| Старец Паисий Святогорец будет причислен к лику святых в ближайшие месяцы Афины, 7 мая 2014 г. Старцы Паисий Святогорец, Иаков Цаликис, Амфилохий Патмосский, Ефрем Катунакский и Софроний Эссекский (Сахаров) непременно будут прославлены в лике святых, сообщает AgionOros со ссылкой на греческие источники. По словам неназванного иерарха Константинопольского патриархата, давшего интервью греческому порталу agioritikovima.gr, сторонником канонизации является и Вселенский патриарх Варфоломей. Также неназванный архиерей опроверг циркулирующие в греческих СМИ предположения, согласно которым канонизация старца Паисия отложена по причине его жесткой позиции «по турецкому вопросу»: «Распространяемые мифы не имеют никакого отношения к истине, которой служит наша Православная Церковь». По данным греческих СМИ старец Паисий будет причислен к лику святых Константинопольским патриархатом в ближайшие месяцы. 7 мая 2014 г. скрыть способы оплаты Смотри также Подпишитесь на рассылку Православие.Ru Рассылка выходит два раза в неделю: Мы в соцсетях Подпишитесь на нашу рассылку |
| А что в силу того, что Слово стало плотью и вселилось в нас (ср. Ин.1:14 ), Иисус Христос, Который от семени Давида, по природе и истинно есть Сын Божий, пусть запечатлеет премудрый Иоанн такими словами: Знаем также, что Сын Божий пришёл и дал нам свет и разум, да познаем Бога истинного и да будем в истинном Сыне Его Иисусе Христе. Сей есть истинный Бог и жизнь вечная ( 1Ин.5:20 ), и через Него, и с Ним Богу и Отцу слава со Святым Духом во веки веков. Аминь. Перевод с древнегреческого, вступительная статья и примечания К. Б. Юлаева Никита Стифат, прп. [Вступление] к книге Божественных гимнов преподобного отца нашего Симеона/Пер., вступ. ст., примеч. пером. Дионисия (Шленова)//Богословский вестник 2005–2006. Т. 5–6. 5/6. С. 151–176 —151— Перевод вступления прп. Никиты Стифата к «Гимнам» прп. Симеона Нового Богослова выполнен по новейшему критическому изданию А. Камбилиса 437 , улучшенному по сравнению с более ранним изданием И. Кодера в серии «Христианские источники» 438 . Первую полную публикацию греческого текста вступления (вместе с несколькими гимнами прп. Симеона) осуществил в 1917 г. иером. Пантелеймон (Успенский), преподаватель патрологии МДА, по копии Патмосской рукописи XIV в. 439 в качестве приложения к выполненному им русскому переводу вступления и «Гимнов» 440 . Данное приложение, оставшееся вне поля зрения за- —152— падных учёных, в настоящее время стало чрезвычайной библиографической редкостью, так как оно было издано в малом числе экземпляров и в отличие от русского перевода никогда не переиздавалось. Хотя русский перевод вступления 441 был выполнен достаточно точно, его воспроизведение, даже с рядом уточнений, думается, не доставит исчерпывающего представления о подлиннике, поскольку в нём не в полной мере отражена присущая данному тексту стилистическая возвышенность и своеобразная пафосность, так же как и его лексическое своеобразие. Кроме того, к исполнению нового перевода вступления обязывает также появление критического издания А. Камбилиса, опиравшегося на рукописи 442 , которые не были приняты во внимание ни иером. |
| Видение показывало, что если Ангел хранитель иудейского народа и ходатайствовал о полном избавлении своего народа из плена вавилонского, то в этом отношении он встречал не мало препятствий со стороны князя персидского, с которым ему приходилось бороться. Результатом этого противодействия и было именно то, что в Палестину возвратилась лишь незначительная часть иудейского народа, а большинство его было удержано в пределах Персидской монархии. Даниил затем удостоился еще нескольких откровений, предвозвещавших ему будущую судьбу как его собственного народа, так и окружающих государству причем