| Из библиотеки мой чичероне провел меня в церковь св.Виктора, построенную в 1560 году зодчим Галеаццо Алессием. Тут хороши висящие на стенах картины Саль Меджия и Прокачиния. Саль Меджия Благовещение. Богоматерь смотрит на небо, приложив ручки к персям Своим. Лик Ее прекрасен. Освещение не ярко. Его же блаженный Бернард. Бледное лицо его приятно. Одежда на нем белая. Его же Святая Франциска с говорящим ей ангелом. Этот ангел – загляденье! Прокачиния св.Венедикт, благословляющий двух детей; Св.апостол Петр, исцеляющий хромого; Благословение Виктора на мучение Спасителем и запрестольная икона, представляющая Усекновение сего мученика. Лицо его весьма хорошо. Его же Рождество Христово. Свет Божественного Младенца озаряет лицо Пресвятой Матери Его и все прочее. Его же маловатые фрески на потолке сохранились очень хорошо. В куполе изображены сивиллы, прорицавшие о Христе. Приглянулось мне житие св.Венедикта не живописное, а мозаичное. Мозаика эта – деревянная, крупная. Но всего замечательнее следующие, хранящиеся в ризнице, предметы: Голова св. Амвросия Медиоланского , вышитая шелком так искусно, что кажется живой. Митра на ней сделана золотыми нитями. Лицевая одежда на престол, по краям вышита золотом, а в средине ее шелками превосходно вышито успение св.Виктора с двумя львами одесную и ошую его. А еще превосходнее шелками вышит на другой, напрестольной же одежде, св.Венедикт, окруженный ангелами и подающий одежду святой Франциске. Все эти изображения сделаны Пелегриной, женой архитектора церкви св.Виктора. Она ослепла от сего труда. Видел я в ризнице Московской Сергиевой лавры хорошо вышитый шелком портрет митрополита Платона, но это шитье и сравнивать не хочу с работой Пелегрины. Из рук ее вышла шелковая живопись, правильная, выразительная, с тенями и светами, где они надобны. В Милане смежно с красивой церковью Марии Благодатной (della Grazia), окончательно построенной для доминиканских монахов в 1487 году, стоит солдатская казарма. Тут в зале, бывшей столовой монастыря, находится пресловутая Тайная Вечеря Леонардо да Винчи. |
| Братия же, видевше таковое преславное и неизреченное чюдо, вси страха и ужаса исполнишась и, собравшеся въ церковь, сотвориша звон и, облекшеся иеромонаси во священническая одеяния, начаша молебствовати, и внесоша той святый образъ въ церковь чюднаго Богоявления Господня, и поставиша надъ гробомъ преподобнаго. И от того времени разумно бысть всемъ о изображении преподобнаго отца Кирилла. О явлении преподобнаго Кирилла иеромонаху Гермону Въ обители той, глаголемей Челмогорской, живущу еромонаху Гермону, работающю Богу во святей церкви чюднаго Богоявления и Пречистыя Его Богоматери, честнаго и славнаго Ея Успения. Пасый церковь Божию тридесять летъ, многи труды прилагаше, многа же лета ему пребывающу въ пустыни той, труждающуся и от своихъ трудовъ питаяся. Во иная же времена прибывающимъ съ нимъ братома Ионию и старцу Леонтию, и потомъ въ монашескомъ чину бе имя ему Лазарь. И паки преждереченный той иеромонахъ Гермонъ впаде въ болезнь зельну сущу 63 еже къ смерти, бе болезнь его тяшка зело, не могущу ему ни на едину страну тела своего возлещи, абие на лакти своя опревся, о столе лежавшу ему, и свои 64 его паки присещающе начасте приходяще к нему по вся дни. Братома ж его не сущим Ионе и Лазарю не бе въ то время въ монастыре том, но присещающу зятю его Венедикту, иеромонахъ же Гермонъ рече зятю своему Венедикту: “Возми, чадо мое, въ монастыре семъ скотину едину, другую же остави, да будетъ на благословение дому твоему и чадомъ твоимъ на препитание”. Ему же поклонившуся, приимшу благословения и отшедшу въ домъ свой, оному ж иеромонаху Гермону, оставльшуся единому въ келлии своей обнощеватися, бывшу же вечеру позде, от тоя великия болезни ницъ преклонився на столе на возглавие и на руце свои и мало прииде въ тонокъ сонъ, или, паки реку, мало мраку нашедшу на него, и слышавъ гласъ человечь въ келии своей глаголющь; и очютився 65 , возниче главу свою и узревъ светъ въ келлии своей светящъ, возженну предъ святыми иконами свеща и предстояща честна мужа, имуща одежду иноческаго чина багровидну 66 , молящагося Богу. |
