| 11 Ноября Лжедимитрий подступил к Новугороду: тут Россияне приветствовали его, в первый раз, ядрами и пулями! Он требовал переговоров: Басманов с зажженным фитилем стоял на стене и слушал клеврета Самозванцева Ляха Бучинского, который сказал, что Царь и Великий Князь Димитрий готов быть отцем воинов и жителей, если ему сдадутся, или, в случае упорства, не оставит живым ни грудного младенца в Новегороде. «Великий Князь и Царь в Москве, – ответствовал Басманов, – а ваш Димитрий разбойник сядет на кол вместе с вами». Отрепьев посылал и Российских изменников уговаривать Басманова, но бесполезно; хотел взять крепость смелым приступом и был отражен; хотел огнем разрушить ее стены, но не успел и в том; лишился многих людей, и видел бедствие пред собою: стан его уныл; Басманов давал время войску Борисову ополчиться и пример неробости иным градоначальникам. Но добрые вести утешили Самозванца. В крепком Путивле начальствовали знатный Окольничий Михайло Салтыков и Князь Василий Рубец-Мосальский: сей последний, как воин не без достоинства, как гражданин без чести и правил с Дьяком Сутуповым объявил себя за мнимого Царевича; сам возмутил граждан и ратников; сам связал Салтыкова и (18 Ноября), предав сие важное место расстриге, сделался с того времени любимцем его и советником. Не менее важный Рыльск, волость Комарницкая, или Севская, Борисов, Белгород, Волуйки, Оскол, Воронеж, Кромы, Ливны, Елец (где находился и ревностно действовал тогда Монах Леонид под именем Григория Отрепьева) также поддалися Самозванцу. Вся южная Россия кипела бунтом; везде вязали чиновников, едва ли искренно верных Борису, и представляли Лжедимитрию, который немедленно освобождал их и с милостию принимал к себе в службу. Рать его умножалась новыми толпами изменников. Перехватив казну, тайно везенную Московскими купцами в медовых бочках к начальникам Северских городов, он послал знатную часть ее в Литву к Князю Вишневецкому и Пану Рожинскому, чтобы набирать там новые дружины сподвижников; а сам еще стоял под Новым городом, стрелял из больших пушек, разрушал стены. |
| 259 Первый находился на острове Tsaristna, второй назывался Cameni Carawool, третий Stupino, четвертый Paloov (Polewon у Олеария), пятый Keezeyur (Копаный Яр у Олеария), шестой Ichkebre (на том же месте у Олеария остров Itziburski). Hakluyt. I, 472. 263 Hakluyt, I, 364: At that time it had bene an easie thing to have converted that wicked nation to the christian faith, if the Russes themselves had bene good christians. 264 Olearius, 319: c " est pourquoi les Moscovites les appellent Poloutski, c " est à dire des vagabonds. 270 Olearius, 281 и 283. Я спросил его, говорит Олеарий, может ли он сказать мне, кто создал небо и землю. Собеседник отвечал: zort tsnait. 275 Барбаро, 58.– Контарини, 108 и след. – Кампензе, 23 – Иовий, 33–37. – Herberstein, 45 и 46. – Clement Adam, 147. – Guagnini, 155. – Possevino, 14–17 . – Флетчер, гл. 4-я. 276 По Буссову по крайней мере 3,000, по Петрею даже около 4,500, по Таннеру и Штраусу 1,700, по Корбу больше 200. 277 Olearius: il est certain, que c " est aujourd " huy une des plus grandes villes de l " Europe. 278 Буссов говорит, что до пожара в 1611 году столица имела в окружности больше 4-х миль. «Сказания современников о Димитрии Самозванце», ч. 1-ая, стр. 208. 281 По описанию Таннера, на этой колокольне было 37 колоколов, висевших по окнам четырех ярусов колокольни в гармоническом порядке; подробности см. у Таннера на стр. 59–61. 