| Иов вновь мечтает о смерти: И зачем Ты вывел меня из чрева? пусть бы я умер, когда еще ничей глаз не видел меня; пусть бы я, как небывший, из чрева перенесен был во гроб! ( Иов. 10:18–19 ). По мнению преподобного Исихия Иерусалимского , Иов (в русле все той же проблемы теодицеи) здесь с горечью осознает, что сама его судьба как бы перечеркивает одну из важнейших сторон нравственного Божественного учения: спасительную необходимость для человека стремиться к святости и хранить праведность. Да, Бог постоянно говорит нам о пользе для человека праведности. Но так ли это на самом деле, в нашей реальной жизни? Иов задается этим вопросом и с ужасом обнаруживает, что ответ на него содержится в его собственной судьбе. Причем самое страшное здесь то, что ответ этот – отрицательный. Сам Иов как раз и является зримым опровержением какой-либо пользы для человека хранения Божественных заповедей. Иов был и свят и праведен и, несмотря на это, оказался унижен, повержен, несправедливо ввергнут Богом в страшные страдания. Любой свидетель его мук может сказать: ну и зачем же тогда Человеку стремиться к святости, исполнять заповеди Божий, если Господь все равно поступит с ним столь же несправедливо, как Он поступил с Иовом? Значит, в праведности для человека вообще нет ни толку, ни проку 639 . Но отказ от стремления к праведности неизбежно приводит всякого человека к нравственному саморазрушению, к духовной гибели. Именно поэтому, ради того, чтобы не стать зримой проповедью против учения о пользе для человека стяжания святости, праведности, Иову, по его убеждению, было бы лучше вообще не рождаться на свет. Иов завершает свою речь обращенной к Богу мольбой: Не малы ли дни мои? Оставь, отступи от меня, чтобы я немного ободрился, прежде нежели отойду, – и уже не возвращусь, – в страну тьмы и сени смертной, в страну мрака, каков есть мрак тени смертной, где нет устройства, [где] темно, как самая тьма ( Иов. 10:20–22 ). Как человек ветхозаветной эпохи, Иов не может говорить о своем скором – после кончины – упокоении в Царствии Небесном. Более того: по мысли Дидима Слепца , Иов, по собственному предельному смирению, усваивает себе посмертное существование в самых глубоких пропастях адской бездны. Именно «уделяя себе худшее... святой... называет» свое будущее загробное существование «мрачной и темной землей тьмы вечной, где нет света и жизни смертных» 640 . Пустословие твое заставит ли молчать мужей... Первая речь Софара (Иов. 11:1–20) |
| Иов говорит здесь и о том, что он вот-вот умрет хотя бы потому, что у него уже закончился тот запас физической прочности, которым прежде обладала его телесная природа: больше страданий ему просто не вынести. Так, по Златоусту, свидетельствуя о себе, что он распадается, как одежда, изъеденная молью ( Иов. 13:28 ), страдалец под ризой, съеденной молью, подразумевает телесные страдания, которыми не меньше, чем молью, съедается и разрушается тело» 695 . Затем ( Иов. 14:1–6 ) Иов молит Бога обратить внимание на то, как слаб человек и насколько коротка наша жизнь. Он просит Господа хотя бы о недолгом отдыхе от страданий, предваряющем близящуюся смерть: Человек, рожденный женою, краткодневен и пресыщен печалями: как цветок, он выходит и опадает; убегает, как тень, и не останавливается. И на него-то Ты отверзаешь очи Твои, и меня ведешь на суд с Тобою? Кто родится чистым от нечистого? Ни один. Если дни ему определены, и число месяцев его у Тебя, если Ты положил ему предел, которого он не перейдет, то уклонись от него: пусть он отдохнет, доколе не окончит, как наемник, дня своего ( Иов. 14:1–6 ). С точки зрения древних толкователей, в этой части своей речи Иов особо ярко выражает мысль о том, что, будучи лично праведен, безгрешен, он в то же время пребывает под властью прародительского греха, бессилен в любых попытках преодолеть последствия греха Адама. Именно такую нечистоту здесь и признает за собой Иов. Так, по мысли преподобного Исихия Иерусалимского , слова Иова о том, что человек как цветок... выходит и опадает ( Иов. 14:2 ), повествуют нам как раз о миге грехопадения Адама: подобно цветку «он процветал в раю... Но он опал, когда Адам соблазнился обманом змея. В тот момент он убежал, как тень (ср.: Иов. 14:2 ), потому что, будучи наг, утаился от Бога и скрылся под райским деревом. Когда Бог звал его: [Адам], где ты? ( Быт. 3:9 ), он не показался... Так разрушилась наша надежда. Поскольку человек был изгнан из рая, он лишился своих благ и погиб...» 