| По выражению летописи Львовского Братства, – Львовская Братская школа была источником наук даже для всей вообще Руси, потому, что из Киева, куда науки пересажены из Львова, они распространялись и по Великой России 399 . Более известными воспитанниками Львовского Братства были: Иов Борецкий, Исаия Копинский; Лаврентий Зизаний, Кирилл Транквилион, Памва Берында, Исаия Трофимович, Сильвестр Коссов, Захарий Копыстенский и многие другие. Они обогатили нашу духовную литературу многими сочинениями – догматического и нравственного содержания; некоторые из них (особенно Захарий Копыстенский) ревностно и красноречиво опровергали все нападения католиков на Веру православную и оставили по себе немало сочинений в этом роде; другие же (Иов Борецкий, Исаия Копинский, Сильвестр Коссов) были в последствии знаменитыми Киевскими митрополитами. Наконец, известная в нашей православной Церкви символическая книга, православное исповедание Кафолической Веры, Петра Могилы составлена, по поручению этого иерарха, одним из Львовских же воспитанников – Исаею Трофимовичем, в бытность его наставником Киевской коллеги 400 . До нас не дошло сведений, какие же именно воспитанники вышли из Виленской Братской школы, и как они подвизались в защите Веры православной; но во всяком случае несомненно, что и эта школа доставала Церкви православной много ученых мужей и проповедников слова Божия. Об этом ясно говорится в современном сочинении, известном под именем «Перестороги». «А Виленское Братство», пишет сочинитель «Перестороги», «в купе зостало, маючи при собе геретиков, которых им Господь Бог заступцами дал. И в том гонении чим больше гонимы и преследованы были, тем болше моц (сила) Божия над ними оказовалася, а Братство множилося, школа росла, людей з ней ученых много и казнодеев (проповедников) мудрых выходит. И так мужаются и укрепляются, посредь волков невредимы суть...... Што так дееться и по сей час» 401 . Излишне было бы говорить о заслугах Киево-Братского училища. Эта сначала бедная и незначительная школа послужила основанием для знаменитой Киевской академии. В ней, со времен Петра Могилы , сосредоточилось просвещение всей России и юго-западной и восточной. С тех пор, даже до позднейшего времени, она была рассадником многих знаменитых и доблестных мужей которые, в разных званиях и на разных степенях своей службы, принесли неисчислимые для отечества заслуги 402 . |
| После восстановления православной иерархии в 1620 г. в Польско-Литовском государстве сложилось напряженное положение. Король Сигизмунд III объявил Патриарха Феофана, уже вывезенного казаками за границу, незаконным, самозванцем и турецким шпионом. Поставленных им православных иерархов — незаконными и подлежащими аресту и суду. Митрополит-униат Иосиф (Рутский) анафематствовал православных иерархов. Униатские епископы, сидевшие на их кафедрах, объявили, что не пустят их в свои города. Папа прислал из Рима королю указание, чтобы тот «подверг русских лжеепископов, возбуждающих мятежи, заслуженной каре». При таком положении только один митрополит Иов (1620—1631) мог жить в Киеве под защитой казаков. Другие епископы жили тайно в разных монастырях, преимущественно в той же Киевской земле, и оттуда управляли делами своих епархий. Но в Киеве под защитой казачества церковные дела велись открыто. Митрополит Иов в 1621 г. даже созвал Собор для выработки мер по укреплению сил Православия. Собор вынес определение под названием «Советование о благочестии». На Соборе были определены меры по защите от нападок униатов, намечено печатание книг в защиту Православия, меры по укреплению школ и братств, активизации Соборов, связей с Востоком, с Афоном, посылке туда русских монахов как в школу Православия. Обеспокоенные униаты в 1626 г. созвали Собор в Кобрине под председательством митрополита И. Рутского, где обсуждались вопросы активизации унии. Для противодействия