| 12 мая, в 5 часов утра были совершены ранние литургии в Дмитриевском приделе Успенского собора, в Гостунском соборе1 и соборе Двенадцати апостолов. В 9 часов в Успенском соборе высокопреосвященнейшим Макарием, митрополитом Московским и Коломенским, в сослужении 8 епископов, 29 архимандритов и протоиереев, участвовавших накануне в священнослужении, была совершена Божественная литургия. Пел синодальный хор. Собор был переполнен молящимися. Во время малого входа отцы архимандриты внесли честные мощи святителя Ермогена с середины собора через царские врата в алтарь и здесь поставили на патриаршем горнем месте – возвышении, обитом красным сукном. В указанные уставом моменты служившие иерархи становились по обе стороны гроба, как бы имея первенствующим в своей среде самого святого патриарха. После пения запричастного стиха протопресвитером собора Н. А. Любимовым была произнесена проповедь , в которой отец протопресвитер охарактеризовал прославляемого святителя Ермогена как твердого адаманта и стойкого защитника православной веры и Святой Христовой Церкви и разъяснил его великое значение для Церкви и государства и в настоящее время. По окончании Божественной литургии в алтаре началось молебствие святителю Ермогену. При пении тропаря гроб со святыми мощами был принят архимандритами и вынесен через царские двери на середину собора, отсюда – к западным дверям, где и был поставлен на носилки. Затем кругом всех кремлевских соборов состоялся крестный ход. Впереди был несен крест, за ним следовали многочисленные хоругви кремлевских соборов, монастырей и длинная лента духовенства четырех сороков: Китайского, Никитского, Сретенского и Пречистенского, попарно, в белых глазетовых облачениях с золотыми галунами и крестами; за духовенством были несены малый фонарь, два корсунских хрустальных креста, запрестольная икона Божией Матери, четыре иконы святителей Московских – Петра, Алексия, Ионы и Филиппа, и Казанская икона Богоматери; в середине процессии перечисленных святынь шел хор синодальных певчих, исполнявших то пасхальные песнопения, то молитвы святителю; за святынями князем Иоанном Константиновичем и 30 архимандритами и протоиереями ж были несены на раменах на носилках честные мощи святителя Ермогена; по бокам шли четыре диакона с высокими свечами и два диакона с рипидами. |
| 20 сентября во время совершения архимандритом Иоасафом литургии в Спасском монастыре в алтарь вошел комиссар и объявил, что Казанский кремль закрывается для публики и объявляется военным городком, а все гражданские учреждения и частные лица выселяются. Закрытие кремлевских храмов последовало 22 сентября 1918 года. Уступая настоятельным требованиям архимандрита Иоасафа, временно управляющего Казанской епархией, власти все же разрешили вынос из кремлевских церквей некоторых наиболее чтимых казанцами святынь. Условием поставили предоставление списка участников (числом не более 20) перенесения святынь и осуществление последнего без пения, колокольного звона и повторных хождений. Решено было, что святыни будут перенесены в Казанский Богородицкий монастырь, находящийся под Казанским кремлем. Архимандриту Иоасафу поступали противоречивые распоряжения относительно времени переноса. Наконец, в 9 часов вечера силами монахинь Богородицкого монастыря, ибо в самом Спасском монастыре, кроме архимандрита Иоасафа оставались только иеромонах Варсонофий (Лузин) и монах Венедикт, были вынесены: из кафедрального Благовещенского собора – рака с мощами святителя гурия Казанского, из Спасо-Преображенского монастыря – мощи святителя Варсонофия Тверского, икона Великомученицы Варвары с частицей мощей, древние иконы Николы Ратного и Спаса Всемилостивого, древняя запрестольная икона и крест. Впервые за много веков мощи Казанских святителей покидали стены древнего кремля. Ныне этот печальный исход видится провозвестником гонений на Православие в XX веке, символическим началом теснения