| Местные политики все чаще и все с большим озлоблением говорили о Москве. Московский правитель великий князь Иоанн Калита начал властно вмешиваться в дела других уделов. Древнейшие и славнейшие княжества, такие, как Суздальское или Ростовское, должны были выслушивать указы или приказы Москвы, недавней убогой деревушки. “Удельным патриотам” это казалось оскорбительным. А вот боярину Кириллу нравились деяния Калиты. Конечно, он очень редко и с оглядкой делился такими мыслями с другими. Но праведный Кирилл видел: все эти удельные патриотизмы и местные амбиции, вся эта нескончаемая княжеская грызня вокруг «столов» и границ их владений — все это внушено сатаной. За всем этим был смертный грех — гордыня и корысть правителей, а расплачиваться должен был православный народ. Почему суздальцы и тверичи, рязанцы и новгородцы, люди, родные по вере и крови, по духу и языку, шли убивать друг друга ради ничтожных удельных прав? Русь истощала свои силы во внутренних раздорах, только поэтому ордынцы могли так нагло грабить, жечь и насиловать в ее пределах. Во множестве погибали православные люди от братоубийств и набегов, души заражались ненавистью и жестокостью, унынием и отчаянием. Все это были дела, противные Христу Господу, дела диавольские. Искушенный в делах государственных, смиренный христианин Кирилл понимал: кто-то из князей должен взять на себя крест и труд объединения Руси, а все остальные — смириться. Только тогда можно будет превозмочь страшный грех раздоров между братьями во Христе. Только тогда русские люди смогут стать любвеобильной семьей, как подобает народу православному. Великий князь Иоанн Калита казался именно тем правителем, который способен сплотить вокруг себя Русь. Он берег кровь христианскую. Друг хана Узбека, князь Иоанн умел договариваться с Ордой, не раз ему удавалось отводить не только от своего удела, но и от других русских княжеств ордынские набеги. Он расширял уделы Московского княжества и укреплял его влияние не междоусобными войнами, а тонкой и умной политикой. Было известно личное благочестие князя Иоанна; прозвание Калита (кошель) он получил за то, что повсюду носил с собою кошель с деньгами, щедро оделяя бедных. Над Москвой было благословение Церкви: Святитель Петр, митрополит всея Руси, из любви к духовному своему сыну князю Иоанну перенес первосвятительскую кафедру из Владимира в Москву — и этот город стал сердцем русского Православия. Все это знал и понимал ростовский боярин Кирилл, и как ни дорого было ему родное княжество, еще более любил он Русь Святую и надежда его была на князя Московского. |
| Таковы были отношения Северной Руси к соседним народам в первую половину борьбы между Тверью и Москвою до смерти Димитрия тверского и Юрия московского. Димитрию наследовал, как мы видели, брат его Александр Михайлович с ярлыком и на великое княжение, Юрию также брат - Иоанн Данилович Калита, остальные братья которого - Александр, Афанасий, Борис - умерли еще при жизни Юрьевой. Калита, следовательно, княжил один в Московской волости; как видно, он управлял Москвою гораздо прежде смерти Юрия, когда последний находился то в Орде, то в Новгороде; иначе он не имел бы времени сблизиться с митрополитом Петром, ибо Юрий убит в 1325 году, а митрополит Петр умер в 1326. Еще в 1299 году митрополит Максим оставил опустошенный Киев, где не мог найти безопасности, и переехал на жительство во Владимир. Последний город был столицею великих, или сильнейших, князей только по имени, ибо каждый из них жил в своем наследственном городе; однако пребывание митрополита во Владимире при тогдашнем значении и деятельности духовенства сообщало этому городу вид столицы более, чем предание и обычай. После этого ясно, как важно было для какого-нибудь города, стремившегося к первенству, чтоб митрополит утвердил в нем свое пребывание; это необходимо давало