282 При Алексее Михайловиче слит был другой колокол, еще больше, под которым, говорит Мьеж, могли поместиться 40 человек. Из этого колокола при Анне Иоанновне слит был тот, который ныне лежит около Ивановской колокольни. «Сказания современников о Димитрии Самозванце», ч. 5-я, примеч. 59. – Рейтенфельс видел второй колокол и говорит, что он весил 320.000 фунт. 283 При Коллинсе здесь были хоромы Черкасского, Морозова, Трубецкого, Милославского, Одоевского и др. 285 Дома патриарха и бояр исчезали в массе дворцовых зданий, так что нам понятна неточность некоторых иностранцев, говоривших, что весь Кремль есть не что иное, как дворец царя: Cremelinum civitas est, quam solus czarus inhabitat. Lysek, 62. |
| Марфа упомянула об измене Годунову, об убийстве Лжедимитрия, сведении с престола и выдаче полякам Шуйского, потом продолжала: «Видя такие прежним государям крестопреступления, позор, убийства и поругания, как быть на Московском государстве и прирожденному государю государем? Да и потому еще нельзя: Московское государство от польских и литовских людей и непостоянством русских людей разорилось до конца, прежние сокровища царские, из давних лет собранные, литовские люди вывезли; дворцовые села, черные волости, пригородки и посады розданы в поместья дворянам и детям боярским и всяким служилым людям и запустошены, а служилые люди бедны, и кому повелит Бог быть царем, то чем ему служилых людей жаловать, свои государевы обиходы полнить и против своих недругов стоять?» Потом Михаил и Марфа говорили, что быть ему на государстве, а ей благословить его на государство только на гибель; кроме того, отец его митрополит Филарет теперь у короля в Литве в большом утесненье, и как сведает король, что на Московском государстве учинился сын его, то сейчас же велит сделать над ним какое-нибудь зло, а ему, Михаилу, без благословенья отца своего на Московском государстве никак быть нельзя. Послы со слезами молили и били челом Михаилу, чтоб соборного моленья и челобитья не презрил; выбрали его по изволению божию, не по его желанью, положил Бог единомышленно в сердца всех православных христиан от мала и до велика на Москве и во всех городах. А прежние государи: царь Борис сел на государство своим хотеньем, изведши государский корень царевича Димитрия, начал делать многие неправды, и Бог ему мстил кровь царевича Димитрия богоотступником Гришкою Отрепьевым: вор Гришка-расстрига по своим делам от Бога месть принял, злою смертью умер; а царя Василья выбрали на государство немногие люди, и, по вражью действу, многие города ему служить не захотели и от Московского государства отложились; все это делалось волею божиею да всех православных христиан грехом, во всех людях Московского. государства была рознь и междоусобие. |
| Подай ему победу на враги, Да славится он от моря до моря. Да здравием цветет его семья, Да осенят ее драгие ветви Весь мир земной – а к нам, своим рабам, Да будет он, как прежде, благодатен, И милостив и долготерпелив, Да мудрости его неистощимой Проистекут источники на нас: И царскую на то воздвигнув чашу, Мы молимся тебе, царю небес. ШУЙСКИЙ (пьет) Да здравствует великий государь! Простите же вы, гости дорогие; Благодарю, что вы моей хлеб-солью Не презрели. Простите, добрый сон. Гости уходят, он провожает их до дверей. ПУШКИН Насилу убрались; ну, князь Василий Иванович, я уж думал, что нам не удастся и переговорить. ШУЙСКИЙ (слугам) Вы что рот разинули? Все бы вам господ подслушивать. Сбирайте со стола да ступайте вон. Что такое, Афанасий Михайлович? ПУШКИН Чудеса да и только. Племянник мой, Гаврила Пушкин, мне Из Кракова гонца прислал сегодня. ШУЙСКИЙ Ну. ПУШКИН Странную племянник пишет новость. Сын Грозного… постой. (Идет к дверям и