| После смерти Ингваря Игоревича, к-рая в летописях не отмечена, а у В. Н. Татищева отнесена к 1235 г. ( Татищев В. Н. История Российская. М., 1964. Т. 3. С. 230; проверить достоверность этой даты нечем), Г. И. остался старшим среди рязанских князей, под рукой к-рого в 1237 г. выступили его племянники блгв. князья Олег (Косма) и Роман Ингваревичи . (Вероятно, именно Г. И. имеется в виду в жалованной грамоте рязанского вел. кн. Олега Иоанновича (1350-1402) (АИ. Т. 1. 2), в к-рой «князь Юрьи» поименован в ряду строителей Успенского собора в Рязани наряду с Ингварем Игоревичем и Олегом Ингваревичем, занимавшим рязанский стол до 1258.) Когда в кон. 1237 г. монголо-татары подошли к границам Рязанского княжества, Г. И. отказался подчиниться требованию Батыя дать «десятину во всем», одновременно отправив посольство к владимиро-суздальскому кн. св. Георгию (Юрию) Всеволодовичу с просьбой о помощи. Рязанский по происхождению рассказ об этих событиях, вошедший в новгородское летописание, ставит в вину Георгию Всеволодовичу, что тот не внял просьбам рязанских князей. Однако из самого рассказа видно, что суздальские войска под предводительством блгв. кн. Всеволода (Димитрия) Георгиевича и воеводы Еремея все же выступили, но опоздали и вместе с войсками Романа Ингваревича были разбиты монголо-татарами под стенами Коломны. Крест, установленный на валах городища Ст. Рязань в память защитников города. Фотография. 2005 г. Крест, установленный на валах городища Ст. Рязань в память защитников города. Фотография. 2005 г. 16 дек. 1237 г. Г. И. был осажден в Рязани, 21 дек. город пал. Во время разгрома столицы княжества погиб и Г. И. с супругой и матерью, причем о последней (блгв. кнг. Агриппине ) сообщает только Повесть о разорении Рязани. Повесть же вводит в рассказ о последних днях Г. И. ряд подробностей: увещание к братьям (надо: племянникам) о том, что лучше «испити чашу смертную за святыа Божиа церкви и за веру христьянскую», «нежели в поганой воли быти»; моление в кафедральном Успенском соборе перед иконами Пресв. Богородицы, свт. Николая и святых Бориса и Глеба; благословение от епископа. Не все эти подробности могут быть признаны достоверными, т. к. по летописным источникам известно, напр., что Рязанского епископа во время осады в городе не было. Согласно Повести, тела Г. И., его жены и др. погибших рязанских князей были погребены в Рязани вернувшимся сюда кн. Ингварем Ингваревичем, к-рого нашествие застало в Черниговской земле; впрочем, др. источниками такой князь не засвидетельствован. Уникальным является также сообщение Повести о том, что у Г. И. был сын - княживший в Зарайске блгв. кн. Феодор Георгиевич. Он претерпел мученическую смерть в ставке Батыя, куда был послан отцом для переговоров. Однако, как показал В. А. Кучкин, Зарайск как город появился только в 1527-1531 гг., ранее это было село с ц. во имя свт. Николая. |
| Осада Владимира войском Батыя. Миниатюра из Лицевого летописного свода. 70-е гг. XVI в. (РНБ. F.IV.225. Л. 314 об.) Осада Владимира войском Батыя. Миниатюра из Лицевого летописного свода. 70-е гг. XVI в. (РНБ. F.IV.225. Л. 314 об.) 7 февр. 1238 г. с помощью осадной техники монголы захватили укрепления Нового города Владимира. Князья отступили в Печерний город, где в стенах Успенского собора во главе с еп. сщмч. Митрофаном укрылись их жены, мать и прочие родственники. Видя невозможность продолжать сопротивление, братья были вынуждены пойти на переговоры с Батыем. С этой целью князья Всеволод Георгиевич и М. Г. с малой дружиной вышли за пределы города, где были предательски убиты в ставке Батыя. По версии Московско-Академической летописи (Ростовского владычного свода 1419 г.), «Всеволод з братом, в Нове городе убьена быста», однако эта версия противоречит сведениям владимирских беженцев, сообщивших кн. Георгию Всеволодовичу о том, что его сыновья были убиты «вне града» (ПСРЛ. Т. 1. Вып. 2. Стб. 463-464; Вып. 3. Стб. 519; Присёлков. 