| ему еретических учений - арианства и духоборчества . Свт. Василий Великий отмечал, что сначала Е. был последователем Ария, являясь одним из самых прилежных его учеников, потом «предался» Ермогену, еп. Кесарийскому, прямому противнику учения Ария, после смерти Ермогена перешел к Евсевию, еп. Никомидийскому, стоявшему тогда во главе арианской партии, затем оставил и его по каким-то неизвестным соображениям, будучи по-прежнему приверженцем арианских убеждений. Став епископом, Е. подписывался под разными вероучительными документами: еретических Соборов в Анкире (358), Селевкии (359; участниками этого Собора он был отправлен к имп. Констанцию с поручением отстаивать учение о подобосущии), К-поле (360). Все это свидетельствует о неустойчивости богословских убеждений Е. ( Basil. Magn. Ep. 244. 9; 263. 3), что, впрочем, было характерно для мн. церковных деятелей той эпохи. В тринитарном учении, воздерживаясь от выражения «единосущие» (μοοσιον) Сына Отцу, Е. изобрел формулу «подобие по сущности» (κατ οσαν μοιον - Ibid. 244. 9). Он принимал участие в работе Собора в Лампсаке (364), на к-ром было много представителей от партии омиусиан (от греч. μοιοσιος - подобосущный). По завершении работы Собор направил делегацию, в к-рую вошел Е., в Рим; однако, тщетно пытаясь найти поддержку своему учению, члены делегации были принуждены исповедовать перед Римским еп. св. Либерием учение о единосущии ( Socr. Schol. Hist. eccl. IV 12; Basil. Magn. Ep. 263. 3; Sozom. Hist. eccl. VI 10-11). С этого времени Е. удалился от ариан и примкнул к духоборцам. Еретические представления о Св. Духе сложились у Е., вероятно, еще до того, как, по выражению свт. Василия Великого, он стал вождем ереси духоборчества (πρωτοσττης στ τς τν Πνευματομχων αρσεως - Basil. Magn. Ep. 263. 3). Идеи, направленные против божественности Св. Духа, Е. распространял вместе с Евномием , еп. Кизика (Ibid. 244. 9). Однако в отличие от тех, кто полностью отрицали божественность Св. Духа, Е. говорил: «Не могу признать Святого Духа Богом, но не смею называть Его и тварью» (κτσμα - Socr. |
| Кн. «Преп. Максим Исповедник и византийское богословие» является публикацией введения ко 2-му т. диссертации Е. Кн. «Материалы к изучению...» (часть 3-го т. диссертации), по отзывам современников, имела значение не только для российской, но и для зарубежной патрологической науки, в первую очередь источниковедческого направления, как собрание и публикация на основании подробного текстологического исследования рукописей из многих (ок. 10) библиотек мира (для чего Е. на собственные средства выписывал фотокопии рукописей) грекоязычных произведений, приписывавшихся прп. Максиму (часто в отрывках и разночтениях), с исследованием их аутентичности (CPG, N 7707), большинство из к-рых не вошли в «Патрологию» Ж. П. Миня (PG. 90, 91). В частности, им был произведен текстологический анализ древнейших рукописей схолий на «Ареопагитики» (CPG, N 7708): Е. пришел к обоснованному выводу об их лишь частичной принадлежности прп. Максиму, по большей же части - Иоанну Скифопольскому (VI в.). Им были также опубликованы 4 главнейших греч. житийных источника жизни и деятельности прп. Максима. Е. представил прп. Максима Исповедника как оригинального и многостороннего мыслителя, важное звено в святоотеческом Предании Церкви. Совершив целостную реконструкцию его учения, он показал в полном объеме различные стороны богословия преподобного: учение о Боге, триадологию, космологию, антропологию, психологию, учение о грехопадении и спасении, пневматологию, аскетику и эсхатологию. По словам Ж. К. Ларше, Е. принадлежит первенство в оценке важнейшей для восточнохрист. богословия сотериологической идеи обожения как центральной и основополагающей для учения прп. Максима ( Larchet J. C. Divinisation de L " homme selon St. Maxime le Confesseur. P., 1996. P. 60). Сохранились конспекты лекций Е. по патрологии I-III вв. Одна из оригинальных идей патрологической методологии Е.- признание в противоположность мнению Сагарды некорректным вошедшего в практику присвоения в церковной науке титула «учитель Церкви» церковным авторам (Клименту Александрийскому, Евсевию Кесарийскому, Оригену, Тертуллиану и др.), «которые погрешали в истории и не удостоены имени св. отцов... гораздо правильнее поэтому всех, не причисленных к лику отцов, называть «писателями церковными» (ecclesiastici scriptores)» (С. 15-16). |
