| Религ. убеждения и патриотические чувства объединили французов в Католическую лигу (1576). Главным ее организатором стал Генрих Гиз. Лига выдвигала цель - объединение католиков для разрешения религ. и политических вопросов и восстановление единой католич. веры. На собрании Генеральных штатов в Блуа (1576-1577) во главе лиги встал кор. Генрих III. 1 янв. 1577 г. король объявил, что не признает никакой веры, кроме католич., что отменяло действие мирного эдикта, подписанного в Больё. 6-я религ. война длилась неск. месяцев (янв.-сент. 1577) и сопровождалась жестокими стычками и разбоем. Бержеракский мир 17 сент. и последовавший за ним эдикт в Пуатье восстановили в неск. суженном виде условия договора в Больё - Г. сохраняли за собой 8 крепостей в качестве залога исполнения мирного договора, устанавливались смешанные суды для решения дел, когда истец и ответчик принадлежали к разным конфессиям, распускались все политические организации (лиги и унии), несмотря на то, какую веру исповедовали их члены. По истечении 3-летнего срока действия мирного договора началась 7-я война (апр.-нояб. 1580). В 1584 г., после неожиданной смерти герц. Франциска Анжуйского, брата кор. Генриха III, наследником короны стал 1-й принц крови Генрих Бурбон, король Наварры. Католическая лига (союз католич. городов во главе с Парижем) и кор. Испании Филипп II отказались признать эту кандидатуру, поддержав в янв. 1585 г. претензии на франц. престол кард. Карла Бурбона. В 1585 г. Католическая лига, возглавляемая Гизами, выделилась в особое правительство, под нажимом представителей лиги король вынужден был отменить все эдикты, выпущенные в пользу протестантов, и запретить отправление протестант. богослужения в королевстве (Немурский эдикт, июль 1585). Сразу же началась 8-я из религ. войн (1585-1589), т. н. война 3 Генрихов (Генриха III, Генриха Гиза и Генриха Наваррского). В битве при Кутра (20 окт. 1587) гугенотские войска Генриха Бурбона разбили католиков, но 24 нояб. Генриху Гизу удалось разгромить войска наемных нем. |
| Настал 1533 год. Анна Болейн ждала ребенка, и Генрих VIII тайно обвенчался с ней. Незадолго до этого умер Ворхэм – и король вздохнул с облегчением. Теперь он подыскивал на место примаса человека с гибкой совестью, послушного проводника своей политики. Его выбор пал на Томаса Крэнмера. Крэнмер получил сан в 1520 году, но в дальнейшем проникся лютеранскими идеями. В 1530 году, то есть еще до того, как стало известно мнение по этому вопросу Лютера, он уже высказывался за признание первого брака короля недействительным. Стоит ли говорить, что в глазах короля он выглядел как раз тем человеком, который был ему нужен. Отправившись с поручением в Рим, Крэнмер сумел ловко скрыть от папы свои истинные убеждения, затем побывал в Германии, где вошел в контакт с протестантами и заодно женился на сестре Озиандера, хотя до того уже успел обзавестись женой в Англии. Как видим, ему не требовалось советов богословов, чтобы стать двоеженцем! По возвращении в Англию Крэнмер и словом не обмолвился о своих личных делах королю, который на дух не выносил женатых священников. Принимая посвящение в сан, он принес торжественную клятву хранить верность Святому Престолу. Генрих ненавидел протестантов, и его разлад с Римом ничего не менял в его приверженности католицизму. И Крэнмер, при всей свое враждебности к католикам, как ни в чем не бывало служил мессу по римскому обряду и рукополагал священников по обычным церковным правилам. «Вот таков он был, – писал Боссюэ, – с головы до ног лютеранин, женатый человек, скрывающий факт своей женитьбы, архиепископ, рукоположенный папой римским, покорный папе, власть которого он ненавидел всем сердцем, служивший мессу, в смысл которой не верил, и допускавший к свершению божественной службы других». 