1950. С. 315). Это известие подтверждает Ипатьевская летопись (Галицко-Волынский свод кон. XIII в.): кн. Всеволод Георгиевич вместе с малой дружиной вышел для переговоров за пределы города, «несы со собою дары многии» Батыю, «надеяше бо ся от него живот прияти», но хан, «яко сверпыи зверь, не пощади оуности его» и велел «пред собою зарезати» (ПСРЛ. Т. 2. Стб. 779-780). Поскольку вместе со старшим братом был М. Г., то нет сомнений, что он разделил участь Всеволода ( Присёлков М. Д. История рус. летописания XI-XV вв. СПб., 1996. С. 143-144). Однако эта версия независимого южнорус. источника не нашла отражения ни в летописании Сев.-Вост. Руси XIV-XV вв., ни в более поздней житийной традиции. Так, напр., в Житии вел. кн. мч. Георгия Всеволодовича также ошибочно утверждалось, что 7 февр. 1238 г. «князь Всеволод и Мстислав и вси людие бежаша в Средний град», где они «убиении быша» от рук монголов ( Сиренов. 2003. С. 66). Вскоре после гибели князей Владимир был взят, а укрывавшиеся в Успенском соборе члены княжеских семей, епископ и горожане приняли мученическую смерть. После ухода захватчиков оставшиеся в живых горожане весной (скорее всего в апр.-мае) 1238 г. по приказу нового Владимирского вел. кн. Ярослава (Феодора) Всеволодовича обрели тело М. Г. и похоронили его в Георгиевском приделе владимирского Успенского собора. |
| Благочестивая мать его усердно занималась воспитанием своих сыновей. Самая жизнь ее с некоторого времени подавала им пример христианского терпения. Она впала в тяжкий недуг и пребыла, в нем семь лет до самой своей кончины, пред коей удалилась она в устроенную ей обитель и приняла пострижение. Это было в 1205 г. , когда княжичу Георгию был 16-й год. Перед своей смертью Великая Княгиня Мария много поучала детей своих жить между собой в христианской любви и не губить распрями Русской земли, и Георгий ближе всех принял к сердцу наставления своей матери. В 1211 году Георгий Всеволодович вступил в брак с благочестивой княжной Агафьей Всеволодовной, дочерью князя Черниговского, Всеволода Чермного. Писатель жития св. Георгия, сказав об этом бракосочетании, похваляет сию чету, говоря, что св. Георгий и супруга его Агафия «благочестивого корене, добре научены были благочестию и были оба святы и праведны, и милостивы, и кротки, обидимых изымали из рук обидящих, и монашеский и священнический чин весьма любили, и подавали им милостыню, также и нищих весьма миловали и воздержанию прилежали, любили пост и целомудрие и чистоту и еще во многом угодили Христу добрыми делами своими, желая, по Господню слову, наследовать землю кротких и покой праведных обрести». ( Мф. 5:5 ; Пс. 94:11 ; Евр. 4:3 . ). В следующем 1212 году, 15 апреля 7 , скончался Великий Князь Всеволод Георгиевич. По кончине его, несмотря на трогательное предсмертное завещание детям Великой Княгини Марии о хранении взаимного мира, между ними возникли несогласия, но в них невиновен был св. Георгий. Поводом к этим несогласиям было то, что Великий Князь Всеволод перед смертью назначил наследником своим не старшего сына своего, Ростовского князя Константина, а второго сына Георгия. Впрочем, в первые четыре года, по кончине Всеволода, поддерживался еще мир между братьями, благодаря тому, что занявший по воле родителя Владимирский престол кроткий Георгий всеми силами старался угождать брату, ездил к нему в Ростов и праздновал с ним его семейные и церковные торжества, да и Константин Всеволодович, любя просвещение и мирные занятия, сам по себе не склонен был к вражде и войне. |