ему вид столицы всея Руси, ибо единство последней поддерживалось в это время единым митрополитом, мало того, способствовало его возрастанию и обогащению, ибо в него со всех сторон стекались лица, имевшие нужду до митрополита, как в средоточие церковного управления; наконец, митрополит должен был действовать постоянно в пользу того князя, в городе которого имел пребывание, Калита умел приобресть расположение митрополита Петра, так что этот святитель живал в Москве больше, чем в других местах, умер и погребен в ней. Гроб святого мужа был для Москвы так же драгоценен, как и пребывание живого святителя: выбор Петра казался внушением божиим, и новый митрополит Феогност уже не хотел оставить гроба и дома чудотворцева. Петр, увещевая Калиту построить в Москве каменную церковь Богоматери, говорил: " Если меня, сын, послушаешься, храм Пречистой богородицы построишь, и меня упокоишь в своем городе, то и сам прославишься больше других князей, и сыновья и внуки твои и город этот славен будет, святители станут в нем жить, и подчинит он себе все остальные города " . Другие князья хорошо видели важные последствия этого явления и сердились; но помочь было уже нельзя. |
| Т. н. исторический портрет И. Д. находится в стенописи 1652-1666 гг. Архангельского собора Московского Кремля (иконография восходит к программе росписи, созданной в 1564-1565, при Иоанне IV) у места погребения вел. князя, около юж. входа (см.: Там же. С. 172). Он показан фронтально в рост, правая рука находится на уровне груди, левая - отведена в сторону, ладони раскрыты вовне; борода средней длины и вьющиеся волосы. На И. Д. княжеское одеяние: голубой кафтан с золотым поясом, красная шуба и золотые сапоги; он без головного убора. Вел. кн. Иоанн Данилович. Портрет из «Царского Титулярника». 1672 г. (РГАДА. Ф. 135. Отд. 5. Рубр. 3) Вел. кн. Иоанн Данилович. Портрет из «Царского Титулярника». 1672 г. (РГАДА. Ф. 135. Отд. 5. Рубр. 3) Изображение И. Д. находилось в Грановитой палате Московского Кремля после возобновления ее стенописи в 1668 г. Симоном Ушаковым. Согласно составленной им подробной описи сюжетов, «во всех окнах полаты в откосах были написаны в каждом окне по два изображения великих князей и государей Московского колена, начиная с в. к. Ярослава 1-го... в том числе в окнах по сторонам царского места... слева - Данило Александрович и Иван Калита» ( Забелин И. Е. Домашний быт рус. царей в XVI и XVII ст. М., 2000р. Ч. 1. С. 184). Сохранившаяся живопись была выполнена в 1882 г., при имп. Александре III, палехскими иконописцами Белоусовыми в соответствии с описью Ушакова. В правой части вост. стены изображены сцены из легендарной истории Рюриковичей и образы рус. князей. И. Д. представлен в рост, средовеком, в легком повороте влево. На нем желтый кафтан и зеленый плащ с меховым коричневым воротником, на ногах коричневые сапоги, головной убор отсутствует, вокруг головы нимб. У И. Д. длинная, до груди, прямая борода, вьющиеся крупными локонами волосы, большие карие глаза под широкими бровями. В правой, отведенной в сторону руке - скипетр, в левой - держава. Над головой надпись в 2 строки: «Благоверный царь и великий князь Иоанн Даниилович Калита» ( Насибова А. С. Грановитая палата Московского Кремля: [Альбом]. Л., 1978. С. 72). |