696 По мысли святителя Григория Великого , говоря И на него-то Ты отверзаешь очи Твои ( Иов. 14:3 ), страдалец тем самым подразумевает, что Бог обратил Свои очи на Иова, чтобы, увидев его нечистоту, поразить. Как пишет Двоеслов, «для всемогущего Бога отверзать очи значит исполнять Его суды, видеть того, кого поразить. На того же, кого Бог не желает покарать, Он смотрит словно закрытыми глазами». В то же время под словами Иова и меня ведешь на суд с Тобою ( Иов. 14:3 ) следует понимать честное признание страдальцем собственной духовной немощи вне Божественного очистительного воздействия и без Божественной помощи: «Он видит, что никто не бывает чист сам по себе, а чтобы смочь» достичь жизни в Боге, сначала «надо уйти от нечистоты» прародительского греха «и покорить ее чистоте» 697 . |
| Однако благодаря страданиям, ставшим для него некоей школой богопознания, главным из которых для Иова оказывается «мука теодицеи», а также посредством горячей молитвы и настойчивого поиска Бога Иов постепенно меняется. Ведь, по словам святителя Григория Великого , попускаемая Богом ради пользы того или иного подвижника, ради его духовного роста, «...испытываемая человеком богооставленность изменяет образ его мыслей» 344 . Конечно же, как следует из текста библейской книги, Иов не только в первых своих речах, но и в последних будет обращаться к Богу со все теми же словами упрека и отчаяния за испытываемые им абсолютно непереносимые для любого человека страдания; так будет продолжаться вплоть до самого вступления в диалог с Иовом Бога. Но вместе с тем, как мы увидим, Иов, постепенно совершенствуясь в духовном росте, очень многое приобретет и постигнет, стяжав осознанное упование на скорое пришествие грядущего Христа и веру в воскресение мертвых. Его пророчество станет пророчеством, срастворенным надеждой и любовью, живущими в нем вопреки всей испытываемой боли, вопреки переполняющим его сердце чувствам безнадежности и безысходности. Итак, Иов продолжает свою обращенную к Богу молитву и просит у Творца покоя, который ему может даровать смерть: Теперь бы лежал я и почивал; спал бы, и мне было бы покойно с царями и советниками земли, которые застраивали для себя пустыни, или с князьями, у которых было золото, и которые наполняли домы свои серебром; или, как выкидыш сокрытый, я не существовал бы, как младенцы, не увидевшие света. Там беззаконные перестают наводить страх, и там отдыхают истощившиеся в силах. Там узники вместе наслаждаются покоем и не слышат криков приставника. Малый и великий там равны, и раб свободен от господина своего ( Иов. 3:13–19 ). Иов не страшится смерти. Для него она желанна, ибо может даровать ему долгожданный покой и прекращение мучений. По мысли преподобного Исихия Иерусалимского , всякому христианину следует воспринимать смерть именно так, как это делает Иов: «Итак, уход из этого мира – не повод для печали, ибо смерть – это покой и освобождение от боли. |