23 мая 1533 года Томас Крэнмер провозгласил брак Генриха VIII и Екатерины Арагонской недействительным. Пять дней спустя он узаконил тайное бракосочетание Генриха с Анной Болейн; еще через три дня короновал новую королеву. Климент VII отреагировал только через полтора месяца: 11 июля он отлучил от Церкви Генриха, Анну и Томаса Крэнмера, объявив новый брак не имеющим законной силы. Король ответил мерами, способствовавшими углублению разрыва с Римом: принял ряд законов, дающих ему право лично назначать епископов, отменил выплату налогов Святому Престолу и запретил епископам издавать какие бы то ни было указы без его позволения. 23 марта 1534 года в Палате лордов состоялось голосование «Акта наследования». Наследницей престола объявили маленькую дочь Генриха и Анны Болейн Елизавету. 19-летняя Мария Тюдор, дочь Генриха и Екатерины Арагонской, была отстранена от власти. В тот же самый день всем членам парламента, как духовного, так и светского звания, пришлось принести присягу королю как главе Английской Церкви. Одни из страха, другие из корыстных побуждений (отказ присягать означал лишение бенефиций), но почти все парламентарии послушно исполнили волю короля. |
| Ведь обычай помазания на царство и традиции теократии насчитывали уже века. Предшественники Генриха на германском троне занимались тем же самым еще со времен Карла Великого. Иными словами, от него потребовали секуляризации его так называемой системы имперской церкви (Reichskirchensystem – по выражению, принятому в германской историографии) и отмены многовековой взаимозависимости короны и священства, папы и императора 83 . И поэтому он отказался уступить и предпочел оспорить авторитет папы, объявив Григория VII, «лжемонаха Гильдебранда», узурпатором папской власти. В феврале 1076 года Григорий ответил ему тем же и с характерной для себя решительностью отлучил Генриха от церкви, одновременно лишив его и королевской власти. Кроме того, он освободил всех его германских вассалов от присяги на верность королю. Если принять во внимание, насколько сильно тогда германская знать была обеспокоена централизаторской политикой и силовой тактикой, проводившейся в Германии Генрихом IV, то становится ясно, что политическое размежевание оказалось неизбежным. Генрих фактически столкнулся с угрозой открытого бунта со стороны некоторых из его вассалов и нескольких епископов; духовные санкции, наложенные папой, обернулись благоприятными политическими обстоятельствами для тех, кто ожидал подходящего момента. И поэтому Генриху не оставалось ничего, кроме как искать мира и снятия отлучения; он направился туда, где находился папа – в его резиденцию в Апеннинах замок Каносса. Разумеется, Григорий ожидал, что его прежде непокорный противник быстро раскается. Он весьма скептически относился к мотивам короля, полностью осознавая тот факт, что молодой Генрих (в отличие от своего отца) никогда не был ведом благочестием или чувством ответственности за дела церкви. И все же, как священнослужитель, он был вынужден снять отлучение с Генриха, даже не будучи уверенным в его искренности (28 января 1077 года). К знаменитому соглашению, подписанному в Вормсе, пришли сравнительно легко. Наследник Генриха IV официально отказался от своего права наделять епископов знаками их власти. |
| Пользуясь этими различениями, Генрих Гентский описывал процесс познания истины, начиная со стадии восприятия, следующим образом: «Для того чтобы у нас было некое истинное сообразно подлинной истине (sincera veritate) знание (conceptio) об истине внешней вещи, необходимо, чтобы душа, получив от этой вещи форму (informata), стала подобной (conformis) истине внешней вещи, поскольку истина есть некое согласование (adaequatio) вещи и разума» 268 . По мнению Генриха, именно на этом первичном уровне познания возникает аристотелевская наука, главными принципами функционирования которой являются абстракция (то есть извлечение из познания частных вещей общих понятий и принципов) и индукция. Хотя это познание имеет некую истинность, получения формы от вещи недостаточно для познания подлинной и надежной истины, поскольку душа легко переходит от истины к заблуждению и нуждается в постоянном внешнем воздействии, которое не давало бы ей уклоняться от