христиан и в самом Казанском крае. Уже была пролита кровь первых казанских новомучеников, уже начались аресты городского духовенства, и вот дошла очередь и до первосвятителей Казанских... Сохранилось свидетельство очевидца тех событий: «Под покровом темноты в темную осеннюю ночь печальное шествие двинулось из кремля к Казанскому монастырю. В глубоком молчании, без колокольного звона, без священных песнопений, двигалось шествие по пустынным улицам города: военное положение запрещало жителям выходить на улицы после 7 часов вечера. Так, невидимые никем, шествовали святители Гурий и Варсонофий по улицам своего града, изгнанные из родных обителей, чтобы найти приют под покровом Божией Матери. Согбенные под тяжестью серебряных гробниц, медленно двигались грустные фигуры, храня безмолвие в сердцах, переживавших момент величайшего потрясения. Но скорбь смешивалась с бодрым мужеством и решимостью... В Казанском монастыре духовенство с игуменией ждали приближение шествия в зимнем храме, где в то время совершались ежедневные службы. Шествие долго не появлялось. Наконец оно достигло Святых врат монастыря, их тотчас закрыли за шествием, мощи были внесены во храм и поставлены на приготовленное место – у южной стены. Двери храма были заперты, и началось трогательное ночное служение – молебствие...» 798 |
| В год объявления афганской войны было от иконы страшное знамение. Ночью она загорелась. Причины пожара установить не удалось. Так Богородица предупреждала о грядущих испытаниях. Один из священнослужителей сказал тогда: “Это знамение не только для нашего храма (Воскресения словущего), но и для всего мира”. Огонь лишь закоптил лик, икона не сгорела, но ее пришлось реставрировать. Сильно закопчена была и запрестольная икона “Державная” Божией Матери. Ее хотели заменить на другую, но она стала сама собой постепенно светлеть, светлеть и засияла, как прежде. Быть может, это знак надежды. (Православная беседа, 1, 1993 г.) Безбожники осрамились... В первом сборнике “Православные чудеса в XX веке” есть рассказ о чудесах, которые совершались на открытии мощей святителя Иоасафа Белгородского . Больные исцелялись, слепые прозревали, глухие слышали, немые начинали говорить. Это было 4 сентября 1911 года (по старому стилю). А вот, что стало с этими мощами через 13 лет. В книге Анастасии Цветаевой (сестры Марины Цветаевой) “О чудесах и чудесном” (1991 г., Москва) приводится рассказ О мощах св. Иоасафа Белгородского (Горленко) Это было, как мне помнится, в 1924 году. В Москве, на Петровке, в высоком особняке (позади бывшего цветочного магазина Ноева) помещался Музей Наркомзема. И там, на втором этаже был зал, где, в доказательство несуществования мощей (а существования мумификации), под большой витриной, под стеклом с перекладинами, лежали мощи Св. Иоасафа Белгородского , а над ним, сбоку, на длинной полке, в стеклянном гробике лежал маленький, с искаженным лицом, в позе самозащиты, труп бывшего фальшивомонетчика, убитого во время дележа денег. Он был найден в сухом подвале. И рядом на маленькой полочке лежала засохшая мертвая крыса. А по стенам и под лестницей висел рассказ о них и о мумификации, вывешенный начальством Музея, для “просвещения” народа. В соседних залах, в спирту, я видела 2х-голового новорожденного и прочие “чудеса” природы. Св. Иоасаф был епископ. Жил он, если не ошибаюсь, при царице Екатерине Великой. Епископов, мне сказали, хоронят с длинными волосами, как полагается православному священству, но теперь он лежал остриженный под первый номер еле серебристой головы. Я видела образ его, и сразу узнала нос с горбинкой, строгие благородные черты. Высокого роста, епископ лежал обнаженный, с куском картона на чреслах, закрытые глаза — не видели, слава Богу! И стали мы с сыном-подростком ходить в Музей, прикладываться к мощам, стараясь делать это незаметнее. Думаю, мы не были единственными. |
