| Трудно ответить на вопрос, насколько широкое распространение получил устав Исидора. Так, X. Перес де Урбель и П. Сежурне считали, что устав действовал, по крайней мере, до появления устава Фруктуоза во второй половине VII в. 456 В качестве аргумента приводились строки Браулиона, который писал, что Исидор составил свой устав «для пользы родины». 457 Испанский исследователь X. Орландис также рассматривал Regula Исидора как действующий монашеский устав. 458 Однако сам епископ Севильи в предисловии к своему трактату ограничивает сферу его применения. Так, он считает свой устав пригодным для тех, кто не смог изучить или кто не способен следовать правилам, выработанным его предшественниками. Таким образом, «Монашеский устав» Исидора представляет собой минимум правил, которые должны соблюдать те, кто не хочет быть изгнанным из монастыря. Прочих автор призывает совершенствоваться, изучая уставы, созданные его предшественниками, 459 т.е. устав Исидора не отменяет прежних. Так или иначе, X. Перес де Урбель полагал, что куда большее распространение имел устав Фруктуоза или общий устав (Regula communis), составленный им же, но с учетом устава Исидора. 460 Особенно сильным его влияние было на севере Пиренейского полуострова, где Фруктуоз основал обители. Оба рассмотренных произведения Исидора, вне зависимости от того, следует ли считать их обязательной инструкцией или справочником, разъясняющим основы церковной и монашеской жизни, оказали значительное влияние на соборное законодательство. Положения устава во многом легли в основу постановлений IV Толедского собора, касающихся статуса монахов и их взаимоотношениях с епископом епархии. Нормы трактата «О церковных службах» также были закреплены канонами этого собора. Основная цель обоих этих произведений – не просто регламентировать распорядок дня клирика или монаха, но четко определить их статус. Следует напомнить, что в это время в западной Церкви еще не были окончательно разграничены обязанности епископа и пресвитера, не определена юрисдикция последнего, не существовало даже единой литургической традиции. Монастырский уклад тоже находился в стадии развития. На основе трактатов своих предшественников епископ Севильи формулировал новые правила, некоторые из которых были закреплены в соборном законодательстве и стали новыми правовыми нормами. Таким образом, Исидора можно считать одним из творцов формирующегося права Церкви. |
| об унии. Затем передал великому князю послание от папы, в котором Василий Васильевич приглашался быть усердным помощником митрополиту в деле введения унии. Быстрота и натиск, с каким действовал Исидор, настолько смутили князя, бояр и епископов, что они в первый момент как бы растерялись: «вси князи», говорит летописец, «умолчаша и бояре и инии мнози, еще же паче и епископы русскиа вси умолчаша и воздремаша и уснуша». Собравшись с духом, через три дня на четвертый великий князь Василий Васильевич объявил Исидора еретиком и приказал арестовать его. Тогда, «вси епискупы рустии возбудишася; князи и бояре и вельможи и множество христиан тогда воспомянуша и разумеша законы греческия прежния и начаша глаголати святыми писании и звати Исидора еретиком». Митрополита-униата заключили в Чудовом монастыре. Собор русского духовенства, обличив ересь Исидора, увещевал его раскаяться и чрез то получить милость. В виду непреклонности Исидора, его устрашали даже перспективами мучительной смертной казни и продолжали держать в заключении. Видимо, в Москве особенно не желали оказаться церковными бунтовщиками и, через отвержение Исидора, как бы отречься от церкви греческой. Поэтому и хотели упростить дело посредством обращения самого Исидора. Но обращение не удалось. Прошли весна и лето. Князь был по-прежнему в великом затруднении: как ему быть с еретиком-митрополитом? Но последний разрубил гордиев узел: в ночь на 15 сентября он бежал из своего заключения. Видимо, довольный таким исходом дела, великий князь посмотрел сквозь пальцы на бегство и запретил догонять беглеца. Из Москвы Исидор бежал через Тверь в Новгородок к литовскому великому князю Казимиру, а оттуда вскоре в Рим. Церковное самоуправление Москвы по изгнании м. Исидора После низвержения митр. Исидора, пред русскими вставал очень трудный вопрос о способе замещения своей митрополичьей кафедры – трудный особенно с той точки зрения, с какой они на него смотрели. Оба представителя высшего церковного авторитета – император Иоанн Палеолог и патриарх Митрофан (заменивший в 1440 г. |