| Деятельность Г. по реформированию мон-рей и распространению бенедиктинского устава, видимо, находилась под влиянием начавшейся в X в. клюнийской реформы, но не была напрямую связана с ней. Г. следовал традициям св. Бенедикта Анианского и стремлению к унификации киновийного монашества вокруг единственной и обязательной для каждого мон-ря формы монашеского служения (для Г., как и для Бенедикта Анианского, это был устав прп. Венедикта Нурсийского ). В Житии Г. также упоминается, что святой, устроив общежительное монашество в поместье Бронь, учредил при мон-ре отшельнические келлии, куда удалился и сам. Т. о., в отличие от деятелей клюнийского движения и в соответствии с традициями прп. Венедикта Нурсийского Г. не рассматривал монашескую киновию как единственную форму монашеского служения. Но, способствуя восстановлению мон-рей и унификации монашеской жизни, добиваясь от Римского престола подтверждения привилегий мон-рей, Г., видимо, не стремился к прямому подчинению этих мон-рей Римскому папе. Главным условием процветания монашеской жизни Г. считал материальное обеспечение мон-рей (прежде всего владение земельными поместьями). Кроме того, в реформированных им мон-рях строгого разделения на священствующих и несвященствующих (conversi) братьев не вводилось. Почитание Г. распространилось с XII в. Ок. 1074-1075 гг. по указанию аббата мон-ря Бронь одним из монахов было составлено Житие святого. В марте 1131 г. еп. Льежский Александр обратился к прибывшему в Намюр папе Римскому Иннокентию III с просьбой признать святость Г. Официально канонизирован Собором в Реймсе (18-19 окт. 1131), тогда же были открыты его мощи. Мон-рь Бронь стал центром паломничества и, изначально освященный во имя ап. Петра и св. Евгения, получил посвящение Г. К нач. XVII в. населенный пункт Бронь стал называться Сен-Жерар. Ист.: Vita Gerardi//ActaSS. Oct. T. 2. P. 300-320; idem.//MGH. SS. T. 15. Pars 2. S. 655-673; Translazio S. Eugenii//MGH. SS. T. 15. Pars 2. S. 646-652. Лит.: Servais A.Essai sur la vie de st. Gérard, abbé de Brogne. Namur, 1885; Del Marmol E. L " abbaye de Brogne ou de S.-Gérard//Annales de la Société archéol. de Namur. 1858. Vol. 5. P. 225-255, 373-450; Blouard R. S. Gérard de Brogne//Guetteur Wallon. Namur, 1959. N 3. P. 64-140; Gérard de Brogne et son œuvre réformatrice: Études publiées, à l " occasion du millenaire de sa mort (959-1959). Maredsous, 1960. (RBen; 70). |
| Преподобный Венедикт Нурсийский (480–543) за строгую свою жизнь был избран в 510 году игуменом пещерного монастыря Виковаро. Святой Венедикт с усердием правил монастырем. Строго соблюдая устав постнического жития, он никому не позволял жить по своей воле, так что иноки стали раскаиваться, что выбрали себе такого игумена, который совершенно не подходил к их испорченным нравам. Некоторые решили его отравить. Они смешали яд с вином и дали пить игумену во время обеда. Святой сотворил над чашею крестное знамение, и сосуд силою святого креста тотчас же разбился, как бы от удара камнем. Тогда человек Божий познал, что чаша была смертоносна, ибо не могла выдержать животворящего креста» ( Димитрий Ростовский , святитель. Житие преподобного отца нашего Венедикта. 