| Богородичен: Яко утро темным и блудящим, Дево,/возсия Правды Солнце – Христос,/Егоже на руках Твоих носила еси, Чистая. Светилен: Светило, нам просиявшее в последнее время,/просвети ны, твоя певцы, за пренесение честных мощей твоих/ и обновление прекраснаго кивота,/святый великомучениче Стефане,/ и моли за ны Господа,/чтущия торжество праздника твоего. Слава, и ныне, Богородичен: Едина Чистая и Нескверная,/осквернена мя всякими паденьми лютыми,/избави лютыя муки и тьмы кромешныя. На хвалитех стихиры на 4, глас 8. Подобен: О, преславнаго чудесе: О, преславнаго чудесе!/Сиянием Духа Святаго просвещся,/Стефане, кралю Дечанский, Богомудре,/учения латинская презрел еси,/ и в Цареграде устыдеся/твоих словес Боговещанных и премудрых/самодержец греческий,/и прелесть их обличи и самех укори,/ и дерзость их в ничтоже вмени,/сего ради от Христа Бога приял еси/воздаяние во Царствии Небеснем,/со Ангелы ликовствование/ и со праведными радование,/и ныне моли спастися душам нашим. О, како возмогу достойно похвалити/или ясно изглаголати/преславная чудеса блаженнаго и славнаго Стефана?/Подает бо различная исцеления/не токмо приходящим к раце мощей его,/но и в дальних странах призывающих его/никогда же оставляет,/тем и повсюду хвально имя его./И ныне молит Христа/умирити мир и спасти души наша. О, како возможем воспети блаженнаго Стефана!/Яко апостола, яко постника,/яко твердаго мученика,/яко проповедника,/всяко бо еретическое нечестие попрал есть,/свое же отечество управив, соблюде,/храмы разоренныя, воздвигнув, пения исполни,/ и распуженныя люди собра в домы своя,/ и нищим, и сиротам, и вдовам бысть печальник/и в бедах заступник,/ и ныне молит Христа о спасении душ наших. Слава, глас 5: Приидите, вси концы земли,/сошедшеся, духовно торжествуим/в пренесение честных мощей Стефана великомученика,/ и руками псаломски восплещим,/ и цветы словесными главу его увязем:/сый убо, яко добр воин, воинствова на велиара мысленнаго,/ и сего закон низложи,/и, венец тленный нивочтоже вменив,/нетленный наследова,/восхвалим в недузех врача,/Сербстей земли помощника/всю вселенную назирающа,/в бедах избавителя,/сопротивящимся казнителя страшнаго,/путешествующим спутника,/пленным скорое избавление,/всем везде предстателя,/темже, похваляюще его, сице рцем:/венченосче Стефане!/Предвари, яко предстоя Престолу всех Царя,/ и молися к Нему выну/избавитися нам от настоящия нужды/ и спастися стаду твоему неприкосновенну. |
| Если обратиться к другим славянским языкам – сербохорватскому, чешскому, словацкому, польскому, – обнаружится корневое единство ныр-, нор- (нора). М. Фасмер в своем «Русском этимологическом словаре» приводит пример из Супрасльской рукописи проныръ, проныривъ. Он справедливо сопоставляет их с древнесербским проноръ «malitia», пронорливъ «böse, schlecht» и этимологически связывает с нора (REW, 2, с. 441. У Фасмера дано ошибочно pronorivъ). В этом случае очень показательна однотипность словообразовательной структуры проныръ-, проноръ-. Вместе с тем это сопоставление еще ярче подчеркивает каламбурную национализацию слова проныра. В древнесербском языке в грамотах Стефана Дечанского находим такие примеры: «Не велею ни хотением его, нь завистию и пронырлываго миродрьжьца. Завистию злыихъ и пронорьлывыихъ». Дж. Даничин толкует пронырливъ как «злой» (malus) (м.: Даничин. Pjeчhuk из книжевних старина српских. 2, Београд, 1863), и это толкование принимает и Загребский академический словарь (Rjenik hrvatskoga ili srpskoga jezika, knj. X. Zagreb, 1931). Но, видимо, злыи и пронырливыи не абсолютные синонимы: во втором присутствует мифолого-семантический оттенок злого начала, бесовства. Об этом свидетельствует тот же сербский материал. Смысловая и формальная (словообразовательная) структура древнесербского проноръ и современного по-нор почти идетичны. Серб.