| Разумеется, Е. Е. Голубинский, критикуя официальную московскую версию происшедших затем событий, был совершенно прав, что торжественное заявление Исидора о заключении церковной унии никак не могло быть неожиданностью для московских церковных и светских правящих кругов . Однако остается неясным, что знали в Москве об условиях этой унии до приезда митрополита Исидора и как реагировали здесь и в других центрах Северо-Восточной Руси на его деятельность по установлению унии на землях Великого княжества Литовского и Польского королевства. Правда, одно из посланий, рассылавшихся Исидором из Буды, несомненно, попало в Москву (его текст и сохранился в составе написанного здесь в 1461/62 г. «Слова на латину»), но в этом тексте лишь провозглашалось заключение унии, а условия ее не излагались. Ряд фактов также указывает на то, что первоначально ни решения Флорентийского Собора, ни деятельность митрополита Исидора не вызывали к себе враждебного отношения. Так, автор «Повести о Флорентийском Соборе» Симеон Суздалец, не желавший следовать латинским обрядам и споривший по этому поводу с митрополитом, а затем и самовольно оставивший его свиту, по прибытии в Новгород не торопился сообщить оттуда в Москву о преступлениях Исидора, а, напротив, задержался в этом городе на все лето . Очевидно, он полагал, что скорее будет наказан за поведение, чем получит награду . Еще более важно, что главный из спутников Исидора — Суздальский епископ, а также многие другие лица из митрополичьей свиты сопровождали его вплоть до сентября 1440 г., очевидно принимая участие во всех его действиях, связанных с провозглашением Флорентийской унии. Сохранился и тверской памятник «Слово похвальное» инока Фомы, в тексте которого помещены рассказы о Флорентийском Соборе, основанные, очевидно, на сообщениях тверского посла Фомы Матвеевича. Эти рассказы содержат «слова похвальные» по адресу великого князя Бориса Александровича со стороны императора Иоанна VIII, патриарха Иосифа и греческих митрополитов — участников Собора, среди них были и такие активные сторонники унии, как Виссарион Никейский и Митрофан Кизический . Очевидно, когда подобные записи от имени этих греческих митрополитов включали в придворный панегирик, эти люди еще не обладали дурной репутацией в глазах тверского общества. В Пскове в конце 1440 — начале 1441 г. также вполне признавали полномочия Исидора как митрополита: уже после того как митрополит прислал сюда «свое благословение и грамоты» (вероятно, послания, подобные посылавшимся из Буды), зимой 1441 г. он вызвал к себе наместника Геласия и 18 января прислал вместо него в Псков наместника Григория . |
| Санкт-Петербург. Церковь Исидора Юрьевского и Николая Чудотворца. Эстонская церковь, Церковь Священномученика Исидора Юрьевского и Николая Чудотворца Карта и ближайшие объекты To navigate, press the arrow keys. Первоначально созданное в 1903 году Общество Православных эстов арендовало каменный дом на набережной Екатерининского канала. Здесь, на втором этаже, в 1904 году был освящен алтарь церкви во имя Исидора Юрьевского. К концу 1905 года рядом с арендованным домом, по проекту архитектора А. А. Полещука (1868 - 1944), был воздвигнут большой двухэтажный каменный храм. В 1906 году церковь была перенесена в новое каменное здание. Церковь стала важной доминантой в панораме набережных канала Грибоедова. Её основной объем, представляющий собой компактный куб, увенчан по углам четырьмя луковичными главами, которые свободно окружают центральную, более высокую главу. Алтарная апсида завершена шатровой крышей. Гладь стен фасадов, обращенных к Екатерининскому каналу и проспекту Римского-Корсакова, прорезана узкими окнами и расчленена едва