| После встречи с Забелой Врубель перестал рисовать Демона. Развеялся лиловый сумрак. Он словно освободился от демонических чар и гнета. И вокруг и в нем самом все просветлело. И обычная ругань критиков воспринималась по-другому — легче. Когда он познакомился с Надеждой Забелой, разразился скандал по поводу панно «Принцесса Греза» и «Микула Селянинович». Врубель представил эти громадные панно по заказу Мамонтова для украшения павильона искусств на Всероссийской выставке в Нижнем Новгороде. «Принцесса Греза» — вечная мечта художников о прекрасном. И «Микула Селянинович» — сила земли русской. Академическое жюри работы Врубеля не приняло. Критики утверждали: «декадентское уродство»! Разгневанный Мамонтов строит для этих панно отдельный павильон. «Я не мог разгадать, но что-то звериное в сердце зрителей чувствовалось, — вспоминал Коровин. — Я слушал, какие проклятия несли они, глядя на эти панно. Михаил Александрович еще больше убедился в своем непризнании и еще больше почувствовал себя сиротой этой жизни». Так же ругали и «Демона сидящего», и врубелевские иллюстрации к поэме Лермонтова. Ругали многие, но были и те, которые чувствовали этот сильный, особый дар и не могли перед ним не преклоняться. Среди них был Савва Мамонтов, в частной опере которого пела Надежда Забела. Она стала музой композитора Римского-Корсакова и исполняла партии Снегурочки, Царевны Лебеди, Волховы. И вскоре весь этот сказочный род оживет в картинах Врубеля, в сценических костюмах, в скульптурах. 90 раз Забела пела Морскую Царевну, и 90 раз Врубель присутствовал на спектакле. Он боготворил жену. Как эстет, не мог не восхищаться ее голосом. Придумывал для нее сценические костюмы, рисовал декорации к операм. То была светлая, гармоничная пора в жизни Врубеля. Ему хотелось цельности и ясности бытия. Теперь он тянется к исконно русскому, народному: «Морская царевна, «Тридцать три богатыря», майолики «Снегурочка», «Купава», «Садко» В ответ на все обвинения в декадентстве Врубель пишет своего «Богатыря». Кряжистый, земной, мощный — соль русской земли. Знак судьбы |
| Потом боярин говорил: «Высланы были вами в Москву полковник Константин Солонина для прислушивания к переговорам между боярами и уполномоченными королевскими послами, где будет речь идти об украинских делах; польские послы не согласились допустить ваших посланцев к переговорам; но все, что в ответе о ваших делах было говорено, все полковнику Солонине читали: так вперед вам своих посланцев на посольские съезды посылать не для чего, одни только убытки и посольским делам затруднения; а как скоро на посольских съездах о ваших делах какой вспомни будет или договоры, то великий государь велит вас уведомлять письмами». Старшина положились на волю государеву. «Теперь, – сказал боярин, – объявите, какие вы хотите становить новые статьи?» «У нас никаких статей нет», – сказали старшина. «Так 17 июня будьте в обоз к государеву шатру для обрания гетмана». 17 июня, часу в третьем дня, приехал в обоз Лазарь Баранович, архиепископ черниговский, за ним пришел голова московских стрельцов Григорий Неелов, приехали генеральная и войсковая старшина и козаки, а перед старшиною несли государево жалованье – войсковые клейноты – булаву, знамя, бунчук, литавры. Архиепископ говорил, чтобы прочесть ему новые статьи; боярин велел читать и, когда чтение кончилось, объявил, чтоб приступили к гетманскому избранию. Перед шатром в обозе устроили место, поставили на налое Спасов образ, булаву положили на стол, знамя и бунчук поставили у стола. Боярин и старшина вышли из шатра, архиепископ говорил перед образом молитву; после молитвы боярин говорил на все четыре стороны: «Великий государь указал мне быть на раде для обиранья гетмана; и вы бы по своим правам и вольностям гетмана обирали, царское величество положил гетманское обирапье на ваше войсковое право и волю, кого вы Войском излюбите», Изговоря речь, боярин отступил от стола прочь. Вольные и тихие голоса провозгласили гетманом генерального судью Ивана Самойлова. Полковники – Райча и Солонина – взяли избранного под руки и поставили на стол, обозный Забела и другие полковники поднесли ему булаву, укрыли знаменами и бунчуком. |