| Из поляков Яков Уханский, епископ гнезненский, прислал Ельчанинову образцы грамот, какие царь должен прислать к духовенству, панам, ко всему рыцарству и к каждому пану в особенности; в общих грамотах Иоанн должен был просить об избрании, обозначить в грамоте, что он не еретик, а христианин, крещен во имя св. троицы, что поляки и русские, будучи одного племени, славянского или сарматского, должны, как братья, иметь одного государя. Замечательны образцы грамот к некоторым вельможам; например, к одному царь должен был написать: «Ты меня знаешь, и я тебя знаю, что у тебя большая сума (калита); я не калиты твоей хочу, хочу тебя иметь своим приятелем, потому что ты умный человек на всякие дела, умеешь советовать так, что не только калита, но и сундуки будут». Иоанн находился в затруднительном положении: с одной стороны, тяжело ему было унизиться до искательства, неверен был успех и затруднительно положение в случае успеха; с другой – неприятно было и видеть себя обойденным, особенно когда выбор падет на человека нежеланного, с которым надобно будет опять начинать войну за Ливонию. Выслушавши донесение Ельчанинова, царь приговорил послать гонца Бастанова к панам с требованием опасной грамоты для больших послов. Бастанов доносил, что, по всем слухам, литовская Рада хочет выбирать московского государя; папский нунций доносил в Рим, что вельможи ни под каким видом не хотят московского царя, но народ показывает к нему расположение; в другом письме доносил, что московского государя желает все мелкое дворянство, как польское, так и литовское, в надежде чрез его избрание высвободиться из-под власти вельмож. Узнавши от Бастанова о возможности успеха, Иоанн велел немедленно отпустить в Польшу посланника Новосильцева с грамотами к Уханскому, к краковскому архиепископу и светским панам; в грамоте к Уханскому царь уверял, что веры и почестей духовенства не порушит, самому Уханскому обещал большие награды, если его старанием будет избран в короли: «Мы тебя за твою службу почестями и казною наградим; дай нам знать, какого от нас жалованья хочешь, и мы станем к тебе свое великое жалованье держать». Но одних обещаний частным лицам было мало; Иоанн ни слова не говорил, отказывается ли он от прежних своих условий, а на сейме не хотели слышать ни о каких других условиях, кроме тех, на которых был избран прежде Генрих; кроме того, Новосильцев был посланником легким и потому не мог так действовать, как действовали уполномоченные других соискателей. Эти обстоятельства опять произвели то, что сторона московская, особенно между поляками, упала и выдвинулись вперед две стороны: сторона вельмож, которые хотели избрать императора Максимилиана, и сторона шляхты, хотевшей избрать Пяста, т. е. кого-нибудь из природных поляков или по крайней мере не австрийца, не кандидата стороны вельможеской. |
| Иоанн Калита построил в Москве еще другую каменную церковь во имя архангела Михаила. В этом храме он сам был погребен и после того начали в нем погребать всех московских князей и царей. Успенский и Архангельский храмы и доселе служат главными святынями Москвы. Новый митрополит русский св. Феогност не желал оставить дома и гроба чудотворца св. Петра и поселился на жительство также в Москве. С того времени Москва навсегда сделалась местом жительства русского митрополита. Это обстоятельство имело весьма важное значение в деле возвышения Москвы среди удельных русских княжеств. На Руси князей было тогда много, а митрополит один. К митрополиту, как главе Церкви русской, все князья относились с большим уважением. Его голоса слушались все. А митрополит во всех спорах московского князя с другими русскими князьями всегда старался поддерживать первого, возвышая его тем пред другими. К митрополиту в Москву по делам церковным собирались епископы из разных городов русских. Обращались к нему по тем же побуждениям и князья, и другие мирские люди. Благодаря этому, Москва сделалась как бы церковною столицею всего русского народа. На Москву народ русский постепенно стал смотреть, как на главный город Руси. Сыновья Калиты и св. митрополит Алексий. Иоанн Калита умер в 1340 г. Перед смертью он поделил свое княжество между женою и тремя сыновьями, но с таким притом расчетом, чтобы старший сын его Симеон был гораздо сильнее своих братьев и всех вообще русских князей. Русские князья поехали в орду за ярлыком на великое княжение, но переспорить богатого московского