открыто было и то, как на смену Персидской монархии выступит новая великая монархия Греческая, и как народу иудейскому придется понести гонение от некоторых из греческих властелинов, как это и оказалось впоследствии. Но вот приблизилась и кончина великого пророка, и он мирно отошел к отцам своим, в полном сознании исполнения назначенного ему служения. На своем смертном одре он напутствовал себя словами: «иди к твоему концу, и успокоишься, и восстанешь для получения жребия в конце дней» ( Дан. 12:13 ). Между тем над Вавилоном стал осуществляться предвозвещенный ему суд Божий. Самое взятие Вавилона было таким великим событием на востоке, которое потрясло сердца всех народов. Это был такой великий переворот, который громовым отголоском раздался до краев тогдашнего цивилизованная мира. Над ним исполнилось то, что предсказывал пророк Иеремия. «Хотя бы Вавилон возвысился до небес, и хотя бы он на высоте укрепил твердыню свою; но от Меня придут к нему опустошители», говорил Господь чрез пророка. «Пронесется гул вопля от Вавилона и великое разрушение от земли Халдейской. Ибо Господь опустошит Вавилон и положит конец горделивому голосу в нем. Зашумят волны их как большие воды, раздастся шумный голос их. Ибо придет на него, на Вавилон, опустошитель, и взяты будут ратоборцы его, сокрушены будут луки их, ибо Господь, Бог воздаяний, воздаст воздаяние. Толстые стены Вавилона до основания будут разрушены и высокие ворота его будут сожжены огнем; итак напрасно трудились народы и племена мучили себя для огня» ( Иер. 51:53–58 ). То же самое предсказывал и пророк Исаия, который свое предсказание заключил восторженным восклицанием: «пал, пал Вавилон, и все идолы богов его лежат на земле разбитые» ( Ис. 21:9 ). Весть о действительном исполнении всех этих пророчеств теперь разносилась из уст в уста, от одного народа к другому. Впечатление этого великого падения гордой столицы сохранялось в течение целых стоящий и после, так что когда в последующее время новый западный Вавилон, столица великой Римской империи, приближался к своей судьбе, то в пророчестве о его падении вполне находили отражение те именно пророчества, которые некогда произнесены были о древнем Вавилоне, и патмосский пророк, с таким же пафосом восклицал: «пал, пал Вавилон, великая блудница» ( Откр. 18:2 ). |
| Мы опасаемся, чтобы кто нибудь из нас не впал в уныние, не последовал бы за сатаной, не внес бы соблазна и диавольского смущения между нами“ 1818 . На эту просьбу патмосских христиан Иоанн отвечал: „слушайте, сыны света, о знамнениях Сына Божия, совершенных Им в наших глазах, о словах, обращенных ко мне и другим Апостолам относительно Своей Божественности; ибо этого достаточно, чтобы нам удостоиться вечной жизни“ 1819 . Когда они узнали, что Иоанн намеревается устно на словах, а не письменно сообщить им о Христе, снова пали ниц пред ним, слезно 1820 прося его: „отец наш 1821 , так как ты решился оставить нас сиротами, то умоляем 1822 тебя, оставь нам письменное повествование о Христе, Сыне Божием“ 1823 . При виде такой печали и стольких слез, он сжалился 1824 над ними и сказал: „ступайте, сыны мои 1825 , к себе домой. Я обращусь к Господу, и если будет Его повеление, исполню вашу просьбу. После этого они, поклонившись Иоанну, разошлись по домам“. Тогда Иоанн взял меня с собою, говорит Прохор, и мы уединились в одно место на расстоянии одной 1826 мили от города. Имя этому месту было Покой 1827 . Здесь находилась небольшая гора; мы взошли на нее, и Иоанн провел там три дня без пищи в молитве, прося у Бога (благословения) сообщить братьям благую весть 1828 . На четвертый 1829 день сказал он мне: „сын мой Прохор! ступай поскорее в город, принеси чернил и хартию, смотри, чтобы никто из братьев не узнал, где мы находимся. Ты там останешься дня два 