обозначенными пилястрами. Церковь выполнена двухэтажной – нижний храм был освящен во имя Святителя Николая Чудотворца, главный престол верхнего храма – во имя святого Исидора Юрьевского, его боковые приделы – во имя Святых Апостолов Петра и Павла и во имя Преподобного Серафима Саровского. Со стороны Лермонтовского проспекта расположена часовня Святителя Николая Чудотворца, завершенная шатром. Главный престол церкви был украшен резным деревянным одноярусным иконостасом, выкрашенным в белый с золотом цвет. Богослужения совершались по праздникам на эстонском языке, а в будние дни - обычно на русском. В церковном здании был устроен обширный зал для религиозных чтений и бесед. Свято-Исидоровский храм был закрыт в феврале 1935 года, часть инвентаря из неё была передана в Николо-Богоявленский собор. Внутренние помещения церкви были частично перепланированы. В 1994 году был вновь освящен нижний храм свт. Николая Чудотворца, службы в нем были возобновлены. Вновь открылась и Никольская часовня. До настоящего времени продолжается реставрация верхнего храма во имя Священномученика Исидора Юрьевского. На отремонтированных куполах храма вновь заняли своё место золоченые кресты. В 2003 году выполнен ремонт фасадов храма. |
| Исидора и что отсюда произошло Глава 13, из которой читатель узнаёт, чему учил Старец Исидор в своих беседах Глава 14, самая поучительная, ибо она научает читателя благодатной Иисусовой Молитве Старца Исидора, имеющей доставить немалое духовное утешение всякому, кто станет читать её с разумом Молитва о пяти язвах Спасителя, которой учил молиться своих чад духовных Старец Исидор Глава 15, писанная с той целью, да ведает смиренномудрый читатель, что Старец Исидор не чужд был дара прозорливости и чудотворения Глава 16, о кресте Старца Исидора и о том, как мало понимали его окружавшие его Глава 17, в которой приводятся на память скудные сведения из жизнеописания Старца Исидора, о месте его рождения, о дальнейшей его жизни и о тех духовных воздействиях, которым подвергался Старец Глава 18, повествующая о блаженной кончине Аввы Исидора Глава 19, извещающая любознательного читателя о честном погребении Старца Исидора, а также и о том, каков был лик его после блаженного успокоения от жизни в сем мире и какова могилка его Глава 20, последняя, которой читатель, за недосугом, может не проглядывать, ибо из неё он не получит новых сведений о Старце Исидоре Прибавления: листки, которые раздавал отец Исидор Проповеди Радость навеки Психологическое изъяснение 125 псалма (по еврейскому счету 126) Предисловие По поводу «Беседы на псалом 125» Иоанна Златоустого Начальник жизни Земной путь Богоматери Слово на день Успения Девы Марии Богородицы [Материалы заметки] 114 Община-Церковь и Храм-Церковь Вопль крови Слово в Неделю Крестопоклонную Слово на освящение храма Речь пред началом молебна при поднесении иконы Сласителя Толпыгинским приходом [благодетельнице Пелагии Николаевне] Речь за трапезой, после открытия Толпыгинской школы [О церковной поэзии] Слово на погребение Георгия Харалампиевича Поп-Харалампиева [Слово перед панихидой об усопших воинах] Крест Господень . Включённые в настоящий сборник богословские сочинения П.А. Флоренского знакомят читателя с очень важной, но до сих пор мало известной стороной творчества этого замечательного русского мыслителя. |
| Блаженный Исидор получил откровение от Господа о своей кончине за несколько дней до смерти. Он мирно отошел ко Господу в своей хворостяной келлии 14 мая 1474 года. А в описании жития св. Исидора преосвященным Филаретом (Гумилевским) блаженная кончина последовала 14 мая 1484 года. Жители Ростова Великого были оповещены о его кончине удивительным благоуханием, внезапно разлившимся по всему городу. Некий прохожий, находившийся неподалеку от келлии святого угодника Божия, почувствовал благоухание, исходившее от его хижины. Когда он в нее вошел, то обнаружил святого Исидора, лежавшего на земле со сложенными крестообразно на груди руками, а лицо было устремлено горе. Погребен святой на месте, где стояла его хижина, а над могилой вскоре был сооружен