| Вопрос номера: Живу не свою жизнь. Как мне найти себя? Письмо читателя /Наталья ; Отвечает психолог Александр Ткаченко . Рисунки Марии Сосниной // Фома. - — апрель 2020. - С.14-20. - (рубрика « Вопрос номера »). Реклама : С.21. ВЕРА(раздел). – С.22-57. Школа «Фомы». Суть вещей : Как устроены царские врата и алтарь. [Инфографика]. На примере храма святого великомученика и целителя Пантелеимона в Нижнем Новгороде. Фото царских врат и алтаря — Борис Поваров. Информация представлена в четырех частях. Часть I. «Царские врата» (С.22-23) . Где находятся : Царские врата расположены в центре местного - самого нижнего - ряда иконостаса; Название и символизм : Символизируют собой врата рая, то есть вход в Царство Небесное; Богослужебная практика : Входить в алтарь через царские врата могут только священнослужители и только в облачении; История : Изначально царскими вратами назывался главный вход в базилику, через который в здание входил император или его представитель. Позднее наименование царских врат перенеслось на центральные двери алтаря; Самые известные : Среди наиболее известных царских врат — работа кисти преподобного Андрея Рублева для иконостаса Свято-Троицкого собора Троице-Сергиевой лавры (1425 г.). В настоящее время находятся в Сергиево-Посадском государственном историко-художественном музее-заповеднике. Часть II. «Как устроен алтарь» (С.24-25). Жертвенник : Стол слева от престола, на котором приготовляются хлеб и вино для Евхаристии; Горнее место и запрестольный образ : Возвышенность за престолом у восточной стены алтаря, на которой стоит трон для архиерея и стулья для священников — все вместе они символизируют Христа и апостолов. На горнем месте обычно есть изображение Христа или Троицы; Запрестольные крест и икона : Сразу за престолом стоят крест с распятием Христа и икона Богородицы. Обычно у них есть длинные древки, за которые их держат во время крестного хода. Поэтому их еще называют «выносные»; « Семисвечник »: Богослужебный светильник из семи лампад. Символизирует семь таинств Церкви; Престол : Самое главное и священное место алтаря. По форме четырёхугольный стол. На нем совершается таинство Евхаристии. |
| Изд.: Успенский А. И. Переводы с древних икон, собр. и исполненные иконописцем В. П. Гурьяновым. М., 1902; Лицевые святцы XVII в. Никольского единоверч. мон-ря в Москве. М., 1904. Соч.: Две местные иконы Св. Троицы в Троицком соборе ТСЛ и их реставрация. М., 1906; Икона Явления Божией Матери прп. Сергию, писанная на гробовой доске преподобного, сопутствовавшая войскам в рус.-япон. войне. М., 1907; Иконы Спасителя, письма Симона Ушакова. М., 1907; Сказание о блж. вел. кнг. Евдокии, во инокинях Евфросинии. М., 1907; Запрестольный крест Успенского собора, сооруженный повелением царя Иоанна Васильевича Грозного, хранящийся в Патриаршей (Синод.) ризнице. М., 1911. Лит.: Россия в ее прошлом и настоящем. М., 1914. Разд. 11; Художники народов СССР: Биобиблиогр. словарь. М., 1976. Т. 3. С. 243; Вздорнов Г. И. История открытия и изуч. рус. средневек. живописи: XIX в. М., 1986. С. 190, 325, 367; 1000-летие рус. худож. культуры. М., 1988. С. 167, 368. Кат. 208; Коробко О. А. , Ченская Г. А. О нек-рых подписных иконах в собр. ГМИР//Проблемы формирования и изуч. музейных коллекций/ГМИР. Л., 1990. С. 41-47; Косцова А. С. , Побединская А. Г. Рус. иконы XVI - нач. XX в. с надписями, подписями и датами: Кат. выст. Л., 1990. С. 58, 61-62. Кат. 210, 225-227; Mstjoralaiset Ikonit. Heinèavesi, 1992. S. 43-44. 48-50; Тарасов О. Ю. Икона и благочестие: Очерки иконного дела в имп. России. М., 1995. С. 185-187, 191-192, 195, 267, 270. Ил. 64-66, 71, 99. Цв. табл. Маркелов. Святые Др. Руси. Т. 1; Синай, Византия, Русь: Правосл. искусство с VI до нач. XX в.: Кат. выст./Мон-рь св. Екатерины на Синае, ГЭ. [СПб.], 2000. С. 446-448, 450. Кат. R-239, R-243; Kotkavaara K. Pari ajatusta «maailmantaiteen historian päättyneestä luvusta»//Iloitkaammt ja riemuitkaamme. Ikoneja 1600-luvulta 1900-luvulle suomalaisista kokoelmista/Toimittanut ark. Arseni (Heikkinen). Iyväskylä, 2000. S. 77, 80-81; Антонов В. В. , Кобак А. В. Святыни С.