1830 , а затем возвратишься. Повторяю, чтобы никто не знал, где я. И я пошел и сделал, как было сказано 1831 . Возвратившись, я нашел его молящимся, и он сказал мне 1832 : „возьми чернила и хартию и стань на правую руку мою“. Так я и сделал. И засверкала молния и загремел гром так сильно, что задрожала земля. В ужасе я пал на землю и от страха был близок к смерти. Тогда Иоанн, наклонясь, взял меня за правую руку, поднял и посадил на правую сторону. Потом, помолившись, сказал мне: „сын мой! 1833 будь внимателен, все, что услышишь из уст моих, запиши на хартии“. |
| Укажем также стихи первого послания апостола Иоанна: «Возвещаем вам сию вечную жизнь, которая была у Отца и которая явилась нам» ( 1Ин.1:2 ). Буквально, по-гречески, написано: «была к Отцу». Это то же выражение, что в прологе у Иоанна ( Ин.1:1 ). Здесь надо избегать всякого литературного толкования. Управление «быть к» является варваризмом и в греческом, и русском языках. Тут идет речь о вечной природе Логоса, Который одновременно вечно в Своем движении «к», и вечно в Своем почивании «у». Эти два состояния совпадают в Боге, в то время как в нас движение и покой противополагаются. Далее мы читаем: «наше общение с Отцом и Сыном Его, Иисусом Христом» ( 1Ин.1:3 ). У апостола Иоанна слово «общение» употребляется как Имя Духа, а определение «Параклит» относится к Сыну: «Мы имеем Ходатая (по-гречески Параклит) перед Отцем, Иисуса Христа, праведника» ( 1Ин.2:1 ). Это именование более раннее, чем выражение «другой Утешитель», о Котором говорится в четвертом Евангелии, где терминология, намеченная в первом послании, достигает совершенства. «Он дал нам отДуха Своего» ( 1Ин.4:13 ). Здесь дается учение о Духе Христовом через понятие приобщения Духу в зависимости от нашей способности Его вместить. Наконец, хочется закончить этот перечень заключительным троичным благословением второго послания к Коринфянам (13:13): «Благодать Господа нашего Иисуса Христа, и любовь Бога (Отца), и общение Святого Духа со всеми вами». Усвоение дара «любви» Отцу и «общения» Духу повторяется почти дословно в Флп.2:1 : «Если есть какое утешение во Христе, если есть какая отрада любви, если есть какое общение Духа». Формула «благодать Господа нашего Иисуса Христа» встречается у апостола Павла постоянно. Выше было показано, что порядок этого призывания (Христос – Отец – Дух) закономерен и традиционен. Он соответствует постепенному характеру изложения учения о Троице в Евангелиях (у синоптиков и Евангелии от Иоанна). Христос открывает Отца, и Отец посылает Духа. Мы имеем доступ к Отцу и получаем полноту Святого Духа внутри тайны Христовой, Его Тела, Церкви ( Еф.2:18 ). Именно на этом пути ангел даст патмосскому тайнозрителю видение воды живой, «воды жизни, светлой, как кристалл, исходящей от престола Бога и Агнца» ( Откр.22:1 ). ПРИЛОЖЕНИЕ. ИКОНА СВЯТОЙ ТРОИЦЫ |
| До нас сохранилось одно письмо основателя Патмосской школы к высшему антиохийскому иерарху. А в этом письме говорится вот что: «Да будет известно, что бесплодный этот остров не произрастил и не произрастит (οτε βλαστσει) дидаскалов (т. е. людей, вполне сведущих в науках) по немощи (απορα) учащего (так здесь Макарий аттестует самого себя), а только едва лишь переписчиков наук…» Затем, указав на известного уже нам своего ученика Иакова как на лучшего и надежнейшего из питомцев Патмосской школы, скромный учитель этой последней пишет далее: «Есть (у меня) и другие… переписчики наук, которые имеют некоторые познания из наук первоначальных (μικραν τν εγκυκλων) и немножко из философии». 