| В заключении г. Лобанов определяет значение проповеднических трудов Симеона Полоцкого . При написании своего сочинения автор пользовался значительным количеством источников и пособий. Материал, собранный в последних, давал автору почти все нужные справки, что значительно облегчало его работу. Впрочем, рецензент должен отметить, что, пользуясь пособиями, г. Лобанов старался находить подкрепление своим суждениям и не в одних только этих пособиях. Он обращался, прежде всего, к самим сочинениям Симеона Полоцкого . Далее, он изучал исторический материал, разбросанный, иногда в незначительных дозах, по актам историческим, археологической экспедиции и по др. первоисточникам. И это должно быть поставлено в заслугу г. Лобанову. —362— Достаточно полное по содержанию сочинение г. Лобанова обращает на себя внимание в одном отношении. Дав краткую биографию Симеона Полоцкого , автор с 34-й страницы желает подойти и к самой характеристике проповеднической деятельности Симеона Полоцкого . Но это ему не сразу удалось. Он приблизительно на сорока страницах из 183-х (общее количество) вращается или в сфере самых общих суждений или же старается заинтересовать тем, что выходит за пределы его задачи. Так, например, говоря о ворожбе, гаданиях, как пороках, современных Симеону Полоцкому, автор начинает говорить о способах гадания; о приемах, какие употребляли колдуньи при своем колдовстве, что в своих подробностях имеет ближайшее отношение к истории волшебства и гадания на Руси, а не к характеристике проповедей Симеона Полоцкого . Однако, на оставшихся у г. Лобанова для частной характеристики проповедей Симеона Полоцкого приблизительно 110-ти страницах ему удалось отметить особенности проповедей Симеона по их построению и настроению и выяснить их значение в истории русской проповеди. Степени кандидата богословия сочинение студента Лобанова заслуживает». 25) О сочинении студента Лобова Гавриила на тему: «Феофан, епископ Тамбовский, как проповедник». а) И. д. доцента В. И. Виноградова : «Сочинение г. |
| Автор в целом правильно понял свою задачу, предпослав частной характеристике епископа Феофана, как проповедника, его биографию. Биографические сведения в значительной степени уясняют особенности проповедей еп. Феофана. В частности, автор верно отмечает нравственно-аскетический, догматический и экзегетический элементы в проповедях Феофана. Но заключительный вывод г. Лобова (гл. 7-ая) о месте преосвященного Феофана в истории русской проповеди наводит на некоторые размышления. Наш автор старается провести резкое разграничение между проповедями митро- —364— полита Филарета, с одной стороны, и епископа Феофана – с другой. И вот суждения автора по этому вопросу. «В период богословского воспитания преосв. Феофана в проповедничестве русском можно различить довольно определенно два направления: московское и киевское. Выразителем первого считается обыкновенно (?) митрополит Филарет, а второго – Иннокентий». «Первое направление характеризуется, как догматико-теоретическое, вообще более отвлеченное. Второе направление – более практическое, жизненное, где большее место предоставляется чувству, претендующее (?) на эффекты». Мы не взяли бы на себя смелости на основании Филарета и Иннокентия признавать с решительностью наличность двух направлений проповедничества – киевского и московского, и характеризовать первое как жизненное, практическое, а второе – как отвлеченное, догматическое. И далее, можно ли назвать «практическим», «жизненным» то, что претендует «на эффект»? Таким образом, сам заключительный вывод автора отличается неясностью и спутанностью суждений. Вообще, автору не удалось отнести проповеди епископа Феофана к какому-либо определенному типу проповедей. Верно у него лишь одно, что проповедническое слово святителя Феофана вращается в области внутренней сокровенной жизни... Для обоснования этой мысли у автора даны достаточные предпосылки. Но если автор погрешает в выводах, то он все же располагал достаточным фактическим материалом. Он хорошо ознакомился с проповедническими трудами епископа Феофана и привлек значительную литературу, так или иначе относящуюся к предмету его работы. |