| С ответами на все эти статьи и с объявлением о заключении Андрусовского перемирия отправился в Малороссию стольник Телепнев. За службу и остерегательство насчет хана великий государь жаловал гетмана, милостиво похвалял; ратные люди в малороссийские города присланы будут вскоре; о митрополите в Киев царский указ будет впредь: с Гвинтовкою указал государь учинить по войсковым правам чего доведется. Боярин и гетман после торжественного молебствия о всемирной радости, о замирении с поляками объявил Телепневу, что турский султан сам хочет идти войною на поляков под Каменец, который хотят сдать ему армяне. Потом гетман стал просить, чтоб государь указал ему быть в другом городе, а в Гадяче быть ему не у чего – место пустое; по-прежнему Иван Мартынович предостерегал насчет Запорожья: «Козаки идут толпами в Запороги; надобно в Койдак и Кременчуг как-нибудь ввести ратных людей, чтоб в Запорожье хлеба не пропускать; а когда в Запорожье будет козаков многолюдство, то ждать от них шатости». От боярина и гетмана Телепнев отправился в Киев к боярину и воеводе Шереметеву, от которого услыхал жалобы на козаков: «Мещанам от козаков чинятся налоги большие, и мещане бредут врознь; а в Киеве ратные люди от голоду бредут врознь; конных и пеших людей всего в Киеве 3177 человек». Скоро пришли новые вести от Брюховецкого о Запорожье вместе с доносом на епископа Мефодия. «Скорее, как можно скорее прислать ко мне ратных людей, чтобы народ на этой стороне Днепра в отчаяние не приходил, – писал боярин и гетман. – Запорожских козаков всякими гостинцами обсылаю, на доброе дело всячески уговариваю, только бы мне в этом деле двоедушные духовные особы не были препоною и запорожцам на всякое зло поджогою, как, например, преосвященный епископ мстиславский: с его поджоги невинная кровь христианская разливается; теперь, когда этого епископа здесь, на Украйне, нет, то многим кажется, что другой свет стал; пусть епископ живет в Москве или где будет угодно государю, только бы не в городах, близких к Запорожью; и переяславские бунты не легко бы укротились, если бы прошлого года епископ не уехал в Москву. Епископ уговорил епарального судью Петра Забелу послать сына своего в Запорожье, зачем? Сам Забела состарился, а в Запорожье не бывал; сыновья его и подавно, были только у польского короля и привилегии себе повыправили; а теперь умыслил сына в Запорожье слать, людьми мутить и запорожцев на зло уговаривать. Бью челом великому государю, чтобы не велел видаться на Москве с епископом козакам, которые от меня приезжают, особенно запорожцам: он их научает на всякое зло. Некоторые из них мне сказывали, что епископ тайно призывал к себе голодных запорожцев и жаловался, будто по моей милости ему казны с дворца не доходит». |
| Петрушка Дорошенко, который называется гетманом той стороны, поддается султану турскому и, присылая на эту сторону козаков, воровски здешних жителей прельщает, многие из них и теперь еще держат его сторону; Переяславль, Нежин и другие города разорены, жители их разбрелись, все пусто; и если в них царских ратных людей не будет, то возвращающимся жителям без обороны нельзя будет строить своих домов и жить, да и Дорошенко тотчас же займет эти города своими людьми, дороги до Киева займет и учинит вас в подданстве у турка вместе с собою». «Не поставь себе в досаду, – сказал Демьян, – что мы эту статью оспорили; вели читать другие статьи, а об этой мы подумаем». Начались толки о