94 Вот чуждый всякого тщеславия аттестат, выданный Макарием самому себе, школе и ее ученикам для засвидетельствования истины в истории. За что в особенности мы должны быть благодарны нашему Барскому как историку Патмосской школы, в которой он учился, так это за описание им личности основателя школы и ее первого наставника — Макария. Пусть Барский пишет не столько на основании своих наблюдений, сколько на основании показаний лиц, знавших Макария, тем не менее ценность сведений описателя от этого не убавляется. Наш паломник отмечает быстроту и находчивость ума Макария (его «бистроумие»); он указывает, что единственное богатство Макария составляла его библиотека, т. е. то, что наиболее нужно для человека, преданного науке; сам любя науку, он всячески старался привлекать к занятию ею и других: при первом же свидании с Барским Макарий советовал ему оставить все его планы и остаться на Патмосе в интересах науки («поклонения ради святаго места пришедшу советова мне, да оставлю все странствование и да приложуся к учению елинскому» в его школе), и если Барский не последовал этому совету в свое время, то откровенно сознавался, что он променял лучшее на худшее. Макарий был человеком идеи — этото и влекло к нему столь многих. Он жил мыслью о пользе ближнего («пользуяй многих», по выражению Барского). Преподавание его было совершенно безвозмездным, т. е. ученики ничего не платили ему за обучение, и так продолжалось около 25 лет. Привязанность его к науке и школе была так сильна, что он не только не посещал своих кровных родных, живших на Патмосе же, но не счел нужным отдать им так называемый последний долг, когда узнал об их кончине. Живое дело настолько поглощало его, что он забыл обо всем на свете. Кроме школы он знал еще только дорогу в храм. В храме он ежедневно участвовал в богослужении и своим одушевленным чтением и пением умел расстрогать сердца. Столь же большое влияние оказывали его проповеди, которые он произносил замечательно часто. Его церковные поучения пробуждали в душах грешников чувство покаяния. Его личная жизнь представляла образец воздержания и совершенства; потому все знавшие Макария считали его человеком святым. 96 Вот муж, достойный памяти истории! 97 |
| Однакож, иногда имеют большую важность даже простые указания... Одною из главнейших достопримечательностей Патмосского монастыря бесспорно должна быть почитаема его библиотека. Библиотека эта хорошо описана покойным Саккелином (Πατμιακ βιβλιοθκκη. θν. 1890), за исключением тех книг, которые хранятся в монастырской типикарнице. Здесь г. Дмитриевский нашел 28 рукописей, не вошедших в описание Саккелиона и все их описал самым обстоятельным образом в особой главе (V). Все это – рукописи литургические, необходимые для отправления богослужения. Описание этих рукописей важно и любопытно главным образом потому, что в них содержатся многие такие чины, последования, обряды и молитвы, которые нигде на православном востоке не имеют места в церковно-богослужебной практике, а составляют особенность и исключительную принадлежность богослужения Патмосского. Автор подробно излагает все таковые чины: чин освящения воды чрез погружения св. креста и главы ап. Фомы, совершаемый пред отправлением кораблей и во время налетов саранчи, чин избрания игумена, чин встречи патриархов, архиереев и знатных лиц, чин омовения ног в великий четверток, чин погребения. Особенно замечателен богатством драматического элемента чин омовения ног. – За это описание мы должны быть очень благодарны автору, но мы не можем понять, почему автор не счел нужным дать своим читателям понятие также и о Патмосской библиотеке, собственно так называемой и описанной Саккелионом, – понятие о ее истории, составе и о наиболее выдающихся достопримечательностях. Это тем более не понятно, что автор непосредственно знаком как с самой библиотекой, так и с описанием Саккелиона. О последнем, т.е. об описании Саккелиона, он писал даже особую статью, но вместо того, чтобы ввести свою статью в состав разбираемой книги, поместить ее в каком-то мало известном издании – в Библиограф. Записках 1892 г. 4-й. В книге же «Патмосские Очерки» мы находим только указание на это (стр. 212). Н. Красносельцев Читать далее Источник: Красносельцев Н.Ф. Рецензия на книгу А.А. Дмитриевского «Патмосские очерки. Из поездки на о. Патмос летом 1891 года.»//Византийский Временник. 1894. Том I. Выпуск 3–4. С. 723-732. Вам может быть интересно: |