-Петербурга: Христ. ист.-церк. энцикл. СПб., 2003. С. 47, 135, 150, 171, 186; И по плодам узнается древо: Рус. иконопись XV-XX вв. из собр. В. А. Бондаренко: Альбом-кат. М., 2003. С. 563-576, 583-586, 598-606. Кат. Прп. Серафим Саровский: Агиогр., почитание, иконогр./Сост.: Н. Н. Чугреева. М., 2004. С. 137, 154-159, 410, 414, 417; Иконы из частных собр.: Рус. иконопись XIV - нач. XX в.: Кат. выст./ЦМиАР. М., 2004. С. 15, 63, 206. Кат. 36; Религиозный Петербург/ГРМ. СПб., 2004. С. 380, 387, 488, 503, 524. Кат. 691. Ил. 38. |
| Между тем, число учащихся в училище возрастало. Так, в 1827 г. к 24 прежним учащимся прибавилось 20 пансионеров Московского воспитательного дома; в 1834 г. в училище было уже 66 воспитанников и воспитанниц; в 1835 г. число их возросло до 100, а в 1842 г. число кандидатов для поступления в училище увеличилось до того, что потребовалось по новому штату содержать 100 воспитанников и 60 воспитанниц. По мере увеличения числа учащихся, помещение становилось для них тесным и потому в 1843 г. высочайшею волею утверждено, вместе с штатом, положение Опекунского совета, по которому отдача в наем части дома, выходящей на р. Мойку, прекращена, карточная экспедиция, магазин и винный погреб выведены, мастерские воспитательного дома закрыты, и вместо того предоставлено училищу обучать мастерствам и ремеслам глухонемых воспитанников; таким образом весь дом отдан под училище. Со времени основания училища, в первые 10 лет, т.е. до 1820 г., не было здесь ни церкви, ни законоучителя. Уже 30 ноября 1820 г. определен сюда законоучитель, а в 1821 г. окончена постройкою и церковь во имя св. апостола Павла и освящена 19 февраля того же года наместником лавры, архимандритом Товиею. Продолговатая комната, перед которою была большая рекреационная зала в третьем этаже дома по Гороховой улице, с 4 окнами на правой стороне, послужила для помещения церкви. На западной стороне ее находятся хоры, поддерживаемые 4 деревянными колоннами, а полукруглый, деревянный оштукатуренный свод ее завершается под железною крышей дома. Престол и жертвенник - деревянные; антиминс священнодействован и подписан митрополитом Михаилом. Запрестольная икона " Распятие Иисуса Христа " писана на холсте глухонемым воспитанником Степаном Сергеевым в 1822 г.; другим воспитанником Ивашецким писана в том же году икона Рождества Христова, у жертвенника. Алтарь отделялся деревянным одноярусным иконостасом, в котором было 4 иконы: Спасителя, Божией Матери, апост. Павла и св. Александра Невского. На царских вратах - Благовещение и 4 евангелиста, на боковых - архангелы Михаил и Гавриил; вверху - Тайная вечеря. Все эти иконы писал художник Васильев. |
| На выставку я приходила раз десять именно из-за икон. Оказалось, что Шагала в третий-четвертый раз смотреть неинтересно – Никогда до этого не мыслили себя иконописцем? Но как художник, вы, наверное, всегда восхищались творениями Феофана Грека, Рублева? – Еще не будучи крещеной, в году, наверное, 1991-м я побывала на выставке из фондов Русского музея: Кандинский, Малевич, Гончарова, Шагал, Филонов… Но меня потрясли не они – хотя тогда я всё это очень любила, – а русские иконы из собрания Никодима Кондакова, известного историка искусства. Это был праздник, несказанное ощущение рая и чуда, и я долго ходила будто оглушенная. На эту выставку я приходила раз десять именно из-за икон, так как оказалось, что Шагала даже в третий-четвертый раз смотреть неинтересно. Меня поразило мастерство, с которым были написаны иконы. Я на них увидела рай. И для меня это стало открытием потому, что к русской иконе в советское время было принято относиться как-то снисходительно: вот итальянский ренессанс – это да, а икона – конечно, мило, но… Восхищение иконой жило во мне все последующие годы и стало