| Банкрофт умер в ноябре 1610 года, до выхода в свет нового перевода. В последние годы своей жизни он, не забывая об опасности нонконформизма, видел основную угрозу в «папистах». В 1608-1609 годах при его решающем участии было принято решение издать собрание сочинений ведущего антикатолического полемиста елизаветинской эпохи епископа Джона Джуэла и пригласить Даниэля Фитли подготовить краткую версию жизнеописания Джуэла на основе его полной биографии, составленной Лоренсом Хамфри. В своем варианте биографии Фитли подчеркивает ученость Джуэла и его пастырские заслуги, видя в нем пример архиерея-проповедника, самой своей жизнью обличающего отрицателей епископального устройства Церкви. В июле 1610 года Банкрофт предписал всем епископам Церкви Англии проследить, чтобы каждый приход приобрел себе собрание сочинений Джуэла, что и было сделано в течение последующих нескольких лет . Банкрофт был уверен, что наличие в приходских библиотеках наиболее важных книг послужит укреплению английского протестантизма, и он мог использовать ту же схему для распространения по храмам вышедшего в 1611 году нового перевода Библии. Преемником Банкрофта на Кентерберийской кафедре стал Джордж Аббот, один из переводчиков. Пользуясь в 1611-1613 годах расположением со стороны Иакова I, он легко мог бы получить от него официальный указ об обязательном приобретении новой Библии приходами. Нам не известно, почему Аббот этого не сделал. Возможно, причина была в высокой цене изданной ин-фолио книги – она составляла от 37 до 56 шиллингов [примерно от 250 до 375 фунтов стерлингов на современные деньги], что было вдвое дороже полного собрания сочинений Джуэла . Между тем, это обстоятельство не помешало ближайшим соратникам Аббота – епископу Лондонскому Джону Кингу и епископу Глостерскому Майлсу Смиту – обязать все приходы в своих епархиях приобрести новую Библию . Более убедительным выглядит предположение, что политика Аббота была продиктована необходимостью сохранять хорошие церковные отношения между Англией и Шотландией . |
| Аптечка врача РОКК – Какие интересные экспонаты есть в Музее? – Есть у нас медицинские принадлежности, книги и вещи, которыми сестры милосердия пользовались в мирное и военное время. Одна витрина полностью посвящена участнице Первой мировой войны фельдшерице Е.С. Григоровой. До войны она была провизором в клинике Императорского Московского университета. После войны, 15 декабря 1916 года, ее наградили золотым нагрудным знаком РОКК на Анненской ленте. В музее хранятся ее Библия, инструменты, халат, удостоверение, подписанное профессором клиники Савельевым, поздравительные открытки, коньки и многое другое. Елизаветинский жетон Помимо жетонов Крестовоздвиженской общины, которые выдавали благотворителям за пожертвования более 10 рублей, в музее находится жетон Елизаветинской общины. Такой жетон выдавался всем, кто вносил пожертвование на эту общину. Создав ее в Санкт-Петербурге в 1903-м году, Великая княгиня Елизавета Федоровна использовала этот опыт при основании в Москве знаменитой Марфо-Мариинской обители. Выпуская в большую жизнь девушек-сирот, которым она давала в обители образование, Великая княгиня дарила им сервизы. Одну тарелочку с вензелем Елизаветы Федоровны подарил нашему музею владыка Пантелеимон. Витрина с формой сестер В нашей экспозиции есть форма девяти общин сестер милосердия: «Утоли моя печали», Александровской, Кауфмановской, Елизаветинской, Свято-Димитриевской и других. Форма в годы Второй мировой войны – это пилотка и обычный халат медсестры. В музее есть экспонаты, связанные и с именами таких светил медицины, как святитель Лука (Войно-Ясенецкий), архиепископ Симферопольский и Крымский, и Николай Иванович Пирогов, который первым в медицинской практике начал использовать труд женщин в военных условиях, изобрел и применил сортировку раненых. Николай Иванович Пирогов первым в медицинской практике начал использовать труд женщин в военных условиях – Вы являетесь сестрой милосердия Свято-Димитриевской общины. Чем занимается именно ваша община? – Наши сестры в основном занимаются уходом за больными. Есть патронажная служба, курсы православных нянь. Сестры работают в психоневрологическом интернате, в детском интернате, в богадельне, в травматологических и неврологических отделениях больниц Святителя Алексия и Первой Градской, посещают военные госпитали. Владыка Пантелеимон создал домовые храмы при таких больницах как Морозовская, РДКБ, Бакулевский институт и другие. Поэтому владыку называют доктором Айболитом города Москвы. |
