| и З. Р. II, 283. А впоследствии тоже говорит и о православных Павел Алеппский: носят клобуки с опушкой из плюша с широкими краями: когда откроешь их, то они похожи на капюшоны иезуитов и капуцинов, но привлекательнее. Вероятно о подобном же (об латинских ожерельях) в 1691 г. говорил и Досифей патр. Иерусалимский (см. выше стр. 42). cfr. Величка II, 197. 522 Левицкий. Основ. черты внутр. строя запад. рус. церкви XVI и XVII века. (Киевск. Старина 1884, VIII, 640). 523 См. научные работы Житецкого, Науменки, Потебни, Брикнера рядом с фантастическими работами поляков или г. Абеля, доцента Оксфордского университета. Пр. Метлинский обратно доказывал преобладание малороссийского влияния в польском (Биогр. словарь проф. Киевск. Унив., стр. 418). 524 См. Максимович III, 662–706 о киевских польских изданиях, и Голубева Библ. заметки о некоторых старопечатных церковно-славянских книгах К. 1876 стр. 15, 69, 71 и 73 (редчайший панегирик к царице Агафии на польском и славянском языке царю Федору). 525 Сказания кн. Курбского. Спб. 1868, стр. 222. Акты Зап. России IV, 210. Вспомним польские Патерик Коссова, Тератургима Кальнофойского и т. п. Даже жизнь таких борцов за православие, как Афанасий Филиппович написана в польских стихах (Лит. Епарх. Вед. 1864, стр. 24). 528 «Целуй Бессия», который научает тебя произносить с кафедры говорит Мелетий Смотрицкий в Экзетезисе (1629) обращаясь к православному проповеднику: хорошо мне известно, что без него скрипели бы твои колеса... Один на кафедру с Оссорием, другой с Фабрицием, третий с Скаргою (Сумцов Иоанникий Галятовский, К. 1885, стр. 21). 529 Рущинский. 42–44. Максимович. Соч. II, 666–723. См. напр. письма Лазаря Барановича, 81, 218. Любопытно, также, сравнить, польские произведения вроде: Maniecki. Wschòd soca sprawiedliwoci bez zachodu w zodyaku herbownego Naczà JWJX. Franciszka Kraszkowskiego, nominata sufragana archidyakona у oficyaa gnieznieskiego upatrzony, kazaniem na solennéy wotywie powitany. Kalisz. 1718. или Ludi, gloriae immortali dicati ac sub faustissima nuptiarum hilaria perillustribus neospousis Joanni Casimiro Woowicz, capitaneo feidanensi, nec non Catharinae Rosae Naruszewicownae, procancellaridi M. |
| Наконец, следует отметить прием ввода в проповедь пословиц, поговорок и даже шутливых анекдотов и басней. Иногда наблюдается изложение библейских реалий в современных проповеднику терминах: царь Давид называется царем, Христос — царем над царями, апостолы — сенаторами, израильтяне — шляхтою и т.д. В основании всех перечисленных выше приемов лежало стремление юго-западных проповедников XVI-XVII веков придать своим произведениям интерес и занимательность и через то расположить паству к их слушанию и усвоению. Но в этом стремлении они зачастую не сообразовывались со священным достоинством проповеди, допускали преобладание формы над содержанием, преобладание аспектов языка, стиля, композиции проповеди над главным в ней — пастырской заботой о ее душеспасительности для паствы. К сожалению, юго-западные проповедники часто заботились не столько о раскрытии истины Христовой о нашем спасении, сколько о развитии самой формы проповеди, о приспособлении ее вкусам, потребностям и уровню развития своего слушателя. После общей характеристики южнорусской проповеди в XVI-XVII веках перейдем к частному обозрению творений виднейших проповедников схоластического периода. Первое место среди них, и хронологически, и по значению, принадлежит митрополиту Киевскому Петру Могиле , который положил своей гомилетической деятельностью начало рассматриваемому этапу русской проповеди. В его поучениях все характерные черты этого направления уже наличествуют, но еще далеко не доведены до тех крайностей, которые явно выступят у последующих проповедников, в частности, у архимандрита Иоанникия Голятовский и архиепископа Лазаря Барановича, о которых у нас также ниже пойдет речь. Митрополит Киевский Петр Могила (1590–1646) Петр (Могила) родился в Молдавии в княжеской семье. Образование получил в Парижском Университете, где окончил факультеты богословский и словесности. В 1625 г. постригся в Киево-Печерской Лавре в монахи, в следующем году был поставлен архимандритом, а в 1631 году посвящен в митрополита Киевского. |