унии и для защиты Православной Церкви митрополит Иов созывал Соборы в Киеве в 1628 и 1629 гг. На Соборе 1628 г., в частности, было решено, чтобы никто из русских православных богословов не издавал сочинений о догматах веры без рассмотрения и разрешения духовных властей. Там же рассматривалось дело отступника от Православия бывшего архиепископа Полоцкого Мелетия (Смотрицкого). Православные иерархи западнорусской Церкви могли рассчитывать на реальную защиту и помощь только от единоверной Москвы. В этом они следовали за частью народа, который просто бежал, особенно из Киевщины, и переселялся в «Московщину». Отражая эти народные чаяния религиозной свободы, первые непризнанные польским правительством митрополиты Иов (Борецкий; 1620—1631) и Исайя (Копинский; 1631—1633) готовы были перейти под защиту православной Москвы. В 1624—1625 гг. митрополит Иов, будучи единодушным с этой православной тягой части казачества к Москве, сам писал в Москву и выражал готовность вместе со своей православной паствой присоединиться к северному братскому государству. И позже преемник митрополита Иова с 1631 г. митрополит Исайя (Копинский) писал в Москву, жалуясь на угнетенное положение Православия в Польше: «Благочестивых князей нет, благородных вельмож оскуде, вси от Восточного Православия на Запад уклонишася. Едва кто от худых и неславных при благочестии и правой вере обретается». |
| Грамматика эта была принята для преподавания в школах и служила для распространения знания старославянского языка между русскими 8 . Когда Феофан восстановил русскую иерархию, Смотрицкий был посвящен им в сан архиепископа полоцкого и написал по-польски: «Оправдание невинности», где доказывал право русского народа восстановить свою церковную иерархию и опровергал взводимые на него клеветы, будто он хочет изменить Польше и предаться туркам. Против этого сочинения тотчас же появилось на польском языке сочинение: «Двойная вина»; а вслед затем началась на польском языке сильная полемика между обеими сторонами. Когда в 1622 году был умерщвлен униат фанатик Иосафат Кунцевич, враги Православия распространяли слухи, что главным поджигателем этого убийства был Смотрицкий. Жизнь его была в опасности; он уехал на Восток, странствовал три года, приехал в Рим и там принял унию. Возвратившись на родину, он написал по-русски «Апологию» своего путешествия, где оправдывал свое отступление и старался доказать, что в Православной Церкви существуют заблуждения. Митрополит Иов Борецкий созвал собор в 1628 году и пригласил на него Мелетия Смотрицкого. Мелетий приехал в Киев, уверял, что он хотел только подвергнуть критике некоторые неправославные мнения, вкравшиеся в сочинения православных защитников Веры, как равно и злоупотребления, поддерживаемые невежеством духовенства, что игумен Дубенского Преображенского монастыря, Кассиан Сакович, которому он поверил печатание своей книги, прибавил туда лишнее без его ведома, и что он остается по-прежнему в ведомстве православной иерархии. Вскоре, однако, после этого собора, Мелетий снова объявил себя униатом и стал распространять свою «Апологию». Это вызвало со стороны православных горячую полемику. Иов Борецкий написал против Смотрицкого опровержение под названием «Аполлия» (погибель). Протоиерей слуцкий Андрей Мужиловский написал против «Апологии» Смотрицкого дельное сочинение на польском языке, называвшееся «Антидот». Были и другие сочинения против Смотрицкого. |