| 15 янв. 1227 г. вел. кн. Георгий «по согласию» с кн. Владимиром Рюриковичем отправил В. К. на княжение в Переяславль Русский, куда князь прибыл 15 сент. Здесь зимой 1227/28 г. он женился на кнж. Марине Олеговне († март 1278), дочери северского кн. Олега Святославича. Однако уже вскоре он вернулся в Ярославль и 14 янв. 1228 г. принял участие в походе рус. князей на мордов. земли. Ермолинская летопись сообщает, что В. К. покинул княжение в Переяславле Русском между 1 апр. и 7 сент. 1228 г. (ПСРЛ. Т. 23. С. 72). В кон. лета 1228 г. В. К. вместе с братьями был вовлечен кн. Ярославом Всеволодовичем в конфликт с вел. кн. Георгием. В ответ Георгий призвал недовольных на съезд в Суздаль. Константиновичи, первыми «исправивше все нелюбье межю собою» и «поклонишася Юрью вси», подтвердили его «отцом собе и господином», после чего 7 сент. 1228 г., в канун Рождества Пресв. Богородицы, князья дали друг другу крестное целование, а затем остались в Суздале у еп. сщмч. Митрофана . Данному событию, предотвратившему междоусобную войну в Сев.-Вост. Руси, современники придавали большое значение (Там же. Т. 1. Вып. 2. Стб. 451-452). В 1-й пол. апр. 1230 г. В. К. поддержал старшего брата, просившего у вел. кн. Георгия о поставлении на вакантную в то время Ростовскую кафедру св. Кирилла II , настоятеля владимирского в честь Рождества Пресв. Богородицы муж мон-ря . В. К. участвовал во встрече и настоловании святителя в Ростове, затем вернулся в Ярославль. После поставления в Киеве (3 апр. 1230) еп. Кирилл возвратился в Ростов, где 14 авг. 1230 г. в присутствии Константиновичей и их семей торжественно освятил «великим священьем» ц. во имя Пречистой Богородицы. Между 14 мая и 24 июня 1231 г. В. К. участвовал во Владимире в переговорах владимиро-суздальских князей с митр. Кириллом I, представлявшим интересы вел. кн. киевского Владимира Рюриковича, и черниговским еп. Порфирием. Архиереи пытались примирить вел. кн. Георгия, его братьев и племянников с черниговским кн. Михаилом Всеволодовичем. Мир был заключен, но ненадолго, и в 1231-1232 гг. В. К. принимал участие в общих походах князей Сев.-Вост. Руси на Черниговское княжество. Осенью-зимой 1237/38 г. В. К. участвовал в отражении нашествия войск Батыя на Русь. В кон. осени 1237 г. он прибыл во Владимир на помощь вел. кн. Георгию. В кон. янв. 1238 г., получив известие о пленении монголами кн. мч. Владимира Георгиевича , В. К. вместе с вел. кн. Георгием и братьями выехал из Владимира сначала в Ярославль, затем в район новгородско-ярославского порубежья. 4 марта 1238 г. во главе ярославских отрядов В. К. принял участие в битве против рати монг. нойона Бурундая на р. Сить, был убит во время боя. |
| Реставраторы полагают, что виной всему вода. Памятник в Юрьеве-Польском сейчас страдает от подсоса воды: идёт мощное движение солей, которые разрушают камень. Такова основная версия. Четырёхстолпный крестово-купольный собор во имя вмч. Георгия имеет в плане четверик, длина которого (без учёта апсид и притворов) составляет 13,5 м, а ширина - 14 м. Сторона подкупольного квадрата - 4,7 м. Толщина стен - около метра. Из журнала " Православные Храмы. Путешествие по святым местам " . Выпуск 2013 г. Маленькое белокаменное чудо Юрьев-Польского - Георгиевский собор - известный архитектор Николай Воронин называл «странным и прекрасным, удивительным и наивным». Многие его видели. Многие в нем бывали. Но этот непревзойденный шедевр древнерусской архитектуры и исторический памятник по прежнему хранит много своих тайн. Юрьев-Польский (а точнее, все же Юрьев-Польской) основал князь Юрий Долгорукий, как считается, в 1152 году. По тогдашней традиции назвал в свою честь. В том же году на месте нынешнего Георгиевского собора он выстроил небольшую белокаменную церковь, посвятив ее своему небесному покровителю - Георгию Победоносцу. В 1221 году князь Юрий Святославович построил на этом месте собор как памятник победы, одержанной им над волжскими болгарами. В 1230 году Святослав Всеволодович приказал разрушить постройку своего деда, так как она «обветшала и поломалася», а на ее месте в 1230-1234-х годах был возведен Георгиевский собор, ставший вершиной владимиро-суздальского зодчества и последним белокаменным строением перед монголо-татарским нашествием. До сих пор нет единства в вопросе, кто именно создал Георгиевский собор. Одни полагали, что автором и строителем храма был сам Святослав Всеволодович. Другие считают, что князь - да, участвовал в разработке его архитектурного замысла, но немалую роль сыграл и владимирский епископ Митрофан, которого монголо-татары заживо сожгли в 1238 году в Успенском соборе Владимира. Митрофан был незаурядным человеком широкой культуры, умным политиком и покровителем искусств. |