осматривает.) Державный отрок, По манию Бориса убиенный… ШУЙСКИЙ Да это уж не ново! ПУШКИН Погоди: Димитрий жив. ШУЙСКИЙ Вот-на! какая весть! Царевич жив! ну подлинно чудесно. И только-то? ПУШКИН Послушай до конца. Кто б ни был он, спасенный ли царевич, Иль некий дух во образе его, Иль смелый плут, бесстыдный самозванец, Но только там Димитрий появился. ШУЙСКИЙ Не может быть. ПУШКИН Его сам Пушкин видел, Как приезжал впервой он во дворец И сквозь ряды литовских панов прямо Шел в тайную палату короля. ШУЙСКИЙ Кто ж он такой? откуда он? ПУШКИН Не знают. Известно то, что он слугою был У Вишневецкого, что на одре болезни Открылся он духовному отцу, Что гордый пан, его проведав тайну, Ходил за ним, поднял его с одра И с ним потом уехал к Сигизмунду. ШУЙСКИЙ Что ж говорят об этом удальце? ПУШКИН Да слышно, он умен, приветлив, ловок, По нраву всем. Московских беглецов Обворожил. Латинские попы С ним заодно. Король его ласкает И, говорят, помогу обещал. ШУЙСКИЙ Все это, брат, такая кутерьма, Что голова кругом пойдет невольно. Сомненья нет, что это самозванец, |
| Назначен руководитель управления Минобороны России по работе с верующими военнослужащими 27 октября 2010 г. 12:55 Начальником нового структурного подразделения управления Министерства обороны РФ по работе с верующими военнослужащими назначен полковник запаса Б.М. Лукичев, ранее занимавший пост советника управления Администрации Президента Российской Федерации по внутренней политике и курировавший связи с религиозными организациями. Свое отношение к новому назначению выразил председатель Синодального отдела по взаимодействию с Вооруженными силами протоиерей Димитрий Смирнов . «Мы надеемся, что с Божией помощью Борис Михайлович активно возьмется за возрождение института военных священников в армии и на флоте, и в скором времени в войсках появятся духовники Русской Православной Церкви, священнослужители других верований, окормляющие военнослужащих», — сказал отец Димитрий в беседе с корреспондентом агентства «Интерфакс-религия» . По словам председателя Синодального отдела, Б.М. Лукичев имеет за плечами богатый опыт армейской службы и плодотворной работы в Администрации Президента, что, несомненно, поможет ему эффективно трудиться на новом месте работе. Управление по работе с верующими военнослужащими является структурным подразделением Минобороны РФ, которое призвано координировать деятельность священнослужителей в армии и на флоте. Священнослужители в воинских частях, занимая согласно штатному расписанию должность помощника командира части по работе с верующими военнослужащими, подчиняются непосредственно командирам частей и осуществляют свою работу в соответствии с распорядком дня воинской части. В настоящее время деятельность военных священнослужителей регламентируется Положением по организации работы с верующими в Вооруженных силах РФ. По данным социологических опросов, более 70% военнослужащих армии и флота называют себя верующими. Из них около 80% исповедают Православие, около 13% — ислам, около 3% относят себя к буддистам, 4% — к адептам иных религий . Победа.ru /Патриархия.ru Календарь ← 11 апреля 2024 г. 7 января 2024 г. |