Киеве, просьбы, чтобы не отдавать его ляхам. «Ведомо вам самим, – говорил Ромодановский, – что той стороны Днепра козаки и всякие жители от царского величества отлучились и польскому королю поддались сами своею охотою прежде Андрусовских договоров, а не царское величество их отдал, по тому их отлучению и в Андрусове договор учинен». «Нам ведомо подлинно, – отвечал гетман, – что тамошние козаки поддались польскому королю сами, от царского величества отдачи им не бывало, и если положено будет на съездах с польскими комиссарами, что Киев отдать, – в том воля великого государя, только бы поляки благочестивой веры не гнали, а царскому величеству можно митрополию и в Переяславле сделать». «Нет, – возразил Лазарь Баранович, – митрополию надобно сделать в Чернигове. Чернигов старше Переяславля, и княжение древнее». На другой день пришли к боярину обозный Петр Забела, войсковые есаулы, полковники и от имени гетмана начали говорить, чтоб воеводам не быть в их городах, и подали письменное челобитье по статьям: жаловались, что царские воеводы, наезжая на города, заведывали войсковою арматою; просили, чтобы реестровых козаков было 30000; просили на пять лет льготы от податей, а если недостанет денег на жалованье реестровому войску, то чтобы платила казна царская; чтобы гетману жить в Батурине, а когда Переяславль окончательно подчинится государю, то в Переяславле; чтобы воевод вывесть хотя через полгода или через год, когда все успокоится. |
| Одолей Семенович Забелин [см. Забела], 1564 г.; Одолей Степанович Соковнин [см. Соковнин], 1648 г. Одолей – приворотная трава из рода молочаев Одонье Якут, крестьянин, 1495 г., Новгород Одонье – 1) подонки, 2) круглая в основе кладь хлеба в снопах и подстилка из хвороста под стог сена Ожгибесов Шапуля, крестьянин, 1564 г., Обонежье Ожгибоков Третьяк [см. Третьяк], царский конюх, 1573 г. Ожег см. Ожог Ожегов Иван, дворовый царя Ивана, 1573 г. Ожерельев Григорий Игнатьевич, 1495 г., Новгород; Семен Ожерельев, слуга митрополита Симона, 1506 г. Ожжиха Якут, крестьянин, 1585 г., Новгород Ожигаев Василий, посадский человек, 1625 г., Зарайск Ожог ( Ожег ), Ожога , Ожогины : Яков Федоров Ожег, послух, 1522 (1552? – С. В.) г., Кашин; Иван Матвеевич Ожога Емельянов, 1500 г.; Нестер Ожогин, казак, 1612 г., Вологда Озеро, Озеровы : Иона Озеро, писец, первая половина в., Переяславль; Второй [ср. Вторытка] Иванович Озеров, гость, 1602 г., Кострома; Озеровы, помещики, XVI–XVII вв. Новгород Озимко , крестьянин, 1545 г., Новгород Озимки – запоздалые морозы и снег весной Ознобиша, Ознобишины : Иван Ознобиша, середина XV в., Кострома; Михаил Никитич Ознобишин, 1532 г.; Иван Федорович Ознобишин, 1550 г., Дорогобуж [см. Село] Озорной, Озорного : Богдан Васильевич Озорной, 1540 г., Звенигород; Дей и Булгак [см. Дей, Булгак] Васильевичи Озорного, 1550 г. Озяблый Гридя [см. Гридя], крестьянин, 1555 г., Вологда Окат, Окатий ( Акат, Акатий ), крестьяне, XV–XVI вв., Новгород (много лиц) Оклячеевы , помещики, конец XV в. и позже, Новгород Оклячить – обвязать бочку или тюк клячом, заверткой, ключом (Даль) Окоем Семенович кн. Шелешпанский, первая половина XVI в. Ср. имение Окоемово во Владимирской губ. Окорок, Окороковы : Илья Окороков, казнен в опричнике Окул, Окуловы : Окул – очень распространенное прозвище; Степан Окулов, середина XV в., Радонеж [см. Веселье, Деревль, Кулкишов, Моденов, Обещало, Скоблев, Сухирин] Окул – плут, хвастун, обманщик (Даль) Окунь, Окуневы : Окунь Иванович Линев [см. Линь], 1495 г.; от него – Окуневы Олабухин см. Алабухин и Алабыш |