| соб. и Киев. иер. в прибавл. (стр. 227) сказано, что он с 1650 по 1657 г. был вместе ректором и кирилловским игуменом, и что по произведении в епископа черниговского именовался еще ректором киевским; там ректорствовал после Иннокентия Гизеля, a после Лазаря в академии был ректором с 1660 года Иоанникий Голятовский. Скажем здесь о разноречиях, допущенных киевским митрополитом Евгением и сочинителем статьи «Лазарь Баранович». О последних годах архиепископа Лазаря Барановича: первый в Словаре писателей духовного чина (II,5) говорит, что Лазарь 1694 года получил отставку и скончался того 1694 г. сентября 3. Сочинитель же статьи увольнение от епархии утверждает в 1693 г. Кончина же в обоих изданиях Истории росс. иерархии, равно и у того сочинителя, показана 1694; – и увольнение и смерть означены несправедливо. Святитель Димитрий, митрополит Ростовский, в дневных своих записках говорит: «1692 года, сентября 13, Феодосий Углицкий, архимандрит Елецкий и Черниговский посвящен в Москве в архиепископы на престол черниговский, живу сущу настоящему черниговскому преосвященному Лазарю Барановичу, а декабря 9 в Батурин приехал, возвращаяся из Москвы. 1693 года сентября 3 преставился архиепископ черниговский Лазарь Баранович, великий столп церковный». Это современное свидетельство подкрепим актами: 1) Черниговские воеводы от 20 марта 1693 года писали царям в Москву, что архиепископы Лазарь Баранович и Феодосий Углицкий в Чернигове молебствовали о рождении царевны Анны Иоанновны (Госуд. грам. VI, 636,) 2). Феодосий Углицкий в звании уже архиепископа 8 апреля 1693 года писал царям о церковных своей епархии делах, – как это видно из ответной на то ему грамоты от царей, находящейся подлинником в архиве Черниговского архиерейского дома. (Статья «Лазарь Баранович» в Журн. Мин. Нар. Просв. за август 1852 г., стр. 101). Что Лазарь скончался не 1694, а 1693 года, приведем на это несомненное доказательство, именно письмо патриарха Адриана архиепископу Феодосию Углицкому по случаю смерти Лазаревой: «нынешняг 6202 лета», – следовательно 1693, – «в месяце декемврии подал еси нашей мерности извещение, яко Лазарь Баранович, архиепископ Черниговский, успе о Господе в месяце сентемврии 6 дне». Это письмо также подлинником хранится в том архиерейском архиве. (Статья: Лазарь Баранович стран. 102) . Удивительно, сочинитель при составлении статьи о Лазаре Барановиче, прекрасной во многих отношениях, но ошибочной по части хронологии, имел под руками дневные записки свят. Димитрия Ростовского , но почему увольнение Лазаря от епархии означил 1693 года, допустил на это странное объяснение, у него одного из новейших писателей встречаемое, (стр. 93, примеч. 171), именно, что «у святителя Димитрия 1692 год показан по прежнему летосчислению, начинавшемуся с сентября, а по нынешней хронологии он соответствует 1693, и что тут нет разности», то есть сказать 1692 или 1693 года – это все одно! Этим способом не достигнешь до истины, – и запутанности все останутся запутанностями. |
| В грамоте об утверждении архимандрита Феодосия Углицкого в звании помощника Черниговского архиепископа патриарх Адриан сделал намек, что ему известно тайное желание Лазаря Барановича иметь своим преемником того, кого он просил себе в помощника. Так оно произошло и в действительности, с тою только особенностию, что архиепископ Лазарь пожелал передать своему преемнику Черниговскую архиепископию еще при своей жизни. Какими соображениями руководился в данном случае престарелый архипастырь – это для нас неизвестно. Несомненно только то, что главнейшим побуждением к этому были – слабое здоровье архиепископа Лазаря, которому уже было не по силам управлять делами епархии, и