| Могилёвская школа при Богоявленском братстве была создана в 1590-1592 гг. по образцу львовской. Однако в ней, как и в виленской, с самого начала преподавались 4 языка - церковнослав., «проста мова», латынь и польск. В 1624 г. здание школы было отнято католиками, однако в 1633 г. преподавание возобновилось. В 30-х гг. XVII в. здесь преподавал латынь Сильвестр (Коссов). В 1654 г., после того как рус. войска заняли город, царь Алексей Михайлович даровал братскому уч-щу права, равные с киевской школой. После возвращения в 1667 г. Могилёва в состав Речи Посполитой преподавание в школе происходило по-прежнему по программе киевской коллегии. В 1755 г. правосл. Могилёвский еп. св. Георгий (Конисский) организовал при братском мон-ре семинарию. Печать Киево-Могилянской академии. XVIII в. Киевские школы. Школа при Киевском Богоявленском братстве возникла, по-видимому, сразу при его создании в 1615/16 г., согласно дарственной Елизаветы (Галшки) Гулевичувны Лозкиной. Первым ее ректором стал приглашенный из Львова Иов (Борецкий), в 1617/18 г. ректором являлся Мелетий Смотрицкий, в 1620-1624 гг.- Кассиан Сакович, в 1626-1628 гг., возможно, Спиридон (Соболь), в 1628-1631 гг.- Фома Иевлевич. С самого начала в школе преподавались польск. и лат. языки. В 1620 г. Патриарх Иерусалимский Феофан утвердил киевское уч-ще в качестве «наук еллино-словенского и латино-польскаго письма». Став в 1627 г. архимандритом Киево-Печерского мон-ря, свт. Петр (Могила) задумал создать при мон-ре школу. В том же году он просил у К-польского Патриарха благословение на открытие «латинских и польских училищ»; кроме того, он избрал из монахов наиболее даровитых, в частности Иннокентия (Гизеля), возможно Софрония (Почаского), и послал их учиться за границу. Митр. Иов (Борецкий), киевские братчики и казаки выступили против этого плана. Однако осенью 1631 г. занятия в монастырской школе все же начались, в новооткрытую школу Петр (Могила) пригласил из Львова Исаию Козловского, ставшего ректором, и Сильвестра (Коссова). Эти действия также вызвали недовольство братчиков. Переговоры между братством и мон-рем закончились слиянием монастырского уч-ща с братским. Однако в действительности победу одержал Петр (Могила), к-рый вписался в братство как его «старший брат», опекун и фундатор и осуществлял руководство новым братским уч-щем, открывшимся в 1632 г., братство же было фактически устранено от контроля над школой. Исаия Козловский преподавал в киевской школе философию и, возможно, богословие, Сильвестр (Коссов) - риторику, Софроний (Почаский) - риторику и поэтику (в 1638 он стал ректором уч-ща и игуменом братского мон-ря). Однако и впосл., по всей видимости, среди правосл. киевлян сохранялось недовольство лат. характером школы, что заставило Сильвестра (Коссова) в 1635 г. написать «Exegesis» в защиту киевского и винницкого уч-щ от обвинений в ереси. |
| Возможно, начальные уч-ща создавались и в некоторых монастырских имениях. Обучение в них, вероятно, велось в соответствии с программами братских уч-щ рубежа XVI и XVII вв.: преподавались Свящ. Писание, церковнослав., греч. и лат. языки. Как считают исследователи, Е. был инициатором создания в Киеве в нач. XVII в. церковного братства и школы при нем. Ректором братской школы в 1615-1618 гг. являлся И. Борецкий, в 1619 г. принявший постриг с именем Иов (впосл. митрополит Киевский). Иов (Борецкий) принимал участие в деятельности просветительного печерского кружка, готовил к изданию Анфологион (сверял текст с греч. источником и переводил недостающие фрагменты). Усилиями Е. был отремонтирован Успенский собор Киево-Печерского мон-ря, строились храмы в монастырских имениях. Ранее 1618 г. печерский архимандрит основал жен. мон-рь близ Киево-Печерской обители, устроил монашескую жизнь в учрежденном в 1622 г. К. Далматом общежительном Дятловицком Спасо-Преображенском муж. мон-ре, куда переселилась часть печерских насельников. Е. распространил влияние Киево-Печерской обители на др. киевские мон-ри, в частности на Пустынно-Николаевский. Благодаря содействию Е. Исаия (Копинский) , буд. митрополит Киевский, стал настоятелем Межигорского в честь Преображения Господня монастыря под Вышгородом. В панегирике «Везерунк цнот...» Митура воспевал Е. как защитника Православия, создателя монастырей, церквей, школ, госпиталей и