деревянный храм в честь Вознесения Господня, так как день погребения Исидора, 18 мая, был тогда накануне сего праздника. Многие чудеса и по смерти ознаменовали святость человека Божия. Иерею, служившему при церкви Вознесения Господня, пришло на мысль удостовериться: нетленно ли блаженный почивает во гробе? И он уже начал тайно копать землю, когда внезапно отринула его некая чудная сила и впал он в совершенное расслабление. Мысленно, ибо уже был безгласен, просил он у святого разрешения греху своему и немедленно получил исцеление. Исцеления повторялись над многими недужными, которые с верою приходили на гроб Исидора. Другой человек, по имени Феодор, долго страдал болезнью глаз и от страшной боли кричал день и ночь. Привели его поздно вечером ко гробу святого Исидора и только на рассвете стали петь молебен: немедленно почувствовал больной облегчение и при чтении Евангелия совершенно прозрел. Обрадованный припал к надгробной иконе святого и теплые вознес к нему молитвы за свое исцеление, проливая слезы из прозревших очей перед сим убогим Лазарем, который уже возлежал на лоне Авраамовом и из глубины мнимой нищеты своей многих обогащал духовным своим богатством. Впоследствии, в 1566 году, на средства и по приказу Иоанна Грозного деревянный храм был заменен каменным. В 1770 году к храму был пристроен зимний придел во имя блаженного Исидора. Мощи святого почивали в этом приделе под спудом. |
| и . собирает в Севилье богатейшую библиотеку, в которой Библия и сочинения отцов церкви мирно соседствуют с обширным собранием произведений языческих поэтов и мудрецов. Более того, Исидор посвящает своей библиотеке хвалебные стихи, быть может несколько хромающие в метрике, но исполненные просветительского пафоса. И такие парадоксы неоднократно наблюдаются в деятельности и сочинениях Севильца. Можно было бы заподозрить его в неискренности или дипломатических маневрах, если бы он не был столь решительно и наивно убежден в справедливости собственных высказываний в том и другом случае. Корни подобной двойственности не столько кроются в личном опыте и свойствах характера Исидора, сколько отражают мучительную раздвоенность-единство христианской культуры той эпохи, подытоживавшей многовековую борьбу нового вероучения за интеллектуальное и политическое господство. Христианство осуждало мудрость язычников, но не могло, а может быть, подсознательно и не всегда стремилось, ее искоренить. Укрепляясь, авторитарная христианская доктрина вбирала в себя многое из преследуемой языческой мудрости и для объяснения сложнейших теологических вопросов, но еще больше она заимствовала из ее богатейшего арсенала методов философствования, ведения полемики, обучения и пропаганды. Церковь не преминула, не признаваясь в этом, усвоить уроки античной мудрости, тем самым открыв для себя новые источники жизнеспособности и пути для организационного, политического и идейного укрепления. Источниками послужили сочинения Исидора Севильского и сопровождающие их материалы, опубликованные в 81–83-м томах «Патрологии» Ж.-П. Миня 5 . Фигура Исидора Севильского постоянно привлекала и привлекает внимание зарубежных исследователей 6 . Работы 1936–1975 гг. собраны в библиографическом обзоре Дж. Хилгарта 7 . Деятельность крупнейшего представителя культуры раннего средневековья никогда не оценивалась однозначно. Развитие исидорианской историографии колебалось от панегирика до гиперкритики. Так, Фонтэн, автор фундаментального труда « Исидор Севильский и классическая культура в вестготской Испании» 8 , называет его «парадоксальной фигурой» в культуре раннего средневековья. Еще в середине XIX в. французский историк Буррэ увидел в нем «отблеск гения христианства» 9 . Немецкая историография ХХ в. довольно бесцеремонно свергла Исидора Севильского с его пьедестала, а в 30-х годах ХХ в. в исторической литературе прозвучал вопрос, выходящий за рамки всяких приличий: «До какой степени и почему Исидор был глупцом?» 10 Такой нигилистический подход был решительно отвергнут всей последующей историографией. Ответом на подобные выпады явилась книга Э. Брехейта, в которой впервые была поставлена проблема характера энциклопедизма у Исидора. Он подчеркнул, что «понять духовный мир Исидора – значит почти достичь границ знаний его времени» 11 . Обзор различных сторон деятельности Севильца был дан в сборнике «Miscellanea Isidoriana», вышедшем в 1936 г. 12 |
