| Это событие, по соображению ученого Персеваля, относится к 492 г. или 493 г. по РХ. Но вскоре после того мы видим иудеев снова влиятельными жителями Ятриба. Влияние их, впрочем, теперь сказывалось не столько в области бытовой, сколько в области религии. Они делаются то богатыми, то бедными, но при этом увлекают в свою религию более и более арабских жителей. Как в Палестине во время тяжких бедствий, так и здесь они утешали себя надеждою на скорое пришествие Мессии, царя Избавителя; потеря владычества здесь побуждала настойчивее раскрывать язычникам веру в свое будущее. Иудеи говорили язычникам: «близко время, когда придет обещанный наш пророк, и мы, при помощи его, отомстим за себя». Как ни были арабы враждебны к ним, однако не могли не задуматься над этой угрозой и не вникнуть в веру иудеев. По крайней мере мусульманские предания сохранили нам следующий факт. В 497 г. по РХ 12 один тубба Йемена по имени Асад-Абу-Кариб, сын Калай-Кариба, из потомков Химьяра, отправился войной на персов, затем в Ятриб, покорил его и оставил в нем правителем своего сына. Вскоре на пути к дальнейшим завоеваниям он услыхал, что жители Ятриба убили его сына. Абу-Кариб решается отомстить жившим в Ятрибе иудейским племенам Курайза и Назир и арабским Аус и Хазрадж. Предвидя опасность, два иудея выходят к нему и предостерегают его, говоря: если ты разрушишь Ятриб, то подвергнешься небесному гневу. «Почему?» спросил Абу-Кариб. «Потому, – отвечали они, – что этот город назначен служить убежищем пророку, который должен явиться в последнее время, и который, по изгнании из своего отечества, сделает его своей резиденцией». Тубба поддался их доводам, даже изучил их религию и принял иудейство. Все войско его последовало его примеру. Возвратившись в Йемен вместе с иудейскими учеными, Абу-Кариб решился ввести иудейство между своими подданными. Химьяриты сначала воспротивились, но потом согласились, по предложению Абу-Кариба, решить вопрос о превосходстве иудейства над язычеством при посредстве чудесного огня. В Йемене было одно место, откуда показывался чудесный огонь, который у жителей слыл за решателя в важных делах. Сюда то пришли представители ложных богов с своими идолами и иудейские ученые с своими священными книгами. Те и другие прошли через огонь; но иудеи остались невредимыми, а языческие жрецы сгорели. Это чудо решило спор, и химьяриты приняли иудейство. 13 |
| Но среди многих нестроений случались и светлые минуты. В том же 525 г. в Африке после смерти короля вандалов Трасимунда к власти пришёл Гильдерих, сын Гунериха и Евдокии, дочери императора Валентиниана III. Чувствуя себя потомком Римских императоров, он ещё ранее установил добрые отношения с Константинополем и даже обменивался со св. Юстинианом подарками. Теперь же он немедленно отменил все распоряжения своих предшественников против православных и вернул ранее изгнанных из ссылки 21 . Последовательную политику нового императора по защите Православия вскоре почувствовали во всех краях Ойкумены. Так, Юстин принял живое участие в судьбе христиан, подвергшихся гонениям в земле химьяритов, что находилась в юго-западной части Аравийского полуострова. В 523 г. новый царь этого государства Зунавас, ревностный поклонник иудейства, вознамерился истребить христиан в городе Негране. Он одномоментно предал казни всех римских купцов, проходивших через его владения в Индию, и устроил преследования своих соплеменников, принявших учение Христа. Когда в Константинополе узнали об этом, Юстин немедленно распорядился направить посольство к Аламундару, царю подвластных персам арабов, и к царю аксумитов, чтобы те воздействовали на гонителя. Царь Эла-Ашбех напал на Зунаваса, победил его и, взяв в плен, казнил. На его место был поставлен царём христианин по имени Эсимфей, и хотя вскоре он был смещён с трона, новый царь химьяритов Авраам также был христианином и более не досаждал своим единоверцам 22 . Глава 3. Война с Персией Выбор соправителем св. Юстиниана I и смерть императора Юстина Хотя после последней войны мирный договор с Персией был заключён только на 7 лет, вплоть до смерти императора Анастасия Кавад не решался его нарушить, несмотря на то, что крепость Дара, возведённая византийцами на границе, очень досаждала его. Сразу же по восшествии Юстина на царство он направил к нему послов с требованием возобновить плату, которая во времена императора св. Феодосия Младшего регулярно поступала персам из Константинополя, но также не получил удовлетворения. Видимо, это обстоятельство и послужило причиной для начала новой войны между двумя самыми великими державами своего времени. |