| Под «постыждающими» Иова (ср.: Иов. 11:3 ), под справедливо возражающими ему Софар, в соответствии с мыслью Златоуста, подразумевает или же друзей страдальца, или даже Самого Бога 644 . Затем Софар говорит Иову: Ты сказал: суждение мое верно, и чист я в очах Твоих. Но если бы Бог возглаголал и отверз уста Свои к тебе и открыл тебе тайны премудрости, что тебе вдвое больше следовало бы понести! Итак, знай, что Бог для тебя некоторые из беззаконий твоих предал забвению ( Иов. 11:4–6 ). По замечанию преподобного Исихия Иерусалимского , Софару кажется, что Иов утверждает собственную, личную безгрешность, свою чистоту в очах Божиих лишь по причине гордыни. Софар не знает, что слова о нравственной чистоте страдальца «принадлежат не Иову, а Богу». Ведь «именно Бог определил Иова непорочным в делах и как человека, отворачивающегося от зла (см.: Иов 1:8; 2:3 )». Это означает, что Софар невольно «отвергает свидетельство Самого Бога» 645 . Святитель Григорий Великий парадоксальным образом видит в этих принадлежащих Софару жестоких упреках в адрес Иова и изливающееся из его уст (пусть даже и помимо воли и сознания Софара) Божественное слово, наставляющее страдальца в понимании подлинного значения его несчастий. Божественная воля ради все той же пользы праведника иногда приводит таких святых людей в состояние богооставленности – не глаголет к ним, скрывая от них тайны Своей Премудрости (ср.: Иов. 11:5–6 ) – во имя их духовного совершенствования. Бог делает это для того, чтобы в них проснулась подлинная неутолимая жажда Бога и возникло стремление беспрестанно Его призывать и искать. Как пишет об этом святитель Григорий, «таинственны... дела высшей премудрости тогда, когда Бог отступает от тех, кого создал... когда Он, озаряя нас светом Своего сияния, попускает искушения плоти и поражает нас мраком слепоты; когда Он не печется о дарах, которыми нас наделил; когда Он, возбуждая к Себе устремления нашей души, Своим тайным советом стесняет нас нашим бессилием» 646 . Софар продолжает: Можешь ли ты исследованием найти Бога? Можешь ли совершенно постигнуть Вседержителя? Он превыше небес, – что можешь сделать? глубже преисподней, – что можешь узнать? Длиннее земли мера Его и шире моря ( Иов. 11:7–9 ). |
| Прежде всего, центром этой молитвы является имя Иисусово, данное Ему Самим Богом ( Лк.1:31 ), «имя выше всякого имени» ( Флп.2:9–10 ). Ибо нет другого имени под небом, данного человекам, которым надлежало бы нам спастись. ( Деян.4:12 ) И вообще всякая христианская молитва должна произноситься во имя Иисусово: «Если чего попросите во имя Мое, Я то сделаю» ( Ин.14:13–14 ). Иисусова молитва обращена к Нему как к Господу и Христу и Сыну Божьему, потому что в этом находится средоточие всей нашей веры, открытой Богом в Духе. Он говорит им: а вы за кого почитаете Меня? Симон же Петр, отвечая, сказал: Ты Христос, Сын Бога живого. Тогда Иисус сказал ему в ответ: блажен ты, Симон, сын Ионин; потому что не плоть и кровь открыли тебе это, но Отец Мой, сущий на небесах. ( Мф.16:15–17 ) Молиться словами Иисусе Христе, Сыне Божий – значит уже быть чадом Божьим и быть уверенным, что Святой Дух обитает в тебе. Так Иисусова молитва приносит Дух Божий в сердце человеческое. Помилуй мя грешного – это молитва мытаря. Она приносит Божественное оправдание тому, кто произносит её со смирением ( Лк.18:9–14 ). Более чем в чём-нибудь, человек нуждается в Божьей милости, и именно поэтому все молитвы Церкви буквально пронизаны прошениями о ней. Иисусовой молитвой можно пользоваться по-разному. Например, с нею был связан «подвиг молчания», возникший среди отшельников на Афоне в XIV веке, – так называемая «исихия», что и означает «молчание». Подвижники «исихасты» предавались постоянной, непрерывающейся молитве. «Собирая ум в сердце», они освобождали сознание от всяких размышлений и рассуждений, от всякого воображения, и сосредоточивали всё внимание на повторении слов молитвы. Она совершалась в одиночестве, в сидячем положении, с опущенной головой и в ритме дыхания. Исихасты достигали больших духовных высот и созерцания Божественного Света. Ум, когда соединится с сердцем, исполняется неизреченной сладости и веселия. Тогда видится ему, как воистину Царствие небесное внутрь нас есть… Когда войдёшь ты в сердечное место… воздай благодарение Богу и, прославляя Его благость, держися сего делания всегда, и оно научит тебя тому, чего другим путём не узнаешь никогда. Когда ум твой утвердится в сердце, то ему там не следует оставаться молчащим и праздным, но непрестанно творить молитву: «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя!» и никогда не умолкать. Ибо это, содержа ум не мечтательным, делает его неуловимым и неприкосновенным для прилогов вражеских и каждодневно всё более и более вводит в любовь и вожделение Бога . (Св. Никифор Уединенник, XIV b., «О трезвении») |