типографии. Е. был похоронен в Успенском соборе Киево-Печерского мон-ря. Его ближайший сподвижник и преемник архим. Захария (Копыстенский) в надгробной речи назвал себя «сыном духовным» Е. и, подчеркивая значение деятельности своего предшественника, отметил, что «кто бы после него ни трудился с Божиею помощиею в монастыре Пречистой Богородицы, тот будет все начинать, строить и кончать на его основе, на его фундаменте, на его создании» (см.: Там же. С. 282). К годовщине смерти Е. архим. Захария издал в печерской типографии «Омилию, албо Казанье, на роковую память... Елиссеа... |
| Эта практическая деятельность по устройству Почаевского монастыря не исключала, впрочем, собой и духовно-просветительной деятельности преп. Иова в духе православия и на защиту его. Правда, списатель жития преп. Иова не говорит о том, чтобы преп. Иов в Почаевском монастыре упражнялся писанием книг церковных, да и самый возраст преподобного, клонившийся к старости, едва ли позволял ему заниматься писанием; однако мы видим, что, с одной стороны, издано было в 1618 году в Почаевскомъ монастыре «Зерцало Богословия» Кирилла Транквиллиона 168 , направленное против католиков, с другой – сам преп. Иов, при известных случаях, выступал с словом назидания, выработавши способность говорить экспромптом. Об этом свидетельствует тот факт из жизни преп. Иова в Почаевском монастыре, когда он ночью застал вора на монастырском гумне и сам своими руками помог ему поднять накраденное на плечи, «и токмо смиренномудрыми словеси более тако не творити наказав, приводя ему в ум заповеди Божия, и суд нелицемерен, на нем же о сем имать истязанъ быти, отпусти» 169 . Особенную же услугу преп. Иов оказал православной церкви на Киевском Соборе 1628 года, заставившем известного отступника от православия Мелетия Смотрицкого отречься от своих заблуждений. В соборном объявлении все, бывшие на этом соборе, заявили, что они «твердо стоят в православной вере, не мыслят об отступлении в унию и под клятвою обещаются не отступать, и к тому же увещевают весь православный народ». Объявление это подписано всеми присутствовавшими на соборе, митрополитом Иовом Борецким, Луцким епископом Исаакием, Киево-печерским архимандритом Петром Могилою и, между другими, Иоанном Железо, игуменом Почаевским 170 . В 1649 году, под конец своей жизни, преп. Иов Почаевский , «обращая внимание на слабость лет своих.., умысливши остаток дней своих провести без всякой власти и тягости», сдал игуменскую должность отцу Самуилу Добрянскому, продолжая однако и после сего именоваться игуменом Почаевским 171 . Он скончался 28 Октября, 1651 года, ста лет от роду. |
| Иерархия, восстановленная п. Феофаном, но не утвержденная королем, жившая и теснившаяся в маленьком куту, вдали от своих кафедр, не могла иметь того влияния и значения для православной паствы, какое имели епископы униаты для униатов. Поэтому восстановленные православные кафедры и епархии в действительности оставались в прежнем безотрадном состоянии. Мелетий Смотрицкий бывал в своей епархии, но он доставлял одно горе православию; владимирский епископ Иосиф Курцевич уехал в Москву; Исаакий луцкий хлопотал о постройке своего монастырька; Исаия Копинский с перемененным титулом (вм. перемышльского – архиепископ смоленский и черниговский) после 1632 г. вел упорную борьбу с м. Петрорм Могилой и ему некогда было управлять двумя, даже тремя старыми епархиями 971 . Только м. Иов Борецкий и Иеремия Тиссаровский, находясь при своих кафедрах, действовали с пользой для юго-западного православия. Об остальных владыках известно слишком мало. Через год одна за другой последовали две смерти. Одну из них православные оплакивали, другой могли порадоваться. 