| В заботах об обеспечении мира на сирийской границе Юстиниан после смерти Арефы положил начало новым отношениям к филархам подвижного и тревожного арабского племени. Персидские арабы были объединены под царской властью. Юстиниан воспользовался этим примером и предоставил одному из филархов, Арефе, сыну Габалы, царскую власть над соплеменниками в пределах Сирии, признал за ним титул царя и ввел его в состав имперской знати, дав ему сан патриция. 161 Христианство , являвшееся могучим фактором политического и культурного воздействия на варварские народы, давно уже проникло в среду арабов. Аламундар оставался язычником, несмотря на попытки воздействовать на него в этом отношении еще при Анастасии. 162 Арефа, как и его соплеменники, исповедовал христианство и впоследствии принимал непосредственное участие в примирении раздоров, возникших в недрах монофизитской церкви, к которой он принадлежал. 163 Свою службу императору он нес до самой своей смерти (569 год). Как союзник на войне, он был, по свидетельству Прокопия, не всегда надежен и не мог соперничать с Аламундаром в смелости и удаче наездов на противника. К востоку от северной оконечности Черного моря, за широкими и труднопроходимыми пустынями, лежала плодородная область, носившая название страны Пальм (Φοινκων). Юстиниан вступил в сношения с обитавшими там арабами, и филарх Абукариб отдал свой недоступный оазис под власть императора, за что и был вознагражден званием филарха всех палестинских арабов. 164 К югу от страны Пальм, на полуострове, который в настоящее время носит имя Аравии, на плоскогорий Неджд, жили два арабских племени, Кинда и Мааб. Сношения с ними начались при Анастасии, когда к ним был послан с дипломатическим поручением дед Нонна. Юстиниан посылал к ним отца Нонна, Авраама. Маабиты находились в зависимых отношениях к химьяритам. Филарх маабитов Кайс, сын Арефы, убил родственника Эсимфея, царя химьяритов, и бежал в безводную пустыню. Юстиниан принял в его судьбе участие и помог вернуться на царство. В 530 году было снаряжено посольство к химьяритам. |
| Когда же он увидел восходящее солнце, сказал: вот Господь мой; этот самый великий! Но когда и оно закатилось, он сказал: народ мой! я чист от тех, кого вы признаёте соучастниками Богу. Обращаю лицо мое к Тому, кто сотворил небеса и землю, пребывая усердным Ему поклонником; я не из числа многобожников» (Коран, гл. 6, ст. 74–79) 247 . Этим рассказом Мухаммед как бы нехотя показал, что поклонение светилам небесным настолько естественно среди людей, не получивших Божия откровения, что даже Авраам склонен был по первому впечатлению от света солнца и луны и от блеска звезд, признать их за богов 248 . Тем легче могли заблуждаться в этом отношении древние арабы, не имевшие истинного руководителя в вере и богопочитании 249 . Это подтверждается действительными фактами: химьяриты поклонялись солнцу, кенаниты – луне, лахмиты – юпитеру, кайситы – сириусу, асадиты – меркурию и проч. 250 Культ солнца был особенно распространен среди арабов и доказательством этого служат храмы, посвященные этому светилу, разные суеверия и, наконец, собственные имена арабов. Имя «Раб солнца» (Абду-ш-шамс) придавалось у арабов не только отдельным лицам, но и целой отрасли колена факас из рода асадитов 251 . Этого мало: память о солнце, как о древнем божестве арабов-язычников, вошла в самый ислам, так как с другим оттенком название солнца вошло в состав уже мусульманского имени «Солнце веры» (Шамосуддин), которое встречается в настоящее время даже среди татар. Что касается почитания арабами луны и планет, то это ясно видно не только из поэтических прославлений этого светила, но и из прямых запрещений Корана поклоняться ему. Имя луны носило одно арабское племя Бяну-Галяль; химьяриты приносили луне жертвы ещё в IV в. по P. Х., a в Мекке, по одному свидетельству, была даже статуя луны. Изображение полумесяца перешло в ислам и до настоящего времени ставится на мечетях 252 . Почитание разных планет было также общераспространенным среди всех арабов культом, но в том смысле, что каждое племя, смотря по месту жительства, чтило ту планету или звезду, которую чаще и ближе наблюдало. |