-хорв. пòнор, помимо значения «место, где река уходит под землю; бездна, пропасть», может означать и «ад, преисподняя» (паклени понор), а прилагательное понорски– «адский, относящийся к преисподней». Все это связано с древним образным, почти реалистическим представлением об аде и о бесах, его населяющих, ведущем к перенесению географической терминологии в «адскую». Совершенно ясно, что специфика русского (и южнославянского) словообразования в семантике обязывает нас к раскрытию образной основы строения слова проныра с учетом его отношения к миру дьяволов и бесов, породившего немало эвфемистических и табуистических слов. (Чтение древнерусского текста и историко-этимологические каламбуры//Виноградов. Избр. тр.: Лексикология и лексикография, с. 282–285). |
| 474 По троношской летоп. (V, 80), вторичное управление св. Ефрема церковию было после Саввы. Но летопись сообщает тут предания явно ошибочные: она говорит, что во второй раз призывал бл. Ефрема на кафедру кн. Лазарь и что это было после смерти Даниила и Саввы;-обстоятельства несовместимые. П. Даниил в 1395 г. утвердил грамоты к. Милицы-Евгении. Григоровича стр. 83. О. Порфирия стр. 56. Диплом деспота Стефана 1403 г.: «и сговори се сь госпогом маиком ми кнегином Милицем и с господином ми преосвещеннимь патриархомь кир Данилом и с митрополити и чьстными игумени и властели моими». Аврамовича Древ. афон. стр. 63. Миклошича Monum. р. 568. У Миклошича (Мопит. 130) напечатана грамота Душана 1351 г. Которянам с привилегиями, утвержденными то «архиепископомь кири Данилом», то «патриархом курь Данилом». Но – или вся грамота подложная, или же надобно разуметь в ней архиепископа Даниила († 1338 г.) – и след. принадлежит она к 1336–1338 г. у того же Миклошича грамота 1357 г. дана по совещанию с патриархом Саввою 141). Да и по другим заметкам (Гласник XÏ 163, 164, 194; VÏ 42, 43) Савва, второй патриарх, долго управлял церковию, так что св. Ефрем называется преемником его и третьим патриархом. 475 П. Даниилом утверждены грамоты кн. Милицы-Евгении в 1395 г. Григоровича стр. 83. О. Порфирия указ. стр. 56. 476 Сербляк л. 153. В древнем сербском уставе: «июня 15 престависе иже во светых патриархь з Ефрем». Гласник XI, 194. 477 Поклонник св. горы видел в Карее псалтирь следованную, печатанную в Милешеве мон. 1557 г. при «архиепископе вьсее сербскыя земле и поморскые кир Макарие» стр. 125. 478 Сахарова Славян. библиогр. 24, 25, 28–31, 39, 41. Шафарика Югославян. типографии в Чт. общ. ист. 1846 г. Как смотрели на печатание книг в Венеции высказывает дечанский иерод. Моисей в предисловии к сборнику 1538 г. «Велико поперение бысть от измаильтян на христианех ради согрешений наших. Того ради и наше укьснение бысть в западных странах италских, в велицей ереси римской, не могши изыти в своем отчьству, ради измаильтских великих поперений». Строева дополн. к Опис. Стар. книг стр. 7. М. 1841 г. |
| Чиркович С. История средневековой Сербии. С. 135–162. К их числу относится битва при Черномене (1371), где, по некоторым подсчетам, может быть преувеличенным, погибло около 60 000 сербов; битва при Билечи, или Топлице (1388), где сербские войска под предводительством князя Лазаря впервые разгромили турок, и, наконец, Косовская битва 15 июня 1389 г., которая по своей ожесточенности и количеству участников, пожалуй, не имела равных среди битв XIV в. на Балканах. Показательно, что первоначально Косовская битва ее уцелевшими участниками – банном Твртко и князем Вуком Бранковичем – осознавалась как победа, в результате чего в соборе Парижской Богоматери даже отслужили благодарственную мессу за победу христиан. См.: Иречек К. История на българите. София, 1978. С. 382, 391–393. Чиркович