| Там же, в Новгороде, преосвященный архиепископ приговорил гетману держать меня за караулом до тех пор, пока возвратится Забела с товарищами из Москвы, и если ваше царское величество по желанию архиепископа и гетмана позволите своим ратным людям из городов выйти, то оставить меня в живых, если же нет, то меня либо смерти предать, либо татарам отдать. Я стал со слезами просить архиепископа, чтоб не для меня, но для милости вашего царского величества отпустили меня либо в Москву, либо в Нежин. Архиепископ отвечал мне: «Не сделаю этого для земного царя, а только для небесного, и, если б не мое заступление, давно бы тебя гетман смерти предал». А Василий Многогрешный говорит: «Брат мой, гетман, перед тобою не виноват, архиепископ велит держать тебя за крепким караулом, сердясь, что ты желаешь добра царскому величеству и что к тебе милость государская есть». А Василий Многогрешный верен тебе, великому государю, много раз брата своего лаял, что он гордится, людей дерет и тебе, великому государю, не хочет истинно служить; и Гвинтовка добр же. Сам я слышал своими ушами, как архиепископ говорил: «Надобно нам того, чтобы у нас, в Малой России, и нога московская не была; если государь не выведет своих ратных людей из городов, то гетман хотя и сам пропадет, а царство Московское погубит, как огонь – вещь подлежащую спалит и сам погаснет». Воля ваша: если прикажете из Нежина, Переяславля, Чернигова и Остра вывести своих ратных людей, то не думайте, чтоб было добро. Весь народ кричит, плачет: как израильтяне под египетскою, так они под козацкою работою жить не хотят; воздев руки, молят бога, чтоб по-прежнему под вашею государскою державою и властию жить. Говорят все: за светом государем живучи, в десять лет того бы не видали, что теперь в один год, за козаками. Нынешний гетман безмерно побрал на себя во всей северной стране дани великие медовые, из винного котла у мужиков по рублю, а с козака по полтине и с священников (чего и при польской власти не бывало) с котла по полтине: с козаков и с мужиков поровну, от сохи по две гривны с лошади, и с вола по две же гривны, с мельницы по пяти и по шести рублей брал, а кроме того, от колеса по червонному золотому; а на ярмарках, чего никогда не бывало, с малороссиян и великороссиян брал с воза по 10 алтын и по две гривны; если не верите, велите допросить путивльцев, севчан и рылян. |
| ГЛАВА ТРЕТЬЯ. ПРОДОЛЖЕНИЕ ЦАРСТВОВАНИЯ АЛЕКСЕЯ МИХАЙЛОВИЧА Приезд гетмана Брюховецкого в Москву. – Представленные им статьи. – Гетман пожалован в бояре, старшина в дворяне. – Новый боярин сватается к московской боярышне. – Усобица между малороссиянами в Москве. – Дурные вести из Малороссии. – Дорошенко – преемник Тетери. – Он губит Опару и действует против полковников, преданных Москве. – Отчаянное письмо епископа Мефодия. – Возвращение Брюховецкого в Малороссию. – Неудовольствие духовенства по вопросу о митрополичьем избрании. – Союз духовенства с мещанами против гетмана и козаков. – Смута в Переяславле и Запорожье. – Поездка дьяка Фролова в Малороссию. – Неудовольствие козаков против гетмана-боярина. – Жалобы воеводы Шереметева на корыстолюбие Брюховецкого. – Сильное ожесточение духовенства против гетмана. – Бескорыстие киевского воеводы Шереметева. – Возмущение переяславских козаков. – Брюховецкий советует крутые меры. – Волнения в Запорожье. – Сношения Москвы с Польшею. – Записка Ордина-Нащокина о польском союзе и замечания на нее царя. – Съезды в Дуроричах. – Неуступчивость поляков и прекращение съездов. – Возмущение Любомирского заставляет поляков возобновить переговоры. – Андрусовские съезды. – Перемирие. – Причина уступчивости поляков относительно Киева. – Условия Андрусовского перемирия. – Польское посольство в Москве. – Переговоры об изгнанной из Украйны шляхте и о союзе против турок и крымцев. – Значение Андрусовского перемирия. – Общий взгляд на состояние Малороссии 11 сентября 1665 года подъезжал к Москве небывалый гость, гетман запорожский с старшиною. На перестрел от Земляного города встретили его ясельничий Желябужский и дьяк Богданов; Брюховецкий