2 марта 1631 года скончался м. Иов Борецкий, 30 апр. 1632 г. умер Сигизмунд III. Первый 12 лет ратовал за православие, второй, царствовавший 45 лет, 45 лет угнетал греческую веру для унии 972 . На место Борецкого единогласно избран Исаия Копинский, архиепископ смоленский и черниговский 973 , принявший титул митрополита киевского, галицкого и всея Русии, архиепископа всего Сивера 974 . Новый митрополит объединил своим титулом митрополичью епархию с порученным ему чернигово-северским краем. Имел ли какое-нибудь значение при нем прежний блюститель митрополии Исаакий Борискович епископ луцкий, не известно. Едва ли не его содействию обязано право существования луцкой првославной кафедры после сейма 1632 года, хотя Исаакий не занял её. Сейм 1632 года, на котором польским королем избран шведский королевич Владислав, не прошел безследно для православных, в частности для западнорусских епархий и иерархов. Православные не упустили случая воспользоваться смертью Сигизмунда и при избрании нового короля постарались отстоять свои права. |
| Значительному укреплению Братской школы способствовала материальная поддержка и покровительство гетмана П. К. Сагайдачного , который не позднее 1620 г. вместе со всем Войском Запорожским вступил в члены Киевского братства. Весной 1620 г. Иерусалимский патриарх Феофан IV , восстановивший православную иерархию в Киевской митрополии, проживал в Братском монастыре, где посещал новопостроенный (видимо, деревянный) монастырский храм, побывал в школе и странноприимном доме. До своей смерти (1622) гетман Сагайдачный был главным жертвователем братства. Из текстов стихотворений, составленных ректором Братской школы Кассианом (Каллистом) Саковичем на погребение Сагайдачного, известны имена 20 учеников школы. Это была, видимо, 1-я одновременная фиксация воспитанников школы. Смерть главного покровителя братства осложнила материальное положение как мон-ря, так и школы. Митр. Иов (Борецкий) принимал меры к тому, чтобы получить офиц. разрешение властей Речи Посполитой на деятельность Братской школы в Киеве. Соответствующие прошения неоднократно отправлялись в Варшаву. 19 февр. 1629 г. кор. Сигизмунд III санкционировал своей грамотой деятельность Киевского братства. Однако упоминаний о Братской школе в Киеве эта грамота не содержала. В 20-х гг. XVII в. Киевская школа становится лидирующим правосл. уч-щем в Речи Посполитой. В ней преподают некоторые учителя из Львовской Братской школы и др. учебных заведений. Вероятно, среди преподавателей школы в это время были и греки. Так, 3 июня 1620 г. патриарх Александрийский Кирилл I Лукарис издал грамоту о назначении афонского постриженика иером. Иосифа своим протосинкеллом и приказал ему прибыть «для науки и утверженья веры в Киев, и в Галич, и на Лвов, и на всю Белую Русь» (цит. по: Фонкич Б. Л. Из истории греческо-укр.-рус. культурных связей в 1-й пол. XVII в.//ВВ. 1991. Т. 52. С. 141-147). В 1630 г. в Киеве свирепствовала эпидемия моровой язвы. Это заставило ректора Фому Иевлевича временно закрыть школу. Осенью 1630 г. ректор вместе с частью учеников школы выехал из Киева в с. Юрьевка (имение Киевского Золотоверхого во имя арх. Михаила мон-ря ), где проживал митр. Иов (Борецкий). Лишь в янв. 1631 г. занятия возобновились, тем не менее после эпидемии материальное положение школы было тяжелым. |
| Патриаршествование Никона продолжалось всего четырнадцать лет и четыре с половиною месяца. Но из них он только шесть лет был действительным патриархом Московским и всея России и управлял Церковию, пока самовольно не оставил своей кафедры. Остальные же восемь лет он уже не был и не назывался патриархом Московским и всея России, а считал себя только патриархом и не управлял Церковию, но не переставал вмешиваться в ее управление и делать попытки к возвращению себе прежней власти, пока не был совсем низложен и лишен сана. I На религиозную унию смотрело польское правительство, по крайней мере вначале, как на лучшее средство, чтобы скрепить политическую унию двух главных народов, входивших в состав Польши, русских и