С . История средневековой Сербии. С. 197. Однако он сам оговаривает причины подобного явления, которые лежали не в общественной психологии, а скорее в социальной структуре общества и экономике: наличие свободных людей, способных приобрести коня и вооружение. Даничич . Животи кральева и архиепископа српских, написао архиепископ Данило и други. Београд-Загреб, 1868. С. 358. Там же. С. 124. Там же. С. 370 Давидов А., Данчев Г., Дончева-Панайотова Н., Ковачева П., Генчева Т. Житие на Стефан Дечански от Григорий Цамблак. София, 1983. С. 74–76. Там же. С. 76. Чиркович С . История средневековой Сербии. С. 136. Joannes С antakuzenus . Historiae/Ed. L. Schopen//Ioannis Cantacuzeni eximperatoris historiarum libri iv. 3//Corpus scriptorum historiae Byzantinae. Vol. 3. Bonn,1832. P. 315. Чиркович С . История средневековой Сербии. С. 165–185. См. о причинах подобного поведения, в частности: Борисов Н. Иван III. 2006. С. 79–87. Солов jeb А . «Законник» цара Стефана Душана 1349 и 1354 г. С. 87. Перевод дается по изданию: Хрестоматия по истории государства и права зарубежных стран. Древность и средние века. М., 2000. С. 472. «Если властелин или властеличич будет уличен как перебежчик или как другой какой (преступник) моего царства и если окрестные села и жупа восстанут на грабеж его дома и его имущества, что он оставил, те, которые это сделают, да будут наказаны как изменники моего царства» (Хрестоматия по истории государства и права зарубежных стран. Древность и средние века. С. 482). |
| В так называемой Копривницкой Летописи (Шафар. 53. срв. Arkiv III, 12) читаем: «В лето 6838–(1330) изиде начельник скифскыи глаголемыи Михаиль царь, сь силою многою, и сь нимь окрьстныи глаголю же Татари, Басараби с прочими» и т. д. Григорий Цамвлак говорит вообще: «блъгарскыи царь Михаиль – на срьпское подвизаше се начелство – и много оуби того воинство суще, множайше же от различныихь езикь присьвькупль, еще же и о ономь поль рекы Доунава живоущихь Готфь» (Гласник XI, 71), а архиепископ или вообще автор жизнеописания краля Дечанского (Жив. кральева изд. Дничи с. 179) говорят еще общее и «сьбра (Мих. царь) тьми тьмами вьсакыихь езикь». В предисловии Душана сказано, что семь царей поднялось против сербского краля. Слово царь употреблено здесь в том же смысле, как в народной песне: «цареви се отимлу о царство», где разумеются: царь Урошь, краль Вукашин, деспот Углеша и воевода Гойко. О первых четырех – 1) царе греческом (Андронике III), 2) царе болгарском Михаиле, 3) брате его Белауре и 4) племяннике его Александре, в последствии царе болгарском – говорить тут нечего. Пятым стоит Иванко Басараба. К. Иречек полагает, что этот союзник Михайлов в войне против Сербов 1330 г. есть тот самый валашский воевода Басараба, что в том же году в ноябре месяце окружил в тесном ущелье короля венгерского Карла Роберта и разбил почти все его войско. В венгерских хрониках (в Туроцевой гл. 97. Chron. Budense p. 246; Chron. Posoniense: «A. D. 1330 foria sexta ante festum beati Martini (9 Nor) in terra Bazarad Karolus rex fraudulenter est devictus») называется он «Bazarad Waywoda Blachorum», а в карловых грамотах, «Bazarab Vlacus (влах) in terra Transalpina» (Fejer VIII v. 3 p. 265 VIII vol. 4 p. 58), а в первой грамоте говорится еще: in terra transalpina per Bezarab filium Thocomery (т. е. Басараб сын Тихомиров); но личное его имя не известно ни из хроник, ни из грамот венгерских. Энгель, Феслер, Клейн, Салай, Хормузаки и другие румынские писатели называют Басарабу разбившего Карла Роберта Михаилом, но Хиждеу в Histoire critique des Roumains trad. Fr. Dame. Bucarest 1878 I p. примечает 101 (5): «Любопытно, что во всех румынских учебниках истории отечественной эта победа (1330) приписывается «Михаилу Басарабу», лицу