истины, а в случае уклонения исправляло бы ее. Поэтому душа получает еще одну форму, истинный первообраз вещи, из Божественного разума. При этом, по словам Генриха, «нетварная истина отпечатлеет себя в нашем понятии, меняя наше понятие сообразно своему характеру, и таким образом оформляет наш ум явной истиной относительно вещи по подобию той (истины), которую вещь имеет у первой Истины», то есть в разуме Бога. Это дарование уму идеальной формы и есть, по словам Генриха, действие божественного света, «благодаря сиянию которого человек становится сам истинным (егах) в своем разуме» 269 . При этом человек познает не сам божественный свет как первую истину, но видит истину того, что он хочет познать, в этом свете: «Божественный свет (lux divina), просвещающий ум для познания истины... является лишь основанием уразумения (ratio intelligendi), но не объектом разума» 270 . Последнее различение крайне важно для Генриха, поскольку с его помощью он отделяет проблематику познания реальностей земного мира от проблематики богопознания: теория истины как просвещающего света ничего не говорит о том, как человек познает Бога, поскольку это вообще познание иного рода, которое должно описываться не в рациональных, а в мистических категориях. |
| Соединятся волею творца! И, милостью господней, их потомки Да принесут грядущим временам Блаженный мир, беспечное довольство, Чреду счастливых, безмятежных дней! О милосердный боже, притупи Предательский клинок, который мог бы Вернуть былое, чтобы вновь отчизна Кровавыми слезами облилась. Конец междоусобьям и крамолам, Что нашим скорбь несли холмам и долам. Нет больше распрей, кончена вражда. Да будет мир на долгие года! Уходят. КОММЕНТАРИИ РИЧАРД III Это четвертая (после " Генриха VI " в трех частях) историческая пьеса Шекспира. Появилась она в 1592-1593 годах. Если отвлечься от порядка появления шекспировских пьес и следовать ходу истории, то охваченные Шекспиром в его хроникальном цикле события разворачиваются следующим образом: после нормандского вторжения в Англию, правления Вильгельма Завоевателя и затем трех его сыновей на английском престоле укрепилась французская по происхождению династия Плантагенетов; у седьмого короля из этой династии Эдуарда III было двенадцать детей, в том числе старший сын Эдуард, прозванный " Черным принцем " , а также Джон Гонт, получивший титул герцога Ланкастерского, и Эдмунд Лэнгли, герцог Йоркский; наследный " Черный принц " рано умер, следующим королем стал его сын - Ричард II, который был низложен своим двоюродным братом, сыном Джона Гонта, герцогом Болинброком, ставшим Генрихом IV; затем последовали Генрих V и Генрих VI, находившийся у власти сорок лет; в конце правления Генриха VI у него обнаружились признаки безумия, и в те же годы обострилась борьба за, по существу, свободный престол, началась так называемая " война Алой (Ланкастеры) и Белой (Йорки) розы " ; по ходу борьбы Генрих VI был низложен и королем стал потомок уже не Джона Гонта-Ланкастерского, а Эдмунда Лэнгли-Йоркского - Эдуард IV; после его смерти королем Эдуардом V был формально объявлен его сын, фактически же власть перешла к его брату, дяде и протектору короля-ребенка Ричарду Глостеру; дядя-протектор и стал в конце концов Ричардом III; однако в битве с силами ланкастерской оппозиции Ричард III Йорк потерпел поражение, был убит и к власти вновь пришел потомок Джона Гонта, внук Генриха V, но сын не Генриха VI, а его сводного брата Эдмунда Тюдора, провозглашенный Генрихом VII; его сменил Генрих VIII, тому наследовали его дети Эдуард VI, Мария I и, наконец, Елизавета I Тюдор. Таким образом, второй из английских королей, о которых писал Шекспир, это злейший враг правящей династии, при которой Шекспиру суждено было прожить тридцать шесть лет из отпущенных ему пятидесяти двух. |