14 марта). Протоиерей Василий Шустин (1886–1968) вспоминает о старце Нектарии Оптинском : «Батюшка говорит мне: “Вытряси прежде самовар, затем налей воды, а ведь часто воду забывают налить и начинают разжигать самовар, а в результате самовар испортят и без чаю остаются. Вода стоит вот там, в углу, в медном кувшине; возьми его и налей”. Я подошел к кувшину, а тот был очень большой, ведра на два, и сам по себе массивный. Попробовал его подвинуть, нет – силы нету, тогда я хотел поднести к нему самовар и налить воды. Батюшка заметил мое намерение и опять мне повторяет: “Ты возьми кувшин и налей воду в самовар”. – “Да ведь, батюшка, он слишком тяжелый для меня, я его с места не могу сдвинуть”. Тогда батюшка подошел к кувшину, перекрестил его и говорит: “Возьми”, – и я поднял и с удивлением смотрел на батюшку: кувшин мне почувствовался совершенно легким, как бы ничего не весящим. Я налил воду в самовар и поставил кувшин обратно с выражением удивления на лице. А батюшка меня спрашивает: “Ну, что, тяжелый кувшин?” – “Нет, батюшка. Я удивляюсь: он совсем легкий”. – “Так вот и возьми урок, что всякое послушание, которое нам кажется тяжелым, при исполнении бывает очень легко, потому что это делается как послушание”. Но я был прямо поражен: как он уничтожил силу тяжести одним крестным знамением!» (См.: Шустин Василий , протоиерей. Запись об Иоанне Кронштадтском и об Оптинских старцах. М., 1991). Каково происхождение крестного знамения? |
| Еще большая роль в распространении монашества на Западе принадлежит преподобному Венедикту Нурсийскому (†543 г.), основателю монастыря в Монте-Кассино близ Неаполя. Устраивались и другие обители на Западе; и среди них монастырь в Клюни, который оказал огромное влияние на жизнь всей Западной Церкви в XI столетии. На Западе со временем появились различия между монастырями по их целям, строю жизни, уставам - так сложились монашеские ордена. Древние монастыри, жившие по уставу св. Венедикта (по-латыни - Бенедикта), и те обители, которые принимали этот устав, составили орден бенедиктинцев. В средневековье появились ордена доминиканцев, францисканцев, предикаторов, иезуитов. «Специализация» католических монастырей по орденам связана с тем, что уже в уставе преподобного Венедикта акцент сделан не на духовно-созерцательных и аскетических целях, а на церковно-практических. А цели эти многообразны. У одного ордена она церковно-просветительская, у другого - миссионерская, у третьего - собственно аскетическая, у четвертого - благотворительная. Монастыри, управляемые аббатами, приорами, ректорами, супериорами, объединяются в орденские провинции, во главе которых стоят провинциалы, которые, в свою очередь, подчинены генералу всего ордена. Между тем на Востоке различие между разными видами монашеского подвижничества сводилось всегда к делению монастырей на общежительные и особожительные. Общецерковное законодательство впервые коснулось монастырей только в V веке. Отцы Халкидонского Собора в 4-м правиле изрекли: «Истинно и искренне проходящие монашеское житие да удостаиваются приличныя чести. Но поелику некоторые, для вида употребляя одежду монашескую, разстроивают церкви и гражданские дела, по произволу ходя по градам, и даже монастыри сами для себя составляти покушаются, то разсуждено, чтобы никто нигде не созидал, и не основывал монастыря, или молитвеннаго дома, без соизволения епископа града. Монашествующие же, в каждом граде и стране, да будут в подчинении у епископа, да соблюдают безмолвие, да прилежат токмо посту и молитве, безотлучно пребывая в тех местах, в которых отреклись от мира, да не вмешиваются ни в церковныя, ни в житейския дела, и да не приемлют в них участия, оставляя свои монастыри; разве токмо когда будет сие позволено епископом града, по необходимой надобности. Да не приемлется также в монастырях в монашество никакой раб, без воли господина его. Преступающему же сие наше определение, определили мы быти чуждым общения церковного, да не хулится имя Божие. Впрочем епископу града надлежит имети о монастырях должное попечение.» |