| Как же стать нам учениками Христа? Послушаем Его Самого, говорящего: «Хотящий идти за Мною пусть отвергнется себя, и возьмет крест свой, и следует за Мною» 405 . «Следованием» Он называет подражание делами, чтобы как Он шествовал, подобно Ему и мы шествовали 406 , терпели искушения и поношения с радостью и стали причастниками Духа Святого, без Которого ни пост, ни долулежание, ни нестяжательность, ни бдение, ни стояние, ни исихия, не телесный труд и ничто иное, что бы ты ни назвал, не даст нам слово мудрости или слово знания либо различения 407 , ибо все это есть путь, ведущий к свету, а не свет. Если я, шествуя в этих [добродетелях] тысячу лет, не достигну света, который есть Дух Святой, «Который от Отца исходит» 408 и через Сына «просвещает всякого человека грядущего» 409 , но буду найден пребывающим во тьме при исходе жизни моей, «какая мне польза» 410 ? Ты наверняка скажешь: «Никакой», – потому что апостол говорит: «Одному дается слово мудрости, кому-то слово знания, иному же дары исцелений, вспоможения, управления» 411 и, перечислив дальнейшее, сказал: «Все – один и тот же Дух» 412 . Видишь, как без Духа никто не может ни учиться, ни учить других? Тот, кто сам не получил прежде Утешителя, «Духа истины, Которого мир не может принять, потому что не видит Его и не знает Его» 413 , кто еще «от мира» 414 и «в мире», 415 но дерзко пытается взять на себя чин учителя и стать посредником между другими и Богом, приводить их к Богу и примирять с Ним, – разве не достоин многих тысяч ударов молний и наказаний 416 ? И чтобы ты знал, что мы не говорим чего-то чуждого Божественным Писаниям, послушай Павла, говорящего: «Если кто Духа Христова не имеет, тот и не Его» 417 . Видишь, как не имеющий в себе Духа Святого не только учить не допускается, но даже не может быть Христовым? " Если кто, – говорит он, – Духа Христова не имеет, тот и не Его». Ведь единство со Христом соделывает благодать Святого Духа, и нельзя не имеющему Духа Святого и не осознающему, что Он обитает в нем, иметь общение со Христом или сознательно зреть славу Его. |
| Насчет исихазма и дзен-буддизма. Исихия – это тишина благодати; дзен-буддизм – тишина ледяного поля. Для исихии надо ограничить сенсорные впечатления, для дзен-буддизма, как для древних циников, – осмеять все законы. Исихия – свобода от страстей и связанных с ними впечатлений. Дзен-буддизм – свобода от всех правил. Исихия – сочетание сердца с Христом; дзен-буддизм – отрицание всех и всего, в том числе самого Будды. Исихия – это вхождение в сердце умом с тайной молитвой; дзен – это дырка, пробитая в подсознание, для того чтобы выпустить скопившиеся там газы. ...В исихии нет остановки ума. Там остановка дискурсивного рассудка и воображения, а также хаоса помыслов. Но при этом ум не останавливается; он проясняется и сосредотачивается на Том, Кто является источником надсловесной тишины и сердечного покоя. Остановка происходит в дзен-буддизме, который отрицает сам предмет созерцания. Исихия – очищение сердца, а дзен-буддизм – ампутация сердца. Исихия создает условия, а действует благодать. А в дзен-буддизме действует только самоотрицающийся ум (ум бьет себя, как пьяный, по голове и говорит: не думай). Исихия – не метод, а образ жизни, поэтому не делайте глупости, стараясь понять, что такое исихия. Лучше начните с зажигания свеч в храмах и земных поклонов, особенно