сродни ключику, который однажды открыл дверь в мир Православия. Собственно, это, наверное, и определило мой теперешний праздничный стиль. – Когда вы начали писать святых, искушения возникали, или как по маслу всё пошло, благословенно? – Первая написанная мною икона – «Бичевание святого Георгия ». Артель тогда писала два иконостаса для белорусского храма, один алтарь был посвящен святому Георгию. Потом я написала Троицу для иконостаса в Дивееве. Вообще с иконами, которые я писала, у меня всё как-то больше какие-то искушения связаны. Чудес не припомню, а вот искушений – выше крыши. Особенно когда пишешь запрестольный образ, крест или иконостас. Первую запрестольную икону я писала в начале «нулевых» для храма Сергия Радонежского в Сертолове Всеволожского района Ленинградской области. Едва приступив к работе, я умудрилась сломать ребро. Лекарства болеутоляющие пить сама не догадалась, а врач не подсказал. |
| Ныне в Хрущовой Никитовке — прекрасный каменный храм Успения Богоматери. Построение его начато было Димитрием Андреевичем Хрущовым, и окончание и образцовое украшение принадлежит набожному сыну его Николаю Дмитриевичу Хрущову. Иконы в иконостасе — мастерской академической работы в 3000 руб. серебром; три иконы: Успения Богоматери, святит. Николая и Курская икона Божией Матери — в серебряных вызлощенных ризах в 250 руб. серебром; плащаница в 343 руб. серебром; запрестольная икона крещения Господня в 343 руб. серебром; ризница - дорогой парчи, утварь богатая. Все это дар усердия Николая Дмитриевича. Прихожане Никитовки издавна обращались с особенною верою к иконе Знамения Божией Матери и недавно устроили на сию икону серебрянную ризу в 300 руб. серебром, с надписью: «в память избавления от холеры 1848 г.». Замечательные книги в храме владельческой Никитовки: а.) Триодь цветная без выходного листа, с надписью: «1705 г. м. февр. 20 д. сию книгу отменили Братство Уманское за ведом пана Иванька Бариша, сотника уманского, так и теж и пана Василия Гайдученка, осадчаго Уманскаго, за церковные гроши из скринки Успенской до церкви Божой до собору и до храму Успения Преч. Богородицы Уманской риньковской, за готовые гроши литовской лечбы талярей 15., да старанием пана Максима Кембердянского на тот час ктитора бывшего и Игната Шпака, брата старшего, так теж и всего братства соборного, аби вечне при церкви Божией зоставала; а мел бы кто от церкви Божой отвергнути и на свой пожиток обвертали, — того недай Боже, — таковый не тилько наречен будет святокрадца, але и проклять и анафема и маранафа. Иоанн Яковович пресвитер Успенский и наместник уманский». Эта книга принесена в Никитовку кем нибудь из братстваУманского, перешедших к бывшему уманскому полковнику Никите Кондратьевичу после 1705 г. б.) Евангелие М. п. 1754 г. с надписью: «отдано в церковь Пр. Богородицы села Никитовки бригадиршею Кассандрою Хрущовою 1769 г.». в.) Минеи служебные М. п. 1727 г. г) Постная триодь К. п. 1727 г. с надписью: «села Угольцов Домовой бригадирши Софии Капнистовой церкви Св. Троицы». |
| о.Леонид: Вообще многие произведения, которые мы видим сегодня в продаже, и в частности в Софринском магазине, несут на себе печать безвкусицы. То, что этот крупнейший производитель, кстати, и многие другие, практически не подконтрольны художественному совету, достаточно профессиональному, судя по их продукции - это беда в Церкви. Потому что происходит развитие, я бы сказал, скрытой формы идолопоклонства, потому что, если образ не соответствует тому, что должно быть, то он не может использоваться как икона. Здесь я с Вами согласен, поскольку в разных местах я видел совершенно безобразные, в данном случае это именно правильное слово «без-образные», т.е. образ как раз стерт, искажен. У меня был такой случай. Я приехал в один из монастырей в паломничество, и вдруг, в алтаре за престолом увидел запрестольный крест, но на кресте был распят не Христос, а какое-то, видимо, другое лицо, т.