| Этому вопросу посвящена особая статья в чтениях в Императ. Обществе истории и древностей Российских (1869 год, книга 3, страница 7 и проч.). На основании, главным образом, официальной и не подлежащей сомнению отписки воевод Трубецкого и Пожарского к митрополиту Новгородскому Исидору (дополнение к актам истории т. 1, 166), в которой говорится, что они вошли в Кремль 26-го октября, профессор Казанский полагает, что 26-го октября есть действительно день вступления русских в Кремль. Это было в понедельник; а в следующее воскресенье 1-го ноября был совершен торжественный крестный вход в Кремль духовенства, войска и народа. С этим мнением нельзя не согласиться, но есть другой также весьма важный документ, – это Дворцовые Разряды, в которых говорится, что Москва избавлена от врагов «радением князя Димитрия Тимофеевича Трубецкого и стольника Димитрия Михайловича Пожарского, и всех ратных людей, которые стояли под Москвой крепко и неподвижно, и своим мужеством и храбростью царствующий град Москву от польского и литовского короля, и от польских и от литовских людей из плена, и из работы очистили, и учинили свободно ноября 27-й день» (Дворц. Разряды, т. 1, стр. 9). Историк Соловьев (книга 8-я Истор. России 1858 года, стран. 456) написал, что русские взяли Кремль у поляков и взошли в него с крестным ходом в 27-й день ноября. Таким образом, он показание Дворцовых Разрядов предпочел официальной отписке Трубецкого и Пожарского к митрополиту Исидору. Нельзя согласиться с историком Соловьевым, во-первых, касательно совершения крестного входа в Кремль 27-го ноября. По свидетельству пролога и Аврамия Палицына, крестный вход совершен был в воскресенье, а 27-е ноября в этот год было в пятницу; следовательно, воскресенье было в 29-й день ноября. Во-вторых, за верность показания отписки означенных воевод митрополиту Исидору говорят летописи и сказания лиц, современных этому событию или близких по времени, о чем считаем излишним распространяться (см. означенную статью). Правда, в сказании Аврамия Палицина можно видеть основание в пользу мнения Соловьева, но недостаточно твердое. |
| Те, впрочем, тоже не щадили оппонентов. Об одном из них, греческом архимандрите Дионисии, который сочинил одну из первых филиппик против древнерусского обряда, Аввакум и дьякон Федор писали, что он подвержен содомскому греху и занимается содомией даже в церкви. О стиле словесной войны можно судить по отзыву дьякона Федора о проклявшем ревнителей древлего благочестия соборе 1667 г.: «Их бесовскими клятвами беззаконными, яко онучами и стелками, афедроны подтираем» [Материалы для истории раскола, т. 6, 202]. Даже если закрыть глаза на все логические и нравственные издержки полемики между традиционалистами и «новыми учителями», придется признать, что эта полемика была в сущности безысходной. Не имело значения, кто знал факты и был нм верен, а кто их не знал или фальсифицировал. Дело в том, что столкнулись разные идеи [ср.: Робинсон], что средневековой аксиоматике противостояла аксиоматика нового времени (в барочной окраске) . Это был не историографический, а историософский спор — спор об историческом идеале, исторической дистанции, о соотношении духа и интеллекта, человека и времени, о вечности и бренности, о прошлом, настоящем и будущем. В рамках историографии позволительно и резонно рассуждать, кто знает истину, а кто ошибается. Но историософские концепции XVII в. — это аксиомы, которые не могут быть доказаны или опровергнуты. Безысходность полемики в том и состояла, что каждая из противоборствующих сторон стремилась только к решительной победе и не желала признавать историософского равноправия соперника. Поскольку за «новыми учителями», за русскими западниками стояла могучая сила — государственная власть, наперед обеспечившая им эту победу, постольку полемика имела драматические и трагические последствия. Но дело не только в слабости одних и силе других. Все европейские страны должны были рано или поздно пройти ренессансную