перед тем, когда идете читать философскую лекцию. Цель жизни в христианстве и буддизме Если бы не было Бога и вечности, то Будда был бы прав, отождествив жизнь со страданием и представляя человека лижущим мед с лезвия бритвы. Но жизнь христианина озарена надмирным светом, которого не видел Будда, и цель жизни лежит за ее земными пределами. Я рад, что вы пришли к убеждению, что жизнь нельзя физически прервать, как писатель рвет на части неудавшуюся повесть и бросает листы в печь. Эту повесть надо исправить. Раз жизнь дана, то, значит, она для чего-то нужна. Это «для чего-то» приняло для вас довольно явственные очертания. В снежную бурю, которая заметает дороги и тропинки, вы нашли путь к храму – это самое главное. А теперь вам предстоит борьба с самим собой, с духами ада и с гордостью собственного ума. Желаю вам быть победителем в этой борьбе. О смиреннословии и постепенности в духовном делании |
| §2. Сочинения Характер сочинений преп. Исихия – аскетический и экзегетический, а отчасти исторический и агиографический. Писал преп. Исихий на греческом языке, но часть его сочинений сохранилась только в переводах. Имя преп. Исихия в истории церковной письменности неотделимо от его единственного сохранившегося аскетического сочинения, известного в русском переводе, как «Душеполезное и спасительное слово о трезвении и молитве», адресованное иноку Феодулу. Слово состоит из 203-х глав. Что касается экзегетических сочинений преп. Исихия, то они весьма многочисленны, так как, по имеющимся сведениям, он истолковал все Священное Писание, чем вызвал удивление современников. Однако, волею Промысла Божия, эти сочинения впоследствии почти вышли из употребления, и потому, как экзегет, преп. Исихий в настоящее время не известен. К основным из сохранившихся экзегетических сочинений преп. Исихия относятся: «Евангельская симфония», дошедшая до нас в сокращенном виде; «Соглашение евангельских повествований о смерти и воскресении» (Иисуса Христа), входившее в «Евангельскую симфонию»; «Беседы» (о жизни Иисуса Христа и Богородицы); «Толкование на книгу Левит»; «Толкование на псалмы»; «Толкование на меньших пророков». Кроме того, преп. Исихий написал «Историю» (церковную), сохранившуюся лишь частично, и «Житие сотника Лонгина». §3. Учение 1. Аскетическое учение преп. Исихия как бы передает нам духовный аромат палестинской пустыни. Все оно дышит практическим подвижническим опытом. В нем нет ничего выдуманного. Чувствуется, что каждая мысль автора бережно выношена и дорога ему. Заметен и своеобразный характер аскетического учения преп. Исихия, отличающегося от учения египетских пустынножителей. И понятно, ведь преп. Исихий передает аскетическую традицию Палестины. Центральным пунктом аскетического учения преп. Исихия является понятие трезвения, которое он толкует очень широко. Трезвение – это духовное художество, сокровенное делание, сердечное безмолвие, хранение ума в совершенной немечтательности. С помощью трезвения подвижник избавляется от страстных помыслов, слов и дел; входит в верное познание непостижимого Бога; научается управлять движениями троечастной души, то есть тремя силами души – мыслительной, раздражительной и желательной и укрепляется в главных добродетелях – мудрости, мужестве, воздержании и справедливости. |
| Святой Исаак Сирский: «Не имеющий душевного делания, лишен духовных дарований» (Слово 56). В другом слове этот великий наставник христианского подвижничества уподобляет телесные подвиги, без подвига в очищении ума, ложеснам бесплодным и сосцам иссохшим: «Они, — говорит святой, — не могут приблизиться к разуму Божию» (Слово 58). Святой Исихий Иерусалимский: «Не имеющий молитвы, чистой от помыслов, не имеет оружия для брани: говорю о молитве, в которой призыванием Христа поражается и опаляется супостат, ратующий тайно» (Св. Исихия Слово о трезвении, гл. 21,28,109,182,168). «Невозможно очистить сердце и отогнать от