совершенно фантастическому. До 1418 г. в Валахии не было ни одного государя с этим именем. Сам Хиждеу утверждает, а раньше его и Р. Реслер в Roman, Stud. (296, 197), что победитель 1330 г. был валашский воевода Александр Басараба. Если же оно так, то упоминаемый у Душана Иванко Бассараба не был валашским воеводой, а если был, то неправильно назван «Иванко». Но положению, что валашский воевода, победивший в 1330 г. Карла Роберта, назывался Александром, служит основанием предположение, что в первый раз упоминаемый в венгерской хронике под 1342 г. и в грамотах Александр Басараба был уже в 1330 г. воеводою валашским. |
| 1981. С. 60-66); 7) Похвала, вышитая вдовой деспота Углеши мон. Евфимией на покрове на раку Л. ( Jeфuмuja. 1983); 8) анонимное «Житие и начальство» в составе т. н. Печской летописи; 9) анонимное Похвальное слово; 10) надпись на мраморном столбе на Косовом поле, составленная, возможно, сыном Л., Стефаном; 11) похвальное «Слово о св. кн. Лазаре» Антония Рафаила Эпактита ( 1976). С прославлением Л. тесно связано также Пространное Житие его сына Стефана (с 1402 деспот), содержащее рассказ о Л. и битве на Косовом поле. Две редакции памятника (по всей вероятности, авторские) были созданы в 30-х гг. XV в. известным книжником болг. происхождения Константином Костенечским . Во всех повествовательных произведениях, посвященных Л. (подробную характеристику их см.: 1968; Кашанин. 1975. С. 276-366; 1980; 1984. С. 136-148, 241, 243-246), прежде всего в «Слове...» Антония Рафаила Эпактита, очень силен риторический элемент. Главная задача этих текстов состоит не в жизнеописании героя, а в прославлении правителя, полководца и мученика (и при этом духовного победителя), поэтому содержащиеся в них исторические сведения достаточно скудны. Ситуация дополнительно осложнялась тем обстоятельством, что в средневек. серб. лит-ре не было примеров правителя-мученика (создание Григорием Цамблаком Жития короля-мученика Стефана Дечанского совпадает по времени с созданием Житий Л. и похвал ему). Позднее корпус текстов, связанных с церковным почитанием Л., практически не расширялся. Лишь в эпоху Великого переселения сербов (между 1692 и 1694), вероятно, мон. Киприан Рачанин составил стихиру Л. 1970. 3. С. 397-401; О С. 355-356). Служба Л. включена во все издания «Сербляка» (Рымник, 1761; Венеция (по ошибке указана Москва), 1765; Белград, 1861). После смерти деспота Стефана (1427) уровень почитания Л. в Сербии, судя по косвенным признакам (отсутствие фресковых изображений и икон до кон. XVI в.), заметно снижается. С кон. XVII в.- эпохи австро-тур. войн и массового переселения сербов на территорию Габсбургской империи наблюдается устойчивое почитание Л. |
| Болгарский орнамент, как он представлен в издании г. Стасова, оказывает поразительную бедность, почти полное отсутствие в течение всего XIV века, именно в тот период, когда у нас в таком неисчерпаемом обилии художественно выработанных форм развился стиль тератологических сплетений. Из шести рукописей, давших г. Стасову образцы для таблицы VIII, только одна XIV в., именно Дечанская Псалтирь Императорской Публичной Библиотеки (из собрания Гильфердинга), по орнаментации ничего характеристичного не представляющая, как и другая того же века, Евангелие в Академической библиотеке в Загребе, и притом эта последняя не чисто болгарская, а болгаро-сербская, то есть, переписанная с болгарского оригинала в Сербии или сербом. Остальные четыре рукописи –XIII в.; как и разобранные мною выше XII–XIII вв., они по развитию орнамента более или менее соответствуют нашим Евангелиям – Юрьевскому 1120–1128 гг. и Добрилову 1164 г. и некоторым другим, в которых разрабатывались элементы для нашего русского стиля XIII–XIV вв. В VIII таблице указываю