князя никто из них не мог. Мало того, что великокняжеский Владимирский стол достался Симеону Иоанновичу, но и все русские князья были подчинены ему ханом татарским. Теперь удельные князья русские перестали быть равными московскому князю, а сделались подначальными ему. Многим русским князьям это не понравилось, но они ничего не могли поделать и волей-неволей должны были смириться, а другие стали даже добиваться вступить в родство с московским князем. Московский князь Симеон стал тогда гордо относиться к подначальным русским князьям. За это его и прозвали Гордым князем. Зато с братьями своими Симеон Гордый жил в мире и согласии. В договорной грамоте, которую они заключили между собою, они решили быть всем заодно до смерти, старшего брата своего иметь и почитать вместо отца и величать его «господином великим князем». |
| Разделы портала «Азбука веры» ( 136 голосов: 3.9 из 5) Иоанн Калита и Москва, столица великокняжеская от 1328 до 1340 года Ссоры Московских князей, потомков Александра Невского, с Тверскими князьями, детьми его брата Ярослава Ярославича, напоминают нам старинные, более ста лет продолжавшиеся разногласия Олеговичей и Мономаховичей. Разница была в том, что прежде князья-враги явно ненавидели и часто истребляли друг друга в жестоких сражениях; теперь же они тайно клеветали в Орде и губили друг друга через Татарских царей! Так погибли Михаил и Дмитрий, то же угрожало и Александру Михайловичу! Ужасна была его судьба, когда после разорения его Тверского княжества он должен был бежать и напрасно просить пристанища и помощи у Русских князей! Никто не хотел принять его: все боялись гнева Узбека и его любимца, великого князя Иоанна Данииловича, которому было приказано от хана представить беглеца в Орду. В то время, когда всем Русским злые Татары казались такими ужасными, жители Псковской области показали редкий пример неустрашимости и великодушия: они осмелились стать защитниками бедного Александра Михайловича и не только приняли его к себе со всем семейством, но даже выбрали его своим князем и отделились от Новгорода. Никакие угрозы Узбека, великого князя и Новгородцев не могли заставить их выдать несчастного князя, тем более что ему покровительствовал и сильный Литовский князь Гедимин. Александр прожил во Пскове около десяти лет, между тем как Тверью управлял его брат Константин Михайлович. Но чужая сторона, несмотря на все свои выгоды, никогда не может быть для нас так же приятна, как родная, где мы в первый раз увидели свет, где выросли, где все места нам знакомы, где живут люди, которых мы привыкли любить с младенчества! Поэтому вы не удивитесь, милые мои читатели, когда я скажу вам, что Александр Михайлович все время, пока жил во Пскове, грустил по своей Родине — Твери и старался всеми силами возвратить себе эту наследственную область. Через десять лет он мог надеяться, что гнев Узбека уже утих, и решил ехать в Орду, чтобы полностью заслужить его милость. Он не обманулся: хану понравилась покорность и в то же время смелость, с которой князь сказал ему: «Царь верховный! Я заслужил твой гнев и отдаю тебе мою судьбу. Милуй или казни: если помилуешь, я прославлю Бога и тебя. Хочешь ли головы моей? Она перед тобой!» Узбек милостиво выслушал его и с улыбкой сказал своим вельможам: «Князь Александр кротостью и своим умом избавляет себя от казни!» И тогда же возвратил ему Тверское княжество. |