| «Круг последний настал по вещанью пророчицы Кумской, Сызнова ныне времен зачинается строй величавый, Дева грядет к нам опять, грядет Сатурново царство. Снова с высоких небес посылается новое племя. К новорожденному будь благосклонна, с которым на смену Роду железному род золотой на земле расселится. Дева Луцина! Уже Аполлон, твой над миром владыка. При консулате твоем тот век благодатный настанет, О Поллион! – и пойдут чередою великие годы. Если в правленье твое преступленья не вовсе исчезнут, To обессилят и мир от всечастного страха избавят. Жить ему жизнью богов; он увидит богов и героев Сонмы, они же его увидят к себе приобщенным. Будет он миром владеть, успокоенным доблестью отчей. Мальчик, в подарок тебе земля, не возделана вовсе, Лучших первин принесет, с плющом блуждающий баккар Перемешав и цветы колокассий с аканфом веселым. Сами домой понесут молоком отягченное вымя Козы, и грозные львы стадам уже страшны не будут. Будет сама колыбель услаждать тебя щедро цветами. Сгинет навеки змея, и трава с предательским ядом Сгинет, но будет расти повсеместно гимом ассирийский» (Буколики. Эклога 4) 157 . Хилиазм Папия Иерапольского и Тертуллиана Хилиастические представления разделяли многие древние христианские писатели, например, муж апостольский Папий Иерапольский . Об этом рассказывает первый церковный историк. Согласно Евсевию Кесарийскому , Папий передает «некоторые странные притчи Спасителя, кое-что скорее баснословное. Так, например, он говорит, что после воскресения мертвых будет тысячелетнее и плотское Царство Христово на этой самой земле». «Я думаю, – писал Евсевий, – что он плохо истолковал апостольские слова и не понял их преобразовательного и таинственного смысла, ибо был ума малого. Это явствует из его книг, хотя большинство церковных писателей, живших после него, очень уважало его, как писателя старого, и мнения его разделяли, например, Ириней и другие» (Церковная история, III:39, 11–13) 158 . Хилиастичным было и монтанистическое движение, сторонники которого ожидали схождения Небесного Иерусалима на селение Пепузы. Вера в тысячелетнее царство Христа на земле перед концом мира была и у Тертуллиана . подобные мысли встречаются в его сочинениях «Против Маркиона», «О воскресении плоти». Иероним Стридонский упоминал его произведение «О нашей надежде», посвященное хилиазму. Хилиастическое движение в Арсинойской Церкви в середине III века |
| Мученичество (Passio) Е. и Х. предположительно было составлено в VIII в. в г. Легион (ныне Леон). В прологе составитель пишет о недостатке письменных источников, тогда как в дальнейшем повествовании опирается на гимн Пруденция и, вероятно, на предания. Произведение содержит мало фактических сведений, но изобилует риторическими отступлениями и вставными монологами. Согласно Мученичеству, Е. и Х. были легионерами, расквартированными в г. Легион. На этом основании в более поздней традиции мучеников причисляли к воинам VII легиона (Legio VII Gemina Felix). Однако Е. и Х. были схвачены и пострадали за веру в др. месте, под к-рым составитель Мученичества несомненно подразумевает Калагуррис. Это произошло до начала всеобщего гонения при имп. Диоклетиане , т. е. до 303 г. Однако отсутствие подобного указания у Пруденция не позволяет точно датировать гибель Е. и Х. ( Castillo Maldonado. 