та любовь, то глубокое уважение, какие он питал к своему сотруднику, архимандриту Феодосию. Но как бы то ни было, только, по предложению архиепископа Лазаря Барановича и с согласия малороссийского гетмана Ивана Мазепы, в 1692 году было назначено собрание для выбора Черниговского архиепископа. В назначенное время (вероятно в июле месяце) собрались гетман, представители духовенства, сановники Малороссии и уполномоченные от народа для обсуждения предложения уважаемого старца-архипастыря. Никаких особых прений и продолжительных рассуждений не происходило при этом. Все единодушно приняли предложение своего архиепископа и единогласно «избраша в таковое церкве Божия служение мужа благочестива и в духовном жительстве известна и суща им на пользу, Черниговского Пресвятые Богородицы Елецкаго монастыря архимандрита Феодосия Углицкаго, иже в помощи бысть правительства Черниговския тоя епархии преосвященному Лазарю Барановичу, архиепископу Черниговскому и Новгородка, ради престарения и немощи его». Единогласно избранный всеми в сан Черниговского архиепископа – архимандрит Феодосий тогда же лично был отправлен в Москву к царям и к патриарху, которому была подчинена Черниговская архиепископия. Новоизобранный вез с собою несколько писем на имя царей и патриарха. Ему были вручены письма от архиепископа Лазаря Барановича, от гетмана, от представителей духовенства и даже от представителей малороссийского народа. |
| Общий состав и пределы Киевской епархии за это время можно представить по названиям протопопий и наместничеств, на которые делилась Киевская епархия в церковно-административном отношении. Число и название их в конце XVII и начале XVIII в. (с 1685 по 1722 г.) говорят о довольной устойчивости территории Киевской епархии, обнимавшей за это время обширное пространство по обеим сторонам р. Днепра: по левой – на север от Козельца, Нежина, Батурина и Глухова все церкви малороссийских полков до Запорожской Сечи, служившей южной границей Киевской епархии, а по правой стороне Днепра – от Слутчизны и Мозирщины на север до южных пределов Киевской и Подольской Украины, причем часть этой правой (Заднепровской) половины Киевской епархии составляла уже, так называемую, заграничную епархию митрополита. 866 Непостоянство киевской епархиальной территории в конце XVII и начале XVIII в. отмечалось только на границе её с Черниговской епархией – в области Глуховской, Конотопской и Борзенской протопопий, переходивших то в Черниговскую, то в Киевскую епархии. Как известно, по листу Киевского митрополита Дионисия Балобана 20 ноября 1658 г. они в числе других протопопий (Черниговской, Менской, Новгородсеверской и Стародубской) вошли в состав восстановленной Черниговской епархии. Вскоре по вступлении на Киевскую митрополию, м. Гедеон, отняв у черниговского архиерея Лазаря Барановича титул архиепископа, пытался возвратить в Киевскую епархию три названные протопопии. Но 24 июня 1688 года московские великие государи, по просьбе самого Лазаря Барановича, возвратили ему титул архиепископа, утвердили за ним три спорные протопопий и подчинили его непосредственно московскому патриарху. Протопопии – Барзенская, Глуховская и Конотопская после того недолго оставались за Черниговской епархией. По челобитью преемника митр. Гедеона Варлаама (Ясинского) и по настольной царской грамоте ему в 1691 г. они снова перечислены в Киевскую митрополию-епархию на том основании, что эти протопопии никогда не принадлежали Черниговской архиепископии и отданы были в 1658 г. м. Дионисием (Балобаном) «мимо древнего поведения». 867 Царская грамота, однако, не прекратила пререканий между киевским и черниговским владыками из-за трех протопопий. Пререкания прекратились только с кончиной архиепископа Лазаря Барановича (3 сентября 1693 года). Тем не менее в настольной царской грамоте (в 1709 г.) киевскому митрополиту Иоасафу Кроковскому (15 августа 1708 г. – 1 июля 1718 г.), преемнику м. Варлаама. († 22 августа 1707 г.), пришлось вновь подтвердить, чтобы, протопопиям: Глуховской. Конотопской и Барзенской «быть по-прежнему, как исстари бывало, при митрополии Киевской, а к Черниговской епархии впредь им не быть». 868 II |