| Юный пророк, который имел столь громадное влияние на юного царя, был не кто иной, как один из четырех величайших пророков Ветхого Завета, именно Иеремия. Сын священника, он родился в Анафофе, маленьком городке на большой дороге, верстах в восьми к северу от Иерусалима, в колене Вениаминовом 296 . Анафоф лежал на небольшом холме, возвышающемся над окружающими равнинами, среди ландшафта, который должен был возбуждать сердце будущего пророка. С окружающими холмами Вениаминовыми связывалось множество самых славных исторических воспоминаний, возбуждавших дух пророка. К востоку он мог видеть, с плоской кровли своего родного дома, горловину и равнину Иорданскую, с возвышающимися над нею горами Галаадскими. К юго-востоку, при подошве пурпурных гор моавских, лежали синие воды озера Лобова, как бедуины настоящего времени еще и теперь называют Мертвое море, а к северу, близ самого селения, распростиралась зеленая долина, доходившая до северной части теперешней вади Сулем. Родители Иеремии не были богаты, но и не совсем бедны. Его дядя, Саллум, и сын последнего, Анамеил, с материнской стороны, имели наследственную землю в Анафофе ( Иер. 32:7 ). Но богатство самого Иеремии заключалось в полноте его духа, который был ясен подобно зеркалу и глубок подобно неистощимому источнику. От природы нежный и склонный к меланхолии, Иеремия уже с самой ранней юности с прискорбием смотрел на печальное религиозно-нравственное состояние окружающего его общества. Все ложное, извращенное, недостойное было противно его душе, и наполняло его, как только он замечал это, глубокою скорбью. Насколько на это его душевное настроение имело влияние воспитание определить невозможно. Его отец, Хелкия, и его родственники ничем не выделялись из ряда других, и были священниками самого обыкновенного свойства. Его односельчане, священники из Анафофа, уже с самого начала, как только он начал действовать, относились к нему с большим недоверием и нелюбовью, так что и не могли иметь на него благотворного влияния. Но у него были другие учителя и другие источники воспитания, и на него очевидно производили громадное впечатление книги прежних пророков. Его душа настолько углублялась в эти боговдохновенные произведения, что он вполне усвоил себе их мысли, их обороты и даже слова 297 . Это занятие пророческими книгами дало его духу определенное направление, наполнило его возвышенными представлениями о Боге и нравственном миропорядке, о великом прошлом Израиля, и его предназначении для великого будущего и научило его ненавидеть все низкое и безнравственное, равно как презирать безумие и ничтожество идолопоклонства. |
| В литературе, посвященной НЭ, часто встречается информация о неком широком политическом заговоре ньюэйджеров для захвата власти в мировом масштабе. Сами ньюэйджеры также нередко упоминают о своем тайном обществе, объединяющем все ведущие политические фигуры во всем мире. Неизвестно, насколько эти слухи истинны, но несомненно то, что движение НЭ очень широко распространено во всех слоях общества и сферах жизни. Для пропаганды своих идей ньюэйджеры активно используют структуры ООН, а из них в особенности ЮНЕСКО. О степени их влияния на эту организацию говорит тот факт, что 1991 г. был объявлен ЮНЕСКО годом Блаватской. Ньюэйджеры повсюду узнают друг друга и оказывают друг другу поддержку. Примеры таких отношений можно найти и в нашей стране. Вспомним настойчивую (и на первый взгляд необъяснимую) поддержку, которую оказывал Секо Асахаре и его секте «Аум Синрике» Олег Лобов, тогдашний секретарь Совета безопасности. Причины этого немного прояснились, когда заместитель Лобова Владимир Рубанов, выступая на научной конференции, произнес довольно характерную фразу: «Национальная идеология постправославной России должна быть основана на русском космизме» 1333 . А когда его спросили, не оговорился ли он, он ответил, что человек в его положении никогда не оговаривается. (Представим себе какого-нибудь итальянского чиновника такого же ранга, высказавшего нечто подобное о «посткатолической Италии», – думаю, после этого он недолго задержался бы на своем посту.) Асахара же со своими синкретическими построениями и зоологической ненавистью к христианству также вполне вписывается в ньюэйджевские рамки. Особенно заинтересованы ньюэйджеры в проникновении в систему образования. Они не только создали целую сеть учебных центров, но и просочились в систему государственного образования. Вот что пишет один из их идеологов: Я убежден, что борьба за будущее человечества должна быть начата и выиграна в классах школ учителями, которые правильно понимают свою роль провозвестников новой эры. Школьные классы должны стать ареной конфликта между гниющим трупом христианства и новым сознанием 1334 . |
