| Обращает на себя внимание знакомство патриарха Никона с книгой Симеона Полоцкого «Жезл правления». Содержание этой книги, заключающей в себе обилие афоризмов и афористических выражений, было направлено против «новых буесловцов» – раскольников, чьи взгляды, как показывал автор книги, не соответствовали канонам официальной религии. Между тем цель Симеона Полоцкого была шире простого перечисления пороков его идейных противников: афористическая манера изложения соответствовала не только полемическим, но и просветительским задачам писателя 1261 . Предлагая читателю огромный познавательный материал, автор стремился приобщить своих современников к системе мышления, свободной от догматизма и буквализма, воспитать в читателях терпимость к чужому мнению. Особенно ярко эти идеи Симеона Полоцкого проявились в сталях о пригодности греческих книг, которые идеологи раннего старообрядчества называли «растленными» из-за того, что «печатаются во градех латинских, в Риме, в Париже и в Венеции; о равенстве перед Богом христианских народов – «многовидных цветов», каждый из которых «приятен» Богу, поскольку «своими обычаями» цветник христианских народов украшает «невесту Христову ризою... светлоупещренною» 1262 . Несмотря на то что «Жезл правления» был адресован широкой читательской массе, «не ахти как образованной» 1263 , книга с трудом расходилась и плохо распродавалась 1264 . Можно думать, что появление книги Симеона Полоцкого среди книг опального патриарха было связано не с его личными пристрастиями к творчеству «латинствующего» поэта и оратора, учителя царских детей и пропагандиста знаний и науки, а скорее всего с рассылкой печатной продукции московской типографии по монастырским библиотекам; так, например, патриарх Никон познакомился в Ферапонтовом монастыре с изданной в 1666 – 1667 гг. книгой Лазаря Барановича «Меч духовный». Об этом он в 1671 г. сообщал царю Алексею Михайловичу, когда описывал вызванный содержанием книги спор с приставом Степаном Наумовым: «И дошла речь до книг Лазоря Барановича, что розосланы по твоему, государеву, указу помонастырям, а велено, де, за них деньги платить. И та книга//прислана от архиепископа и в Ферапонтов, и мне про нее ведомо учинилося, и я велел тое книгу себе принести, и Степан велел ту книгу принести, и я тое книгу смотрил» л. 199 – 200). |
| 12. стр. 365, примеч.). В Москве Паисий Лигарид пользовался доступом в патр. библиотеку (Собрание госуд. грам., 4, 28). 82 Письма Лазаря Барановича. Чернигов, 1865, 38; Макарий, т. 12. стр. 744–746. Послание Восточным Патриархам, Макарию Антиохийскому и Паисию Александрийскому, приехавшим в Москву для суда над патр. Никоном, по рукописи М. синод. библ., напеч. С. А. Белокуровым (Христ. чт. 1886. 1–2. с. 292–296). 84 Необходимо заметить, что относительно участия в исправлении церковных книг при Патриархе Иосифе противников реформы Никона (Аввакума, Гр. Неронова, Лазаря и др.) были представлены уже довольно веские возражения (В. Е. Румянцев: Древние здания Московского печатного двора, Древн. Моск. Арх. общ. т. 2, 67; ср. статью И. Мансветова: Как правились у нас церковные книги, Приба. к Твор. св. отцов. 1883. Кн. 4, 536–543, по бумаг. типограф. архива); но м. Макарий, а за ним и гр. Гейден, допускают, что означенным лицам принадлежал все-таки высший надзор за печатанием, и они составляли нечто вроде совета. Н. Ф. Каптерев , напротив, в своей монографии (Патр. Никон и его противники в деле исправления церков. книг. М., 1887, изд. Правосл. Обозр.) совершенно отвергает этот взгляд, утверждая, что Иосифовские справщики во всем были предшественниками Никона, смело печатали в Москве произведения южнорусских ученых, настойчиво проповедовали о полном православии греков и т.п., а, следовательно, противники Никона не могли иметь с ними ничего общего (50–53 и др.). 85 О самом близком из них – Арсении Греке см. статьи: Н. Каптерева: Следст. дело об Арс. Греке и ссылка его в Солов. Мон. (Чт. в Общ. люб. дух. просв. 1881, 7) и В. Колосова: Старец Арсений Грек (Журн. Мин. Нар. пр. 1881. 9). 86 Вообще в деле Патриарха Никона греки принимали деятельное участие, стараясь подействовать на мнение в его пользу в Константинополе (Соловьев. 11, 330–336; переписка Никона с некоторыми греками. 1665–1666 гг., изданная по рукописи Унд. в Рум. м. арх. Леонидом, Рус. арх. 1873. Стлб. 1601–1640). Увлечение Никона даже греческой модой видно из рассказа П. |