| После Всесвятского пожара в Москве, Димитрий Донской приступил к построению каменного города по черте деревянного, вероятно, с помощью иностранных зодчих; с зимы 1365 года возили камень из окрестностей Москвы, а весною 1367 года заложили стены крепости, которая была строена из белого известкового камня, подобно прочим зданиям того века; в средине между двух рядов камней навален был нетесь, булыжник со щебнем; железные связи едва ли тогда употреблялись. Такая крепость окончена была незадолго пред нашествием Мамая. С восточной стороны вели в нее четверо ворот: Никольские, Фроловские и Константиноеленские 1023 с стрельницами и железными затворами; в западной части Кремля, вероятно, уже были Боровицкие ворота, упомянутые в душевной грамоте В. К. Василия Дмитриевича. 1024 О стенах с южной и северо-западной стороны, защищаемых реками Москвой и Неглинной, летописи нам ничего не говорят; может быть, по берегу этих рек срублены были деревянные стены. Через ров, окружавший сию крепость, вели деревянные мосты на городнях, или клетках; по краям рва простирались надолбы, или тынь. Как по обычаю того времени и по примеру других городов, в случае неприятельских нападений, предместья города были выжигаемы из предосторожности от примета к граду: то. жители оттуда переходили в осадные дворы Кремника. 1025 При осаде Москвы Тохтамышем, когда вызжен был посад, жители его искали убежища в крепости. Такие осадные дворы являются и в Московском Китае даже в XVII веке. Кремлевской твердыни не могли взять ни Ольгерд, ни Едигей, ни Мазовша; ибо се защищали глубокие рвы, высокие каменныя стены и бойницы, неприступные для Монголов, не только холодное оружие, но и пушки, пушкичи и тюфяки, вероятно, только не огненный бой, или снаряд, по камнеметные орудия, самострелы и коловраты. 1026 эту твердыню Тохтамыш, взяв не силой, но коварством, предал город и жителей его мечу и огню. После сего, Димитрий Донской и сын его Василий восстановили городские укрепление, сколько позволили им средства и обстоятельства того времени. |
| Доля выхода, падавшая на княжество Серпуховское, удел Владимира Андреевича, не могла быть здесь означена, и, таким образом, мы лишены средства сравнить Серпуховской удел с другими уделами Московского княжества относительно количества выхода и, следовательно, относительно материальных средств. Доля Серпуховского удела определена в договоре великого князя Василия Димитриевича с дядею Владимиром Андреевичем и в завещании последнего: эта доля состояла из 320 рублей; но количество всего выхода в обоих случаях означено другое, именно 5000 рублей; наконец, во втором договоре Василия Димитриевича с князем серпуховским встречаем известие о выходе в 7000 рублей; из тех же источников узнаем, что Нижегородское княжество платило выходу 1500 рублей. Известна также доля каждого из пяти уделов, на которые раздробилось Серпуховское княжество по смерти Владимира Андреевича: княгиня с своего участка платила 88 рублей, князь серпуховской – 48 рублей с половиною, князь боровский – 33 рубля, князь ярославский – 76, князь радонежский – 42 рубля; князь перемышльский – 41 рубль; с Городца князья Семен и Ярослав платили 160 рублей в нижегородский выход (1500 рублей); с Углича – 105 рублей. Здесь останавливает нас малость доли князя Семена боровского – 33 рубля; любопытно также, что средства одного Городца превышали средства двух уделов князей Семена и Ярослава, Боровска и Ярославля. В эти уроки, в эту определенную сумму, которую должен был вносить каждый удел для выхода, не входила чрезвычайная дань, которую князья брали с своих бояр больших и путных по кормлению и путям. Это выражение: брать дань по кормлению и путям, также: брать дань на Московских станах и на городе на Москве, с противоположением дани, взятой на численных людях; выражение: положить дань на волости по людем по силе; наконец, выражение: потянуть данью по земле и по воде – все эти выражения уже показывают, что дань бралась не поголовно. Великий князь Василий Васильевич пишет в своем завещании: «Как начнут дети мои жить по своим уделам, то княгиня моя и дети пошлют писцов, которые опишут их уделы по крестному целованию, обложат данью по сохам и по людям, и по этому окладу княгиня и дети мои станут давать в выход сыну моему Ивану». |