| Однажды еще ужасное было. Батюшка, очень умный и искренний человек, говорил слово по поводу общественных настроений. Богомольцы смиренно слушали нагнув головы. И вдруг один из них, сотский, кажется по имени Василий, грубоватый и даже глуповатый (умный-то сдержался бы!) человек, прерывает батюшку с места, а он стоял всегда впереди, и открыто говорит что-то против начальства… В церкви) Молчат другие, но видно, с ним согласны. Священник останавливает его с сердцем и, грозя пальцем, говорит в ответ; «Василий! Смотри, как бы тебе за это не попасть куда не следует… По головке не погладят за такие слова!» Василий нагнул голову как бык, но, видимо, совсем не был испуган угрозами… А мне тогда стало очень неловко за нашего батюшку: вместо отеческого и доброго слова он только и нашелся что пригрозить полицейскими карами… Не этого нужно было бы ждать от церковного служителя и евангельского проповедника. Кстати сказать, этот священник — чуть ли не единственный пример на тысячи других братьев по служению — весьма дружил всей семьей с помещиками, они его любили и чтили, а потом ссужали средствами на лечение его в Крыму от туберкулеза. Обычно же другие священники никогда не были приняты в высшем классе, и скорее они жили гораздо ближе к серому крестьянству, чем к богатым. Это потом спасло большинство их. Семья же нашего священника была довольно большая: пять человек детей… Трудно ему было а/гатить за них в губернском городе. Вот тут и вспомнишь, как же трудно было нашим бедным родителям! Священники имели и доход немалый, и 16,5 десятины земли… На каждый приходской храм при учреждении его нарезалось по закону 33 десятины для духовенства по расчету; три части священнику, две диакону и одна дьячку. Конечно, притом же еще и дом, и большой огород. Обычно духовенство не само работало, а нанимало рабочих или имело постоянного работника и свой земледельческий инвентарь, а иные сдавали «исполу» крестьянам, как и помещики… И вот наш батюшка на один год решил нанять для всей учащейся семьи сначала учительницу, весьма красивую девушку, а на следующий год студента Лобова. К тому времени — это уже было в 1900-1902 годах — слово «студент» было подозрительным по революционности: где-то там, в столицах, эти самые студенты все бунтуют и «идут против царя и Бога». |
| Может быть, это и не самые лучшие журналисты, может быть, они не совсем лояльны к действующему режиму в Белоруссии, но обвинять их в разжигании межнациональной розни на основании того, что они освещали русофобские тенденции в Белоруссии, как минимум странно, особенно со стороны российского посла. Сам Суриков не способен объяснить, что такое Русский мир, но, тем не менее, он обвиняет журналистов в том, что они вбивают клин между нашими народами. Тексты журналистов Шиптенко, Павловца и Алимкина доступны в интернете. Любой человек может с ними ознакомиться и сделать вывод, что никакого разжигания межнациональной розни в них не было, нет и быть не может. Более того, на подобных основаниях можно обвинить самого Лукашенко в разжигании межнациональной розни. Например, его знаменитая фраза, что белорус – это русский со знаком качества, может расцениваться белорусской прокуратурой или другими правоохранительными органами как отрицание белорусской нации. А российская прокуратура может оценивать его высказывание как дискриминация одной части русских, проживающих в России, со стороны другой части русских, которая со «знаком» качества проживает в Белоруссии. Все эти обвинения притянуты за уши и являются преследованием по политическим мотивам. И очень жаль, что в этом принимает участие российский посол. Странно, что российского посла не беспокоят антироссийские заявления Арсения Сивицкого или поведение Эдуарда Лобова, который ходил по Минску в одежде с надписью: Москалей на ножи. Видимо, наш посол этого не замечает и считает, что подобные персонажи укрепляют «дружбу» между нашими народами. Возможно, посол просто не знает о существовании этих людей, движений, партий, ибо не отслеживает ситуацию в Белоруссии, поскольку занимается совершенными другими делами, в частности, связанными с бизнес-проектами. Но тогда, видимо, он находится не на своем месте и ему следовало бы уйти в отставку и заниматься бизнесом уже как частное лицо, а не как представитель Российского государства. Если бы подобным образом действовали против журналистов в нашей стране, то все сотрудники радиостанции «Эхо Москвы », «Серебряный дождь», телеканала «Дождь» и других СМИ давно сидели бы в тюрьме. Кстати, по более веским основаниям и причинам. Но в России не сажают, ибо наличествует свобода слова в отличие от современной Белоруссии, где любая критика Лукашенко, особенно, основанная на реальных фактах, превращается в политическое преследование ее авторов. Я убежден, что арестованные журналисты являются политическими заключенными. Отношение к ним националистически настроенной белорусской оппозиции лишь подтверждает то, что их арестовали за русофильские убеждения, а вовсе не за какие-либо реальные преступления. |