из болгаро-сербского Евангелия XIII в., находящегося, как и названное выше, в Академической библиотеке в Загребе, на два орнамента буквы В – 15 (см. ниже, рис. 131), 21 –, в которых принята человеческая голова, еще в грубой форме, которой высшее художественное развитие будет указано в орнаментации сербской –XXI, 2 –. Затем, с таблицы IX начинаются XV и XVI вв. и последовательно восходят до XVIII в., в табл. XIII. Так ка этот позднейший стиль в общем характере и в частностях сходствует с нашим, тоя коснусь только немногих подробностей. Из Севлиевского Евангелия XVI в. в библиотеке г. Сырку взята необыкновенно изящная заставка. Она состоит (рис. 112) из переплетенных ремней, которые, как Медузины змеи, исходят в виде толстых волос от двух человеческих голов и расходятся в своих извитиях по всей заставке –IX, 7 –. Слич. (рис. 113) 112. Заставка из Севлиевского Евангелия XVI в. (библ. Сырку) сходную с ней сербскую XVb. –XXIV, 14 –, только с одной головой, а змеи заменены сплетенным из ремней украшением, и сквозной легкий переплет болгарской заставки отягощен в сербской, густым колоритом разноцветного фона. |
| Евангелие Жупана Вукана 1199–1200 гг. (из собрания епископа Порфирия) принадлежит совсем к другой школе писцов – табл. XVI–; и сближается по стилю с болгарским орнаментом Орбельской Триоди XII–XIIIb. – табл. V и VI –, только рисунок выведен чернилами, и потому тщательнее и точнее, и колорит 119 Р. 120. Р 121. I 119. Р – из Мирославова Евангелия 120 121.Из Евангелия Жупана Вукана 1199–1200 гг. разнообразнее. Так же, как там, тонкие ремни, спутывающие своими сплетениями фигуру, превращены и здесь в широкие полосы, наподобие лент с разноцветными каймами – 2, 8, 12 (рис. 120), 13 –. Прекрасный образец для подражания в промышленных изделиях предлагает (рис. 121), по своей изящной простоте и наивной осмысленности, буква I – 15 –, состоящая из красного сучка, с прорезанными кое-где черными проймами,сквозь которые продеты изогнутые прутики розового и желтого цвета; верхушка сучка загибается двумя тоненькими черными усиками. По архаичности и по колориту, более бледному, отличается от других буква В – 7 –, в которой верхний овал, на древнеболгарский манер, представляет превращение листа в звериную голову с глазом и ушами 87 . 122 Р. 123 122. Р – из Евангелия XIII в Ватиканск. Библ. в Риме, 4. 123. Фронтиспис из Оливеровой Минеи 1342 г. (Народн.Библ.в Белграде, 62) В Ватиканском Евангелии XIII в. – табл. XVII –, еще иной школы писцов, орнамент (рис. 122) из переплетенных ремнями фигур, нераскрашенных и только выведенных киноварью по синему полю, напоминает наши XIII и XIV вв., например, у Бутовского в табл. XLIX, только проще и менее отягощен сплетениями. Он представляет, как бы переход от Юрьевского Евангелия 1120–1128 гг. к сложному и роскошному орнаменту в русских рукописях обоих позднейших веков. В таблице XVIII орнаменты из пяти рукописей XIV в., принадлежащие по малой мере к трем разным школам, замечательны тем, что по своему стилю составляют преддверие к художественному возрождению в славянской письменности XV и XVI веков. В фронтисписе Оливеровой Минеи 1342 г. (рис. 123) мы видим художественное воспроизведение византийских образцов в несколько обновленном виде – 1 –. Дечанское Евангелие в Императорской Публичной Библиотеке (из собрания Гильфердинга) предлагает (рис. 124) |