| Кондак, глас 2: Известно премудрости учения, в душах благочествующих положшаго, во хвалении ублажим, яко богоглаголиваго вси Симона: престолу бо славы ныне предстоит, и со безплотными веселится, моляся непрестанно о всех нас. Житие преподобной Исидоры юродивой В Тавеннисийском женском монастыре [ 1 ], находившемся в Фиваиде, среди прочих сестер подвизалась и одна девица, по имени Исидора, принявшая на себя подвиг юродства. Она вела себя как глупая и помешанная, почему и была в столь великом презрении у прочих сестер, что ни одна из них никогда не вкушала пищи вместе с нею. Она была всеми унижаема и оскорбляема, но свой подвиг Исидора выдерживала с великим терпением, всегда благодаря и хваля Бога. Исидора постоянно трудилась в поварне монастырской, служа всем сестрам и исполняла все монастырские работы, не гнушаясь самыми трудными и грязными. Она своими руками очищала монастырь от всякой грязи и нечистоты. Так трудилась преподобная постоянно, от утра до ночи, не предаваясь покою даже и на час, всегда измождая плоть свою. Иногда Исидора притворялась как бы бесноватой, дабы утаить пред окружавшими ее сестрами свои добродетели. Таким образом на ней исполнялось апостольское слово: «если кто думает быть мудрым в веке этом, тот будь безумным, чтоб быть мудрым» (1 Кор.3:18). Всех сестер в монастыре том было сорок, и все они, согласно правилам монастырской жизни, носили на головах своих куколь; Исидора же покрывала голову свою простой тряпкой. Никто никогда не видал, чтобы она когда-либо ела кусок хлеба или сидела за столом и вкушала вареную пищу, потому что она собирала крошки, падавшие со стола, и питалась ими; вместо вареной пищи Исидора вкушала ту самую воду, которой мыла горшки и котлы. Никогда преподобная не оскорбляла никого словом, никогда не гневалась ни на кого, никогда не роптала на Бога, но всегда пребывала в молчании; никогда она не вела ни с кем ни длинной, ни короткой беседы и вообще ни с кем не разговаривала, несмотря на то, что другие сестры ее часто и били, и злословили. |
| Император Иоанн Палеолог и Патриарх Константинопольский Иосиф, побуждаемые отцами Базельского Собора через их легатов принять участие в деяниях Собора по вопросу о соединении Церквей, отправили от себя посланников к трем восточным Патриархам и правителям иверскому, трапезундскому, сербскому и молдовлахийскому, прося их послать на Собор своих представителей, дабы вся Православная Церковь могла принять участие в столь великом деле, как решение вопроса о соединении с Римом. Вопрос же о посланнике со стороны Российской Церкви разрешался сам собой, так как Митрополитом всея Руси был в то время ставленник папы иллирийский монах Исидор, оказавшийся самым преданным сторонником папы и изменником православию. В Ватиканской библиотеке имеется рукопись, которая проливает некоторый свет на происки папы в деле возведения Исидора в Митрополиты всея Руси. Она гласит следующее: «В 1435 г., по кончине Киевского митрополита Фотия, избран был епископами и всем причтом церковным также западных земель русских и Литовского Княжества на митрополию Киевскую человек добрый, набожный, тихий, скромный и ученый — епископ Рязанский Иона. После избрания он был отправлен в Константинополь к императору Иоанну и Патриарху Иосифу, чтобы принять посвящение от последнего. Но еще до Ионы прибыл в Константинополь из Рима с грамотой от папы некий Исидор, словак, из краев западных, человек уклончивый, хитрый, снаружи льстивый, внутри превратный. Ласковыми словами, покорными просьбами, грамотой папы он склонил императора и Патриарха на то, чтобы вручить ему митрополию Русскую, грамота же папы была следующего содержания: «Евгений, слуга слуг Божиих, епископ Римский, высокой столицы нового Рима, честному Патриарху Иосифу, брату нашему во Христе наимилейшему, покоя и утехи. За