| Если мой язык вымолит у вас оправдание, не прикажете ли вы мне пустить в ход ноги? Правда, это было бы легкой расплатой - отплясаться от долга. Но чистая совесть готова дать любое удовлетворение, и я на все пойду. Все дамы, здесь присутствующие, уже простили меня; если же кавалеры не простят, значит, кавалеры не согласны с дамами - вещь, совершенно невиданная в таком собрании. Еще одно слово, прошу вас. Если вы еще не пресытились жирной пищей, то ваш смиренный автор предложит вам историю, в которой выведен сэр Джон, и развеселит вас, показав прекрасную Екатерину Французскую. В этой истории, насколько я знаю, Фальстаф умрет от испарины, если его еще не убил ваш суровый приговор; как известно, Олдкасл умер смертью мученика, но это совсем другое лицо. Язык мой устал, а когда мои ноги так же устанут, я пожелаю вам доброй ночи. А затем я преклоню колени, но лишь для того, чтобы помолиться за королеву. " ГЕНРИХ IV " Несомненно, что замысел " Генриха IV " возник у Шекспира тогда, когда он завершал хронику о Ричарде II, продолжением которой являются две пьесы о царствовании Генриха IV. За это говорит даже не столько то, что в конце " Ричарда II " епископ Карлайль пророчествует о бедах, ожидающих Англию в наказание за свержение законного короля, сколько упоминание о бесчинствах молодого принца Генри, наследника нового монарха Болингброка. Последний жалуется на то, что уже три месяца не видел сына, и посылает на поиски в таверны, где он бражничает со всяким сбродом ( " Ричард II " , V, 3). Упоминание принца в таком контексте является анахронизмом для данной пьесы. Ему во время низложения Ричарда II было всего тринадцать лет, и явно, что, вводя эту характеристику, Шекспир уже носил в голове, а может быть, начал излагать на бумаге историю беспутного принца. Именно она и является основным сюжетным мотивом хроники " Генрих IV " в гораздо большей степени, чем судьба его отца, чьим именем названы обе пьесы. Ясно также и то, что уже в это время у Шекспира созрел план драматизации всей истории принца, а впоследствии короля Генриха V, прославленного в анналах истории Англии своими победами над Францией в Столетней войне. Его биография и история царствования были красочно описаны в летописях Холиншеда и других историков. О Генрихе V в народе ходили легенды, и он был в сознании масс таким же мужественным, справедливым, " хорошим " королем, каким во Франции позже представляли себе Генриха IV Наваррского. |
| рейтаров, к-рые должны были соединиться с армией Г. Упоенный победами Генрих Гиз не скрывал своих претензий на франц. престол. Генрих III снова стал склоняться к Г., стараясь восстановить Генриха Наваррского против Гизов. Лигеры, собравшись в янв. 1588 г. в Нанси, обратились к королю с требованием уволить с общественных должностей всех тех, на кого они укажут, продать все имения еретиков и начать войну с Г. 9 мая 1588 г. герцог прибыл в Париж, где антигугенотская и антикоролевская агитация достигла апогея. Распространялись слухи, что Г. готовят Варфоломеевскую ночь для католиков. 12 мая на улицах Парижа стали строиться баррикады. Король бежал в Шартр и в таких условиях согласился на все требования: отдать в распоряжение лиги 6 городов, пустить в продажу имения протестантов, созвать Генеральные штаты. Он объявил принцев-еретиков лишенными прав на престол, соглашался начать войну, назначив Гиза главнокомандующим. В окт. 1588 г. в Блуа собрались Генеральные штаты. Почти все депутаты были сторонниками лиги (среди депутатов не было ни одного Г.). Штаты единогласно постановили продолжать войну с протестантами. Убийство Гиза по приказу короля (23 дек. 1588) вызвало негодование французов. Париж объявил о неподчинении королю. 30 апр. 1589 г. в Плеси-ле-Тур Генрих III заключил союз с Генрихом Наваррским и предпринял совместную осаду Парижа. После смерти Генриха III (1 авг. 1589), убитого доминиканцем Жаком Клеманом, протестант Генрих Бурбон стал легальным наследником престола. Чтобы вступить на франц. престол, ему пришлось вести длительные военные действия против лиги для «завоевания и умиротворения королевства» (9-я религ. война, 1589-1598). 