сошел с лошади и, выслушав спрос о здоровье, дважды поклонился в землю; ему подвели царскую лошадь, серую немецкую, в серебряном вызолоченном наряде с изумрудами и бирюзою, чепрак турецкий, шит золотом золоченым по серебряной земле, седло – бархат золотный; Иван Мартынович сел на лошадь и въехал в Серпуховские ворота, имея Желябужского по правую и Богданова по левую руку; его поставили на посольском дворе. С гетманом приехали: переяславский протопоп Григорий Бутович, гетманский духовник монах Гедеон, гетманского куреня атаман Кузьма Филиппов, обозный генеральный Иван Цесарский, судья генеральный Петр Забела, два писаря генеральных – Степан Гречанин и Захар Шикеев, пять канцелярских писарей, писарского куреня атаман, два генеральных есаула – Василий Федяенко и Павел Константинов, переяславский посланец Андрей Романенко, посланцы разных полков, нежинский полковник Матвей Гвинтовка, лубенский Григорий Гамалея, киевский Василий Дворецкий, всего с прислугою 313 человек; на кушанье гетману определили выдавать по рублю на день, да питья против посланников с прибавкою, другим ратным людям по пяти алтын; 670 лошадей, приведенных малороссиянами, пустили пастись в подмосковных лугах. |
| Alexandre Pouchkine. 22 juillet 1835. St. Pétersbourg. 657. В. Д. ВОЛЬХОВСКОМУ 22 июля 1835 г. Из Петербурга в Тифлис. 22 июля 1835 г. Из Петербурга в Тифлис. Обращаюсь к тебе, почтенный мой Владимир Дмитриевич, с дружеской и покорнейшей просьбою: граф Забела едет служить в Грузию под твоим начальством. Друзья и родственники просят для него твоего покровительства и благорасположения, которое и необходимо ему в его положении. Знаю, что мое предстательство в этом случае совершенно лишнее, но я радуюсь случаю издали напомнить тебе о старом лицейском товарище, искренно тебе преданном. Посылаю тебе последнее мое сочинение, «Историю Пугачевского бунта». Я старался в нем исследовать военные тогдашние действия и думал только о ясном их изложении, что стоило мне немалого труда, ибо начальники, действовавшие довольно запутанно, еще запутаннее писали свои донесения, хвастаясь или оправдываясь равно бестолково. Всё это нужно было сличать, поверять etc.; мнение твое касательно моей книги во всех отношениях было бы мне драгоценно. Будь здрав и счастлив. А. Пушкин. 22 июля 1835. СПб. 658. А. X. БЕНКЕНДОРФУ 26 июля 1835 г. В Петербурге. 26 июля 1835 г. В Петербурге. Monsieur le Comte, Il m’en coûte au moment où je reçois une grâce inattendue d’en demander deux autres, mais je me décide à avoir recours en toute franchise à celui qui a daigné être ma providence. De mes 60 000 de dettes, la moitié sont des dettes d’honneur. Pour les acquitter je me vois dans la nécessité de contracter des dettes usuraires, ce qui redoublera mes embarras, ou bien me mettra dans la nécessité d’avoir de nouveau recours à générosité de l’Empereur. Je supplie donc Sa Majesté de me faire une grâce pleine et entière: premièrement, en me donnant la possibilité d’acquitter ces 30 000 roubles; et en second lieu en daignant me permettre de regarder cette somme, comme un emprunt et en faisant, en conséquence, suspendre le payement de mes appointements jusqu’à ce que ma dette soit liquidée. C’est en me recommendant à votre indulgence, que j’ai l’honneur d’être avec le respect le plus profond et la reconnaissance la plus vive, |