2000. P. 68-69). Нек-рые исследователи связывают это событие с гонением на христиан в армии, к-рое, согласно Евсевию Кесарийскому, началось до 303 г. ( Euseb. Hist. eccl. VIII 4) ( Ma ñ arc ú a. 1948. P. 493; Miralles Maldonado. 2000. P. 220). Среди вестгот. литургических текстов VII-VIII вв. сохранились проприи мессы в честь Е. и Х. (PL. 85. Col. 729-733). Вопрос об их связи с Мученичеством остается нерешенным. В 714 г. Калагуррис был захвачен арабами. Почитание мучеников христианами продолжалось и, вероятно, приобрело еще более широкое распространение. В IX в. в Сев. Испании был основан ряд церквей, посвященных Е. и Х. ( Miralles Maldonado. 2000. P. 224-226). Упоминания о мучениках содержатся в «Памятной книге святых» Евлогия Кордовского († 859) и в Кордовском календаре (961). Сохранились сведения о разрушении церкви в Калаорре в 932 г. по указу некоего аль-Моррида. В 1045 г. кор. Памплоны Гарсия Санчес III завоевал город и велел восстановить ц. Богоматери и Е. и Х. После определения границ еп-ства Калаорра (1093) оно стало одним из наиболее крупных на Пиренейском п-ове. К XII в. относятся первые упоминания о братстве в честь Е. и Х. (официально основано в 1323). При участии кор. Кастилии Альфонса VII было завершено строительство ц. во имя мучеников (впосл. кафедральный собор), к-рую в 1132 г. освятил еп. Санчо де Фунес. 8 нояб. 1132 г. туда были перенесены мощи Е. и Х. В память об этом событии было установлено ежегодное празднование. В 1243 г. состоялось повторное перенесение мощей. В 1484 г. началось строительство существующего собора. По заказу соборного капитула ювелир Ф. де Сория изготовил драгоценные реликварии для мощей Е. и Х. в форме ларцов, увенчанных бюстами мучеников (1513). В наст. время реликварии хранятся под главным алтарем собора. |
| Об О. как о епископе Эфеса и «муже несказанной любви», пользующемся большим авторитетом в своей общине, упоминает в послании свт. Игнатий Богоносец ( Ign. Ep. ad Eph. 1. 3; 6. 2; ср.: Euseb. Hist. eccl. III 36. 5). В литургико-каноническом памятнике IV в.- Апостольских постановлениях - об О. говорится как о «сыне Филимона» и епископе г. Бероя в Македонии (Const. Ap. VII 46). В «Мученичестве св. Игнатия Богоносца» (V в.) сказано, что О. «скончался во славу Христа» в Риме (Martyrium Ignatii Antiocheni 10. 9//Patres apostolici. Tüb., 19133. Vol. 2. P. 340-362). Имени О. нет в большинстве византийских списков апостолов от 70, а в списке учеников и апостолов кон. VIII в., известном под именем Дорофея Тирского, приводятся сведения о том, что именно О. принял епископство после Стахия и 14 лет возглавлял кафедру Византия (Vitae prophetarum. Р. 147). Имя О. встречается в сир. списке апостолов от 70, приписываемом Евсевию Кесарийскому, из рукописи Lond. Brit. Lib. Orient. 2695 (XI в.), где говорится, что О. претерпел в Риме мучение и ему переломали ноги ( Esbroeck M., van. Neuf listes d " apôtres orientales//Augustinianum. R., 1994. Vol. 34. P. 157). О. упомянут среди апостолов от 70 в источнике VI в. «Пасхальная хроника» (Chron. Pasch. P. 402). В визант. «Хронике» Георгия Монаха (IX в.) сообщается, что О. вместе с ап. Тимофеем претерпел мучение в царствование имп. Домициана (ок. 81-96), это противоречит ранним свидетельствам ( Georg. Mon. Chron. IX 12. 1); эти же сведения пересказаны в XIV в. визант. историком Никифором Каллистом ( Niceph. Callist. Hist. eccl. III 11). В «Книге Паломник» свт. Антония , архиепископа Новгородского, содержатся сведения о существовании в К-поле в нач. XIII в. ц. во имя О. (с его мощами). В агиографическом сочинении апокрифического характера «Акты Ксантиппы, Поликсены и Ревекки» (ок. IV-IX в.) есть раздел, где от лица О. повествуется о том, как ему, когда он плыл в Испанию, явился Господь и повелел зайти в Элладу, чтобы взять с собой св. Поликсену со спутниками. После череды приключений они все вместе достигли берегов Испании, где присоединились к ап. Павлу (Acta Xanthippae et Polyxenae. 38//Apocrypha Anecdota/Ed. J. A.Robinson. Camb., 1893. Vol. 2. P. 84). |