е. это было явно распятие какого-то совершенно другого человека. Как к этому относится? Я спросил наместника: «Отец, ты не понимаешь, что здесь изображено вообще?! Как мы можем относиться к этому образу?». Он говорит: «Понимаете, это спонсор подарил. Я ничего не могу сделать. Если я уберу этот крест-то будут проблемы, мне не дадут денег, и т.д.». Это что значит? Т.е. мы меняем Господа на деньги? Кто-то нам подарил что-то, и мы должны это принять просто потому, что должны угодить человеку? А Богу мы не обязаны угождать? Т.е. этот вопрос очень важный. Ведь раньше как было? До XVII века не было чина освящения икон, он был введен уже поздно в нашей Церкви, как раз, когда и пошло разрушение образа. Это разрушение образа происходило повсеместно. Это удивительно, но, например, на Кипре в Государственном музее можно увидеть, как деградировала икона. К XVII веку произошло фактически уничтожение иконы. И поэтому новогреческие росписи, иконы, которые стремятся почему-то внедриться в обиходную жизнь церкви, они, я считаю, просто профанируют церковное искусство. Е.Никифоров: Я могу понять, почему. Это примерно потому же, почему мы исправляли по греческим книгам наши богослужебные книги в эпоху Патриарха Никона. Когда с некритичным отношением к грекам пытались отыскать у них аутентичную традицию. И много уничтожили ценного. Также и монашескую жизнь нельзя восстановить по книгам, нужна традиция, а у нас большевиками все было уничтожено. Поэтому так дорожил Святейший Алексий Пюхтицами, никогда не закрывавшимися. И сейчас мы обращаемся к греческой монашеской традиции, а женское монашество ищет предания в замечательных румынских монастырях. Точно так же и в иконописи - где искать традицию? Естественно у греков. Мы же и православие у них получили, и, наверное, их там не так преследовали. Вот по этим причинам. |
| По инициативе архимандрита в 1825-1827 гг. к Георгиевскому собору с севера был пристроен придел во имя свт. Феоктиста, архиеп. Новгородского, куда были перенесены его мощи. В 1846-1847 гг. на пожертвование О.-Ч. по проекту архит. Быковского была устроена позолоченная серебряная рака весом 130 кг с чеканным изображением святителя, частицы его мощей помещались в 2 ковчежцах, установленных на гробнице. В этом же приделе находились украшенная графиней икона святителя и древняя итальянская икона Пресв. Богородицы, присланная из Флоренции гр. Г. Ф. Орловым. В 1823 г. графиня пожертвовала в монастырь серебряно-позолоченный ковчег, в 1827 г.- напрестольный крест с частью Древа Креста Господня, присланной ей К-польским патриархом сщмч. Григорием V в 1820 г., в 1827 г.- золотые сосуды с бриллиантами и яхонтами, в 1828 г.- сосуд для богоявленской воды, в 1829 г.- 18 богослужебных сосудов из яшмы и позолоченного серебра, подаренных О.-Ч. имп. Николаем I. Она также пожертвовала обители ковчег с частицами мощей Киевских святых и 3 артосные панагии. В 1823 г. в Спасском соборе был сооружен юж. придел в честь Успения св. прав. Анны, в 1825 г.- северный во имя святых Фотия и Аникиты, к храму пристроена паперть. В 1832 г. на средства О.-Ч. были покрыты серебряными одеждами престолы главного алтаря и придела св. Анны и запрестольный крест с частицами мощей, пожертвованными А. Н. Муравьёвым . Помимо перечисленного с 1828 по 1831 г. в Юрьевом монастыре были возведены летние настоятельские кельи и башня с ц. во имя арх. Михаила (1831), а также обновлен Перынский Рождество-Богородичный скит, принадлежавший мон-рю. До 1832 г. О.-Ч. израсходовала 700 тыс. р. только на строительные нужды монастыря. В 1830 г. она внесла в Сохранную казну билет в 375 тыс. р. на содержание зданий обители, трапезы и оплату церковного пения. В 1831 г., после смерти В. Г. Орлова, О.-Ч. по благословению духовника обратилась к митр. Серафиму (Глаголевскому) с просьбой о переносе в Юрьев мон-рь останков отца и его братьев Федора (1741-1796) и Григория (1734-1783). |
|
|