поляков, разрозненных по вере, и чтобы совершенно и навсегда отторгнуть этих русских от Москвы, куда невольно влекло их православие, содержимое ими и процветавшее в Москве. А между тем последствия скоро показали, что эта самая уния религиозная, которую с таким рвением старались навязать русским в Польше, всего более отталкивала их от Польши, всего более заставляла их устремлять свои взоры на единоплеменную и единоверную Москву и желать, искать воссоединения с нею. Первый православный митрополит в Западнорусском крае после введения там унии, Иов Борецкий, как мы видели, уже присылал в Москву своего посла с просьбою к государю, чтобы он принял Малороссию под свою высокую руку. Посол этот свидетельствовал: «У нас та мысль крепка, мы все под государевою рукою быть хотим». Второй митрополит, Исаия Копинский также обращался к московскому царю и патриарху с просьбою выслать ему святых мощей, пожаловать ему архиерейскую ризницу и не отвергнуть его в случае, если свирепствующие гонения за веру заставят его искать себе убежища в православной Московской державе. При третьем митрополите, Петре Могиле , действительно бежали из Малороссии от гонения ляхов на православную веру целых два монастыря, Густынский и Ладинский, и нашли себе приют в московских пределах по воле государя, а сам Могила несколько раз сносился с московским царем и просил материальных пособий себе и киевским церквам и монастырям, равно богослужебных книг и разной церковной утвари. Наконец то, чего так ясно желал Иов Борецкий и в чем сознавали нужду два его преемника, исполнилось при четвертом православном митрополите Западнорусского края. |
| 6 июля 1627 г. в Дубно митр. Рутский тайно совершил церемонию присоединения М. к унии, о чем он информировал Урбана VIII письмом от 10 июля 1627 г. В переписке кард. Л. Лудовизи с кн. Заславским сообщалось, что М. принял католич. Исповедание веры. Немногочисленные письма М. того времени показывают, что он находился в тесных отношениях с митр. Рутским, к-рый исполнял роль цензора его сочинений. Оставаясь действующим правосл. иерархом, М. должен был убедить правосл. епископов Речи Посполитой согласиться на новую унию, что должно было привести к созданию автономного патриархата в Речи Посполитой с признанием верховенства папы Римского. Контакты М. с униат. митрополитом возбудили подозрения у православных. В нач. сент. 1627 г. на Соборе в Киеве митр. Иов (Борецкий) и архим. Петр (Могила) предложили М. представить на рассмотрение «Катехизис», с к-рым он ездил на Восток. Архиепископ согласился, но попросил издать ранее «Рассуждения о шести расхождениях» в догматике между католич. и правосл. Церквами. В апр. 1628 г. на собрании в Городке на Волыни М. имел возможность в общих чертах изложить перед православными свои «Рассуждения…», считая расхождения между Церквами несущественными и не представляющими угрозу объединению «Руси с Русью». Существует мнение, что тогда Иов (Борецкий) и Петр (Могила), лидеры киевского Православия, находили рассуждения М. убедительными и были даже близки к признанию примата папы Римского. Было решено созвать в Киеве еще один Собор с широким представительством духовенства и светских людей. М. поручалось сделать на Соборе основательный доклад о догматических расхождениях между Православием и католицизмом. «Рассуждения...» были изданы в 1628 г. во Львове на польск. языке - «Consideratiae, abo Uwaania szesciu róznic miedzy Cerkwi Wschodn y Zachodn ze strony wiary zaszych» (Размышление, или Обсуждение шести различий между Церквами Восточной и Западной, возникших в вопросах веры). Речь в сочинении идет о догмате Филиокве, о хлебе для причащения, о чистилище, об окончательности или о временности пребывания в аду грешников, о примате папы Римского, о причащении мирян под одним или двумя видами. Это сочинение также издавалось как приложение в составе кн. «Апология...». |
|
|