| Взяв святые останки его, они прежде всего понесли их в соборную церковь святой Софии, откуда святой Никифор был изгнан. Это перенесение святых мощей происходило в тринадцатый день месяца марта [ 7 ], — в тот самый день, когда святой Никифор был изгнан зловерным царем из царского города. Когда день преклонился к вечеру, в церкви святой Софии, над честными мощами было совершено всенощное бдение, а утром из церкви святой Софии они были перенесены в храм святых Апостолов и там положены с благоговением. С этого времени и постановили чтить память исповедника Христова Никифора во славу Христа Бога нашего со Отцом и Сыном и Святым Духом славимого. Аминь. Память святого мученика Александра Святой Александр был славным мучеником во время одного гонения [ 1 ] на христиан от язычников. Среди тьмы языческого нечестия он, как лучезарная звезда, сиял своим благочестием. Обличая в городе Пидне [ 2 ] безумие идолослужителей и проповедуя христианскую веру, он многих язычников крестил и обратил ко Христу и такими действиями своими возбудил гнев почитателей идолов. Они не могли видеть его смелости и переносить силы его боговдохновенного слова, а потому, напав на него, схватили и связали его, после чего предали жестоким, беспощадным мучениям. Они такими мучениями хотели принудить его принести жертву идолам, но так как не могли склонить его к этому, то и приговорили его, наконец, к усечению мечем. С молитвою благодарности к Богу, святой мученик склонил под удар меча свою голову и так предал святую душу свою в руки Господа. В тот же день память святой мученицы Христины, в IV веке в Персиде пострадавшей. Память 14 марта Житие преподобного отца нашего Венедикта Благословенный по имени [ 1 ] святой Венедикт был благословенным и по благодати Божией. По уму своему с самых ранних лет Венедикт был уже как бы старец, а по своей нравственной жизни он с юных лет походил на мужа, исполненного совершенства. Он не подчинил своей души желаниям плотским и мирским, но уже во времена своей цветущей юности, когда свободно мог наслаждаться всеми прелестями мира, он счел все это за траву, иссохшую вместе с своими цветами. |
| Преподобный был ко всем весьма милостив, милосерд, нищелюбив и щедр. Все, что посылал Бог его обители, он раздавал нищим и вообще нуждающимся, сам же и братия его пребывали в нищете. Однажды некий муж, действительно обнищавший, был преследуем своим заимодавцем, которому был должен двадцать Тогда он пришел к святому Венедикту и со слезами стал молить его дать двенадцать златиц, чтобы заплатить долг, так как заимодавец с угрозою требовал их от него. Преподобный, не имея тогда ни одного сказал тому человеку: - Прости нас брат: я не имею теперь того, чего ты просишь, но приди дня через два. Эти два дня святой Венедикт проводил в обычных молитвах и просил у Бога, дабы Он освободил должника от его долга. На третий день снова пришел тот обедневший человек и, кланяясь угоднику Божию, просил у него обещанного выкупа. В это время в монастыре был сосуд, наполненный сочивом; и вот внезапно, по молитве святого, наверху оказались тринадцать златиц. Взяв их, милостивый отец все их отдал бедствующему человеку, говоря: - Иди, чадо, и двенадцать из них отдай заимодавцу, а оставшийся возьми себе на свои нужды. Однажды человек Божий вместе с братиею пошел на село работать в саду; на дороге им встретился один земледелец, который нес на руках своего умершего маленького сына; обливаясь слезами, он пришел в монастырь и там стал искать преподобного отца Венедикта; ему сказали, что святой работает на селе с братиею и что он там замедлит. Тогда человек тот оставил своего умершего сына пред монастырскими вратами, сам пошел к преподобному и встретил его уже возвращающимся в монастырь. При этом он так стал взывать к нему: - Дай мне, отче, сына моего, дай мне сына! Человек Божий, удивившись, сказал ему: - Разве я брал твоего сына? Опечаленный отец сказал: - Умер сын мой, но ты поди и воскреси его. Услышав это, преподобный отец очень опечалился и сказал братии: - Бежим, братия, бежим, ибо воскрешать мертвых не наше дело, но святых апостолов. Человек же тот, объятый невыразимым сердечным горем, клялся святому, что не оставит его, пока он не воскресит его сына. Тогда преподобный, подойдя вместе с братией к телу умершего отрока, преклонил колена и воззвал в молитве Богу: |