| Еще один устойчивый миф связан с тем, что мы читаем Библию на языке Кирилла и Мефодия. На самом же деле тот церковнославянский текст Писания, который мы слышим в храмах, восходит к Елизаветинской Библии 1751 года. Это был перевод, выполненный в XVIII веке с греческих текстов, с которыми сверяли знаменитую Острожскую Библию. Острожская Библия – это первый полный церковнославянский перевод Библии, напечатанный Иваном Федоровым в 1581 году. Иными словами, за богослужением мы читаем славянский текст Библии, написанный лишь в XVIII веке на языке южнославянской группы, который ближе к свв. Кириллу и Мефодию, чем древнерусские тексты. Достаточно посмотреть на текст Жития протопопа Аввакума, чтобы понять, насколько далеко уже в XVII веке разошлись формирующийся русский язык и церковнославянский. Еще более запутанной кажется ситуация параллельного употребления церковнославянского и древнерусского языков в Древней Руси. Борис Андреевич Успенский предложил рассматривать языковую картину Древней Руси как ситуацию диглоссии, то есть двуязычия. Успенский предположил, что наши предки использовали древнерусский язык в бытовом контексте, а на церковнославянский переходили, когда речь заходила о Боге и сакральных вещах. Теорию Успенского большинство лингвистов не приняли, поскольку у нее нет достаточных доказательств. Кроме того, существует довольно много древнерусских пародий, в которых используется традиционная богослужебная форма. Самый известный подобный сатирический текст – " Служба кабаку " . Это свидетельствует о том, что в Древней Руси не было понятия сакрального языка – древнерусские и славянские формулы могли свободно использоваться в одном тексте. Тот же протопоп Аввакум виртуозно использует славянские и греческие слова для грубых нападок на своих противников. В XVIII веке великий русский ученый Ломоносов предложил рассматривать соотношение русского и славянского в языке с точки зрения трех стилей – высокого, среднего и низкого. По мнению Ломоносова, число славянизмов уменьшается вместе с понижением стиля. В XIX веке славянизмы также были признаком более высокого и торжественного стиля, достаточно посмотреть Пушкинское стихотворение " Пророк " , где в конце лирический герой должен " глаголом жечь сердца людей " . Напомним, что в начале XIX века были споры шишковистов и карамзинистов о роли церковнославянского языка в формировании русского литературного. |
| Но этому труду суждено было, несмотря на сильную энергию и значительную эрудицию его авторов и могучую волю Петра, не скоро увидеть свет Божий. Так, вскоре по представлении новоисправленная Библия возвращена была справщикам для окончательной проверки их исправлений. Проверка ограничилась, впрочем, Пятикнижием и книгой Иова и вероятно в таком виде представлена была в новоучрежденный Св. Синод, который указом от 9 января 1723 г. определил: «тое (исправленную) Библию на словенском диалекте напечатать неотложно и в продажу за настоящую цену употребить по обыкновению.» Печатание однако не было, к несчастью, тотчас начато, потому что московская синодальная типография вся занята была печатанием богослужебных книг. Между тем, волнения и беспокойства, вызванные раскольническими смутами, побудили осторожнее отнестись к предполагавшемуся печатанию Библии, и потому в следующем 1724 году 3 февраля было Синоду объявлено Высочайшее повеление: «новоисправленную Библию тщательно освидетельствовать Феофилакту Лопатинскому и архим. Афанасию Кондоиди, ученому греку, а потом печатать с таким определением, дабы в ней прежния речи, которые переправливаны, против тех новоисправных на брезех листов означены были без опущения, дабы не было от неспокойных человек нарекания к народной смуте.» Велено было также представить Государю и «самые литеры, каковыми будут печатать новоисправленную Библию.» Что было сделано во исполнение этого указа, неизвестно (а дела должно бы быть не мало, судя по массе отличий Елизаветинского издания от Острожского). Но, должно быть, указ был исполнен с пробелами. В октябре уже сообщено было Государю, что «все готово» к печатанию и представлены ему даже образцы литер предположенного издания. Но в типографию не было сдано прямое повеление о печатании, может быть от Государя не последовало окончательного на все утверждения, а в январе следующего 1725 года он помер и все дело остановилось. Дальнейшая очень печальная история этого весьма важного дела представляет, по синодальному делу, ряд лишь одних комиссий, учреждавшихся то в Москве, то в Петербурге, и занимавшихся или критикой работ своих предшественников, или решением разных недоумений, сопряженных с изданием Библии. Так, Императрица Екатерина I начала было неуклонно продолжать дело своего покойного мужа. |