| Для византийской дипломатии характерно, что три поколения одной и той же семьи – дед Еупор, его сын Авраам и внук Нонн последовательно выполняли поручения Анастасия, Юстина, Юстиниана. Их миссия касалась мелких государств Передней Азии, которых империя мастерски умела держать в руках, ссорить, мирить, одаривать, обманывать, – империя, о которой один из тюркских каганов непочтительно говорил: у ромеев десять языков и ни одного слова правды. Династия дипломатов, начинавшаяся с Еупора, вела переговоры с арабскими племенами кинди, маадеями, арабами Хирты, химьяритами, эфиопами. Византия ценила и в этом случае традиции, живую передачу нарыков, связей, опыта, знание языка и людей из поколения в поколение. Если с эфиопами Византии удалось занять устойчивее положение, то в Йемене ей постоянно приходилось сталкиваться с иранским влиянием. Ещё в конце V – начале VI в. шах Кавад „криводушествовал» и затруднял византийскую торговлю с химьяритами, в которой шёлк играл далеко не последнюю роль. Ибн-Халдун о зу-Иле (конец III, начало IV в. н. э.) сообщает, что „он был первый из царей Йемена, сделавших набег на Рум, и первый, кто ввёл шёлк и парчу» 389 . Эфиопы ещё в V в. подчинили Йемен, назначили туда своего ставленника и держали химьяритов под контролем, от которого последние стремились освободиться. В экономических причинах эфиопо-химьяритских войн в первой четверти VI в. не приходится сомневаться. Конкурирующие и борющиеся силы представляли сложный клубок отношений. На всём протяжении пути из Палестины в Южную Аравию, по побережью были расположены многочисленные и богатые иудейские колонии. Они и были здесь движущей силой, до того, как в VII в. арабы заняли доминирующее положение. Часть химьяритов, связанная с этими колониями традиционной торговлей и поддерживаемая Ираном, стремилась сбросить эфиопское господство. Иран не желал уступать Византии возможности торговых сношений в Индийском океане и поддерживал враждебные эфиопам группировки химьяритов, так как за спиной торговой африканской державы стоял Константинополь. |
| Вторая арабская династия была династия Лахмидов с центром в городе Хире у Евфрата, находившаяся в вассальных отношениях к персидским Сасанидам, враждебная поэтому Гассанидам, прекратившаяся также в начале VII века. В Хире было распространено христианство в форме несторианства, и некоторые представители династии Лахмидов также были христианами. Обе династии обязаны были защищать границу: Гассаниды — византийскую, Лахмиды — персидскую. Как видно, оба вассальных государства исчезли в начале VII века, так что, ко времени выступления Мухаммеда, в пределах Аравийского полуострова и населенной арабами Сирийской пустыни не было, за одним исключением, ни одной политической организации, которая заслуживала бы названия государства. Лишь на юго-западе Аравийского полуострова продолжало существовать с конца второго века до н. э. царство Сабейско-Химьярское, или Химьяритов (Омиритов). Однако около 570 г. Йемен был завоеван персами Кочевая жизнь бедуинов, проводивших свои дни в перевозимых с места на место палатках, конечно, не способствовала устроению постоянных, определенных мест для совершения религиозного культа, хотя бы и очень примитивного. Но, как было замечено уже выше, помимо бедуинов были оседлые жители городов и поселков. Последние возникали и развивались преимущественно на торговых путях, особенно по караванной дороге, шедшей с юга на север, из Йемена в Палестину, Сирию и к Синайскому полуострову. Из городов на этом пути наиболее известными и богатыми были, еще задолго до появления Мухаммеда, Мекка (Макораба у древних писателей) и к северу от нее Йасриб (будущая Медина). В них останавливались торговые караваны, приходившие с севера и юга. Между купцами было немало евреев, которые жили не только в двух поименованных городах, но и в других частях полуострова, например в северном Хиджазе. Известно, что много евреев было и в Йемене, в царстве Химьяритов. С севера, из римско-византийских владений Палестины и Сирии, и с юга, из Абиссинии через Йемен, проникали на полуостров христиане. |