| В Нижнем Новгороде почтили память святого основателя города 18 февраля 2021 г. 13:07 17 февраля 2021 года в Нижнем Новгороде почтили память основателя города — святого благоверного князя Георгия Всеволодовича. В соответствии с уставом города, 17 февраля объявлено днем особого почитания этого святого князя. Дата приурочена ко дню его канонизации Русской Православной Церковью. В нижегородском кремле состоялась церемония возложения цветов к установленному рядом с Михаило-Архангельским собором памятнику князю Георгию Всеволодовичу и святителю Симону Суздальскому. В мероприятии приняли участие митрополит Нижегородский и Арзамасский Георгий , викарии Нижегородской епархии епископ Балахнинский Илия и епископ Дальнеконстантиновский Филарет , председатель Законодательного собрания Нижегородской области Евгений Люлин, заместитель губернатора Нижегородской области Андрей Гнеушев, главный федеральный инспектор по Нижегородской области Александр Мурзин, глава Нижнего Новгорода Юрий Шалабаев, председатель городской Думы Нижнего Новгорода Олег Лавричев. На церемонии присутствовали учащиеся Нижегородского речного училища имени И.П. Кулибина. Обращаясь к участникам мероприятия, владыка Георгий отметил: «Наши предки — святой благоверный князь Георгий и епископ Симон — заложили здесь святой град. Они жили в непростое время, но имели внутреннюю силу к развитию. У них не было ни уныния, ни безразличия. У них был дух воинов-победителей. И нам сегодня нужно найти силы, чтобы собраться и благоустроить свою страну. Пусть образ святого благоверного князя Георгия Всеволодовича будет для нас мерилом трудов и забот. Не станем унывать, а будем иметь оптимизм, будем трудиться с усердием во славу Божию, народа Господня и нашего Отечества. Будем помнить, что всему закваской является вера Христова. Пускай и сегодня не оскудевает вера в Господа нашего Иисуса Христа как истинного Бога и Спасителя. И мы восклицаем: " Русь святая, храни веру православную, в ней же тебе утверждение! Святой град Нижний Новгород, храни веру православную, в ней же тебе крепость, утверждение, жизнь и спасение! " » |
| В XII–XIII веках, когда жил благоверный князь Георгий, Русская земля сильно страдала от междоусобий удельных князей, между которыми была разделена. Отец Георгия великий князь Всеволод III пытался достигнуть объединения и за свои заслуги получил имя Великого Всеволода, однако не был в состоянии прекратить удельную вражду и при своей жизни не раз привлекал детей своих к участию в междоусобной борьбе. Таким образом молодой Георгий в первый раз выступает в истории действующим вместе с отцом и братьями в осаде Пронска в 1207 году. В следующем году Георгий Всеволодович отражал нападение прежнего пронского князя Михаила и двоюродного его брата Изяслава на Московские волости великого князя, действовал потом против мятежных новгородцев. В 1212 году великий князь Всеволод стал изнемогать и захотел при жизни урядить сыновей, которых у него в то время оставалось шестеро: Константин, Георгий, Ярослав, Святослав, Владимир и Иоанн. Он послал за старшим Константином, княжившим в Ростове, желая дать ему после себя стольный город Владимир, а в Ростов посадить Георгия. Но Константин не соглашался на такое распоряжение и ответил отцу: «Если хочешь сделать меня старшим, то дай мне начальный город Ростов и к нему Владимир, или, если тебе так угодно, дай