| Пещера, в к-рой скончался И., принадлежала гончару-христианину. По просьбе И., явившегося ему во сне, гончар тайно перенес тело мученика в христ. церковь. После прекращения гонений И. стал открыто почитаться в Эмесе, и от его мощей происходили исцеления. Когда глава св. Иоанна Предтечи была привезена в город и положена в церкви, где покоились мощи И., их в свою очередь перенесли в пещеру, в к-рой скончался святой. Это перенесение мощей произошло 15 апр. и возглавлялось еп. Павлом; на месте пещеры была возведена базилика во имя мученика. В араб. версии указан год строительства базилики и перенесения мощей - 432-й ( Peeters. 1929. P. 65). Ф. И. Успенский в 1901 г. посетил в Хомсе ц. во имя И. Ее локализация не указана. Церковь поздней постройки, но в ней находились древний саркофаг с мощами И. и икона с изображением святого, написанная в XVI в. ( Успенский Ф. И. Археологические памятники Сирии//ИРАИК. 1902. Т. 7. Вып. 2/3. С. 140-141). Во всех вариантах Мученичества И. упоминается имп. Нумериан, правивший с 283 по 284 г., что позволило бы довольно точно датировать кончину святого. Однако, согласно Евсевию Кесарийскому, еп. Сильван пострадал при Максимине Дайе (305-313), а исходя из текста Мученичества, И. скончался после еп. Сильвана. В исследовательской лит-ре высказывалось мнение, что И. является одним лицом с Иулианом , мч. Аназарвским (пам. 16 марта, 21 июня), а пещера, в к-рой скончался И.,- это пещера в мон-ре Спилеон, где нек-рое время находилась глава св. Иоанна Предтечи (см. в ст. Иоанн Предтеча ). Такое предположение сделал Петерс, обратив внимание на несоответствие сообщения о главе Предтечи в Мученичестве И. древней местной традиции. Согласно этой традиции, глава была принесена в Эмесу неким горшечником, хранилась в его семье, а затем ее передавали друг другу благочестивые жители города. Однажды ею завладел монах-арианин Евстафий. Когда за обман жителей он был изгнан из города, то спрятал главу в пещере, в которой вскоре поселились монахи, не знавшие о скрытой реликвии, затем на этом месте был основан мон-рь. Глава была вновь обретена в 452 г. игуменом мон-ря архим. Маркеллом и положена еп. Эмесы Уранием в монастырской церкви. В 761 г. святыня была торжественно перенесена в собор во имя св. Иоанна Предтечи, воздвигнутый в Эмесе специально для нее. |
| По жанру и форме писания мужей апостольских это, в основном, небольшие трактаты, послания и письма. Для ряда памятников церковной письменности периода мужей апостольских характерно отсутствие точного определения авторства. Временные рамки письменности мужей апостольских: вторая половина I – середина II веков. Глава вторая. «Учение двенадцати апостолов» § 1. История и авторство Существование произведения «Учение двенадцати апостолов» («Διδαχ τν δδεκα ποστλων " ) было известно церковному преданию. Об этом древнейшем памятнике церковной письменности упоминает в конце II века Климент Александрийский , цитируя его как авторитетное писание. «Учение» было известно историку еп. Евсевию Кесарийскому и свят. Афанасию Великому . Никифор, патриарх Константинопольский, имел его текст. После IX века памятник исчез, но о нем упоминает еще с чужих слов историк XIV века Никифор Каллист. Последующие историки считали его в числе безвозвратно погибших. В 1860-х годах известный путешественник и востоковед архимандрит Антонин Капустин , в то время настоятель русской посольской церкви в Константинополе, нашел рукопись «Учения двенадцати апостолов» в библиотеке Святогробского подворья в Константинополе, о чем и объявил. К сожалению, архимандрит Антонин не вошел в детальное изучение своей находки. В 1875 году Никомидийский митрополит Филофей (Вриений) приступил к изучению этого сочинения, сохранившегося в библиотеке Святогробского подворья в Константинополе, в рукописи XI или даже X века. В 1883 году митрополит Филофей осуществил первое академическое издание «Учения двенадцати апостолов». «Учение двенадцати апостолов» – памятник анонимный. Ни сохранившаяся рукопись, ни древние христианские писатели, цитировавшие «Учение», не называют автора. И все же с большой долей вероятности можно предположить, что сие сочинение написано кем-то из числа ближайших последователей святых апостолов. Судя по названию, автор поставил перед собой задачу суммировать апостольское предание. Для определения даты написания «Учения двенадцати апостолов» служит цитирование этого памятника, например, в послании, приписываемом апостолу Варнаве и в «Пастыре» Ерма . Это позволяет отнести памятник к концу I века. Однако, высказывались и другие предположения относительно датировки памятника. |
| Понятно, почему Амвросий Медиоланский (ок. 340–397) назвал этот Символ «апостольским». Не потому, что это Апостолы сформулировали его по пунктам после Вознесения, как утверждало древнее Предание, а потому, что истины, которые он провозглашает, есть та вера, которую с самого начала исповедовала Церковь Апостолов. (1, 30) Верую в Бога Отца Всемогущего, Творца неба и земли, и во Иисуса Христа, Единородного Его Сына, Господа нашего, Который был зачат от Духа Святого, родился от Марии Девы, страдал при Понтии Пилате, был распят, умер и погребен, сошел в ад, на третий день воскрес из мертвых, восшел на небеса и восседает одесную Бога Отца Всемогущего, оттуда придет судить живых и мертвых. Верую в Духа Святого, святую вселенскую Церковь , святых общение, оставление грехов, воскресение плоти, жизнь вечную. I Никейский собор (I Вселенский) (19 июня –25 августа 325 г.) Никейский символ (19 июня 325 г.) С 324 г., с обращением императора Константина в христианство , были упрочены связи между Церковью и империей, уже созданные Миланским эдиктом 313 г. Но в устанавливающемся мире стало развиваться богословское учение, которое ставило под сомнение Саму Личность Христа. Арий, пресвитер из Александрии (ум. 336), отрицал, что второе Лицо Троицы равно и единосущно Отцу: Сын, рожденный Отцом, имел, по его убеждению, начало и был свободно сотворен Отцом в ходе времени. Что касается Воплощения, то оно есть не более чем сотворение Богом некоего существа, которое Он назвал Словом, отличного от Сына. Перед лицом опасности, которой эта ересь подвергала и Церковь , и империю, уже расшатываемую другими столкновениями (например, спор о дате Пасхи и т. д.), Константин созвал в Никее всех епископов, как восточных, так и западных. Это был первый Вселенский Собор. Папа Сильвестр прислал на него своего представителя. На Соборе Отцы торжественно провозгласили истинное учение в виде Символа, утверждающего единосущность Сына Отцу [ХВ 2]. Согласно Евсевию (ум. 340), основой этого правила веры мог послужить крещальный Символ Кесарийской Церкви. Сюда же добавили решительное осуждение заблуждений Ария [ХВ 3]. В течение IV в. влияние Никейского Символа распространилось на крещальные Символы других Церквей. |
| Слух о таком предприятии Императора сильно смутил всю Кесарийскую церковь , и самого Евсевия заставил вспомнить и поскорбеть об удалении св. Василия. Св. Григорий Богослов , ревнуя о благе Кесарийской церкви, у которой отнят был в лице св. Василия деятельный и сильный защитник Церкви и великий светильник, разливавший свой свет повсюду, куда только начинал проникать мрак учения арианского, не мог также оставаться равнодушным зрителем несправедливости Евсевия, непонимавшего какой опасности он подвергал себя и паству свою через удаление от себя Великого Василия. И потому при первом удобном случае он написал Евсевию письмо, в котором с полною свободою христианина, имеющего