| А между тем в Москву пришла весть, что только старшина козацкая желает вывода воевод московских; в том же январе прислал государю письмо известный нам протопоп нежинский Симеон Адамович, о котором так дурно отзывался Многогрешный. Протопоп знал, что на него донесли царю, обвинили в дружбе и сообщничестве с Мефодием, и потому начинает письмо свое оправданием: «Милости у вас, великого государя, не прошу, только свидетель мне Бог и вся Малая Россия, что от измены и невинного христианского кровопролития чиста моя душа пред Богом и пред вами, великим государем, и пред всеми людьми. После моих трудов я никак не хотел ехать из Москвы, зная непостоянство своей братии, малороссийских жителей; но ваше царское величество приказали мне ехать в Малую Россию с милостию вашею государскою и грамотами к архиепископу Лазарю Барановичу, гетману Демьяну Игнатовичу и полковнику Рословченку. Гетман северский сначала принял меня любовно, а потом, по совету преосвященного Лазаря, возъярился и с 27 ноября до 10 января мучил меня за караулом, за порукою и за присягою, не отпускал ни в Москву, ни в Киев, ни в Нежин, беспрестанно волочил меня за собою. Стал я писать к полковникам и городам, приводя их под вашу высокодержавную руку, писал и к воеводе нежинскому Ив. Ив. Ржевскому, чтобы он о всяких вестях писал к вам, великому государю, и отписку свою прислал ко мне; и с теми проходцами, которых я посылал в Нежин, воевода прислал отписки к вам, великому государю. Но как только проходцы пришли ко мне из Нежина, гетман велел их перехватать и в тюрьму посадить, а меня из Березны до Сосницы переслать ночью за караулом, отписки все мне же велел читать перед собою под смертною казнью и пожег их; если бы воевода Ржевский хотя мало не на их руку в этих отписках что написал, то гетман хотел меня тотчас расстрелять и запретил мне, под смертною казнию, ни в Москву, ни к воеводам отнюдь не писать. Потом потащил меня с собою в Новгородок Северский; туда съехалась из полков старшина, и, по совету архиепископа Лазаря, учинился Демьян Игнатович совершенным гетманом над тремя полками, точь-в-точь как покойник Самко в Козельце; нежинским полковником сделал Филиппа Уманца Глуховского, а Остапа Золотаренка отставил за то, что он в Нежине вашему царскому величеству присягнул. |
| 119. л. 405. Прочих там нет. Все они относятся к Сербскому исправленному переводу Григория Богослова , и вероятно принадлежат Сербскому исправителю. В них между прочим содержится объяснение, почему известное место переведено так, а не иначе. Напр. в толковании на неделю Пятидесятницы, он перевёл: коши вещи сть ранительныа. Здесь пишется объяснение: глютъ. ко н коши бх, нкоего. иже рогле имше. ранше плетщихъ лестно. Исправитель читал πληκτικν, т.