| Но этот мир был крайне ненадёжен: византийцы завязали сношения с турками, враждебными персам, и Хосров был очень недоволен инициативами Константинополя. Когда же турки в очередном набеге разгромили персидские области в направлении Гурджана (область на юго-востоке Каспийского моря), персы в отместку захватили и подчинили своей власти христианское царство химьяритов в южной Аравии. Нечего и говорить, что этот инцидент глубоко обидел Римского царя, и он решил показать свою силу. Юстин II излишне оптимистично полагал, будто, имея турок в качестве союзников, можно сокрушить мощь персов и, таким образом, прекратить уплату столь неприятной для него ежегодной дани. Войне способствовали события, неожиданно произошедшие в персидской Армении. По внушению магов Хосров решил соорудить в городе Двине, что в Армении, храм огня. Будучи христианами, армяне возмутились, подняли восстание, разбили персидское войско, а голову персидского военачальника Сурены отправили в качестве дара магистру римской армии Юстиниану, находившемуся в Феодосиополе. Патриарх и представители армянской знати обратились к Юстину II с просьбой принять их в своё подданство, и в 571 г. Римский царь публично объявил о присоединении этой провинции к своему государству и обещал защищать Армению от персов 353 . Прибывшего посла Хосрова царь принял очень высокомерно и гордо отказался платить персам дань. Желая отсрочить войну, казавшуюся уже неизбежной, персидский посол благоразумно не касался вопроса о состоянии дел в персидской Армении, но Юстин II сам затронул эту тему и объявил, что не уступит христианскую страну Хосрову 354 . Это было фактически открытое объявление войны Персии. Ближайшие советники предлагали царю несколько умерить свой пыл, но, увы, они не были услышаны. Между тем восстание в Армении разгоралось. На помощь армянам выступили иверы, и вместе с подошедшими римскими войсками в первом сражении объединённые силы союзников нанесли персидской армии поражение. Но затем Хосров прислал второе, более многочисленное войско, и восстание было жестоко подавлено. Вождь восставших Вардан бежал в Константинополь, византийцы не имели свободных воинских подразделений, чтобы помочь армянам, и персы буквально утопили страну в крови 355 . |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла АБРЭХА И АЦБЭХА [эфиоп. ], легендарные цари Эфиопии, правление к-рых было ознаменовано обращением страны в христианство. Согласно позднему эфиоп. преданию, братья занимали трон, когда рукоположенный во епископа св. Фрументий прибыл распространять христианство в их царстве. Оба брата крестились от него и содействовали обращению в новую веру своих подданных. Однако, по эпиграфическим данным, принятие христианства в качестве офиц. религии Эфиопии приходится на царствование Эзаны (сер. IV в.), к-рый не имел соправителей. Послание имп. Констанция II владыкам Аксума братьям Эзане и Сазане (S. Athanasü. Apologia ad Const., 31) побудило нек-рых исследователей отождествить их с А. и Ац., но эта гипотеза представляется весьма шаткой. Более обоснованным является предположение о том, что реальными прототипами А. и Ац. были аксумский царь Калеб, носивший тронное имя Элла Ацбэха , и его полководец Абраха , чьи имена стали необычайно популярными среди эфиопов благодаря победам над гонителем христиан химьяритским царем иудеем Йосефом Асаром Ясаром в сер. 20-х гг. VI в. и последующему утверждению на химьяритском престоле христ. эфиоп. династии. Когда же после упадка Аксума память о подлинной истории этого периода была почти полностью утрачена, А. и Ац. оказались связаны в народном сознании с Крещением Эфиопии. Пространное эфиоп. житие святых братьев, уникальная рукопись к-рого найдена в Гемаде (пров. Тыграй) в посвященной им церкви, остается неизданным. Память святых братьев-царей чтится в Эфиопской Церкви 4 тэкэмта (1 или 2 окт.; см. Календарь эфиопский ). Ист.: Эфиопский синаксарь (Мацхафа сэнкэса р) на 1-ю пол. года (Ркп. РНБ Эфиоп. н. с. 23. Л. 35об.); Wallis Budge E. A. The Book of the Saints of the Ethiopian Church. Camb., 1928. Vol. 1. P. 112; Vol. 4. P. 1165. Лит.: Болотов. Лекции. T. 2. С. 272-273; Тураев Б. А. Исследования в области агиологических источников истории Эфиопии. СПб., 1902. С. 19, 54, 61 (прим.), 87; Ullendorff E. Note on the Introduction of Christianity into Ethiopia//Africa. 1949. T. 19. P. 61-62; Hable Selassie S. The Problem of Gudit//J. of Ethiopian studies. 1972. T. 10. N 1. P. 113, n. 2; DEB. Vol. 1. P. 7, 26-27, 65, 148; Munro-Hay S. Aksum: An African Civilisation of Late Antiquity. Edinb., 1991. P. 11, 13, 110, 156, 159, 205-206. С. А. Французов Рубрики: Ключевые слова: |