стадию развития, Наступил черед Руси, которой суждено было воспринять ренессансные идеи в барочной оболочке. При том что полемисты «бунташного века» сосредоточились на обряде, у них заметны тенденции, которые можно обозначить как «историософское ощущение». Димитрий Ростовский не случайно заметил и процитировал известное высказывание Аввакума о «бабе–поселянке», обладающей природной мудростью и правильным богопознанием, и не случайно завершил свои комментарии к этому высказыванию таким риторическим восклицанием: «О ума мужичьяго!» [Димитрий Ростовский, л. 41 об. — 42]. Напомним, что самым резким образом против «мужичьего ума» выступал и Симеон Полоцкий, использовав известный риторический прием, который предписывал выворачивать наизнанку какую–либо общепринятую истину (в данном случае «глас народа — глас Божий»): Что наипаче от правды далеко бывает, |
| За передовыми войсками к Ярославлю двинулись и главные силы нижегородского ополчения во главе с самими князем Д.М. Пожарским и К.З. Мининым, пользуясь еще зимним путем. Они шли по правому берегу реки Волги, в свое патриотическое движение вовлекая ближайшие к Нижнему и дальнейшие города. Прежде всего ополченцы прибыли в город Балахну и от жителей его получили вспоможение деньгами. Отсюда ополчение на пути в Москву выступило далее, в пределы нынешней Костромской губернии – в город Юрьевец. Здесь оно было принято также с честью, и жители города дали ему казны в подмогу; в Юрьевце к ополчению нижегородскому присоединились даже татары юрьевецкие, которым за то назначено было жалованье. Из Юрьевца ополчение перешло в Решму, крестьяне которой, особенно же из них Григорий Лапша, тогда уже довольно прославились в деле истребления польских шаек Лисовского. В Решме между прочим узнали о появлении нового самозванца во Пскове и о том, что ополчение, стоявшее под Москвой, целовало ему крест. Заруцкий и Трубецкой прислали в Решму послов к Пожарскому и Минину сказать: «Прельстились мы, что целовали крест самозванцу во Пскове, а ныне опять мы все целовали крест, чтобы всем православным христианам быть в единомыслии и чтобы вы шли в Москву без опасения». Но Пожарский и Минин с недоверием приняли это раскаяние казаков и отпустили послов, сказав: «Мы не имеем никакого опасения, но всю надежду возлагаем на Бога и вскоре прибудем к Москве». Из Решмы нижегородское ополчение прибыло в Кинешму и здесь было принято с радостью и почетом. Кинешемцы также дали казны в подмогу и все ратные из них присоединились к ополчению. Нельзя не упомянуть о том, что крестьянин ближайшей к городу Кинешме деревни, прозывавшийся Ремень, был, по живому народному преданию, сподвижником и помощником К. Минину, которому помогал в сборе и хранении ополченской казны, и по имени славного героя «Ремень» самая деревня получила свое остающееся за ней доселе название Ременново. Во время этой же остановки в Кинешме по пути следования к городу Костроме и затем в Ярославль совершена по инициативе князя Д. Пожарского общая панихида на торговой площади города Кинешмы на братской могиле избиенных 26 мая 1609 года защитников этого города от поляков. Князь Пожарский тогда же дал обещание: в случае успешного исхода своего небезопасного предприятия построить здесь храм во имя своего святого – великомученика Димитрия Солунского. |
| Акафист (от греч. – не, καθζω–сижу) значит неседальное (пение). Это–хвалебное песнопение Спасителю, Богоматери, Апостолам, Святителям и др. угодникам и угодницам Божиим, сподобившимся прославления от Бога за свои подвижничество и труды во славу Божию и ради своего и ближних своих спасения, – песнопение, составленное особенным образом. Во время пения акафиста не позволялось сидеть, что у греков в вообще у восточных христиан позволялось во время других церковных богослужебных пений. – Акафист обыкновенно состоит из 12 икосов и 13 кондаков. Все икосы оканчиваются пением радуйся и проч., а кондаки, кроме первого, пением: аллилуиа! – Первый акафист был составлен и