| Серебряные пояса и другие одежды мои раздать священникам, а сто рублей, оставленных мной у казначея , по церквам. Тебе, Симеон, как старшему сыну, приказываю (поручаю) меньших братьев и княгиню с дочерьми: будь им по Бог главным защитником. — Грамоту писал дьяк великокняжеский Кострома при духовных отцах моих, священниках Ефреме, Феодосие и Давиде. Кто нарушит ее, тому Бог судья». Вы видите, милые дети, как невелико было богатство наших прежних государей; однако, довольствуясь малым, они высоко ценили его; вы можете заметить это по той точности, с которой сказано в духовной даже о кольцах. А как часто мы считаем безделицей не только кольцо, но и вещи, гораздо более драгоценные, которые дарят нам наши нежные родители. Как часто вы готовы безрассудно отдать их за какую-нибудь безделушку, более блестящую! Поучимся же у наших старинных князей быть бережливыми и сохраним надолго все, что получили от людей, которых так сильно любим и уважаем! Ведь и Иоанн Калита получил от отца и деда почти все те вещи, которые отказал в духовной своим детям. Складень — складная икона из двух (диптих), трех (триптих) или нескольких (полиптих) частей, скрепленных между собой. Чело (др. — рус.) — головной убор. Гривна — слиток серебра, служивший основной денежной и весовой единицей в Древней Руси. Гривна равнялась 1 / 2 фунта серебра, или 96 золотникам (1 золотник=4,266 г). Так же назывался золотой или серебряный обруч, который носили на шее. Объяринная шуба — шуба, крытая «объяром», т. е. плотной шелковой тканью с золотыми и серебряными узорами на ней. Мантия (греч. покрывало, плащ) — широкая, длинная (до земли) одежда, парадная одежда князей, царей. Бармы — важный элемент парадной одежды византийских императоров, московских царей и князей. Это широкое оплечье, украшенное золотым шитьем и драгоценными камнями. Казначей — в Московской Руси хранитель княжеской и царской сокровищницы, а также государственного архива. Рекомендуем 1 Комментарий Самое популярное Библиотека св. отцов и церковных писателей |
| Всякий, ненавидящий брата своего, есть человекоубийца; а вы знаете, что никакой человекоубийца не имеет жизни вечной, в нем пребывающей. 1 Ин. 3,15 Статья из энциклопедии " Древо " : drevo-info.ru Дмитрий Донской. Миниатюра из " Царского Титулярника " . 1672 год Димитрий Иоаннович, Донской ( 1350 - 1389 ), великий князь Московский (1359-89), великий князь Владимирский (1362-89), святой благоверный Память 19 мая , 9 мая (Греч. ), в Соборах Московских , Костромских , Радонежских и Тульских святых Родился 12 октября 1350 года, сын Ивана II Ивановича Красного . Отец Димитрия скончался 13 ноября 1359 г., когда княжичу было 9 лет. Реальная власть оказалась в руках советников покойного великого князя во главе с московским тысяцким В. В. Вельяминовым. Воспитание и обучение Димитрия проходило под наблюдением митр. Алексия . Великий князь Московский Положение Московского княжества было неблагоприятным. В 1360 г. в Орде Владимирское великое княжение , ярлык на которое ранее получали московский кн. Иоанн I Даниилович Калита и его сыновья, по решению хана Навруза было передано не Димитрию Иоанновичу, а суздальскому кн. Димитрию (Фоме) Константиновичу ; местным князьям были даны ярлыки на Галичское княжество ( Дмитрию Борисовичу ) и половину Ростовского княжества ( Константину Васильевичу ) - владения, которые присоединил к московским землям Иоанн Калита. Кроме того, новгородцы пригласили к себе на княжение вел. кн. Димитрия Константиновича. В начале 1359 г. в Киеве по приказу Литовского вел. кн. Ольгерда был арестован наиболее авторитетный среди советников вел. кн. Иоанна Красного митр. Алексий , объезжавший храмы Киевской митрополии; в течение почти года святитель не мог вернуться в Москву. Орда стремилась отодвинуть на задний план слишком усилившееся Московское княжество. Смуты, которые привели в нач. 1360-х годов к распаду Орды на ряд враждующих между собой политических образований, открыли для московских князей возможность возобновить борьбу за великое княжение. Вокняжение во Владимире |
