апостол: Если кто из неверных позовет вас, и вы захотите пойти, то все, предлагаемое вам, ешьте без всякого исследования, для спокойствия совести (1 Kop 10:27). Канон: «Некоторыемонахи по-видимому держат правую веру и терпели много гонений за истину, но общаются и вкушают пищу с еретиками и считают это дело безразличным, соблюдая только следующие три условия: чтобы не принимать благословения от еретиков, не петь вместе с ними, когда они предначинают, и не участвовать в приобщении хлеба их. Это противно постановлениям Святых отцов» . Но блаж. Феодорит Кирский по поводу апостольских слов замечает: «невозможно было бы уловлять неверных, прекратив сообщение» . В августе 2007 года вспыхнула дискуссия — можно ли церковные изображения использовать на этикетках или на деньгах. И в очередной раз Церкви надо выбрать одно из двух — или мы хотим донести свое слово до максимального количества людей, и тогда умножается число носителей священных знаков, текстов или изображений, которые могут обращаться с ними, как с обычной бумажкой. Или, напротив, мы считаем, что мир — источник скверны и надо защитить наши святыни от кощунственного соприкосновения. Такое мнение неоднократно в истории Церкви возникало, но каждый раз оно отвергалось. И изображение ликов святых на деньгах — традиция отнюдь не советская, а гораздо более древняя, еще византийская. |
| Пять папских посольств, побывавших в Константинополе, докладывали папе, что Православная Церковь фактически не приняла унию. В 1281 году новый папа Мартин IV разорвал союз с Михаилом и отлучил его от Церкви. Через год со смертью императора Михаила Палеолога Лионская уния закончилась. Спасший Византийскую империю, до конца жизни хранивший верность унии, дважды отлученный от Церкви, император Михаил Палеолог был оставлен без церковного погребения. Взойдя на престол, его сын Андроник II созвал Собор в Константинополе, на котором Лионская уния была осуждена и отвергнута. За этим Собором еще дважды на соборах подтверждалось отречение от унии. Первая попытка искусственного соединения Западной и Восточной Церквей так и не удалась. М.В. Первушин Святой благоверный князь Даниил Московский Конец XIII века был сложным временем не только для Византии, где император согласился на церковную унию вопреки желанию народа и духовенства. Это время было непростым и для нашего Отечества. Русь лежала под тяжелым ордынским игом, с севера рыцари-крестоносцы грабили и разоряли ее города, а внутри страны «брат восставал на брата» – междоусобица раздирала русские княжества. Однако в борьбе с внешними врагами русские князья не шли на компромиссы в вере. Одни, как Александр Невский, боролись за независимость Родины, сохранение ее святынь и умножение земель искусной политикой и воинским подвигом, другие созидали величие России мудростью, кротостью и смирением. Таким князем был младший сын Александра Невского – Даниил. Он первый положил начало собиранию русских земель в единое государство. Даниилу едва исполнилось два года, когда неожиданно умер его отец. Старшие братья начали междоусобную брань за великокняжеский престол. Про младенца Даниила в начавшихся усобицах забыли, и он долго не получал своей доли наследства. Только через десять лет по смерти отца, в 1272 году, ему выделили в удел городок Москву. Это был самый маленький и самый бедный удел из всего наследия Александра Невского. Однако Даниил остался доволен и этим. Он не стремился искать себе иных приобретений, отнимать города у других князей, а вместо этого попытался превратить свою вотчину в цветущий удел. Ко времени Даниила относится первое каменное строительство в Москве и расширение границ города. Он украсил Москву многими зданиями и храмами. Основал первый московский монастырь, названный Даниловским, в котором была собрана единственная в то время в Москве библиотека. |
| Агитация арсенитов в столице, обеспокоив Михаила, заставила правительство прибегнуть к мерам принуждения и строгости. Последнее же обстоятельство принудило арсенитов бежать из столицы, где до тех пор почти исключительно сосредоточивалась их деятельность, и этим самым открыло для их темной пропаганды провинции, население которых толпами стекалось слушать их. возбуждающие речи, направленные против императора и в защиту и возвеличение низложенного патриарха. Смерть самого Арсения не прекратила раскола, и после его смерти борьба продолжалась. По словам И. Е. Троицкого , борьба партий при Михаиле “своим лихорадочным воодушевлением и неразборчивостью в средствах напоминала самые шумные времена борьбы ересей IV, V и VI веков.” 1010 Лионская уния во многом изменила положение партии арсенитов, как таковой. Уния затронула гораздо более широкие и существенные интересы Греческой церкви, а именно, ее коренную основу – православие. Арсениты со своими узко партийными интересами и счетами отошли на время на задний план, так как общественное и правительственное внимание было направлено во внутренней жизни страны почти исключительно на вопрос об унии. Этим объясняется, на первый взгляд, странное молчание историков о деятельности арсенитов во все время, начиная с Лионской унии до смерти Михаила VIII. Есть все же туманное известие о том, что в 1278 г. в Фессалии или в Эпире собирался Арсенитский собор. Основной его задачей было обеспечение триумфа дела аресенитов и прославление памяти Арсения. 1011 Чувствуя упорную, явную и тайную оппозицию своим униатским планам, Михаил в последние годы своего правления отличался большой жестокостью. 1012 Его преемник и сын Андроник II Старший получил в церковной жизни в наследство от отца два трудных дела: унию и раздоры арсенитов с господствующей церковью. Прежде всего, новый государь торжественно отрекся от унии и восстановил православие. “Всюду, – как пишет источник (Григора), – разосланы были гонцы с царскими указами, которыми объявлялось исправление церковных беспорядков, возвращение всех, за ревность свою о церкви подвергшихся ссылке, и помилование испытавшим другое какое-либо бедствие.” 1013 Проведение этого дела не представляло больших затруднений, так как известно, что громадное большинство восточного духовенства и общества было против соединения с Римской церковью. Лионская уния, не оправдав ожиданий ни той, ни другой стороны, просуществовала формально восемь лет (1274–1282 гг.). |
|
|