пропет Константинопольскими греками в VII веке за избавление их от врагов; – начинается этот акафист: Взбрннней Воеводе победительная и проч. По образцу этого акафиста Богоматери начали составлять акафисты Спасителю. св. Николаю и др. святым. Акростих (от греч. слов κρος – край и στχος–стих, строка)–тоже, что краестрочие, краегранесие. Этим словом называется такой стих, из которого взятая каждая буква каждого его слова начинает собою песнь или ирмос канона, так что если соединить по одной первой букве из каждой песни, то и составится целая мысль поставленного в начале канона акростиха, соответствующая содержанию празднуемого события или прославляющая угодника Божия, которому составлен канон. Но греческий акростих не виден в славянских переводах канонов; он строго соблюдается только в греческих канонах и то не во всех. – С акростихами писали каноны особенно Иосиф песнописец и Феофан. – И у нас в канонах, составленных славянскими сочинителями, имеются тоже свои собственные краегранесия. Таковы, например, краегранесия: 1) св. Петру, митрополиту Московскому 24 августа и 21 декабря. 2) св. Илариону Мглинскому 21 окт. 3) препод. Антонию Печерскому 10 июля; 4) св. царевичу Димитрию 15 мая. –Пред каноном св. царевичу Димитрию сказано: другий канон, его же краегранесие: „хвалю славу царевича Димитрия. Прочая же кроме сего да разумеются». Из начальных букв сего канона и выходит такое краегранесие; выражение же: «прочая же кроме сего да разумеются» значит вот что. По прочтении краегранесия еще остаются несколько тропарей канона. Из начальных букв этих остальных тропарей составляется следующее сочетание букв: Я, И, Т, A, В, A, С. Если читать эти буквы от правой руки к левой, выйдет: Саватия. Это имя и есть имя сочинителя канона. Историей доказывается, что Савватий во время убиения царевича Димитрия был в Угличе игуменом Алексеевской обители. (Слов. свящ. В. Михайловског о). |
| Обсуждение фильма " Левиафан " прошло в Доме молодежи Приморского района февраля 2015 " Фильм непростой, спорный. В Европе и Америке его встретили восторженно. У нас, в России, мнения разделились: одни называют ленту шедевром, другие обвиняют режиссера в том, что он снял картину по заказу Запада. Предлагаю вам обсудить этот фильм " , - начал беседу отец Димитрий. Молодые люди - участники встречи сначала обсудили, насколько показанная в фильме ситуация правдоподобна для России. " Разве не бывает такого, что отбирают землю? Вспомните Олимпиаду в Сочи " , - сказал один участник. " А сейчас процедуру изъятия земли у собственников еще и упростить хотят " , - добавил другой. Ребята сошлись во мнении, что все представленное в фильме Андрея Звягинцева - от пьянства до дикого чиновничьего произвола - правдоподобно и даже типично для России, однако несколько гиперболизировано. Оживленную дискуссию вызвал вопрос, зачем режиссер вообще вынес все это на экран, не оставив героям при этом никакой надежды. " Естественно, что у западного зрителя от увиденного мурашки по коже пробежали... Но на это и был расчет. Звягинцев ведь фестивальный режиссер, и вполне естественно, что он снимает в том числе и для иностранного зрителя, я бы даже сказал даже в большей степени именно для него. Как показал опыт Александра Сокурова, артхаусное кино у российского зрителя не востребовано " , - высказал мнение Григорий, студент одного из кинематографических вузов. Тема безысходности фильма стала центральной в дискуссии. Отец Димитрий сравнил Андрея Звягинцева с Федором Достоевским: " Федор Михайлович дает почувствовать сострадание даже к самому последнему негодяю, а тут мы такого не наблюдаем. Положительных персонажей вообще нет. Даже главный герой, страдающий, и тот не может называться положительным " . " Мне " Левиафан " , да и другие картины Андрея Звягинцева, напоминает фильмы Ларса фон Триера, там такая же безнадега " , - поддержал один из собеседников. " Ну да, чернуха, все плохо, бухают, изменяют. И что дальше? Какой вывод? Это простое перечисление фактов. В чем суть? Этот фильм ни на что позитивное не подвигает " , - сказала девушка из первого ряда. " Как - ни на что? По-моему, мораль вполне проста: под лежачий камень вода не течет. Если ты, как главный герой фильма, не будешь ничего делать для улучшения своего положения, а только пить водку, то и получишь на выходе то, что заработал, то есть ничего " , - возразили ей. " А по-моему, фильм все-таки однобокий. Если видеть только грязь, то скоро начнешь всех ненавидеть " . |