| Лит.: C. Први основе слов. балканским словенима: Легенда о Владимиру и Косари. Београд, 1893; Розанов С. П. Житие серб. деспота Стефана Лазаревича и Русский Хронограф//ИОРЯС. 1906. Т. 11. Кн. 2. С. 62-97; он же. Источники, время составления и личность составителя Феодосиевской редакции жития Саввы Сербского//Там же. 1911. Т. 16. Кн. 1. С. 136-209; В. Дoмehmujah и Данило//NKJUФ. 1921. 1. С. 21-33; он же. oдhoшaj бuorpaфuja Стевана зб. Београд, 1936. 1. С. 13-38; М. Дoмehmujah и Teoдocuje//NKJUФ. 1959. 25. С. 5-12; Наумов Е. П. Кем написано Второе житие Стефана Дечанского?//Слав. архив: Сб. ст. и мат-лов. М., 1963. С. 60-71; Дoмehmujah. Београд, 1963; он же. Портрет у cpnckoj Крушевац, 1971; он же. Азбучник српских nojмoba. Београд, 19902. С. 47-77, 248-252, 274-280, 283-287, 317-321; Hafner S. Studien zur altserbischen dynastischen Historiographie. Münch., 1964; Л. Култови лица код Срба и Македонаца: (Ист.-етногр. расправа). Смедерево, 1965. С. 33-196, 253-277; Мулич М. Сербские агиографы XIII-XV вв. и особенности их стиля//ТОДРЛ. 1968. Т. 23. С. 127-142; Стара Београд, 19722. С. 11-30, 180-200, 315-317, 337-428, 442-483, 497-517, 548-560; Birnbaum H. The Old Serbian Vita//Aspects of the Balkans: Continuity and Change. Hague, 1972. P. 243-284; idem. Trends and Traditions in Medieval Serbian Biography//Slavic Poetics: Essays in honor of Kiril Taranovsky. Hague, 1973. P. 41-48; M ü ller-Landau C. Studien zum Stil der Sava-Vita Teodosijes. Münch., 1972; Д. Нека о рус. peдakцuju Teoдocujebor жumuja св. Саве//ЗбMCKJ. 1975. 23/2. С. 249-255; он же. Ucmopuja старе српске Београд, 1980, 19912. С. 70-74, 150-162, 166-173, 175-181, 191-198, 201-208, 216-220, 227-229, 244-249, 258-259, 262-263, 267-271; Кашанин М. Српска у веку. Београд, 1975. С. 124-131, 136-151, 154-177, 190-251, 283-286, 289-292, 295-298, 312-327, 332-348, 354-358, 392-393, 398-423, 443-449, 465-471, 489-492; Мошин В. А. Жumuje Милутина према архиеп. Данилу II и Muлymuhoboj Београд, 1976. С. 109-136; Mircea I.-R. |
| См. также: Деятельность Русского археологического ин-та в Константинополе в 1907 г. ВизВ; 1909, т. 15, стр. 199–202. 17. Отчёт о деятельности Русского археологическою ин-та в Константинополе в 1908 г. ИРАИК, т. 14; вып. 2–3, 1909, стр. 234/166–252/184. 1) Заседания в Ин-те. 2) Исследование мозаик храма Дмитрия Солунского, экспедиция в Македонию и Старую Сербию, исследование мечети Имрахор-Джами. 3) Редакционно-издательская работа. 4) Пополнение музея и библиотеки. 25-го февраля 1910 г. Ф. И. Успенский прочитал на заседании РАИК доклад: Экспедиция Русского археологического ин-та в Константинополе в Дечаны и Старую Сербию (стр. 171/239–181/249). 19-го марта 1910 г. на заседании РАИК был прочитан другой доклад: О дечанском храме и фресковой в нём росписи. См.: Деятельность Русского археологического ин-та в Константинополе в 1908 г. ВизВ, 1909, т. 15, стр. 451–455. 18. Отчёт о деятельности Русского археологического ин-та в Константинополе в 1909 г. ИРАИК, т. 15, 1911, стр. 240–258. 1) Заседания в Ин-те. 2) Участие в учёных съездах (в Каире и в Костроме). 3) Археологические работы в мечети Имрахор-Джами. 4) Пополнение коллекций. 21-го ноября 1909 г. Ф. И. Успенский прочитал в РАИК доклад: Международный археологический съезд в Каире (стр. 242–244). (Прочие доклады Ф. И. Успенского в 1909 г. см. 118). В феврале 1910 г. Ф. И. Успенским был прочитан в Обществе любителей древней письменности доклад под заглавием: Новые исследования в Константинопольском монастыре Феодора Студита . См.: Деятельность Русского археологического ин-та в Константинополе в 1909 г. ВизВ, 1911, т. 17, стр. 437–441. 19. Отчёт о деятельности Русского археологического ин-та в Константинополе в 1910 г. ИРАИК, т. 15, 1911, стр. 259–289. 1) Заседания в Ин-те. 2) Поездка в Энос и его окрестности по южному берегу Мраморного моря, в Салоники и на о. Хиос. 3) Редакционно-издательская работа. 4) Пополнение музея и библиотеки. (Доклады Ф. И. Успенского за 1910 г. см. 118 и предыдущие 17, 18). См. также: Деятельность Русского археологического ин-та в Константинополе в 1910 г. ВизВ, 1913, т. 18, стр. 115–118. |
|
|