е. наносящие раны, вм. πλεκτικν, как читал Московский исправитель толкования, и перевёл: плетительны (л. 213.). Перед 237-м листом вплетена посторонняя тетрадь в шесть листов, с пометою по страницам снд– сз. В ней на 1-м листе рукою Симеона Полоцкого написаны: на Рож: Хртво, – или краткая поздравительная речь благодетелю, и другая – родителю. К сим двум речам приписана другою рукою третья на день Богоявления, под названием: многолтное, от духовного лица царю Феодору Алексеевичу. На об. рукою Симеона же Полоцкого списано на Латинском языке письмо Лазаря Барановича, епископа Черниговского, к митрополиту Газскому Паисию Лигариду, из Новгорода Северского от 26 Апреля 1664 г. Здесь Баранович просит митрополита, чтоб он, пользуясь особенною милостью царскою, доставил случай воспользоваться ею и посылаемым братьям; вместе с сим выражает желание видеть его лично. На л. 2. другое письмо Лазаря Барановича к тому же Паисию от 16-го Авгус. того же года, также на Латинском языке. Здесь епископ Черниговский старается извинить тогдашний обычай в Малороссии рукополагать за одной литургией по нескольку священников и диаконов. Valetudine saniore ipsemet hunc Orientalem servavi ritum, nonnisi unum diaconum et alteram presbyterum ordinando. Sed succedente notabili valetudinis jactura invitus mutavi stylum, et ne crebris celebrationibus citius consumar, in una cum Christo ut gallina congrego В особой приписке потом изъявляет желание знать мнение Паисия о книге: Tribunal Patrum Orientalium de processione Spiritus s. et de primatu Romano, соч. иезуита, и просит сообщить ту же книгу Симеону Полоцкому , которого называет своим братом. Наконец спрашивает мнения Паисия о ненарушимости брака отведённых в плен. На 3. л. Письмо к епископу Мстиславскому и Оршанскому (Мефодию), на Польском языке, из Москвы, 1664 г. По содержанию оно незначительно; свидетельствует о готовности пишущего служить упомянутому епископу, чем может. Едва ли это не письмо самого Симеона Полоцкого : потому что он упоминает о своих трудах в обучении некоторых лиц Альвару, по указу царскому; да и не мог иметь никакого побуждения списывать своею рукою чужое письмо, столь не важное по содержанию. |
| И. выступил против договора, заключенного 16 сент. 1658 г. в Гадяче между гетманом Выговским и Речью Посполитой, по к-рому в отмену решений Переяславской рады 1654 г. верхнее Поднепровье возвращалось под власть польск. короля в качестве автономного Великого княжества Русского. И. отказался от участия в сейме 1659 г., к-рый должен был утвердить Гадячский договор, поэтому кор. Ян Казимир обещал передать Киево-Печерский мон-рь митр. Дионисию; решение это, однако, не было реализовано. После того как недовольные Гадячским договором казаки в 1659 г. низложили Выговского, гетманом стал Ю. Б. Хмельницкий, поначалу признавший решение Переяславской рады 1654 г., но осенью 1660 г. присягнувший польск. королю. В 1661 г. И. убеждал Хмельницкого вернуться под власть царя. По Андрусовскому перемирию 1667 г. (и «Вечному миру» 1686 г.) Левобережная Украина вошла в состав России. И. ходатайствовал перед царем о том, чтобы, несмотря на условия Андрусовского договора, Киев не был передан Польше и об участии укр. стороны в переговорах России с Польшей. 16 сент. 1667 г. И. обратился к гетману П. Д. Дорошенко, стремившемуся к сближению Гетманства с Османской империей, с посланием, в к-ром призывал отказаться от попыток «искати себе обороны у бусурман», обращая внимание адресата на то, что «за таковою их обороною народы христианские великие греческие, словенские и многие выгублены, и наш народ руский во все концы земли в неволи запровожен и без милости мучитца». В послании, содержавшем идеи, которые легли позднее в основу «Синопсиса», И. предлагал вспомнить о древних временах, когда «народы... росийские украинские в славе доброй, в вере православной... и во всяком изобилии пребывали и всему свету страшны бывали... за державою православных християнских монархов - великих князей росийских», и выражал глубокое сожаление, что «наш народ украинскии, заченши между собою брань и несоюз», оставил «своего доброго и мочного заступника - единоверного монарха» (Там же. Т. 6. 68. С. 229). После смерти митр. Дионисия в 1663 г. киевское духовенство во главе с И. стремилось поставить на Киевскую кафедру Лазаря (Барановича), с к-рым И. связывали дружеские отношения. Предложение еп. Лазаря в качестве кандидата в митрополиты было направлено против местоблюстителя Киевской митрополии Мстиславского еп. Мефодия (Филимоновича) . Однако митрополитом был избран Иосиф (Нелюбович-Тукальский). Позднее между И. и еп. Мефодием установилось сотрудничество, и они выступали в защиту автономии Киевской митрополии. Однако, когда еп. Мефодия в 1668 г. обвинили в участии в антироссийском восстании под рук. гетмана И. М. Брюховецкого, И. дал против него неблагоприятные показания. |