| На другом уроке Анна раздала ребятам нарисованные следы, а потом сказала, что следы можно оставлять не только на бумаге, на песке или на снегу. Следы можно оставлять своими поступками, а они могут быть плохими и хорошими. Пример тоже оказался очень наглядным и запоминающимся. И Саша с помощью мамы стал рассуждать о том, какой след он оставляет в жизни. Сейчас Саша — самый усердный ученик воскресной школы. Любит оставаться после занятий, чтобы помочь учительнице убрать со столов. В ритме большого города «Буквоед» уже давно воспринимается не просто как книжный магазин — сюда приходят встретиться с друзьями, выпить кофе, поработать в интернете. А для кого-то это еще и трамплин для большого прыжка: ведь под своей крышей «Буквоед» регулярно собирает и признанных звезд, и начинающих поэтов, писателей, артистов. Надежным партнером стал «Буквоед» и для журнала «Фома». Сегодня «Воскресной школой в “Буквоеде”» довольны все. Родители — потому что магазин-клуб находится в центре города, возле метро. Дети — потому что на занятиях они могут рисовать, лепить, общаться. По словам Елены Петушковой, менеджера по проектам книжного клуба, от других детских проектов «Воскресная школа» отличается тем, что здесь сложился самый устойчивый состав посетителей. Именно на эти занятия специально приходят, ждут их, рассказывают о них своим друзьям и расстраиваются, если вдруг урок отменяется. Оказалось, что тема духовности, нравственных ценностей очень востребована в ритме большого города. — Этот проект стал визитной карточкой, лицом реальной жизни журнала, — считает Денис Котов, генеральный директор книжной сети «Буквоед». — В данном случае книжный магазин становится территорией взаимодействия с душой, что очень эффективно для людей задумывающихся, сомневающихся или неверующих. Это лучшая точка коммуникации. Воскресные занятия в «Буквоеде» проходят при поддержке портала АЗБУКА ВЕРЫ . Занятие ведет молодой педагог Анна Лобова. В группе ребята разного возраста, но интересное занятие найдется для кажого. |
| 3. 171–173). Митрополит связывает страдание Евлогии с ее неотрывностью от внешнего мира. По его мнению, она сама должна понять это и сказать себе: «Если бы я обуздала плотское вожделение уздою самоконтроля, я не была бы наказана неразумным горем отвержения моей семьей» (ер, 3. 190–193). «Когда ты так думаешь, – продолжает наставник, – ты ненавидишь вожделения и приобретаешь терпение, ты бежишь от удовольствий через самоконтроль и выносишь боль терпеливо, а когда ты покоришь удовольствие и боль, никакое препятствие не встанет перед тобой ниоткуда, чтобы помешать тебе быть с Богом» (ер. 3. 200–204). Эту тему Феолипт продолжает в своем рассуждении (MD 23), упоминание о котором содержится в третьем письме (ер. 3. 253–257). Святитель адресует этот трактат Ирине, но предлагает сделать его копию для монахини Агафоники (А.-К. Хироу предполагает, что это виновница вышеописанной ссоры) 37 . Евлогия должна была прочесть своей подопечной и само письмо. Чем это объяснить, остается только догадываться. Вероятно, последняя также окончательно не порвала связи с «внешним» миром с его страстями. Наставник суров к своим ученицам: повторяя уже затронутую им и предыдущих письмах тему, он запрещает им думать о чувственных вещах, ибо «когда не достает возможностей для получения плотского удовольствия, оно достигается в уме через неразумные фантазии и мысли». Поэтому, продолжает он, «всякий, кто желает искоренить вожделения плоти и украсить тело целомудрием, и сохранить его чистым, должен всегда поспешно бежать от чувственных способностей тела, через которые чувственные удовольствия посредством деятельности органов приковывают мысль к чувственным вещам» (MD 23. 40–43). Феолипт является большим знатоком Священного Писания , и его Наставление двум монахиням (MD 23) – ярчайшее тому подтверждение. Он не только приводит примеры из Библии, но и дает им толкование, как личное, так и с опорой на Отцов Церкви. В сочинениях митрополита очень много отрывков из Псалтири. Он хорошо знает псалмы царя Давида и всегда подходящим образом цитирует их. |