мне Владимир и к нему Ростов». Всеволод, посоветовавшись с боярами и епископом Иоанном, решил наказать непослушного Константина — отдать старшинство Георгию и 14 апреля 1212 г. на 64 году жизни скончался. Константин оскорбился на Георгия и «воздвиже брови своя со гневом». Так сделался великим князем владимирским Георгий Всеволодович, получивший в наследие неустроенную землю, борьбу городов и князей и нерасположение обиженного старшего брата. Уже в следующем году Константин, недовольный потерей старшинства, возбудил всю землю Суздальскую и поднял восстание на брата Георгия. И остальные братья приняли участие в междоусобии. Собранные ими войска сошлись под Ростовом у реки Ишни. На сей раз братья помирились и разошлись по своим городам без битвы, так как великий князь, сильный миролюбием и предусмотрительностью, имел средства избежать кровопролития. |
| материале 1-й пол.- сер. XIV в.- см., напр.: (II) 1991). В Сев.-Вост. Руси он приходится на 1-ю четв. (см.: Мошкова. (II) 2006), в Новгороде и Пскове - на кон. 1-й трети - 2-ю четв. XV в. В течение переходного периода наблюдается даже заметная активизация древнего гимнографического корпуса - в списках этого времени засвидетельствованы тексты, не отмеченные в более ранних списках. На это указывает, напр., пергаменная новгородская Праздничная Минея в соединении с Иерусалимским уставом 1-й трети - 2-й четв. XV в. (РНБ. Соф. 386), содержащая каноны Климента Охридского на Положение ризы и пояса Богоматери и на Успение и успенский трипеснец Константина Преславского ( Темчин. (II) 2004. Ч. 2. С. 87. Примеч. 43). Вместе с Минеями по Иерусалимскому уставу, переведенными южнослав. книжниками на Афоне в 1-й пол. XIV в., на Русь приходит ряд служб святым: серб.- Симеону, Савве и Арсению Сербским (1-я известна только в западнорус. списках), болг.- Иоанну Рильскому, прп. Параскеве (Петке), Стефану Дечанскому, Иоанну Новому. Последняя оказала заметное воздействие на рус. Г. XVI-XVII вв.: без существенной переработки (и даже с сохранением авторской «подписи» в богородичнах) она была положена в основу служб Георгию Новому иером. Василия-Варлаама (ок. 1539) и анонимной вел. кн. Георгию Всеволодовичу ( Кожухаров. (I) 2004. С. 185-186, 189-191). Оригинальная Г. на Руси в XV в. развивалась прежде всего благодаря деятельности серб. книжника Пахомия Логофета († после 1484), прибывшего в 30-х гг. с Афона. Им было написано больше служб и канонов, чем всеми остальными авторами этого времени, вместе взятыми. Он составил службы как давно почитаемым, так и канонизированным в его время рус. святым (прп. Варлааму Хутынскому, Знамению Богоматери в Новгороде, преподобным Сергию и Никону Радонежским, свт. Алексию Московскому, преподобным Евфимию Новгородскому, Антонию Печерскому, Кириллу Белозерскому, Савве Вишерскому, свт. Ионе Московскому, святым Михаилу и Феодору Черниговским, свт. Стефану Пермскому, на перенесение мощей свт. |
| Основателем Успенского соборного храма в Ярославле, как мы уже сказали, был князь Константин Всеволодович, названный Мудрым. Летописи не объясняют, что расположило князя соорудить это святилище. Но так как древние князья строили храмы большей частью в память каких-нибудь событий, то нельзя думать, чтобы построение и этого первого каменного храма в Ярославле не имело своей особенной причины. Для правильного взгляда на это дело, лучшее средство – обратиться к истории. Что же она повествует? Из происшествий, относящихся ко времени построения Собора, представляются нашему вниманию следующие довольно важные события. Великий князь Всеволод, приближаясь к смерти, объявил Константина, как старшего сына, наследником своего престола с тем, чтобы он уступил Ростов младшему брату своему Георгию. Но Константин не послушался отца, – не оставил своего удела, желая быть обладателем и целого великого княжества Суздальского. Раздраженный столь явным неповиновением, отец