| Как бы то ни было, но вот что говорит Иосиф, иконописец XVII века, в своем замечательном сочинении о живописи: «Еще и того злобнейше и нечестивых горше хулы на Бога обретаются на старых иконах. Писано бо есть таково неистовство: Христа в недрех Отчих на кресте у Саваофа, яко в пазусе, на втором пришествии, тако воображали прокудивии в старину иконописцы» 300 . Внимания заслуживает здесь свидетельство о том, что распятие в лоне Отчем писалось на иконах, изображающих второе пришествие. Рассмотренные нами изображения Иисуса Христа, на которые особенное внимание обратил Висковатый, могли быть писаны частью на иконе Верую, частью на других, вновь изготовленных вызванными мастерами. III. Висковатый не выразил своего недоумения по поводу иконы Сошествия Св. 52. Из печ. Псалтыри 1633 г. Духа, которая, без сомнения, была в числе прочих, в то время написанных. Она, вероятно, была помещена в изображении Верую. Надобно полагать, что смущать Висковатого не могла она потому, что была согласна с греческим преданием и с образцами древнерусской иконописи. Тем не менее, одна фигура на ней вызывала наших предков на различные толкования, дошедшие и до нас в иконописных Подлинниках. В дополнение характеристики религиозно-художественных идей XVI-ro века почитаю не лишним коснуться этих толкований. Еще в византийских миниатюрах древнейшей эпохи 301 изображение Св. Духа довольно сходно с нашими старинными иконами и гравюрами в старопечатных книгах. Апостолы сидят полукругом, в здании, сооруженном в форме амфитеатра. Соответственно размещению Апостолов полукругом, внизу их другой полукруг, очертанный аркою, поле которой покрыто черным цветом. На темном поле этой арки изображается или толпа народу, как на византийской миниатюре Х-го века, или, как в произведениях нашей живописи, фигура царственного старца, с греческой подписью космос, то есть, мир. Последнее изображение можно видеть, например, на реставрированной иконе Сошествия Св. Духа в Успенском соборе в Троицкой Сергиевой Лавре, в упомянутом выше образе Откровения и Примирения Бога с человеком, а в гравюре – в книге Лазаря Барановича Меч духовный, изд. |
| 1033 Акт. Зап. Рос. V, 41. Макарий, Ист. Рус. Ц. XII, 107 стр. Лазаря Барановича избрали с согласия гетмана Богдана Хмельницкого, писаря Выговского и благословения м. Сильвестра. 1036 Дионисий Балобан некоторое время был епископом холмским и бельзским; в 1650 г. он наречен администратором м. Сильвестра на Волыни, а потом уже епископом луцким и острожским (Опис. Киев.-Соф. Собора, 185). Холмская кафедра, отданная православным в 1650 г., кажется, оставалась за ними не долго. Как известно в начале 1652 года грамотой Яна Казимира она возвращена униатам и ее занял прежний администратор Яков Суша. С этого времени Дионисий Балобан, вероятно, состоял только администратором м. Сильвестра на Волыни, пока не получил луцкую кафедру. Строев, вслед за Амвросием, несправедливо годом хиротонии Дионисия считает 1656 год и прямо на луцкую кафедру (Списки, стр. 1094. сравн. Ист. Рос. иерарх. I, стр. 241). 1038 Акт. Юж. и Зап. Рос. VII, 85 (8 сент.), IV. 77 (6 сент.), VI, стр. 249–250. В первоначальной редакции Гадячского договора (6 сент., нов. ст. 16) названы пять владык – пятый мстиславский; в новой сокращенной (8 сент., нов. ст. 18) его нет. Возможно, что при начальном изложении условий Гадячского договора забыли, что мстиславского владыки нет, а есть поставленный Москвой полоцкий, которого, конечно, нельзя было включать в члены сената. 