| В июне 1658 года приехал в Москву грузинский царь Теймураз присягать на подданство России. Событие важное для отечества, как в гражданском, так и в церковном отношении, потому что дело шло, между прочим, о защите грузинской Церкви против угнетений исламизма 534 . Патриархи наши всегда в подобных случаях принимали участие в совете царском. Никон надеялся, что сан патриарший даст ему и теперь право присутствовать в царских чертогах. Он нарочно оставил своё воскресенское уединение и прибыл в Москву. Июля 6-го назначен был торжественный приём Теймураза при дворе царя 535 . Никон ждал в своём патриаршем доме, что вот и его пригласят во дворец. Но, к крайнему огорчению, он остался непозванным 536 . Царь уже опасался влияния своего друга на дела государственные. Никон послал своего боярина, князя Димитрия, узнать, почему не позвали патриарха во дворец 537 . Но царский сановник и родственник Богдан Матвеевич Хитрово, устроивший дорогу для грузинского царя и не щадивший своей палки для любопытных зрителей, увидел, в числе других, боярина патриаршего и сильно ударить его в голову той же палкой. Князь Димитрий возразил Богдану: «Напрасно, Богдан Матвеевич, бьёшь меня, мы сюда за делом ходим». Хитрово, как будто не зная, кого он ударил, спросил князя: «Кто ты?». «Я человек патриархов и определён в эту должность царским величеством», – отвечал Димитрий. «Не дорожися», – возразил ему Хитрово с грубой бранью и повторил свой удар, так что «уязви люто зело». Боярин патриарший возвратился к Никону, с горькой жалобой на обиду от Хитрово. Глубоко оскорбился Никон, оскорблённый уже прежде тем, что не был почтён приглашением к торжественному царскому столу, как всегда бывало в прежние годы. Итак, обиду, причинённую его боярину, он принял за личную обиду самому и немедленно написал государю письмо, в котором просил суда над Хитрово, а в случае, если дело это останется без удовлетворения с гражданской стороны, Никон угрожал Хитрово судом церковным 538 . Царь собственноручным письмом отвечал патриарху, что «по времени» он увидится с ним и переговорит об этом деле. Никон успокоился в ожидании свидания с царём. Но прошло два дня, а Никон всё ещё не был позван во дворец и Хитрово оставался без наказания 539 . |
| В УрФО состоялось заседание совета по реализации государственной политики в области свободы совести Екатеринбург, 27 октября 2004 г. Архиепископ Екатеринбургский и Верхотурский Викентий 25 октября в полномочном представительстве Президента РФ в Уральском федеральном округе состоялось заседание Совета по реализации государственной политики в области свободы совести и религиозных объединений, сообщает " Информационное агентство Екатеринбургской епархии " . На заседании, которое провел полпред Президента РФ в УрФО Петр Михайлович Латышев, были рассмотрены и обсуждены меры по активизации противодействия экстремизму в этноконфессиональной сфере. В заседании приняли участие архиепископ Екатеринбургский и Верхотурский Викентий, архиепископ Тобольский и Тюменский Димитрий, представители других конфессий, губернаторы УрФО. В своем выступлении П.М.