25 июля 1593 г. он отказался от протестант. веры и стал католиком. В 1595 г. отлучение от Церкви франц. кор. Генриха IV было снято папой Климентом VIII . «Умиротворять» пришлось не только католиков. В 1595 г. на ассамблее Г., собравшейся в Фуа без разрешения монарха, был поставлен вопрос об избрании нового протектора протестант. церквей. Кроме того, национальный синод протестант. церквей в том же году принял решение о «единении протестантских церквей Франции с церквами Нидерландов всеми возможными средствами», что угрожало углублением раскола гос-ва. Серией эдиктов примирения (1594-1596) подтверждалось отправление католич. богослужений во всех городах, признавших власть Генриха IV, за исключением Тулузы и нек-рых городов Лангедока, в окрестностях к-рых разрешались протестант. богослужения. Стремясь установить мир и прекратить беспорядки, король просил о милосердии к протестантам. Для Г. актуальным оставался вопрос о свободе отправления богослужения повсеместно, без территориальных ограничений. |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла ВАРФОЛОМЕЕВСКАЯ НОЧЬ Резня в Варфоломеевскую ночь в Париже. XVI в. Худож. Фр. Дюбуа Амьенский (Музей Арло. Лозанна) Резня в Варфоломеевскую ночь в Париже. XVI в. Худож. Фр. Дюбуа Амьенский (Музей Арло. Лозанна) [франц. la nuit de la Saint Barthélemy], название, к-рое получили события в Париже в ночь с 23 на 24 авг. (т. е. перед днем памяти ап. Варфоломея ) 1572 г., «избиение» гугенотов , собравшихся на свадьбу франц. принц. Маргариты Валуа и Генриха Бурбона, кор. Наварры (буд. франц. кор. Генриха IV ). Один из самых кровавых эпизодов религ. войн между католиками и гугенотами во Франции; до наст. времени В. н. воспринимается как символ религ. фанатизма. Правительство кор. Карла IX и его матери Екатерины Медичи, не сумев предотвратить гражданские войны, начавшиеся в 1562 г., старалось лавировать между «партиями» гугенотов и католиков. Неоднократно предпринимались попытки замирить страну путем установления сосуществования этих конфессий. В 1570 г. был подписан Сен-Жерменский мир, к-рым правительство, опасавшееся чрезмерного усиления ультракатолич. партии, возглавляемой лотарингскими герцогами Гизами, предоставило гугенотам уступки. Представители гугенотов были включены в Королевский совет, где особое влияние приобрел адмирал Гаспар де Колиньи , фактический руководитель франц. гугенотов. Мир должен был скрепить брак сестры короля Маргариты Валуа и вождя гугенотов Генриха Бурбона. 18 авг. 1572 г. состоялась свадьба. На церемонию съехались наиболее видные представители гугенотского дворянства. В Париже, большинство населения к-рого оставалось католич., широко распространились слухи о гугенотском заговоре, целью к-рого называли в т. ч. и убийство короля. 22 авг. Колиньи был ранен выстрелом из аркебуза в руку. Стрелявший успел скрыться, но, как выяснило следствие, стреляли из дома человека, связанного с семейством Гизов. Гугеноты потребовали от короля наказать герц. Генриха Гиза, виновного, по их мнению, в покушении. В пятницу и в субботу заседал своеобразный «кризисный комитет»: король, Екатерина Медичи, брат короля герц. Анжуйский, маршал Таван, канцлер Бираг и еще неск. вельмож,- был принят план нанесения превентивного удара гугенотам, уничтожения собравшихся в Париже представителей кальвинист. аристократии. Примерно в 2 ч. ночи к дому Колиньи явились люди Гиза, к к-рым примкнули солдаты из королевской охраны. Они убили адмирала и выкинули тело на улицу. Ворота города были закрыты, и началось массовое избиение гугенотов. |