| Калитва, Калитва (город). Сапренкино (?), Семейки. В Павловском уезде: Шестакова, В. Кисляй, Рвазда, Клеповка, Пузево, Воронцовка, Петровка, Елисаветовка, Шляхово (?), Ерышевка, Лосево, Бабки, Михайловка, Буйволово, Желтоково (?), Рнилуша, Козинка, Мамон, Гороховатка. В Бирюченском уезде: Верхососенск, Верхнее Покровское, Усерд, Алексеевка, Вислое, Грединка, (вероятно Гредякино), Раздорное, Иловское, Ильинка, Новое (пригородная близ г. Бирюча сл. Новенькая), Николаевна, Варваровка, Шелякина, – в бывшем Ольшанском уезде: Ольшанск и Марьевка. В Валуйском уезде: Валуйский уезд составился из Ливенскаго и Валуйскаго. В упомяпутом атласе Ливенский уезде показан следующими селами: Коровино, Афанасьино, Шеншино, Салтановка, Рожественная, Покровское, Вер. Любинка (д. б. Лубянка), Ниж. Любинка, Старопузино, Грушевка, Голофеево, Сторожевое, Арнаутова, Никитовка, Полатова; Мандорова, Алексеевка, Нагольное, Ураево, Венделевка. В Валуйском: Борисовка, Яблонова, Троицкое, Княжое, Вознесенское, Путкарное, Кочергино, Борки, Богоявленское, Ураево, Долгое, Двулучное, Богородицкое, Киселеве, Большой Колодец, Березовое (2-е), Киселево (2-е). Где эти села Киселевы? В настоящее время не только в Валуйском, но и в других уездах неизвестны села с таким наименовашем. В Богучарском уезде: Новая Белая, Михайловка, Константиновна, Талы, (все эти слободы были прежде в Калитвянском уезде), Осиновка, Писаревка, Обросимова, Толучеева, Бычок, Журавка, Прогорелая, Краспоселевка, Криуша, Ширяева, Старое и Новое Меловое, Подгородное (Подгорная), Манина, Воробьенка, Березовка, Никольское, Калачь. Нынешний Новохоперский уезд в конце прошлого стотия составлял часть Саратовскаго наместничества. В Новохоперском уезде были следующие села с церквами: Еланское, Пыховка. Знаменское, Красное, Троицкое, Подгорное, Артюшкино, Алферово, Тихвинское, Макарово, Нов. Гальское, Кирсановка, Верхний, Средний и Нижний Карачан, Калмык, Рожавенское, Пески, Третьяки, Воскресенское, Макашевка и Тюховка. Нужно заметить, что Атлас 1792 г. составлен далеко не полный; в нем не упомянуты старинным слободы и села, несомненно существовавшие не только в XVII, но даже в XVI веке напр. Подклетное, близ г. Воронежа, Костенки, Смердящая Девица, также Черкасская Тростянка Острог, уезда и многие другие. В других же слободах и селах хотя и показанных в Атласе не обозначено, что там в конце прошлого столетия были церкви, например в Белогорье (Острогского уезда) и других. |
| Весть о поражении под Клушиным дошла до Калуги, и там нашли, что будет кстати двинуться к Москве; таким образом, Москва с двух сторон увидит подле себя неприятелей, и Шуйский, как рассчитывали, не в состоянии будет удержаться и полетит с престола. Делами царика руководил Сапега, и ему стала входить мысль самому сделаться царем во всеобщей суматохе. Полчище Калужское двинулось к Серпухову. На царя Василия отовсюду находили беды, а помощи не было ни откуда. Ратные люди, бывшие с Димитрием Шуйским, разъехались самовольно по домам. Если кое-какое войско и оставалось в Москве, то было не надежно. Клушинская битва отнимала надежду на возможность биться с поляками; притом нужно было разделить рать: одну половину посылать на поляков, другую на калужского вора. Делагарди из Торжка писал к Димитрию Шуйскому письмо; обвинял московских людей, что они были причиною клушинского поражения, но вместе