| Это противоречит также и той параллели, какую Геродот проводит между Алилат арабов и соответствующими божествами у других народов, именно как божествами определенными, известными богинями. Все это показывает, что Геродот понимал под последним божеством не общее, коллективное слово боги, но известное определенное божество, а допустив это, и под Уроталом нельзя будет разуметь единого Верховного Бога. В виду указанных нами недостатков гипотезы Покока, многие ученые и пытались приурочить эти два божества к каким-нибудь определенным божествам арабского Олимпа, основываясь преимущественно на филологических сближениях между именами. Остановимся сначала на Алилат, так как решение вопроса относительно её сравнительно легче, к ученые пришли в настоящее время уже к довольно положительным результатам, хотя и здесь существуют разные мнения. Так Бохарт, отказавшись от разбора слова Уротал, относительно Алилат представил гипотезу, высказанную еще раньше Скалигиром. Он говорит: «Урания или Алилат есть луна, которую и ныне во время новолуния арабы называют hilal, а во множественном числе ahalil. Она была у арабов всегда в таком почете, что едва, да и то несовершенно, культ её успели искоренить исповедники ислама» 1508 . Точно также объясняет это имя и Сельден. Он предполагает, что это имя у Геродота искажено, а следует его читать галилат , что собственно означает по-арабски фигуру на подобие луны 1509 . Крель видит в этом имени арабской божество Аль-Илягат, которое встречается в химьяритских надписях и которое Крель считает за божество луны 1510 . Мы уже имели случай привести это имя, встречающееся в надписях 1511 . Ленорман 1512 и Рёдигер 1513 также отождествляют упоминаемое Геродотом божество Алилат с божеством Илягат, встречающимся в подписях. Говоря об Аллате, мы уже указали основания, по которым в этом божестве надписей можно видеть именно кораническую богиню Аллату 1514 . Таким образом, больше всего представляется оснований для отождествления Алилат Геродота с Аллатой Корана. Обширное распространение культа этой богини и огромное значение его среди арабов, как мы видели, могли быть причиной того, что до Геродота дошли сведения о чествовании этой богини всеми арабами и об исключительном господстве её культа у них. Это очень вероятно. |
| Следы на подобные полумесяцы встречаются и в других религиях, поясняя отчасти нам подобные изображения у арабов, существование которых можно предположить с вероятностью на основании вышесказанного. Следы же этого или, лучше сказать, намеки на это мы, например, находим в религии египтян, у которых, бык Апис, должен был иметь, как кажется, при своей черной масти, белое пятно в виде полумесяца на плече 980 . Очень остроумно также предположение Хвольсона, что широко распространённое почитание луны в виде новолуния, подтверждают повсеместные почти принесения ей в жертву быков, а также и то, что луна очень часто представляется в связи с быками и другими рогатыми животными. Эти факты находя объяснение в том, что рога животного напоминают рога луны т.е. новолуние 981 . В самом деле, это очень замечательно. Все указанные нами факты и соображения, сопоставленные с мусульманским полумесяцем, очень сильно склоняют к предположению, что полумесяц в исламе составляет остаток языческой арабской старины и говорит, в свою очередь, о сильном распространении культа луны в Аравии в эпоху появления ислама. 982 Если уже, как мы видели, крайне скудны прямые указания о распространении и даже существовании культа луны у арабов, то, тем более, мы не должны ожидать сведений о самом характере этого божества у них. Сведений об этом почти нет никаких. Можно только по некоторым намекам предполагать, что это божество было у них женское и кажется благодетельное, а именно как производительное начало природы. Син. Кроме луны как светила небесного, почитаемого как такое, божеством женским, арабы, по крайней мере, химьяриты Йемена чтили еще лунные божества, как отдельные от самого светла и представлявшие его с каких-нибудь частных сторон. В ряду этих божеств встречается в 29 таблице Амрана имя божества Син . 983 Бар Баглул в своем словаре объясняет это имя Син арабским словом луна, он говорит, что «Син, луна, также серебро, есть тоже самое, что Σελνη» 984 . Более указаний на это божество нет. Так как Син всего только раз встречается в надписи Амрана, то Ленорман заключает, что он не есть собственно арабское божество, а, по-видимому, составляет заимствование из религии Вавилона и Халдеи, и что он был только частным божеством, может быть, в одном Хазрамауте 985 . |
|
|