в многочисленном собрании бояр и духовенства назначил своим наследником второго сына, Георгия. Константина любили и уважали сановники и народ, но воля великого князя была для всех законом: все дали присягу Георгию. После смерти Всеволода братья ссорились между собой, оба считая себя обиженными. Наконец неудовольствие дошло до того, что они решились для Суздальской и Ростовской областей иметь особых епископов, тогда как эти области издревле принадлежали к управлению одной духовной власти, имевшей кафедру в Ростове 4 . Ростовский епископ Иоанн много скорбел о таком положении дел и, наконец, отказался от епархии и удалился в Боголюбский монастырь где и умер в 1213 году 5 . По смерти Иоанна, Константин избрал в епископы ростовского и суздальского духовника своего, ярославского Петровского монастыря игумена Пахомия. Рукоположение его в этот сан совершал в 1214 г. киевский митрополит Матфей. Но, по прибытии Пахомия из Киева на паству ростовскую, князь Георгий в 1215 году без согласия Константина учредил особенную епархию для Суздальской области, независимую от Ростовской 6 . С того времени Константин, по словам одного старинного сказания, «вельми возлюби Ярославль и созда близ дворца своего первую в сем граде каменную соборную церковь , посвятив ее Небесной Владычице, покровительнице и заступнице нашей пред Богом» 7 . Вот события, которые могли подвигнуть князя к построению храма. |
| В XIV - нач. XV в. известие о гибели В. Г. вошло в большинство летописей лаврентьевско-троицкой группы. В нач. 60-х гг. XVI в. оно было переработано для Книги Степенной царского родословия . Здесь рассказ о мученической кончине князя вложен в уста спасшихся от монголов владимирцев, к-рые на р. Сити рассказали о ней вел. кн. Георгию Всеволодовичу. Повествование в Степенной книге содержит многочисленные заимствования из летописных сообщений о гибели братьев В. Г., защищавших Владимир, и из рассказа об убиении Василька Ростовского. В сер. XVII в. подробный рассказ о смерти В. Г. (близкий к Симеоновской летописи 40-х гг. XVI в.) вошел в житие вел. кн. Георгия Всеволодовича. Близко к нему повествование о кончине В. Г., составленное, по-видимому, в окружении Патриарха Иосифа в связи с перенесением мощей вел. кн. Георгия Всеволодовича 22 янв. 1645 г., оно помещено над гробницей В. Г. в Успенском соборе. Во 2-й пол. XVII-XVIII в. этот рассказ входил в сборники исторического содержания, в 1670 г. был включен в список Степенной книги старшего извода Пространной редакции (РГБ. Ф. 178. 4288. Л. 620 об.), в кон. XVII в. хранившийся в Успенском соборе. Имя В. Г. было записано в митрополичий синодик, поминалось не только во Владимире, но и в Москве. В синодике Успенского собора Московского Кремля установлено пение «вечной памяти» «благоверному князю Васильку Константиновичу и благоверному князю Володимиру Юрьевичу, избиенным отъ Батыя» (ДРВ. Ч. 6. С. 439, см. также РГБ. Ф. 256. 385. Л. 1 об.). Имя В. Г. попало в нек-рые списки синодика нижегородского Печерского в честь Вознесения Господня муж. мон-ря (напр., РГБ. Ф. 256. 387. Л. 41). Здесь В. Г. записан ранее братьев Всеволода и Мстислава, что с хронологической т. зр. верно, ибо В. Г. погиб прежде их. В грамоте царя Иоанна IV Васильевича Грозного клирикам Успенского собора кон. 40-х - нач. 50-х гг. XVI в. (не сохр., известна в публикации XIX в.) излагался порядок поминания архиереев, вел. князей, княгинь и их детей, чьи останки почивали во Владимире. О поминании вел. кн. Георгия и его сыновей в грамоте говорилось: «Великого князя Георгия Всеволодича по детех по Владимире, по Всеволоде, по Мстиславле в год по всех одна панахида на их память февраля в 7 день». По князьям полагалось «правити... средния понахиды против того, как на Москве по удельных князех». Панихиду должны были служить «протопоп з братиею, и протодьякон, и игумены, и попы, и дьяконы» ( Виноградов. С. 52). |
|
|