| 107 . Жезл правления, напеч. в Москве в 1666 году, в лист, 155 листов. В коже; 9 экземпляров. 108 . Постановление Московского Собора 1666 года, напеч. в Москве в 1666 году, в четверку, 21 лист. В коже. 109 . Увет духовный, соч. Иоакима Патриарха, напеч. в Москве в 1682 году, в четверку, 279 листов. В коже; 2 экземпляра. 110 . Мессия Правдивый или разговор Христианина с Евреем, соч. Иоанникия Голятовского, напеч. в Киеве в 1669 году, в четверку, 445 листов, в досках, обложенных красным плисом. 111 . Диоптра или Зерцало жития в мире сем человеческого, напеч. в Вильне в 1642 году, в восьмерку, 416 листов. В коже. С подписью Св. Патриарха Никона . 112 . Диоптра или Зерцало жития в мире сем человеческого, напеч. в Могилеве у Максима Вошанки в 1698 году, в четверку, 201 лист. В коже. 113 . Меч духовный, соч. Архиепископа Лазаря Барановича, напеч. в Киеве 1666 года, в лист, 480 листов. В коже. 114 . Вечеря душевная, соч. Иеромонаха Симеона Полоцкого , напеч. в Москве в 1683 году, в лист, 711 листов. В коже; 2 экземпляра. 115 . Псалтырь, художеством рифмотворным переложенная (в стихах), соч. Иеромонаха Симеона Полоцкого , напеч. в Москве в 1680 году. В той же книге: Житие и Служба Святым Варлааму и Иоасафу, Царевичу Индейскому, напеч. в Москве в 1681 году, в лист, 381 лист. В коже. 116 . Руно орошенное или чудеса образа Пресвятой Богородицы, бывшие в монастыре Ильинском Черниговском, напеч. в Чернигове в 1683 году, в четверку, 370 листов. В коже; 2 экземпляра. 117 . Аполлон Христианский, воспевающий Жития Святых в стихах, соч. Лазаря Барановича, Архиепископа Черниговского, на Южно-Русском наречии Польскими буквами, напеч. в Киеве в 1670 году, в четверку, 205 листов. В коже. Из надписи по листам видно, что книга сия принадлежала Воскресенскому старцу Герману. 118 . Лютня Аполлонова, на Южно-Русском наречии, в стихах, соч. Лазаря Барановича, Архиепископа Черниговского, напеч. в Киеве в 1671 году, в четверку, 278 листов. В коже. Из подписи по листам видно, что книга сия принадлежала Воскресенскому старцу Герману. |
| Как на особенность проповедей Барановича можно указать еще на присутствие в них лиризма, особенно в “Трубах слов.” В тех случаях, когда лиризм оказывается не соответствующим характеру риторического слова, проповедь сменяется молитвой, а проза — стихами. Для выражения своих мыслей Баранович нередко ж прибегает к сравнениям, метафорам, антитезам и особенно излюбленной им игре словами. Вот, например, отрывок из проповеди на день св. Николая: “Упроси о мне Мир-Ликийских чудотворче, и сотвори наибольшее чудо, да в мире мир будет. Самое имя твое просит мира; ибо в мире весьма не полезно быть без мира.” Вообще надо сказать, что стиль проповедей Барановича отличается витиеватостью и замысловатостью, что особенно проявляется в приступах. Так в проповеди на неделю “о Самаряныне “ он делает такое молитвенное обращение: “Христе, источниче воды животныя.. исполни благодатию Твоею почерпало уст моих, да я полезная возмогу глаголати, исполни почерпало ушей и сердца слушателей моих, да усердно послушают.” Язык проповедей Барановича почти чистый славянский, без примеси полонизмов и легко может быть понимаем даже в настоящее время. Поэтому в Хрестоматии “Слово на Рождество Богородицы” приводится без перевода на современный русский язык. Библиография трудов Лазаря Барановича и посвященных ему исследований: “Меч духовный, еже есть глагол Божий на помощь церкви воюющей из уст Христовых подданный, или книга проповедей слова Божьего,” Киев, 1666:, 2е изд. Киев. 1686. “Трубы словес проповедных,” Киев. 1679. С.М. Соловьев. Лазарь Баранович (Из истории южнорусской митрополии) М., 1862. В.Н. Строев. Лазарь Баранович, архиепископ Черниговский и его проповеди, Чернигов, 1876. Ф.