| Несмотря на то, что дело, о котором шла речь, касалось только двух человек (Евлогии и монахини, развязавшей ссору), митрополит рекомендует прочесть всем инокиням свои наставления, дабы подобное вновь не повторилось. Он чувствует себя ответственным за духовное становление не только Евлогии, но и всех монахинь, находящихся под ее покровительством. Сестры эмоционально зависели от духовного отца монастыря, как зависело от него их спасение. 35 Игуменье он дает рекомендации, как вести себя с ними, как воспитывать их: «Если ты увидишь монахиню, бегущую, вытянув руки неподобающим образом и бьющую свою соседку ...останови это и сурово накажи коленопреклонениями, чтобы изнурить тело, спеша успокоить гнев, и непрерывной молитвой, чтобы возвысить мысль к покаянию и смирению» (ер. 2. 277–282). Наряду с общими наставлениями, касающимися всех сестер, в письме Феолипта содержатся указания относительно конкретных инокинь, которых он узнал во время своих визитов в Константинополь, Так, упоминается некая женщина, обращенная в монахини «из язычниц» (ер. 2. 319–320). Вероятно, она была выкуплена Евлогией из плена или, как считает А.М. Толбот 36 , была мусульманкой, обращенной в Православие. Феолипт боится, что резкость этой женщины «может побудить к чему-нибудь непристойному» (ер. 2. 319–320), поэтому игуменье необходимо чаще бывать в ее келье, ибо пока она пребывает там, эта подопечная не «нарушает мир и не отвлекает» Евлогию Он полагает также, что другим монахиням не подобает общаться с ней, ибо она «никогда не успокоит свой надменный дух» (ер. 2. 335–336), и призывает Хумнену не потакать ее желаниям и прихотям. Утешением же души Евлогии, по мнению духовника, является рекомендованная им некая Феодора, дочь Проксима из Филадельфии (ер. 2. 361). Здесь митрополит все же ставит Евлогию выше своей подопечной, ибо игуменья должна обучать ее тому, чтобы «мысли были такие же мудрые, как слова из ее уст», и помочь ей «твердо устоять на пути добродетели» (ер. 2. 354–356). Наряду с этими монахинями упоминается некая молодая девушка, которая вверена одной из сестер, вероятно, Феодоте, в целях обеспечения безопасности и образования, а Хумнена должна была избавить ее «от неподобающих страстей и немудрых привычек» (ер. 2. 366–367). |
| — А как же не мука, тетка Акулина, безвинно страждать? — заговорил Лобов. Все его безусое, озорное лицо подергивалось от откровенной, наглой усмешки, которую он уже не намерен был скрывать. Наоборот, ему хотелось поговорить и потешить себя и товарищей. — Кто его убил, неизвестно; может, пьяный сам упал как и размозжил себе голову об камни, а мы в ответе. Нас по судам да по острогам таскают, казенных вшей да клопов своим телом да кровью питаем… Парни расхохотались гораздо откровеннее прежнего. — Э–э, нехристи вы… хреста на шее нетути. Убили человека и над гробом его надсмехаетесь, безотцовщина несчастная… — укоризненно покачивая головой, сказала Акулина. — Мамынька, не связывайся с ими, брось. Пущай… собака лает, ветер носит, — сказала Катерина. — Нельзя все спущать таким… непутевым, таким негодяям, — уже вне себя от гнева и бессилия, заливаясь слезами, выговаривала Акулина. — И Господь милосердный терпит это и не накажет этих злодеев… как только земля носит, не провалится под ими, под такими негодными. У Лобова заискрились и без того блестящие озорные глаза. — Ну, ну, ты не очень ругайся, старая сука, а то и тебя не долго придушить… — Но тут он запнулся. — Ишь Бога вспомнила, сволочь! Я тебе Бог, а ежели мало, так и Богородица в придачу. При этом он с захлебыванием выплюнул мерзейшее ругательство, за ним другое, третье и четвертое… одно возмутительнее и гаже другого. — Нету никакого Бога. Вот как… Я вам Бог, молитесь и прикладывайтесь к моему… один черт будет! — с тем же азартом, точно мстил своему кровному обидчику, выкрикивал Лобов и выразительным жестом руки указывал бабам на одно непристойное место своего тела. — Вот где у меня Бог запрятан. Прикладывайтесь, прикладывайтесь, покудова не тесно… Не препятствую… Чего же глядите, сволочи, шлюхи? И он, забежав вперед и обернувшись к бабам, вплотную напирал на них, расстегивая штаны Омерзительность этого хулиганства, выражающаяся в нем ненависть к идее Бога и к религии свидетельствуют о том, что в подсознании хулигана копошится укор совести за совершенное убийство и страстное желание отделаться от мысли о Великом и Совершенном Судии, обязывающее сдерживать свои порочные страсти и служить добру. Это не религиозный индифферентизм, а воинствующее богоборчество. |
|
|