| Подобные взгляды противоречат самому смыслу евангельской проповеди, поскольку Христос принес свое учение для всего человечества, для всех культур и цивилизаций. Запрет на создание различных переводов Священного Писания мог бы лишить источника христианского учения целые народы. Первой полной славянской Библией стала так называемая Геннадиевская Библия 1499 года, составленная по распоряжению святителя Геннадия, архиепископа Новгородского. При составлении Геннадиевской Библии, ввиду отсутствия некоторых библейских книг в славянском переводе, они были переведены с латинского (две книги Паралипоменон, три книги Ездры, книги Неемии, Товита, Иудифи, Книга премудрости Соломона, Маккавейские книги, фрагменты книг Иеремии и Есфири). В дальнейшем при подготовке печатных изданий славянских Библий в XVI–XVIII веках текст заново сверялся с печатными изданиями греческой и латинской Библии. В 1751 году вышло в свет новое издание церковнославянской Библии — так называемая Елизаветинская На нем основываются и все последующие издания. Встречаются незначительные расхождения между текстом Елизаветинской Библии и текстами из Священного Писания в богослужебных книгах. Синодальный перевод, первоначально издававшийся «для домашнего назидания» верующих, в качестве «пособия к разумению Священного Писания», в настоящее время фактически стал общецерковным. Русский текст Библии был впервые издан в 1876 году по благословлению Святейшего Синода (отсюда его неофициальное название — «Синодальный перевод»). С тех пор он переиздается без каких-либо содержательных изменений. Синодальный перевод канонических книг Ветхого Завета делался, в соответствии с рекомендациями святителя Филарета Московского, с древнееврейского текста; учитывался также греческий перевод — Септуагинта. В некоторых случаях перевод еврейского текста дополнен словами, которые присутствуют в Септуагинте или церковнославянском переводе. Эти слова выделены квадратными скобками, например, «И сказал Бог: да будет твердь посреди воды, и да отделяет она воду от воды. [И стало так.]» ( Быт 1:6 ). |
| Для изгнания укоренившагося в человеке греха нужна «экстраординарная благодать» и т. п. Все это, конечно, сообщало проповеди больше разнообразия и занимательности, но в тоже время лишало ее свойственной ей важности и серьезности, отвлекало внимание слушателей от высоких предметов проповеди к мелким анекдотическим подробностям и вместо назидания доставляло приятное, но бесплодное для духовной жизни развлечение. Такое направление в проповеди Гедеона митр. Евгений, как замечено выше, объяснял тем, что Гедеон подражал проповедям греческого проповедника, Илии Минятия; но это направление было общим и господствующим во всей католической проповеди на западе, откуда оно перешло чрез польских проповедников и к нам, сначала в юго-западную Русь, а потом вместе с юго-западными учеными и проповедниками и в Москву и вообще в Россию. На западе же это направление образовалось под влиянием господствовавшего тогда классического направления во всей науке и литературе и в частности под влиянием классической теории литературы, основным положением которой, как мы указали выше, было – «учить или наставлять, забавляя». Omne tulit punctum, говорил Гораций, qui miscuit utile dulci, lectorem delectando, pariterque monendo 402 . Разные богословские сочинения, оригинальные и переводные. После проповедей, между всеми замечательными трудами духовных ученых этого времени прежде всего должно быть упомянуто издание так называемой Елизаветинской Библии (1751 г.). Исправление этой Библии было начато еще при Петре В. Феофилактом Лопатинским, и потом продолжалось разными лицами и, между прочим, Варлаамом Лящевским и иером. Иаковом Блонницким. В истории литературы Елизаветинская Библия имеет особенное значение потому, что она, как замечает г. Сухомлинов, «представляет последнюю редакцию славянского перевода библейских книг, в которой церковно-славянский язык является в самом позднем его периоде, когда всего ярче обозначилось влияние на него языка русского. Взаимным отношением двух начал – славянского и русского определяется характер книжного русского языка, и потому внимательное изучение славянского перевода Библии было бы весьма хорошею школою для знакомства со многими особенностями языка и слога, общепринятого тогда в нашей литературе 403 . |