утешал, уверял, что дело поправимо, и обещал свежие силы из Швеции, если только будет немедленно отдана Корела с уездом. В ответ на это письмо Шуйский послал к нему гонца с переводчиком, и умолял поспешить на выручку Москвы от калужского вора, но гонец не застал его в Торжке. Делагарди считал опасным долго оставаться так близко к Жолкевскому, которому дал обещание не помогать Шуйскому. Он двинулся к Новгороду. Новгородцы, так недавно принимавшие его, как будто он к ним с неба спал, по выражению современного шведского историка, теперь затворили перед ним ворота и отказали ему в продовольствии. Тут-то ему привезли грамату от Шуйского, но в то же время, как говорят, Шуйский писал в Новгород и ко всем пограничным воеводам, чтобы они не сдавали городов Делагарди. Впрочем, Делагарди, если бы и хотел, не в состоянии был помочь делу Шуйского; царь Василий никак не мог удержаться на престоле. Все еще собирая последние силы, царь Василий, однако, отправил из Москвы войско; начальниками были царский свояк Иван Михайлович Воротынский, князь Борис Михайлович Лыков и окольничий Артемий Васильевич Измайлов. Они сошлись с крымцами, которые стояли в Серпуховском уезде: хан прислал их по просьбе московского государя на помощь. Но московские воеводы, вместо того, чтобы идти против вора, сами остались в Серпуховском уезде, а выслали на войну союзных крымцев. Последние побились немного с калужским войском, воротились и перешли Оку назад. «Нельзя больше биться, нас голод одолевает», говорили они. После этого высланные воеводы отправились себе в Москву 373 . |
| С совершенным почтением и таковою же преданностью честь имею быть Вашего Сиятельства покорнейшим слугою Иннокентий, Архиепископ Камчатский Сентября 21 дня 1866 г. Благовещенск 414. Димитрию Васильевичу Хитрову. 05 октября Возлюбленный мой о Господе Отец протоиерей Димитрий! Что это значит, что вот уже, кажется, более 3-х почт пришло, а от Вас ко мне ни черточки? Чему это приписать, недоумеваю.– Получил я Ваши семинарские счеты и стал в тупик. Что мне с ними делать? Посылать их в Синод или нет? В представлении Вашем Вы пишете, что представляете копии со счетов, поэтому можно заключить, что Вы уже подлинник отправили в Питер. Напишите, пожалуйста, пояснее и поскорее, чтобы можно было успеть отправить в этом же году. Вот Вам указ о скопце Исакове! Значить, теперь нечего более и затевать нам о скопцах, пусть идет, как идет, что еще мы станем делать? пусть сам он хлопочет. Напишите, что он скажет и на что решится. Здоровье мое очень еще не нормально. Сильно я простудился; вот уже 11-й день, а еще во рту гадко и аппетиту мало. Наконец то приехал мой о. Гавриил и навез не три, а тридцать коробов одежд разных, и коих не малая часть с ниточки и очень недешевых. А сколько всего он собрал, еще неизвестно, он захворал с дороги и еще не поправился. Более писать ничего не имею. Прошу передавать мой искренний поклон всем, кто обо мне спросит, а между прочим, Ивану Михайловичу с семейством и полуживому мертвецу Анастасию Михайловичу, я думаю, он уже и забыл и меня. Поклоны Ив. Яковлевичу, – я думаю, тоже память не обновляется, – Ивану Платоновичу, Александре Ивановне , и поздравьте их от меня, с пожеланиями всех благ, а первее мира и согласия. Затем прощайте! Господь с Вами, и со всеми Вам вверенными! Ваш вседоброжелательный слуга Иннокентий, А. Камчатский Октября 5 дня 1866 Благовещенск Октября 7. Сегодня у нас морозу по утру 6 град., что-то у Вас? Погода отличная. Приезжий мой из России о. Гавриил поправился и вступил в должность, и я поправляюсь, но медленно, все еще нет аппетиту на хлеб. |
|
|