| Действия против турок в дунайских княжествах. – Движения генерала Штофельна. – Жалоба Румянцева на недостаток войска; ободрительное письмо к нему императрицы. – Негодование Екатерины на генерала Штофельна за сожжение городов и деревень. – Объяснения Румянцева относительно Штофельна, состояния Молдавии и Валахии и состояния русского войска. – Движение Румянцева из Подолии в дунайские княжества. – Чума. – Смерть Штофельна. – Записка гр. Григория Орлова о движении к Варне и Константинополю. – Осторожность Румянцева и переписка его с императрицею. – Победы Румянцева при Ларге и Кагуле. – Торжество в Петербурге. – Осада и взятие Бендер гр. П. И. Паниным. – Переговоры его с татарами о восстановлении их независимости. – Ногайские орды отказываются от турецкого подданства. – Состояние русского флота, прошедшего в Средиземное море. – Неудача Морейской экспедиции. – Истребление турецкого флота при Чесме. – Восторг Екатерины. – Переписка Орлова с европейскими консулами в Смирне. – Дальнейшие движения русского флота. – Странности на Кавказе; Тотлебен и Чоглоков. – Желание мира в Петербурге. – Политика Фридриха II. – Вопрос о разделе Польши. – Так называемый проект Линара. – История вопроса о разделе Польши. – Иосиф II, Кауниц и Мария-Терезия. – Второе свидание Фридриха II с императором Иосифом и Кауницем в Нейштадте. – Политический катехизис. – Захват Австриею польских земель. – План Иосифа относительно России и Турции. – Письмо Фридриха Екатерине с предложением посредничества. – Отстранение Россиею посредничества и принятие добрых услуг. – Русские условия мира. – Приезд в Петербург принца Генриха прусского; впечатление, произведенное им здесь. – Негодование Фридриха на отстранение Россиею посредничества. – Разговоры принца Генриха с Екатериною, Паниным и Сальдерном; переписка его с братом. – Письмо Екатерины к Фридриху с сообщением мирных условий. – Притворный ужас прусского короля по прочтении этих условий. – Вести из Польши о планах раздела. – Разговор принца Генриха с императрицею и гр. Чернышевым об австрийском захвате. – Письмо Генриха к брату, что тот может безопасно занять в Польше Вармийское епископство. – Дела польские; помощь Франции конфедератам. – Мнение Дюмурье о последних. – Станислав-Август поднимает голову; его переписка с Екатериною и разговоры с кн. Волконским. – Старания Волконского о реконфедерации; в Петербурге не соглашаются на эту меру. – Отношения России к Швеции, Дании и Англии. |
| Иван IV беспокоился, не может ли «по грехом для которого случая учиниться какой мятеж промеж государем и землею», и желал получить от панов-рада обязательство, что в этом случае он будет иметь возможность уехать к себе в Россию «без всякого задержания». Литовские магнаты сумели прервать всякие сообщения между Россией и Речью Посполитой, так что еще и в июне в Москве не имели никакого представления о том, что происходит в этом государстве. Когда 19 июня в пограничный Велиж прибыли гонцы из Варшавы с сообщением об избрании на польский трон французского принца Генриха Анжуйского, то их приняли очень любезно, так как думали, что они везут сообщение о времени приезда «великих послов», которых столь долго ждали в Москве. Как записал в своем отчете польский гонец Андрей Тарановский, узнав об избрании Генриха, царь не проявил никакого недовольства и на пиру после приема любезно потчевал иностранных дипломатов старым мёдом. Однако такой исход выборов, вне всякого сомнения, был для Ивана IV очень серьезной неприятностью. За спиной Генриха Анжуйского стояла Франция — в то время традиционный союзник Османской империи, а это означало, что приходилось проститься с надеждами на создание мощного союза против османов и татар. Еще принимая Гарабурду и узнав о том, что французский принц желает быть избранным на польский трон, царь пригрозил Речи Посполитой войной, если она предпочтет французского кандидата: «А возьмете ли французского, и вы, Литва, ведайте, что мне над вами промышлять». Но его угрозы явно не возымели действия. В этой неприятной ситуации единственным основанием для оптимизма служило решение сейма, что в случае, если избранный король не прибудет в Польшу до дня святого Мартина, Речь Посполитая будет считать себя свободной от принятых обязательств. Надеясь, что противники Генриха Анжуйского, прежде всего Габсбурги, не пропустят нового короля в Польшу, Иван IV стал активно готовиться к возобновлению борьбы за польский трон. С Тарановским он направил грамоты сенату Речи Посполитой с просьбой выслать «опасную грамоту» для послов, которых он намерен отправить в их государство. |
|
|