| Недалеко от обители преподобного находилось некое селение; жители его прежде пребывали в идолопоклонстве, с пришествием же в эту страну святого Венедикта, они, по старанию его, все обратились в христианство. В этом селении был устроен женский монастырь. Сюда для наставления инокинь словом Божьим, преподобный Венедикт имел обычай посылать искусных и опытных братии. Однажды для такого назидания послан был инокиням один из братии. По исполнении своего долга, когда он возвращался уже в свой монастырь, на дороге некоторые из инокинь упросили его взять несколько полотенец. Инок тот, взяв полотенца, положил их за пазуху. Возвратившись, он пришел к преподобному Венедикту; святой грозно посмотрел на него и потом с гневом сказал: - Брат, зачем беззаконие вошло в сердце твое? Инок же, ужаснувшись и забыв от страха скрытые за пазухой полотенца, не понял, о чем ему говорит преподобный отец. Но святой снова сказал: - Разве я не был там при тебе, когда ты брал полотенца от инокинь и спрятал их за пазуху? Услышав это, инок пал к ногам святого и стал просить прощения у него в своем согрешении. Однажды, когда преподобный, по обычаю своему вечером, обедал, и было уже довольно поздно, то пред трапезою его стоял один юный инок и, держа в руках свечу, светил ему; этот инок был сын одного богатого властелина, - и вот он с гордостью на уме так начал сам про себя думать: - И кто сей, пред кем я теперь стою и, держа свечу, как раб ему служу? И зачем я работаю на этого незнатного старца? Когда юный инок так рассуждал в сердце своем, то этот его горделивый помысел не утаился от прозорливого отца; он тотчас же отечески обличил его и при этом кротко заметил: - Чадо, назнаменай сердце свое крестным знамением, и зачем столь горделивые помыслы гнездятся в тебе? Будь внимателен к себе. Призвав затем другого послушника, он повелел взять из рук его свечу. Согрешивший же инок со слезами на глазах вышел из келии. И когда братия стали спрашивать инока, почему его отослал преподобный отец, то он исповедал им свои горделивые помыслы. И все дивились прозорливству святого Венедикта, что от него не утаиваются даже и сердечные помыслы. |
| А для мужчин разрешался вход внутрь скита, и они должны были входить внутренним входом в особое помещение, рядом с кельями старца. Смотря на окружающую святыню, на умиленные лица сидящих, невольно переносишься в другой мир, а все земное кажется таким ничтожным, чуждым для тебя. После монахини, моей спутницы, старец принял меня. Сначала он обращался ко мне, как к молоденькой приютянке (так про меня ему рассказала монахиня), но когда из моих ответов узнал, что мне уже 32й год и что я еду держать государственный экзамен на врача, то был очень удивлен и щедро стал осыпать меня и наставлениями, и подарками на память. Благословил меня поговеть и велел приходить на исповедь до всенощной. Оттуда мы зашли и в правую хибарку, где принимал посетителей приснопамятный старец о. Иосиф . При входе к нему чувствовалось, что это уже неземной человек, что он более принадлежит к миру духовному. Прозрачный лик его и вся его телесная оболочка так истончились от духовных подвигов, что кажутся уже исчезающими от наших грешных земных очей. Он говорит совсем мало, но своим просветленным сияющим взором вливает в душу