в виду только славу Божию и пользу ближнего, напоминая об оскорблениях, нанесенных им его другу Василию, убеждал его возвратиться к тем чувствам, которые он питал к нему при первом его вступлении в должность пресвитера. Евсевий, не умевши воспользоваться советами и усердием к делу св. Василия, вскоре после его удаления пригласил на духовные совещания Григория. Св. Григорий во имя его собственной правдивости прося у него позволения высказать ему все, что было у него на сердце, писал ему: «снизойди к моему дерзновению, иначе обидишь, лишая меня свободы и принуждая скрывать в себе болезненную скорбь подобно какому-то гнойному и злокачественному вреду. Как радуюсь, что делаешь мне честь и приглашаешь меня на духовные совещания и собрания; так тяжело для меня оскорбление, какое терпел и доселе терпит от твоего благоговения досточестнейший брат Василий с самого начала мною избранный и доселе остающийся для меня товарищем жизни, учения и самого высокого любомудрия, и я за такое избрание ни мало не охуждаю себя, – потому что скромнее будет сказать так, иначе подумаешь, что похваляя его совершенства, хвалю сам себя. Но ты унижая его и оказывая честь мне по моему мнению поступаешь почти так же, как если бы кто одного и того же человека стал одною рукою гладить по голове, а другою бить по щеке, или подломав основание дома, начал расписывать его стены и украшать наружность. |
| Справедливо и то, что Никифор, патриарх Константинопольский в начале IX столетия, говоря в конце своей «Хронографии» о книгах Священного Писания и в числе апокрифических книг называя Учение Апостольское 37 , замечает, что эта книга имеет стихов 200, а Постановления Апостольские гораздо обширнее, но можно предположить, что он или знал только одну первую книгу Апостольских Постановлений, или какую-либо из двух последних, или имел из них какой-нибудь изборник, так как еще святой Афанасий Великий , говоря в «Синопсисе священного писания» о спорных ( ντιλεγμενα) книгах и помещая в их числе «Учение Апостольское, Климентины», заметил, что «более истинное и богодуховное из них избрано и переведено» 38 . Принимая, наконец, во внимание, что со времен Евсевия Кесарийского до Зонары те из писателей, которые говорили о Постановлениях Апостольских, не упоминали об Учениях Апостольских, а говорившие об Учении Апостольском не упоминали об Апостольских Постановлениях, между тем те и другие о характере и достоинстве упоминаемых ими книг отзывались совершенно одинаково, можно, говорим, признать очень вероятным мнение тех современников Иоанна Зонары, которые полагали, что «Учение Апостольское есть то же самое сочинение, что и писанные Климентом Постановления, которые так называемый Шестой Собор запретил читать, как поврежденные еретическими вставками» 39 . Допуская же таким образом, что о Постановлениях Апостольских упоминал уже Евсевий Кесарийский под именем Учений Апостольских, и имея в виду, что во времена Афанасия Великого из таких книг, как «Учение Апостольское, Климентины», делались изборники более истинного, богодухновенного и, следовательно, пригодного для наставления новообращаемых, следует предполагать, что в первоначальном своем виде Постановления Апостольские должны были получить начало, может быть, в то же время, как и Климентины, или, по крайней мере, в конце II, наконец, не позже половины III столетия. То верно, что никто из предшествовавших Евсевию Кесарийскому писателей не упоминал ни о Постановлениях Апостольских, ни даже об Учениях, или, как стали писать позже, Учении Апостолов; и русский переводчик греческого текста Постановлений Апостольских совершенно напрасно приписал святому Иринею, епископу Лионскому, будто этот древний святой отец указывал на наши Постановления Апостольские, когда говорил, что «того учения», которое проповедовал еретик Флорин о единоначалии, «не передавали... |
|
|