Н. Сумцов. К истории южнорусской литературы в семнадцатом столетии. Вып.1. Лазарь Баранович, Харьков, 1884. 7. Распространение схоластической проповеди на северо-восток (XVII-XVII вв.) В середине XVII в. В Московской Руси заметно стало обнаруживаться стремление к просвещению, которое диктовалось историческими обстоятельствами. В период борьбы с Польшей и Швецией в нач. XVII века, а особенно с воцарением дома Романовых, в Московию начинается наплыв иностранцев, которые вызывались как для военного дела, так и для разных других услуг. Влияние их на русских людей сначала сказалось в бытовой области, но мало-помалу стало переходить и в другие сферы. Стал меняться сам стиль эпохи. В новых условиях образованность становится престижным фактором и приобретает определенную общественную ценность. Русская знать начинает приглашать в свои дома иностранных учителей и направлять своих детей для обучения на Украину и в Польшу. Вообще, Юго-западная Русь оказывается как бы посредником при переносе латино-польского влияния, которое оказало очень мощное воздействие на Московскую Русь XVII века. На него указывают архитектура и живопись XVII века, литература, проповедь, язык, нравы, одежда, короче говоря, весь стиль той эпохи. |
| При том, не только устроял прежние монастыри, но заботился об устроении и новых обителей; так, в 1680 году он устроил скит на монастырской земле Выдубицкого монастыря в Мозырском уезде; а при управлении Черниговскою епархиею положил основание для двух монастырей: Печеницкого и близ Любеча. Святая подвижническая жизнь Феодосия Углицкого доставила ему великое уважение сначала со стороны Киевлян, а потом и от жителей Черниговской области. Ему давали важные поручения, наприм., отправляли в Москву к царям Иоанну и Петру Алексеевичам с ходатайством об утверждении епископа Луцкого Гедеона на кафедре митрополита Киевского. Черниговский архиепископ Лазарь Баранович, блюститель Киевской митрополии, еице в 1674 году в письме своем пророчески передавал Феодосию желание свое, чтобы «имя его написано было на небесах». Когда тот же архиепископ Лазарь Баранович сблизился с Феодосием и узнал его высокие нравственные качества, то пожелал иметь его своим постоянным помощником. Самый добрый отзыв дал об архимандрите Феодосии патриарху Адриану архиеп. Лазарь, когда вместе с гетманом Малороссии просил патриарха назначить Феодосия помощником ему, Лазарю, в управлении Черниговскою епархиею. Вместе с гетманом преосвященный Лазарь Баранович засвидетельствовал, что «пречестный архимандрит Феодосий – муж благий, украшенный добродетелями монашеской жизни, которую ведет с молодых лет, опытен в управлении монастырями, исполнен страха Божия и духовной опытности, просвещен, весьма усерден к церковному благолепию, способен управлять домом кафедры и епархиею Черниговскою». За свои высокие нравственные качества Феодосий и был возведен в Москве патриархом Адрианом 13-го сентября 1692 года в сан архиепископа и до самой кончины преосвященного Лазаря (3 сентября 1693 года) был у него ревностным помощником, а после смерти Лазаря Барановича «с отрадою и утешением» для паствы (как говорится в одном донесении от гетмана Малороссии из Батурина) «восприял архиерейский Черниговский престол преосвященный Феодосий Углицкий, который своими добротами может украсить Церковь и благорассмотрением устроить дел правление». |
| Черниговский архиепископ Лазарь Баранович, блюститель киевской митрополии, еще в 1674 году в письме своем пророчески передавал Феодосию желание свое, чтобы »имя его написано было на небесах«. Когда тот же архиепископ Лазарь Баранович сблизился с Феодосием и узнал его высокие нравственные качества, то пожелал иметь его своим постоянным помощником. Самый добрый отзыв дал об архимандрите Феодосии патриарху Адриану архиепископ Лазарь, когда вместе с гетманом Малороссии просил патриарха назначить Феодосия помощником ему, Лазарю, в управлении черниговскою епархиею. Вместе с гетманом преосвященный Лазарь Баранович