Латышев отметил, что необходимо развивать сотрудничество религиозных объединений и государства при реализации задач укрепления безопасности нашей страны, в том числе и укрепления безопасности в пределах Уральского федерального округа. Кроме того, нельзя забывать и о духовно-нравственной состоянии общества, каждого человека. Полпред обратил внимание участников заседания Совета на следующие направления работы, среди которых: разработка комплексной программы образования и повышения квалификации в этноконфессиональной сфере - как экспертов, так и представителей религиозных объединений; формирование эффективной системы профилактики правонарушений в этноконфессиональной сфере. Подписанные Соглашения о взаимодействии органов государственной власти с епархиями Русской Православной Церкви, другими традиционными религиозными конфессиями должны стать основой для повышения эффективности этой работы. В заключительной части своего выступления П.М.Латышев отметил, что религиозные объединения являются составной и очень значимой частью гражданского общества. На заседании Совета выступил архиепископ Тобольский и Тюменский Димитрий. По словам советника полпреда Президента РФ в УрФО Лидии Михайловны Комовой, работа Совета по реализации государственной политики в области свободы совести и религиозных объединений была очень плодотворной. В ходе заседания члены Совета, рассмотрев вопрос о мерах по активизации противодействия экстремизму в этноконфессиональной сфере, отметили, что необходимо последовательно развивать сотрудничество религиозных объединений и государства при реализации задач укрепления безопасности нашей страны, в том числе и укрепления безопасности в пределах Уральского федерального округа. В связи с этим участниками заседания были внесены соответствующие предложения. |
| До нас дошло его завещание, но написанное гораздо прежде смерти, когда еще он владел Дмитровом, следовательно, до первого завладения Москвою. В этом завещании особенно замечательно то, что не сделано никакого различия между старшим и младшими братьями, участок Московский отказан всем трем сыновьям поровну, старшего пути нет; быть может, холодность к старшему сыну, Василию Косому, и особенная привязанность к младшему, Димитрию Красному, были тому причиною. Василий Косой получил Звенигород с волостями: Угожею, Плеснью, Дмитриевою слободкою, Тростною, Негучею, Андреевским; из московских сел: Домантовское да луга Тамашинские в Перерве; Димитрий Шемяка получил город Рузу с ее волостями: Юрьевою слободою, Замошьем, Кремичною, Скирмановом, Белми, Ростовцами, Фоминским, селом Михайловским и Никифоровским со всеми деревнями; из подмосковных волостей получил он бортников на той стороне Москвы-реки да луг против города. Димитрий Красный получил Вышгород с Коситским селом, Суходол с Истьею и с Истервою, с Уборичною слободкою, с Боровковою, Смоляную; из подмосковных волостей: село Михалевское, селце Сущевское у города, доблинских сокольников, бортников, псарей да луг Ходынский. Дмитров-город завещан троим сыновьям вместе, а из волостей Дмитровских Василью Косому: Селна, Гуслица, Вохна, Загарье, Рогожь, Куней; Шемяке: городок Шорна, Корзенева, Воря, Вышегород, Инобаж; Красному: Ижво, Мушкова, Раменка, Берендеево с слободкою Кузмодемьянскою, Лутосна, Куликова. Вятка отказана всем сыновьям вместе; но Галич со всеми волостями и доходами – одному Димитрию Красному. Троим сыновьям вместе Юрий отказывает двор свой, сад за городом на посаде и другой садик поменьше. Из этого завещания видим, что, кроме Вятки и Дмитрова, уступленных братом и племянником, Юрий не успел прикупить ничего к своему уделу, а потерял Сурожик (отданный, как видно, брату Константину); не упомянуты также в его завещании села Юрьевское и Ростовское. Иначе, как видно, распорядился Юрий перед смертию: Вышгород и Галич, волости Красного по прежнему завещанию, теперь видим у Шемяки; за Красным видим волости Бежецкие и Костромские, недавно приобретенные Юрием, кроме, однако, Шачебала, Ликургов и Андомы. |