| Иоанн Калита после долгого промежутка времени стал первым авторитетным князем, влияние которого распространилось на всю Северо-Восточную Русь. Он стал считать себя уже не только московским, но и великим князем «всея Руси». Иоанн Калита самостоятельно распоряжался в побежденной им Твери, в Новгороде, в слабом Ростове, и даже далекий Псков испытал на себе его власть. Владения Московского князя стали заметно продвигаться на Дальний Север. При Иоанне Данииловиче и при его двух сыновьях Симеоне Гордом (1341 – 1353 гг.) и Иоанне Красном (1353 – 1359 гг.), которые так же, как и отец их, были великими князьями всея Руси, Москва решительно взяла верх над прочими княжествами. Первые успехи московских князей вызвали сочувствие боярства по отношению к Москве. Уже Симеону Гордому, по словам летописца, «все князья русские даны были под руки». Опираясь на свою силу и богатство, имея поддержку в Орде, Московские князья явились действительной силой, способной поддержать порядок и тишину не только в своем уделе, но и во всей Владимиро-Суздальской области. К началу княжения князя Димитрия Донского (1359 год) Москва фактически объединила под своей властью большинство русских княжеств. Это было так важно и желанно для измученного татарами и внутренними неурядицами народа, что он охотно шел под эгиду Москвы и оказывал содействие Московским князьям. Народ селился на московских землях, и Московские князья строили для него города, слободы, села. Они покупали целые уделы у обедневших ярославских, белозерских, ростовских князей и простые села у мелких владельцев, выкупали в Орде русский «полон», выводили его на свои земли и заселяли бывшими пленниками – «ордынцами» целые слободы. Так множилось население в Московских волостях, а вместе с тем возрастала сила Московских князей. Также проявляло особое сочувствие и содействие Московским князьям русское духовенство. Митрополит Петр поддерживал князя Иоанна Калиту в его борьбе с Тверью, подолгу живал у него в Москве и основал там знаменитый Успенский собор. |
| Палицына, не щадили в Кремле ни древности, ни святыни. Из храмины, на северной стороне притвора, ведет каменная лестница по стене в верхний придел, укромный и тесный с узенькими окнами; здесь был престол во имя Св. Спиридона Тримифунского. На южной стороне, двухпрестольный придел в честь С. Архангела Михаила и Св. мученика Мины, с каменным престолом. Вход в него извне. Оба без иконостасов. Судя по закладенным на запад дверям и по карнизам на стене, заключать можно, что они имели сообщение с другими, пристроенными к ним зданиями. Придел с южной стороны от входа в честь трех исповедников С. Гуриа, Самона и Авива украшен благолепным иконостасом с старинными образами. Пристроенная же с северной стороны, одноглавая церковь XV века, сохранила только каменный престол; она, как полагают, посвящена была трем Святителям: Василию, Григорию и Иоанну. До 1812 года в сих приделах совершалось богослужение. Церковь сия, ныне принадлежащая к Кремлевскому дворцу, до указа 1818 года, 2 Февраля, именовалась придворным собором, а до того верховым, Спасом на дворце и с дворца; в Стоглаве он называется Спас на Царском дворце, а в Софийском временнике на Государеве дворе, в грамоте XV века за двором Великого Князя, в городе. В числе надзирателей над поповскими старостами в 1594 году был Спасский Протопоп с дворца 599 . Когда раскольники под предводительством Никиты пустосвята, 1682 году, вторгнулись в Кремль оспоривать уставы Церкви: тогда Патриарх Иоаким высылал к народу с увещательным посланием Спасскаго Протопопа 600 . Прежде, как монастырь и собор Великокняжеский и Царский, Спас на Бору был Государским и Царским богомольем. Здесь Иоанн Калита и сын Донского Иоанн, некоторые Княгини облекаемы были в иноческий сан. До сооружения Архангельского собора и Вознесенского монастыря Спасская обитель служила для них усыпальницею, а для потомков их местом поминовения усопших предков. Здесь же Калита положил первое основание призрению нищих и убогих – первой богадельне; здесь же, вероятно, совершались крещение и постриги их детей. |
|
|