засвидетельствовал, что «пречестный архимандрит Феодосий муж благий, украшенный добродетелями монашеской жизни, которую ведет с молодых лет, опытен в управлении монастырями, исполнен страха Божия и духовной опытности, просвещен, весьма усерден к церковному благолепию, способен управлять домом кафедры и епархиею черниговскою». За свои высокие нравственные качества Феодосий и был возведен в Москве патриархом Адрианом 13 сентября 1692 года в сан архиепископа; до самой кончины преосвященного Лазаря († 3 сентября 1693 года) был у него ревностным помощником, а после смерти Лазаря Барановича «с отрадою и утешением» для паствы (как говорится в одном донесении от гетмана Малороссии из Батурина) «восприял архиерейский черниговский престол преосвященный Феодосий Углицкий, который (сказано в том же документе) своими добротами может украсить церковь и благорассмотрением устроить дел правление». До какой высокой степени нравственного совершенства святитель Феодосий достиг в своем святительском звании, – видно из того, что Господу Богу было угодно сохранить нетленными его мощи после погребения его тела в Борисоглебском соборе. Так по истине нужно сказать о свитителе Феодосии: исполнил он в совершенстве завет святого апостола Павла, был «образец для верных в вере и в житии», и доселе остается тем же «образцем» для верных чад Церкви Православной. в) На основании приведенных в тексте слов святого апостола Павла (из его 1-го послания к Тимофею) нужно восполнить образ святителя Феодосия углицкого еще некоторыми высокими нравственными чертами. |
| Гетман Мазепа не присутствовал на погребении почившего архиепископа Лазаря Барановича, так как он был удержан попытками султана Нурадина с крымскими ордами и султана Онита с белогородскими и ногайскими татарами вторгнуться в пределы Малороссии. Похоронив архиеп. Лазаря, св. Феодосий счел нужным лично побывать у гетмана Малороссии и разделить с ним скорбь о великой потере. С этою целью он отправился в Батурин, где тогда был гетман. Оба одновременно в начале декабря 1693 года послали из Батурина иеромонаха Пахомия, писаря Александра и некоторых других лиц в Москву с донесением царям и патриарху о кончине и погребении преосвященного Лазаря. В своем донесении царям архиепископ Феодосий Углицкий, между прочим, просил, чтобы они не лишали его царской милости. Гетман Мазепа с своей стороны писал великим государям, что он «о преставлении преосвященнаго Лазаря Барановича, архиепископа Черниговского и Новгородского, имел... со старшиною и с полковниками сетование и печаль, а ныне имеет утешение и отраду, что по кончине онаго в неотложном времени тот архиерейский престол восприял богомолец преосвященный Феодосий Углицкий архиепископ Черниговский и Новгородский, который своими добротами может украсить Церковь и благоразсмотрением устроити дел правление». Подобные листы от архиепископа Феодосия и гетмана Мазепы были переданы через тех же послов и патриарху Адриану. Св. Феодосий доносил ему, что «боголюбезный преосвященный Лазарь Баранович, архиепископ Черниговский и Новгородка, течение в старости жизни своея сконча, успе о Господе в месяце сентемврии 3-го дня», и просил прислать ему ставленную грамоту «во утверждение и извещение хиротонисания и избрания» во архиепископа Черниговской епархии. О том же, вероятно, просил в своем письме к патриарху и гетман Мазепа, который был весьма расположен к святителю Феодосию. Послы из Малороссии в Москве были приняты весьма милостиво, и все просьбы были исполнены. Св. Феодосий в начале 1694 года был обрадован следующим приятным ответом великих государей, принесенным из Москвы возвратившимися послами: «мы, великие государи, наше царское величество, по вышеписанному челобитью твоему изволяем тебя, богомольца нашего, преосвященного Феодосия Углицкого, архиепископа Черниговского и Новгородского, иметь в милости нашей государской – в таковой, в каковой был и преставльшийся предок твой, преосвященный Лазарь Баранович». |
|
|