| Это даст нам возможность несколько познакомиться с бытом учеников Патмосской школы, о чем еще у нас не было речи. Барский провел на Патмосе много времени, а именно «шесть лет и четыре месяца» (или даже больше). 103 Но не все это время на самом деле прошло в изучении наук, часть его по разным обстоятельствам, о которых мы уже упоминали (годичное странствование учителя Герасима, двукратная чума), прошла без пользы. Всего на занятие наукой Барским употреблено, по его вычислению, четыре с половиной года. 104 Впрочем, никогда он не оставался без дела. Так, в годичное отсутствие учителя Герасима он переписывал для себя какието секстерны. А за то время, пока свирепствовала чума, он составил латино-греческую грамматику, о которой уже было сказано раньше. Находясь на острове, Барский прошел курс «еллино-греческой» грамматики, логики и того, что он называет «полфизикой». 105 Больше всего доволен Барский своими успехами по части «еллиногреческой» грамматики. Но этим он был обязан не столько школе и учителям, сколько самому себе и свой прежней подготовке; «в сем мне помоществова латинское поучение, — говорит он, — его же еще в отечестве издетства поучахся». 106 Начал Барский изучение курса наук греческим языком, которым он занимался особенно усердно, и кончил «полфизикой» (или, как он иначе выражается, «полфизицей»). По-видимому, ему не удалось довести изучение этой науки до возможного совершенства изза поспешного отъезда с острова. 107 Учился же Барский в Патмосской школе все время учительствования Герасима (1737—1738), а затем в первые годы управления школой Василия Куталиноса. О Герасиме Барский вспоминал с признательностью не только потому, что наставник был многосведущ, очень добр и ласков, но и потому еще, что он отличался замечательной любовью к русскому народу 108 (действительно, редкость между греками!). О другом учителе, Василии, Барский воздерживается делать какиелибо отзывы: очевидно, он не был в восторге от него, как не были довольны им и другие ученики школы. — Можно догадываться, что и преемники иеродидаскала (как иногда называют его наши источники) Макария придерживались того же основного педагогического метода, какой практиковался при этом основателе школы. |
| Сделаем, что можем, для разъяснения вопроса: чему именно и как, а равно с каким успехом велось дело преподавания науки в Патмосской школе, в ее лучшую пору при Макарии и под его руководством, – воспользовавшись для этой цели как скудными заметками в дневнике Барского, так и другими, правда, немногочисленными известиями. Как мы сказали выше, по уверению Барского, в школе Макария, при самом Макарии, преподавались четыре разряда наук: грамматика, риторика, философия и богословие. (Что-то в роде обычного схоластического курса). Следуя тому порядку наук, какой указан Барским, нам нужно бы прежде всего сказать об изучении грамматики в школе Макария, т.е. о том, по каким руководствам учились здесь и как велось дело преподавания этой науки, но в доступных нам источниках ничего на этот счет не говорится. 492 Нужно полагать, что «учение грамматическое» —363— велось по обычному тогдашнему школьному шаблону. Гораздо более мы знаем о том, как изучалась риторика в школе Макария; об этом и скажем несколько слов. Риторика изучалась, по-видимому, по запискам, составленным Макарием. По смерти Макария, в 1755 году, в Венеции напечатано было его сочинение под заглавием: «Изложение риторических правил, в особенности полезных священно-проповедникам, извлеченных из латинских книг и назначенных для изучающих филологию», т.