него враждебных духов без частого призывания Иисуса Христа» (Св. Исихия Слово о трезвении, гл. 21,28,109,182,168). «Как невозможно проводить земную жизнь без пищи и пития: так невозможно без хранения ума и чистоты сердца, в чем заключается трезвение и что называется трезвением, достигнуть душе во что-либо духовное, или освободиться от мысленного греха, хотя бы кто страхом вечных мук и понуждал себя не согрешать» (Св. Исихия Слово о трезвении, гл. 21,28,109,182,168). «Если точно хочешь постыдить стужающие тебе помыслы, безмолвствовать в душевном мире, свободно трезвиться (бодрствовать) сердцем, то Иисусова молитва да соединится с дыханием твоим, — и увидишь это совершающимся по прошествии немногих дней». «Невозможно плавание кораблю без воды: и блюдение ума не возможет состояться без трезвения, соединенного со смирением и с непрерывающеюся молитвою Иисусовою» (Св. Исихия Слово о трезвении, гл. 21,28,109,182,168). «Если имеешь желание о Господе не только представляться монахом и благим, и кротким, и постоянно соединенным с Богом, если имеешь желание быть истинно таким монахом: всеусильно проходи добродетель внимания, которая состоит в хранении и блюдении ума, в совершении сердечного безмолвия, в блаженном состоянии души, чуждом мечтательности, что обретается не во многих (Св. Исихия Слово о трезвении, гл.115,159). Истинно и существенно монах — тот, кто исправляет трезвение: и тот истинно исправляет трезвение, кто в сердце — монах (уединенный)» (Св. Исихия Слово о трезвении, гл.115,159). Такому учению святых отцов служит основанием, как зданию краеугольный камень, учение Самого Господа. Истиннии поклонницы — возвестил Господь, поклонятся Отцу Духом и истиною: ибо Отец таковых ищет поклоняющихся Ему Дух есть Бог: и иже кланяется Ему, Духом и Истиною достоин кланятися (Ин.4:23-24). |
| иером. Рафаил (Янкевич) Перевод фрагмента книги архимандрита Эмилиана Симонопетрского «Толкование на слово о трезвении св. Исихия» Источник Содержание От переводчика Архимандрит Эмилиан Симонопетрский. «Толкование на Слово о трезвении св. Исихия» Трезвение есть художество духовное (μθοδος πνευματικ) Долговременно и усердно проходимое (χρονζουσα κα προθμως οδευομνη) Источники и литература Данная публикация представляет собой перевод первых страниц толкования известного современного афонского подвижника, старца Эмилиана Симонопетрского, на одно из самых важных и глубоких святоотеческих творений – «Слово о трезвении» св. Исихия (Иерусалимского). Аскетические творения св. Исихия всегда были излюбленным чтением православных монахов, поэтому они и включены в «Добротолюбие», составленное преподобным Никодимом Святогорцем . Для современного христианина, желающего сквозь толщу веков правильно понять живой голос древних Святых Отцов и безошибочно направить свой духовный путь к Богу, толкование старца Эмилиана станет безценным духовным сокровищем. Ключевые слова: трезвение, молитва , внимание, борьба с помыслами, мечтание, послушание, бодрствование ума, видение Бога, Эмилиан Симонопетрский, Исихий Иерусалимский , παρακολουθ (последовать), μθοδος πνευματικ (художество духовное), τ νοερ συστατικ (умная составная души), μπθεια (страстность). От переводчика 1 Прежде всего следует отметить, что благодаря живому, выразительному языку, многочисленным примерам из повседневной жизни, а самое главное, благодаря своему личному духовному опыту, древние святоотеческие наставления в устах старца Эмилиана обретают новое звучание и осмысление. Ибо отец Эмилиан принадлежит к числу тех немногих современных старцев, которые горячо восприняли святоотеческое Предание и опытно пережили его на очень высоком духовном уровне. Толкование содержит множество наставлений старца Эмилиана о делании Иисусовой молитвы и прохождении духовной брани. Прочитав первые страницы данной книги, христианин почерпнет новые силы и вдохновение в своем духовном шествии к Богу. |
|
|