1043 Акт. Южн. и Зап. Рос. X, 4, стр. 266. Максим говорил речь в Нежине в 1654 году и обратил на себя внимание московского правительства. После этого он не оставлял переписки с Москвой, сообщая о малороссийских делах и настроении умов (там же, IV, 22–24, 33, 101, 102). В 1655 г. царь принимал и жаловал его вместе с наказным гетманом Золатаренком и дал ему, его детям и внукам деревню Ушню (там же, IV, 29, ст. III, 35, ст. III и IV. Ср. VII. 103). В 1659 г. ему дано 500 руб. соболями и 500 золотых. 1044 Макарий. Ист. Рус. Ц. XII, стр. 563–564. Ср. Акт. Юж. и Зап. Рос. V, 48 VII, 121, стр. 343. 1045 Акт. Юж. и Зап. Рос. V, 56, стр. 118. 58 стр. 120, 126. VII, 121, стр. 344, 345, 352 и др. |
| Синод. Типогр. Библиот., на л. 57); во время составлевия означенного письма Ясинского Амвросий Быковский занимал в епархии Лазаря Барановича должность монастырского казначея (у Эйнгорна 235, 379). 19 Изыскания Legrand " a важны, преимущественно, для начального периода жизни Паисия. Помещенная в этом труде переписка Паисия значительно могла бы быть восполнена его письмами, хранящимися в Архиве Минист. Иностр. Дел в Москве. Некоторые из них, но не все, указаны гг. Каптеревым и Эйнгорном. 22 См. в Московской Синодальной Библ. по 3-му дополнительному реестру и каталогу 1823 г. 1 в тетрадях, л. 364 и след. 23 А не 13 февраля 1673 г., как значится у г. Каптерева. 13 Февраля Паисий только окончательно простился с государем; 14-го февр. им подана была в Посольский приказ роспись о жаловании, обещанном государем; 17-го числа состоялось государево решение по этой росписи. Время же выезда Паисия из Москвы и прибытия его в Киев точно определяется в донесении, посланном государю из Киева Яковом Трубецким «с товарищи». Здесь, между прочим, читаем: «И маия, государь, в 28 день Газской митрополит Паисий в Киев приехал, а с ним три старца черных; один сказался келарь, другой поп, третий дьякон, да бельцы: племянник его да челядников двенадцать человек. И сказал нам, холопам твоим, митрополит: по твоему Великого Государя указу отпущен он с Москвы в Палестину в нынешнем в 181-м году марта в 1-й день и ехал к Киеву малороссийскими городами на Глухов, на Батурин, и приехал в Батурин на Светлое Христово Воскресение, и жил святую неделю; из Батурина приехал в Нежин, и в Нежине за подводами неделю же; а из Нежина приехал в Боришевку, и в Боришевке жил шесть недель для того: сказал-де ему полковник Дмитрашко Райча, что за Днепр ему ехать не мочно». (Арх. Министер. Иностр. Дел. Дела Греч., 1, г. 7181 сент. 7-марта 4). 24 Мнение это высказано преосв. Филаретом Гумилевским в его «Обзоре духовной литературы» (см. 3-е изд. 1884 г. стр. 241) и за последнее время поддерживается проф. Н.И. Петровым (см. |
| Мы видели, что Лазарь был одно время блюстителем Киевской митрополии и был сменен в этом звании Мефодием. Чтобы понять характер политической деятельности Лазаря, надобно припомнить, за какие главные интересы шла борьба в стране. Мы видели, что интерес войска или козачества рознился с интересом городового народонаселения. Старшина козацкая стремилась к тому, чтоб вся власть находилась в ее руках и чтобы над нею было как можно менее надзора со стороны государства: отсюда сильное нежелание видеть царских воевод в городах малороссийских. Иначе смотрело на дело городское народонаселение: ему тяжело приходилось от козаков и полковников их, и потому оно искало защиты у царских воевод и от врагов внешних, и от насилий полковничьих. Духовенство относительно этих двух стремлений не могло сохранить единства взгляда: взгляд архиереев, властей был отличен от взгляда городского белого духовенства. Архиереи