е. грамматику. Конечно, книга издана на греческом языке. Есть все основания думать, что по этой-то риторике и учились ученики Макария. Судя по заглавию книги (а кроме заглавия о ней ничего неизвестно), это была не столько риторика, сколько гомилетика, ибо указанное руководство имело в виду «в особенности священно-проповедников», а, следовательно, ставило целью научить церковному красноречию. Должно сказать, что «руководство» Макария по риторике было очень элементарно, как это видно из того, что оно состояло лишь из нескольких десятков страниц. 493 Впрочем, если книга Макария и была элементарна, то у Макария же, как наставника юношества, было в распоряжении одно очень важное средство, которым он и пользовался в интересах развития проповеднического дара у своих питомцев. Там он очень часто проповедовал с церковной кафедры и был искусным проповедником. Наш русский паломник Барский говорит об основателе Патмосской школы: «особливое, глаголют, дарование имеяше в риторических проповедях». 494 Слушать хорошего проповедника, нет сомнения, очень полезно для тех, кто сам готовится быть проповедником. Поэтому, проповедничество Макария можно назвать практическою школою для «священно-проповедников» того времени. Проповеди Макария могли иметь тем большее значение для его школы, что он их записывал. Ученики его могли читать их и таким образом учиться делу проповедничества. Говорят, что Макарий составил более 2.000 проповедей. 495 О достоинстве |
| Эти вставки и добавления в нашем переводе взяты обычно в скобах и отмечены в примечаниях под строкою, равно как и то, чего нет в латинском переводе по сравнению с нашим греческим текстом, мы также старались отмечать под строкою. Круглыми скобами ( ) отмечены в настоящем переводе не только заимствования из латинского перевода, но и те слова и выражения, которых хотя и нет в греческом тексте, но которые непосредственно в нем подразумеваются или скрыты в значении греческих слов; в прямых же скобах [ ] мы ставили слова, внесенные по необходимости для ясности и смысла речи и которые, отсутствуя в подлиннике, могут быть подразумеваемы только с наибольшею вероятностью. В основу настоящего русского перевода гимнов положен подлинный греческий текст из имеющийся в греческом издании творений Симеона Нового Богослова 73 . Но так как это издание является весьма несовершенным по множеству опечаток и другим упущениям, то при переводе нам немало помог латинский текст гимнов 74 ;. но несравненно большую услугу оказала нам копия Патмосской рукописи: сличая имеющийся в ней текст гимнов с печатным греческим текстом, мы, во-первых, исправляли по ней его корректурные ошибки 75 , нередко делая при этом предпочтение ее тексту пред печатным, а во-вторых, заимствовали из нее отсутствующие в греческом издании стихи, а иногда и целые большие вставки 76 , что все также отмечено при переводе в подстрочных примечаниях. Кроме того, из Патмосской рукописи нами переведено предисловие к гимнам преп. Симеона, написанное учеником его Никитою Стифатом , которое в греческом издании творений Симеона напечатано не в подлиннике, а на новогреческом диалекте, и еще три гимна: 57, 58 и 59, два из которых имеются в латинском переводе, а один – последний нигде не напечатан. Подлинный текст предисловия Никиты Стифата , трех указанных гимнов и еще одного маленького – самого последнего 60-го гимна, взятого из Афонской Ксенофской рукописи 14 в. 36 (см. каталог Ламброса т. I, 738), напечатан при настоящем переводе в приложении I (которое, равно как и приложение II имеются не при всех экземплярах настоящего издания). |
|
|