что-то неземное. Оба старца сказали мне (не помню, в каких выражениях), что мне надо идти в монастырь, — и это вполне совпадало с моим, хотя как будто не вполне сознаваемым прежде, всегдашним желанием. Вскоре по возвращении нашем в номер о. Венедикт прислал келейника позвать нас и объяснил, что ему необходимо ехать в Шамордино : за ним прислали, у него там много духовных детей (кто-то сильно заболел). Так как мне нельзя было отложить отъезд, то батюшка Венедикт благословил меня исповедаться у общего монастырского духовника о. Феодосия (впоследствии он стал скитоначальником), надавал мне на память об Оптиной образков (живописный образ Калужской Божией Матери в четверть аршина) и много книжек (в их числе житие старца Амвросия ), много листков и свой адрес. Уезжая, старец сказал келейнику: если он не возвратится, пусть келейник угостит нас после причастия чаем, накормит меня и даст мне скитских цветов. |
| Как и в др. регионах, входивших в державу Карла Великого, в И. 2-я пол. VIII - 1-я пол. IX в. были временем интеллектуального и культурного подъема (т. н. Каролингское возрождение ), хотя здесь его результаты имели более скромный характер, чем в др. частях Франкской империи. Большинство итал. деятелей Каролингского возрождения были тесно связаны с двором Карла Великого в Ахене . Павел Диакон провел несколько лет при имп. дворе, но основные его исторические произведения - «Римская история» (Historia Romana) и «История лангобардов» (Historia Langobardorum) - были созданы в Юж. Италии. «Римская история», написанная между 766 и 771 гг. в Беневенто по просьбе Адальберги, жены герц. Арихиса II и дочери последнего короля лангобардов Дезидерия, представляет собой переработку «Бревиария» Евтропия, где повествование было доведено до 553 г., окончания войны между готами и византийцами. В соответствии с политическими взглядами, господствовавшими при беневентском дворе, Павел Диакон рассматривает историю И. в тесной связи с историей Византии. «История лангобардов» была написана между 787 и 799 гг. в мон-ре Монте-Кассино в лучших традициях «варварской» историографии (Павел Диакон был знаком с сочинениями Григория Турского , Беды Достопочтенного , Исидора Севильского ). Много внимания уделено событиям, происходившим на Востоке, в частности в К-поле, а также деятельности Римских пап. Павел Диакон составил также Житие свт. Григория Великого, переработал Житие прп. Марии Египетской. Находясь в Монте-Кассино, он завершил работу над гомилиарием, начатую еще при дворе Карла Великого, а также составил комментарии к Уставу прп. Венедикта Нурсийского. Исследователи, напр. В. Хафнер, высказывали сомнения в том, что составителем комментариев был Павел Диакон, но изложенная в произведении аскетическая доктрина близка к идеям, развитым им в гомилиях (напр., утверждение о необходимости деятельного образа жизни и физического труда, а также тезис о «превосходстве» частной молитвы над общей). Павел Диакон был известен как знаток лат. словесности, ему принадлежит эпитома соч. «О значении слов» (De significatione verborum) Секста Помпея Феста. Поэтические произведения Павла Диакона выдержаны в духе античных традиций. Судьбе Павла Диакона близка судьба Гильдемара, франка по происхождению, монаха аббатства Корби. В 841 г. из-за распри между сыновьями Людовика Благочестивого (Гильдемар был сторонником Лотаря) ему пришлось уехать в И. Проживал в Брешии, затем в Вероне и Чивате (близ Комо), занимался поэзией и лат. грамматикой (известно послание Гильдемара к Урсу, еп. Беневентскому, о правилах чтения). Среди его сочинений -комментарий к Уставу прп. Венедикта Нурсийского и небольшой трактат о борьбе с 8 главными страстями, основанный на соч. «О правилах общежительных монастырей» (De institutis coenobiorum) прп. Иоанна Кассиана Римлянина. |
|
|