побожным и чести годным и просвещенным мужем именем Исидор покорность наша желает, дабы его незамедлительно на архиепископство русской столицы посвятили и с полномочием своим послали» (Правда Всел. Церкви о Рим. и проч. патр. кафедрах. С. 231). За Исидора папа просил и императора Иоанна. Не зная тайных замыслов папы, Патриарх Иосиф, по просьбе последнего и по ходатайству императора, а более для того чтобы Церковь Христова в великом народе русском не оставалась долго без пастыря и старшего строителя, посвятил Исидора на митрополию и отпустил его с грамотами на Русь. Вскоре после его отбытия приехал в Константинополь Иона с грамотами из Москвы. Патриарх раскаялся в том, что уступил просьбам Исидора, и, созвав на совет духовенство, по совещании объявил Ионе: «Сын наимилейший Иона! Благословение на митрополию Киевскую хитростью и лестью у меня уже выманено: я посвятил и отпустил туда уже Исидора. Но когда Богу угодно будет или смертью, или каким-либо другим случаем удалить Исидора от митрополии, тогда я тебе, избранному от всех святителю, даю благословение мое воспринять престол митрополии русской». Слова Патриарха Иосифа оказались пророческими: Исидор был отрешен от митрополичьей кафедры, и ее занял впоследствии Иона. |
| Глава вторая. Церковное управление 42. Противодействие папизму. Низложение Исидора. Святой Иона, митрополит Московский В то время как с обращением Ягелло в католичество папизм начал угрожать Православной Церкви в юго-западной Руси, он сделал попытку к уловлению ее под свою власть и в северной Руси. Эта попытка была сделана при митрополите Исидоре. Император византийский Иоанн Палеолог, желая спасти остатки своей империи от турок, обратился к папе Евгению с просьбой склонить западных венценосцев к оказанию ему помощи. Евгений обещал, под условием соединения Восточной Церкви с Западной. Император согласился, и для определения условий соединения положено было созвать вселенский собор в Италии. Чтобы привлечь к участию в замышляемом соборе и Церковь Русскую, император распорядился, по смерти митрополита Фотия, послать в Россию митрополитом Исидора, известного своей преданностью папе. И вот когда избранный в России в митрополита епископ Рязанский Иоанн прибыл в Константинополь для посвящения, император и патриарх встретили его с сожалением, что он уже опоздал, что в Россию уже уехал митрополит Исидор, и обещали ему митрополию после Исидора. Исидор, прибыв в Россию, объявил великому князю, что в Италии готовится Восьмой вселенский собор для примирения Церквей и что ему, как представителю Русской Церкви, необходимо на нем присутствовать. Великий князь крайне неохотно отпустил его, и отпустил со строгим наказом, чтобы он с Собора принес нам наше древнее Православие, принятое нами от святого Владимира, а чтобы нового и чужого не приносить. Между тем Исидор на Соборе действовал более в пользу папы, чем Православия, и за то почтен был от него титулом кардинала и званием легата от ребра апостольского в Литве, Ливонии и др. местах, подведомственных его митрополии. Возвращаясь с Собора, Исидор еще с дороги разослал по России окружное послание, в котором приглашал православных и католиков безразлично ходить в храмы православные и в латинские костелы и приобщаться одинаково в тех и других. На первой же Литургии в Москве он явился с преднесением латинского креста и при произнесении слов: Во первых помяни, Господи вместо Константинопольского патриарха помянул папу Римского. По окончании Литургии прочтен был акт унии, в котором объявлялось, что Дух Святой исходит и от Сына, что в Евхаристии можно употреблять не только квасной хлеб, но и опресноки. Великий князь тут же всенародно назвал Исидора латинским прелестником и еретиком и, заключив его в Чудовом монастыре, предал его суду духовному и светскому. Составившийся собор из русских епископов, рассмотрев флорентийские определения, нашел их противными Божественным правилам и Преданию и убеждал Исидора покаяться. Исидор не согласился и, пробыв в заключении всю зиму и лето, тайно бежал с учеником своим Григорием в Рим, где и поселился. |
|
|