| Другим монахам мудрым приказать, чтоб заводили школы латинские, дабы в государстве умножились мудрые люди. Протопопам и попам также не надобно сел давать, ибо они не лучше, притом от помещиков содержание получают; из протопопов некоторые мешались во время измены не в свое дело. Подати надобно учредить наилучшим образом, чтоб не говорили, что встали против общего отягощения народного, позабыв, что сами народ погубили взятками и убийствами, не могши ничем насытиться. Есть в Малороссии проклятого Мазепы племянники и друзья любимые нетронуты, потому что при измене не были; таких надобно особенно опасаться и усмирять, отобравши у них села и мельницы, верным отдать. Скоропадский с своею супругою при министерстве Протасьева большое плутовство размножили; верным великая была пагуба от Протасьева из-за взяток; и у моей жены больше 15 куф вина взяли и сулили мне сто рублей. Проклятый Мазепа и Скоропадский очень опасались того, чтоб в Чигирине не сделали другого гетмана; можно это сделать и теперь, чтоб и та сторона Днепра была под державою вашего величества. Черныш знает, как проклятый Мазепа писал ко мне, искушая меня, обещался быть ко мне милостив, как отец, клялся, лежа больной в Батурине, говорил: будь мне верен, а не государю, и я тебе чего надобно дам. Прошу ваше величество не объявлять о моем доношении, чтоб не отомстили моим детям, как самого меня едва не погубили, когда мое доношение стало известно гетману Скоропадскому; публиковал он его по всей Малороссии, и за мою верность и правду мне и детям моим всегда будет укоризна и ненависть от тех, кто написан в моем доношении, поэтому опасно служить верою и правдою или что доносить вашему величеству. Во время гетманства проклятого Мазепы и Скоропадского укоряли меня верностию деда моего Забелы, говорили: когда бы не дед твой Забела, не была бы Малороссия под государем и Москвою, а ты такой же враг наш, что в государя и москалей веруешь». Попытка Мазепы увлечь Малороссию к измене была последнею: народ не откликнулся на гетманский призыв, и нарвский победитель стал полтавским побежденным: нравственные и материальные средства оказались на стороне царя, на стороне единства России. |
| Боброк Дмитрий Михайлович Волынский [см. Волынский], выходец из Галиции, боярин вел. кн. Дмитрия Донского, родоначальник фамилии Волынских Бобрыня Андрей Гаврилович Кобылин [см. Кобыла], начало XV в. Бобцов Никифор Иванов, 1547 г., Кашин Бобыня, крестьянин, 1545 г., Новгород Бобыня – спесивый, чванный человек Бобынины см. Бобанины Бова : Бова Семенович Воробин [см. Вороба], середина XVI в., Рязань; Епифаний Богданович Бова Скрипицын [см. Скрипица], сын боярский патриарха, 1601 г. Ср. «Бова-королевич» – старинная повесть с заимствованным из западной литературы сюжетом Бовыка, Бовыкины : Бовыка Шишмарев [см. Шишмарев], помещик, 1498 г., Новгород; Бовыка Микляев [см. Микляй], холоп, 1506 г., Муром; Ждан [см. Ждан] Бовыкин, крестьянин, 1564 г., Олонец; Бовыка Игнатьевич Забелин [см. Забела], 1564 г. Богатков Федор, царский конюх, 1573 г. Богатый Иван, холоп, 1545 г., Новгород Богатыревы : Василий Никифорович, кашинский вотчинник, 1522–1524 гг.; Иван Иванович Богатырев, 1578 г., Арзамас; Богатыревы в XVI в. в Кашине Боголюб Лаврентьев, царский сытник, 1573 г. Боголюбов Иван, подьячий, 1676 г., Москва Богомил Богданович Гиневлев [см. Гиневль], дворянин, 1573 г. Богомол , Богомоловы : Богомол, кузнец, 1624 г., Нижний Новгород; Ждан [см. Ждан] Алексеевич Богомолов, 1600 г., Новгород; Богомоловы, крестьяне, 1620 г., Белев Богучаровы ( Боучаровы ): Федор Григорьевич, 1566 г.; Нехороший [см. Нехороший] Иванович, 1595 г., Кашира; в XV в. в реестре смоленской шляхты Иван Богучаров 24 ; Богучаровы в XVI–XVII вв. в Туле и Алексине Боданин Иванка, бортник, 1608 г., Нижний Новгород Бодеин см. Бадеин Бодухин Павел Васильевич, крестьянин, 1546 г., Новгород Бодырин (иногда – Будырин и Бударин ) Федор, казачий атаман, 1607 г. Бодяга, Бодягин : Логгин Бодяга, крестьянин, 1624 г., Курмыш; Федот Бодягин, крестьянин, 1539 г., Новгород Бодяга – речная губка, водоросль Бодяка Родион, крестьянин, 1494 г., Кострома Боецкие см. Воецкие Божедомов Андрей, посадский человек, 1664 г., Можайск Божедом – скудельница, сарай над ямой для погребения безвестных мертвецов |
|
|