| После издания ОБ у западных и южных славян прекратилось печатное воспроизводство библейских текстов, так что ОБ стала единственным авторитетным выразителем основ вероучения для православного славянства (Евсеев 1916, с. 105–106). Одновременно она получила значение языкового образца и носителя языковой нормы, она послужила источником нормативных парадигм в грамматике Мелетия Смотрицкого 1619 г., которая определила формы церковнославянского языка в XVII-XIX вв. Значение западнорусских земель как центра общеславянской образованности XVI-XVII вв. было в немалой степени связано с Острожской библией. В отличие от Франциска Скорины, издатели ОБ не стремились порвать с церковнославянской традицией и выработать текст Св. Писания на новом упрощенном литературном языке. В условиях диалектного, культурно-исторического и церковного разобщения славянских земель церковнославянский язык и общий фонд библейских текстов являлись сильным фактором сохранения вероисповедного единства и этнического самосознания. ОБ более чем какой-либо иной культурный феномен этой эпохи выразила стремление к общеславянскому единству и долго поддерживала иллюзии о возможности достижения такого единства. Вместе с тем как ни одно другое произведение славянской письменности ОБ совмещает в себе традиционное славянское наследие с элементами европейской культурной традиции в той степени, как они отразились в тексте Вульгаты, в практике переводов Св. Писания на национальные языки, в практике подготовки печатных изданий Библии в Европе, в практике толкования и общественного использования библейских текстов. После издания ОБ прекращается переписка четьих текстов Св. Писания, библейский текст большинства толковых рукописей с конца XVI в. начинает изменяться в согласии с текстом ОБ, полный библейский кодекс под одним переплетом становится основной формой текста Св. Писания. ОБ подвела итог семивековому периоду рукописного существования текста Св. Писания у славян и стала основой для последующей печатной продукции. Явившись как частное предприятие князя Константина Острожского и группы образованных лиц, ОБ получила официальное церковное признание в Московском патриархате при перепечатке в Москве в 1663 г. (так называемая Первопечатная Библия). Она же послужила основой нового отредактированного издания 1751 г., так называемой Елизаветинской библии (по имени русской императрицы). С небольшими поправками этот текст перепечатывается до сих пор и используется в литургической практике славянских православных Церквей. ПОСЛЕСЛОВИЕ |
| При этом он думал, что для исправления русских церковных книг и обрядов лучшим руководством могут быть книги и обряды, принятые на Украине, в Киеве. Его привлекало то, что в Киеве было заведено правильное учение, там была высшая духовная школа (Киево-Могилянская академия), изучали греческий язык и издавали богослужебные книги, сверяя их с греческими текстами. Поэтому во время Патриарха Никона и его преемников книги в Москве издаются по украинским изданиям, которые, правда, предварительно подвергаются особому исправлению. Противники Патриарха Никона, старообрядцы, думали, что и у современных им греков, живших под турецким владычеством, и у украинцев, постоянно общавшихся с католиками, и книги и обряды повреждены; они считали, что исправления нужны, но опираться они должны на собственную традицию, на русское церковное предание и древние рукописи. Поэтому у старообрядцев, не принявших реформ Патриарха Никона, до сих пор сохраняется в употреблении старый московский извод церковнославянского языка. В патриаршей же Церкви утверждается другой извод церковнославянского языка, возникший из соединения киевских норм с московскими в результате работы никоновских и послениконовских справщиков. Эти справщики брали за основу украинские издания и исправляли их, руководствуясь общими грамматическими правилами, а в отдельных случаях и греческим текстом. Так, во второй половине XVII в. были исправлены основные богослужебные книги – Служебник, Требник, Постная и Цветная Триодь, месячные служебные Минеи. В первой половине XVIII в. в соответствии с этими же нормами исправляется Библия . Завершением этого труда было издание в 1751 г. так называемой Елизаветинской Библии (напечатанной при императрице Елизавете Петровне). Таким образом формируется новый извод церковнославянского языка, называемый синодальным церковнославянским или новоцерковнославянским. В 1685 г. Киевская митрополия подчиняется Московскому Патриарху, в первой половине XVIII в. издаётся ряд императорских указов, предписывающих местные издания осуществлять в точном соответствии с московскими; в результате украинский извод церковнославянского выходит из употребления (он сохраняется только у униатов), и новоцерковнославянский оказывается общерусским изводом. Этот язык вам и предстоит изучать. 1 М.В. Ломоносов. Полн. собр. соч.: Труды по филологии. 1739–1758 гг. М.; Л., 1952. Т. 7. С. 591. 5 Материалы этого раздела составлены на основе публикаций: О.А. Седакова. Церковнославянско-русские паронимы. Материалы к словарю. М., 2005, и А.Г. Кравецкий. Опыт словаря литургических символов. – Славяноведение. 1995, 3. 1997, 5. Читать далее Источник: Церковнославянский язык: Учебник для общеобразовательных учебных заведений, духовных училищ, гимназий, воскресных школ и самообразования/А.А. Плетнева, А.Г. Кравецкий ; Науч. ред. В.М. Живов. - 2. изд., доп. и перераб. - Москва: РОПО «Древо добра», 2001. - 286, с.: ил., табл., факс. Поделиться ссылкой на выделенное |