сочувствовали стремлению старшины козацкой: для них важно было, чтобы страна удержала как можно более самостоятельности в отношении к Московскому государству, ибо эта самостоятельность условливала их собственное независимое положение. Оставаться в номинальной зависимости от константинопольского патриарха, а не подчиняться патриарху московскому, который не захочет ограничиться одною тенью власти, – вот что было главным желанием малороссийских архиереев; интересы их, следовательно, были тождественны с интересами старшины козацкой. Напротив, городское белое духовенство, по самому положению своему тесно связанное с горожанами, разделяло стремления последних, и это не случайность, что протопоп городского собора, лицо тогда очень важное, является в Москве представителем горожан, доносит великому государю о их желании видеть у себя воевод. С таким характером мы видели нежинского протопопа Максима Филимонова; теперь с таким же характером является другой протопоп, Симеон Адамович. Но архиерей черниговский Лазарь Баранович и прежде являлся в глазах московского правительства человеком, холодным к его интересам, и теперь, принимая на себя роль посредника, примирителя, он хлопочет, однако, о том, чтобы требования старшины козацкой относительно вывода воевод были исполнены. |
| 693 «Сие есть свойство существенное, еже разделяется от существа создания своего и воспевается превыше всякого сущего существа»; сюда относятся – благость, премудрость, вечность, «яко Бог богом», «яко Господь господем» и пр. (л. 219 на обор.). 695 Словарь исторический о бывших в России писателях духовного чина греко-российской церкви, Спб. 1827 г. т. I, стр. 355. Мы пользуемся изданием 1695 г. 697 Л. 7. Упоминаемая идея лежит также в основе деления всей системы Транквиллиона на две части: «о пресущественном существе Божием» и «о четверояком мире». «Тилко две речи (т. е. вещи) на свете разных: Бог и створеня», говорит Транквиллион, «а ту разность великая межи Богом и створениям» (л. 9 на обор.). Различение Феофана между деятельностью Бога ad intra и деятельностью Его ad extra explicite высказывается в «Nowa miara starey wiary», rocu P. 1676, Лазаря Барановича (стр. 137 и след.) и в «Stary kosciol zash odni nowemu kosciolowi rzymskiemu pochodzenie dusha S. od Oyca Same me od Syna pokazuie», roku P. 1678, Иоанникия Галятовского (I ч. стр. 67). 698 Доказательства бытия Божия находятся в первом «пришествии крылошан» этого сочинения (гл. 5–7 или стр. 51–69). Доказетльства эти суть следующие: космологическое (гл. 5, 7 а.), доказательство от общего согласия народов (гл. 6) и физико-теологическое (гл. 7 b.). Доказательство космологическое излагается в трех формах, из которых в первой делается заключение от существования различных родов животных к бытию Творца (гл. 5а), во второй – от мира вообще к бытию Творца (гл. 5b) и в третьей – от изменяемости и «небезначальности» небес, земли, воздуха и звезд к бытию «Неизменяемого» и «Безначального» (гл. 7а). Особенно замечательна первая форма космологического доказательства: здесь самобытный отечественный богослов выходит из вопроса о том, «птица ли первобытное яицам, понеже птицы яица ражают, или яица птицам первобытное, понеже из яиц ражаются птицы» (стр. 53), и дает на этот вопрос умный ответ, что на основании данных «летописательных книг» нельзя выбиться из этой диллемы;при этом автор приводит возражение, состоящее в том, что животные могли произойти из воздуха, и в опровержение оного вполне основательно доказывает «несамобытность» животных ссылкой на опыт: «Се убо преидоша лет 7074», говорит он, «и по воздушному пошествию и по обхождению времен не бысть никогда же нигде же самобытно родоначальное животное некое, или птица, или гад, или зверь, или скот, или человек, даже и доднесь ново никакое незнаемое или отчично» (стр. 56). |
|
|