| Когда найду в вас истинную любовь и смирение, повиновение о Господе, премного возрадуюся, если же найду не любовь, не уважение, не повиновение, много буду воздыхать. О добронравном и богоугодном вашем житии возрадуюся, о развращенных же воздохну. Вы же заботьтесь да с радостью пасу вас, а не воздыхая. Ибо, если заставите меня воздыхать о вас, не полезно вам будет сие. Бог же Преблагий, хотяй всем человеком спастися, и в разум истинный приити, Той да наставит вы на путь свой во еже творити волю Его благую и совершенную, и во всем Ему угождати, да не посрамлены и не постыжены предстанем страшному Того суду. Да возрадуюсь же и аз недостойный пастырь, и реку ко Владыце Христу: се аз и дети мои, яже дал ми еси. Ныне же потщимся вси купно уклоняющеся от зла, творити благостыню, да угодны очесам Господним явимся. Благодать же Господа нашего Иисуса Христа с вами и любы моя со всеми вами. Аминь. Нового Владыку, почти всю жизнь – пол столетия, прожившего в Малороссии, поразили нравы и церковная жизнь в Ростовской области. Он не скрывал своего удивления, высказывал его в своих посланиях, проповедях и сочинениях. По ним можно судить о состоянии духовенства и паствы, об взаимоотношениях правительства и Церкви, а равно и об ненормальных явлениях в самой Церкви, в жизни, вроде суеверий и раскола. Все это вызывало административные и просветительные меры нового святителя, особенно направленные против нестроений церковной жизни. «Окаянное наше время! восклицал он в одной проповеди : не знаю, за кого приниматься нужнее: за сеятелей, или за землю, за иереев, или за сердца человеческия? Сеятель не сеет, а земля не принимает! Иереи не брегут, а люди заблуждаются»... Настояла крайняя нужда в подготовке образованных деятелей, и для этой цели свят. Димитрий завел у себя учебное заведение, семинарию обще-сословного состава. Она составляла предмет неусыпных его забот. Интересен порядок жизни семинаристов, заимствованный из тогдашних латино-иезуитских заве дений. Плохие ученики сидели сзади. Лучший назывался «императором» и сидел впереди, на особом месте, которое всякий новый «император» занимал с особым церемониалом. |
| 9 октября 1937 года тройка УНКВД по Московской области приговорила Дмитрия Михайловича к десяти годам заключения в исправительно-трудовом лагере, и он был отправлен в Бамлаг (Байкало-Амурский исправительно-трудовой лагерь), куда прибыл 16 ноября. Первое время он работал на лесоповале. Тяжело заболев, он был помещен в лагерную больницу, где его признали инвалидом, и администрация лагеря направила его на работу в мастерские, обслуживающие строительство железной дороги. 30 января 1939 года он сообщил родным, что находится в Дальне-Восточном крае на станции Известковая в поселке Кульдур и работает в 53-й колонне в пошивочной мастерской. 21 декабря 1939 года Дмитрий Михайлович писал супруге: «...Благодарю за заботу обо мне и о моем здоровье, я чувствую себя пока хорошо для моего возраста. Хожу уже без костылей, но с клюкой, то есть с палочкой. Ты пишешь, что я о ногах пишу скупо, — нет, я не скуплюсь, но не хотел бы писать о плохом, хотя и хорошего-то нет; вот скоро будет двадцать пять месяцев, как я выбыл от вас, и сколько еще пройдет, кто знает...» Заключенные на строительстве железной дороги в Байкало-Амурском исправительно-трудовом лагере 30 декабря того же года он написал родным: «Вот уже и наступает 1940 год; да, время бежит, как вода, не зависит от того, что живешь хорошо ли, плохо ли. У нас стоит зима в полном разгаре, хотя морозов таких, как в прошлом году, нет, — погода чудная, морозы ночью средние, а днем высокое теплое солнце, так что в общем пока очень хорошо...» 26 января 1940 года Дмитрий Михайлович отправил заявление в прокуратуру РСФСР, прося пересмотреть его дело и освободить из лагеря, но получил на это стандартный для тех лет ответ, что оснований для пересмотра дела нет. 5 сентября 1940 года Дмитрий Михайлович обратился к руководству НКВД с заявлением, в котором, в частности, писал: «...Считаю предъявленные мне обвинения голословными и ни на чем не основанными и ничем не доказанными. Я обращаюсь к Вам с просьбой, поручить затребовать дело о моем аресте и постановление тройки опротестовать на предмет его отмены и освобождения меня от дальнейшего заключения». Однако и это заявление осталось без ответа. |
|
|