| Кирилла и Мефодия? Как бы то ни было, эта третья редакция славянского перевода Евангелия совсем почти не имела распространения. До последнего времени она имелась всего в единственном списке – Чудовском, и только в 1893 году мне посчастливилось найти два списка Евангелия той же редакции, которые, однако, далеко не могут быть названы совершенно точными копиями рукописи Чудовской (предание усвояет один из этих списков преп. Никону чудотворцу). Как первоначальный славянский перевод Евангелия принесен к нам из южных славянских стран, так с юга же появились в конце XIV-ro и в XV-м в. исправленные и более однообразные списки Евангелия в его полном виде (по евангелистам, а не по церковным чтениям). Эти списки стоят, по всей вроятности, в связи с т. н. Терновскими и Ресавскими изводами, почти одновременно возникшими в конце XIV-ro в. в Болгарии, по почину Евфимия, последнего болгарского патриарха, и в Сербии, под руками исправителей, действовавших в правление деспота Стефана Высокого (1389–1427) в построенном Стефаном монастыре – Ресавском. Эта четвертая, южнославянская редакция библейских книг, возникшая в XIV в. почти одновременно в Болгарии й Сербии, принесена была, может быть, митрополитом Киприаном в Россию, и здесь несколько видоизмененная под влиянием русского языка, распространилась в XV–XVI-м веках во множестве бумажных рукописей тетроевангелия (с предисловиями Феофилакта болгарского и с нынешним счетом зачал). В этих списках редко удерживаются древние варианты и перевод; по большей части, за исключением только немногих мест, читающихся своеобразно, древние чтения в них исправлены и в таком виде приняты в нынешний славянский текст. Списки Евангелия этой (последней рукописной) четвертой редакции составляют естественный переход от древнего перевода к нынешнему, современному. Списки этого рода были положены в основание при Острожском издании Библии 1581 года. Острожская же Библия перепечатывалась и оставалась в употреблении у нас в течении ста семидесяти лет – вплоть до Елизаветинского издания Библии (в 1751 г.) по исправленному и принятому Свят. |
| Здесь происходит омонимия, словесное подобие. Христос не был назареем в том смысле, что Он не мог есть винограда - Он ел виноград, не мог пить вина - Он пил вино, на Тайной вечере его пил и установил для нас таинство евхаристии. Христос наверняка стригся или брился, или как-то подравнивал волосы, т.к. Он не зарастал волосяным покровам. Он был аккуратен и прост. Он не был лыс и не был лохмат. Он был нормативен, классичен. Он был хорош без изъяна. Не худой, не толстый, не старый, не молодой, не трусливый, не наглый. Не бритый налысо и не заросший до колен волосами. Он был везде прекрасен. Он не был назареем в том смысле, в каком описывается назарейство в древних еврейских текстах в Старом Завете. Он вселился в город, нарицаемый Назарет, и здесь этот Назарет как город и назарейство как обет совпадают по звуку. Что очевидно предполагаемо - возможно церковные филологи меня уточнят или подправят - Назир и Нацрат. Назир -это назарей, нацрат - это живущий в Назарете. Это подобные слова, которые для греческого, латинского, русского переводчика могут совпасть до однозначности. Понимаете, 100% качественного перевода в Евангелии нет. Почему у нас есть много переводов - не только переводы Филарета Дроздова, Библейского общества или Елизаветинская Библия, Кирилло - Мефодиевская, Острожская. Нынешние переводы Касьяна Безобразова, какого-то ещё Библейского общества. Потому, что каждый перевод пытается выяснить нюансы и углубить смыслы. Мне кажется, что здесь существует словесный параллелизм, для уха читаемый как одно и тоже. На самом деле это просто живущий в Назарете - это одно, а давший обет назарейства - это другое. Но и то и другое может быть названо на нашем языке одним словом. Омонимы, знаете, как коса и коса. Девка косу расплела. Мужик пошел косой траву косить. Там коса и здесь коса, но совершенно разные косы. Здесь назарей и здесь назарей - это разные понятия. Он назарей, потому что в Назарете живет. А он назарей, потому что виноград не ест по обету и волос не стрижет. |
|
|
